Грешница в шелках

Глава 18

- Мне нужен твой совет, Джонатан.

Шепот Селии вернул его к действительности, и он, по-прежнему обнимая ее, немного отстранился, заглянув ей в лицо. Они едва отдышались, и он все еще переживал чудесные ощущения, вернее - исступленный восторг, вызванный их последним соитием. Селия, как всегда, была страстной и необузданной, и казалось даже, что она с каждым разом становилась все более неистовой. А то, что произошло между ними несколько минут назад… О, это было прекрасно, удивительно, бесподобно… Прежде ему даже в голову не приходило, что между мужчиной и женщиной может происходить нечто подобное.

А сейчас Селия смотрела на него широко раскрытыми глазами, смотрела с чрезвычайно серьезным выражением лица.

- Говоришь, совет? По поводу твоих растений? - спросил он с улыбкой. - Боюсь, что садовник из меня еще хуже, чем плотник.

- Нет, я о подруге. Я вчера получила письмо от Одрианны. Она попросила меня зайти к ней сегодня. Однако она не написала, что я должна прийти тайно. Может, она считает, что я могу прийти… как все другие ее знакомые?

- Похоже, что именно так.

- Но я не хочу причинять беспокойство ее мужу и его матери.

- Полагаю, она лучше знает, причинишь ты беспокойство или нет. Позволь ей самой это решать.

Селия ненадолго задумалась, потом вновь заговорила:

- Видишь ли, Одрианна узнала о моей матери совершенно случайно, вскоре после своего замужества. Я очень хорошо помню тот день… Она тогда приехала к Дафне и сказала, что больше не может дружить со мной открыто. Одрианна очень из-за этого переживала и даже плакала, и я, разумеется, не обижалась на нее. И я ужасно удивилась, узнав, что Себастьян все-таки разрешил ей встречаться со мной тайно. Было бы вполне естественно, если бы муж запретил ей и это, верно? И вот сейчас… - Селия пожала плечами. - Что бы это значило?

- Возможно, у Себастьяна появились новые мысли на сей счет, - заметил Джонатан.

- Или же Одрианна переубедила его, заставила признать, что он был не прав. - Селия тихо засмеялась. - Интересно, как ей удалось это?

- Наверное, жена сумела очень ему угодить. - Джонатан поцеловал Селию в плечо. - Знаешь, я как раз намеревался посетить Себастьяна. Почему бы мне не проводить тебя туда?

Селия взглянула на него с удивлением.

- Ты серьезно? А что, если… Ох, представляю, что может произойти, если я неправильно поняла Одрианну. Ведь тогда…

- Тогда ничего страшного не произойдет. Ты имеешь полное право приходить к своей подруге. Как любая другая ее знакомая. Так что давай возьмем твой экипаж и отправимся туда днем.

- О, это слишком уж рискованно… Если нас с тобой будут часто видеть вместе, то люди подумают…

- Никто не обратит на нас внимания. К тому же мы с тобой прекрасно друг другу подходим. Оба незаконнорожденные. - Он рассмеялся, потом уже серьезно добавил: - Тебя это не скомпрометирует, не беспокойся.

- Я волнуюсь вовсе не за себя, Джонатан. Это тебе следует проявлять осторожность. А моя репутация меня нисколько не беспокоит - ее уже ничем не испортишь.

Он снова заглянул ей в глаза. Потом тихо, но отчетливо произнес:

- Дорогая, уверяю тебя, моя репутация не будет запятнана, если меня увидят с тобой.

Селия вздохнула и с грустью в голосе проговорила:

- Тем не менее мы поедем в наемной закрытой карете. И тогда никто не узнает, какие мы с тобой глупые.

- Очень любезно с вашей стороны, мистер Олбрайтон, что вы проводили ко мне мисс Пеннифолд, - сказала Одрианна, встретив Селию и Джонатана. - Да, моя дорогая, у тебя необычайно любезный жилец.

Потом женщины уединились в личной гостиной Одрианны, а Джонатан и Себастьян отправились в библиотеку.

- Он стал для меня больше, чем жилец, - призналась Селия, как только подруги переступили порог гостиной.

Одрианна с улыбкой кивнула:

- Да, понимаю. Что ж, мне думается, что мистер Олбрайтон очень даже неплохой любовник.

- Но ты, наверное, шокирована… - пробормотала Селия. - Или просто удивлена?

- Ни то, ни другое.

- Из-за моей матери?

Одрианна нахмурилась.

- Дорогая, что за глупый вопрос? Я не удивлена и не шокирована просто потому, что ты - женщина, а он - очень привлекательный мужчина. Вот и все. А твоя мать здесь ни при чем.

- Ох, прости меня, Одрианна. Конечно, ты права. Это был глупый вопрос. Все дело в том, что я… - Селия вздохнула. - После того как всем стало известно, что я дочь Алессандры Нортроп, я стала слишком уж часто обижаться. Обижаюсь даже в тех случаях, когда никто не собирается меня оскорблять.

Одрианна взглянула на подругу с беспокойством:

- Но у тебя все же бывают причины для обиды?

- Увы, иногда такое случается. Конечно, я очень благодарна тебе за то, что ты сегодня приняла меня открыто, но я боюсь, что тебе это дорого обойдется. - Селия покосилась на дверь. - Мать твоего мужа знает, что я здесь?

Одрианна вскинула руку и начала поправлять прическу. Помолчав, ответила:

- Случилось так, что она сегодня утром уехала в поместье. Полагаю, она вернется не раньше начала сезона.

- Значит, ты пригласила меня именно поэтому?

- Нет, не поэтому. Она все знает. Вчера у нас с ней была грандиозная ссора, прежде чем я написала тебе. Я задавала ей вопросы о твоей матери и о старых сплетнях, и она сразу догадалась, что это означает. То есть она поняла, что ты остаешься моей подругой, ну и… - Одрианна пожала плечами.

- Но именно это я и имею в виду! Наша дружба и прежде доставляла тебе неприятности, даже когда мы встречались тайно. Представляешь, что начнется, если мы станем…

- Нет, как раз наоборот! Сейчас я расскажу тебе, что было дальше. Так вот, она втянула в нашу ссору Себастьяна, и это было очень глупо с ее стороны. Муж принял мою сторону и заявил, что я буду принимать тебя открыто. А матери сказал, что ей придется с этим смириться - или оставить наш дом. - Одрианна снова пожала плечами и добавила: - Поэтому его мать и уехала сегодня утром.

- Понятно… - пробормотала Селия. - Вышло ужасно неловко.

Одрианна тихонько рассмеялась.

- Полагаю, Себастьян думает иначе. Судя по всему, он считает, что очень ловко избавился от матери. Она ужасно ему досаждала. Более того, именно он сказал мне, что я должна принять тебя сегодня.

- А твоя свекровь… Она смогла вспомнить какие-нибудь слухи о моей матери?

- Она вспомнила даже больше, чем я ожидала. Между прочим, она упомянула о том, что Хартлфилд не имел ни наследника, ни дочери, хотя у него было три жены. Но он уже умер, так что с ним тебе не удастся встретиться.

- Едва ли в этом возникла бы необходимость, - заметила Селия. - Не мог же он трижды жениться на бесплодных женщинах. Следовательно, дело в нем самом. И выходит, что он никак не мог быть моим отцом. А твоя свекровь рассказала что-нибудь об остальных двоих?

- Она сказала, что связь Эндерби с Алессандрой была яркой, но кратковременной. Он потом влюбился в другую женщину, на которой и женился. Что же касается Барроули, то говорили, что он даже хотел жениться на Алессандре, но она не захотела выходить за него. Очень может быть, что он сделал ей предложение именно потому, что знал о ее беременности. То есть знал, что она носит его ребенка.

- Да, возможно, - кивнула Селия. Впрочем, она прекрасно помнила рассказы матери; мать часто говорила, что мужчины склонны к необдуманным заявлениям, особенно в постели. Алессандра со смехом рассказывала ей, что именно в постели мужчины не раз делали ей предложение. И якобы предложений этих было великое множество.

- Но она вспомнила и кое-что другое, - продолжала Одрианна, нахмурившись. - Были и другие слухи…

- Какие именно?

Одрианна вздохнула; казалось, ей не очень-то хотелось рассказывать о «других слухах».

- Говори же, - сказала Селия, не выдержав.

- Ходили слухи о том, что один из ее первых любовников был французом. Эмигрантом. И некоторые считали, что во время войны он помогал французам. - Одрианна снова вздохнула и добавила: - Более того, кое-кто якобы утверждал, что твоя мать тоже в этом участвовала, то есть выведывала у других своих любовников какие-то секреты для этого француза.

Селия в изумлении уставилась на подругу. Потом весело рассмеялась.

- Алессандра Нортроп - шпионка?! Одрианна, но это же нелепо. Для чего ей это? Господи, да она ведь родом из Йоркшира. Зачем ей помогать французам? Ради чего?

- Из-за денег, возможно. Не следует забывать и про любовь. Если она любила этого француза…

- Я не верю, - перебила Селия. - Рассказы про предательство - небылицы, сочиняемые старыми мегерами. Это просто смехотворно!

- Да, согласна, - кивнула Одрианна. - Уверена, что все это глупые сплетни, небылицы. Сначала я даже не собиралась говорить тебе об этом. Но потом подумала, что тебе это может пригодиться в поисках отца.

- Так ты считаешь, что его молчание о своем отцовстве может не иметь ничего общего со мной, а каким-то образом относится… к этому делу?

- По крайней мере подумай об этом. Ведь он тоже мог знать про эти слухи. Возможно, он не хотел, чтобы его имя связывали с твоей матерью. Мужчины с безупречной репутацией не захотят доказывать, что она не слышала от них ничего такого, что можно было бы передать ее французскому другу, ты согласна?

Селия молча кивнула. Такое объяснение было вполне логичным, хотя, конечно же, сама мысль о том, что имя ее матери запятнано подобными слухами, казалась ей нелепой, смехотворной.

Но если так, если ее отец боится только этих слухов… Тогда, возможно, он не откажется встретиться с ней тайно.

- Может, все-таки скажешь мне, чем ты занимаешься? - спросил Себастьян.

Джонатан, сидевший у книжного шкафа, перевернул страницу и, не поднимая головы от книги, пробурчал:

- Изучаю геральдику. Из праздного любопытства. - Он перевернул еще одну страницу. Геральдика оказалась чрезвычайно сложной наукой - цвета многих гербов были очень похожи, а у него не было точных цветов, только грубые наброски, которые он сделал с рисунков Алессандры.

- Хорошо, что здесь нет Каслфорда, - заметил Себастьян с усмешкой. - Он сказал бы, что ты нагоняешь тоску.

- Совершенно верно, так и сказал бы. Но ты слишком вежлив, поэтому так не говоришь. Вот почему я решил воспользоваться твоей библиотекой, а не его.

- Я также достаточно вежлив, чтобы напомнить тебе: если у тебя возникли вопросы по геральдике, есть место, где узнать ответы можно гораздо проще и быстрее, чем в моей библиотеке.

- Сомневаюсь, что в Коллегии геральдики примут меня и дадут нужные мне ответы, тем более ради моего праздного любопытства.

- А чем же еще они там занимаются? - со смехом проговорил Себастьян. - Ведь к ним приходят только из праздного любопытства. Хотя я подозреваю, что твое любопытство не такое уж праздное.

Джонатан наконец-то поднял голову от книги. Взглянув на приятеля, он спросил:

- У тебя есть основания думать, что мое любопытство не праздное?

- Таких оснований у меня нет, но мне казалось, что ты никогда не интересовался геральдикой.

Джонатан рассмеялся.

- Вот именно поэтому сейчас заинтересовался. Я ведь обнаружил, что совершенно ничего не знаю о геральдике.

Себастьян Саммерхейз внимательно посмотрел на гостя.

- Знаешь, Олбрайтон, обычно я узнаю, с чем связаны твои необычные увлечения. Но на этот раз я ничего не слышал. Вероятно, твой заказчик чрезвычайно осторожен.

Что верно, то верно. Уж если Себастьян ничего не разнюхал, то и никто ничего не знал. Но кто же он, его заказчик? Вероятно, пришло время как следует расспросить дядюшку Эдварда…

- Очень любезно с твоей стороны, что ты позволил жене принимать мисс Пеннифолд, - проговорил Джонатан, решив сменить тему разговора.

Себастьян грустно улыбнулся:

- А как я мог не позволить? К тому же не только она переступает порог этого дома через парадную дверь.

- Конечно, не только она. Я, например, приходил сюда и раньше. Хотя я тоже незаконнорожденный.

Себастьян решительно покачал головой:

- Нет-нет, не сравнивай. Ты - совсем другое дело.

- Почему же? Потому что моя мать привязалась к одному мужчине и всю жизнь оставалась незаметной?

- Дело не в этом. Просто ты - мужчина. Поэтому невозможно предположить, что ты станешь куртизанкой. А вот с мисс Пеннифолд все иначе. Тот год, что она провела со своей матерью, не был забыт.

- Не болтай глупости, Саммерхейз. Разумеется, мужчина не может стать куртизанкой. Но не забывай: мне приходилось убивать людей. Неужели в светском обществе не осуждают таких, как я?

- Это ты, Олбрайтон, говоришь глупости. Ты просто не хочешь со мной согласиться, потому и споришь. Но на самом деле ты прекрасно знаешь, что у тебя очень даже неплохие перспективы. А вот ее будущее почти безнадежно.

Джонатан молча пожал плечами. Интересно, почему Саммерхейз решил, что у него «очень даже неплохие перспективы»? Может, Каслфорд проговорился о его намерениях встретиться с Торнриджем? Джонатан уже хотел спросить об этом, но тут в библиотеку вошли женщины - обе в шляпках и в мантильях.

Мужчины тут же поднялись, чтобы поприветствовать дам. А леди Саммерхейз сообщила:

- Солнце сейчас на террасе, и я велела кухарке принести туда чай. Не хотели бы джентльмены присоединиться к нам?

- Да, с удовольствием, - ответил Себастьян. Джонатан же, внимательно наблюдавший за Селией, заметил, что она окинула взглядом книжные полки, а потом, увидев книгу по геральдике, которую он только что листал, изменилась в лице. Сомнений быть не могло: Селия прекрасно поняла, почему он интересовался именно этой книгой.

Этим же вечером, когда Джонатан вышел из дома, Селии впервые захотелось узнать, куда он направился.

Тем не менее она решила, что не станет его об этом спрашивать. Ей хотелось спокойно посидеть в одиночестве и подумать о том, что она узнала сегодня от Одрианны. Теперь-то она поняла: нельзя просто отмахнуться от рассказов матери Себастьяна о светских сплетнях двадцатилетней давности. Ах, неужели Алессандра Нортроп действительно занималась подобными делами? Неужели действительно собирала секретные сведения, которые потом передавала своему любовнику-французу? Но если это так, то делала ли она это из любви или ради денег? И не по этой ли причине исчезли ее бухгалтерские книги?

Селия долго размышляла об этом, а потом вдруг вспомнила о той книге по геральдике, которую изучал Джонатан в библиотеке Себастьяна.

Но зачем ему это понадобилось? Зачем изучать эти цветные украшения на геральдических щитах? Ведь она уже назвала ему три имени… И кто-то из этих троих наверняка ее отец. А может, он просто пытался удостовериться в точности тех изображений, прежде чем заняться расследованием? Селии очень хотелось поверить в эту свою догадку. Ужасно хотелось.

Она подошла к письменному столу и раскрыла папку. Акварели по-прежнему лежали поверх других рисунков. Она добралась до черно-белых гербов и начала тщательно их рассматривать. Возможно, в них действительно было нечто такое, что, по мнению Джонатана, могло бы оказаться полезным.

Селия довольно долго рассматривала гербы и уже в самом конце стопки вдруг обнаружила: все последние пять рисунков имели на оборотной стороне цифры пятилетней давности. Да, теперь все они лежали вместе. Однако Селия была абсолютно уверена: сегодня утром они лежали совсем по-другому. Следовательно, их таким образом сложил Джонатан.

Но зачем ему это понадобилось? Ведь эти гербы не имели никакого отношения к ее отцу. Они были совсем недавними, но все же Джонатан заинтересовался ими. А может, он воспользовался библиотекой Саммерхейза, чтобы узнать, кому принадлежат именно эти пять гербов? Но если так, то что же это означает? Может, он вовсе не собирался ей помогать и занимался какими-то своими делами?

Селия не могла ответить на эти вопросы, но теперь точно знала одно: Джонатан не хотел покидать ее дом только из-за того, что искал здесь что-то. Скорее всего - именно эти гербы. И теперь он благодаря ей наконец-то до них добрался. А она, Селия, совершенно его не интересовала. Но если так… Ах, как же это унизительно! Как оскорбительно! Сердце Селии пронзила ужасная боль, но она тут же заглушила эту боль гневом. Выходит, мистер Олбрайтон что-то скрывал от нее!… Скрывал какие-то тайны, связанные с ее матерью. Что ж, если так, то пора ей наконец-то поговорить с ним серьезно и выяснить, что это за тайны. И вообще пора бы ей наконец понять, что он за человек.

Джонатан, как всегда, вошел в сад через калитку. А в окнах дома было темно - он заметил это еще с улицы. Что ж, ничего удивительного, - наверное, все уже легли.

Быстро прошагав по садовой дорожке, он вошел в дом. Повсюду царила тишина. Однако тишина эта была какая-то странная… абсолютная. А ведь обычно в это время из комнаты Селии доносились какие-то звуки. Сегодня же - полная тишина.

Джонатан остановился на первой площадке лестницы и прислушался. Потом стал осторожно подниматься выше, к себе в мансарду. У себя в комнате он тотчас же зажег свечу и снял плащ. Потом развязал галстук - и замер, уловив какой-то странный шорох. Обернувшись, он увидел Селию, стоявшую в дверях с тонкой свечой в руке. Ее золотистые волосы были распущены и тщательно расчесаны, глаза же сверкали гневом. Переступив порог, она закрыла за собой дверь и пристально посмотрела на Джонатана. Посмотрела с таким выражением, что он тотчас же понял: эта ночь закончится совсем не так, как все предыдущие, закончится совсем не так, как ему хотелось бы.

Окинув взглядом комнату, Селия задула свою свечу, было ясно, что свечи, горевшей на столе, вполне достаточно. После этого она медленно приблизилась к письменному столу, где лежали книги и стопки бумаг. Взглянув на книги, она в задумчивости проговорила:

- Похоже, у тебя чрезвычайно обширные интересы. Что ж, Джонатан, меня это не удивляет. Например, твой интерес к химии вполне понятен. Ведь познания из этой области совершенно необходимы, если требуется приготовить какой-нибудь яд, не так ли?

«Видимо, все будет еще хуже, чем я ожидал», - подумал Джонатан со вздохом. Покачав головой, он ответил:

- Ты ошибаешься. Я никогда не использовал яд.

Селия с усмешкой кивнула:

- Что ж, очень мудро. Я слышала, что яд ненадежен. - Снова посмотрев на книги, она добавила: - Похоже, у тебя тут нет ничего о геральдике. А я-то думала, что это - одно из твоих увлечений.

Не зная, что ответить, Джонатан молча пожал плечами. Селия же продолжала:

- Наверное, мне давно уже следовало зайти сюда и все внимательно осмотреть. Возможно, тогда бы я поняла, что ты за человек. Тогда бы ты не был для меня загадкой.

- Я уже не являюсь для тебя загадкой, и ты прекрасно это знаешь.

- Но ты был ею! - Глаза ее снова гневно сверкнули. - Знаешь, прежде я думала, что ты приезжаешь в Лондон лишь на короткое время, а затем снова куда-то отправляешься. Думала, что здесь у тебя не бывает никаких особых дел. Теперь-то я понимаю, что ошибалась. У тебя и в Лондоне множество дел. Более того, у тебя очень важные дела в моем доме, не так ли?

Джонатан и на сей раз промолчал. Селия же, пристально взглянув на него, в ярости закричала:

- Ты оскорбляешь меня своим молчанием! Ты игнорируешь мои вопросы… словно я - шлюха, с которой ты поразвлекся и, расплатившись, собираешься уйти!

- Я не оскорблял тебя. Ты не задавала никаких вопросов. Ты сердишься, но я не понимаю, по какой причине. - Но он, конечно же, прекрасно все понимал. Понимал, но не знал, что ответить на вопросы Селии.

А она приблизилась к нему и пристально посмотрела ему в глаза.

- Значит, не оскорблял? А знаешь, что мне сегодня сказала Одрианна? Оказывается, много лет назад о моей матери ходили… определенные слухи. О ней и о ее французском любовнике. Скажи, ты знал об этом?

Джонатан снова пожал плечами:

- Но ведь это всего лишь слухи, не более того.

- В некоторых случаях вполне достаточно одних только слухов, - возразила Селия. - И моя мать - именно такой случай. - Она немного помолчала, потом спросила: - Джонатан, ты находишься здесь из-за своего задания? Ты расследуешь дело моей матери? Или, может быть, следишь за мной?

- Нет, не за тобой. - Он решительно покачал головой. - И я ничего тут не расследую. Это неподходящее слово.

- А какое же подходящее?

- Меня просили узнать, не оставила ли твоя мать каких-либо записей о своих связях. А цель - защитить невиновного.

Селия отвернулась и в смущении пробормотала:

- Значит, это правда?… О Господи… - Она подошла к окну и, глядя на ночной сад, добавила: - Свекровь Одрианны рассказала ей об этих подозрениях. Я решила, что все это - глупые слухи, но сейчас…

- Дорогая, нет никаких доказательств. И нет оснований думать, что это правда.

- Однако ты здесь, в моем доме…

- Меня просто просили позаботиться, чтобы ни один человек не был запятнан подобными подозрениями. Ведь слухи существуют, от них никуда не денешься.

Селия молча кивнула. И казалось, что она успокоилась. Но Джонатан не был уверен, что это к добру. Пытаясь объяснить ей ситуацию, он продолжал:

- Так что дело вовсе не в тебе, дорогая. Просто я должен помочь людям, бывавшим у твоей матери, но ничем себя не запятнавшим. Алессандра в свое время проявляла деликатность, и я должен был убедиться, что сейчас, после ее смерти, ничего не изменилось.

Взглянув на него через плечо, Селия проговорила:

- Что ж, теперь мне все понятно. Именно ты побывал в другом доме матери сразу после ее смерти. Судя по всему, там ты ничего не нашел и поэтому отправился сюда, верно? Ты обманывал меня, чтобы добиться своего. И теперь ты получил то, что искал, - имена покровителей матери на протяжении всей ее жизни. Осмелюсь предположить, что ты уже составил список этих людей. И если так, то твоя миссия завершена. Полагаю, что теперь ты можешь покинуть мой дом. - Сказав это, Селия снова уставилась в окно, как бы давая понять, что разговор окончен и жилец должен немедленно покинуть ее дом.

- Если хочешь, я останусь, - пробормотал Джонатан. - Если хочешь, я даже… - Он умолк, сообразив, что продолжать разговор бесполезно.

Надев плащ, Джонатан взял кое-что со стола и направился к двери - все остальные вещи он заберет позже.

- А она действительно предоставила тебе эту комнату? - по-прежнему глядя в окно, спросила Селия. - Я никогда не видела соответствующего документа.

- Предоставила, но документа у меня нет.

Тут Селия наконец обернулась и пристально посмотрела на него. Стоя у двери, Джонатан ждал, что она еще что-то скажет. Однако он прекрасно знал: даже если она действительно что-то скажет, это будет совсем не то, что ему хотелось услышать.

- А что же случилось пять лет назад? - спросила Селия. - Ты проявил особый интерес к рисункам того времени. Так мне, во всяком случае, показалось.

Джонатан невольно вздохнул. Какая беспечность с его стороны! Срисовывая в библиотеке гербы, он оставил их все вместе. Селия, оказывается, заметила это, хотя большинство людей просто не обратили бы на это внимания.

- Видишь ли, эти гербы - мое личное дело, - пояснил он. - Они имеют отношение к одному из моих последних заданий во время войны.

- Ты подумал, что те пять гербов помогут тебе в твоем «личном деле»? То есть ты считаешь, что слухи о моей матери могут оказаться правдой?

Селия смотрела на него все так же пристально, однако теперь в ее глазах не было холода.

- Что ж, за это я, наверное, не могу тебя осуждать, - продолжала она. - Личное дело - это мне понятно, это имеет какой-то смысл… Но вот к каким заключениям ты придешь?… - Она умолкла и со вздохом пожала плечами. Джонатан отвернулся и открыл дверь. Потом вдруг снова повернулся к Селии и медленно направился к ней. Взяв ее лицо в ладони, он долго смотрел ей в глаза. Потом тихо проговорил:

- Мне очень жаль, что я разочаровал тебя, дорогая. - Поцеловав ее, Джонатан резко развернулся и направился к двери; он знал, что Селия уже не заговорите ним.