Грешник

Глава 31

КОУЛ •

Я сидел в наушниках в студии, сложив ноги на стойку напротив вращающегося кресла, и слушал трек. В последний момент я добавил свой вокал к хору.

Я звучал хорошо. Все звучало хорошо. Не просто хорошо, а отлично.

Несмотря на то, что прошло уже несколько часов и я должен был быть изнеможенным, я чувствовал себя так, как будто только проснулся. Мое сердце ворвалось в бешенную жизнь. Или мой мозг. Или мое тело.

Иногда, закончив с треком, у меня случался тот момент, когда я понимал, что он захватит мир. Было ли это субъективно? Знать, что ты только что сделал что-то, что будет звучать хорошо, играя на роликовом катке? Или это было в каком-то смысле шестое чувство, которое передавалось только через шнур от наушников?

Я взял свой телефон. Я позвонил Сэму, который не ответил, и оставил голосовое сообщение, в котором была только песня. Я позвонил Грейс и сделал то же самое.

Я больше не чувствовал себя завершенным, как было до этого. Я позвонил Изабел, не смотря на то, что знал, что у нее урок. Я не ожидал, что она ответит, но она это сделала.

— Только что я сделал кое-что великолепное, — сказал я ей. Мне хотелось, чтобы она была здесь со мной — на сыром, незапланированном бесконечном пути, который был похож на песню в моей голове. — Приходи купаться в моей славе.

— Я на уроке, — прошептала она. — Перефразируй.

Я снял наушники, но музыка все еще играла из них. Я чувствовал пульсирующие удары баса на своем бедре. Это ощущалось, как конец света. Или создание. Что-то взрывалось. Мне нужно было присутствие ангелов. Не хорошо было находиться одному в таком состоянии.

— Я уже это сделал.

— Используй слова.

Моими словами было «ты нужна мне прямо сейчас я хочу поцеловать тебя я хочу чтобы ты была здесь я просто хочу тебя», но я не мог перефразировать это.

— Только что я записал свой первый настоящий трек с тех пор, как умер, и он собирается захватить каждый танцпол в стране, и это даже не лучшее, что я вообще написал, и кто-то платит за то, чтобы я пошел в студию и записал остальное, и я не могу дождаться, просто не могу дождаться, я хочу сделать это сегодня вечером и хочу, чтобы ты была здесь, потому что глупо делать это одному.

Я не знал, сколько из этого я произнес вслух, или, может, я сказал даже больше. Мой мозг спотыкался сам о себя, неожиданный адреналин, чувства и музыка, музыка, музыка, и мой рот не закрывался.

— Ты под кайфом? — с подозрением спросила Изабел.

Я рассмеялся. Я был под кайфом, но не в том смысле, что она подумала.

— Я сделал это. Я сделал что-то стоящее, Изабел!

— Молодец. Я уж… черт. Я должна выключить телефон. Просто помни… — она остановилась и мне показалось, что я услышал гудки, но, наверняка, это были просто голоса в ее классе. Я попытался сказать себе, что мне повезло, что она вообще ответила…

— … если клиент исповедует другую веру, то вам нельзя богохульствовать, даже если он на смертном одре.

— Теперь я СПМ? — спросил я.

— Да, — сказала Изабел. Она повесила трубку.

Из наушников в моем лэптопе я услышал, как повторялся трек.

Я чувствовал себя так, как будто поставил свою ногу на педаль газа и мне было некуда ехать. Вверх, вверх, вверх.

Магдален рывком открыла дверь. Она дико усмехнулась.

— А сейчас, — сказала она, — мы празднуем.