Грибная красавица

ГЛАВА 11. Инквизитор Тиффано

Время замедлилось, словно муха, увязнувшая в липком меду. Я слышал детский визг из-за тяжелой дубовой двери с кованым замком. Резким ударом наотмашь я срубил засов и влетел в комнату. Призрачное марево ужасной старухи, тянущей руки к связанной Лидии, совершенно безумного вида помчица, заносящая руку с колбой над ее головой и ничтожная доля мгновения на то, чтобы принять правильное решение. Взмах клинка выбил склянку из рук колдуньи, и та полетела в каменную стену, разбившись об нее с негромким звоном. Буро-кровавое пятно расплылось по камню отвратительными разводами. Следующий удар тыльной стороной эфеса пришелся по затылку колдуньи, после чего та грузно осела на пол. Держа клинок наизготове, я был готов принять удар демона, но мерзкая старуха внезапно рассеялась, словно дым. Время дрогнуло и потекло с прежней скоростью.

Зареванная девчонка на коленках подползла к Лидии и стала тормошить ее. Я склонился и заглянул в глаза девицы. Они были пусты, совершенно пусты и безжизненны, но ее губы двигались. Она что-то монотонно бормотала. Я склонился к ней еще ниже, прислушался и с удивлением понял, что она бормочет молитву. Самое странное, что это была молитва изгнания демона, из старых канонических, давно неиспользуемых ни в проповедях, ни в службах. Знали ее только церковные историки да некоторые инквизиторы. Я дотронулся до плеча Лидии, стал ее тормошить. Злость на нее разом испарилась, осталась только тревога. У нее была разбита губа, щека алела, на виске запеклась кровь. Я коснулся уголка ее губ, чтобы вытереть кровь. Что-то дрогнуло в ее тусклых глазах, взгляд вдруг сфокусировался, и она совершенно отчетливо произнесла:

- Уберите от меня руки.

Я выдохнул с облегчением и кивнул. Обойдя ее и нащупав толстый веревочный узел, поднес к нему лезвие кинжала, но потом передумал. Подмога в лице послушников-братьев должна уже подоспеть, с минуты на минуту, но пока я здесь один. Пусть посидит здесь, надежно связанная, так спокойней. Я подошел к столу, на котором громоздились склянки и колбы, резким рывком сдернул с него скатерть, не потревожив ничего, и принялся разрывать ее на части, связывая веревки.

- Освободите меня. Немедленно! - Лидия повысила голос. - Что вы делаете?

Крепко связав колдунью, я взял за руку зареванную девчушку и потащил к выходу.

- Вы об этом пожалеете, господин инквизитор! - ее голос был подобен скрежету метала.

Я остановился, девчонка вырывалась и плакала, просила освободить госпожу. Поэтому я присел на корточки, чтобы быть вровень с ней ростом, и сказал, глядя в ей в глаза:

- Давай сначала выберемся наружу, подальше от злобной колдуньи? А потом я вернусь за твоей госпожой, обещаю. Пошли.

Даже не удостоив Лидию прощальным взглядом, я покинул подвал. Оглушенный дворецкий, что не пускал меня в дом, лежал там же, где я его оставил. Во дворе уже слышались голоса, так что я поторопился. Вместе с послушниками топтался растерянный отец Георг и бледный Антон.

- Что случилось, Кысей? Все нормально? - старик бросился ко мне.

- Я же просил вас не покидать обитель, - я устало покачал головой. - Позаботьтесь о девочке.

Вера бросилась к отцу Георгу и забилась ему за спину. Антон подступил ко мне:

- Где моя сестра? Она ничего не натворила?

Я уже устал удивляться этому семейству.

- С вашей сестрой все порядке. Она...

- Тогда где она? И где колдунья?

Старший в пятерке из братьев-послушников почтительно склонился передо мной.

- Ждем ваших распоряжений, господин инквизитор.

- Обыщите поместье. Разрешение на обыск подписано кардиналом Ветре. В подвале находится хозяйка поместья, помчица Малко, которая подозревается в колдовстве. Она силой привезла и удерживала здесь ребенка, девочку из сиротского приюта. А также она обманом заманила сюда девицу Хризштайн и пленила ее. К счастью, я вовремя успел и предотвратил… колдовской ритуал.

Я проследовал в дом. Отец Георг не внял моим просьбам остаться в стороне и пошел вместе со мной. Пусть будет лишний свидетель. Я не сомневался, что найду в доме доказательства колдовства помчицы.

- Господин инквизитор! - меня окликнул один из братьев, когда я пытался открыть дверь в кабинет колдуньи. - В подвале пусто!

- Что? - я сорвался с места и кубарем скатился по узкой лестнице. Моему взору открылась совершенно пустая подвальная комната, стул, к которому была привязана Лидия, теперь валялся на полу, разломанный пополам. Ни Лидии, ни колдуньи в подвале не было. На стене пятно из багрового превратилось в зеленое, тускло святящееся в темноте.

- Обыщите весь дом! Будьте предельно осторожны, колдунья была связана. Возможно, у нее есть сообщник, который ее освободил. Они могут быть опасны.

Я корил себя последними словами. Это я оставил Лидию в опасности, и если теперь с ней что-нибудь случится, никогда себе этого не прощу! На верхних этажах раздался шум. На краю лестницы стояла помчица Малко, приставив кинжал к горлу Лидии, рядом с ней с обнаженным клинком стоял крепкий раб-охранник. Его пустые глаза ничего не выражали, он был готов убить ради хозяйки. К моему удивлению, Лидия не выглядела испуганной. Она лишь насмешливо кривилась, словно играла в какой-то дешевой пьесе.

- Госпожа Малко, отпустите Лидию.

- По какому праву вы ворвались ко мне домой? Немедленно покиньте мое поместье!

- У нас есть разрешение на обыск. Сложите оружие.

- Посмотрите на ее руки, господин инквизитор! - Лидия уже откровенно веселилась. - Это же руки старухи...

Колдунья крепче прижала лезвие кинжала к горлу своей жертвы, но ее руки действительно выглядели странно и дрожали.

- Мне надоело... - просипела Лидия.

Я с ужасом понял, что она сейчас натворит глупостей.

- Убей ее, - четко и громко скомандовала Лидия. Раб-охранник словно очнулся ото сна и быстрым взмахом клинка чиркнул по спине помчицы. Запоздалые удивление и ужас погасли в глазах помчицы.

Лидия перехватила истекающую кровью колдунью за копну волос, небрежным жестом отмахнулась от раба, который словно окаменел после страшного действия, и спустилась по лестнице, волоча за собой колдунью.

Подойдя ко мне, она с вызовом швырнула мне под ноги окровавленную колдунью.

- Господин инквизитор, вы кажется что-то забыли. Или кого-то.

Она развернулась и направилась к выходу, но дорогу ей преградил один из братьев. Остальные тут же скрутили охранника, впрочем, тот даже не сопротивлялся. Брат обнажил клинок и вопросительно взглянул на меня:

- Господин инквизитор?..

- Зачем? - я беспомощно склонился над колдуньей, она умирала, рана на спине была смертельной. - Зачем вы убили ее?

Лидия взвилась от бешенства.

- А я должна была позволить убить себя? Или может ждать, пока вы уговорите колдунью сдаться?

- Вы понимаете, что наделали? Она избежит обвинения и суда! Но не это главное. Что будет с родителями, чьих детей она погубила? Они так и не дождутся справедливого возмездия, а некоторые даже не узнают, что их детей уже нет в живых.

Я прикрыл глаза и стал читать отходную молитву. Даже нечисть заслуживает последнего отпущения. Лидия грубо отшвырнула меня от колдуньи.

- Как же вы мне противны, господин инквизитор! Хотите суда и забот на свою голову, я вам их устрою, не волнуйтесь. Пойдемте в кабинет помчицы, там наверняка есть зелья!

Она взбежала по лестнице и через минуту вернулась из кабинета с пузырьком, наполненным мутной жидкостью. Перевернула колдунью на спину и взмахом кинжала разорвала ткань платья на ней. Один из братьев бросился остановить ее, но я жестом остановил его и покачал головой.

- Что вы делаете?

Лидия ничего не ответила, сорвала пробку с пузырька и вылила все содержимое на спину колдуньи. Знакомый сладковатый запах грибной плесени разлился в воздухе. Братья выдохнули, как один, с шумным изумлением. Кожа колдуньи задымилась, и рана мгновенно затянулась. Еще через пару секунд на спине не осталось даже шрама. Ресницы колдуньи затрепетали, и она открыла глаза. Лидия бесцеремонно перехватила колдунью за шиворот и резким движением поставила на ноги, толкнув на меня.

- Держите свою драгоценность, господин инквизитор!

- Там много?..

Лидия помрачнела.

- Да, там много таких вот склянок. И каждая подписана. Дата и имя. Чья-то дочь. Или сын, - и бросила мне пустую склянку, на которой аккуратным почерком было выведено: "15 июля 948 года, Максим".

- Господин инквизитор, так что же это получается? Это колдовство? Помчица колдунья?

Я передал колдунью и склянку братьям.

- Обыщите кабинет. Все, что найдете, опишите самым тщательным образом...

- Вы же еще не нашли источник ее колдовства, а? - Лидия смотрела на меня с некоторым раздумьем и презрительной жалостью, словно на тяжело больного.

- Источник?.. - мой вопрос повис в воздухе. Лидия устало махнула рукой.

- Пойдемте, мне самой интересно взглянуть на это.

Связанную колдунью тащил один из братьев, так что мы с ним и с отцом Георгом послушно последовали за Лидией. Она уверенно спустилась в подвал и проследовала в комнату, где еще недавно была пленницей.

Тусклый свет скрывал очертания комнаты, но она была явно пустой. Я недоумевал. Лидия остановилась посреди комнаты, задрав над головой светильник, принялась внимательно осматриваться.

- Так где же источник, а? - пробормотала она себе под нос, но я заметил, что Лидия смотрит в угол, словно там кто-то есть, и обращается к невидимому собеседнику. Неужели у нее опять виденья?

Она отставила светильник в сторону, схватилась руками за голову, закрывая уши.

- Вы ведь не слышите, да? - жалобно протянула она. - Как же мне надоел этот скрежет и вой!

Внезапно она распрямилась и уверенно подошла к настенному подсвечнику. Фитиль в нем уже почти догорал, воск оплыл и заляпал металл. Лидия потянула за крепление, и вдруг стена, казавшаяся сплошной каменной, отъехала в сторону, открывая нашему взору еще одну, более просторную комнату.

Жуткая вонь, запахи мочи и разложения, ударила в нос так, что тут же перехватило дыхание. Я шагнул в комнату вслед за Лидией и онемел от ужаса и гнева. Большая половина комнаты была перегорожена железной решеткой, за которой при нашем появлении раздался нестройный скулеж и плач. Порядка тридцати с лишним детей самых разных возрастов забились в самый дальний угол этого жуткого загона, глядя на нас с откровенным ужасом. Замызганные, несчастные, тощие как скелеты, они лезли друг другу на головы, лишь бы очутиться подальше от входящих. Самые маленькие тихонько плакали, словно слепые кутята, которых несут топить, они еще не понимают, какая страшная участь им уготована, но чувствуют беду.

Гнев затуманил голову. Я выхватил клинок и одним яростным ударом снес хлипкий замок на клетке. Широко распахнув дверь клетки, я выкрикнул:

- Вы свободны.

Никто из них не пошевелился, они словно окаменели. Резкий смех Лидии заставил всех вздрогнуть. Она откровенно веселилась, меня передернуло от отвращения.

- Вы всерьез думаете, что они бросятся вам на шею, спаситель вы наш?

Она прищурила глаза, ее взгляд стал еще более неприятным. Потом подошла к открытой настежь клетке и провела тыльной стороной кинжала по прутьям клетки, раздавая неприятный скрежет металла. Некоторые из ребятишек завыли от ужаса.

- Прекратите немедленно! Прекратите издеваться, в вас есть хоть капля милосердия? Отец Георг, позаботьтесь о детях.

Отец Георг с силой вцепился мне в рукав, не в силах пошевелиться. Лидия задумчиво склонила голову набок, она словно бы прислушивалась к чему-то, скрытому от нашего слуха. Потом покачала головой и спросила зло:

- Где монстр?

Дети продолжали скулить, затравленно глядя на нее. Она отвернулась от них, подошла к колдунье, вздернула ей подбородок:

- Говори, где оно?

- Вы все заплатите за этот произвол, - просипела колдунья. – Особенно ты, дрянь.

Лидия устремила взгляд куда-то в сторону. Потом вдруг резко развернулась и подошла к стене. Опять нездорово расхохоталась, стала шарить по каменной кладке руками. Ну почему же она ведет себя хуже колдуньи, вызывая косые осуждающие взгляды братьев?

- Хватит. – Я подошел к ней и коснулся плеча. - Вам лучше покинуть поместье, вы не в себе от пережитого.

Лидия раздраженно скинула руку с плеча, нащупала выступ на стене и с торжествующим возгласом потянула его на себя. Стена опять ушла в сторону, открывая проход в следующую комнату. Желудок от дурного предчувствия скрутило в тугой узел. Лидия подняла над головой светильник, тусклое мерцание которого осветило комнату. На стене зашевелилась неясная тень, я шагнул ближе, чтобы рассмотреть… Даже Лидия в этот раз не смогла сдержать приглушенного ругательства. На стене висело странное существо. Оно открыло большие, полные тьмы глаза на маленьком детском личике и проскрежетало сухим металлическим шепотом:

- Дай есть… Я хочу есть…

И завыло. На низкой ноте, на пределе слышимости. Негнущимися ногами я сделал еще один шаг вперед. Это определенно было детское лицо, черты которого неуловимо напоминали мне кого-то. Но шеи не было, не было и всего остального. От головы тянулись белесые нити, которые крепились на стене. Словно паутина, эти нити охватывали все пространство и шевелились в странном причудливом и завораживающем узоре. Я опустил глаза, потому что меня замутило. На полу перед существом лежали обглоданные детские тела, покрытые липкой слизью. Предательская слабость в ногах заставила меня опереться об острие клинка, дыхание участилось. Скромная утренняя трапеза вдруг возмущенно заворочалась в животе.

- Какой чудный грибочек... Мило... - протянула Лидия с сарказмом, хотя даже в ее голосе улавливалось отвращение.

- Дайте есть! - от вопля этого существа желудок переворачивался.

В углу комнаты валялась небрежно сложенная куча детских вещей, из которой сиротливо торчала деревянная игрушка в форме лебедя. Лидия подошла к ней и присела, с интересом разглядывая покрытые все той же слизью вещи. Одна из нитей вдруг резко метнулась к Лидии.

- Осторожно!

Но девица даже ухом не повела. Щупальце в бессильной ярости билось в паре сантиметров от Лидии. Дети в клетке теперь уже рыдали и вопили во весь голос. Я словно очнулся ото сна:

- Отец Георг, да выведите же отсюда детей!

Один из братьев стал насильно вытаскивать ребятишек, выталкивая из комнаты. Сообразив, наконец, что их освобождают, дети кинулись из клетки, словно перепуганные зайчата. Остались только самые маленькие и слабые, у которых не было сил самостоятельно передвигаться. Их выносили братья. Я же был не в силах пошевелиться и отвести взгляд от существа.

Девица больно ткнула мне локтем под ребра:

- Очнитесь, болван!

Она подошла к существу, не переступая невидимой границы, и крикнула:

- Как тебя зовут?

Детские глаза сверкнули яростно и жадно:

- Дай есть!

- Дам, но сначала скажи, как тебя зовут?

Существо, кажется, растерялось.

- Не помню... Я хочу есть, мне больно!

Лидия склонила голову на бок, потом оглянулась на связанную колдунью, не проронившую ни слова и лишь яростно сверлящую ее глазами.

- Тогда, может, я тебе напомню... Как звала тебя мама, Янкой или Анной?

Существо задумалось, потом кивнуло:

- Янка. Меня звали Янкой.

Я внезапно осознал, почему детское лицо мне кажется таким знакомым. Те же раскосые большие глаза, маленький носик. Янкой звали дочь помчицы Малко, и она была удивительно похожа на мать.

- Это твоя мать превратила тебя в такое? - Лидия подошла к колдунье и властно положила той руку на плечо. - Ты узнаешь свою мамочку?

Существо вдруг яростно заскрежетало зубами, в такт зашевелились щупальца.

- Да, это она меня здесь заперла! Мучила! А я просто хотела есть...

Детское личико вдруг сморщилось, и существо заплакало. Тоненьким жалобным голосом.

- Мне так больно... Пожалуйста, дайте покушать... Бооольно!

У меня сжалось сердце. Я вдруг понял, что это ребенок. Маленькая испуганная девочка, превращенная в монстра своей матерью. Которая никогда не повзрослеет. Никогда не сможет выйти отсюда и увидеть солнечный свет. У которой ничего не осталось. Никто не пришел и не спас ее от родной матери, которая сотворила с ней такое зло. Я сделал шаг вперед. Лидия резко обернулась и вовремя успела оттолкнуть меня. Щупальце извивалось в бессильной ярости прямо у меня перед лицом.

- Вы что творите? С ума сошли? - Лидия, кажется, сильно разозлилась. Ухмылка на лице колдуньи вывела меня из ступора. Я отступил. - Оно вас завлекает, чтобы сожрать!

- Это ребенок... Бедный и несчастный, брошенный всеми...

Лидия подскочила ко мне и влепила болезненную пощечину.

- Хватит!

Отец Георг подошел ко мне и попытался увести из подвала:

- Кысей, пойдем отсюда, надо сообщить в Академию, пусть сюда пришлют душеведов. Они заберут... это существо...

Я вырвался.

- Я не могу... Вот так ее оставить...

Лидия недобро прищурилась и прошипела сквозь зубы:

- Ладно, господин инквизитор, я окажу вам последнюю услугу. Хотя вы... Впрочем, неважно... - она пожала плечами и выхватила мой кинжал. Я успел перехватить ее руку, занесенную в броске.

- Что вы собрались делать?

И получил сильнейший удар локтем в подреберье. Дух перехватило, я судорожно глотал воздух, а в следующее мгновение Лидия метнула кинжал в существо. Острие вошло точно в лоб с негромким треском. Щупальца яростно взвились и задрожали в последней мучительной агонии. Тьма в детских глазах померкла, изо рта потекла темная струйка крови. Желудок окончательно взбунтовался, я упал на колени, и меня вырвало на пол. Подвал огласил дикий вопль колдуньи, это не было отчаяньем матери, потерявшей дочь, а было рыком бешенного зверя, потерявшего добычу. Впрочем, Лидия влепила очередную пощечину колдунье:

- Заткнись, а то зубы повыбиваю! Новые уже не вырастут! - и помчица мгновенно умолкла.

Лидия подошла, бесцеремонно потыкала меня в бок носком и сказала:

- Какой же вы слюнтяй, господин инквизитор! Запомните, существо пыталось схватить меня, и вы были вынуждены метнуть в него кинжал, чтобы спасти несчастную девицу, поняли? Кинжал ваш. Так что вы герой. И кстати. Это последняя услуга, оказанная вам бесплатно. Счастливо оставаться.

Она развернулась уходить, но я ослабевшей рукой успел ухватить ее за подол платья.

- Вы убийца! Хладнокровно убили ребенка!

Она оглянулась, брезгливо выдернула платье из моей руки и очень ласково спросила:

- Ребенка? Где же тут ребенок, господин инквизитор? Да полноте вам, это уже даже не человек, а монстр, пожиравший других детей. Вон их трупы еще не успели убрать. Или вы всерьез думали, что можете ему помочь? Может, накормить хотели? Ну так шагнули бы вперед, чтобы бедная девочка насытилась вашей сладкой плотью...

Меня вырвало во второй раз, острой и пустой желчью, потому что в желудке уже ничего не осталось. Пусто было и на душе. Лидия ушла.

Отец Георг помог мне подняться. К моему удивлению, когда вернулись братья, он не дал мне что-либо пояснить. Его голос слегка дрожал:

- Господин инквизитор был вынужден убить это существо. Оно схватило девицу Хризштайн и пыталось удушить ее.

Я протестующее замотал головой, но он крепко сжал мое плечо.

- Необходимо послать гонца в Академию, пусть пришлют сюда душеведов. А еще сообщите в громадский сыск и кардиналу Ветре.

Я смутно помнил события той ночи и следующего утра. В кабинете колдуньи были обнаружены запасы зелья в количестве двухсот тридцати семи склянок. Я отупело заполнял документы, давал распоряжения о заключении под стражу помчицы, предъявлении ей обвинений в колдовстве и убийстве детей. Отец Георг занимался устройством в приют тех маленьких пленников, у которых не было сил убежать.

Под утро пожаловал кардинал Ветре, бледный от злости. Он пытался обвинить меня в злоупотреблении его доверием, но замолчал, наткнувшись на мой мрачный взгляд и каменные лица братьев. Я отправил колдунью не в громадскую тюрьму, а определил в монастырские застенки, в каменный мешок, под опеку братьев и магистра, приказав никого, абсолютно никого к ней не пускать. Мне было спокойней знать, что за ней будут присматривать те, кто видел ее чудовищные преступления. Останки существа, которые, за исключением головы, успели за ночь съежиться и почти превратиться в труху, были аккуратно собраны профессорами Академии. Я затребовал специалиста по грибам. Им оказался моложавого вида и благородного происхождения профессор Куцик. Он так восторженно разглядывал останки, что напомнил мне Лидию, и меня опять затошнило.

- Скажите, это существо... оно было больно? Это ведь человек, или нет?

- Определенно, это когда-то было человеком. Ребенком, но теперь это уже симбиозный организм. Структура нитей очень похожа на грибницу. Это такие своеобразные корни гриба. Ведь то, что мы видим над землей и собираем в пищу... Вам нехорошо? Да, так вот, в пищу мы собираем плод гриба, а его корни раскинуты глубоко под землей, вытягивая из почвы или деревьев питательный вещества. Грибница уникальна, знаете ли. Она удивительно живуча, что позволяет грибу переживать самые неблагоприятные условия. И кстати... Я бы рекомендовал вам предать поместье огню. И пройти обеззараживание всем, кто был в контакте этим существом.

- Почему?

- Грибы очень плодовиты. Они выбрасывают споры в огромном количестве, и эти споры могут прорастать спустя несколько лет. А поскольку здесь еще определенно наблюдается колдовская природа этого странного симбиоза человека и гриба, то следует проявить осторожность. Хотя, пожалуй, я поторопился назвать это симбиозом. Скорей, случаем паразитарного заражения... Уникальный случай, совершенно восхитительно!