Глава 26

Лаура нетерпеливо ожидала Иду, чтобы начать примерку своего свадебного платья. Из гостиной до нее доносился голос отца, который тихо бранился, себе под нос, придумывая самые страшные ругательства. Она с улыбкой представила, как он видимо накололся на шип розы, пытаясь вставить цветок себе в петлицу.

– Придется еще минутку побыть тебе в своих лохмотьях, девочка, – сказала Ида. – Ты сегодня вечером прыгать, как яичница на сковородке. Этот твой мужчина никуда сегодня не подевается. Он внизу в лавке вместе с Сент Джоном и миста Жаном и этим старым перцем Ренато Белуши пьют мою ежевиную вино.

– Если он напьется, и мы сегодня не сможем пожениться, папа тебя, наверное, просто убьет, или уж, по крайней мере, перебьет все твои бутылки.

– Твоя папа может успокоиться. На этот раз ничего не сумеет вам помешать. Миста Юкс даже не захотеть поехать в церковь и подождать тебя там. Он смеяться надо мной всякий раз, когда я говорить ему, что это плохая примета глядеть невесту раньше церкви.

– Если ты не забыла, он уже несколько раз и раньше видел невесту. Ну, я готова? Мои волосы в порядке?

– Твоя волосы были б лучше, если бы ты давать мне заколоть их.

– Нет, Ида. Доминик просил, чтобы я их распустила.

– Какой он глупый этот мужчина, – женщина опустила вуаль на лицо Лауры, – ты готова, детка?

– Давно уже, спасибо, – Лаура приподняла вуаль, поцеловала Иду в щеку, а затем обняла служанку за шею и прижалась к ней.

– Моя и Сент Джон пойдем в церковь и сядем на балконе. Мейзи и Тим тоже там будут, – растроганно прошептала Ида, а затем смахнула слезу со щеки и добавила: – Не забудь помахать мне.

– Да, я помню, помню.

Когда Ида ушла, Лаура направилась в гостиную и улыбнулась отцу. Этьен Шартье быстро подошел к дочери, взял ее за руки и придирчиво оглядел сверху до низу.

– Моя девочка уже стала большой, – сказал он и отвернулся, чтобы скрыть слезы.

– Мой папа тоже уже совсем большой, – радостно улыбнулась Лаура и поцеловала его в лоб. – Ты же понимаешь, что я говорю не о твоем росте. Доминик сказал мне, что ты освободил своих рабов.

– Да, теперь они у меня арендаторы, может так и лучше.

– Я в этом уверена, папа.

Он потер усы, пальцем и произнес:

– Я, я бы хотел, чтобы здесь была твоя мать, Лаура.

Девушка почувствовала, как у нее кольнуло сердце, но затем выражение ее лица смягчилось, и она кивнула.

– Я бы тоже этого хотела, папа. Я ей скоро напишу, и может она приедет сюда, когда родится ее внук.

Глаза Этьена Шартье округлились от удивления.

– Дитя мое… дитя мое, у тебя будет дитя?

Лаура улыбнулась, видя изумление отца и сказала:

– Да, скоро у тебя будет внук.

– А Доминик, мой сын, знает?

– Я сказала ему прошлой ночью, по-моему он все еще в шоке и жутко счастлив.

Этьен с нежностью сжал руку дочери, слезы радости засверкали у него на глазах, казалось, что его разорвет от счастья. Внезапно он запел французский национальный гимн, подхватил дочь под руку и повел вниз, в магазин, где их ожидал жених.

Доминик стоял на последней ступени лестницы улыбаясь невесте. Одетый в серый пиджак и такие же брюки, с белоснежным галстуком над черным жилетом, он выглядел как сказочный принц. Когда он поднял руку в приветствии, его кольцо сверкнуло красной капелькой драконова огня.

Он легко вбежал вверх по лестнице, и Этьен с гордостью вложил руку дочери в ладонь жениха.

Жан Лаффит стал рядом с Ренато Белуши, а тот открыл шкатулку обитую синим бархатом, и в ней сверкнула бриллиантовая тиара.

– Все-таки вам ребята повезло крепко, что я спер ее, когда вы первый раз пытались пожениться, – ухмыльнулся Ренато, – мне пришлось все это время прятать ее от шерифа.

Доминик возложил тиару на голову своей суженой и произнес, с нежностью глядя ей в глаза:

– Это украшение всегда должно быть тут, моя принцесса, хотя я знаю, что ты на это и не согласишься. Ну что ж, тогда я хотя бы раз в году буду доставать эту тиару из сейфа и короновать ею тебя, возобновляя таинства любви, которое мы совершим сегодня.

Глаза Лауры наполнились слезами.

– Ну так давай пойдем, мой пират, и совершим эти таинства.

Этьен Шартье приподнялся на цыпочках, расцеловал Доминика в обе щеки, затем поцеловал дочь, затем хотел сказать еще что-то, но оказалось, что говорить он не может от волнения, тогда отец Лауры просто хлопнул Доминика по спине, пожал ему руку и торопливо вышел на улицу. До них донесся мотив французского гимна, который стал насвистывать Этьен, направившийся в собор.

Ренато и Жан Лаффит стали позади жениха и невесты. Заходящее солнце окрашивало влажные камни мостовой бледно-розовыми мягкими тонами, и старое здание дома Шартье казалось все залито золотом заката.

Когда они подошли к собору, начал звонить колокол. На улице народу почти не было и только многочисленные экипажи, стоявшие возле храма, свидетельствовали о том, что в нем полно людей.

Внезапно из-за черной коляски, стремительно вышел человек, лица которого не было видно из-под широких полей черной шляпы. Неизвестный стремительно подошел к Доминику и резко выхватив пистолет, направил его прямо тому в сердце.

– Месье Юкс, одну минуту.

Доминик пораженный остановился, толкнув Лауру к себе за спину, чтобы защитить ее от внезапной опасности, он еще успел заметить блеск ее глаз под вуалью. Взглянув на незнакомца, Доминик спросил:

– Какого черта, что вы хотите?

– Вы меня не узнаете, месье? – человек резко сбросил с головы шляпу, и они узнали Аллена Дефромажа.

Успев с сожалением подумать о том, что не взял с собой оружия, Доминик спросил спокойным голосом:

– Ну, чего же ты хочешь?

– Мести! – безумный взгляд Дефромажа скользнул по фигуре Лауры, затем вновь вернулся к Доминику. – Вы месье украли мои товары, отняли женщину, которую я любил. Если вы ее так хотите – получайте.

Не опуская пистолета Аллен полез в себе в карман и, вытащив миниатюрный портрет Лауры, швырнул его Доминику. Тот подхватил маленькое изображение и зажал в руке.

– Вы унизили меня, когда мы дрались на дуэли, – Аллен все повышал голос, перечисляя список того в чем он обвинял врага, – затем сделали то же самое на бригантине, но самая главная ваша вина в том, что вы помогли этим грязным американцам выиграть их маленькую войну. Это из-за вас я стал нищим, которого разыскивает правительство за государственную измену!

– Аллен, ведь вы сами во всем виноваты, – подала голос Лаура, – все это случилось, когда вы предали нас англичанам.

Однако, Дефромаж продолжал говорить так, словно не слышал слов Лауры.

– А сейчас я уничтожу вас, месье Доминик Юкс. И как замечательно, что вы сдохнете как раз накануне своей первой брачной ночи.

Его палец побелел и дрогнул на курке. Эхо звонкого выстрела замерло между стен городских зданий. Лаура вскрикнула и схватила Доминика за руку.

Но Доминик Юкс, к ее удивлению, продолжал стоять на ногах и тогда девушка, открыв глаза, взглянула туда, куда в эту минуту смотрели все и увидела лежащего на земле Дефромажа, на рубашке которого проступало кровавое пятно. Дефромаж держался за правое плечо и громко стонал. Пистолет его лежал в грязи, так что достать его Аллен уже не мог.

Из-за спины Лауры вышел Жан Лаффит, и тут она увидела, что тот держит в руке свой пистолет из дула которого струится дымок.

– Разве вы не видели, мой друг, что мой брат без оружия, – проговорил Жан Лаффит лежащему перед ним раненому человеку, – а я не люблю играть в игры с мерзавцами.

Доминик обнял Лауру за плечи, потом вообще подхватил ее на руки и понес к собору. Возле ступеней он поставил девушку на ноги, приподнял ее вуаль и поцеловал, чувствуя как постепенно она перестает дрожать.

– Ты моя, – страстно прошептал он, – никто не сможет отнять тебя у меня или меня у тебя.

– Я тебе верю, – сказала девушка, прикоснувшись ладонью к его щеке, – раз уж тебе помогают, и пираты, и президенты.

– Не знаю, Огонек, как на счет президента, но пираты иногда очень полезны.

Лаура улыбнулась.

– Доминик, колокол звонит, может, пойдем в собор, пока еще что-нибудь не произошло.

– Вне всяких сомнений, так мы и поступим. – Он взял ее за руку, и они стали быстро подниматься по ступеням к открытым дверям храма.

Когда они скрылись, Ренато повернулся к Жану Лаффиту.

– Все-таки в интересное время живем, а?

– Знаешь, дядя, у меня такое чувство, что нам в нем еще долго предстоит жить.

Загрузка...