H.I.D.A

Глава 11

За окном льет как из ведра…

Ненавижу!

На столе огромная кипа бумаг, которые надо проверить…

Ненавижу!

Старая лампа, стоявшая на углу моего рабочего стола, часто мигает…

Бесит!

Я просила заменить лампочку еще неделю назад, но этого не сделали…

Надоело!

Ударив ладонью по настольной лампе, я заставила ее вновь загореться и наконец разогнать нависший сумрак полицейского участка.

Детективный отдел освещался холодным светом в коридоре, а рабочие места с небольшими деревянными столиками огороженными друг от друга невысокими перегородками, которые могли скрыть от соседа разве что, только твои руки и бумаги на столе, но не гневный взгляд, которым я прямо сейчас прожигаю его, ничем не освещались кроме старых ламп.

— Чего вылупился на меня?! — прошипела я раздраженно.

Мужчина тут же поспешил встать со своего места, накинув на свои плечи коричневый плащ покинул помещение хлопнув дверью.

Для верности я проводила его взглядом, пока он не скрылся внутри лифта. Теперь я осталась в отделении одна.

Все остальные детективы сейчас отмечали день рождение какого-то придурка, которого они называют своим боевым товарищем, но при этом половина из них трахает его жену при удобном случае. Кстати, а вот она выходит из туалета вместе с каким-то детективом.

Уроды, от них всех смердит гнилью, словно я попала на скотобойню, которую никогда не приводили в порядок, а все потроха сбрасывали в одну кучу. Даже в морге так не пахнет. Там мой нос отдыхает, если, конечно, привыкнуть к запаху формалина и формальдегида, а также остальной химической дряни.

Откинув от себя листок с законченным рапортом, я позволила себе расправить плечи, с хрустом суставов раскинуть руки в стороны и потянуться, выпячивая грудь.

Хорошо.

Отодвинувшись от столика, я закинула на него ноги и постаралась расслабиться.

В последние дни меня все бесит больше обычного. В любое другое время, я бы могла скинуть все это на менструацию, но нет. С ней все обычно, даже удивительно.

Ровно десять дней, я не могу прийти в себя. Все как в тумане. Вся моя жизнь теперь утратила какие-либо краски, а мир вокруг стал черно-белым. Я словно очутилась в старых нуарных детективах шестидесятых годов. Мне нужно лишь раздобыть шляпу, сигары и бурбон, а еще свой собственный кабинет. Остается только роковая красотка, из-за которой моя задница будет подвергаться инъекциям в виде свинца, но за это она позволит овладеть ей… если конечно не умрет, как велит классика жанра.

Но кто займет роль этой дамы? В голову приходит лишь одна девушка, точнее молодая девчонка с зелеными волосами и таким тяжелым взглядом. Ее глаза… они пугают. Будто бы они видели то, что само тело даже не испытывало. Мне даже казалось, что они и не ее, пересадили может от донора какого-нибудь…

Пару недель назад, я могла бы с легкостью взять на роль красотки любую встреченную мной девушку. Не удивлюсь, если бы даже удалось соблазнить ту симпатичную женушку детектива, если бы, конечно, мне удалось бы справиться с этим гнилым запахом. Но сейчас я не могу думать ни о ком кроме этой Джесс. Точнее нет! Запах! Меня манит ее запах. Он такой сладкий и в тоже время не приторный, заставляет мое тело ломаться от истомы, от желания вдохнуть его еще раз. Я чувствую себя наркоманкой, которая переживает ломку.

Мне это не нравилось. Я думала это пройдет со временем. Поэтому постаралась держаться от нее подальше.

Стало только хуже. Хуже? Да куда еще хуже?

Этот город, пропитанный гнилью, словно общая могила для трупов. Он поглощает тебя, пережевывает, а затем выплевывает. И для тебя вроде ничего не изменилось, но ты уже не тот человек, которым был раньше. Солнце все также светит, мокрый противный дождь все падает с неба пытаясь затопить этот чертов город, а ты все также проживаешь никчемную жизнь, но уже гниешь изнутри. Все.

Отсюда валить надо…

Но я не могу.

Не могу уйти пока не узнаю кто убил моих родителей. Этот вопрос не дает мне покоя уже много лет. Они были плохими, воровали и убивали, но также любили меня. И я чувствовала это, пока не проявилась моя способность. В тот момент я впервые отстранилась от них. Противный запах, идущий от них, заставлял слезиться глаза, желудок сжимался в рвотных позывах, а во рту все пересохло. Мне хотелось убраться оттуда. Вся квартира была пропитана этим запахом, все вещи и даже я.

Тогда я сбежала из дома, не смогла больше оставаться там, и в тот самый момент родители отправились на последнее дело в своей жизни. Черт.

— Давай наливай уже! — раздался чей-то голос из комнаты отдыха.

День рождения отмечался полным ходом. Жена детектива в третий раз покидала празднество, чтобы, выйдя за порог комнаты начать целоваться уже с другим мужчиной. Они жадно хватали ее упругие бедра, сжимали задницу, грудь. Пытались сорвать платье и порвать колготки. Нагнуть прямо у стены и полностью овладеть ее телом, но она лишь улыбалась, уводя их дальше в сторону туалетов.

И всякий раз они не замечали меня. Отключив свет единственной лампы, я осталась сидеть в полумраке в самом углу комнаты около окна. Сижу, закинув ноги на стол и наблюдаю, полностью погрузившись в собственные мысли.

Оголенных рук касается холодный воздух, противный и мокрый. Заставляет неприятно ежиться, а кожу покрываться мурашками. Деревянное старое окно не выдерживало натиска бушующей непогоды снаружи, позволяя сквозняку гонять мелкие квадратные листики на столах других детективов.

Отчеты, рапорты, показания свидетелей. Все это нужно задокументировать и отобразить в письменном виде. Даже с развитием техники, наше начальство не пожелало расставаться с письменными формами. Люди старой закалки, чтоб их.

Потянувшись к карману кожаной куртки, висящей на спинке стула, я нащупала прямоугольную пачку сигарет. Новенькие.

С легким раздражением подцепив ногтем прозрачную пленку я освободила пачку из плена и достала сигарету.

К сожалению, у нас уже нельзя курить внутри помещения как было в двадцатом веке. А жаль. Я бы все отдала лишь бы не покидать нагретое место в углу, и не проходить через толпы воняющих копов и тех, кого они ловят.

Встав со своего места и накинув на себя куртку, я машинально поднесла сигарету к губам и зажала ее между ними. Пройдя вперед, слегка поморщилась от яркого света в коридоре. Завернув за угол, услышала радостные возгласы.

От этого стало немного одиноко, что лишь сильнее начало раздражать.

Я бы хотела нечто похожее в своей жизни, но не желаю прямо сейчас очутиться там, среди всех эти вонючих уродов.

Из-за запахов, мне тяжело сходиться с людьми. Тяжело общаться с тем, от кого воняет гнилью, и с каждым днем все сильнее и сильнее. Ужас.

Я пыталась терпеть нечто подобное, но потом устала.

— Ты уже четвертый с кем она идет в туалет, — сказала я мужчине, который целовал девушку.

— Я ее муж! — воскликнул он так, словно это вообще что-то значило для нее и для меня.

— Да мне как-то плевать, — иду дальше.

За спиной я слышу, как они начинают кричать друг на друга, выяснять отношения, но меня это уже особо не волнует, лишь вызывает довольную ухмылку.

Курилка для персонала находилась на первом этаже полицейского участка, детективный отдел на втором.

Все это сделано для того, чтобы не отвлекать детективов от расследований и работы над важными уликами, бесконечных толп людей которым приспичило пожаловаться на кого-то или что-то. Пусть лучше бегут героям своим жаловаться, все равно полиция ничего толком не может сделать в этом городе.

Проходя мимо людей, я привычным движением отворачивалась в сторону пытаясь хоть немного скрыть пренебрежение и отвращение. Ничего не могу с собой поделать, это уже как привычка. Если к запаху еще можно привыкнуть, то к мысли, что это пахнут живые люди, нет. Только от одного этого факта меня выворачивает наизнанку. Была бы моя воля, я бы заперлась где-нибудь подальше, в домике на отшибе или свалила на необитаемый остров. Но мне приходится терпеть все это…

У всего есть своя цена, и я плачу свою, за то, что сбежала тогда от родителей.

Наконец добравшись до нужной мне комнаты, я с наслаждением вдохнула табачный дым. Хорошо. Это почти единственное, что может перебить гнилостный запах, и плевать, что мои легкие скажут мне «спасибо». Благодаря сигаретам, я могу на минутку забыть о том, где нахожусь и кто вокруг меня.

Сев на лавочку и наконец позволив себе закурить, я старалась не обращать внимания на недовольные лица людей, столпившихся здесь. Все буравили меня ненавистными взглядами. Кто-то откровенно ненавидел меня, другие лишь старались не отставать от стада. Один так вообще выкинул сигарету, плюнул на пол и вышел из комнаты хлопнув дверью сказав на прощанье: «Я не буду курить рядом с этой псиной». Ничего, Кэти, мы им еще покажем.

— Слышал? Кто-то спалил жену Генри, когда она трахалась с кем-то в туалете, — восторженно начал говорить один детектив копу заходя в курилку.

— Это кого? Тебя что ли?

— Нет, я самый первый успел. Спустил в нее и поспешил смыться, подобно использованной резинке в унитазе, — с артистизмом и гордостью проговорил он, — Не знаю кто там еще ей присовывает, но я рад, что не меня поймали. Крики ее мужа до сих пор доносятся из комнаты отдыха.

— Не боишься, что он психанет? — спросил полицейский, делая затяжку.

— Генри то? Ха-х! Этот идиот четыре года не мог застукать свою жену, а ведь детектив. Мы даже с парнями ставки делали, кого же первым?! — смеясь детектив шлепнул ладонью копа по плечу.

— М-да, весело там у вас, — с завистью протянул тот выпуская дым.

— А у вас чего? Не весело?

— Ваще нет, вот аще! — протянул он, — В патруле скучно. Если преступление, то докладывай в штаб и жди супера, без него не суйся. И плевать, что на твоих глазах людей расстреливают, жди его и прессу. Дурдом какой-то. Еще эта девка, которая отпинала двоих в баре! Они ведь до сих пор ищут, а она как сквозь землю провалилась! Сами тупые суперы найти не могут, а шишки все нам.

— Да, не позавидуешь вам, — протянул детектив, — Идем уже.

Он сделал последнюю затяжку и покрутив бычок от сигареты между указательным и большими пальцами точным движением метнул в урну, стоящую посреди комнаты, а затем вышел из комнаты.

Я же осталась на месте, стараясь переварить информацию. Какая бы ни была, она может пригодиться когда-нибудь. Полезно знать, что некоторым патрульным не нравится их работа и они считают себя пешками на вторых ролях.

Но завидовать детективам? Серьезно?

Если уж полицейским не дают делать свое дело, так нас вообще не подпускают толком к местам преступлений. Все кишит суперами детективами, или богачами с крутой техникой позволяющей анализировать все вокруг и находить преступников. Нам достаются только дела, которые никто из героев не пожелал брать. Вот и все.

Докурив, я встала со скамейки и сделав последний глубокий вдох вышла из комнаты. Мне хотелось сейчас купить в автомате содовой, но единственный ближайший находился в приемном отделении. Черт.

Проходя мимо цепочки людей, ждущих своей очереди, и воротя нос от каждого с кем сталкивалась, я услышала нечто знакомое:

— Да, я вам говорю, меня пыталась ограбить группа студентов. Завели в переулок возле академии и начали избивать…

Чуть пройдя вперед, я заметила щуплого паренька, сидящего на стуле перед офицером полиции который со скучающим видом записывал его слова в специальный бланк.

Не желая привлекать к себе внимание и мешать рассказу парня, я аккуратно прошла мимо них и сделала вид, что изучаю стенд с новостями полиции и фотографии работников месяца.

Тем временем офицер задал вопрос пареньку, желая уточнить детали произошедшего:

— Вы знали их раньше?

— Нет, то есть да, мы пересекались в коридорах, я могу назвать имена парочки из них…

— Так вы их знали?

Полицейский откровенно скучал и не скрывал этого, он снисходительно смотрел на паренька ожидая его ответов, а тот нервничал и запинался, начав путаться в показаниях.

— Нет, не знал, — наконец сказал он, — Они встретили меня, окружили и вывели на улицу.

— Что они сделали дальше?

— Избили, начали кричать про мою слабость, что я не достоин учиться здесь…

— Здесь, это где? Где вы учитесь?

— Я учился в академии героев…

Учился? Так значит парнишка решил уйти оттуда после инцидента. Почему это мне кажется знакомым? Переулок, студенты, академия…

— Когда это произошло?

Парень замялся.

— Эм-м-м, почти две недели назад, — тихо сказал он.

Точно! Это его я нашла в переулке. Вокруг еще лежали покалеченные студенты. Мне тогда по-хорошему надо было завести дело, но я решила замять это, чтобы иметь давление на Джесс. Ведь ее запах чувствовался там отчетливее всего. Правда, удивительно, то, как она смогла справиться с такой толпой молодых суперов.

— Почему решили заявить об этом только сейчас? — спросил коп, ничуть не меняясь в интонации.

Итак понятно, почему решил сообщить, идиот! Парень боялся, потом забрал документы и понял, что теперь ему ничего не угрожает, вот и пришел сюда.

Черт, если они начнут расследование, то помешают моему, плюс я потеряю рычаг давления над той девчонкой.

Бесит!

Но к моему удивлению, вселенная решила преподнести мне неожиданный подарок. Я не особо когда-либо получала подарки, кроме уродливого шрама на все лицо, когда меня заперли с собаками в клетке, поэтому отношусь к ним с крайним подозрением. Ведь никогда не знаешь, из какой коробочки с бантиков в тебя прилетит острое лезвие или еще какая-нибудь острая штука.

Парень что-то говоривший полицейскому, встал и вышел из здания. Затем тот, кто записывал его показания положил бланк в папку и поставил на нее печать с надписью «Архив». Я ее сразу узнала, у всех такие есть. Позволяет отправлять закрытые дела в архив с помощью курьера, гуляющего по этажам с тележкой.

Это странно… Почему дело не открывают и не расследуют?

Перестав пялиться на стенды и плакаты созданных для гражданских лиц, чтобы те начали хоть немного уважать полицию, я подошла к тому офицеру.

— Эй, почему дело не передают наверх? — скрещиваю руки на груди, чтобы показаться страшнее.

Хотя с моим шрамом на морде и клыками я и так страшнее некуда. И это видит не только мое треснувшее зеркало в ванной, но и полицейский, сидящий за столом.

Он бледнеет. Медленно. Так медленно, что мне удается увидеть, как кровь отступает от кожи исчезая где-то в недрах его тела, а глаза, наоборот, выпячиваются сильнее чем у испуганного мопса.

Его руки, державшие ручку, задрожали, и он сразу же бросил ее на стол.

— Х-х-х-хау…

— Только попробуй закончить это слово, и я обещаю, что воткну ручку тебе в руку, — тихо прошипела я, хватая ручку с его стола.

Раздался стук об столешницу заставивший всех подскочить. Разжав кулак, я продемонстрировала ему сломанную пластиковую ручку, сердечник которой торчал из лакированной поверхности стола.

— П-простите! — громко пропищал он, бросая взгляды полные мольбы по сторонам.

Но как правило, все начали игнорировать его. Меня здесь боятся также сильно, как и не любят. От этого у меня во многих вопросах развязаны руки, и я точно знаю, что никто мешать особо не будет. Кроме начальства. Куда без него.

— Повторяю вопрос, для особо тупых офицер! Почему не передали дело наверх?

Сверлю его взглядом. Еле сдерживаюсь, чтобы не начать улыбаться словно довольная мартовская кошка после случки.

Его испуганное лицо надолго останется в моей памяти. Это я себе гарантирую.

— П-приказ начальства, сэр… мэм! П-п-п-простите!

Тут он уже начал хватать ртом воздух, и я поняла, что надо перестать давить на парня. Отклонившись назад чтобы больше не нависать над ним подобно Дамоклову мечу, я изобразила некое удивление на своем уродливом личике с примесью недоверия.

Блин, будь я красоткой как та девчонка, смогла бы легко поворковать с ним и попросить поделиться всеми сведениями.

Дерьмо!

— Какого начальства?

— Капитана, мэм! — глотая слюну сказал он, — Приказано все дела, связанные с академией, временно, отсылать в архив, где позже ими займутся специалисты.

— Во-о-о-о-о-от оно как, — задумчиво протягиваю я, — Не врешь мне? Не пытаешься ли ты прикрыться жирной задницей нашего капитана?

— Клянусь, мэм!

Вообще мне нет смысла сомневаться в его словах. По обильному потоотделению, бегающим зрачкам, расширенным от страха и трясущимся рукам, и так понимаю, что он не врет, хотя бы из желания не гневить меня.

Умница.

— Хорошо, видишь, как все просто, — нагибаюсь к нему ближе и клацаю зубами в сантиметрах от носа, заставляя его еще сильнее съежится, — А теперь продолжай работать.

Это не хорошо. Все дела, связанные с академией, были помещены в архив, и именно поэтому я толком нигде не могла их найти все это время.

Зачем? Неужели капитан покрывает кого-то внутри? Нет, это ведь слишком рискованно, вызывает подозрения.

Черт! У кого это вызовет подозрение? У таких же продажных копов и детективов?

Как же все плохо!

Еще и сказал так, что этим займутся специалисты… Какие, мать твою специалисты?! Их у нас никогда не было здесь!

Обуреваемая злостью, я сама того не замечая вспорхнула по лестнице до третьего этажа, туда, где находились офисы управления и капитана. К счастью, первых никогда здесь не было, лишь по крупным инцидентам они появлялись чтобы дать официальный ответ или пожать руку суперу какому-нибудь, а второй всегда просиживал задницу в своем кабинете и носа не высовывал из него. Поговаривают, у него там даже своя ванная комната и кухня. Все ради того, чтобы не видеться с обычными смертными.

Придурок.

— Входите, — раздался недовольный голос капитана после моего стука в дверь.

Не знаю почему я сразу направилась к нему, а не в архив, наверное, из-за того, что лично хотела бы посмотреть в глаза тому, кто проворачивает такие схемы под носом всех детективов.

В академии творится неладное, там орудует какая-то банда молодых суперов, полностью утратившая контроль. Если бы не мое вмешательство, то жертв стало бы больше, а по приказу этой жирной свиньи все это теряют в архиве.

Зайдя в кабинет капитана, я невольно обомлела.

Дорогая отделка, навороченная техника. Я только секунду назад была в полицейском участке, вышедшем прямиком из восьмидесятых, а зайдя сюда переместилась в будущее. На стене висит… нет! Вся стена и есть огромный телевизор, на котором сейчас застыла с открытым ртом у микрофона ведущая теленовостей. В углу комнаты висел кондиционер, снизу пристроились шкафы, заполненные книгами и почетными наградами, выданными за хорошую службу на благо Америки и города.

— Теперь понятно, куда налоги идут, — присвистывая сказала я, вперив суровый взгляд в капитана.

Я впервые нахожусь в его кабинете, и уже хочу проблеваться. От него воняет сильнее чем от всех детективов вместе взятых, что говорит, о его продажности. За его душонкой много грешков скопилось, и я чую их как чертова адская гончая. Мне только пламени не хватает, дабы поразить его и заставить ощутить все злодеяния, совершенные им.

Держись, Кэти.

— Чем обязан такому позднему визиту, Гринн?

Толстый, неопрятный, с белоснежными зубками, которые выделялись на бледной сальной коже. Жидкие усики, от которых хочется избавиться при первом же взгляде.

— Дела, связанные с академией, почему они отправляются в архив?!

Я решила не тянуть быка за рога и сказать все прямо. При этом не забыла подойти к столу и резко опустить на него свои ладони. Так делали персонажи в фильмах, когда решали давить на капитана, и это работало.

Но не в моем случае.

Капитан вообще не шелохнулся, лишь спустил взгляд своих поросячьих глазок вниз, а потом медленно поднял на меня.

— Я не обязан перед тобой отчитываться, детектив Кэтрин Гринн, — сказал он на удивление спокойным голосом, — И советую тебе, девочка, не совать свой чертов нос в это дело.

— Вас совесть не гложет после всего этого? — прорычала я, стараясь сдержать свой гнев.

Капитан бросил взгляд на фотографию, висящую на стене. Ту, где молодой красивый и подкаченный парень пожимает руку какому-то политику в черном смокинге. Надпись гласила «Торжественная церемония награждения капитана…»

Вот черт, этот жирдяй раньше был красавцем?

— Убирайся, — махнул он рукой в мою сторону, — Пока не стала бывшим детективом…

— Вы не посмеете, у меня есть…

Он поднял на меня свой уставший тяжелый взгляд.

— Они меня пугают больше, чем твои попытки шантажа, — сказал он, а затем закричал, — Убирайся!

И я убралась. Вышла из кабинета, закрыв за собой дверь. Не хлопнула, ни оставила открытой, а закрыла, слыша, как мягко щелкнул механизм замка.

Его слова меня удивили, выбили из колеи. Заставили вмиг успокоиться и задуматься.

Если даже сам капитан полиции боится совать свой нос в академию то, что там происходит? Черт! Мне срочно нужно в архив, я должна убедиться в этом все лично.

Поспешив вновь спуститься по лестнице, я остановилась, ибо кто-то настойчиво преградил мне дорогу.

Зарычав, я грубо оттолкнула наглеца локтем и впечатала его в стену. Раздавшийся болезненный стон мне показался очень знакомым, настолько, что я невольно остановилась дабы узреть лицо человека.

— Ты?! — удивленно спросила я у молодого детектива.

Тот самый молодой парень, которого я впервые встретила, когда расследовала пропажу двух студентов. Моя рука задержалась на его груди, а пальцы схватили воротник слегка мокрого плаща.

— Кэтрин! — восторженно воскликнул он, пытаясь устоять на носочках.

Я отпустила его, позволив встать на ноги. Парень был меньше меня ростом, от чего я возвышалась над ним загораживая своей тенью от лампы, висящей под потолком.

Парень смотрел на меня с добродушной улыбкой, от которой мне хотелось ударить его как можно сильнее и желательно выбить парочку зубов, в приоритете передние. Пах он все также отвратно, от чего меня мигом перекосило от омерзения, но его это почему-то не смутило.

Странно.

— Чего тебе надо… эм…

— Дерек! Мое имя Дерек, я в прошлый раз не успел представиться, — с обольстительной улыбкой сказал он.

Надо признать — парень красавчик. Чую не одно девичье сердце было разбито им, и не одну пару трусиков срывали его холеные ухоженные пальчики. Но чего ему надо от меня?

Какой-то фетиш, тянущий к жутки женщинам? Не чувствую от него запаха похоти и желания, он даже не нервничает при разговоре со мной.

— Чего тебе надо, Дерек? — повторила я вопрос уже назвав имя парня.

Он меня не боялся, лишь продолжал глупо улыбаться, что бесило сильнее всего.

— Я хочу помочь! — выпалил он.

— Помочь? — моя левая бровь вопросительно изогнулась.

— С твоим делом, по академ…

Я быстро зажала ему рот ладонью прерывая поток словесного поноса, который может навлечь на меня беду будучи выпущенным в воздух рядом с кабинетом капитана полиции.

Неужели он это специально делает? И откуда узнал, что я занимаюсь академией? Странно, очень странно.

Но он может помочь мне. Если он подозрительный и странный, то лучше такого человека держать поближе к себе и следить за ним.

— Заткнись и идем!

Я толкнула его в спину заставляя быстрее спуститься по лестнице вниз. Парень не протестовал, лишь послушно спустился на второй этаж, а затем и на первый. Молчал, как и было велено, рта больше не раскрывал лишь дружелюбно улыбался всем встречным детективам.

Они пытались заговорить с ним, но как только видели приближающуюся меня быстро уходили прочь, бросая на парня взгляды полные сочувствия.

Бесит, но в тоже время льстит.

Порой приятно осознавать, что тебя боятся сильнее чем кого-либо. Хотя уверена, не ограничивай их правила, они бы давно устроили мне темную где-нибудь в подворотне. И еще я уверена, что никто из них никогда не станет мне помогать с чем-то, даже если это будет приказ капитана полиции.

Блин, да он даже такой приказ никогда не отдаст.

Вот как помочь им я первая в его списке, а как мне помощь нужна, так не беспокой пустяками.

Мы спустились в подвальный архив.

Старое помещение: бетонные стены, древний кондиционер, поддерживающий нужную температуру для хранения бумаги, такие же видавшие множество жирных задниц деревянные стулья с кривыми ножками и сломанными спинками. Множество металлических полок, картотек и столов с светильниками наполняли помещение.

Я чихнула. Пыль ударила в нос, заставив его чесаться.

Порой я ненавижу свою способность больше всего на свете.

— Будь здорова, — тут же сказал Дерек, оглядывая помещение.

— Буду, — кратко отвечаю ему и иду дальше.

Я шла мимо полок с обозначением периода лет, к которому относятся бланки внутри многочисленных папок всех форматов и мастей.

Нам нужен две тысячи…

Нашла!

Быстро схватив несколько толстых папок в руки и сдув с них назойливую пыль, я быстрым шагом вернулась к столам и плюхнулась за стол.

Стул протестующе скрипнул, но выдержал меня позволив даже подвинуть его ближе к столу для удобства.

— Если хочешь помочь мне, тащи другие папки, с той полки, — указываю пальцем туда, где вязала все.

Дерек не стал задавать глупых вопросов, а лишь задумчиво посмотрев на меня и папки на столе медленным шагом пошел вдоль шкафов.

Мне это опять же не нравилось.

От него разит гнилью, но это не показатель для этого города — тут почти от всех так воняет.

Единственная подобная мысль вновь обратила мои мысли к девчонке по имени Джесс. Она очень странная, загадочная. При одном только взгляде на нее понимаешь, что она скрывается довольно много всего за своей душой, но при этом, запах… О боги, этот запах просто сводит меня с ума.

Так, Кэти, соберись!

Утерев слюну с губы, я открыла первую папку. В ней было множество бланков, написанных от руки полицейскими, которые принимали показание от пришедших. Также записи детективов опрашивающих свидетелей и родных жертв.

Ограбления, изнасилования, покушения, убийства, продажа наркотиков — огромный список преступлений, произошедший в академии со слов жертв и свидетелей, на которые закрыли глаза. К примеру, одна жертва утверждала, что каким-то образом нападавшие узнали ее адрес, который она никому не говорила. Это странно…

Кто обладает достаточными связями чтобы раздобыть адрес жертвы? У них есть доступ к личным делам студентов? Возможно, но как-то уж слишком гладко, кто-то все равно начал бы задавать вопросы, а тут об этом даже никто не заикнулся. Сами жертвы, коих очень много, являлись молодыми героями и студентами академии. Если судить по анкетам, ни у кого нет родственников в городе, или вовсе являются сиротами, живут в квартирах, которые предоставила им академия… Хм.

Именно так. Академия предоставляет квартиры, записывает личные данные, и кто-то имеющий к ним доступ направляет свою маленькую армию на тех, кто точно не сможет никак ответить. И при этом никто не обращает внимание на нечто подобное.

Значит наставник? Директор?

Если я правильно помню, то директора в академии нет, точнее им является само государство. Значит берем ниже. Наставники — супергерои обучающие молодые дарования.

Все сходится.

Кто-то из наставников покрывает студентов, а также имеет доступ к личной информации студентов.

Теперь осталось узнать, когда начались все эти события? Возможно, тогда мне удастся определить наставников, начавших обучение в тот период времени и так сузить круг подозреваемых.

Черт… Подобная информация хранится в самой академии, а мне больше не предоставят доступ к ней.

Откинув от себя многочисленные папки, я сама того не заметила, как потянулась к пачке сигарет.

Надо покурить, но времени пока нет.

Чувствую больше мне эти папки ничего не дадут в плане информации. Все в них сводится лишь к тому, что целями являлись студенты со слабыми способностями. Их унижали, избивали, насиловали…

— Джесс, — срывается с моих губ, когда я, вскакивая на ноги.

Надо предупредить эту девчонку, а также разузнать у нее подробности того инцидента. Мне плевать, что у меня нет доказательств ее причастности кроме странного запаха, я обязана узнать все. Также она мне расскажет про тот разговор по телефону.

— Эй, ты куда, я папки еще принес, — произнес Дерек слегка расстраиваясь.

— Долго нес, — кидаю взгляд на их корешки.

Даты указаны сами ближайшие, начало осени и позднее лето, а на моих зима прошлого года. Значит смысла уже нет искать дальше. Надо лишь узнать кто из наставников начал преподавать в этот период и допросить их, если получится.

Достав пачку сигарет, я быстрым шагом поднялась на первый этаж. Расталкивая полицейских, я прошла к выходу из здания, но меня остановил оклик молодого детектива:

— Кэтрин, ты куда?

Да чего он пристал ко мне? Что ему нужно? Решил присосаться к этому делу и раскрыть его? Или им движет что-то еще?

— По делам, — отвечаю ему хмуро.

— Ты не против если я подвезу тебя? Моя машина в гараже стоит! — он прям лучился энтузиазмом.

Чем лишь вызвал желание отказаться от его предложения и побыстрее скрыться подальше. Не люблю таких типов. Их доброта вызывает только подозрение.

— Не нужно, сама доберусь, — поворачиваюсь к нему спину и открываю дверь участка.

На улице как обычно льет как из ведра.

С козырька полицейского участка над входом стекает дождевая вода. Дождь стоит непроницаемой стеной, а грохот оглушает.

Мое лицо кривится от противного запаха озона, ударившего в нос. Поэтому я медленно поворачиваюсь лицом к парню, и говорю:

— Уговорил, поехали.

Не знаю, что заставило меня согласиться сесть в машину к незнакомцу, имя которого я узнала только сегодня. Может это его лицо, лучащееся уверенностью или полный мольбы взгляд?

Неужели ты так раскисла, Кэти?

Черт, соображать вообще толком не могу. Это желание вдохнуть запах Джесс, путает в моей голове все мысли. Еще этот дождь проклятый и запахи. Ужас.

Почему все скопилось именно сегодня?

Доехали мы довольно быстро. Дерек гнал свою машину сквозь подступающую темноту, спускающуюся на город. Загорались фонари на улицах, а прохожие медленно рассасывались по домам, словно вся их цель в жизни, это слоняться туда-сюда по улице создавая видимость жизни в этом убогом месте.

Остановившись напротив дома девушки, я решила позвонить ей, узнать дома она или нет. Вообще-то хорошо было бы сделать это, когда мне вообще пришла в голову мысль приехать к ней, но повторю сама себе, думать сегодня очень сложно.

Понять, что виноват кто-то из наставников в этом деле было верхом интеллектуальной работы.

Девушка ответила, мы поговорили, точнее я грубым тоном сказала ей возвращаться домой. Она попыталась отказаться, но я была настойчива. Хорошо.

Дерек смотрит на меня с немым вопросом во взгляде, а я, отключая телефон откидываюсь на спинку мягкого кресла. Жму пальцем на кнопку, опускающую боковое стекло и достаю сигарету.

— Ты так часто куришь, — протянул он задумчиво, положив руки на руль, — Почему?

Чтобы перебить твою гниль, придурок.

Вместо этого я отвечаю:

— Отвали.

— Почему ты такая грубая ко всем? — затем он поспешил добавить, прежде чем я успела послать его куда-нибудь подальше, — Нет, я не об этом. Я восхищаюсь тобой. Тебя никто не любит в отделе, но ты все равно справляешься. Ты сильная…

— Так, прекрати все это, парень! — грубо прерываю его, выпуская дым, — Мне не нужна твоя жалость или фанатизм, симпатия, или что у тебя там припрятано.

Теперь стало понятно. Парень какой-то мазохист или конченный извращенец. Только такие обычно гоняются за мной предлагая отношения и любовь до гроба, вот только чуть надави на его лицо ногой и все.

Бесит.

— Почему? Ты мне нравишься, и я могу сказать чем…

— Лучше ответь мне, почему тебе так интересно это дело? Какой твой интерес?

— Ты поверишь если я скажу, что хочу справедливости? — с усмешкой спросил он, глядя на меня.

— Нет.

— Вот и хорошо, — кивает парень, — Мой младший брат учится в академии. Я давно заметил, что там творится нечто странно… Эй, ты куда?!

Я не дослушала его слов, ибо увидела возникшую из темноты знакомую фигурку, закутанную в куртку. Девушка в капюшоне шла быстрым шагом в сторону собственного дома.

Открыв дверь, я выскочила из машины, полностью игнорируя поток слов Дерека, и побежала к ней на встречу.

Меня не волновал дождь, холодный ветер. Мой нос чуял этот манящий запах, который я обязана вдохнуть полными легкими, хочу насытиться им вдоволь, утонуть в нем…

— Эй, ты чего?!

Протестующий возглас заставил меня вновь вернуться в реальный мир.

Я стола посреди вестибюля здания и прижимала руками молодую девушку к стене, мой нос уткнулся ей в шею жадно поглощая этот пьянящий аромат.

Утратила контроль…

— Вот молодежь испорченная пошла, — раздался за спиной голос какой-то старухи, вошедшей с улицы, — Парни девок в углах зажимали не для того, чтобы вы потом друг друга… тьфу на вас. Бога утратили совсем!

— Вали отсюд…

Хотела было грубо ответить я и показать ей значок, но меня остановили. Джесс закрыла мне рот ладонью и оттолкнула от себя. Да с такой силой, которой точно не ожидаешь от хилой девчонки меньше тебя ростом.

— Чего надо?

Ее голос строгий, со стальными нотками, которые не терпят никакого увиливания, мне это нравится. Взгляд пронзительный, спокойный, оценивающий и глубокий. Настолько глубокий, что мне становится страшно представить, что скрывается на дне.

По всему телу прошелся разряд электричества, а колени мелко задрожали. Я оперлась рукой на стену, пытаясь прийти в себя. Туман в сознании рассеялся, я вновь начала ясно мыслить, и теперь понимаю, что ничем не лучше наркоманки с улицы. Получила свою дозу и тут же стало хорошо.

Черт!

Я чувствую, как по телу расходится тепло, как после хорошего секса. Экстаз? Возможно.

Почему ее запах так действует на меня?

— Ты так и будешь молчать? — девчонка задает вопрос, а я смотрю на нее и улыбаюсь.

Выгляжу как идиотка. Надо сказать что-нибудь.

— Нам надо поговорить и это очень срочно.

— О чем? Что может быть такого важного? — она разводит руками в стороны, при этом поправляет сползшие лямки рюкзака.

Ее зеленые мокрые волосы выбиваются из-под капюшона очерчивая и выделяя острый носик, гладкий овал лица и вытянутый подбородок.

Она весьма привлекательна. И, мне кажется, за то время, которое мы не виделись, формы ее тела немного округлились.

— Об этом лучше поговорить в твоей квартире, Джесс!

— Ты рехнулась? Не пущу я тебя в свою квартиру! — она возмущается.

Я понимаю ее неприязнь. Странная уродливая детективша пристает к ней, почти домогается и всячески угрожает.

— Послушай сюда, поныть можешь после! — хватаю ее за плечи и говорю шепотом, чтобы никто не услышал, — Нам надо подняться к тебе в квартиру и поговорить!

Она хотела было что-то сказать, но замолчала, затем задумалась и достав связку ключей из кармана брюк отстранила мои руки от себя и пошла к лестнице.

Соберись, Кэти! Ты ведешь себя как ненормальная! Перестань приставать к ней и постарайся взять все в свои руки.

Мы поднялись на второй этаж и прошли по длинному коридору с множеством стареньких деревянных дверок, на которых время оставило свой отпечаток в виде потрескавшейся засохшей краски и множества трещин. Здание было очень старым и ветхим, от чего половицы под ногами слегка противно поскрипывали, но не под Джесс, она ступала мягко, словно не касалась пола своими ногами.

— Заходи, — раздраженно сказала она, открывая дверь и заходя в свою квартиру.

Это была небольшая однокомнатная квартира. Ветхая, старая, по помещению гуляет сквозняк, а с окон завывает ветер пародируя стенания призраков. Все почти как у меня, вот только кухня побольше. У меня ее вообще толком нет.

Стоило переступить порог двери, как мне в нос ударил мощный концентрированный запах этой молодой девушки. Он чуть не сбил меня с ног заставив руками вцепиться в столешницу кухни перед собой, от чего я в прямом смысле ввалилась в квартиру. Ноги дрожали, отказываясь поддерживать мое тело, сердце билось как сумасшедшее, мозг истошно вопил от блаженства утонув всеми своими извилинами в подступающих волнах экстаза.

Мой нос — мое проклятие и в тоже время благословение. Я никогда не думала, что смогу испытывать нечто подобное. Ни секс, ни наркотики не могли подарить подобных ощущений, которые почему-то дарит лишь запах этой девушки.

Что будет если коснуться ее? Поцеловать? Попробовать слюну или даже кровь?!

Нет! Держи себя в руках!

Силой воли я заставила себя остановить тянущиеся руки к Джесс, и сделала вид, что показываю на раковину за ее спиной.

— Налей… воды, — тяжело дыша говорю я.

Пот градом стекает по моему телу, но мне становится лучше. Организм привыкает понемногу к такой ударной дозе запаха.

Молодая девушка, смотря на меня с подозрением, медленно наливает воду, а затем протягивает стакан. Хватаю его руками и со всего маху выливаю холодную воду на голову.

Хорошо…

— Ты чего творишь?! Поехавшая…

Я удовлетворенно закрыла глаза, чувствуя, как тело приходит в норму и меня больше не беспокоит этот запах.

Нет, он меня до сих пор будоражит, возбуждает и побуждает на действия, которых хотелось бы избежать, но я уже могу контролировать это. Хотя периодически кусаю губы смотря на Джесс, и то, как она возмущается.

Она возмущена, но не боится.

Перед ней детектив, который ведет себя весьма неадекватно, но ее это не пугает. Другой бы на ее мести давно бы постарался меня выгнать из квартиры, но не она.

Странно.

— Налей еще, — протянула я пустой стакан ей, и поймав недоверчивый взгляд добавила, — На этот раз ничего выливать не буду.

Капельки воды стекали по волосам на лицо и вниз по шее вдоль позвоночника.

Но почему она так спокойна? Даже не пугается и не волнуется? Она чего-то ждет? Сведения, которые она хочет получить об академии ей тоже интересны?

Неужели у нас тут молодая Ненси Дрю?

Хотя нет, она больше тянет на какую-то ее невинно-убийственную пародию…

— Так мы наконец поговорим, или ты пришла пол мне намочить?

Блин, девочка, я мокрая не только сверху, и это только от твоего запаха. Если бы не моя выдержка, то я бы уже набросилась на тебя прямо здесь.

— Расскажи мне все, о том разговоре по телефону. С кем ты говорила? О чем?

Она хмурится. Раздумывает, говорить или нет? А может и вовсе пытается скрыть от меня какие-то детали?

Надо заставить ее рассказать мне все, но, чтобы сделать это, нужно самой сказать правду.

Пусть она начнет доверять мне.

— Мы с тобой и так знаем, что в академии творится неладное, — начала я, сев на стул возле кухонной стойки, разделяющей комнату, — Мне сегодня удалось узнать, что полиция намеренно игнорирует дела, связанные со студентами.

— Тогда ясно почему…

— Почему никто не пришел за тобой после изнасилования? Почему тебя не обвиняют в убийстве двух студентов? Джесс, все это замялось, как только я обнаружила тела.

— Ты? — она искренне удивилась сев на диван.

— Да я, — отвечаю, неохотно потирая нос, благодаря которому все это находится, — Но дело не в этом. Мне нужно знать, с кем ты говорила и о чем! Плевать уже на насильников, они получили свое. Признаться честно, я бы, и сама поступила бы также. И тех студентов которых ты избила возле академии. Сегодня приходил парень, которого ты спасла, и его заявление сразу отправили в архив.

— Архив? Их не уничтожают?

Хороший вопрос, очень даже хороший. Почему бланки не сжигают или не выкидывают в мусорку? Почему хранят в архиве? Наверняка, капитан, к чему-то готовится. Собирает доказательства или улики, копит бланки для одного решительного удара… Нет! Этот идиот точно такого сделать не сможет.

— Нет, не уничтожают, хранят для чего-то или кого-то…

Здесь есть еще запах. Он такой же. Пахнет Джесс, но не вызывает во мне той бури эмоций и ощущений. Это обычный запах, и весьма старый. Странно.

— Хорошо, — согласилась она, сняв с себя куртку и толстовку, оставшись в футболке очерчивающую ее грудь и тонкую талию, — Я не знаю с кем говорила, его голос не был знаком мне, но он знал меня. Знал имя, и все время говорил, что изнасилование — это мое наказание.

— Наказание за что? Ты не помнишь?

— Нет, после всего этого у меня проблемы с памятью, — потирая лоб сказала она.

Возможно, это и правда. После изнасилования и пережитого потрясения, жертвы частенько страдают амнезией. Сколько прошло времени с этого инцидента? Пол месяца?

Она вообще обращалась в какие-нибудь клиники?

— А еще? Важна каждая деталь.

Девушка задумалась, от чего ее носик мило сморщился.

Да хватит уже, Кэти!

Я сделала глубокий вдох, стараясь сдержать себя и привести в чувство.

— Да, он говорил так, словно все они его дети или даже послушники, — сказала она неуверенно, — Он говорил, «мои мальчики» и всякое такое, а потом приказал остальным наказать нас всех снова.

— Это я помню.

В общем так и получается. Человек имеет власть над студентами, и по манере речи он сильно старше этих детей. Что опять же говорит в пользу моей догадки о причастности наставника. Возможно, он мнит себя каким-то мессией или избранным. Старается создать свой культ внутри стен, и держит своих послушников возле себя позволяя удовлетворять свои низменные порывы.

Только этого не хватало.

— Тебе что-то известно? — спросила с интересом Джесс.

— Да, — встаю со стула, — Кто-то из наставников под подозрением. Мне нужно чтобы ты нашли их личные дела и прислала фотографии…

Я услышала какой-то шорох за дверью, а затем моего носа коснулись многочисленные запахи. Меня это насторожило.

Возможно, это лишь сосед проходящий мимо… нет.

Кто-то остановился прямо напротив этой двери, я чувствую это. Их много. Спустя пару мгновений приблизился еще один запах, а затем еще и еще. Мне это не нравится.

Быстро пересекая комнату, я оказалась у окна, не реагируя на протесты Джесс, залезаю на кровать и смотрю наружу.

Машина Дерека стоит на месте, а рядом с ней черный фургон. Внутри никого не было.

— Джесс, нам надо уходить, срочно!

Девушка только вскочила с дивана, как раздался взрыв.

Дверь разнесло на щепки вместе со старой рамой державшую ее. Железный замок вместе с цепочкой пролетел в воздухе и чуть не обернулся вокруг моей шеи, но моя нога зацепилась за кровать, и я рухнула вниз, избегая смертельного снаряда.

В ушах стоял противный писк. Я ничего толком не соображая встала на колени и выпрямилась. Джесс лежала рядом, с ее головы текла кровь.

Мой живот болел, как и спина, нос чесался от пыли и каменной крошки разрушенных стен. В которые прошли какие-то неясные силуэты.

Пыль рассеялась, открывая взор на довольное лицо молодого детектива, окруженного людьми.

— Простите дамы, мой братишка порой бывает очень вспыльчив, — сказал он, подходя ко мне.

Я еле держалась чтобы не потерять сознание, настолько плохо мне сейчас было, что мозг лишь чудом удерживал тело в вертикальном состоянии даже на согнутых коленях.

— Ты тварь, значит следил за мной? — стараюсь плюнуть в него, но во рту ни капельки влаги кроме пыли, которая заставила меня кашлять.

— Ты подобралась ближе всех, Кэти, — сказал он, — Тебя ведь предупредили.

Черт! Если бы не мое состояние как после наркотический ломки, я бы сразу догадалась. Но этот запах заставил меня отупеть!

Тупая ты идиотка!

— Так значит я спровоцировала вас на действия?

И правда. Этим они выдают себя. Взрыв в доме, похищение детектива, Дерек был рядом. Все это так просто не замять как потасовки студентов между собой. Значит, они готовы к осуществлению своего плана.

Но какого?

— Увы, да. Пришлось ускорить приготовления, и я позвал своего брата на помощь! Подойди…

Тут я увидела, как из облака пыли вышел парень с голубыми глазами. Красавчик с холодным взглядом, которого я лично отправила отдыхать, сломав руку.

Так вот о каком брате он волновался… Ублюдок!

Сознание покинуло меня, в тот момент, когда чьи-то руки грубо начали поднимать меня с пола.