Халид, я расправляю крылья

Глава 8. ПРИНУЖДЕНИЕ

Гюнель.

Я потерялась во времени.

"Проснулась я или не спала?" – спросила себя. Попыталась вспомнить, что было накануне. Вечеринка за городом. Ужин, вино и танец с Халидом. Потом я ушла за стол, пила только газировку, но захотела спать и засобиралась домой. Вроде не одна уезжала на чьей-то машине и провал. До этой секунды.

Глаза ощутили кромешную тьму, попыталась пошевелиться и поняла, что мои руки связаны, а сама я лежу на животе, попыталась избавиться от лент, но тщетно. Мысли одна ужасней другой со скоростью звука начали носиться в моей голове, рисуя картины ужасов криминальных хроник. Крик мой разум заглушил сразу, это ничего не даст и стала ждать того, кто все это затеял, молясь лишь, чтобы это было похищение, а не озабоченный сексом маньяк.

Прислушалась к звуку в доме. Похоже на частный дом, стоящий вдали от транспортной магистрали и прочего жилого шума. Стояла такая зловещая тишина, лишь тиканье настенных часов едва ли ее нарушало. И в эту минуту я четко услышала чью-то легкую поступь. Дернулась на звук, резко вскинув голову, что отдалось болью в шее. Перетерпела, ища глазами того, кто приближался. «Шаги» остановились, немного не доходя до края кровати. То, что это именно кровать я поняла по ее мягкому краю, на котором свешивались мои стопы. Я попыталась сесть, но со связанными руками и немного затекшим от неудобной позы телом это было нелегко. Но перевернуть себя лицом вверх все же получилось.

– Кто вы?! Почему я здесь? – осипшим голосом крикнула я «тени», хотелось вложить всю накопившуюся злость, но слова прозвучали глухо и панически.

«Тень» молчала, неотрывно наблюдая за моей тщетной попыткой вырваться из плена. Я облизала высохшие губы, сглотнула слюну и приподнялась на связанные ладони, напрягая зрение изо всех сил. По одной ауре можно было не прогадать, что стоит мужчина. Вся его напряженная поза, готовая к любым экстренным действиям, говорила об этом. Только угрозу источала не я. Но, как говорил мне майор полиции, что преступники волнуются не меньше жертвы.

Не смотря на ночной мрак, свет все же пробивался сквозь окно и дверной проем, и я узрела рельефную голую грудную клетку, руки, ниже тело было прикрыто одеждой. Тут взгляд мой метнулся в лицо противнику и я не удержалась от крика: на моем похитителе была надета маска «балаклава», с одним отличием: нижняя часть лица и рот были доступны взору. Губы сжаты и напряжены. В нем происходила явная борьба, как будто он раздумывал делать то, что наметил или отказаться. Внутри меня зародилась надежда, что я не умру, раз он скрывает лицо, а значит не будет узнан и у меня есть еще шанс на спасение.

Фигура зашевелилась и двинулась в мою сторону, мужчина вскинул руку, я отпрянула, но он лишь протянул ее, держа бутылку воды. Я подняла глаза, пытаясь понять: кто он? Что ему от меня надо? Он подал мне воду так, чтобы я смогла отпить с его рук. Пить я, конечно, хотела, но принимать ее с рук насильника ни за что не стану.

– Развяжи меня! – остановила его.

Хотелось кричать и обзывать его, но боялась разозлить сильнее. Может меня с кем-то перепутали, сцапали не ту девушку? Поэтому решила лишний раз молчать. Он лишь поводил головою в стороны, давая понять, что я много прошу.

– Откуда мне знать, что в бутылке не отрава? – повторила я свою попытку.

На что он ловко открутил крышку и газированный напиток пшикнул и зажурчал живым потоком, проливая влагу на пол. Я поняла, что должна мимикрировать под обстановку и поведение этого озабоченного. Он хочет меня напоить, я хочу пить, придется уступить.

– Хорошо, давай свою минералку, – согласилась и потянулась к горлышку. Он медленно протянул кулак с зажатой в нем бутылке и я припала к ее горлышку, вкушая живительный напиток. Глотала до тех пор, пока не закашлялась. Мужчина резко отнял руку в сторону. Я уловила в нем жест, когда приходят на помощь таким людям, хлопая их по спине и резко дернулась, избегая прикосновений. Маньяк (хоть я и боялась этого слова) был заботлив или опасался, что объект пострадает до кульминации затеи. Мужчина, быстро поставив на тумбочку газировку, отошел чуть в сторону и, присев на корточки, снова стал на меня пялиться. При этом скрестив пальцы, как бы рождая комбинацию дальнейших действий в своей извращенной башке. Я упала на кровать, руки устали быть неловкой опорой. Перевела дыхание. И тут до меня начало доходить, что на мне совсем нет одежды. Я все это время лежала в первородном виде, правда в давно повзрослевшем и местами стареющем теле. От констатации сего факта меня начала колотить дрожь.

– Я голая, – обреченно констатировала.

– Да, – неожиданно подтвердил мужчина.

Этим «да» он мне ответил на все мои доселе звучавшие в голове вопросы.

– Что ты хочешь? – я повернула свою голову в его сторону. – Кто ты? Ты меня с кем-то спутал! – не сдавалась я.

– Ответ ты знаешь, – шёпотом ответил он.

Голос его как простуженный.

Сейчас я его не угадывала, хотя он мне все же казался знаком, но мозг не мог в этот момент дифференцировать и я снова попыталась призвать его к разуму.

– Послушайте, – я перешла на Вы. – Отпустите меня, я вас не узнаю и не угадаю. Не стану заявлять в полицию, зачем вам нужны проблемы с законом?! – на последнем слове я все же истерила.

– Нет! – безапелляционно. Всего лишь короткое слово, но четкости и ясности картины, как в полном абзаце. Я попробовала подойти с другой стороны.

– Послушайте, чего бы вы от меня не хотели, я не смогу вам это дать. У меня нет денег на выкуп (при этом слове он лишь хмыкнул). Я далеко не молода и свежа, как бы вам хотелось.

Он лишь отклонил голову набок, как бы оценивая мою позицию, и резко встал на ноги. Сделал пару шагов к кровати, придвинулся вплотную к матрасу коленями и, наклонившись ко мне, прошептал:

– Смирись.

Смиряться я ну совсем не желала, открыла рот для гневного выпада, но мужчина лишь добавил:

– Кричи, ругайся, бейся, это ничего не решит для тебя.

Поднялся и стал обходить кровать. Я наблюдала молча и ждала его действий. Начинала понимать для чего я здесь и участь быть изнасилованной меня в эту ночь не обойдет. Молюсь, чтобы это была минимальная жертва. Я жить хочу! Ради сына, ради себя в конце концов. Мне только тридцать лет и я многое еще не видела.

– Ты меня убьешь? – резко спросила.

Мужчина весело хмыкнул, как будто я сказала чушь.

– Я собираюсь тебя любить, трахать во всех позах, заниматься сексом. Выбери для себя любое значение слов, и я это исполню, – уверенно произнес самец.

Мне не нравился ни один из этих вариантов. Во всяком случае не в данной обстановке с неизвестным извращенцем. После его слов, в комнате как будто что-то поменялось. Воздух завибрировал желанием. Его желанием, его звериной жаждой обладания самкой. Мне вдруг стало жарко от осознания происходящего и неизбежности моей капитуляции.

– У меня гепатит, – попробовала я еще раз.

Маньяк хохотнул.

– И сифилис, и гонорея, и ВИЧ. Детка, эта сказка устарела.

Я наблюдала, как он, не торопясь снимает штаны. Правильно, куда спешить, вся ночь впереди и я не убегу. Развязывает тесемки на кулиске, стягивает до колен, обнажая бедра, одну и следом вторую ногу, отбрасывая одежду в сторону, выпрямляется во весь рост. Его член стоит колом, подрагивает от нетерпения, как норовистый жеребец перед скачкой. Я в шоке от того, что вижу, молчу и бездействую и самое страшное и позорное – огонь его желания передается и мне. От испуга я сильно сжимаю веки, как будто если не вижу, то этого и нет. Он смеется, шепчет:

– Боишься меня? Не бойся, я не сделаю больно, тебе понравится, и ты будешь умолять не останавливаться.

– Ни за что! – выдыхаю я.

– Будешь, будешь.

– Я буду драться до последнего!

– Хочешь боли?

– Нет…

– Тогда отдайся сама.

Отдаться и предать себя?

Не будет этого дня!