Хаос. Второй шанс на жизнь

Глава 1

Я боялась сделать лишнее движение. Болело все. Даже то, что не могло болеть. То, что мы попали в аварию, было понятно, но как — нет. Солнечное затмение? Возможно. Но, вроде тогда я бы знала об этом первая.

Пошевелив пальцами, поняла, что все куда хуже, чем думала. Кажется, не выжила ни одна косточка. Видно, день действительно не мой, а теперь еще нужно сидеть в скрученном, полусознательном состоянии и ждать помощь. Главное, чтобы в нас больше не влетело ни одной машины. Я точно чувствовала удар. Значит, пострадал еще кто-то. Надеюсь, виновница аварии не я.

Пока думала о случившемся, вновь потеряла сознание, затем очнулась и опять начала ждать помощи. Но нас никто не спасал. И друзья молчат.

Рискнув открыть глаза, обнаружила окровавленные руки в стеклах. Ну, хоть не сломаны и то хорошо. Порезы вылечить быстрее.

Меня повело в сторону. Все было как в тумане. Я синхронно попыталась опереться о дверь, но оной не обнаружилось, так что мое болезненное тело повалилось на мягкую, мокрую траву.

Я находилась на границе яви и сна, не могла разобрать ничего вокруг. Ка бы странно это не звучало, но не было слышно ни гомона людей, ни сигнал машин или еще каких-нибудь знаков цивилизации. Лишь пение птиц и шуршание листвы. Возможно, я умерла, а это рай. Но, почему все так болит⁈

Приподнявшись, я обнаружила себя лежавшей в глухом лесу. Очень странном, глухом лесу. Сколько бы в поход в детстве не ходила, а вот таких необычных, скрюченных деревьев в жизни не видела. Ну ладно, скрюченные, на некоторых была темно-синяя листва, а веточки скручивались в забавные спиральки.

Сев окончательно, осмотрела себя и пришла к неубедительным выводам. Значит кто-то нашел меня, но бросил. В крови и с ранами и в машине! Так еще и в лес зачем-то приволок! Спасибо ему большое!

Корячась и плача от боли, но я поднялась. Мое черное платье и передник — униформа ресторана — были изрезаны, в грязи и крови. Повернув голову, обнаружила и саму машину, из которой так неудачно выпала. Красную, искореженную, разбитую всмятку! А еще… друзей. Слезы хлынули, а от ужаса и страха.

Голова Гали пробила лобовое стекло и наполовину застряла в нем. Вся в крови, девушка не подорвала признаков жизни. А Гоша… От одного только взгляда на него я опорожнила содержимое желудка. Часть дерева, в котором застряла машина, прорезала корпус и теперь из живота и бока друга торчали острые ветки и корни.

И так, что мы имеем? У меня истерика, кровотечение, мои друзья мертвы и я каким-то гадством попала в лес. Жуткий, страшный лес. И главное, некоторые деревья громадные, как секвойя. А может, это и была она. Но, что-то не припомню, что бы на ней росли огромные пурпурные плоды.

Всему должно быть логическое объяснение — я умерла. А то, что я наблюдаю сейчас, галлюцинации и фантазия моего больного умирающего мозга! Возможно, даже мои друзья живы. А вот я нет. Но, а если все, правда?

Я вновь осмотрелась, размазывая по щекам слезы. Не было ни одной живой души или признаков поселения людей. Даже если учесть, что это фантазия умирающего мозга, оставаться возле трупов друзей не хотелось. Знаю, плохо бросать их вот так, но мне страшно! Вытаскивать их трупы из стекла и выкорчевывать из дерева. А потом? Ямку рыть? Да меня от одного их вида выворачивает наизнанку. Чудо, что я до сих пор в сознании.

Попросив прощение у друзей, я пошла… собственно в лес. Куда именно идти, не знала. Просто шла подальше от машины и всего того ужаса. В таком состоянии я вряд ли смогу уйти далеко, но, а вдруг повезет, и наткнусь на людей!

Каждый шаг давался с болью. Когда машина осталась позади, я присела и таки удосужилась вытащить стекло из кожи. Огромной удачей стал родник. Холодная вода смыла кровь и забрала боль. А еще слезы. Наверное, со стороны кажется, будто я истеричка. Мне никак не удавалось успокоиться. За всю свою жизнь мне не приходилось столько плакать и настолько сильно. Мои друзья… Вместе мы прошли и огонь, и воду, а погибли так глупо. Из-за меня. Я все больше склоняюсь к тому, что все-таки жива. Мозг пусть и умирающий, а боль в теле никак не желает отступать.

Я продолжила путь, а потом… случилось нечто странное и пугающее — с неба повалил пепел. Значит, где-то пожар. Но я не слышала ни треска, ни криков и дымом не пахло. Лишь серой. А деревья становились все страшней. С каждым шагом теряли краски, становились блеклыми, серыми. Даже листва. Такой мертвый лес в пепле и гробовой тишине. Мне подумалось, а верно ли я выбрала направление? Может сейчас, метров через десять я выйду на что-то страшное, несущее смерть.

Где-то совсем рядом что-то бахнуло. Да с такой силой, что земля под ногами задрожала. Затем раздался рев вперемешку с треском. Стало страшно в двойне. Сзади, недалеко провалилось дерево, и прозвучал еще один страшный рев. Но я все стояла, не в силах сделать шаг. А когда на землю упала большая тень — обернулась. Медленно, с опаской и сразу пожалела об этом.

За моей спиной находилось огромное существо. Я бы сказала, что это сороконожка, но разве они бывают в длину с пятиэтажные здания и в десять обхватов вширь? Вот и я решила, что нет. Но оно стояло. Стучало передними зубцами и издавало рокот, а вот когда упало на все свои бесчисленные лапки, и завалило еще одно дерево…

Слезы тут же высохли, боль в теле прошла и я наконец отмерла. Не кричала, нет — это глупо, а просто побежала, не различая дороги. Которой, собственно, и не было. И пусть после всего мои балетки превратились в две кожаные тряпочки, а платье стало одним сплошным лоскутком. Это полбеды! А вот когда понимаешь, что этот зверь бежит на тебя, и точно не знаешь, полакомиться хочет или вам по пути — вот это страшно!

Сердце билось где-то в горле, второе дыхание переходило в третье, а ноги еще никогда меня так быстро не несли. А страх, колючий, холодный, стал неотделимой частью моего тела. Казалось, что все! Вот он, мой конец. Уже и с жизнью попрощаться успела и… упала. Провалилась прямо под землю.

Яма оказалась глубокой, каменной. До поверхности метра три, не больше, а в ширину… в темноте не видно, но разгуляться можно. И только я сделала вдох облегчения, как сороконожка заслонила крошечный проход и начала выгрызать проход, издавая жуткий рокот. Камни и песок посыпались на меня. Смерть друзей не казалась такой уж страшной, а рай превратился в ад.

Не выдержав, я закричала в голос, прикрывшись руками, когда монстр вытянулся на хорошие пять метров и со всей силы ударил по земле. Камни и крошка посыпались интенсивнее и крупнее.

Взяв себя в руки, я поползла дальше, во тьму и вновь провалилась! Только глубже. Рокот раздавался эхом. На миг причудилось, что монстру удалось проникнуть в мое убежище, и я начала двигаться. Вперед, во тьму. На коленках, не смотря на острые камни и паутину с пауками. А они с кулак! В жизни страшнее не видела. Но они так, мелочь, по сравнению с тем кошмаром позади.

Рык стал лишь отдаленным эхом. Паутина все реже липла к лицу, а проход расширялся. Теперь я могла не ползти, а скрючившись идти на ощупь. От осознания, что все происходит на самом деле, меня выворачивало. Сил боятся уже не было. Хотелось отдохнуть. Просто лечь и немного привести нервы в порядок. Горло болело от криков, коленки стерлись в сплошное месиво, а про руки и думать страшно. Они еще при аварии пострадали. Но я упорно шла вперед, все еще надеясь на спасение, и я его получила! Свет!

Слезы вновь потекли по щекам, когда увидела свет в конце туннеля. Как же я надеялась, что умерла и попала в рай. А там так красиво, белый пушистый снег и тишина. Вот только оказавшись снаружи поняла, что это не снег, а тишина не блаженная, а мертвая. Здесь не было никого. Ни единой живой души. А снег оказался обычным пеплом. Вот только он валил как в буран, и запах серы стал острее. Небо, отчего то было алым, а скрюченные, изуродованные деревья без листьев были абсолютно белыми. Ни живой души, ни домов, ни спасения. Здесь царила смерть.

Я отмерла от созерцания, когда хрипы из туннеля показались слишком громкими. Отмерла и побежала. Устало, еле перебирая ногами. Поток слез, казалось бы, уже не остановить. Они лились непроизвольно, смешиваясь с пеплом. Усталость давала о себе знать. Как и раны после аварии. Тело ныло, хотелось спокойно умереть, но я бежала вперед, делая нервные вдохи и понимала, что друзей больше никогда не увижу. Даже мертвыми. Пройти через этот ад снова и по собственной воле… Нет, даже моя любовь к нашей дружбе не заставит вновь пережить этот ужас. А ведь мне еще не известно, что будет дальше. Может, очередной монстр расправиться со мной, если не сегодня, то завтра.

Кошмар накрыло полотно ночи. Небо стало настолько красным, что казалось черным. Не было ни звезд, не луны. Лишь одно сплошное ничто. А я все бежала. Понимала, что сороконожка давно позади, но никак не могла остановиться. Ноги ныли и болели. Как и все тело. Но я продолжала бег. Будто тело овладело что-то, что хочет жить. Где-то глубоко во мне. Оно разгорелось, запрещая думать о смерти, и тянуло вперед. Казалось, что закрою глаза и смогу бежать в глубокой дреме.

Я смогла остановиться после очередного толчка. Точнее упасть. Все содрогалось, а пепел и не думал кончиться. Это ад. Самый настоящий ад! Не нужно котлов и огня. Вот! Бесконечная пустыня, ничто и страх быть съеденным.

Подняться с земли сил уже не было. Сделав остановку, тело вспомнило об аварии и вернуло боль с тройным усилением. Слезы все так же тихо лили, разъедая нежную кожу на щеках, а пепел ровным слоем накрывал мое окровавленное тело. Силы разом ушили, а на их место пришло долгожданное умиротворение.

Люди всегда ненавидели меня и мою семью. Считали, будто моя мама ведьма. И нет, что бы она и вправду колдовала или убивала животных. Так говорила моя бабушка. Свою невестку она терпеть не могла. Считала, что ее мальчик удостоен большего. Рыжая, с голубыми глазами… Бабушка считала ее уродиной и настраивала всех против нее. И даже меня. Из дня в день твердила одно и тоже, пока мамы не было дома. «Ведьма!», — с утра до вечера. В нашем маленьком городке, ее слова, уважаемой и всеми любимой учительницы в школе, разнеслись как яд по ветру. Сначала люди смеялись, но чем чаше грязь текла из уст старухи, тем чернее становились сердца людей, и это затмило ума всех. Сперва мама потеряла работу, затем кто-то убил ее семью, а после взялись и за нее. Травля всего города обрушилась на ее хрупкие плечи. И лишь любовь к нам помогала ей жить дальше. Но и та пошатнулась. Я все больше уделяла внимание окружающем и стала тихо не навидит родительницу. Надо мной тоже смеялись другие дети и взрослые. Никто не хотел играть со мной или дружить и моя ненависть была направлена на самого дорого человека. А затем отец. Угнетение бабушки и бесконечная головомойка сломали и его. Он повесился.

Маму обвинили в смерти. Все ходили к нам домой, били стекла и кричали это бесконечное «Ведьма!». Но и тогда она не растерялась. Взяла меня и уехала. В новом городе, подальше от всего того ужаса, я поняла какой же дурой была. Мама стала для меня самым родным человеком. А потом и отчим. Я росла на их глазах, перенимая всю мамину красоту. Рыжие локоны, темно-синие глаза, курносый нос, пухлые губы, кукольная фигура. Галя и Гоша стали моими одноклассниками и лучшими друзьями. Я им не говорила о своем прошлом, о семье, о маме. Понимала, что не она сумасшедшая, а бабка. Мне хотелось вычеркнуть тот кусочек жизни, но… через десять лет он вернулся. Вернулся, когда я поступила в институт на экономиста. Собирала вещи и нашла ее. Книгу по черной магии, а среди страниц фото настоящего отца с клочком волос, и фотография отчима. То что эти две фотографии лежали на страницы с любовным наваждением говорили одно — мама ведьма. Настоящая и все те годы, все те восемь лет, что я росла с бабушкой, та была права.

Больше я с мамой не виделась. Не могла простить. Слишком очевидны совпадения фото и маминых браков. Созванивались, но не виделись много лет.

Я проснулась от тишины. Как это возможно? Возможно! Эта тишина наводила страх и даже боль в теле не помешала ей. Ни шелеста ветвей, ни криков птиц, ни голосов людей. Даже пепел падает как не настоящий — бесшумно. Будто, я в вакууме.

Поднявшись, я стряхнула не малый слой пепла. От крови он был алый, а вот моя кожа стала белой. Как и одежда. Рыжие локоны от пепла смотрелись жутко. Как кровь на снегу, они впитывались друг в друга. Встав на дрожащие ноги, я пошла. А что мне оставалось делать? Ничего нет позади, ничего нет впереди. А эта тишина сводит с ума. Даже мои шаги заглушает белая пелена. Небо посветлело. Алые тучи стояли стеной, не пропуская солнца. Будто они впитали в себя кровь всего живого и горевали.

Я не могла ни о чем думать. Мне приснился сон о матери, еще одно пятно на душе. Так больно… Кажется, что в моей жизни не было ничего кроме горя и страха. Хотя, те годы, когда я училась в университете, были лучшими.

Выплывший из тумана город, в этом страшном месте, стал настоящим спасением. На миг в душе кольнула радость — люди! Я побежала не чувствую ног и боли. Дома находились как в тумане, заметенные пеплом.

— Помогите! — Закричала я, не заметив ни одной живой души.

Воздух поглотил мой крик, сделав его сдавленным. Заприметив витрину магазина, я побежала к двери, дернула ручку и влетела, как ураган. Только в ответ была все та же тишина. Перевернутые столы и манекены, с рулонами ткани. Все в пыли и разрушено. Пол завален какими-то бумагами, похожими на газеты. У подобия стойки весел календарь. Не похож на наш. Странные цифры и само название месяца — элюс с отмеченной цифрой семь. Странно, что я могла читать и понимать эти закорючки. Взяв одну из более-менее целой газеты, я села на высокий стул за прилавком и посмотрела на текст. Чувствовала себя русским, который выучил арабский язык. А ведь ничего подобного я не учила, но знала. В заголовке газеты, черным по белому было написано «Смерть пришла!» и уже ниже:

'Из уст первоисточника было выяснено, что третьего инуса, лорд Гербертонразорвал границу с миром Хаоса, выпустив на свободу созданий мрака. Как утверждают Стражи границ, темный маг напал на них, применив темную силу.

Король Гормеус Третий просит граждан Эливиса прийти к порядку и при малейшем признаки угрозы прятаться в подвалы и катакомбы дома или храма богини Исилии…', — прочла я. Глупость и бред, но именно так. А дальше газета была испорчена.

Взяв другую, с другим числом, по кричащему заголовку поняла, что все стало куда хуже.

'Как сообщают Стражи границы, в засекреченном послании королю, тьма Хаоса начала сжигать на своем пути леса и деревни, превращая мирных жителей в пепел. Главным знаком приближением тьмы является алое небо, пепел и острый запах серы. Уже около ста городов погружены в сумрак, осыпаясь пеплом. Тьма движется в сторону Горониуна, к Северу.

Король Гормеус Тритий послал отряд из пяти тысяч человек на эвакуацию Южных городов Эливиса и предупреждает граждан сохранять спокойствие…'

Теперь это уже казалось злой шуткой, но я продолжила читать следующую.

«…Аримию короля Гормеуса Третьего в размере трех миллионов человек разгромила тьма. Люди совершили самосуд и убили темного графа Гербертона, сожгли заживо на костре четвертого элюса в девять часов вечера. Домоправительница графа утверждает, что он много лет измывался над своими слугами, избивая и убивая несчастных. Причиной такого поведения стала одержимость тьмы, утверждает женщина…».

Я отбросила газету. Ну, полнейший бред⁈ Получается, что люди и все живое сгорело, а пепел это знак, что где-то до сих пор горят города. Ужас! Но если все так, то нет смысла искать местных жителей. Они мертвы.

Повздыхав над пыльным столом, я решила осмотреться. Есть хотелось жутко. И отдохнуть. Мне бы поспать часик и можно дальше думать.

Поднявшись, я обнаружила еще одну дверь. Туда и пошла. Оказалось, что внутри мастерская с одеждой. Наряды всех видов и фасонов. Прекрасные, длинные платья и мужские костюмы. Надевать пышное платье, я не собиралась. Хотя прикрыться не мешало бы.

Пройдя вглубь, нашла лестницу на второй этаж и поднялась. Оказалось, что мастерская стоит над домом. Интерьер радовался, а вот запустение не очень. Пыль и паутина. Видно, что здесь давно никто не живет. Порывшись на кухне, нашла местный вид холодильника с пропавшими продуктами, а вот в ящиках и шкафах отыскала сухари и жестяные банки. Как полагаю, с едой.

Но и на этом моя удача не закончилась! Я смогла отыскать ванную комнату с ванной и водой. Горячей водой! А еще работающая печь.

Открыв жестяную банку, обнаружила законсервированное мясо. Почему-то красное, но вполне съедобное. В другой банке нашлись овощи. И так, я обжарила все в кастрюльке, потому что сковородок не нашла и поела, закусывая сухарями.

Вернувшись в мастерскую, я взяла пакетик с нижним бельем и несколько мужских костюмов самых маленьких размеров и пошла в ванную.

Теплая вода смысла грязь и кровь. Вернула волосам прежнюю яркость, а меня сделало чуть живее. Из всего, что я принесла, надела всего верх и низ: черные, обтягивающие штаны и белую рубаху. Взяв в руки сапоги, отыскала кровать, стряхнула всю пыли и легла спать. Так счастливо я не чувствовала себя давненько.