Глава 17. Карты на стол

Стоящий на веранде дома Норд меланхолично курил, глядя на тонкий серп Луны и, казалось, декабрьский холод его ни капельки не беспокоит. Чего явно нельзя было сказать о Люпине, который тут же поёжился, стоило ему выйти на улицу.

— Он уснул, — Виктор не спрашивал, а говорил совершенно точно.

— Ага, — с лица Ремуса не сходила глуповатая улыбка. — Знаешь, он так похож на Джеймса. Не внешне, хотя и внешне тоже, а… Не знаю как сказать.

— Не знаешь — не говори, поверю и так, — пожал плечами седовласый. — Я знал Джеймса Поттера от силы пару минут, поэтому в этом вопросе совершенно не Копенгаген. Хотя… Учитывая, что это были его последние пара минут в жизни, возможно, я знал его лучше всех вас вместе взятых.

Люпин вздохнул, но улыбаться не перестал.

— Всё возможно. А где ты пропадал весь день? Только к ночи заявился и то в дом даже толком не зашёл, хотя это ведь твой дом.

— Это не мой дом, — резковато ответил Норд. — У меня нет на него прав, как ни на какой другой в этом мире. Это дом Гарри Поттера, а теперь ещё и его матери. Но не мой.

— Зря ты так, — беззлобно оскалился Рем. — Ты нужен Гарри. Честно говоря, не знаю смог бы Джеймс стать таким же отцом для него…

— Да ну?

— Ну да. Как его друг говорю. Семейная жизнь и Джеймс… Мда. Большей дичи я когда-то и представить себе не мог.

— Человек создан для счастья, как птица для полёта, — Норд затушил сигарету в банке из-под кофе, которые стояли вместо пепельниц повсюду. Ещё одна его странная привычка. — Для семейного в том числе.

— Даже ты? — иронично поинтересовался Люпин.

— Ну я же про людей говорю, а не про таких как я.

Из дома вышла Лили, раскрасневшаяся, что-то напевающаяся себе под нос, улыбающаяся. Вокруг неё натурально сверкали искры — даже без палочки её возвращающаяся магия давала о себе знать.

Впервые за долгое время — счастливая.

Неожиданно порывисто обняла сначала Люпина, потом Норда. Ремус даже смутился и слегка порозовел. Виктор нет — объятия симпатичной женщины, казалось, его совершенно не волновали.

— Самый. Лучший. День! — торжественно произнесла Лили. — В моей новой жизни.

— Рад, что всё прошло хорошо, — кивнул Норд. — В таком случае сначала войдём внутрь, пока вы тут ангину не подхватили, а затем поговорим о кое-каких серьёзных вещах.

— О чём угодно, — беззаботно отмахнулась Лили, а вот Люпин нахмурился.

— Может, потом?

— Потом может быть поздно, — отрывисто произнёс Норд, ведя их по коридорам отстроенного и перестроенного дома Поттеров. — Планы придётся форсировать.

Щелчок скрытого рычага, одна из стенных панелей открылась, будучи потайной дверцей, за которой обнаружилась сталь дверь с нанесёнными на неё руническими надписями и короткая винтовая лестница.

Внизу — очередная подземная комната, которые Норд за время реконструкции дома накопал будто домовитый барсук. Небольшой круглый стол, несколько простеньких стульев в центре, вместо одной стены — тюремная решётка, за которой…

— О, новые лица, — протянул круглолицый темноволосый парень с не слишком приятным взглядом и не менее приятной улыбкой. — Чем обязан столь неожиданным визитом, господа тюремщики?

Ремус остановился как вкопанный, отчего шедшая за ним Лили ткнулась ему в спину.

— Норд, — буквально прорычал оборотень. — Что за хрень?

— Ну почему же хрень? — развёл руками Норд, ногой выдвигая из-за стола стул и плюхаясь на него. — Между прочим, не хрень, а самый настоящий Бартемис Крауч.

— Младший, — учтиво склонил голову заключённый. — А вы…

— Объяснишь? — в отличие от своего друга Лили всё происходящее восприняла куда как спокойнее.

— Не стал тащить его на нашу резервную базу, а пока что лучше этого подвала ничего не придумал, — пожал плечами Виктор.

— Это не объяснение, — покачала головой Поттер. — Крауч-младший? Тот самый сын министра Крауча?

— Насколько знаю, мой дражайший папочка уже давно не министр, но да — я его сын, — хмыкнул Барти. — А вы, миледи, мне определённо знакомы…

— Сказать? — покосилась на Норда Лили.

— Валяй.

— Лили Поттер, — женщина скрестила руки на груди, с интересом рассматривая заключённого. — Нда. А я ещё думала, что я паршиво выгляжу после комы.

— Та самая Лили Поттер? — прищурился Браун. — Чушь. Ерунда. Тёмный Лорд убил тебя, твоего мужа и твоего щенка.

— Меня теперь сложно узнать, — улыбнулась женщина, приглаживая коротко — по-мужски, отстриженные волосы. Те, что отросли за время её беспамятства были тусклыми и ломкими, и в норму приходить всё никак не желали. Ну и ладно, пускай новые отрастают.

— Выбирай выражения!.. — рыкнул Ремус.

— Так-так-так… — задумчиво погладил подбородок Барти. — А тебя я, кажется, тоже припоминаю — ты вроде бы тоже из Ордена жареной курицы…

— Виктор, может всё-таки объяснишь какого дьявола в подвале моего дома сидит ещё живой Упивающийся Смертью?

— Про ещё живого мне понравилось, — хмыкнул Норд. — Ну что ж, не буду играть в Дамблдора и буду говорить начистоту. Так сказать, в этот самый лучший день — самые лучшие карты на стол. Итак, мистер Крауч нужен мне как посетитель первого блока Азкабана. А также я надеюсь, что мы и впредь будем сотрудничать. Полезная фигура

— Знаешь я бы притворился, что готов на всё ради свободы… — невинным тоном произнёс Крауч. — Но на самом деле мне интересно, на кой ляд мне помогать цепному пёсику Аврората и двум членам Ордена Феникса?

— Потому что иначе ты сдохнешь? — оскалился Ремус.

— Бииип. Ответ неверный — смерти я не боюсь. Ещё варианты?

— Потому что мы тебя отпустим? — с сомнением произнесла Лили. — Хотя вру, я тебе такое максимум могу пообещать, но всё равно прикончу… Пока что не знаю за что, но наверняка есть за что.

— Разумеется, — неприятно улыбнулся Норд. — Сразу после неудачного визита Тёмного Лорда к порогу сего гостеприимного дома, вы с приятелями решили, что стоит наведаться к цели номер два.

— Цель номер два? — уточнила Лили.

— Семья Лонгботтомов. Фрэнк с Алисой до сих пор в Мунго — их разум не вынес пыток мистера Крауча, а также сладкой троицы Лейстренджей, что были вместе с ним. Или он был вместе с ними?..

— А, поняла, почему у нас в подвале ещё живой Упиванец, — спокойно произнесла Поттер. — Это подарок, верно? Заодно способ повязать нас кровью в знак серьёзности намерений. Ну что ж… За Фрэнка и Алису я раньше была готова убить, а уж сейчас…

— Сотрудничество, да? — насмешливо приподнял бровь Крауч.

— На самом деле ты один из вариантов, — равнодушно произнёс Норд. — Если ты сейчас отбросишь копыта, склеишь ласты, сыграешь в ящик… какой из эвфемизмов к слову сдохнуть тебе больше по нраву? Так вот, твой путь, Бартемис Крауч, может закончиться прямо здесь и сейчас.

Виктор достал из-под свитера изящный пистолет и кладя его на стол.

— Девятимиллиметровая пуля снесёт тебе полчерепа, а я страсть как не люблю отмывать мозги от стен, — сказал аврор. — А тут — двадцать второй калибр. Бум! И аккуратную дырка в черепе, и много-много рикошетов от внутренних стенок черепа, которые превращают мозг в кашу.

— А он может и не сдохнуть? — спросила Лили, беря пистолет в руку и ощущая как его анатомическая рукоять приятно ложиться в руку.

— Ну что я за Морфеус если у меня нет второй таблетки? — усмехнулся Норд и достал из кармана армейских штанов небольшой пузырёк. — Хальт!

Крауч уверенным движением поймал его и покрутил между пальцами.

— Яд?

— Сыворотка правды марки «Я не должен лгать». Куда эффективнее обычного веритасерума.

— И, разумеется, запрещена, — усмехнулась Лили. — Знаю такую. Только она не заставляет говорить правду — она не даёт говорить ложь.

— А есть разница? — Люпин какое-то время не находившийся себе места в этом странном то ли разговоре, то ли допросе, наконец пристроился рядом с Лили.

— О, поверь, Рем, разница потрясающа…

— Дайте-ка, угадаю, — Крауч подбросил пузырёк в руке. — Я соглашаюсь выпить эту дрянь, вы задаёте вопросы и если вам нравятся ответы, то поживу ещё какое-то время…

— Твоего согласия никто не спрашивает — ты либо сдохнешь, либо мы сначала вольём это тебе в глотку, а потом ты сдохнешь, — рыкнул Люпин.

— А почему бы и нет? — Крауч неожиданно махом открыл бутылёк, выпил и скривился. — Фу, дрянь какая!

— Быстро же ты, Барти, — хмыкнул Норд.

— Так жить охота, дяденька, — хохотнул Крауч, но тут же побледнел и рухнул на колени.

Трясущимися руками он вцепился в прутья решётки и сквозь зубы выдавил.

— Какого?..

— Завтрак вкусный был? — спокойно спросил Виктор.

— Настоящие… помои…

Крауча скрутило ещё хуже прежнего, и он скрючился на полу своей камеры.

— Мы с Харальдом тот же суп ели, неужели я так плохо готовлю? — ненатурально обиделся седоволосый.

— Сыворотка не заставляет говорить правду… — понял Ремус.

— Она причиняет боль, когда лжёшь, — кивнула Лили.

— Причём эффект кумулятивный, — добавил Норд. — Чем больше врёшь, тем больнее.

— А вот это уже не доказано, Виктор.

— Да ну? — аврор выудил из кармана брюк ещё один такой же бутылёк и махом выпил его. — Прекрасный вкус.

Скривился.

— Я люблю пирожки с печенью.

Лицо аврора побледнело, на лбу выступила испарина.

— Забористая штука, — выдохнул Норд. — Но реально болючая — прямо по нервным окончаниям шибает. Как будто содрали кожу и поливают попеременно раскалённым маслом и ледяной водой.

— Ну и на хрена? — задал в общем-то риторический вопрос Люпин.

— Баш на баш, — Виктор немного отдышался. — Крауч говорит правду нам, я говорю правду ему.

— Зачем?

— Чтобы поверил.

В камере тем временем раздался сдавленный смех.

— Ооо… Как же здорово, когда эта дрянь отпускает, — Крауч блаженно улыбнулся, вытягиваясь на полу и раскидывая руки в стороны. — Круче секса и лимонных кексов…

— Харэ там валяться, завидно же, — заявил Норд. — Садись давай и поговорим теперь как два взрослых психопата.

Барти с явным трудом поднялся и сел перед решёткой, скрестив ноги по-турецки.

— Я весь внимание, милорды и миледи, — криво улыбнулся Упиванец.

— Для справки — уже третий приступ может заставить тебя обмочить штаны, четвёртый — наложить туда же, а пятый переживает едва ли половина, — заметил Норд.

— Учту, милостивый сэээр.

— Если учёл, тогда скажи, зачем согласился. Вариант, что ты дрожишь за свою шкуру не проканал, сам видел.

— Ты мне там книжек в камере оставил. «Око мира» — забавная вещица, хотелось бы дочитать. А если продолжение есть, то вообще шикарно.

— Да ты крупно влип, парень, — усмехнулся Норд, но затем его улыбка погасла. — Итак, начали. Ты участвовал в нападении на Лонгботтомов в восемьдесят первом году?

— Ага.

— Кто с тобой был?

— Лейстренджи.

— Как их там… — наморщил лоб Люпин. — Растаман и Драбадан?..

— Рабастан и Рудольфус вообще-то, — хмыкнул Крауч. — Но так тоже ничего. Ещё Белла.

— У Беллы было не всё в порядке с головой, — заметила Лили. — Её не брали на охоту.

— Ух ты, а законники обычно говорят «боевые рейды», — скривил губы в улыбке Барти. — Откуда вы знаете наш жаргон, миледи?

— Меньше знаешь — дольше живёшь, — вмешался Норд. — Смекаешь?

— Вполне, милорд!

— Так что с Беллатрикс? Её нельзя было брать с собой?

— Её не брали на охоту из-за приказа Тёмного Лорда, — подумав, ответил Крауч. — Он её отчего-то берёг.

— Ты ещё скажи, что она его любовницей была, — хмыкнул Ремус.

— Тёмный Лорд был выше плотских желаний, — серьёзно заявил Барти. — Но Беллу он берёг. Почему-то. Ну как берегут что-то ценное. Не подружку или сестру, а… ну как мешочек галеонов или ценный артефакт, пожалуй. Наверное, если было бы возможно, то его милость запихнула бы её в самый лучший сейф Гринготса.

— Интерееесно… — протянул Норд. — Значит, Лейстренджи ослушались приказа Тёмного Лорда?

— Почему ослушались? Просто… Ну… — Крауч неожиданно замялся. — Когда пришла весть, что Тёмный Лорд пал мы были… были… я даже не знаю как сказать, чтобы меня опять не начало этим жидким круциатусом корёжить. В панике? В растерянности? В ужасе? В ярости? Всё это сразу и больше, наверное. Не описать это словами, в общем. И… Все как с цепи сорвались. Кто за границу рванул, кто сдаваться министерским, кто…

— Мстить, — ледяным голосом закончил Виктор.

— Мстить, — кивнул Крауч. — Тёмный Лорд сказал, что критически необходимо уничтожить две семьи — Поттеров и Лонгботтомов.

— Сказал почему?

— Это же Тёмный лорд, — скривил губы в усмешке Барти. — Кто мы такие, чтобы он делился с нами своими планами?

— Чувствуешь разницу, Ремус? — покосился Норд. — Я вот за принцип «каждый солдат должен знать свой манёвр».

— Рудольфус и Растабан были в ближнем круге, поэтому хотя бы про Лонгботоммов знали, — продолжил тем временем Барти. — Я-то вообще только к Упивающимся вступил, на охоте бывал, но ничего серьёзно. Хотя и хотел.

— Значит, Лейстренджи решили, что для начала стоит продолжить выполнять те цели, что наметил Тёмный Лорд… — вслух произнесла Лили. — Логично.

— Что, правда, логично? — невинным тоном поинтересовался упиванец.

— Белла, — напомнил Норд. — Зачем её поволокли с собой? В качестве усиления?

— Ты не знал Упивающуюся Смертью Беллатрикс Лейстрендж, — хмыкнула Лили. — Была отличница и староста Слизерина, да вся кончилась — пару раз её в ходе облав чуть не поймали… Ноль без палочки, а не боевой маг, короче.

— Интересно, — почесал нос Виктор. — А как же слухи о безумии? Берсерк, боевая садистка и всё такое?

— Белла?! — Крауч заржал. — Ну вы даёте! С головой у неё и правда не всё в порядке было, но не в том плане. Могла посреди охоты выбросить палочку и попытаться сбежать, могла посреди сбора под стол спрятаться, могла расплакаться… Поныть она вообще любила, да. Фе. Сам не верю, что говорю, но в первый раз соглашаюсь с законниками — как тёмный маг она и правда ноль без палочки.

— Она участвовала в пытках Алисы и Фрэнка? — отрывисто произнесла Лили.

— Да куда ей, — презрительно хмыкнул Крауч. — Забилась в угол, уши заткнула и так и просидела, пока нас авроры не накрыли. Хотя потом одного аврора с ног сбить. Он об неё споткнулся, представляете?

Барти искренне захохотал.

— Такая веселуха была! — утирая слёзы, сквозь смех выдавил упиванец.

— А ты? — вкрадчиво поинтересовался Норд. — Ты пытал Лонгботоммов?

— Делать мне было нечего, что ли? — унимая хохот, ответил Крауч. — Народ, ау! Я крови вообще-то боюсь — стал бы я этими потрошительными чарами заниматься? Обычный круциатус и хватит — от него, вроде, ещё никто с ума не сходил.

— Ну да, ну да, — скривилась Лили. — От него просто умирают из-за болевого шока.

— А ты, выходит, у нас весь такой белый и пушистый… — презрительно бросил Ремус. — И не пытал, и вообще просто мимо проходил…

— Почему мимо? — удивился Крауч. — Ну я просто не по пыткам, ага? Убить — вот другое дело, вот это я люблю. Но только чтоб чисто — не терплю грязи.

— Ладно, с Беллой немного прояснили, — Норд достал пачку сигарет, вытянул одну зубами, похлопал по карманам. Поттер, не глядя, протянула руку, щёлкнула пальцами, между которыми проскочила искра и подожгла сигарету. — Данке, фройляйн. Кажется, теперь я даже могу сдержать слово, данное Сириусу…

— Сириусу? — насторожился Люпин.

— А, эликсир, что б его… — скривился Виктор. — Сириус просил вытащить Беллу. Дескать, не виновата и всё такое… Я, конечно, пообещал, но решил, что у него всё-таки кукушка поехала за время отсидки. Возможно, и правда не виновата. Есть у меня теперь одна теория… Так, поехали дальше. Мистер Крауч, вы действительно сидели в первой зоне?

— Да, я был гостем в «однёрке», — подтвердил Барти.

— Схему коридоров помнишь?

— Более-менее… — упиванец хохотнул. — Скорее менее, чем более. Я бы вспомнил точнее, если бы оказался там… Хех, но я скорее сдохну, чем снова вернусь в Азкабан.

— Не вопрос, — пожал плечами Норд. — В смысле Азкабана. Мы туда скоро отправимся.

— Вот уж дудки! — возмутился Барти. — Лучше уж пристрели меня сейчас.

— Ты собираешься сесть в Азкабан, Виктор? — нахмурилась Лили. — Это чтобы вытащить Сириуса, да?

— Разве я говорил о том, чтобы сесть в Азкабан? — аврор выдохнул облачко табачного дыма и улыбнулся. — Мы возьмём его штурмом.

— Бред, — фыркнул Ремус.

— А неплохо, — оценил Крауч.

— Это возможно? — нахмурилась Лили.

— Нет таких крепостей, что не могли бы взять большевики, — не слишком понятно ответил Норд со смешком, но затем резко посерьёзнел. — Да, это реально. Харальд встретит тринадцатилетие со своим крёстным, клянусь.

— Погодите-ка, погодите… Сириус… Блэк? — немного нервно облизнул губы Крауч. — Тот самый Сириус Блэк? Хотите сказать, что один из самых верных псов Министерства тоже загремел в Азкабан? И за что же, интересно? Переусердствовал при задержании? О, это он мог… Но вроде раньше ему всё сходило с рук…

— Сириус Блэк арестован за пособничество Тёмному Лорду, сдачу укрытия семьи Поттеров, убийство пары десятков маглов и одного мага, — скривившись, произнёс Виктор, чем вызвал взрыв громогласного хохота со стороны Барти.

— Сириус Блэк — агент Тёмного Лорда?! СЕРЬЁЗНО?! — упиванец смеялся искренне и громко. — Да вы шутите. Нет, вы меня разыгрываете…. Нет, не разыгрываете. А-ха-ха-ха! Мерлин, да это самый весёлый день в моей жизни! Вы в цирке выступать не пробовали, а? Будете звёздами просто! Сириус Блэк — Упивающийся Смертью! А-ха-ха-ха!..

— В эту чушь не поверил даже больной тёмный маг, — мрачно произнёс Ремус.

— Зато поверили многие другие, — ледяным тоном произнесла Лили. — Или сделали вид, что поверили.

— Если бы Дамблдор знал, он бы… — не слишком уверенно произнёс Люпин.

— Он бы — что? — резко перебила его Поттер. — И пальцем бы не шевельнул, как он это сделал?

— А вы думаете он не знал? — вздохнул Норд. — И к его чести даже пытался что-то сделать…

— Тогда почему Сириус всё ещё гниёт в Азкабане?! — прошипела Лили.

— Чрезвычайный акт Крауча, — скривился Виктор. — Упрощённое судопроизводство по горячим следам падения Тёмного лорда. Любая попытка пересмотра дел по Акту моментально топится министерскими бюрократами. Даже если человек невиновен, то это надо долго и нудно доказать. К тому же Министерство ой как не любит, когда кто-то напоминает о старых ошибках. Старые ошибки не исправляют — их предпочитают забыть.

— А папочка не промах, — хихикнул Крауч. — Разошёлся ни на шутку.

— Вот он — наглядный пример Акта, — указал подбородком на камеру седовласый. — Никаких реальных доказательств, ни одного доказанного случая пыток или убийств… даже если они и были.

— Убийства — были, — с готовностью подтвердил Барти. — Я просто всегда работал чисто.

— Заткнись уже, — усталым тоном произнёс Норд.

— Или что? Убьёшь меня? Будешь пытать? Такой честный и справедливый законник… Который укрывает беглого преступника, ага. А я помню, что бывает за укрывательство пожизненно осужденных…

— С такими уликами и скользким адвокатом, без Акта Крауч-младший бы выкрутился гарантированно, — тихо сказал Норд, прикрыв глаза. — Максимум — несколько лет Азкабана на внешних уровнях. Вероятнее всего — штраф и домашний арест…

— А ты не так прост, законник, — с улыбкой продолжил Барти. — И не так уж и отличаешься от таких как я. Разве что пугать у тебя ну совершенно не получается…

Виктор спокойно поднялся с места, подошёл к решётке, пустым взглядом посмотрел сверху вниз на Крауча. Выдохнул из ноздрей табачный дым, перекатил сигарету из одного уголка в другой — получилось вроде бы и непреднамеренно… Хотя на самом деле ой как преднамеренно. И Барти невольно пришлось отвести взгляд, когда табачный дым начал жечь глаза.

— Ты гонор-то поумерь, пацан, — спокойно произнёс Норд. — Скольких ты там убил? Пять, десять, двадцать? А хоть и сто. Только ты особо крутым-то себя не считай. В размерах личных кладбищ я бы со всеми вашими ужиранцами посоревновался да недосуг. Эка невидаль — человека убил и понравилось. Маньяк он, видите ли. Сколько бомбардировщик за один вылет убивает ни одному маньяку и не снилось, но то работа такая просто. Ты — тоже моя работа. Надо будет — выжму из тебя всё, что потребуется. Не потому что мне нравится пытать или убивать, а потому что так надо. Вы, мистер Крауч, за Тёмным Лордом пошли, а так ни хрена и не поняли. Убийцу остановить несложно. А вот идею, за которую будут убивать, остановить куда сложнее. Идею же за которую готовы будут умирать не остановить вовсе. У меня такая есть, мистер Крауч. А у вас?

— А ты безумен, — тонко улыбнулся Барти. — Мне это нравится.

— А кто вообще нормален в нашем безумном мире? — философски заметил Норд. — Дамблдор, что одержим гуманизмом и в своём стремление к идеалам добра приторнее испорченного лимонного мармелада? Или Тёмный Лорд, сублимирующий свои подростковые комплексы через анархию и террор? Или маразматики из Министерства, которые думают, что с исчезновением Тёмного Лорда наступил конец истории и теперь всё будет охренеть как карамельно и радужно? Я могу быть и психом — у меня неплохая компания.

— Мне нравится ход твоих мыслей, седой, — оскалился и нервно облизнул губы Крауч, слегка наклоняясь вперёд. — Он па-ра-но-и-да-лен, ага. Большей дичи я не слыхал даже от себя самого. А есть ли у меня идея? Ну, например, я могу убить тебя. Убить рыжую Поттер, убить недобитого щенка Поттеров. Убивать и дальше, делать всё, чтобы вернуть Тёмного Лорда ещё более могущественным и великим, чем он был когда-либо.

— …встать по правую руку от него, да-да, — сочувственно покивал Норд. — Или по левую? Не знаю Волдеморт — левша, правша или вообще квакша… Хотя скорее всего ты у Тёмного Лорда ляжешь в ногах. В лучшем случае. Как и любой из Упивающихся, которые оказались либо слишком слабы, либо слишком трусливы.

— Да откуда тебе…

— Я бы так сделал.

— Ты не Тёмный лорд, — презрительно скривил губы Барти.

— И слава Богу! — неожиданно расхохотался Виктор. — Иначе те, кто выжил бы в этой сраной стране позавидовали бы мёртвым. Чего ты хочешь, Бартемис Крауч? Убивать? Быть на вершине? Видеть мир в огне? Я хотел. Я видел. И я сжёг. Волдеморт понял, что первый шаг — это разрушение. Он понял, что второй шаг — это разрушение себя. Возможно, он бы дошёл и до третьего шага — разрушения всего мира… Но вряд ли бы его убогому умишке хватило соображалки додумать сделать последний шаг — построить на руинах что-то новое. Хотя у вас даже и руин-то нет… Пока что. Хотя они потребуются. И не какие-нибудь абстрактные руины миропорядка, а вполне реальные руины Лондона, Бирмингема, Глазго… Требуется ЖЕРТВА. Канзас сити шаффл, так сказать. Потому что какой же Канзас сити шаффл без жертв?

— Ты и правда хочешь видеть города в огне, — неожиданно спокойно произнёс Крауч.

— Нет, я это уже перерос. Теперь я знаю, что иногда города в огне видеть просто необходимо.

— Ты не Тёмный лорд, — повторил Барти. — Ты…

— Что-то похуже? Ну, у тебя будет возможность сравнить, когда Тёмный Лорд вернётся, — весело заметил Норд и гнусаво добавил. — . «Ещё более могущественным и великим, бла-бла-бла…» Не если — когда. Но… Знаешь, мы ведь говорим о Тёмном Лорде версии 2.0, что может появиться из одного из хоркруксов. Ты ведь знаешь о хоркруксах? О да, вижу, что знаешь… Ну или хотя бы слышал. А знаешь ли ты, что Тёмный Лорд сделал не якоря, а слепки себя? Слепок себя семнадцатилетнего, двадцатипятилетнего… Пятидесятилетнего. Какой из них взять за основу при воскрешении? Взрослого, сильного, много повидавшего и узнавшего… и с поехавшей нахрен крышей? Или молодого, импульсивного и мало что знающего?

— Откуда… — лицо Крауча вытянулось. — Нет. Ты не знаешь. Не можешь знать!

— Вспомни ближний круг и новобранцев, — рот Норда скривила презрительная усмешка. — Вспомни тех, кто ещё сохранил хоть немного адекватности в своём взгляде и своей голове. Вспомни тот взгляд, что говорил «ЭТО НЕ МОЙ ТЁМНЫЙ ЛОРД». И та обречённость и безнадёжность, с которой верные миньоны шли вперёд, но шли вовсе не за тем, за кем когда-то последовали…

— Заткнись! — неожиданно заорал Упивающийся. — Ты не можешь этого знать! Ты врёшь!

— Увы, брат, рад бы да не могу — эликсир всё-таки. Хотя ты прав, я и правда не знаю как это было у вас — я всего лишь экстраполирую похожую ситуацию на ваши условия.

— Ты… — выдохнул Барти. — Ты был…

— Ага, — безмятежно кивнул Норд. — Типа того.

— Мы примем Тёмного лорда, — глухо произнёс Крауч. — Слышишь, ты? Мы примем его таким, каким он есть — со всеми его достоинствами и недостатками. Мы примем его таким, потому что…

— У вас нет выбора? — подхватил Виктор. — А что если бы я сказал, что выбор есть?

Что если истинный Тёмный лорд, мечтающий не только разрушить этот мир, но и построить на его обломках что-то иное, уже давно возродился? Менее опытный, но куда более разумный. Сохранивший рассудок, хотя и подрастерявший свои великие знания. Капля тьмы, растворившаяся в чаше с силой — не доброй, но и не злой. Истинный хоркрукс, правильный хоркрукс. Хоркрукс сработавший не так как нужно… Но лучше, чем только можно было бы мечтать. То, что можно назвать истинным бессмертием — не вечная жизнь, но вечное бытие самим собой. То, что не убить и не стереть — идея, что посеянная однажды, больше не исчезнет…

Выбор есть, Бартемис Крауч, и у выбора есть имя.

— Ты говоришь столь искренне и горячо, что я почти верю тебе, — вымученная улыбка Барти больше походила на оскал. — И… что же это за имя? Хоркрукс… Нет, якорь. Что-то от него, но не он сам. Какой-нибудь… наследник. Или даже сын, или… дочь?

— Нет, — улыбнулся Виктор. — Лучше. У выбора… у истинного Тёмного лорда, у того, кто действительно восстановит баланс сил есть имя. И это имя…

Загрузка...