Харчо для полара (СИ)

Эпилог

— Как хорошо, что я тебя застала, — порадовалась Петрова. — Не сразу узнала, что вас отозвали, как узнала — побежала заказывать телефонный разговор. Это мы прокололись, Даночка. Мы долго выбирали, ехать в аэропорт в Минеральных Банях или в Лисогорске. Решили двинуться в Лисогорск, потому что в Минеральных Банях зимой народу раз-два и обчелся, будем на виду. И ошиблись — заночевали в гостинице по дороге, в каком-то задрипанном городишке, а местный пещерник сообразил, что Чеслав и Славица — медовики. И настучал островитянам. Спасибо, что не сразу, мы успели уехать и улететь. Но нас связали с вами — все окрестности Чернотропа знали, что мы приезжали в «Воронье гнездо» — и это перечеркнуло дальнейшие разведывательные операции. Хоть по линии медовиков, хоть по тюленям и пещерникам.

— Вот оно что, — покачала головой Дана. — А мне, конечно, ничего не объяснили. Удивилась, почему отзывают, но вникать не стала. Мы с Тёмой едем в путешествие — это куда интереснее, чем думать о делах.

— В свадебное путешествие? — оживилась Петрова.

— В предсвадебное, — улыбнулась Дана. — Мы посчитали накопившиеся дни отпусков и поняли, что можем себе позволить два путешествия. Свадьба будет у поларов. Тёма говорит, что его родители возьмут все хлопоты на себя, а мои приедут на всё готовое. Так распорядилась его бабушка — он дважды звонил домой, говорит, что все рады и ждут нас с нетерпением.

— А твои?

— Обрадовались. Поздравили. Просят, чтобы мы приехали и погостили у них до свадьбы. Папа собирается накормить нас самым правильным харчо и приготовить зеленый плов. Тёма облизывается, собирается брать у папы кулинарные уроки. Не знаю, как мы разорвемся, чтобы всё успеть, но как-то придется.

— Молодцы! — похвалила Петрова. — Так держать! Отдохните и за нас тоже — у нас длительная командировка к барсам.

Дана пообещала, что привезет домой какие-нибудь южные сувениры, а ко дню, когда они смогут увидеться, обязательно сварит харчо для Петрова. Закончив разговор, она вышла из телефонной кабинки и посмотрела на соседнюю. Темиртас еще не договорил — внимательно слушал собеседника, кивал, хмурил брови.

— Байбарыс? — спросила Дана, когда он вышел из кабинки.

— Да, Бай. Он узнал, что нас отозвали — по-моему, от Петровой, они перезваниваются — и поспешил сообщить последние новости.

Дана взяла его под руку, и они чинно вышли из переговорного пункта на залитую солнцем улицу.

— Минутку, — сказал Темиртас и пошел на угол, к пожилой лисице в цветастом платке, торгующей тюльпанами — еще не распустившимися крупными алыми бутонами.

После коротких переговоров Тёма отдал лисице купюру, забрал охапку тюльпанов из ведра — все до единого — и принес Дане. Со стеблей капала вода, но ее это не смутило. Она забрала цветы, прижала к себе и медленно пошла по улице, подставляя лицо солнцу. Темиртас покрутился вокруг, урвал поцелуй и спросил:

— Новости рассказывать?

— Конечно! Я жду!

— Бай хваткий, он везде успевает. Мало того, что с Петровой перезванивается, он еще и Славице позвонил и напросился на харчо. Пронюхал, что она умеет этот суп готовить, и — как он заявил — решил проверить, чей вкуснее. Твой или ее. Славица к сравнительному эксперименту отнеслась спокойно, велела ему приезжать в выходной день, когда она будет свободна от дежурства в больнице. Бай поехал и вляпался в оцепление. Спецназ вокруг дома, все бегают, но не орут, Бая с размаху ткнули носом в забор и нацепили наручники, потом проверили документы и расковали. Он кое-как прорвался в дом — со скандалом, размахивая удостоверением — и выяснил поразительную новость. Холод, весна только на календаре, снег в оврагах, а к Чеславу прилетели его пчелы.

— Да ты что?! — Дана остановилась, как вкопанная. — Пчелы?

— Да. Довольно большой рой. Ему тут же срочно привезли ульи. Начальство вокруг него вьется, лебезит и обещает охрану, лишь бы он продавал государству мёд. Он молчит и улыбается — Бай сказал, что он всё время молчит, не болтливый. А Славица наорала на спецназовцев и покормила Байбарыса харчо. Он просил передать, что твой — вкуснее.

— Это он еще твой харчо с фиолетовым бурьяном не пробовал, — улыбнулась Дана. — Он еще вкуснее. И папин у нас в запасе имеется. Бая ждут удивительные открытия. Интересно повернулось с пчелами. Теперь наши отцы-командиры с Чеслава пылинки сдувать будут. На вывоз мёда из волчьих воеводств приличная пошлина.

— Славица говорила, что свежий мёд из рук пасечника — самый целебный. Дело даже не в пошлинах.

— У нас есть баночка мёда, — вспомнила Дана. — И сахарная ветка шиповника. Не лежала душа класть ее в очаг «Вороньего гнезда». Сожжем там, где почувствуем себя дома.

Они вернулись в гостиницу, где заохавшая горничная нашла им три вазы и небольшое пластмассовое ведерко, и расставили тюльпаны по всему номеру. Комнату затопил аромат влажной свежести, бутоны робко приоткрылись. Темиртас плюхнулся на кровать, самодовольно улыбнулся. Дана легла рядом, обняла его за шею, поцеловала и прошептала:

— Спасибо за весну.

Последнюю ночь в Чернотропе они провели, залюбив друг друга до изнеможения. Тёма помял Дану, оставив синяки на плечах и бедрах — к утру синяки исчезли, но среди ночи изрядно смутили тюльпаны, которые отворачивались, потому что не могли покраснеть еще сильнее — и потом долго извинялся, вылизывая кожу и пытаясь убрать следы бесчинств языком.

Выспавшись и позавтракав, они погрузили в машину собранные вещи, а тюльпаны оставили в гостинице, строго-настрого запретив рассказывать об увиденном.

— В Лисогорск? — спросил Темиртас, усаживаясь за руль. — Или в Минеральные Бани? Если мы собираемся добраться до Ключевых Вод, то подходит любая дорога — обе ведут в нужном направлении.

— В Минеральные Бани, — выбрала Дана. — Не будем повторять путь Байбарыса и Петровой.

Тёма кивнул и поехал, следуя за солнцем — к цветущим яблоням, грушам и первой светлой сирени.