Химическая война

ГЛАВА III Развитие "Военно-Химической Службы" в Америке

Современная химическая война ведет свое начало с 22-го апреля 1915 г. В действительности же, можно сказать, что она началась раньше, потому что Германия, без сомнения, потратила несколько месяцев на разработку газовых баллонов и методов газовых атак. Союзники, озадаченные этим новым методом ведения войны, были принуждены безотлагательно найти способы защиты, а затем, когда было решено ответить той же мерой, разработать методы газовой войны. При инженерных войсках обеих армий были сформированы ударные отряды, которые затем стали обучать обращению с ядовитыми газами; первая газовая атака была выполнена англичанами в бою при Лоосе в сентябре 1915 года.

"Вскоре после этого в британской действующей армии все операции по наступлению, защите, обучению войск и снабжению, связанные с газовой войной, были об'единены в одном органе "Газовой службы", начальником которой был назначен бригадный генерал. Этот шаг был сделан под. давлением необходимости и вследствие все более увеличивающегося значения газовой борьбы" (Оульд).

Немедленно началось накопление ценных сведений и опытов, охотно представляемых отовсюду в распоряжение американских химиков, Благодаря сердечному сотрудничеству Англии и Франции и частому обмену мнениями по всем вопросам, касающимся газовой войны, успех в деле исследования газов был значительно повышен во всех союзных государствах,

Хотя в американской армии зорко наблюдали за развитием военных действий в 1915–1916 г., все же. увеличивающееся значение газовой борьбы. не было оценено по достоинству и, к моменту об'явления войны Германии, 6-ro апреля 1917 года, в Соединенных Штатах имелось только несколько наблюдений по этому вопросу в разных частях армии, а в Военном Министерстве не было сделано абсолютно никаких попыток к организации новых исследований, между тем как впоследствии к одним только чисто-научным работам. Было привлечено около 2.000 человек. Большое значение имел также тот факт, что ни один отдел армии не был знаком с практическими способами боевого применения газов.

Единственным человеком, который предвидел и сумел убедить других в громадном значении газовой войны, был Ван Х. Маннинг, директор Горного Бюро. С самого начала учреждения Бюро в 1908 году, оно имело штат работников, изучавших ядовитые и взрывчатые газы, развивающиеся в копях, употребление дыхательных аппаратов при исследовании копей, наполненных вредными газами, уход за отравленными газами и тому подобные вопросы. В заседании от 7-го февраля 1917 г. директором Бюро и начальниками его отделов был обсужден вопрос о подготовленности государства и, в особенности, о порядке немедленной помощи ему со стороны Бюро его персоналом и оборудованием. 8-го февраля директор написал С. Д. Уолкотту, председателю Военно-Научного Комитета Национального Совета о том, что Горное Бюро могло бы немедленно придти на помощь государству в деле разработки кислородных респираторов для армии и флота, подобных тем, какие употребляются в горном деле. Он сообщил также, что Бюро может содействовать испытанию газовых масок, необходимых для передовых линий и, что оно имеет в Питтсбургском Экспериментальном Институте вполне оборудованную для этих целей испытательную станцию и опытный персонал. Д-р Уолкотт ответил 12-го февраля, что он представит этот вопрос на рассмотрение Военного Комитета.

На совместном заседании Горного Бюро и Военного Колледжа в присутствии представителей Военного Министерства, бригадного генерала Куна и майора Вилльямсона, Военное Министерство с восторгом приняло предложение Горного Бюро и согласилось, всячески поддерживать его работу.

Наблюдение над исследованием газов, применяемых на войне, было поручено д-ру Буррелю, работавшему в Бюро в течение ряда лет по химии рудничных и естественных газов, и 7-го апреля 1917 г. он приступил к исполнению своих новых обязанностей. Успех дела, достигнутый под его руководством, и значительность полученных результатов следует приписать большому такту полковника Бурреля, его знакомству со всеми видами исследования и его изобретательному и широкому уму.

Когда внимание американских химиков было обращено на значение газовой войны, это новое дело встретило с их стороны горячий отклик, и вскоре лучшие силы университетов и заводской промышленности сплотились вокруг Бурреля, помогая ему в работах по всем видам газовых исследований. Состав работников увеличивался очень быстро, и лаборатории стали открываться в разных местах Восточных и Западных Штатов.

Вскоре выяснилась необходимость иметь центральную лабораторию в Вашингтоне для координации всей деятельности и усиления ее под непосредственным наблюдением Управлений Армии, Флота и Горного Бюро. К счастью для такой лаборатории было найдено подходящее место в Американском Университете, пользование зданиями и землей которого было разрешено Президентом Вильсоном 30-ro апреля 1917 года. Так зародилась Американская Университетская Экспериментальная Станция, позднее преобразованная в отдел исследований "Американской Химической Службы".

Между тем стали развиваться и другие организации. Получение ядовитых газов и наполнение снарядов было передано Траншейной Секции Артиллерийского Управления. В июне 1917 года генерал Крозьер, тогдашний начальник Артиллерийского Управления, одобрил предложение об устройстве завода для наполнения снарядов ядовитыми газами. В ноябре 1917 г. было постановлено устроить такой завод. в Гэнпаудер-Нэке в Мэрилэнде. Учитывая малую производительность химической промышленности для выработки нужного количества ядовитых газов, в декабре 1917 года было решено соорудить в той же местности правительственные химические заводы для снабжения армии ядовитыми газами. В январе 1918 г. они были переименованы в Эджвудский Арсенал, начальником которого был назначен полковник Вилльям Уокер из Массачусетского Технологического Института.

В то время, как газовые снаряды до конца войны находились в ведении артиллерии, для волновых атак, минометов Стокса, газометов Ливенса, и других видов газовой войны явилась необходимость образовать специальные войсковые части, Генерал Першинг потребовал вскоре телеграммой организацию и обучение таких войск и советовал подчинить их, как это делалось в английской армии, Инженерному Управлению. 15-го августа 1917 года Генеральный Штаб организовал Газовый и Огнеметный полки, которые были названы "30-м инженерным полком", состоявшим под командой майора (потом полковника) Аткиссона. Этот полк позднее стал первым газовым полком Американской "Военно-Химическоё Службы".

В сентябре 1917 года для обучения людей обращению с газами было признано необходимым образовать при Санитарном Корпусе Медицинского Департамента "Отдел Полевого Обучения". Потом пришли к заключению, что ни "Отдел Обучения", ни дивизионные газовые офицеры не должны состоять в ведении Медицинского Департамента и в январе 1918 года этот отдел был передан Инженерному Управлению.

Все перечисленные организации, за исключением газового и огнеметного полка, оставались по эту сторону океана. Как видно из письменного сношения от 4-го августа 1917 года, чувствовалась необходимость в создании отдела "Военно-Химической Службы" в Европе, на театре военных действий.

3-ro сентября 1917 года был издан приказ об организации Газовой Службы под начальством подполковника (позднее бригадного генерала} Фрайса в качестве специального отдела амер. экспедиционных войск во Франции. Несмотря на телеграмму генерала Першинга, писавшего 26-ro сентября:

"Вышлите немедленно химическую лабораторию, полное оборудование и штат, включая физиологический и патологический отделы для детального исследования газов и пороха".

Только 1-го января 1918 года полковник Бэкон из Меллонского института выехал во Францию с 50-ю людьми и вполне оборудованной лабораторией.

Тем временем в Соединенных Штатах был создан "Отдел Химической Службы". Следует подчеркнуть, что Америка во время мировой войны была первой страной, признавшей химию, как отдельную самостоятельную отрасль военной службы. Положение об "Отделе Химической Службы" было утверждено 16-ro октября 1917 года; он должен был состоять из военного инженера, в чине не выше полковника, который занимал должность начальника газовой службы, и его помощников, членов артиллерийского, медицинского и химического управлений, в чине не выше подполковников; в штат работающих входило 47 офицеров и 95 унтер-офицеров и нижних чинов. Инженерного корпуса полковник Поттер был назначен начальником, а профессор Уокер, в чине подполковника, его помощником и начальником Химического Отдела. Количество сотрудников увеличилось к 15-му февраля 1918 года до 227 офицеров и 625 нижних чинов, а к 6-му мая 1918 года до 393 офицеров и 920 нижних чинов. После перехода подполковника Уокера в артиллерию, его место занял подполковник Богерт. К этому времени каждая часть армии имела уже некоторую связь с Отделом Химической Службы. Медицинский Департамент заведывал газовой обороной. Дело наступления было в руках Артиллерийского Управления, сигналы тревог и пр. разрабатывались Сигнальным Корпусом. Инженеры организовали свой "30-ый полк" (Газовый и Огнеметный) и Отдел Полевого Обучения. Отдел Исследований все еще находился в ведении Горного Бюро, несмотря на неоднократные попытки его милитаризации. К тому же часть Отдела Химической Службы была предназначена для заокеанский работы. Хотя начальник Газовой Службы должен был координировать всю эту деятельность, но ему не было дано права контролировать управление, исследование и производство.

С целью улучшить эти условия, начальником Военно-Химической Службы 11-го мая 1918 года был назначен генерал-майор В. Л. Сиберт, известный военный инженер, построивший Гатунские шлюзы и плотину Панамского канала и командовавший первой дивизией во Франции.

Под его управлением "Военно-Химическая Служба" была подразделена на следующие отделы:

Окончательно установленный штат, не достигший своей предельной цифры ко времени перемирия, состоял из 4.066 офицеров и 44.615 нижних чинов, включая три газовых полка по 18 рот в каждом.

Генерал Сиберт внес не только организационный опыт в руководство этим крупным делом, но проявил большую любовь к работе и уменье дать должную оценку тем заданиям, которые предстояло выполнить американской армии, действовавшей во Франции. Он сумел очень быстро об'единить большую организацию Военно-Химической службы в одно целое, следя за тем, чтобы каждый отдел не только выполнял свои собственные обязанности, но и работал в согласии с другими в выполнении более широкой программы и, если бы война продолжалась еще некоторое время, Америка побила бы Германию ее собственным оружием.

Теперь мы приведем более подробные сведения о разных отделах Американской Военно-Химической Службы.

Административный Отдел является конечной формой развития дела, описанного на предыдущих страницах. Не имея необходимости пересматривать изложенный материал, мы приводим окончательный вид организации, имевшей место к 19-му октября 1918 года:

Административный Отдел помещался в здании Медицинского Департамента. Функции большинства Отделов явствуют из их названий.

Отдел Связи имел заданием сношения с промышленным миром, с целью охранить интересы заводов, считавшихся необходимыми для военной промышленности. Благодаря активности этого Отдела, многие важные для жизни страны отрасли промышленности сохранили на своей службе по классификации или бессрочному отпуску тех сведущих химиков, без которых они не могли бы изготовлять наибольшее количество военного снабжения.

Кроме того, Отдел Связи поддерживал сношения с Университетами и заботился о научных и опытных учреждениях. Поэтому бюро, вербовавшие химиков, были все время настолько активны, насколько позволяли военные условия.

Административный Отдел должен был обеспечить выполнение приказа Дежурного Генерала от 28 мая 1918 года, состоявшего в следующем:

"Вследствие необходимости иметь на военной службе очень большое количество образованных химиков, мы нашли в высшей степени необходимым назначать всех завербованных лиц, имеющих ученую степень химика, на те должности, где бы их специальные знания и образование могло быть использовано в полной мере"…

"Лица с химическим образованием, вступившие на службу не должны посылаться за океан, если могут быть назначены на химическую службу внутри страны".

Хотя это распоряжение вызвало недовольство среди лиц, желавших видеть боевые действия во Франции, все же проведение в жизнь этого приказа имело большое значение в смысле сохранения наших химических сил. Следующая выдержка из сентябрьского выпуска "Промышленного и Химического Инженерного Журнала" от сентября 1918 г. показывает результаты этого приказа:

При выполнении приказа Дежурного Генерала действующих Армий от 28 мая 1918 г. оказалось, что в наличии состоит 1.749 химиков. Из донесения от 1 августа 1918 года видно, что из них 281 были оставлены при тех военных организациях, при которых они уже ранее несли химические обязанности, 84 человека оставлены на местах для пользы руководимого ими военного дела, 12 отпущены в промышленные предприятия, 165, как не имеющие специально-химической подготовки, отправлены на фронт, и, наконец, 1.294 были назначены на химические работы, а 432 задержаны для испытания их квалификации до 1 августа 1918 года. Оставшихся 23 человека нельзя было переместить куда-либо, так как они уже получили назначение на войну.

Таким образом, 1.294 человека, которые должны были служить на войне, избежали возможности быть убитыми, и их специальное образование было применено для химической работы.

Каждый случай обсуждался индивидуально; квалификация и опытность каждого рассматривались с большим вниманием; также детально обсуждались нужды правительственных заводов и каждый химик был определен на место, наиболее подходящее ему, согласно образованию и квалификации.

Без сомнения были случаи несоответственных назначений, но в общем чувствуется, что все было согласовано, насколько позволяли обстоятельства.

Американская Университетская Экспериментальная Станция, учрежденная в апреле 1917 года при Горном Бюро, Была переименована к 1 июля 1918 г. в Отдел Исследований Военно-Химической Службы, Пять первых месяцев работы выполнялись в разных лабораториях, разбросанных по стране. В сентябре 1917 года для этих работ было использовано здание Американского Университета и немного позднее часть новой химической лаборатории Католического Университета в Вашингтоне. Отделения лабораторий были учреждены при многих университетских лабораториях и промышленных предприятиях, из которых в продолжение всей войны функционировали лаборатории Джонса Гопкинс'а, Принстон’а, Иеля, Штата Огио, Массачусетского Технологического Института, в Харварде, Мичигане, Колумбии, Корнеле, Висконсине, Кларке, Брин-Море, Нела-Парке и Национальной Угольной Компании.

Во время подписания перемирия организация Отдела Исследования была следующая:

¹ Преемник доктора Джона Джонсона, перешедшего в Совет Нац. Исслед.

² Сначала подполковник Д. Ф. Норрис был Заведующий всеми химическими исследованиями. В декабре 1917 года его отдел был разделен на отделы нападения и защиты, и подполковник Лэм был назначен заведующим защитой. Когда полковник Норрис уехал в Англию, его место занял доктор Джонс.

³ Доктор Хендерсон заведывал первоначально медицинской частью. Его сотрудниками были: доктор Ф. П. Ундергиль, Заведующий терапевтическими исследованиями. Майор М. С. Винтерниц. Заведующий патологическими исследованиями, и капитан Е. К. Маршал Заведующий фармакологическими исследованиями. Около 1 мая 1918 года фармакологические исследования настолько расширились, что отдел был разделен на два, с Заведующими Маршалом и Ливенгартом, между тем, как доктор Гунт был назначен специальным консультантом. по фармакологическим вопросам. С переходом в Военный Департамент, Гендерсон, Ундергиль, Винтерниц и Маршал были переведены в Медицинский Отдел.

⁴ Подполковник Макферсон, бывший заведующим, переведен затем в артиллерию.

⁵ Этот отдел был сначала под начальством Х. Х. Кларка. Позднее он был разделен на два, с заведующими: Х. Х. Кларком и Фоглером и, наконец, об'единился под управлением Фоглера.

Главные функции Отдела Исследований были:

1. Приготовление и испытание веществ, применяемых для газовой борьбы; определение свойств этих веществ и. условий, при которых они должны быть использованы на войне.

2. Выработка надлежащих способов приготовления опытных веществ (в небольших количествах).

3. Разработка способов применения этих составов.

4; Разработка веществ, способных поглощать или разрушать газы, применяемые для войны, изучение их свойств и определение условий, при которых эти вещества являются, повидимому, активными.

5. Разработка надлежащих способов приготовления различных поглотителей, которые могут быть признаны полезными.

6. Разработка конструкций масок, респираторов, защитной одежды и т. д.

7. Разработка зажигательных материалов, дымов, сигналов и методов их наилучшего применения.

Рис. 4.

Опытная станция Американского Университета с мастерскими для мелкого производства.

8. Содействие производственным отделам при разрешении затруднений производства газов, применяемых для военных целей, поглотителей и т. д.

9. Совместная работа с гражданскими и военными правительственными учреждениями по разрешению вопросов, связанных с газами, применяемыми для войны.

10. Собирание и систематизация для начальника Американской Военно-Химической Службы всех сведений относительно химической стороны газовой войны.

Взаимоотношения между различными Секциями Отдела лучше всего выясняются из очерка общего хода действий при разработке вопроса о каком-либо новом ядовитом веществе.

Вещество это, независимо от того, употреблялось ли оно германцами или союзниками, сообщено ли о нем кем-либо из посторонних, найдены ли сведения о нем в литературе или оно открыто сотрудниками по аналогии или путем творчества, — все равно поступает в Секцию химических исследований, которая его изготовляет. Если оно было твердым телом, то его отсылают в Секцию распыления, где разрабатываются методы его рассеяния. После этого, если вещество представляет собой жидкость или пар, оно отсылается в Токсикологическую Секцию для изучения степени его ядовитости, влияния на слезоточивость, нарывное действие или другие специфические свойства. Если опыты показывали, что вещество обладает высокой ядовитостью или особыми физиологическими свойствами, оно направлялось в ряд следующих секций.

Секция нападения старается усовершенствовать метод приготовления. Когда последний найден, Секция производства малых количеств пыталась осуществить его в заводском масштабе (от 50 фунтов до 1 тонны) и преодолеть производственные трудности. Если дальнейшие пробы показывали, что найденное вещество ценно, оно передавалось в Отдел Изобретений или в Отдел Газового Нападения для производства в широком масштабе.

Аналитическая Секция разрабатывала методы испытания чистоты вещества и анализы воздушных смесей, а Секция Газовых Масок исследовала его действие на образцовые респираторные коробки. Если защита оказывается недостаточной, Секция Газовой Обороны изучала изменения в ингредиентах респираторов, изобретала новый поглотитель или смесь поглотителей, чтобы найти выход из затруднительного положения. Если ощущалась необходимость в изменении механической конструкции респираторной коробки, она передавалась в Отдел Механического Исследования, работа которого получала особую важность, если вещество употреблялось в виде ядовитого дыма.

Изобретенный состав отсылался также в Пиротехническую Секцию для изучения его свойств во время разрыва снаряда или, если это удобнее, при пуске его из баллонов. Если вещество оказывалось стойким при взрыве, Испытательный Отдел, вместе с Пиротехнической и Токсикологической Секциями Отдела Исследований устраивал полевые опыты в широком размере для ознакомления с действием, производимым при разрыве газового снаряда, выпущенного из орудия на определенное расстояние, над животными, помещенными в траншеях или около них.

Аналитический Отдел вырабатывал методы распознавания газов при всяких условиях в поле. Медицинский Отдел совместно с Токсикологической и Фармакологической Секциями изучал патологические явления, способы лечения газовых отравлений, действие газа на тело человека и, иногда, входил в рассмотрение таких деталей, как, например, восприимчивость к газу, замечаемая у различных людей.

Если при разработке мер защиты поднимался вопрос о мази или одежде, то это рассматривалось, обычно, несколькими секциями с различных точек. Зрения.

Из 250 газов, добытых Секцией Химических Исследований, очень немногие прошли через все упомянутые испытания, и, таким образом, число газов, фактически переданных для производства в широком масштабе, было меньше дюжины. Изложенный характер совместных работ имеет то преимущество, что делает излишним содержание большого количества заводов и обучение людей детальному производству многих газов. В одном английском донесении говорится: "в конечном результате для химической войны выбор должен быть остановлен только на двух действующих веществах: одном — стойком, другом — непостоянном; оба должны быть смертоносными и проницающими через респиратор". Можно добавить, что оба должны вызывать скорое и обильное слезотечение.

Так как значительная часть работы Отдела Исследований будет рассматриваться детально в следующих главах, мы дадим здесь только краткий перечень его основных заданий.

Глазным и наиболее важным вопросом было изобретение газовой маски. Работы в этом направлении производились еще до организации секций и принадлежали всему Отделу. После сравнения существующих типов масок было решено, что лучшей является английская образцовая респираторная коробка. Для нас совершенно внове было применение древесного угля, натронной извести и многочисленных частей, как-то: лицевой маски, резиновых завязок, очков, загубников, трубки, носовых щипцов, клапанов и т. д. История о "первых двадцати тысячах" прекрасно передана полковником Бурреллем[5].

В начале мая 1917 года майор Вильямсон, работавший в качестве офицера связи между Горным Бюро и Военным Министерством, поручил нам экстренно представить 20.000 газовых масок для отправки за океан. Это не представлялось очень большим заказом, и мы, не приняв во внимание всех трудностей, встречающихся при изготовлении масок, охотно приняли заказ. С этого момента началась война с фабрикантами коробок, пряжек, тесемок, резиновых наличников, очков, сумок и т. д. По всей стране от Атлантического океана до реки Миссисипи велись переговоры с фирмами, которые взялись бы за производство различных частей масок в спешном порядке и на приемлемых условиях.

Древесный уголь из красного кедра стала приготовлять Химическая Компания Дэй в Вестлайне (Пенсильвания), натронную известь и перманганат — Общая Химическая Компания, сумки — Симонс Гардверв С. Луи, личные части — Резиновая Компания Гудрича и Гудйир в Акроне, респираторные коробки — Американская Коробочная Компания; сборка частей производилась на одном из заводов Коробочной Компании в Лонг-Айлэнде.

Автор этой статьи не может описать всех сомнений, страха, оптимизма и радости, поочередно переживаемых различными членами организации во время фабрикации первых двадцати тысяч масок. Мы выполняли важное задание Военного Министерства. Ночь превращалась в день. Дьюэ, Льюис, Гендерсон, Гиббс и другие не выходили из вагонов и с такой же свободой говорили по телефону из Вашингтона в С. Луи или Бостон, как будто это было городское сообщение.

Мы надеялись улучшить английскую респираторную коробку во многих отношениях. Увеличением размера коробки мы остались очень довольны. Английский загубник казался нам слишком малым и слабым, вследствие чего мы сделали его твердым и увеличили размер, хотя потом сильно пожалели об этом. Мы сделали испытания с хлором, фосгеном, синильной кислотой и т. д. и получили желаемое поглощение этих газов. Но, увы, мы не знали, что хлорпикрин стал одним из наиболее важных газов, применяемых воюющими сторонами. Затем не вполне было оценено, что резиновая ткань для лицевой части должна быть в высшей степени газо-непроницаема, и что зерна натронной извести следует спрессовывать настолько крепко, чтобы масса была способна легко выносить грубые толчки, и чтобы в то же время мелкие частицы не засоряли респиратора и не увеличивали сопротивления дыханию выше установленной нормы. В это время никто из союзников не понимал еще, что газовая маска должна являться боевым аппаратом, в котором каждый мог бы упорно работать, бегать и носить его часами, не чувствуя особенного неудобства.

Первые 20.000 масок, отправленных в Англию, были сделаны Отделом Исследований в очень короткое время. По сравнению с французскими они оказались значительно лучшего качества, давая большую защиту против хлора, фосгена, суперпалита, синильной кислоты, бромистого ксилила и т. д. Французская матерчатая маска, имеющая форму лица, состояла из 20 слоев ткани, пропитанной фенолятом натрия и гекса-метилен-тетр-амином. Хлорпикрин проходил через нее с быстротой пули. Перед отправкой масок за границу до нас дошли тревожные слухи о предполагаемом употреблении больших количеств хлорпикрина. Французы, повидимому, не намеревались тогда изменять свои маски, которые оставались в употреблении еще в продолжение нескольких месяцев.

Поэтому и мы выпустили маски, отослали их за границу и ждали по эту сторону океана с напряженным беспокойством своего приговора. Наконец, он пришел. В краткой телеграмме по кабелю сообщалось, что наши английские братья думают о нас. Они работали над этим вопросом 2½ года; горьким опытом, на поле военных действий, они дошли до преобразования плохих масок в лучшие, знали их историю больше нас и, после основательных испытаний, немилосердно раскритиковали тип нашей маски.

Эта неудача придала Отделу Исследований новую энергию. Первая попытка была для него необходимым предварительным опытом; телеграммы и донесения стали пересылаться туда и обратно; в ответ на наши просьбы о помощи, из Англии к нам приехало несколько экспертов и, на основании их указаний, мы приступили к дальнейшей разработке настоящей маски.

Подробности о получении горчичного газа сообщаются ниже. По всей вероятности Отдел Исследований, Эджвудский Арсенал и Отдел Разработки потратили на него больше времени и труда, чем на какой-либо другой газ.

Открытие ди-фенил-хлор-арсина привело к приготовлению ряда мышьяковых соединений, из которых некоторые получались сравнительно просто и производили тем не менее значительное действие.

Хлор-циан и бром-циан, по донесениям итальянцев применявшиеся немцами, были также подробно исследованы.

В Неорганической Секции с самого начала занимались изобретением зажигательных веществ для бомб, снарядов, стрел и гранат, что впоследствии вошло в функции Пиротехнической Секции и, наконец, было передано в распоряжение Артиллерийского Управления.

Для общего обзора работ можно начать с описания деятельности Секции Нападения. Эта секция преследовала две цели: разработку способов производства газов, применяемых немцами, более экономным путем, чем их готовил противник, и изобретение новых, более ядовитых газов. Ко времени нашего выступления ядовитыми газами были хлор, фосген и хлорпикрин, в то время, как бром-ацетон и бромистый ксилил применялись как слезоточивые. Особой трудности в приготовлении их не встречалось. Но появление горчичного газа, летом 1917 года, и ди-фенил-хлор-арсина осенью того же года, не только заставило задуматься наших химиков над способами их производства, но даже настолько изменило наши взгляды на способы ведения войны, что возможность применения других веществ создала необходимость обширных исследований. Изобретение французами бром-бензил-цианида также открывало новые виды в области слезоточивых газов.

Для армии и флота были изобретены цветные ракеты и дымы. Стали разрабатывать также дымовые коробки, но работа эта была передача Пиротехнической Секции.

Произведено много исследований над неорганическими веществами, как-то: над мышьяком и мышьяковыми производными, фтором, фтористо-водородной кислотой и фтористыми соединениями, цианистыми соединениями, роданистой кислотой и окислами азота.

Аналитическая Секция производила не только обычные анализы, но разработала, также способы испытания многих новых газов.

Секция Нападения работала в тесном контакте с Химической Секцией Мелкого Производства. Часто оказывалось, что метод, успешно применявшийся в лаборатории, не годился на заводе. Мастерские мелкого производства были открыты для изготовления горчичного газа, синильной кислоты, хлор — циана, трех-хлористого мышьяка, мышьяковисто-кислого магния, суперпалита и бром-бензил-цианида.

Секция Химической Защиты, организованная в январе 1918 года, была занята вопросами, касающимися самообороны, как например, изготовлением древесного угля, натронной извести, специальных поглотителей, очков, дымовых фильтров, а также испытанием действия поглотителей и специальными. работами над горчичным газом.

Древесный уголь требовал широкого исследования. Сырые материалы требовали розысков по всему свету; надо было найти способы обугливания, испытать вещества для пропитывания. Это изложено в XIII главе.

Получение натронной извести представляло также не мало затруднений. Исходя из английской формулы, было изучено влияние разных факторов и установлено соотношение между желательными качествами, как-то: активностью поглощения, емкостью, твердостью, сопротивлением перетиранию, химической стойкостью и т. д. Окончательный продукт состоял из смеси извести, цемента, силикатовой основы, марганцово-кислого натра и едкого натра.

Другая ценная работа была произведена по усовершенствованию поглотителей окиси углерода для флота. Лучший из них состоял из особым образом приготовленных окисей, действующих при известных условиях каталитически и заставляющих окись углерода соединяться с кислородом воздуха. Так как при реакции с пятиокисью иода (первым поглотителем) наблюдается изменение окрашивания, то это дало возможность выработать очень чувствительный определитель присутствия окиси углерода в воздухе.

Когда вопрос о дымовых фильтрах получил крупное значение и привлек внимание нескольких секций, Секция Защити разработала образцовые способы испытания и сравнения фильтров, а также способы приготовления бумаги для этой цели.

Было разрешено много вопросов, относящихся к горчичному газу. Изобретена защитная мазь, применение которой было признано полезным, но, как только появилось сомнение, будет ли вообще какая-либо мазь представлять достаточную защиту при значительных концентрациях газа на поле сражения при продолжительности экспозиции, то эта мера была признана не оправдывающей трудности применения. Испытаны были способы очистки от горничного газа одежд посредством пропитывания их маслом. Другая фаза этой работы была посвящена исследованию методов уничтожения горчичного газа на поверхности почвы и исследования его стойкости на полях сражений.

Секция Исследования Газовых Масок была занята главным образом усовершенствованием респираторных коробок и обычными пробами их. Если принять во внимание число экспериментально изученных газов и большое число конструированных опытных респираторных коробок, из которых каждая испытывалась на два или большее число газов, то это является не малой работой, к которой приходится прибавить участие в управлении производством в городе Лонг Айланде. Кроме того, в связи с вопросом о сроке службы поглотителей и респираторных коробок изучалось влияние на них условий температуры, влажности и размеров поглощающих частиц. Механические испытания и пробы на людях будут рассмотрены в отдельной главе. Исследован определитель горчичного газа, действие этого газа на ткани, пропитанные смесью минеральных и растительных масл. При изучении прохождения таза через респираторы большое значение получило применение способа волны, позволявшее обнаруживать недостатки конструкции и наполнения коробки.

Пиротехническая Секция состояла из ряда самостоятельных отделов, имевших каждый свое определенное задание. Здесь изучались наполненные сжатым газом или твердым веществом снаряды в отношении безопасности их как при детонации, так и при хранении в складах. Обширная работа была произведена по разработке дымовых завес, для чего во флоте служила морская дымовая труба, а в армии переносный дымовый аппарат с четырехлористым кремнием, метательных гранат, газометов Ливенса и артиллерийских снарядов. Дымовая завеса была приспособлена для танков, аэропланов и судов. Были усовершенствованы некоторые типы зажигательных бомб и метательных стрел; конструированы огнемёты, но от применения их пришлось отказаться за их бесполезностью при создавшихся условиях войны. Рассматривались также разнообразные сигнальные огни, вспышки, ракеты, цветные дымы и пр.; в большинстве случаев составлялось подробное их описание. Обширное исследование произведено над выбором внутренних оболочек газовых снарядов, причем пришлось остановиться на свинцовых или эмалевых; определялись физические свойства газов, применяемых на войне, и их смесей.

Дисперсионная Секция (распыления) работала над производством дымов и туманов из различных твердых и жидких веществ. Были изобретены аппараты для исследования концентрации дымовых облаков и скорости их оседания, определены действия различных фильтров и респираторных коробок и сверх всего усовершенствована новая дымовая свеча.

Отдел Механических Исследований был занят сначала; составлением чертежей и конструкцией респираторной коробки и маски, соответственно английскому типу. В конце 1917 года изучалась маска Тиссо, переданная затем в Отдел Газовой Обороны. Были усовершенствованы флотская головная маска и респираторная коробка, маски для лошадей и маски того же типа для собак, изготовлены сапоги для лошадей, так и не получившие применения на фронте. Было выполнено успешно много артиллерийских и пиротехнических заданий, в числе которых бесшумный газовый баллон занимает не последнее место. Секция изобрела первый костюм против отравлений газами, состоящий из клеенчатой одежды, маски, шлема и особой респираторной коробки.

На Производственную Секцию были возложены задачи защиты, и она работала не постоянно, а по мере необходимости. Ею была выпущена защитная одежда от горчичного газа и маска для лошадей. Эта секция построила водородный завод в Ланглей Фильде, содействовала разрешению затруднений, касавшихся древесного угля в Спрингфильде, и работала по применению бумаги и войлока, как фильтров от дымов. К концу войны секция была заинтересована в распространении противогазовых масок в промышленности.

Физиологическая работа изложена в Медицинском Отделе.

Издательская Секция получала донесения от всех других секций, на основании которых составляла полумесячные отчеты, рассылаемые уполномоченным представителям армии, флота и союзных держав. Сообщения получались также из за границы и сообщались Испытательному Отделу; с увеличением количества донесений, сведения стали собираться в монографии по различным газам, поглотителем, дымам и т. д. После заключения перемирия они были пересмотрены и в количестве около 50 монографий переданы начальнику Военно-Химической Службы.

История Отдела Газо-обороны касается, главным образом, газовой маски. Полковнику (тогда майору) Бродлей-Дьюэ было поручено исполнение "первых двадцати тысяч". Вскоре после начала этой работы он был откомандирован, в чине майора, в Отдел Газо-обороны Санитарного Корпуса, и вся производственная программа была возложена на него. Работа Отдела заключалась в изобретении, производстве, а также испытании и осмотре масок и прочего снаряжения для обороны.

Размеры выполненных работ видны из следующих числовых данных: вполне закончено 5.692.000 газовых масок, из которых 3.614.925 было исполнено на заводе в городе Лонг Айленд, остальные в Промышленной Компании Гиро в Филадельфии; 377.881 масок для лошадей, 191.388 одеял для убежищ, 2.450 защитных костюмов, 1.773 пар перчаток, 1.246 тонн защитной мази, 45.906 газопредупредительных сигналов (рожки), 50.549 траншейных вентиляторов и множество кислородных ингаляторов.

Рассказ о "первых двадцати тысячах" уже был приведен на стр. 54. Несовершенство этих масок не следует ставить в вину тем, кто их делал, так как в продолжение двух месяцев невозможно было приобрести все знания по этому вопросу, даже при наличии английской образцовой маски. Приобретенный опыт дал возможность возобновить производство в июле 1917 года с большим знанием дела. Первые приготовленные маски не пропали даром, так как были разосланы по разным лагерям для обучения и принесли в этом отношении большую пользу.

Рис. 5. Плохой противогаз.

Рисунок этот с успехом применялся Отделом Газо-обороны в стремлении добиться возможно более тщательной выделки противогазов.

Следующий заказ был дан на 1.100.000 масок, которые должны были быть готовы через год. Для производства их были назначены майор, два капитана и десять лейтенантов. Насколько была недостаточно оценена вначале серьезность задания, показывает тот факт, что к концу производства на заводе Газо-обороны в Лонг Айленде работало 12.000 людей. Первой заботой было покрыть данный заказ средствами уже существующих заводов. Промышленная Компания Гиро и Филадельфии взялась за выполнение масок и вела эту работу частично в продолжение всей войны. Но вскоре выяснилось, что, в виду необходимости крайней осторожности при производстве и при испытании, обычные коммерческие организации не были способны произвести требуемую работу в масштабе, удовлетворяющем потребностям армии. Вследствие этого с 21-го ноября 1917 года военный министр разрешил постройку государственного завода, и для работ на нем были привлечены опытные служащие из Бостона, Чикаго, Нью-Иорка и других промышленных центров. Здания в Лонг Айленде, расположенные недалеко от химического завода в Астории (древесный уголь и натронная известь), перешли в распоряжение офицеров Службы Газо-обороны, при чем в июле 1918 года было занято уже пять больших корпусов, с общей площадью земли в 1.000.000 кв. футов (23 десятины). Из первоначально работавших 13 офицером, организация разраслась до 12.000 служащих, из которых было около 8.500 женщин. В виду осторожности, требуемой при производстве масок, было решено привлечь к работе лиц, имевших родственников в американских инженерных войсках; предполагалось, что их личная заинтересованность вызовет более внимательное отношение при производстве испытаний. В состав входили как гражданские, так и военные служащие, но это не вызывало трений. Продуктивность организации характеризуется тем фактом, что маски, изготовленные в Лонг Айленде, стоили на 50 центов дешевле, чем исполненные по контракту.

Первая партия респираторных коробок была отправлена за океан с завода Газо-обороны 4-го марта 1918 года. С этого момента производство пошло быстрым темпом, и до 26-го ноября, когда была сделана последняя маска, приемная комиссия приняла 3.146.413 масок типа респираторных коробок; наибольшая производительность 43.926 масок в день была достигнута 26-го октября 1918 года. Процесс производства будет рассмотрен в главе о газовых масках.

Во второй половине 1918 года, начиная с августа, стали приготовлять маски Тиссо, над усовершенствованием которых работали в продолжение нескольких месяцев. Производство их встретило значительные затруднения, но к 14 сентября была готова первая маска, и с этого момента, до заключения перемирия, было выпущено 189.603 экземпляра этого типа.

Параллельно с развитием производства шла работа по организации секции снабжения, на которую возложена была ответственность за своевременную доставку отдельных частей масок, монтируемых на заводах Газо-обороны и Промышленной Компании Гиро. На долю этой секции выпала тяжелая и сложная работа и, хотя недостаток в отдельных частях иногда временно тормозил производство, такие случаи встречались сравнительно редко. Отдельные части масок не только делались по определенному образцу и описаниям, но, кроме того, для определения годности этих частей перед окончательной сборкой на заводе пришлось установить инспекцию. Эта задача усложнялась еще тем обстоятельством, что форма маски по мере усовершенствования изменялась. Офицеры, приобретшие опыт по приемке, откомандировывались для обучения приемщиков в промышленных центрах.

В феврале 1918 г., перед самый началом германского наступления, было получено требование на значительное количество промасленных рукавиц и целых костюмов для защиты от горчичного газа, что и было исполнено. Вместе с этим заказом было отправлено на фронт значительное количество хлорной извести для нейтрализации горчичного газа на поле.

Полевая Испытательная Секция несла еще работу по подысканию подходящих условий для полевых испытаний масок и их усовершенствованию. Позднее в ее ведение вошел первоначальный курс обучения офицеров химической войне для заокеанской службы, военное обучение офицеров Газовой Обороны, служащих в Нью-Иорке и его окрестностях, и судовых команд, занятых перевозкой ядовитых газов. Полевая Испытательная Секция оказала армии ценную услугу, указывая недостатки масок по мере их усовершенствования, особенно тех частей, неудобство употребления которых могло быть замечено только после долгого ношения. В течение этой работы секция построила в Пенсильвании, около железной дороги, целую систему траншей с искусно устроенными убежищами, подобных знаменитым немецким убежищам, на западном фронте.

Чтобы получить ясное понятие о работе Отдела Газовой Обороны, в связи с настоящей главой, следует прочитать главы о древесном угле, натронной извести и газовых масках. Итогом всей работы явилась возможность снабжения американских солдат такими средствами защиты, которые парализовали усилия немецкого химического знания, что доказывают разработанные вновь методы наступления и применение новых веществ.

Организация Отдела Газовой Обороны состояла к 11 ноября 1918 года из следующих частей:

При составлении проекта снаряжательного завода Артиллерийское Управление надеялось привлечь к производству требуемых ядовитых веществ существующие химические фирмы, но по мере осуществления планов в выполнении этого предположения стали возникать затруднения. При производстве ядовитых веществ на частных заводах становилась неизбежной доставка их в Эджвудскую Снаряжательную мастерскую, а перевозка большого количества сильно ядовитых газов была сопряжена с большой опасностью. Главный директор железных дорог издал распоряжение о том, чтобы подобный груз перевозился в специальных поездах, каковая перевозка оказалась очень дорогой. Еще больше затруднений встретила попытка привлечь к работам существующие фирмы, так как они сознавали, что производство газов, применяемых для военных целей, будет связано с большой опасностью, работа ограничится временем войны, а требуемые для производства установки и заводы будут иметь малую ценность в послевоенное время. Кроме того, фирмы, сохранившие персонал и оборудование, были уже перегружены работой. За немногими исключениями, а именно: Американской Компании Синтетических Красок Электро-Химической К°, Ольдбери, Цинсер и К° и Химической Компании Дау, остальные ни на каких условиях не хотели принимать на себя работы подобного характера.

В виду этого в начале декабря 1917 года было решено выстроить вблизи снаряжательного завода — химический, для добывания ядовитых веществ, требуемых для снаряжения снарядов. Арсенал находится в изолированной местности и занимает пространство в 3.400 акров в 20 милях на восток от Балтиморы, в Мэриленде, на Пенсильванской железной дороге; он идеально расположен в смысле транспорта, так как с одной стороны проходит главная линия Пенсильванской железной дороги, а с другой протекает река Буш, впадающая в нескольких милях отсюда в бухту Чезапик. Эта местность называлась сперва "Пороховыми Складами", но 4-го мая 1918 года она была официально переименована в "Эджвудский Арсенал".

Рис. 6. Эджвудский арсенал.

Верхний рисунок — вид местности 24 октября 1917 г., нижний — вид той же местности через девять месяцев.

Из следующих числовых данных можно получить представление о размерах работы. 1-го октября 1918 года на заводе работало 233 офицера, 6.948 нижних чинов и 3.066 рабочих, приглашенных на службу в Эджвуд. При Арсенале имелось 86 квартир, вмещавших около 8.500 человек и 5 офицерских бараков с помещением на 290 человек. Госпиталь состоял из 34 зданий, вмещавших при нормальных условиях 420 больных. Общее количество зданий, сооруженных на Эджвудской земле, равнялось 550. Арсенал располагал 14,8 милями шоссе, 21 милей ширококолейных и 15 милями узкоколейных железных дорог. Водопроводы доставляли ежедневно: один — 9,5 миллионов галлонов соленой и другой — два миллиона галлонов пресной воды. При снаряжательном и хлорном заводе были выстроены электрические станции большой силы.

Заводы, оборудованные для получения фосгена, хлорпикрина, горчичного газа, хлора и хлористой серы, начали успешно функционировать. Большая часть сырого материала, за исключением хлористой серы, получалась от коммерческих фирм. Другие газы и вещества, нужные для производства, как-то: фосфор, олово и четырех-хлористый кремний, бром-бензил-цианид и мышьяковые производные, доставлялись многочисленными заводами, разбросанными в восточных и западных штатах.

В 1918 г. Арсеналом были израсходованы следующие количества сырых материалов:

Количество изготовленных и отосланных за океан ядовитых веществ выражается в следующих числах:

Приблизительно за месяц до заключения перемирия, вследствие недостатка снарядов для наполнения газом, различные заводы Арсенала частью закрылись, а частью продолжали работу лишь в размерах, необходимых для поддержания механизмов и оборудования в полной готовности, так что приведенные выше таблицы совершенно не показывают максимума их производительности.

Эти заводы описаны в соответствующих главах.

Снаряжательная мастерская состояла из нескольких небольших отделений, отходивших радиально от центральной холодильной станции, обслуживавшей все мастерские. Каждое отделение было снабжено машинами, приспособленными для наполнения снарядов разного калибра и для равных газов. Кроме того, порча, происшедшая в одной из частей завода, никаким образом не могла ослабить работу остальных.

Наполнение снарядов ядовитым веществом, находившимся всегда в жидком или твердом состоянии, но не в виде газа, отчасти напоминало процесс наполнения бутылок содовой водой. При разработке планов снаряжательного завода, в качестве образца, служили аппараты, употреблявшиеся на промышленных бутылочно-укупорочных заводах. Необходимо было иметь в виду не только большое количество снарядов, но и высоко-ядовитый характер веществ, которыми производилось наполнение. Наполнение и закупорка снаряда должна была производиться, насколько возможно, при помощи машин в превосходно вентилируемой комнате или в трубе, устроенной таким образом, чтобы машина, находящаяся в последней, могла управляться снаружи. Особая осторожность соблюдалась при закупорке снарядов, которая производилась при предельном давлении с помощью моторов, приводимых в действие сжатым воздухом. Таким путем достигалась однородность сжатия газов при укупорке. Полученные результаты оказались превосходными, что доказывает сообщение квартирмейстера из Венсена от 15-ro ноября 1918 года о том, что до упомянутого числа из 200.000 снарядов не оказалось ни одного, давшего течь.

Рис. 7. Одна из снаряжательных мастерских Эджвудского Арсенала.

1. Мотор для вентиляции.

2. Завинчивание снарядов.

3. Наполнение.

4. Подача пустых снарядов из холодильника.

5. Тележка для снарядов.

6. Моторы для передвижения.

Подробности процесса наполнения изложены в главе о фосгене.

Кроме обыкновенных снаряжательных мастерских (из которых одна была вполне оборудована, а две на 80 %), были еще мастерские: одна для наполнения гранат хлорным оловом, другая для фосфорных гранат, третья для дымовых снарядов с фосфором и, наконец, четвертая для снаряжения зажигательные бомб.

Снаряды обозначаются их калибром, в дюймах или миллиметрах. Приблизительное количество ядовитого газа, требуемого для наполнения каждого тина снаряда, выражается в следующих цифрах (10,5 %):

¹ N. С. есть смесь 80 % хлорпикрина и 20 % хлорного олова.

Газовые гранаты содержат 0,446 фунтов хлорного олова, а дымные гранаты 0,67 фунтов фосфора.

Из артиллерийских снарядов наполнялись только 75 мм., так как снаряды других калибров либо отсутствовали, либо к ним не было разрывных зарядов.

Следующие таблицы показывают число снарядов, гранат и пр., наполненных на снаряжательном заводе:

Месячная производительность снаряжательных мастерских ко времени перемирия выражается в следующих цифрах:

Здесь следует упомянуть о несчастных случаях, происходивших при работах. Их число должно изменить мнение тех, кто полагает, что рабочие поступали на завод, потому что там было "безопаснее", чем во Франции. За 6 месяцев, с июля по декабрь, было 925 отравлений, из которых 3 со смертельным исходом: два от фосгена и один от горчичного газа. По различным газам эта цифра распределяется следующим образом:

Из них 279 случаев произошло в августе, 197 в сентябре и 293 в октябре. Вследствие того, что производство остановилось в начале ноября, в этом месяце было только 14 отравлений и в декабре три.

Личный состав Эджвудского Арсенала при заключении перемирия был следующий:

По мере расширения работ арсенала явилась необходимость заказывать некоторые химические вещества на частных заводах.

Приемщиками на них были:

После перемирия в Эджвудский Арсенал было перемещено все Управление Военно-Химической Службы, деятельность которой на других заводах мало-по-малу прекратилась, а инвентарь и дела были отправлены в Эджвуд. Вначале заведывание Арсеналом находилось в руках подполковника Фрайса, но после назначения его начальником Химической Службы во Франции его преемником был удачно выбран майор А. К. Аткиссон, успешно командовавший Первым Газовым Полком американских экспедиционных войск. В настоящее время (1 июля— 1921 г.) Эджвудский Арсенал имеет следующую организацию:

Отдел Усовершенствований возник из лабораторий, находившихся при Национальной Углеродной Компании и при Национальном Заводе Ламп Накаливания Всеобщей Компании Электричества, которым было предложено выработать поглощающий древесный уголь удовлетворительного качества, так как они были уже знакомы с этим процессом. С развитием этого дела можно познакомиться в главе о поглотителях. Вскоре вся лабораторная работа перешла в Национальную Углеродную Компанию. между тем как техническая обработка материалов была предоставлена Национальному Заводу Ламп Накаливания. После окончательной организации Военно-Химической Службы Национальная Углеродная Лаборатория сделалось частью Отдела Исследований, а Национальный Ламповый Завод превратился в Секцию газо-обороны Отдела Усовершенствований.

Отдел Усовершенствований состоял из следующих секций:

1. Секция Обороны.

2. Секция Нападения.

3. Мидлэндская Секция.

4. Виллоубийская Секция.

5. Секция Специальных Исследований.

Секция Обороны исследовала методы обработки древесного угля, годного для употребления в противо-газовых масках, и его производство. Более подробные сведения будут приведены ниже, здесь же следует отметить, что через три недели после организации секции (28 апреля 1917 г.) печь Национальной Углеродной Компании выпустила кедровый уголь, добытый при помощи сухой перегонки. Кедровый уголь был выбран из большого числа разнообразных материалов, как лучший поглотитель хлора, но при применении фосгена и хлорпикрина оказалось, что он против них недействителен. Для получения древесного угля с высшей плотностью было подвергнуто испытанию 50 материалов и найдено, что скорлупа кокосовых орехов, применяемая в качестве сырья, давала наиболее активный древесный уголь. Посредством процесса воздушного архивирования получался древесный уголь, обладавший высшей способностью поглощения таких газов, как хлорпикрин и фосген. Позднее воздушный процесс был заменен активированием водяным паром. Уголь, полученный из скорлупы кокосовых орехов, активированный водяным паром, был назван "Дорситом".

Полный аппарат для воздушного процесса был установлен на заводе Компании Астория "Свет, Тепло и Сила", в Лонг-Айленд-Сити; первая партия древесного угля была изготовлена в течение сентября 1917 г. Производственная работа сопровождалась экспериментальными исследованиями над сырыми материалами, методами архивирования и устройством печей. Впоследствии из-за недостатка скорлупы кокосовых орехов стали употреблять их в смеси с орехами когун, абрикосовыми, персиковыми, вишневыми косточками и растительной слоновой костью. Другим суррогатом кокосового угля был антрацитный уголь высокого качества, активированный водяным паром, получивший название "Батчита".

Секция Нападения и Мидлэндская Секция были заняты, производством горчичного газа. Это дело сильно затянулось вследствие неудовлетворительного качества так называемого хлоргидринового процесса и затруднений в устройстве хороших этиленовых печей. Наконец, в феврале 1918 г. Поп в Англии нашел метод добывания горчичного газа при помощи хлористой серы и немедленно вся деятельность Отдела сосредоточилась на этом способе. В марте были уже предприняты шаги к производству газа, для чего в Кливлэнде был выстроен пробный завод. Добывать горчичный газ в широком масштабе не пытались, и результаты, полученные в лабораториях, немедленно передавались на большие заводы Эджвудского Арсенала, в Гэстингс на Гудзоне, Национальную Анилиновую и Химическую Компанию (Буффало) и на завод Химической Компании Дау (Мидлэнд). Подробности работы над горчичным газом даны в IX главе.

Специальные работы были направлены к тому, чтобы усовершенствовать корпус 75 м/м. газового снаряда и установить французский способ внутренней обкладки его заряда стеклом.

Организация Отдела Разработки при заключении перемирия была следующая:

Испытательный Отдел создан одновременно с решением устроить опытный газовый полигон под управлением Траншейной Секции Артиллерийского Управления. Хотя постановление состоялось в сентябре 1917 г., работы в Лагсгерсте начались лишь 26 марта 1918 года, а все оборудование было закончено к 1 августа 1918 года. Несмотря на это, опыты стрельбы начаты 25 апреля 1918 года и проведены в количестве 82-х.

Испытательный Отдел преследовал две цели: производство безопасных опытов над газовыми снарядами, до времени выделки их в большем количестве для отправки за океан, и испытание удовлетворительности газовых снарядов, вполне законченных и готовых к погрузке на корабли, для предотвращения неисправностей их производства или наполнения. Очевидно, что второе испытание находится в зависимости от первого. Нельзя подвергать снаряд пробе на определение действия газов при разнообразных условиях и концентрациях, пока механические детали самого снаряда не будут признаны образцовыми. Хотя это является чисто артиллерийским делом, но, к сожалению, при многих произведенных испытаниях приходилось сталкиваться с подобными артиллерийскими вопросами.

Для полевых опытов были устроены, по образцу употреблявшихся на войне, две отдельные линии траншей и несколько ударных (impact) площадок. В каждой линии траншей находилось несколько бетонных, совершенно непроницаемых для снарядов убежищ, в которых были устроены полки для помещения ящиков с бутылками. На протяжении всей линии траншей была устроена электрическая сеть, с контактами через каждый ярд для пользования электричеством. Площадками пользовались для газо-баллонных атак, а также для опытов с горчичным газом и часто для статических испытаний. Пробы собирались посредством особого автоматического аппарата.

Работа Отдела состояла в первую очередь в определении надлежащего веса разрывного заряда. В Европе многое было уже достигнуто в этом направлении, но американские газовые снаряды отличались от европейских, и потому над ними необходимо было произвести дополнительные испытания. Значение этой работы станет ясным, если представить себе, что для фосгена, вещества с низкой точкой кипения, требуется меньше взрывчатого вещества для разрыва и испарения, чем для горчичного газа, где заряд должен не только разрывать снаряд на мелкие осколки, но и рассеивать жидкость в виде тончайшей пыли, на возможно большее пространство. Для жидкостей низкой температуры кипения следовало очень тщательно определять вес заряда, так как разница в одном или двух граммах могла иметь серьезное влияние на концентрацию газа. Слишком малый заряд мог вышибать при разрыве дно стакана, вместе с которым часть жидкости зарывалась бы в землю; с другой стороны, слишком большое количество взрывчатого вещества могло выбрасывать газ слишком высоко в воздух.

После установления веса заряда большое число снарядов выпускалось в траншеи и в лесные местности, на неровные и гладкие поля; производились испытания концентраций газа и определялось действие его на животных, размещенных в разных пунктах. Благодаря этим опытам, Испытательный Отдел мог снабжать артиллерию данными, указывающими, сколько снарядов определенного калибра следует употреблять сообразно с расстоянием места обстрела, силой ветра, температурой, почвенными условиями и т. д. Производились опыты для определения количества фугасных снарядов, могущих быть выпущенными по одному месту вместе c газовыми, без вредного влияния их на концентрацию газа. Эти испытания имели большое значение, так как фугасные снаряды употреблялись для маскировки артиллерийских газовых атак. Газовый снаряд обычно определяется по слабому звуку при разрыве.

Для изучения распада различных газов после взрыва снаряд направляли на большой деревянный щит, при соприкосновении с которым он разрывался, при чем образцы газа немедленно собирались для анализа.

Велись совместные испытания с Отделом Газовой Обороны для выяснения качества разных образцов масок при полевых условиях. Пехотные роты в полном боевом снаряжении целыми часами ходили в масках, копали траншеи, распиливали бревна, учились и т. д., имитируя, насколько возможно, боевые условия. В это время выпускался газ из баллонов в очень большом количестве, так что около солдат создавалась такая высокая концентрация, которую едва ли можно получить в настоящих боях. Эти опыты способствовали правильному суждению о качествах газовой маски.

Одной из отраслей работ Отдела было изучение стойкости и силы действия различных образцов горчичного газа; для этого жидкость разливалась равномерно по поверхности покрытых травой кольцевых полос от 1 до 3 фут. ширины, образовывавших зоны диаметром от 14 до 21 фута окружности, при чем в центре каждой зоны помещались животные.

Работа Испытательного Отдела должна была закончиться, вследствие перемирия, как раз тогда, когда дошла до наивысшей продуктивности. К этому времени не только был оборудован полигон и персонал Отдела развернут до максимального предела, но и производство газовых снарядов для отсылки во Францию только что достигло той нормы, когда испытательное поле могло быть использовано в самых широких размерах.

С точки зрения лиц, находившихся на фронте, Отдел Обучения являлся одним из наиболее важных; газовая война представлялась им титанической борьбой между ядовитыми смертоносными парами, с одной стороны, и газовой маской и умением пользоваться ею, с другой. Поэтому странно, что так мало было говорено об этой отрасли Военно-Химической Службы. Но Отдел все же существовал, и нужно отдать должное тем газовым офицерам, которые остались в Соединенных Штатах для ведения этого незаметного и трудного дела, встречаясь на каждом шагу с многочисленными местными препятствиями.

Отдел Полевого Обучения Газовой Службы в Соединенных Штатах был организован в сентябре 1917 г. и состоял из майора Д. Х. Уолтона и 45 старших лейтенантов, химиков, прошедших трехмесячный курс военного обучения при Американском Университете. Большую помощь оказал приехавший в это время майор (ныне полковник) Оульд тем, что мог делиться с секциями своими знаниями очевидца. Из 45 лейтенантов около 12 были посланы во Францию, между тем как оставшиеся, вместе с британскими газовыми офицерами, назначались по разным дивизиям для их обучения. В то время мало понимали, что должно дать настоящее газовое обучение. Никто не знал, в каком размере оно будет дано им во Франции и, так как часто из-за недостатка времени курсанты получали весьма мало знаний, многие отправлялись на действительную службу, не имея понятия о значении этого обучения. Кроме того, приказ об оставлении газовых офицеров в Америке, в то время как их части отправлялись во Францию, как и следовало ожидать, неблагоприятно отозвался на настроении солдат, на ходе обучения и, вообще, на дисциплине.

Рис. 8. Газовый офицер дивизии.

1. Окопный веер

2. Пробные сосуды

3. Предохранительные перчатки

4. Предохранительные сапоги

5. Предохранительные одежда

6. Маска для лошади

7. Клаксон

8. Косточки сливы

9. Белильный порошок

10. Шкаф для хранения разноречивых приказов Технического Отдела

В январе 1918 года газовые офицеры были переведены в инженерные войска и названы 473-м Инженерным Полком. Позднее, после учреждения Военно-Газовой Школы в лагере Хемфрейз, вследствие быстрой смены персонала, происходившей благодаря заокеанским назначениям, было решено отсылать специализировавшихся газовых офицеров только в дивизионные лагери и более крупные учебные центры. Необходимость организовать учреждение большего масштаба, с большим авторитетом признавалось всеми, близко соприкасавшимися с работой, но почти ничего не было сделано вплоть до создания Военно-Химической Службы. Только тогда в ведение бригадного генерала Х. К. Ньюкомера, назначенного помощником начальника, перешли все военные и административные дела, и начальники Секции Обучения стали его помощниками. Несколько недель спустя была организована Секция Обучения Административного Отдела Военно-Химической службы.

Между тем на долю этой Секции выпали новые обязанности, из которых наиболее важными были:

1. Организация газовых войск и отдельных отрядов для заокеанской службы.

2. Оборудование лагеря Химического Военного Обучения.

3. Вербовка и обучение офицеров для заокеанской службы.

Во исполнение указанных предначертаний близ полигона был оборудован Учебный Лагерь (Лагерь Кендрик) на 1300 офицеров и нижних чинов. Из крупных лагерей сюда присылали для обучения офицеров, из которых наиболее способные переводились впоследствии на Военно-Химическую Службу, в качестве газовых офицеров.

Работа Секции постепенно разраслась до таких размеров, что она была преобразована в Отдел Обучения Военно-Химической Службы, отличавшийся от других Отделов тем, что всей административной частью ведала канцелярия Начальника В.-Х. С. при содействии различных Секций.

Вследствие развития Военно-Химической Службы и явной нужды в офицерах, Канцелярия была завалена прошениями о назначениях: после тщательного рассмотрения прошений просители, с разрешения Начальника инженерных войск, отправлялись сначала на месячный курс военного обучения в лагере Хемфрейз, а по окончании его в лагерь Кендрик в качестве слушателей Военно-Газовой Школы. К концу октября все офицеры и нижние чины были переведены в лагерь Кендрик, где был организовал офицерский Учебный Батальон.

Вполне ясно, что газовое обучение войск было самой ответственной задачей Отдела Обучения, стремившегося непрестанно к образцовому обучению всех войск Соединенных Штатов и только ко времени перемирия получившего в свое распоряжение достаточный персонал офицеров для осуществления своих планов.

Д-р Янделъ Гендерсон из Иельского Университета, изобретатель кислородного аппарата, являлся наиболее подходящим человеком для организации медицинского дела при Горном Бюро. Будучи членом Комитета Бюро, он получил в июле 1917 г. назначение изучить ядовитые газы в Иеле, где заведующий терапией был доктор Ундерхиль, фармакологией доктор Маршаль и патологией доктор Винтерниц. С открытием Станции, Американского Университета, Маршалю было поручено при ней заведывание фармакологией. Приблизительно в это же время был создан комитет охраны здоровья рабочих под управлением докторов Брадлея, Эйстера и Левенгардта. Сначала комитет сносился с Артиллерийским Управлением, но затем все дела перешли в Службу Газо-Обороны.

В декабре 1917 г. была организована Медицинская Консультация, в состав которой могли входить все врачи, занимавшиеся экспериментальной работой по медицине. Она регулировала медицинскую работу, составляла новые планы и старалась привлечь к сотрудничеству ученых всей страны. Наиболее видными деятелями, способствовавшими развитию дела, были: в Иеле — Ундерхиль, работавший над вопросами терапии и отправлявший своих животных Винтерницу для патологического исследования; Гендерсон, занимавшийся в особенности физиологией авиации; Маршаль, который вел при Американском Университете фармакологические исследования, главным образом над горчичным газом; Левенгардт, исследовавший токсикологию газов. Под управлением Винтерница[6] была открыта патологическая лаборатория, давшая много ценных сведений. Зольман в Кливлэнде работал над горчичным газом и защитными средствами против него. Пирс в сотрудничестве с д-р Гиром "Гудричской Резиновой Компании" усовершенствовал маски "Гудрич-Лэксайд". Его исследования физиологических действий газовой маски были очень ценны. В Анн-Арборе Картин и Уеллер[7] занимались физиологией и патологией горчичного газа. Уелльс, Амберг, Гельмгольц и Оустин из Института "Памяти Отто Спрэг" работали над защитной одеждой в то время, как в Мадисоне. Эйстер, Левенгардт и Мик изучали хронические заболевания, получаемые от низких концентраций газа, перейдя затем к исследованию защитных мазей и некоторых вопросов патологического характера.

Весной 1918 г. многие из них были откомандированы в распоряжение Газовой Обороны Санитарного Корпуса, а затем переведены на Военно-Химическую Службу, где образовали Медицинский Отдел во главе с полковником В. И. Листером.

Одной из наиболее важных функций этого отдела было ежедневное испытание значительного числа составов в отношении их ядовитости, слезоточивости и нарывных свойств. Точность ведения этих испытаний, описанных в дальнейшей главе, освобождала Отдел Исследований от большого количества ненужной экспериментальной работы.

Очень интересными и ценными являются исследования горчичного газа Маршала, Линча и Смита, которые сумели понять механизм его действия и определить степень восприимчивости к нему у различных людей.

Ими же установлено, что некоторые газы показывают кумулятивное действие. У суперпалита и горчичного газа смертельная концентрация понижается при более продолжительной экспозиции, между тем как цианисто-водородная кислота этим свойством не обладает. Кумулятивное действие зависит от скорости, с которой организм разрушает или уничтожает яд.

В заключение этой главы, следует упомянуть о службе связи, учрежденной между Соединенными Штатами и их союзниками, особенно Англией.

Сначала в Соединенных Штатах никто не знал подробностей ведения химической войны. По требованию Медицинского Корпуса и настоятельной просьбе Военно-Газовой Службы в Америку был командирован (в сентябре 1917 г.) капитан (ныне майор) Х. В. Дедлей для содействия при разработке и производстве газовых масок. В продолжение некоторого времени к нему обращались почти по всем техническим вопросам, касающимся обороны. Настойчивость Дедлея, проявленная в деле организации строгого фабричного наблюдения за производством, дала в результате превосходную конструкцию американской маски. В марте 1918 г. подполковник Дьюэ и капитан Дедлей совершили путешествие в Англию и Францию, во время которого у них возникла мысль о необходимости установить связь между органами обороны обеих стран. Дедлей был переведен в инженерные войска, произведен в майоры и назначен на службу Связи. Несмотря на малый промежуток времени до перемирия, не позволивший испытать вполне эту идею, было сделано достаточно, чтобы показать чрезвычайную желательность этого учреждения.

Из британских офицеров связи наиболее известным является полковник Д. М. Оульд, присланный по настоятельным просьбам Газовой Службы амер. экспед. войск. Он приехал в Америку в середине октября 1917 г. во главе 28 офицеров и 28 унтер-офицеров, которые стали руководителями по обучению и другим отраслям военного дела, помимо газовой войны. Вследствие того, что Оульд имел личный опыт ведения газовой войны, примененный на фронте, его советы принимались с большой охотой всеми частями армии, занимавшимися ее изучением. В вопросах же общего характера Оульд являлся единственным иностранным советником. Дело газового обучения после перехода из Медицинского Корпуса в Инженерное Управление сильно окрепло благодаря брошюрам о газовой войне, составленным майором Оульдом при содействии капитана Уолтона и лейтенанта Бонсона и изданным Военным Колледжем. Позднее, в целой серии статей, появлявшихся в "Вечерней Субботней Почте" и перепечатанных под заглавием "Газ и Пламя", Оульд дал американской публике очень ясное представление о газовой войне.

Майор Х. Р. Ле-Сюер, находившийся до своего приезда в Америку в декабре 1917 г. в Портоне, оказал ценную услугу, оборудовав опытный полигон и помогая исполнению опытов на этом полигоне.

К концу войны британское Военное Министерство набросало схему Газовой Миссии, которая должна была устанавливать взаимоотношения между всеми газовыми учреждениями Англии и Америки, но этот проект осуществлен не был, вследствие заключения перемирия.

Французские представители Гриньяр, капитан Ганкар и лейтенант Энгель, сообщали ценные сведения, касающиеся французских методов газовой войны, но они были связаны тем обстоятельством, что французские заводчики, не открывали производственных секретов даже своему правительству.

В августе 1918 г. подполковник Джемс Ф. Норрис открыл бюро в Лондоне, которое имело целью установить близкие отношения не только между разными агентствами британского правительства, работавшими для газовой войны, но также и между различными лабораториями, производящими опыты в этом направлении, для того, чтобы всякое важное изменение способов можно было без замедления сообщать в Америку. Англичане избрали полковника Норриса членом британского Военного Химического Комитета. Но и здесь заключение перемирия помешало осуществлению начатого дела.