Хищник

Глава 32

Бородач

Лицо Лейлы возникло на дисплее, в то время как моя небритая рожа отсвечивала в маленьком квадратике в углу экрана. Ранее мы не позволяли себе частых сеансов по видеосвязи, в первую очередь потому, что я не хотел, чтобы она видела мою комнату. Любая малейшая деталь могла намекнуть на мое местоположение, поэтому я был крайне осторожен. Но уже неделю я находился в Майами, а венесуэльский бордель, куда меня водил Диего, был закрыт за антисанитарию. Целую неделю меня не касалась ни одна из телочек. И если никто не мог отсосать мне, то секс по видеосвязи был лучшей альтернативой.

— Ты скучаешь по мне? — поинтересовалась Лейла, касаясь губами экрана.

— А по мне? — вмешалась стриптизерша. Она прикусила свою губу, которую я терзал всего неделю назад. Они у нее настолько пухлые, что, кажется, словно жуешь жевательную резинку.

Они обе валялись на кровати рядышком друг с другом. Я мог видеть изголовье кровати, светло-серые стены, узоры на простынях под девчонками. Но то, что я действительно хотел увидеть, было скрыто под одеялом.

— Черт возьми, да, — ответил я, бросив взгляд на свой член, который уже был наготове.

Теперь, я уже знал, куда повернет этот разговор, и какие следующие два вопроса мне зададут. Они полюбопытствуют, когда я вернусь домой, и когда у них будет возможность меня навестить. Во время последнего разговора Лейла пыталась копнуть еще глубже, расспрашивая меня о моем детстве, о том, сможет ли она познакомиться с моими друзьями и о прочем дерьме. Она явно видела во мне нечто большее, чем просто игрушку для секса. Это выглядело так, словно она хотела отношений.

Я не хотел выслушивать расспросов. Чертовски не хотел быть связанным с одной женщиной, а тем более с двумя, которые шпилят друг друга. Мне хотелось оборвать сеанс связи, вернуться в тюрьму и насладиться криками. Но когда я был в Майами, мой член нуждался в том, чтобы быть внутри них. В задницах, ртах, кисках — но я мог довольствоваться тем, что есть. Других вариантов не было.

Поэтому я не гнушался тем, чтобы звонить им несколько раз в неделю, вести переписки, в процессе которых Лейла забивала мой почтовый ящик их интим-фотками.

— Что на тебе надето? — спросил я.

Лейла склонила телефон так, чтобы я мог увидеть ее сиреневый кружевной лифчик. Затем камера скользнула еще ниже, демонстрируя мне ее пупок и трусики в цвет.

— А на тебе? — обратился я к стриптизерше.

На ней была черная комбинашка, сквозь тонкую ткань были видны ее розовые соски и киска. Она коснулась себя, и я почти ощутил вкус соков на ее пальцах.

— Ради всего святого, — прорычал я, когда Лейла вновь направила камеру на их лица, — иди и вылижи ей пизду.

— К кому ты сейчас обращаешься? — уточнила стриптизерша.

Это, мать вашу, не имело никакого значения. Я просто хотел видеть язык, ласкающий киску, и пальцы, терзающие влагалище.

— К тебе, — выпалил я, помогая им разобраться с ролями.

— Ты слышала это? — спросила стриптизерша, как только ее губы коснулись живота Лейлы.

Понадобилось мгновение, чтобы я понял, что она говорит не со мной.

— Ты кого-то ждешь? — поинтересовалась у нее Лейла.

— Нет, — ответила стриптизерша, отстранившись от Лейлы, — я пойду и посмотрю, кто это.

— Что происходит? — вмешался я.

— Кто-то ломится в дверь, — пояснила Лейла.

— Какого хрена швейцар не сообщил тебе о визите?

На лице Лейлы читалось волнение.

— Понятия не имею.

— Он не мог никого просто так пропустить. Это идет в разрез с чертовыми правилами здания. Я уверен. Лейла...

Она не смотрела в камеру, но как только я обратился к ней, вернулась ко мне.

— Звони на стойку и поинтересуйся, почему он не поставил тебя в известность.

— Постой, кажется, я что-то слышу.

Телефон продолжал двигаться вместе с ее рукой, то приближая, то удаляя ее лицо, прежде чем она снова собралась, давая мне лучший обзор.

— Лейла, она хоть надела что-нибудь?

— Халат, — ответила она спустя несколько секунд.

Ее глаза судорожно гуляли по комнате, зрачки расширились, а дыхание участилось, выдавая то, как сильно она напугана.

— Что там, мать вашу, творится? Ты видишь что-нибудь? Слышишь? Скажи мне.

Фрагменты интерьера замелькали на дисплее, что означало, что Лейла куда-то идет. Дверь в спальню, коридор, кухонный стол...

— Боже, — ахнула она.

Я вскочил с кровати, мое сердце билось так, как никогда в последнее время.

— Лейла, слушай меня. Немедленно вернись в свою спальню и позвони гребаным копам.

— Бородач.

— Введи меня в курс дела, чтобы я понимал, чем могу помочь. Скажи мне, что...

— Бородач, — ее голос был преисполнен ужаса, — чтобы ты не решил, не звони в полицию.

— Лейла...

Меня прервал самый истошный, самый совершенный крик. Не мог утверждать исходил ли он от Лейлы или от стриптизерши, но он захватил мой слух, и я перестал метаться по комнате. Один единственный звук сказал мне так много. Я услышал боль, отчаяние, сопротивление и страх.

— Лейла, ответь мне.

— Бородач, — крикнула она.

А потом ее телефон отключился.

Я нашел ее имя в списке своих контактов, выслушал четыре гудка, прежде чем был перенаправлен на голосовую почту. Я повторил это еще раз и еще, и на четвертый раз гудков уже не было, только просьба оставить сообщение. Кто бы ни пришел к ней, он отключил ее мобильник.

С трясущимися, как черт знает у кого, руками я полез в интернет, чтобы найти номер основного телефона в доме Лейлы. Швейцар или еще кто-то, находящийся в зоне лобби, должен был ответить. Но этого не произошло.

Я уставился на свой мобильник, ощущая дискомфорт из-за того, что кипело внутри меня. Затем я переместил свой взгляд на сумку, лежащую на полу, зная, что в ней есть связка ключей, которые помогут мне попасть в квартиру Лейлы. Она дала мне ее, когда я навещал их в последний раз.

К черту все.

Я бросился вниз, в тюрьму, где в комнате наблюдений сидели Шэнк и Диего, следя за заключенными по мониторам.

— Где этот долбанный самолет? — рявкнул я.

Оба обернулись в мою сторону.

— Он на пути сюда, — ответил Диего. — А в чем дело?

— Он нужен мне прямо сейчас. У девчонок что-то стряслось, и мне нужно лететь, чтобы проведать их.

— Что ты имеешь в виду под «что-то стряслось»? — уточнил Шэнк.

— Бля, чувак, я не знаю, — ответил я, проведя рукой по своей короткостриженой голове. — Только мы общаемся по видеосвязи, а в следующую минуту она кричит так, словно ее убивают. Она просила меня не сообщать в полицию, а теперь ее телефон отключен. У меня плохое предчувствие в связи с этим, и единственное, что поможет избавиться от него — это полететь и разобраться во всем.

Парни переглянулись, а затем снова уставились на меня.

— Я не думал, что у тебя все так серьезно, — отметил Диего.

— Это не то. Дело не в этом. Просто, понимаешь... Дерьмо, я не хочу, чтобы с ними что-то случилось. И я не могу... — я замолчал, не в силах дальше подбирать слова.

К счастью, в этом и не было необходимости. Парни знали, что творится сейчас в моей голове.

Диего взял свой телефон и постучал по дисплею.

— По всей видимости, самолет в часе полета от нас, — заявил он, — я свяжусь с пилотами и оповещу их о планах.

Я пораскинул мозгами, сколько времени мне понадобится для того, чтобы добраться в аэропорт, сколько времени проведу в полете и через сколько окажусь у них дома. Любой коммерческий рейс будет иметь пересадку в Каракасе, и этого не избежать, даже если бы по расписанию он был прямо сейчас. Поэтому бесспорно лучшим вариантом был частный рейс.

— Я отправлюсь в аэропорт прямо сейчас на случай, если вдруг самолет приземлится пораньше.

— Я провожу тебя, — заявил Шэнк, вставая и следуя за мной к двери.

— Бородач, — окликнул меня Диего, когда мы были уже у выхода.

Я обернулся.

— Что?

— Позвони мне, как окажешься на месте.

Я согласно кивнул, ощущая присутствие Шэнка за своей спиной, а потом услышал грохот металлической двери.

***

Кто-то из парней, по всей видимости, связался с транспортной компанией, так как внедорожник ждал меня прямо у трапа самолета. Я запрыгнул в машину и продиктовал водителю адрес Лейлы. Как только он тронулся, я достал свой мобильник и набрал Лейлу еще несколько раз. Ее телефон все еще был недоступен. Я корил себя за то, что не удосужился взять номер у стриптизерши, и к тому же никак не мог пробить его через интернет.

Но я мог найти телефон офиса, где она работала. Я отрыл его в справочнике, хотя и предполагал, что ни ее, ни ассистентки не окажется на месте. И все же я обязан был попытаться. Не прошло и секунды после соединения, как автоответчик сообщил мне, что абонент недоступен.

Я не хотел верить в это и набрал еще раз.

— Что за хуйня? — прорычал я и швырнул мобильник на заднее сидение.

Когда мы подъехали по нужному адресу, я едва находил в себе силы, чтобы дождаться пока водитель припаркуется, прежде чем выскочить из машины и пронестись через вестибюль. Швейцара на месте не было. Я понятия не имел, где он, черт подери, но и не пытался его искать. Я просто ударил кулаком по кнопке лифта и стал ждать, когда он прибудет. Войдя в кабину, я выбрал нужный этаж и еле сдерживал свое рвение, пока лифт поднимался.

Это гребаное чувство вновь забурлило внутри меня. Это было нечто тревожное и отягощающее, и чем ближе я подходил к квартире Лейлы, тем сильнее оно становилось.

Когда моя рука легла на дверную ручку, было достаточно небольшого нажатия, чтобы дверь поддалась без всякого ключа. Я щелкнул выключателем у двери и не поверил своим глазам.

Ее квартира была полностью вычищена. Внутри не было ничего, даже люстры. Только стены, пол и встроенное освещение.

Вся эта хрень была лишена всякого смысла.

Лейла только недавно была здесь. Я видел изголовье ее кровати и одеяла во время сеанса видеосвязи. Видел ее спальню, коридор и мельком кухонный стол. Я все еще ощущал ее островной запах здесь.

Я прошел мимо кухни, заглядывая в каждую комнату, но все они были идентичными — стены, пол и встроенное освещение. Ничего более.

Проклятье. Моя голова была готова взорваться от количества догадок.

Быть не может, чтобы это все было дело рук двух девушек. Это было сделано бригадой грузчиков, способной таскать тяжеленую мебель, не царапая стены и не повреждая лепнину.

Я попытался собрать воедино всю информацию, по крайней мере, ту, которой владел.

Но из раза в раз я приходил к одному выводу.

Эта работа была выполнена профессионалами.

Кем-то вроде охранников, как я. В подобных ситуациях, оказавшись на месте проживания потенциального заключенного, мы выносили весь его хлам и подчищали место так, словно тот никогда и не жил там.

Готов поклясться, что если я исследую это место, то не найду ни единого отпечатка пальца. Отчасти я уже это сделал, осматривая раздвижные двери, зеркала и душевую. Не было ни одного отпечатка.

Кто бы ни стал причиной их криков, он забрал обеих девочек, и я сделаю все, чтобы найти их. Но я давал себе отсчет, что время стоит дорого. Если буду медлить, они умрут через несколько дней. Люди, которые работали по той же схеме, что и мы, действовали быстро. Они заметали следы, получали то, что им нужно, и убивали.

Они не убьют девчонок, если я смогу помочь им.

Я запрыгнул обратно во внедорожник и приказал водителю вести меня к офису Лейлы. Я не знал, на что надеялся, если осознавал, что обнаружу все то же самое.

И, мать вашу, оказался прав. Вывески над дверью не было и, заглянув в окно, я убедился, что помещение было пустым.

Вернувшись в машину, я набрал Шэнка.

— Все плохо, не так ли? — поинтересовался он.

— Да, чувак. Как ты это понял?

— Просто почувствовал.

До моего слуха доносился шум на заднем фоне. Посторонний голос, может, не один, и движение, которое свидетельствовало о том, что Шэнк не сидит на месте.

— Там Бонд? — поинтересовался я.

— Да.

Я снова услышал помехи и звук, словно Шэнк зажал динамик рукой. Кто-то что-то говорил, но я не мог разобрать слов.

— Послушай, тебе необходимо вернуться. Диего связался с твоим водителем, так что он в курсе, — сказал он.

— Сейчас? — Внедорожник двигался не в сторону отеля, а, судя по всему, к аэропорту. — Шэнк, мне необходимо задержаться в городе, чтобы попытаться разобраться в этом дерьме.

— Ты должен вернуться. Немедленно.

Я склонился вперед, потирая ладонь о коленку.

— Шэнк, какого хрена происходит?

— Мы поговорим, когда ты вернешься.

Шэнк прервал разговор, и я в недоумении уставился на погасший дисплей.

Я знал, что мне никогда не сообщалось о визите Бонда в тюрьму. Что-то определенно происходило, и мне оставалось только надеяться, что мои лучшие друзья не были соучастниками всего этого.