Хищный клан 5

Глава 2 Жертвы

Влад открыл рот, чтобы что-то спросить, но тут же его закрыл и поднялся со стула.

— Я запомнил расположение фигур, — предупредил он Ваню и направился ко мне.

Попаданец вместе со мной вышел в коридор, закрыв за собой дверь.

Пристройка для слуг отличалась интерьером от основного поместья. Здесь всё казалось простым, обыденным. Никто не ставил предметы роскоши на самые видные места.

Мне по пути встретилось три картины, висевших на стенах. Но и то это была работа кого-то из детей слуг. Очень талантливых, стоит отметить. Я бы от именитых художников отличить не смог, но под рамкой красовалась подпись Кристины Проакулины.

— Сёрег, ты чего завис? — спросил Влад, когда я остановился возле картины.

— Задумался. Почему это висит здесь, а не в поместье?

— Нашёл у кого спросить, — усмехнулся парень.

— Верно. Давай-ка по пути зайдём к управляющему.

Влад пожал плечами и пошёл за мной. В конце коридора, соединяющего пристройку с основным поместьем, находился кабинет Виктора. С этого места он мог контролировать всех, кто проходил мимо.

Я вошёл без стука.

— День добрый, ваше сиятельство, — поздоровался главный над слугами, сразу заметив меня.

Он встал из-за стола. Хотя раньше всегда сидя слушал мои распоряжения. Неужто это был знак уважения?

— Добрый. Я к вам с личной просьбой. Замените картины в холле. Все, кроме тех, где изображён основатель рода Акулиных и мой дед.

Одна из картин скрывала тайный ход, через которую можно было подсматривать за происходящим, а другая была со вшитыми рычагами для входа в клановое хранилище. Их бы при всём желании Виктор не смог снять.

— Хорошо. Будут пожелания, на что их заменить?

Он спрашивал спокойно, без раздражения. Словно его подменили. Или же в его отношении на самом деле что-то кардинально изменилось.

— Да, на работы Кристины Проакулиной. Мне нравятся эти пейзажи.

А вот теперь Виктор открыл рот, и я узнал его настоящего. По-прежнему удивляющегося моим просьбам.

— Но это работы десятилетней дочери одной из служанок.

Он говорил так, словно девочка недостойна такой чести. Что в корне противоречило моему мнению.

— Замечательно. Пусть все знают, что в нашем клане даже слуги талантливы.

— Как скажете, ваше сиятельство.

— Благодарю, — кивнул я и вышел.

Коридор вывел нас в гостиную. Морф тихо лежал на столе. Веко у трактата было открыто, однако глаз заплыл. Это значило, что он до сих пор был погружен в себя.

Я отпустил Елизавету, поблагодарив за помощь, и вместо неё оставил Влада. Сам же снова пошёл за ключом от хранилища.

Поднялся наверх, но в кабинете отца не оказалось, как и в детской, куда он изначально направлялся. И никто из встречающихся мне по пути слуг не мог ответить, где глава клана.

Чёрт, ну не чертить же рунную схему, чтобы найти одного человека в огромном поместье! Ещё бы он на звонки отвечал…

Поиски привели меня обратно в подземную тюрьму. Там возле портала стояла Иванна и сверяла со списком всех заходящих. Это были мужчины, в основном — старики. Худые, в одних обносках. Судя по виду жить им и без того недолго осталось.

— Кто это? — спросил я у ведьмы, отвлекая её от работы.

— Ты просил пятьдесят жертв, вот, пожалуйста, — ответила она, не отрывая взгляда от листка, а затем обратилась к вновь вошедшему. — Фамилия?

— Крысин, — хрипло ответил мужчина с вытянутым лицом, как у своего покровителя.

— Проходите в любую свободную камеру, — ответила она, пропуская его.

Я заметил, что в списке Иванны не помеченных галочкой осталось всего три фамилии. Поэтому подождал, пока пройдут последние.

Однако на этих трёх переброска заключённых не закончилась.

— А ты кто? — спросили мы хором с Иванной, поскольку фамилии в списке закончились.

— Крысин, — ответил молодой парень, у которого была ампутирована рука.

— Крысин уже был, — ответила ему Иванна.

— Значит, вас обдурили, — парень пожал плечами.

— Ладно, тогда схожу за артефактом правды, и мы быстро узнаем, кто настоящий Крысин, — сказал я и демонстративно пошёл к выходу.

— Стойте! — крикнул парень.

— Вот и выяснили, — усмехнулась Иванна и указала лишней жертве на портал. — Шуруй обратно!

— Может, договоримся? Я лучше быстро сдохну в вашем ритуале, чем буду дальше медленно умирать на каторге. С нижних уровней не возвращаются.

Мы с Иванной переглянулись. Лишняя жертва была ни к чему, да и зачем брать на себя ещё одну смерть? Хотя смотря на то, что осталось от парня, искалеченные сорок килограмм, мне не хотелось ему отказывать, как и разбираться, какое преступление он совершил.

За парнем зашёл отец и оттолкнул его.

— Нечего стоять на проходе, — буркнул глава клана. — Все здесь?

— Даже на одного больше, — ответил я и кивнул на Лжекрысина.

— Иди обратно, — отец повторил мою реакцию на эту новость.

— Подожди, — остановил его я. — Там один из стариков не факт, что до вечера доживёт. Пусть будет один запасной.

Парень усмехнулся. Понимал, что его только что сравнили с вещью. Но не мог же я прямо сказать, что исполню его просьбу потом.

— А что мне потом с лишним делать? Начальник каторги прямо сказал, что никого обратно не примет, когда списывал для меня весь неликвид.

Так отец назвал тех, кто уже не мог трудиться на нижних уровнях изнанки. Тех, чья смерть была уже совсем близко. Тех, кто добровольно согласились сместить её срок раньше положенного времени.

Всё это мы с ним обговорили ещё сутра.

— Я сам с ним разберусь, — пообещал я.

— Ладно, — ответил мне отец и обратился к лишней жертве. — Тогда в камеру.

Парень с улыбкой кивнул и пошёл.

— На кой тебе это надо? — тихо спросил отец, когда Иванна закрыла портал и отошла.

— Какая разница, где ему умирать, — просто ответил я.

— Там ещё человек сто на каторге ждёт смерти. Я выбрал тех, кто мог сам дойти до портала. Может, и им жизнь облегчишь?

— Нет, — ответил я, а лицо невольно скривилось от такого предложения. — Пусть сами разбираются. Я им не меценат смерти.

— А хорошо звучит, — похлопал меня по спине отец.

— Как ты достал их так быстро? — спросил я, переводя тему разговора в правильное русло.

— Начальник каторги на пятом уровне мой давний приятель. Он с удовольствием помог и даже просил обращаться почаще, — ухмыльнулся отец.

— У него что бюджета не хватает на всех заключённых?

— Хватает. Но зачем кормить тех, кто больше не может работать? Когда деньги на их содержание можно пересыпать в свой карман.

Я понятливо кивнул и продолжил:

— Мне нужны артефакты передачи энергии.

Теперь скривилось лицо у отца. Я хотел забрать самое ценное, что было в сокровищнице.

С помощью этих артефактов один маг мог впитывать силу, которая автоматически переходила второму человеку, который носил специальный браслет.

— Зачем?

— Не здесь, — теперь я кивнул на Юлю, спящую на матрасе за толстыми антимагическими прутьями.

Отец молча протянул мне ключ.

— Когда начнём ритуал? — спросил он.

— Вечером. Как морф закончит со своей схемой. У тебя есть ещё одна камера для магов?

— Нет. Эти камеры больно дорогое удовольствие. Я на одну-то потратил пять миллионов в своё время.

Сейчас деньги у меня водились, чтобы сделать ещё парочку таких камер, однако на это совершенно не было времени.

— Тогда как скажу, отведёшь меня в камеру к Юле, — попросил я.

— Что ты задумал? — с прищуром спросил отец и кивнул в сторону выхода.

Однако и в гостиной, рядом с Морфом я не пожелал делиться своими планами. Вместо этого напрямую отправился к хранилищу и вышел оттуда через десять минут с браслетами из зелёного минерала. Мелкие шарики пронзали белёсые полосы, точно у мрамора.

Осталось придумать, как нацепить браслет для человеческой руки на книгу, чтобы не задеть свойства артефакта.

Чтобы не вызвать у моего сотканного из кожаных страниц приятеля подозрений, браслеты убрал в карман. А ключ сразу вернул отцу.

— Морф? Ты закончил? — спросил у трактата, смотрящего по сторонам единственным глазом.

— Да. Но для этой схемы понадобится большое помещение, — предупредил он.

— Насколько большое?

— Ваш зал для тренировок подойдёт. Думаю, там даже стену рушить не придётся.

От этих слов у отца дёрнулся глаз. Он недавно сделал ремонт во всём доме после нападения рода Огурцовых. А тут ему прямо говорили, что возможно придётся снова стены ломать.

Но он промолчал. Ведь жизнь Юли была куда дороже стен.

— Тогда идём всё готовить, — сказал я и взял книгу в руки.

— Ты всё-таки решил покончить с собой? — хмыкнул Морф. — Не то чтобы мне тебя жалко, но я бы на твоём месте выбрал менее мучительный метод.

— Это уже мне решать, а не тебе.

— От меня ещё что-то нужно? — спросил отец.

— Если не сложно, позови ко мне всех, кто хорошо рисует руны. Так, мы справимся гораздо быстрей.

Отец кивнул, а я пошёл к лестнице. Влад посеменил за мной. И правильно, ведь я собирался внести в схему Морфа незначительные изменения.

У клана был огромный зал для тренировок. Он занимал половину четвёртого этажа.

— Хм, поместимся, — выдал Морф после того, как я поставил книгу так, чтобы он мог рассмотреть помещение.

Слуги быстро принесли пакеты с кровью, заготовленные специально на такой случай.

— Сто литров крови? Неужто тут кто-то, кроме меня, постоянно рисует схемы? — спросил я у служанки, когда она озвучила количество, которое скоро должны доставить из кухонного хранилища.

— Нет, ваша светлость, — опасливо ответила служанка. — Для рун у нас обычно литров пять хранится. А остальное для вашего нового кота. Этот белый пушистый зверь пьёт её, как молоко. Да и вашего питомца подсадил.

— Правильно! А я давно Ленцу говорил, что лучше пить кровь, чем есть всё подряд! — крикнул трактат, услышав ответ девушки.

— Ладно, неси всё, что есть. А питомцы перебьются до новой поставки, — сказал я.

Уж ста литров нам должно хватить не то что на схему, а весь этаж кровью залить. Правда, слуги замучатся это оттирать, поэтому с остатками экспериментировать мы не будем.

Я начертил три больших магических круга, соединяющихся в одной точке. А вокруг пятьдесят малых — для тех, кто добровольно решил уйти из этой жизни. Подумал, хорошо, что есть на одного больше. Вдруг кто-то решит передумать в последний момент, тогда я быстро смогу заменить, и ритуал не остановится. Не буду же я кого-то уговаривать умереть, брр.

Вскоре к нам присоединилась Марисса, Игорь Николаевич и Аркадий Викторович, который до сих пор находился у нас в гостях. А также восемь человек из родов Скорпионовых и Акулиных, которые разбирались в рунах.

Я выдал всем инструкции, и мы начали совместную сложную работу. Самая большая сложность заключалась в том, чтобы никто не натворил ошибок, которые нельзя будет исправить. Поэтому задания давал максимально простые, а сложные рисунки оставлял для себя и Аркадия Викторовича.

Профессионализму тестя я доверял почти как себе. А вот Марисса, бывало, путалась в незнакомых рунах.

За шесть часов слаженной совместной работы мы нарисовали огромную схему для уничтожения проклятья десятого уровня. Для уничтожения сущности, сравнимой с богом.

Ещё час у меня ушёл на проверку и устранение незначительных косяков, в чём помогло чистящее средство, предоставленное слугами. По их словам, оно оттирает абсолютно всё. И я в этом убедился, когда вместе с кровью с пола стёрлась и краска.

Потом предстоял долгий разговор наедине с отцом, чтобы в подробностях объяснить ему план.

Когда за окном выглянула луна, со мной в зале для тренировок остался только Влад и Морф. Отправил остальных отдыхать, хотя отец Юли настаивал на обратном. Он очень хотел принять участие в спасении дочери. Но я смог убедить графа, что его присутствие только помешает.

Всё это время взгляд Морфа был обращён к потолку, это я специально следил, чтобы он не видел конечной схемы.

Когда всё было готово, я вышел в коридор и попросил слуг привести наших жертв. Сам же надел на запястье браслет-артефакт.

— Морф, это для твоего же блага, — сказал я и открыл книгу на пустой странице.

— Что ты задумал? — насторожился трактат.

Я вырвал на треть листок, отчего Морф закричал. Свернул вырванную часть в трубочку и надел на неё браслет. Сложил листок так, чтобы всё зафиксировать.

— Ты что творишь? — заорал трактат. — Мне же больно!

— Не притворяйся. Ты недавно сам себе листы вырывал чисто для смеха.

Он успокоился. Так и думал. Слишком наигранно.

— Что ты задумал? Не смей! — продолжала кричать книга.

Но я его уже не слушал. Схема была нанесена на пол, и можно было действовать. Поэтому я положил Морфа на центральный круг.

Через десять минут пришли каторжники. Отъявленные убийцы были без каких-либо кандалов. И вели себя спокойно.

— Никто не передумал? — громко спросил я, чтобы сразу разобраться с этим вопросом.

А то по закону подлости кто-нибудь об этом скажет, когда я уже не смогу ничего сделать.

Все молчали. Мотали головами.

Даже не хочу представлять как фигово им жилось на каторге, если ни у кого даже сомнений нет в столь непростом решении.

Но один из стариков всё же подал голос. Когда мы с Владом в предназначенные для нас круги.

— Молодой человек, поверьте, то что нам предстоит, куда лучший исход, нежели умирать в заточении. Здесь нет тех, кто мог бы передумать, уверяю вас, — сказал старик, чьё лицо закрывали длинные седые волосы и густая борода.

Я кивнул в ответ.

Дверь в коридоре была открыта. Но по моей инструкции никто не заходил в зал. первым стоял отец, а рядом с ним Юля и Света. Из-за плеча выглядывала Вика и остальные близкие мне люди. Они разве что не толкались, чтобы занять удобное место.

— Влад, начинай, — указал я парню.

Парень опустился на корточки и приложил руку к полу. Так ему было проще выпускать ману из источника.

Лучи яркого света устремились к рунам. Но не ко всем, а только к тем, что должны были соединить нас троих.

Магия души охватила круги, где стоял я, и лежал Морф. Руны начали свою работу, помогая Владу. В них были заложены точные условия для перемещения, ведь я не хотел остаток жизни прожить в теле книги. К тому же — бессмертной.

Белый свет устремился к нам обоим. Заполнил круги, а затем поменялся местами. Я невольно закрыл глаза.

А когда открыл, то глаз у меня уже был всего один. Осталось самое сложное.

Я ощутил источник Морфа. Он был огромный, несмотря на столь малое несуразное тело, состоящее из страниц. Проклятая магия была чёрной, а её каналы вмиг впились во все частички моей души.

Это не было больно в отличие от ноющей раны на тридцатой странице, которую я повредил. Теперь представлял, на что пошёл Морф ради своей шалости. И на что пошёл я, чтобы не дать ему исполнить свою мечту и стать богом.

Я начал выпускать проклятую магию из источника трактата. Точно так же, как делал это со своим телом.

Краем глаза заметил, что заключённый в моё тело Морф упал. Словно он забыл, как стоять на ногах.

Тьма заполнила остальную схему. Но она не приближалась к Владу и Морфу. Чёрные потоки устремились к смертникам. И одновременно настигли каждого из них.

Специальная руна обращала энергию в щупальца, что впились в тела пятидесяти мужчин. Никто не кричал, хотя это было больно. Ведь тьма добралась до самых сердец и сделала так, чтобы они остановились.

Вокруг меня начали сгущаться потоки маны, образовывая настоящую бурю. Книга открылась, и я ощутил, как ветер быстро перелистывает мои страницы. Как касается свежей раны. Но браслет был хорошо закреплён.

Чернота куполом накрыла меня, а через пару минут ветер стих.

Хорошо, что у Морфа не было носа, потому что я понимал, где оказался.

— Вот мы и встретились, мой господин, — раздался отовсюду зловещий голос.

Только я был не тем, за кого приняло меня живое проклятье.