Хоккей живет атакой

Глава четвертая Развеянный миф

Хорошо известно, что первая встреча советских хоккеистов с родоначальниками этой замечательной игры — канадцами состоялась в 1954 году на чемпионате мира в Стокгольме. Тогда произошла настоящая сенсация: никому не известные доселе новички разгромили признанных лидеров мирового хоккея со счетом 7:2 и отобрали у них звание сильнейших. Нетрудно посчитать, что в ту пору мне еще не было и десяти лет. И, конечно же, никаких подробностей о тех памятных поединках в Швеции я знать тогда не мог. Но хоккей с шайбой, или, как его чаще в то время называли, канадский хоккей, приобретал у нас все большую популярность. На улице, в трамваях, автобусах, метро то и дело слышалось: «А наши-то, молодцы! Как они врезали канадцам!»

Шло время. Встречи с канадскими хоккеистами стали регулярными, причем и на клубном уровне, и на уровне сборных. И все чаще и чаще победы были на стороне советских хоккеистов. Но... Существовало одно «но», которое до поры до времени как бы не бралось в расчет. Мы побеждали родоначальников хоккея, и этого поначалу казалось вполне достаточным. Но канадцы-то были разные. Мы встречались с любителями. А они составляли всего лишь первый эшелон канадского хоккея. Позади него в туманной дымке незыблемо стояла крепость профессионалов...

Мы искренне верили в легенду о непобедимости профессионалов, которую создавала канадская печать. Комментируя победы нашей сборной, отдавая должное мастерству советских хоккеистов, она в то же время не оставляла и тени сомнения о возможном исходе встречи наших игроков с любой профессиональной командой. Да и как было не верить в эту легенду, если сами факты кричали о ней. Вратарь любительской сборной Канады Сет Мартин на наших глазах творил чудеса, а у себя на родине, как свидетельствовала пресса, ему не нашлось места ни в одном профессиональном клубе. «Не подходит по классу»,— объясняли канадцы коротко и просто. В ответ лишь оставалось покачивать от удивления головами и говорить друг другу:

— Интересно себе представить, какой же класс у тех, кто им подходит?

Да, было время, когда мы так думали, когда заокеанские профессионалы казались нам почти неземными существами. Правда, справедливость требует сказать, что не все так думали. Был один человек, который еще в начале 60-х годов неоднократно писал, доказывал, убеждал, что советские хоккеисты, если такое время настанет, будут сражаться с профессионалами на равных. Более того, путем сравнительного анализа основных компонентов нашего и канадского хоккея— атлетической, технической, тактической и волевой подготовки спортсменов — он пришел к твердому убеждению, что в серии матчей мы непременно будем сильнее канадцев. Этот человек — Анатолий Владимирович Тарасов. Он уже тогда, исподволь, начал готовить нас, армейских хоккеистов, к поединкам с профессионалами, смело заглядывая в будущее.

Много воды утекло с тех пор. Серии встреч со сборными Национальной хоккейной лиги (НХЛ) и Всемирной хоккейной ассоциации (ВХА) в 1972 и 1974 годах, «суперсерия» двух советских клубов — ЦСКА и «Крылья Советов» — против восьмерки лучших клубов НХЛ в 1976 году, наконец, розыгрыш «Кубка вызова» в 1979-м наглядно показали: нет непобедимого как профессионального суперхоккея, так и его команд. Есть просто хоккей — прекрасный и доступный. Без абсолютных оценок. Без абсолютных истин.

Но как же был развеян миф? Вернемся несколько назад, в год 1972-й.

...Незадолго до окончания Пражского чемпионата мира в столице Чехословакии между представителями советской и канадской хоккейных организаций было подписано соглашение о проведении в сентябре этого года восьми матчей между сборной СССР и сильнейшими профессиональными хоккеистами НХЛ.

И началась подготовка к этим, не побоюсь такого громкого слова, эпохальным матчам. Без преувеличения могу сказать, что мы, хоккеисты, готовились к ним, как никогда. Никто не роптал на тренировках, не жаловался. А ведь нас специально готовили к жесткой игре. Тренеры придумали множество разных упражнений для отработки силовых единоборств. Они учили нас не бояться столкновений, мы устраивали «петушиные» бои и даже обучались... боксу.

И все равно первых матчей мы ожидали с трепетом. Слишком уж сильно довлел над нами авторитет профессионалов. Да, пожалуй, не только над нами. В большинстве прогнозов на эту серию встреч, делавшихся у нас дома, предпочтение отдавалось заокеанским профессионалам. А спортивное руководство обратилось к нам с просьбой сделать все, чтобы выступить достойно. Заметьте, не выиграть, а выступить достойно.

Я далек от мысли осуждать тех, кто сомневался тогда, в 1972 году, в исходе матчей с сильнейшими профессионалами НХЛ. Ведь никто тогда не знал их истинной силы. И поэтому, наоборот, хочется сказать огромное спасибо за то, что не испугались, не дрогнули, а согласились на проведение подобных поединков.

Ну, а за океаном все прогнозы на предстоящие встречи были однозначны. Местные предсказатели считали, что профессионалы одержат восемь побед, причем все — с крупным счетом.

Но вот, наконец, настал день первого матча — 2 сентября. Как обычно, мы перед началом приехали на утреннюю раскатку. А на льду еще продолжали тренировку канадцы. На нас они даже не обратили внимания: дескать, приехала какая-то шантрапа, чего с ней церемониться. А мы сели на трибунах и во все глаза смотрим за их действиями. Какие броски! Какие скорости! Аж голова кругом идет.

А Всеволод Михайлович Бобров эдак спокойненько, с улыбкой нам говорит:

— Ну что, орлы, притихли? Да это же они пижонят перед вами. В 1954-м нас тоже пугали канадцами. И ничего, выдюжили. Так что выше головы!

Каждый из игроков по-своему готовится к матчу. Я, например, всегда после обеда люблю вздремнуть часок-другой. А тут сон как рукой сняло. Волнуюсь.

Думаю, что и с остальными ребятами происходило то же самое.

Но своего пика напряжение достигло в тот момент, когда две команды — наша и канадская — выстроились в центре ледовой арены монреальского «Форума». Исполняются государственные гимны обеих стран, а с меня, пот льет ручьями. Душно, как в парной. Никогда со мной еще не было такого предстартового мандража.

Шайбу в игру вбросил премьер-министр Канады Пьер Эллиот Трюдо. И... через 30 секунд она уже была в воротах Третьяка. Вогнал ее в сетку 100-килограммовый гигант, суперзвезда профессионального хоккея Фил Эспозито. Что тут началось на трибунах— описать невозможно. Рев, треск, свист, вой сирен... Проходит еще шесть минут, и вновь за нашими воротами зажигается красный фонарь — это Хендерсон проводит вторую шайбу. И еще более яростное ликование охватывает болельщиков. А электроорган заиграл «похоронную» музыку. Не трудно было догадаться, кому она предназначалась.

И тут, скажу честно, я растерялся. Ну, думаю, началось. Сейчас разнесут в клочья. Хоть бы поменьше забили.

Едва поутих первый натиск профессионалов, как Женя Зимин сумел отквитать одну шайбу. На канадцев она не произвела особого впечатления. Дескать, случайность, чего в игре не бывает. Но нас она сразу привела в чувство. Мы пришли в себя и заиграли так, как умеем. Растерянность как рукой сняло. И еще до перерыва Володя Петров сравнял счет.

А после отдыха, что было полнейшей неожиданностью и для канадских хоккеистов, и для многих тысяч их поклонников, инициативой завладела сборная СССР. Во второй двадцатиминутке две шайбы в ворота Драйдена забросил Валера Харламов, а в третьей отличились Зимин, Саша Якушев и я.

Забил гол и почувствовал большое облегчение, нет, чуть ли не счастье. Очень важно было утвердить себя, своими руками сделать то, что уже сделали товарищи по команде — распечатать ворота Драйдена. Удивительное дело! Забивал же я ему раньше голы, когда он стоял в воротах любительской сборной Канады на чемпионатах мира. Неужели он стал совсем другой? Нет, оказывается, Драйден тот же. Хороший вратарь, но не идеальный. Наш Владик Третьяк, думаю, понадежнее будет. Только три шайбы сумели ему забить профессионалы в этом сенсационном матче.

И вот игра закончена. Звучит финальная сирена. Мы выстраиваемся, как это принято в хоккее, чтобы поблагодарить соперников. А они... не пожав нам руки, уходят в раздевалку. Но ничто уже не могло омрачить нам праздника, испортить радостное настроение от победы советского хоккея. Да над кем, над знаменитыми, непобедимыми доселе профессионалами!

Конечно же, утром всю команду можно было застать за чтением канадских и американских газет. Переводчик был буквально нарасхват. То и дело мелькали крупные заголовки: «Канада потеряла лицо», «Канадские звезды — поверженный миф». Тон материалов стал совершенно иным, нежели накануне. Нас хвалили, порой даже сверх меры, называя игру сборной СССР «фантастической».

Наших руководителей после победы словно подменили. Куда делись солидность, сдержанность. Сияют не хуже нас. И сразу установка: «Надо все игры выигрывать!» Тут у меня глаза на лоб полезли. Говорю Всеволоду Михайловичу: «А вдруг мы случайно победили?» Он машет рукой и добродушно так улыбается:

— А, и вторую выиграете.

И проиграли...

Перед вторым поединком, в Торонто, канадцы были уже не те. Задело их за живое. На нашу тренировку смотрят во все глаза, словно впервые нас видят. На матч они выставили девять (!) новых игроков, видимо посчитав необходимым заменить наиболее потрясенных первым поражением. Да и сил потрачено было немало. Помнится, в этом напряженнейшем поединке после второго периода счет был 1:0 в пользу хозяев. Но концовку они провели лучше нас, в итоге победили — 4:1, к величайшему восторгу своих сограждан.

В третьей встрече, в Виннипеге, и мы ввели новые силы — шестерых игроков. Ребята рвались в бой. И не подкачали. Именно молодые Юра Лебедев и Саша Бодунов забили два гола, которые свели матч к ничьей — 4:4. Это была единственная ничья в серии с профессионалами НХЛ.

В четвертом, ванкуверском, матче мы уверенно победили — 5:3 и в итоге выиграли первую половину серии на родине хоккея у прославленных профессионалов. Подлинными героями этих матчей стали Владислав Третьяк и Александр Якушев (кстати, Саша стал самым результативным игроком всей серии — он, так же как Эспозито и Хендерсон, забросил семь шайб во всех восьми матчах). Покорены были канадцы и мастерством обводки Валерия Харламова. Хорошо сыграли в этих матчах все наши ребята.

Радостными возвращались мы в Москву: две победы при одной ничьей и одном поражении — итог более чем успешный. И вряд ли ошибусь, если скажу, что все мы тогда — и игроки, и тренеры — думали, что уж у себя-то дома выступим еще успешнее. Самомнение и самоуспокоенность для спорта всегда противопоказаны. Именно они-то и подвели нас в какой-то мере во второй половине серии. Мы не усвоили еще ту истину, что профессионалы в любом положении бьются до конца, что они неукоснительно следуют девизу, начертанному на их знаменах: «Последней умирает надежда...»

Тревожный звонок прозвучал уже в первой московской встрече. После двух периодов мы проигрывали канадцам 0:3. Правда, в начале заключительной двадцатиминутки Юрий Блинов, игравший тогда еще в нашей тройке вместо Харламова, забрасывает шайбу в ворота Тони Эспозито. Но тут же канадцы восстанавливают прежний разрыв в счете—1:4, а до финальной сирены — пятнадцать минут. Мы тогда все же сумели спасти игру: Анисин, Шадрин, Гусев и Викулов точными бросками заставляли голкипера гостей заниматься неприятной процедурой — вынимать шайбу из своих ворот. Победа — 5:4 —осталась за нами, но выводов для себя мы никаких не сделали. «Все профессионалы теперь морально сломлены, — думалось нам. — После такого «холодного душа» они в себя уже не придут».

А канадцам терять уже было нечего. На карту был поставлен не только их престиж. Возможно, пострадала бы и дальнейшая карьера многих из них. Потеря выгодных контрактов, потеря денег. И «профи» решили сыграть ва-банк. Если первые матчи в Канаде, да и стартовая игра в Москве прошли в общем-то достаточно корректно, то в оставшихся трех поединках они показали весь свой арсенал грубой игры. Достаточно сказать, что в этих трех матчах они заработали 85 штрафных минут, то есть почти полторы встречи провели не в полном составе.

А за Валерием Харламовым была устроена форменная охота. «Я сидел на скамейке и все время напряженно думал: как убрать этого русского парня,— писал в своей книге, уже после московских матчей, Бобби Кларк. — И наконец придумал!» Кларк выскочил на площадку и, как лесоруб, «рубанул» клюшкой Харламова по ноге. Валерия унесли с поля...

В общем, два следующих матча мы проиграли с минимальным счетом — 2:3 и 3:4.

Заключительный поединок поначалу складывался для нас удачно. Мы все время вели в счете—1:0, 2:1. К началу третьего периода на табло горели цифры — 5:3 в пользу сборной СССР. Наверное, никто из болельщиков (наших, естественно) не сомневался тогда в победе советских хоккеистов. А что хуже всего, не сомневались и мы. И решили удержать победный счет. Но, упустив инициативу, позволили канадцам сначала сравнять счет, а затем и забить решающую шайбу. За 34 (!) секунды до конца игры Хендерсон вывел профессионалов вперед — 6:5.

Эта шайба склонила чашу весов всей серии на сторону канадцев. Момент взятия наших ворот навечно запечатлен... в музее хоккейной славы в Торонто, как самый престижный гол во всей истории этой игры за океаном за сто лет. Мы видели эти восковые фигурки, сгрудившиеся у игрушечных ворот игрушечной площадки. Но совсем не игрушечное значение придавала родина хоккея этим совершенно неожиданно сложившимся матчам с советскими хоккеистами. Потрясение родоначальников этой мужественной игры было слишком велико.

Хочется здесь привести слова Фила Эспозито, сказанные после одного из матчей:

— Да, теперь я твердо убежден, что с вами надо играть. И как можно чаще. Это будет не только хороший хоккей для зрителей, но и отличная школа для игроков обеих команд.

Что ж, знаменитый форвард прав. Действительно, и мы, и канадцы многое почерпнули друг у друга. Советская сборная оказалась сильнее профессионалов в коллективной игре, мы лучше канадцев катались на коньках, у нас была выше скорость, наконец, мы превосходили соперников в физической подготовке.

Немало плюсов было и на стороне канадцев. Это их самоотдача в каждой игре, нацеленность на ворота, умение бороться до конца, до самой последней секунды матча. Здорово они умеют вести силовую борьбу, часто выигрывают вбрасывание, смело идут на добивание шайбы. Не многие умеют у нас так играть на «пятачке», как это демонстрировал Фил Эспозито.

Нам предстояло сделать выводы из встреч серии-72 и перенять все полезное, что мы увидели в игре профессионалов. Многого в этом плане удалось добиться. Как известно, больше мы сильнейшим профессионалам в сериях матчей ни на уровне сборной, ни на уровне клубов не проигрывали. Ни в 1974 году, когда встречались со сборной ВХА, ни полтора года спустя— в поединках с сильнейшими клубами НХЛ, ни в турнире «Кубок вызова» 1979 года.

Я не собираюсь в этих заметках подробно рассказывать обо всех матчах с профессионалами. Просто мне еще раз хочется вспомнить отдельные моменты, которые наиболее врезались в память.

...Приближался новый этап определения своеобразного «кто есть кто» в табели о рангах мирового хоккея. На этот раз канадцы решили выяснить с нами отношения на самом высшем клубном уровне. Скорее всего, не столько выяснить, сколько доказать, что они сильнее.

Эта новая встреча советских хоккеистов с профессионалами произошла, как известно, на стыке 1975 и 1976 годов. В декабре две советские команды—ЦСКА и «Крылья Советов» — вылетели в Северную Америку, чтобы померяться силами с лучшими клубами НХЛ. Естественно, я могу только рассказать о том, что видел и пережил сам, то есть об играх команды ЦСКА.

Когда мы начинали подготовку к этим матчам, никто из нас не настраивался на легкую прогулку. И были искренне удивлены, когда сразу по прибытии в Монреаль прочитали в одной из местных газет такой заголовок: «Руки вверх перед русскими!» А ведь еще не далее как три года назад нас обещали здесь «съесть сырыми».

Итак, первый матч с командой «Нью-Йорк рейнджере». Все-таки мы, наверное, не умеем еще настраиваться на стартовые минуты встреч. Не успела секундная стрелка обежать первый круг циферблата, как профессионалы открыли счет. Однако затем преимущество надолго перешло к армейцам. На одну шайбу мы ответили... семью. Лишь под конец встречи «рейнджерсам» удалось забить два гола, и матч закончился нашей внушительной победой — 7:3.

Что и говорить, приятно начинать серию встреч за океаном с победы. Но мы не обольщались — впереди был соперник погрозней: многократный обладатель Кубка Стэнли знаменитый «Монреаль канадиенс».

...Канадцы с первых же минут бросились в атаку. Натиск их был настолько силен, что мы сначала даже не могли вывести шайбу из своей зоны. В первом периоде Шатт и Ламбер вывели свою команду вперед— 2:0. В перерыве Константин Борисович Локтев спокойно, без тени нервозности (не знаю, что творилось в его душе), внес коррективы в игру:

— Надо побыстрее кататься по всей площадке, стараться как можно точнее пасовать, и, я уверен, дело пойдет.

Не прошло пяти минут после отдыха, как мне удалось отквитать одну шайбу. Но тут же, почти подряд, удаляются с поля два наших игрока — Сергей Солодухин (ленинградский армеец, так же как и московские динамовцы Валерий Васильев и Александр Мальцев, по договоренности с НХЛ играл в этой серии за ЦСКА) и Александр Гусев. И Курнуайе удалось поразить ворота Третьяка. Это был последний успех канадцев. Мы уже обрели свою игру. Сначала Валерий Харламов после моей передачи сокращает разрыв в счете, а затем, в третьем периоде, Борис Александров выравнивает положение — 3:3. Если бы еще чуть-чуть повезло Владимиру Попову! Минут за пять до конца игры после его мощного броска шайба угодила в штангу. В итоге — ничья. Но какая! Много матчей провел я на своем хоккейном веку и этот, без сомнения, отношу к разряду самых лучших. Стремительная, комбинационная, атлетическая — о такой игре мечтает каждый спортсмен.

«Матч матчей!» — озаглавила репортаж своего корреспондента монреальская «Газэтт», восторженно утверждая: «Если клуб «Монреаль канадиенс» просуществует еще тысячу лет, здесь все равно будут вспоминать о встрече с ЦСКА как о великолепной странице своей истории». Конечно, мы прекрасно знали, что зарубежная пресса склонна к преувеличениям. Но то, что мы прочитали в одном из номеров «Монреаль стар», удивило нас до крайности. В комментарии к матчу было буквально сказано: «Канадцы развеяли миф о непобедимости советских хоккеистов». Газета «Ля пресс» вторила «Монреаль стар»: «Советская система игры больше не является чудом. К ней тоже можно подобрать ключи».

Следующая наша игра — с «Бостонскими медведями» (так переводится на русский название команды «Бостон брюинз»), хотя мы и выиграли ее со счетом 5:2, не очень четко отложилась у меня в памяти. Возможно, потому, что состоялась она после отличного матча с монреальцами, а может, ее просто затмил следующий поединок — с «Филадельфией флайерс». Затмил не красивой игрой, а разнузданной, ничем не прикрытой грубостью, которую проявили по отношению к нам соперники.

Не буду описывать хода этого безнадежно испорченного разбушевавшимися филадельфийцами матча. Сошлюсь лишь на местную прессу, в частности «Спорт иллюстрейтед», которую нельзя обвинить в особых симпатиях к нам. Вот что писало это издание о начале нашего поединка с «Филадельфией»: «В первые десять минут «флайерсы» сыграли с русскими не просто жестко, они буквально обрушились на них. Дейв Шульц (Кувалда) познакомил со своей перчаткой физиономию Бориса Михайлова. Андре Дюпон (Лось) разрубил клюшкой воздух перед самым носом у того же Михайлова. Эд Ван Имп «вытатуировал» причудливые рисунки на животах Александра Мальцева и Бориса Александрова. Вилл Барбер лихо сдвинул шлем на голове Валерия Васильева. А Бобби Кларк вновь прошелся своей клюшкой по колену Валерия Харламова».

И это еще не все грубые приемы, которые применили хозяева против наших игроков. Судьи оставили без последствий и попытку Кувалды проехаться коньком по пальцам Третьяка, после того как он накрыл шайбу, и то, как Ван Имп буквально нокаутировал Харламова, нанеся ему сзади удар рукой с зажатой в ней клюшкой, и еще целый ряд хулиганских поступков «профи». Естественно, наш тренер увел команду с площадки. Увел потому, что на льду происходило то, что не имело со спортом ничего общего.

Долгих пятнадцать минут хозяева уговаривали нас в раздевалке, чтобы мы вернулись на площадку, заверяя, что в дальнейшем игра будет вестись в рамках правил. Мы вернулись. Только из уважения к восемнадцати тысячам зрителей, пришедших увидеть большой хоккей. Но вышли на лед уже безо всякого настроения, без желания бороться. Матч был безнадежно испорчен. «Филадельфия» добилась столь желанной победы — 4:1, но справедливой ее вряд ли можно назвать.

Почему же хоккеисты «Филадельфии флайерс» пошли на такую грязную игру, почему решили подменить хоккей дракой? Действительно, к моменту нашей встречи с «флайерсами» сильнейшие клубы НХЛ уже проиграли суперсерию (напомню, что «Крылья Советов» в своих четырех встречах одержали победы над «Питтсбург пингвинс» — 6:3, «Чикаго блэк хоукс» — 4:2, «Нью-Йорк айлендерс» — 2:1 и уступили лишь «Буффало сейбрс» — 6:12.— Б. М.), и этот матч ничего не менял. Но на карту был поставлен престиж профессионалов. Поэтому и пресса, и руководство НХЛ буквально требовали от «Филадельфии» добиться победы любой ценой.

Руководство «Филадельфии флайерс» считало, что матч между этой командой и ЦСКА ни больше ни меньше как финальный поединок на первенство мира между клубными командами. Об этом же трубила и канадская и американская пресса. Мотивировка была одна: «Филадельфия флайерс» — обладатель Кубка Стэнли двух последних лет и, следовательно, сильнейшая команда в Северной Америке, а ЦСКА — неоднократный обладатель Кубка европейских чемпионов, девятнадцатикратный чемпион СССР и лучшая команда Старого Света.

Когда на предматчевой пресс-конференции Локтева спросили, согласен ли он, что предстоящий матч — это, в сущности, встреча за первое место в мире между двумя сильнейшими клубами, Константин Борисович спокойно ответил:

— Зачем же изобретать велосипед, если он давно уже изобретен. Проводятся чемпионаты мира для сборных команд, но почему-то канадцы в последнее время отказываются от участия в них. Присылайте на эти чемпионаты самую сильную команду, и тогда будет ясно, кто же сильней. Если же говорить о проведении поединков между клубными командами, то нынешний матч никак нельзя рассматривать в свете заданного мне вопроса. Хотя бы потому, что титул лучшего клуба на планете надо оспаривать в равных условиях — либо на нейтральном поле, либо в серии из нескольких встреч, проводимых на полях обоих соперников. К тому же наш матч с «Филадельфией флайерс» завершает трудную серию, несколько ведущих игроков ЦСКА травмированы, а наш завтрашний соперник свеж и вел специальную подготовку именно к поединку с ЦСКА.

Те, кто задавал этот вопрос Локтеву, безусловно, были разочарованы его ответом. Но я считаю, что Константин Борисович был прав на все сто процентов. Более того, возьму на себя смелость сказать, что, если бы наш матч с «флайерсами» был бы в серии первым, а не последним, мы бы его выиграли. И в подтверждение этого приведу тот факт, что спустя некоторое время «Крылья Советов», опять приехавшие в Северную Америку, сыграли с «Филадельфией» вничью —4:4. Причем от поражения хозяева ушли лишь на последних секундах встречи.

...Прошло три года после суперсерии-76. Многое в хоккейном мире изменилось. Канадцы решили вернуться на мировые чемпионаты, которые к этому времени стали открытыми. Но особой славы не снискали. В Вене они заняли только четвертое место, а год спустя, в Праге, — третье. И вот тогда за океаном решили организовать турнир для двух команд: Канады, за которую выступили бы все звезды НХЛ, и Советского Союза. Турниру дали громкое название «Челлендж кап» — «Кубок вызова». Что ж, и этот вызов мы приняли и в феврале 1979 года вылетели в Нью-Йорк, где должны были состояться все три наших матча с профессионалами.

И снова знакомый зал «Медисон сквер гарден». 8 февраля, когда в Москве была уже глубокая ночь, качалась первая игра. Перед ее началом на страницах прессы было немало прогнозов по поводу окончания всей серии. Опять заокеанские профессионалы и журналисты поспешили объявить, что это будут поединки за право называться сильнейшими хоккеистами мира, «забыв» о том, что на стороне хозяев те же преимущества, что и раньше: привычный часовой пояс, привычная обстановка, свои болельщики. Выдала прогноз и ЭВМ. В ответ на просьбу журнала «Хоккей ревю» она сообщила, что в двух встречах победит команда «Олл старз» и в одной — сборная СССР.

Выступали на страницах прессы и специалисты — тренеры, команды которых уже встречались с советскими хоккеистами. Они давали советы, как же, наконец, победить русских. Вот что, в частности, писал теперь уже бывший наставник «Филадельфии флайерс» Фред Широ: «Рекомендуется применять тактику непрерывного силового давления, запирать сборную СССР в ее зоне, не давать советским игрокам завязывать многоходовые атаки, которых наши хоккеисты боятся больше всего».

И главный тренер сборной всех звезд НХЛ Скотти Боумэн воспользовался в первом же матче советами Широ. Профессионалы сразу же мощно, с места в карьер, начали игру. И, по уже ставшей неприятной традиции, на 16-й секунде в наши ворота влетает первая шайба. Это Лефлер мощным броском поразил ворота Третьяка. Проходит несколько минут, и арбитр встречи Б. Майерс удаляет на две минуты Виктора Жлуктова, а когда он выходит на площадку, тут же следует новое удаление — на сей раз на скамейку штрафников отправляется Владимир Петров. Это наказание обернулось для нас вторым голом, который забил Босси.

Такое начало хоть кого может выбить из привычного русла игры. Выбило оно и нас. Нет, мы не испугались профессионалов — чего их бояться, если не раз уже обыгрывали. Но этот неистовый силовой напор, которому мы где-то сами поддались, не давал нам прийти в себя, осмотреться, начать свою игру. А соперник нажимал и нажимал. У него на лед выходили только две пары защитников: Робинсон, Салминг и Савар, Бек. Зато нападающих было четыре с половиной звена. Это и помогало хозяевам все время нагнетать темп.

Но вот удаление у звезд НХЛ. На лед выходит наша тройка. Следует пас Харламова Васильеву, тот бросает по воротам, но Драйден парирует шайбу. И все же мне удается первому поспеть к ней и добить ее в ворота—1:2. Однако перед перерывом Гейни восстанавливает разрыв в счете. А после отдыха Жиль проводит четвертую шайбу в наши ворота — 1:4.

Лишь в третьем периоде хозяева чуть снизили темп. Инициатива переходит к сборной СССР. Но кроме одной шайбы, заброшенной Владимиром Голиковым, нам большего добиться не удается. В первом матче розыгрыша «Кубка вызова» мы терпим поражение— 2:4.

На другой день в стане НХЛ царил праздник. Пресса уже заранее вручила профессионалам «Кубок вызова». У нас же в сборной была деловая обстановка. В спокойной атмосфере провели собрание команды, разобрали все ошибки, допущенные в матче. Старший тренер команды Виктор Васильевич Тихонов предложил новый план на следующую игру.

— Мы считали, что нет смысла вступать в борьбу на «пятачке» с рослыми и сильными защитниками соперника, — сказал он, — и поэтому просили вас не задерживаться перед воротами Драйдена. Выяснилось, что это была ошибка. Теперь поступим иначе. Надо навязывать их защитникам борьбу, заставить устать от нее. Будем стоять и биться на «пятачке». Выбросят, вытолкнут — вернись, хоть ползком, но вернись и снова бейся!

Потом мы провели тактическую тренировку, где еще раз проверили план на игру. Тренировались мы в 50 километрах от Нью-Йорка на базе местной команды. Интересно, что если раньше профессионалы не пропускали ни одной нашей тренировки, то на этот раз на ней никого не было.

На другой день, перед началом второго матча, к нам в раздевалку вновь пожаловал полицейский с собакой (он приходил и перед первой встречей). Собака стала обнюхивать все углы и закоулки. Она искала... мину. Дело в том, что перед каждой игрой в местной полиции раздавался телефонный звонок и кто-то мрачным голосом обещал в трубке: «Сегодня мы взорвем русских». Пришлось полиции призывать на помощь специально выдрессированную собаку. Но она ничего не находила. Это была просто игра на нервах.

Сюжет второго матча развивался как в захватывающем детективе. Сначала Капустин открывает счет, но Босси сравнивает его. Затем Тротье и Перро проводят две шайбы в ворота Третьяка. Варнаков во второй раз зажигает красный фонарь за спиной Драйдена, однако Робинсон снова доводит разрыв в счете до двух шайб. 4:2 — впереди профессионалы. На трибунах ликование. Всем болельщикам кажется, что их любимцы уже поймали жар-птицу удачи и крепко держат ее за хвост. Но нам-то хорошо было видно, как устали к концу второго периода «звезды». Строго выполняя тренерскую установку, мы бились с соперниками, причем не только на «пятачке», но на любом участке поля. Тихонов оказался прав. И хотя на этот раз в обороне профессионалов было уже шесть защитников, силы их оказались не беспредельны.

В игре наступил перелом. Сначала мне удалось забить третью шайбу, а за две минуты до второго перерыва Капустин сравнивает счет —4:4. Решающим оказался третий период. Владимир Голиков вывел сборную СССР вперед. Профессионалы собираются с силами и идут на последний отчаянный штурм. За минуту до конца встречи, мечтая спасти хотя бы очко, заменяют Драйдена шестым полевым игроком. Но все тщетно. Теперь уже побеждаем мы...

Как потом нам рассказали наши журналисты, на послематчевой пресс-конференции руководители НХЛ сидели как в воду опущенные и твердили только одно: «Мы не понимаем, как это могло случиться. Выигрывать 4:2 и все-таки проиграть. Фантастика!..»

После матча тренеры похвалили нас «Молодцы! Сражались как львы. Но могли сыграть еще лучше. Надо теперь обратить особое внимание на контроль шайбы, в обороне играть ближе с соперником, не давать добивать шайбу. А когда атакуем сами, чаще делать неожиданные, скрытые броски».

Должен сказать, что наши наставники в третьем матче пошли на смелый эксперимент. У нас оказались травмированы Харламов и Владимир Голиков. И тогда решили поставить к нам в тройку Александра Голикова и выпустить на лед молодежное звено: И. Гимаев, В. Тюменев, С. Макаров. Более того, в ворота вместо Третьяка встал также молодой хоккеист — Мышкин. Он-то и стал героем матча.

Профессионалы тоже принимали свои меры к тому, чтобы вырвать победу в третьем матче. Накануне встречи они провели двухчасовое собрание, на котором разобрали предыдущую игру и выработали план на заключительную. Такого раньше заокеанские мастера хоккейных дел не практиковали.

Первый период встречи закончился безрезультатно. Как ни старались хозяева забить Мышкину гол, ничего у них не получалось. Володя в этот вечер просто творил чудеса. А потом случилось то, чего, наверно, долго не забудут ни сами профессионалы, ни их поклонники: во втором и в третьем периодах в ворота Чиверса, заменившего Драйдена, влетело шесть безответных шайб. Открыть счет удалось мне, а затем отличились Жлуктов, Балдерис, Ковин, Макаров и А. Голиков. 6:0! Это была победа не только в третьем матче, но и в «Кубке вызова». Правда, сам кубок нам так и не вручили. Оказалось, что его просто нет в «Медисон сквер гардене». Будучи уверенными в победе своих хоккеистов, хозяева заранее поместили кубок в... музее хоккейной славы в Торонто. Произошел конфуз. Но нам пообещали изготовить копию приза и привезти ее в Москву на чемпионат мира, что и было сделано.

После окончания соревнований тон прессы мгновенно изменился: теперь она уже превозносила игру советских хоккеистов и не оставляла камня на камне в характеристике действий наших соперников. «Все было на стороне звезд НХЛ, — писал корреспондент «Канадиен пресс», — за исключением мастерства. Советская сборная продемонстрировала вдохновенный, скоростной, комбинационный, результативный хоккей». Должен сказать, что я с такой оценкой не согласен. Крупный счет третьего матча не отражает истинного соотношения сил между нашей командой и сборной профессионалов. Такое бывает в спорте. Это подтверждает и тот факт, что два первых матча прошли в упорнейшей борьбе.

Однако совершенно ясно, что физически канадцы не выдержали напряжения этих встреч. В атлетической подготовке наши игроки оказались на голову выше профессионалов. Мы буквально «укатали» соперников. Если в первых двух играх сильно устали их защитники, то в последней встрече утратили свою свежесть и нападающие. Знаменитого Лефлера, например, было просто не узнать.

Уже говорилось о том, какие полезные уроки извлекли и мы, и канадцы из этих встреч, что они, без сомнения, содействуют прогрессу мирового хоккея. Думаю, что можно в какой-то степени прогнозировать с учетом этих серий дальнейшее развитие самой игры. Дело это, понятно, прежде всего специалистов, тренеров, ученых. Я же выскажу здесь свое личное мнение, мнение игрока, проведшего за свою жизнь на ледовых аренах, наверно, более тысячи матчей, ставшего свидетелем определенной эволюции в характере этой игры.

Думаю, что хоккей в будущем не станет динамичней. Будет больше силовых единоборств, игра станет еще жестче, атлетичней. В этих условиях все решит не динамика собственно движений, а динамика игрового мышления. В считанные мгновения надо будет обработать шайбу, оценить обстановку и в зависимости от нее произвести пас, или финт, или бросок по воротам. Отсюда, естественно, резко повышается роль технической и тактической подготовки хоккеистов, их исполнительского мастерства. По-прежнему главное — выигрывать любое, разумеется честное, единоборство, постоянно угрожать воротам, не давать передышки соперникам. Повысится цена взаимопонимания игроков, сыгранности звеньев. Комплектование троек потребует от наставников не одной только интуиции, но научного подхода. Как при подборе космического экипажа, придется, наверное, всерьез заняться вопросами психологической совместимости хоккейных микрокоманд. В нашей тройке эта совместимость оказалась счастливой находкой, удачей. Ведь объединение трех самых лучших игроков — еще не гарантия создания лучшего звена. Был же у нас пример, когда в ЦСКА соединили в одну тройку отличных мастеров хоккея— X. Балдериса, В. Жлуктова и С. Капустина. Но они так и не смогли найти общего языка, не сумели поделить между собой лидерства, промучились два года и с тем разошлись. А сейчас они прекрасно играют в своих клубах, являясь признанными лидерами команд.

Однако вернемся к последнему матчу в «Медисон сквер гарден». С разным настроением покидали команды ледовую арену. Мы были счастливы, что сумели одержать трудную победу. А я был удовлетворен вдвойне: специальное жюри назвало меня и канадца Жиля лучшими игроками по всем трем матчам.

Профессионалы покидали лед глубоко огорченными, у некоторых в глазах стояли слезы. Но, к чести хоккеистов, именно они, а не руководство НХЛ, потребовали новых встреч с советскими командами. И такая встреча должна была состояться в сентябре 1980 года, когда на родине хоккея предполагалось разыграть Кубок Канады с участием сильнейших сборных мира. Но в связи с позорным бойкотом Московской Олимпиады, в который волею правительства оказались втянутыми и канадские спортсмены, эти соревнования были отменены, и встреча не состоялась. А жаль! Однако я твердо верю, что уже в ближайшем будущем такие встречи возобновятся. Они нужны для дальнейшего развития мирового хоккея. Просто необходимы![1]