Хранители гробницы - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Морис Котрелл (Глава пятая ПОЛЕ БИТВЫ ПРИ СИАНЕ) #6

Глава пятая
ПОЛЕ БИТВЫ ПРИ СИАНЕ

Забытые гробницы Лю Шэна и Ду Ван

Краткое правление Эр-ши завершило историю династии Цинь в 207 г. до н. э. Дальновидность Ши Хуан-ди и его грандиозные реформы привели к созданию величайшей империи того времени. Появление общей письменности, валюты, системы мер и весов привело к ускоренному экономическому росту. Организованный труд, вложенный в капитальные проекты, такие, как строительство Великой стены, создавал безопасные условия жизни для крестьян. Сооружение каналов позволяло орошать ранее бесплодные земли и налаживать транспортное сообщение между провинциями. Но в этом могучем порыве династия Цинь истощила свои силы и рухнула, так и не успев сделать Китай великой мировой державой.

После Эр-ши на трон взошел Гао-ди из династии Западная Хань. Его преемниками были Лю Хоу, Вэнь-ди, Цзин-ди и У-ди (141—87 г. до н. э.). Взойдя на престол, он назначил своего брата Лю Шэна правителем провинции Чаншань на северо-востоке страны, где тот и жил в течение почти сорока лет со своей женой Ду Ван до самой смерти в 113 г. до н. э. Обычай наделения родственников феодальными владениями был распространен в то время и отражен в исторических хрониках Сыма Цяня:

«Все сыновья императора Цзин-ди от его пяти наложниц были жалованы княжескими поместьями. Некоторые исполняли свои обязанности, находясь в мире и согласии со своими родственниками, и их владения, большие и малые, были оплотами императорского дома. Но другие преступали свои полномочия, и их власть понемногу ослабевала и клонилась к упадку».

В 1968 году китайские солдаты обнаружили захоронение (рис. 69), выкопанное в холмах Линьшаня в провинции Хобэй. Вход в гробницу был закрыт каменной стеной, которая густо заросла кустарником, успешно скрывавшим ее в течение многих веков.

_{Рис. 69}

Археологи, разбиравшие стену, обратили внимание на слоистые отложения известнякового щебня у входа — остатки землеройных работ строителей гробницы, которые впоследствии навели их на мысль, что рядом может находиться еще одно захоронение.

Каменная стена состояла из двух массивных перегородок, разделенных проемом. Разобрав стену, археологи удалили землю и щебень и обнаружили, что находятся в длинном высоком коридоре, высеченном в скальной породе горы Линь. Длина коридора составляла 51 м при ширине и высоте около 8 м. Благодаря изогнутой крыше и стенам поперечное сечение было почти круглым у входа и становилось полукруглым в конце по мере расширения коридора. В свете ламп на полу блестели небольшие предметы из золота, серебра и нефрита, украшенные гербом правителя Лю Шэна.

Продвинувшись в глубь комплекса, исследователи миновали прямоугольные камеры с левой и правой стороны. В правой камере, протягивавшейся в северном направлении, находились сотни сосудов с пищей и вином, а в левой — 16 лошадей и 6 колесниц (16 × 6 = 96, число магнитных циклов в одном 187-летнем цикле солнечных пятен), оставленных в соответствии с эдиктом императора Цзин-ди от 148 г. до н. э.:

«Когда умирает особа княжеской крови, императорский двор посылает высокопоставленного сановника для выражения соболезнований, который должен обеспечить погребальные одежды, жертвенную пищу, лошадей и повозки для погребения, а также проследить за похоронными церемониями и, если это возможно, возвести на трон княжеского наследника».

В левой (южной) камере также содержались тела одиннадцати собак. Китайцы имели собственные взгляды на нижний мир, который, по их мнению, состоял из десяти уровней (преисподних), каждая из которых находилась под управлением князя, который специализировался на наказании конкретных грехов. Все это хозяйство находилось в ведении Нефритового императора, который, в свою очередь, делегировал полномочия императору Восточного Пика на земле.

Задача владыки первой преисподней заключалась в отделении грешных душ от очень грешных по мере прибытия. Хорошие и плохие дела взвешивались на весах, и, если чаша хороших дел перевешивала, душа немедленно отправлялась на землю для очередной попытки очищения (земля считалась одиннадцатой преисподней). Остальные души направлялись в другие девять преисподних для наказания перед возрождением на земле. Князь десятой преисподней решал, состоится ли очередное возрождение в виде животного или человека, и отмерял меру счастья для каждой души в следующем воплощении, зависевшую от кармы, накопленной в прежних жизнях. Затем душу поили специальным отваром, стиравшим память о прошлых воплощениях, и бросали в красную реку, по которой она попадала на землю. Это древнее верование может объяснить количество собак (11), но не их присутствие (по сравнению с кошками, птицами и т. д.).

Собаки сопровождали усопших в гробницах Древнего Египта, Южной и Центральной Америки. Мексиканцы верили, что нижний мир состоит из девяти уровней, каждый из которых необходимо было успешно преодолеть, прежде чем переходить к следующему. На первом уровне текла бурная река. Покойник должен был держаться за собаку, которая переправляла своего хозяина через поток, чтобы он мог продолжить свое странствие.

В коридоре за северной и южной камерами археологи обнаружили яму-ловушку, некогда замаскированную плетеными циновками. Далее в западном направлении располагался просторный чертог длиной 15,24 м, шириной 12,2 м и высотой 7,62 м. Пол был усеян всевозможными предметами, включая бронзовые урны и чаши, лакированные изделия и керамику. При реконструкции ученые установили, что чертог был разделен на несколько уровней и помещений меньшего размера; стены обиты деревянным брусом, а потолок выложен черепицей. В дальнем конце, над помостом, имелась стена из каменных блоков, скрепленных расплавленным железом. Это и была гробница загадочного князя Лю Шэна.

Когда стену разобрали, склеп раскрыл свои тайны. На многих сокровищах имелись удостоверяющие надписи, начинавшиеся словами «Чаншань нэй фу…», что обозначало принадлежность к правящему дому княжества Чаншань с населением 600 тысяч человек, расположенному к северо-востоку от Пекина. Согласно одной надписи, «..двадцать седьмого июля [154 года до н. э.] император Цзин-ди постановил, что его сын Лю Тан будет князем Чжаоси, а другой сын, Лю Шэн, — князем Чаншаня со всеми владениями и подданными, которые таким образом поступают в их распоряжение».

На полу склепа стояла бронзовая курильница для благовоний, изготовленная в виде облаков, обвивающихся вокруг горных пиков, символизировавших вершины знаменитой горы Тайшань — места последней стоянки души перед попаданием в десять преисподних. Из-за пяти горных пиков в верхней части курильницы выглядывали изображения тигров и оленей.

Незадолго до своей смерти Ши Хуан-ди построил величественный дворец Эрпань к югу от реки Вэйхэ, которая для древних китайцев символизировала Млечный Путь. Планировка дворца отражала узоры созвездий, а вход в главную приемную был обращен на юг, в сторону горы Чан-Наньшань. Считалось, что люк на вершине горы, через который суждено пройти душе императора, приведет его к Полярной звезде и в земли бессмертных. Вымощенная аллея длиной 40,2 км соединяла дворец с подножием горы для удобства императора в его последнем путешествии.

На полу склепа также находились бронзовый сосуд для вина, инкрустированный золотыми и серебряными драконами, коллекция кинжалов и мечей, а также две великолепные статуэтки сидящих леопардов из литого золота. В центре склепа лежал лакированный гроб с останками князя, облаченного в ритуальный нефритовый костюм.

Если верить историческим документам, Лю Шэн был не самым популярным из тринадцати сыновей Цзин-ди:

«Лю Шэн любил выпить и отличался большой тягой к женщинам, в результате чего его потомство вместе с членами семей составляло 120 человек. Он часто порицал своего старшего брата, князя Чжаоси, и говорил: «Мой брат князь, а тратит все свое время, занимаясь работой писцов и чиновников. Подлинный князь должен проводить свои дни, слушая музыку и наслаждаясь прекрасными зрелищами». Его брат отвечал: «Князь Чаншаня проводит свои дни в похоти и безделье вместо того, чтобы помогать Сыну Неба наводить порядок среди простолюдинов. Разве можно назвать такого человека опорой трона?»

(Сыма Цянь, «Исторические записи»).

Однако тот факт, что Лю Шэн был похоронен в нефритовом костюме, наделяет его статусом не только члена императорской семьи, но и «Сына Неба».

В княжеских гробницах было обнаружено более 40 нефритовых костюмов. Это обстоятельство наряду с историческими документами дало основание полагать, что Ши-Хуанди почти несомненно был похоронен в таком костюме.

Существуют различные описания конструкции костюмов (см. рис. 70). В одном из таких описаний говорится, что костюм «состоит из 2498 маленьких пластинок с отверстиями по углам» («Тайны Древнего Китая» под ред. Джессики Роусон). Но этого не может быть, хотя бы потому, что верхний элемент головного убора (вкладка 15) круглый и не имеет углов. Другие элементы костюма, особенно на руках и ногах, имеют треугольную форму и соответственно только три угла. В книге «Новые сокровища прошлого» Брайан Фаган говорит о 2160 элементах. В книге «Нефритовые князья» Эдмунд Капон и Уильям Маккитти называют цифру 2690. В книге Брайана Фагана упоминается о том, что мастера, изготавливавшие костюм, считали каждую пластинку. Это означает, что названное им число, возможно, является наиболее правильным, но, с другой стороны, он мог спутать количество пластин с погребальным костюмом княгини Ду Ван (см. ниже), который, по данным Маккитти, насчитывает 2156 пластинок. Так или иначе, количество пластинок и отверстий в них должно иметь эзотерическое значение, которое еще предстоит выяснить.

_{Рис. 70. (а) Двенадцать секций нефритового костюма. (b) Верхняя часть головы нефритового костюма с круглым диском, (с) Нефритовые пробки для тела: наглазники, носовые и ушные пробки, кляп для рта и (между верхней и нижней частями костюма) анальная пробка и цилиндрический колпачок для гениталий, (d) Девять видов узлов и четыре конфигурации отверстий (3,4, 5,6). Для скрепления нефритовых пластин использовалась золотая проволока (3 × 4 × 5 × 6 = 360).}

Длина костюма составляет 1,88 м, а размер отдельных элементов варьирует от 1,5 × 1 см до 4,5 × 3,5 см. Круглый диск на макушке головы предназначался для выхода жизненной энергии ци, известной еще под названием осун. На одном из рисунков правителя Пакаля с расшифрованной крышки саркофага из Паленке (рис. А71) можно видеть, как душа правителя покидает тело через отверстие на макушке головы и уносится на хвостовых перьях взлетающей птицы кецаль. Таким образом, круглый диск би символизирует процесс духовного возрождения в момент смерти. Телесные отверстия (уши, глаза, ноздри, рот и анус) были закрыты нефритовыми пробками, а цилиндрический нефритовый колпачок прикрывал гениталии, что не позволяло душе ускользнуть через эти отверстия. Несколько нефритовых дисков би, украшенных драконами, были помещены сбоку от принца в его саркофаге.

Представления о том, что остается после смерти материального тела, менялись со временем. Древние китайцы верили в существование двух душ под названием осунь и по. После физической смерти хунь (свет) — внутренний огонь, наделяющий жизнью, — покидает тело через макушку головы и возносится на небеса в виде шэнь (звезды). Тело-душа по, одушевляющая тело при жизни, остается в нем еще в течение трех лет, согласно даосскому учению, при условии, что во время похорон были принесены правильные жертвы. В противном случае она превращается в гуй, или злобного призрака. Телесные отверстия запечатывались нефритом для того, чтобы как можно дольше удерживать по в теле и отдалить возможность ее превращения в призрака. После трехлетнего срока по направлялась в чистилище, где освобождалась от грехов прошлой жизни.

Хотя звезды рассматривались как место последнего упокоения для праведных душ, существовало также два промежуточных рая для земных душ. Один из них находился на горе Куньлунь в Туркестане на западе (ее еще называли Нефритовой Горой), а другой — на мифических островах Пэнлай, расположенных к востоку от побережья Китая. Эти острова якобы были населены бессмертными, чьи добродетельные поступки гарантировали им временное пребывание в раю до возвращения на землю или перехода к более высокому состоянию бытия.

Сыма Цянь в своих «Исторических записях» называет три острова бессмертных: Пэнлай, Фанчан и Иньчжу в заливе Чжили. По другим сведениям, за этими островами находилось еще от пяти до десяти, достичь которых очень трудно или вообще невозможно. Согласно одной легенде, сильный ветер относит суда прочь от мифических островов, а по другой легенде острова исчезают в светозарных облаках каждый раз, когда моряки видят их.

Несколько лет назад на любительской съемке морских видов из пагоды Пэнлай — туристического аттракциона на северо-восточном побережье Китая — проявилась цепочка гористых островов, мерцавших на горизонте. На самом деле эти острова были миражами, иллюзиями, вызванными преломлением света в слоях воздуха с разной плотностью. Пленка и устные свидетельства убедили некоторых ученых в том, что вера в мифические острова могла быть основана на сходных феноменах.

В некоторых преданиях герои все же преодолевают многочисленные препятствия, успешно достигают островов, возвращаются и рассказывают удивительные истории о золотых дворцах, белых мужчинах и женщинах, магических животных и птицах, а также о нефритовых горах, у подножия которых били волшебные источники небесной воды. При смешивании этой воды с «грибами бессмертия», росшими поблизости, получается эликсир бессмертия, дарующий вечную жизнь.

Именно во время одной из таких экспедиций, отправившийся по стране в поисках эликсира бессмертия Ши Хуан-ди заболел и умер.

Князь Лю Шэн и число 666

Узлы девяти видов, использовавшиеся для соединения тысяч нефритовых пластинок, в общей сложности составляли 1,1 кг золотой проволоки, сплетенной из 9— 12 золотых нитей. Узлы скрепляли 3, 4, 5 или 6 пластинок одновременно (рис. 70d). Существует шесть вариантов узла для четырех отверстий, один вариант узла для трех отверстий, один вариант узла для пяти отверстий и один вариант узла для шести отверстий.

Расчеты для вариантов с тремя и пятью отверстиями дают следующий результат: 3 / 5 = 0,6, а с другой стороны — 3 × 5 = 15 (и 1 + 5 = 6). Таким образом, девять узлов содержат эзотерическое число 666. Графический пример того, как число 666 содержится в девяти вариантах узлов, показан на рис. 71.

_{Рис. 71. Девять видов узлов, изображенных на рис. 70d имеют конфигурации из трех, четырех, пяти и шести отверстий: шесть с четырьмя отверстиями, одно с тремя отверстиями, одно с пятью отверстиями и одно с шестью отверстиями (конфигурации с тремя и пятью отверстиями являются нечетными, так как не включают число 6). Однако простая манипуляция с числами 3 и 5 дает число 6, как показано выше. Таким образом, число 9 (девять видов узлов) преобразуется в число 666.}

Изучение верхней части нефритового костюма Лю Шэна (рис. 70b) показывает сложное расположение пластинок, линии которых соответствуют схематическому изображению воздействия солнечного ветра на магнитосферу Земли (рис. 72). Сходное изображение зашифровано в узорах броши-скарабея Тутанхамона, обнаруженной в пеленах его мумии (рис. А56). Таким образом, в погребальном костюме Лю Шэна были специально зашифрованы эзотерические сведения о тайной науке Солнца. Если погребальный костюм Ши Хуан-ди имеет сходное строение, то он тоже забрал свои тайны в саркофаг перед тем, как его душа совершила путешествие через диск би на небесную гору Тайшань.

Голова Лю Шэна покоилась на подголовнике из нефрита и позолоченной бронзы. Драконьи головы по обе стороны подголовника (императорские эмблемы) указывали на высокий статус князя, равнозначный «Сыну Неба».

Значительно меньше известно о гробнице княгини Ду Ван, обнаруженной примерно в 200 м к северу от гробницы Лю Шэна. Ее планировка (рис. 69) сходна с гробницей князя, если не считать того, что яма-ловушка в центральном коридоре отсутствует, а погребальный чертог ориентирован в другом направлении, под прямым углом к вестибюлю.

Как и у Лю Шэна, в погребальном чертоге княгини содержатся всевозможные предметы из бронзы, керамики и нефрита. Она тоже была облачена в нефритовый костюм (вкладка 16а).

Костюм княгини отличался от костюма Лю Шэна в нескольких отношениях: нефрит содержал больше железа и поэтому был более желтым, а не зеленым, а линии пластинок образовывали концентрические кольца, а не схематическое изображение солнечного ветра. Ее голова покоилась на нефритовом подголовнике, который не был украшен резными драконами.

Но самым главным отличием в устройстве двух костюмов является способ крепления нефритовых пластинок в области туловища, которые были стянуты перекрестными петлями золотой проволоки, а не связаны через отверстия, проделанные в каждой пластинке. Эта отличительная черта имеет свою причину. Сравнение способов крепления пластинок привлекает внимание к пластинам доспеха терракотовых воинов и, в свою очередь, к смыслу узоров, образуемых заклепками пластин.

Несколько круглых нефритовых дисков би, расположенных рядом с телом княгини, напоминали диски из гробницы Лю Шэна, но не были украшены изображениями драконов. Это означает, что княгиня не принадлежала к императорскому Дому, а отсутствие схематических узоров солнечного ветра на ее головном уборе приводит к выводу, что она не обладала знанием тайной науки Солнца.

_{Рис. 72. (а) Схема магнитосферы Земли (по рис. А30), сжатой с солнечной стороны под давлением солнечного ветра, соответствует (b) линиям на головном уборе нефритового костюма, образованным пересечениями между, отдельными пластинами. Такая же схема была зашифрована в броши-скарабее из гробницы Тутанхамона (рис. А56).}

На вкладке 16с изображена терракотовая антропоморфная фигурка — частично белый человек с бородой, частично дракон, — датируемая периодом с 420 по 589 г. н. э., из гробницы в окрестностях Аньканя. Ныне она хранится в Сианьском музее, недалеко от магического квадрата, датируемого тем же периодом (см. главу 4). Ранее мы упоминали, что магический квадрат был важным элементом китайской эзотерической традиции примерно в то время, когда создавалась армия терракотовых воинов. Образ белого человека с бородой тоже мог стать частью китайского партнера в то время. Фигурка снабжена спинным плавником необычной зубчатой формы, сходным с «солнечным щитом» из Монте-Альбана (см. рис. A57d).

Дальнейший анализ зубчатого рисунка показывает, что щит фактически является еще одним «трансформером майя». При его расшифровке мы получаем изображение Врат Солнца в Тиуанако (Боливия), отраженное в озере Титикака (рис. А76), лицо правителя Пакаля, выплевывающего жемчужину (рис. А77а), лицо Виракочи (рис. А77b) и несколько других изображений, не показанных здесь.

Пакаль, Виракоча и Туганхамон были известны как «белые люди с бородой». Нефритовая статуэтка белого бородатого человека была найдена в гробнице Пакаля в Паленке (рис. А33b). На резьбе из Тиуанако Виракоча изображен в виде белого человека с бородой (рис. А68, большая статуя). Тутанхамон носит бороду, сделанную из туловища змеи, которая оканчивается хвостовыми перьями птицы. Правитель Пакаль, Виракоча и Тутанхамон также были известны в образе «Оперенного Змея». Эти аналогии выявляют поразительные соответствия между культурами Китая, Мексики, Египта и Перу.

Наследие Ши Хуан-ди

История жестоко обошлась с памятью о Ши Хуан-ди. Историки рисовали его тираном, приказавшим сжигать книги, чтобы держать население в невежестве:

«Сожжение древних книг по приказу основателя династии Цинь всегда считалось величайшим бедствием, к которому впоследстии добавилось убийство многих грамотных и ученых людей»

(Джеймс Легг, «Памятники литературы Древнего Китая», т. I, 1860).

В других хрониках говорится, что Ши Хуан-ди поработил тысячи людей и казнил тех, кто стоял на пути его грандиозных реформ. Но это мнение не подкреплено доказательствами. Ши Хуан-ди распорядился о сожжении книг не ради посмертной славы, и он не сжигал все книги.

В «Исторических записях» говорится:

«На тридцать четвертом году своей жизни [на двенадцатом году своего императорского правления] Ши Хуан-ди, вернувшийся с визита на юг страны, расширившийся до царства Юэ, устроил пир в своем дворце в Сянъяне, где семьдесят великих ученых пришли пожелать ему долгих лет жизни. Один из главных министров по имени Чоу Цинь-чан выступил вперед и сказал: «Раньше государство Цинь простиралось лишь на тысячу ли, но благодаря несравненной проницательности и мудрой деятельности Вашего Величества, успокоившего всю Поднебесную и изгнавшего варварские племена, везде, где светят Солнце и Луна, правители приходят к вам как гости и изъявляют свою покорность. Вы превратили враждующие княжества в уделы и провинции, где люди наслаждаются благословенным покоем, не страдая более от превратностей войны и жестокого соперничества. Такое положение вещей должно продлиться еще десять тысяч поколений. С древнейших времен никто не обладал столь поразительной добродетелью, как Ваше Величество».

Императору понравилась эта лесть. Тогда Шуньюй Юэ, один из ученых мужей и уроженец царства Ци, выступил вперед и сказал: «Правители Инь и Чжоу в течение более тысячи лет наделяли своих сыновей, младших братьев и достойных министров земельными владениями и могли полагаться на их помощь и поддержку. Это известно с древности. Но теперь Ваше Величество владеет всеми землями между морями, а ваши сыновья и младшие братья не имеют ничего, кроме собственной жизни. Будет беда, если кто-то возомнит себя несокрушимым, как Тянь-Шань, и захватит бывшие земли шести удельных князей. Без поддержки вашей семьи, на какую помощь вы можете рассчитывать? Такое положение вещей не имело аналогов в древности и не может долго продолжаться. Цин сейчас показывает себя льстецом, умножающим ошибки Вашего Величества, а не преданным министром».

Тогда император поинтересовался мнением других присутствующих в собрании, и канцлер Ли Сы сказал: «Пять императоров не подражали друг другу, три династии [Ся, Шан и Чжоу] не копировали предшественников. Это не значит, что они противились методам предшественников, но времена изменились. Ваше Величество является первым, кто завершил великое дело. Он достиг славы, которая будет жить на протяжении десяти тысяч поколений. Это то, чего не могут понять узколобые ученые. К тому же то, о чем говорил Шуньюй, касается трех династий. Почему мы должны брать их за образец? Раньше князья постоянно воевали. Они ценили странствующих ученых и искали их совета. Ныне империя успокоена, законы и приказы исходят от одной власти. Простой народ занят ремеслом и сельским хозяйством, высшие чины изучают закон и методы управления. Несмотря на это, знатные ученые не ведут себя по-новому, но изучают прошлое, чтобы обесславить настоящее. Они сеют сомнения и беспокойство среди народа.

Я, канцлер Ли Сы, подданный Вашего Величества, не скрывая, что заслуживаю смерти, предлагаю:

В прошлом земли Поднебесной были в хаосе и разделены. Никто не мог объединить их, поэтому князья правили одновременно. В своих рассуждениях ученые говорят о прошлом, чтобы принизить настоящее. Они используют лживые примеры, чтобы посеять беспорядки в нынешнем положении вещей, они провозглашают превосходство идей, изученных ими, чтобы хулить то, что установило Ваше Величество. Сейчас, когда император владеет всей Поднебесной и установил единство, они почитают прошлое и устраивают тайные беседы. Эти люди, сопротивляющиеся новым законам и указам… скрывают свою ненависть при дворе, но повсюду обсуждают эти дела и побуждают простой народ верить в клевету. Таково положение вещей. Пока мы не предпримем действий, авторитет государя будет унижен, а группы недовольных будут все сильнее. Поэтому ваш подданный предлагает сжечь все истории [государств], за исключением циньской. Кроме тех, кто обладает званием «ученого великих знаний», все люди в империи, обладающие экземплярами «Шу Цзин», «Ши Цзин» и сочинениями «ста школ», должны сдать эти книги в управы, где они будут преданы огню. Тот, кто осмелится обсуждать и комментировать «Шу Цзин» и «Ши Цзин», будет предан смерти, а его тело — выставлено на площади. Те, кто проповедует древние учения и принижает существующий порядок, будут истреблены вместе с членами их семей. Чиновники, смотрящие сквозь пальцы на нарушения этого закона, будут считаться совершившими преступление. Тридцать дней спустя после издания указа те, кто не сжег свои книги, будут заклеймены и отправлены на строительство Великой стены. Книги, которые будут разрешены, — только те, которые касаются медицины, гадания, сельского хозяйства и лесоводства. Те же, кто хочет изучать закон и управление, должны взять себе в учителя государственных чиновников».

Этот указ, предложенный Ли Сы, был утвержден».

О гонениях на ученых сказано более кратко:

«В следующем году после сожжения книг двое ученых навлекли на себя гнев императора своим мятежным поведением и последующим бегством. Он распорядился провести строгое расследование и выяснить, где еще они вели подстрекательские речи и беспокоили умы людей. Расследование было поручено цензорам, которые выяснили, что в общей сложности до 460 ученых нарушали запреты. Все они были похоронены заживо в качестве предупреждения для остальных, а лишение чинов и званий, наряду с другими наказаниями, стало еще строже применяться для всех, кто попадал под подозрение. Старший сын императора Фу Су увещевал отца, говоря, что столь жестокие меры против тех, кто повторяет слова Конфуция и старается подражать ему, могут отвратить народ от новой династии. Это вмешательство настолько разгневало императора, что он отослал сына из столицы и предписал ему быть вместе с генералом, который заведовал строительством Великой стены».

Итак, Ши Хуан-ди не приказывал сжечь все книги. Он встретился со своими советниками и принял решение только после дискуссии. Книги по медицине, сельскому хозяйству и гаданию были исключены из списка, что способствовало дальнейшему развитию души и тела. Указ не относился и к классическим произведениям, находившимся в ведении совета «великих ученых». По мнению Легга,

«Когда династия Хань пришла на смену династии Цинь, у новых правителей не было бы проблем с экземплярами старинных книг, если бы не разграбление столицы в 206 г. до н. э. Сянь Юем, грозным противником основателя правящего дома Хань. Тогда, по свидетельству современников, пожары во дворцах и общественных зданиях бушевали в течение трех месяцев. Это бедствие было столь же гибельным для книг совета «великих ученых», как и указ тирана — для книг, хранившихся у населения»

(Джеймс Легг, «Памятники литературы Древнего Китая», т. 1).

Легг также указывает, что Ши Хуан-ди правил лишь три года после издания указа и что «бедствия, причиненные домом Цинь древним китайским текстам, не шли ни в какое сравнение с их полным уничтожением» (курсив автора). Впоследствии он отметил: «По моему мнению, ущерб, причиненный памятникам литературы при династии Цинь, был сравним с той угрозой, которой они подвергались в эпоху Борющихся Царств».

Что касается предполагаемых зверств Ши Хуан-ди, исторические хроники свидетельствуют о том, что 460 ученых восставали против правящего режима и были наказаны в соответствии с законами страны, где они жили. Лично я не одобряю смертной казни, которая в современном мире применяется в 92 странах, в том числе в США. Но следует ли из-за этого считать американских президентов кровавыми тиранами?

В защиту Ши Хуан-ди историк Сыма Цянь отмечает следующее:

«К концу десятого года правления династии Цинь в стране царил мир и порядок. Вещь, потерянная на дороге, оставалась лежать нетронутой; холмы были свободны от разбойников, в семьях имелся достаток, люди храбро сражались на полях сражений, но избегали ссор дома, а в деревнях и городах существовало хорошее управление».

Эти преимущества были достигнуты благодаря дисциплине на личном и государственном уровне. Памятники и сокровища эпохи Ши Хуан-ди свидетельствуют о том, что он был духовным лидером, понимавшим истинное предназначение жизни на Земле. Как и другие великие наставники человечества, он сознавал, что целью земного существования является очищение души для подготовки к последующей жизни. Великие наставники учили, что очищение требует жертв. Каждый человек ежедневно должен вести с самим собой нескончаемую борьбу, чтобы найти примирение с превратностями жизни. В этом подлинный смысл терракотовой армии, готовой к бою.

Сходная аллегория используется в индуистской священной книге «Бхагавадгита», которая является частью эпической поэмы «Махабхарата», где путь к спасению для страждущих раскрывается в ходе беседы между чудесным воином Арджуной и повелителем Кришной (богом), который появляется, чтобы помочь Арджуне в час его величайшей нужды на поле боя.

В начале этой древней истории царь Дартараштра (рис. 73) сидит в своем дворце за много миль от поля боя в Курукшетре, где армии его сыновей готовы сразиться с его родственниками Пандавами. Царя беспокоит исход битвы, так как Курукшетра является священным местом, где удача скорее будет на стороне благочестивых Пандавов, а не его сыновей.

_{Рис. 73. Слева. Санджайя рассказывает царю о событиях, происходящих за много миль от дворца, на поле битвы при Курукшетре. Справа. Уныние Арджуны (стоит), сопровождаемого Кришной, его духовным наставником и создателем вселенной: «Мое тело дрожит… Лук выскальзывает из моей руки…»}

Он зовет своего слепого секретаря Санджайю, который обладает духовным зрением (ясновидением), для описания событий, происходящих на поле боя. Санджайя говорит царю, что армии готовы сразиться друг с другом, но затем, — словно время остановилось или замедлило свой бег, как это бывает в судьбоносные моменты, — вождь Пандавов, молодой воин Арджуна, внезапно преисполняется отчаянием при мысли об убийстве своих родичей, стоящих перед ним: «…Лучше мне покрыться коростой, как последнему нищему, чем убивать этих моих учителей».

Повелитель Кришна, воплощение величайшего из богов, творца вселенной в индуистской мифологии, спускается в колесницу Арджуны, стоящую между двумя армиями. Он объясняет Арджуне его истинную цель в жизни и причину, по которой он находится на поле боя в данный момент. Во время беседы Кришна также объясняет смысл жизни и смерти и предназначение вселенной. Так начинается «Бхагавадгита».

Сетования Арджуны, говорит Кришна, вызваны иллюзией (Майя). Он отождествляет своих родственников с их физическими телами и думает, что если убьет их тела, то погубит их души. Кришна объясняет различие между телом и душой: тело есть лишь временное вместилище для души. Душа обитает во многих телах до и после своего нынешнего воплощения: «…испытывая в этом теле младенчество, юность, зрелый возраст и старость, душа затем переходит в другое тело. Мудрые не испытывали заблуждений на этот счет».

Совет, полученный Арджуной, является одновременно философским и прагматичным: он должен обрести мир и спокойствие через очищение души. Арджуна узнает, что его поступки в прошлых воплощениях предопределили его теперешнее положение воина, а не учителя, работника или купца.

Кришна объясняет Арджуне, что каждый человек должен исполнить свой долг, поэтому он, как солдат, должен участвовать в сражении. Каждое событие в материальном мире требует действия, исполнителя и инструмента. Здесь битва рассматривается как действие, воин играет роль исполнителя, а его оружие — это инструмент осуществления поступка. Сочетание этих трех вещей неизбежно ведет к предопределенному итогу. Как исполнитель, воин не накапливает плохую карму, когда он выполняет свой долг и убивает противника. Если каждый исполнитель правильно играет свою роль, он очищает свою карму. Но воин (аллегория любого человека) обязан исполнить свой долг, иначе плохая карма, которую он создает, заставит страдать его душу в следующем воплощении.

Если Арджуна победит в бою, он получит военную добычу на земле и станет царем Индии; если он проиграет, его душа освободится и будет наслаждаться дарами Небесного Царства, потому что он исполнил свой долг. Урок в том, что исход битвы является несущественным. Только поведение сражающихся сторон определяет накопление кармы и будущие страдания души. Когда человек осознает свои обязанности, он должен выполнять их независимо от грозящей ему опасности или возможной выгоды. Настоящий солдат укрепляет свою волю перед битвой и не оставляет места для слабости и малодушия. Тот, кто в страхе убегает прочь, теряет свою душу.

Аргументы, объясняющие моральные принципы, не всегда бывает легко понять. С одной стороны, долг отличается от истины; мы всегда должны быть правдивыми, но если истина входит в противоречие с долгом, то долг преобладает. (Нижеследующий пример иллюстрирует решение этой дилеммы с учетом сложности приводимых аргументов. Маньяк, вооруженный ножом, спрашивает школьного учителя, где Салли Смит. Вместо того, чтобы говорить, что Салли Смит сидит за партой, учитель должен сказать, что она сегодня раньше ушла из школы и уехала домой. Таким образом, учитель лжет маньяку, но выполняет свой долг и защищает своего ученика. Нечестность учителя не причиняет вреда его карме.)

По отношению к телу Кришна сравнивает пять чувств — осязание, обоняние, вкус, зрение и слух — с упряжкой из пяти лошадей. Возницей является душа, которая должна управлять лошадями с помощью поводьев (интеллекта), чтобы они не понесли, что может разрушить колесницу (тело) и причинить вред душе.

Желание рассматривается как главный враг души, потому что оно ведет к разочарованию (когда мы не можем получить то, что хотим); разочарование ведет к гневу, гнев ведет к самообману, а самообман ведет к разрушению самого себя и окружающих. Тело выражает желания через свои чувства, а в результате страдает душа.

Терракотовые воины, застывшие в боевом строю перед началом битвы, отражают саму суть бесед между Кришной и Арджуной на поле боя при Курукшетре. Войска дисциплинированны и добродетельны; они не носят оружия, так как величайшим и самым сильным оружием является любовь.

Бог, как броня, защищает их от врагов. Он наделил их мудростью (пониманием тайной науки Солнца и высших принципов духовности) для предстоящей битвы. Колесницы находятся в строю, лошади взнузданы и запряжены. Возничие (души) спокойны и сосредоточенны.

Теперь вернемся к необычному построению лучников в камере № 2. На рис. А53а можно видеть, что человек, который несет крест, указывает на свое сердце. На рис. A53b-d показано, что правитель Пакаль, Виракоча и Виракоча Пакачамак также «метят в сердце». То же самое происходит и с загадочным коленопреклоненным лучником, наиболее почитаемым воином терракотовой армии. Только он занимает квадратную подставку с отсутствующим углом. Именно он держит ключ к тайне терракотовой армии и к намерению человека, создавшего ее. Это сообщение: «Самый почитаемый человек держит крест и целится в сердце»[1]. Как и другие великие наставники человечества, Ши Хуанди, самый почитаемый человек в Китае, держит крест и «метит в сердце».

Но коленопреклоненные и стоящие лучники могут еще о многом рассказать. Они говорят нам о том, что, выпуская стрелы в сердца других людей, мы очищаем их сердца. Но если мы хотим очистить собственное сердце, то должны стоять незащищенными (без доспехов) и позволять стрелам, выпущенным другими людьми, пронзать и очищать наше сердце. Это объясняет, почему лучники без доспехов первыми стоят на линии огня в камере № 1 и 2, готовые принять стрелы противника. Они стремятся к очищению. Это придает смысл и странным правилам майянской «игры в мяч», где победителей убивали после игры (чтобы они могли войти в царствие небесное), а проигравшие должны были снова и снова играть и сражаться на поле боя в преисподней.

Ши Хуан-ди, как и прародители майя, которые могли прозревать будущее, рассказывает нам историю о человеке, который придет позднее и умрет на кресте (как и фрески из Бонампака, появившиеся в Мексике 700 лет спустя).

В итоге нашего путешествия остаются три вопроса:

— Каков смысл общего количества войск в подземных камерах в окрестностях Сианя?

— Почему в камере № 2 присутствуют два генерала, а не один, как можно ожидать?

— Что случилось с отсутствующим генералом, шестьдесят девятым воином из камеры № 3?

Анализ войск показывает:

Очевидно, что один генерал из камеры № 3 посещает камеру № 2 во время анализа. Таким образом, отсутствующим воином из камеры № 3 является лишний генерал из камеры № 2. Более того, при коррекции цифр мы получаем:

Общее количество воинов (8099) не имеет явного эзотерического смысла. Однако на примере камеры № 3 мы знаем, что там, где наличествующее число (68) не имеет смысла, следует предполагать, что «одного не хватает». Дальнейший анализ подтверждает, что подлинное число 69 можно получить, добавив лишнего генерала из камеры № 2. Таким образом, число 8099 наводит на мысль, что еще один генерал до сих пор отсутствует — и этот генерал, разумеется, должен быть главнокомандующим.

Терракотовая статуя первого императора в натуральную величину так и не была обнаружена (фигура, изображенная на рис. 25, является миниатюрной копией, изготовленной в Сианьском музее). Появление Ши Хуан-ди в качестве главнокомандующего увеличивает количество воинов с 8099 до эзотерического числа 8100, символизирующего переход от 81 (9 × 9—число великих наставников человечества) к 00 (0 × 0—число Бога). Итак, самым важным элементом снова оказывается отсутствующая фигура: император Ши Хуан-ди. Именно он показывает, как победить в величайшей битве из всех, в битве жизни.

Как и Кришна, он объяснил парадигму бытия через связь между Солнцем и Богом (см. Приложения 3 и 4) и таким образом раскрыл предназначение жизни. Как и Другие великие наставники, он зашифровал тайную науку Солнца и высшие принципы духовности в своих сокровищах и в своей терракотовой армии, чтобы помочь тем, кто идет по узкой тропе добродетели. Ши Хуан-ди был Сыном Неба.