Хранитель

Часть 12

— Запомни, Петунья, — очень серьезно наставляла Лили сестру, — Хогвартс — это не добрая сказка, доверять там нельзя никому. Директор, который выглядит, как добрый дедушка, читает мысли и может тебя запрограммировать, как папин «Макинтош». Нужно очень серьезно готовиться.

— Слушай ее, Петунья, она это точно знает, — поддержал Северус Лили и метнул очередной нож в мишень.

Девочка поражалась тому, как изменились Лили и Северус — стали намного более собранными, внимательными, много тренировались, будто готовились не к школе, а к войне. Петунье было страшно — волшебный мир оказался не сказкой, а клеткой, полной голодных чудовищ. Ребята учили ее, как защитить свой разум, как накладывать щит, как говорить и как проверять пищу.

Несмотря на то, что палочки им были вроде бы не положены, Северус раздобыл альтернативу, за которой пришлось ехать в далекую славянскую страну. Поэтому Петунья тренировалась наравне с ребятами, доводя до автоматизма три заклинания — контроль еды, защита и жалящее. У защитного заклинания было две формы, одна ругательная, а вторая длиннее, и Петунью учили обеим. Северус и Лили постоянно проверяли готовность девочки, посылая щекотку в любой момент времени. И девочка совершенствовалась.

С большой тревогой за «играми» детей наблюдала и Эйлин. Ее сын был прав, но откуда он это знал?

Северус сидел, держа Лили на коленях. Дети прижались друг к другу и напряженно думали. Этот год был не самым простым. Северус вовремя вспомнил о болгарах и русских, уговорив маму съездить в Софию, а потому и в Москву. Сначала он думал о палочке от Григоровича, но ему предложили гораздо более адекватный вариант, не имеющий ограничений возраста — кольцо. Так же, как и палочки, кольца нуждались в сердцевине, что, впрочем, не создало больших проблем. Через неделю все в семье обрели кольца. Северус и Лили считались взрослыми, что подтвердило Министерство Магии, и директорский произвол был им не так страшен — школу они могли покинуть в любой момент, но Петунья оставалась в опасности, потому они сами и Петунья колдовали до потери сознания от истощения. Северус обновлял навыки метания острых предметов, Лили училась с ним.

Из поездок по всей Европе детям удалось привезти несколько пистолетов «Вальтер ППК» и очень много патронов. Поэтому Петунья училась и стрелять.

— Сынок, к чему вы готовитесь? — спросила как-то Эйлин Северуса.

— К школе выживания, мама, — криво улыбнулся глава рода. — К школе, в которой будут читать мысли, опаивать Амортенцией и программировать на «дело света» и «искоренение магглокровок» соответственно. К шайке золотых мальчиков и оборотню на факультете смелых. К Беллатрисе Блэк и Люциусу Малфою…

— Ты так говоришь, будто идет война…

— Она идет, мама, потому мы готовимся, — твердо ответили Северус и возникшая за его спиной Лили.

Эйлин даже не поняла, откуда появилась тихо ступающая супруга его сына, с которой его обвенчала сама Магия. Девочка передвигалась почти бесшумно, ступая мягко, как кошка, и всегда была рядом с сыном, как и он — рядом с ней. Такое единение женщина не видела никогда, только читала о таком в старых книгах.

Время шло, и наступил тот момент, когда в поместье оказались три письма. Мантии и учебники были давно куплены, настал черед «официальных» палочек.

Надо сказать, у Северуса возникала мысль «откосить» от школы, что для них с Лили было просто, но Петунью пришлось бы тогда посылать одну в другую школу, а кто знает, какие бы опасности ждали девочку там. Потому остановились на известном зле. С утра дети в сопровождении Эйлин, — родителей Лили решила не таскать за собой, пока они не могут себя защитить, — отправились в лавку Олливандера. И хотя Северус настраивал себя на то, что не нужно реагировать на старика, но рефлексы оказались сильнее. Поэтому, когда Олливандер подкрался к детям, желая напугать…

Отработанным движением Северус закрыл собой девочек, а Гарик завис посреди лавки, держась за горло. Напротив него, медленно вращаясь, висело ледяное копье.

— Сынок, отпусти человека, он больше не будет тебя пугать, — улыбаясь, сказала Эйлин.

Олливандер был отпущен и некоторое время сидел на полу, потирая горло.

— Не надо меня пугать, мистер Олливандер, я страх предпочитаю уничтожать, — сверкнув перстнем главы семьи, проникновенно сказал Северус.

— Больше не буду, — ответил артефактор и принялся подбирать палочки, но ни одна не подходила этим странным магам.

Прошло два часа, девочки устали. Палочки просто разрушались в их руках, иногда опадая пеплом, иногда расщепляясь, а иногда и сгорая ярким пламенем. Наконец Гарик развел руками:

— Вам троим нужно делать палочку на заказ, я ничем помочь не могу.

Выйдя из лавки, все четверо рассмеялись. Эйлин отлично видела, что сын уничтожает палочки даже до того, как они лягут в руку. Смысла этого действия она не понимала, но считала, что сыну виднее.

— Спасибо, любимый, — сказала Лили, — хоть этого шпиона у нас не будет.

— Но палочки все-таки нужны, — проговорила Эйлин.

— Мы пойдем к конкуренту, у него палочки не «стандарт», а индивидуальные. То, что нужно, чтобы не мешать развитию.

И они, перешучиваясь, пошли дальше. У неприметной вывески Северус уверенно свернул налево, и семейство сквозь калитку с хитрым запором вышло на совершенно другую улицу. Она утопала в зелени, людей на ней было мало, и они в основном куда-то целеустремленно шли. Пройдя еще несколько десятков шагов, Северус остановился.

— Здесь живет и творит мастер Таур, ничему не удивляйтесь, — проговорил он как-то задумчиво и, толкнув дверь, пропустил дам вперед.

Внутри были аккуратные стеллажи, прикрепленные к стенам, большой рунический круг на полу и очень чисто. Чистота напоминала маггловскую операционную отсутствием запахов и болезненной стерильностью. Северус подошел к стойке, делящей помещение пополам, и нажал механический звонок. Через некоторое время к ним вышел высокий человек, возраст которого было достаточно сложно угадать. Морщины говорили о долгой жизни, шрамы на руках и лице — о том, что жизнь эта была нелегкой. Мужчина вопросительно поднял бровь:

— Разве вам нужны палочки? У вас есть концентраторы, с которыми вы испытываете сродство, — спокойно произнес он.

— Нам нужны особые палочки, которые будут изображать концентраторы и работать только с нашими кольцами, — сказал явно доверявший этому человеку Северус.

— В блок запоминания что вбить?

— Бытовуху и первый курс, — отозвался Северус, на что мужчина только кивнул.

— Кто первый?

— Петунья Роза Снейп, — ответил Северус и наткнулся на насмешливый взгляд мужчины, отчего тяжело вздохнул и закончил: — Слизерин.

— А ты глава, как я понимаю?

Северус только кивнул, на что мужчина произнес стандартную клятву о неразглашении и занялся Петуньей. Отведя ее в круг, он щелкнул пальцами. Со стеллажей сорвались коробочки и быстро закружили вокруг девочки, смотревшей на это во все глаза. Почти скрыв Петунью из виду, коробочки остановились и улетели обратно. Остались висеть только три.

— Ну-ка, ну-ка… — сказал мастер. — Так, виноградная лоза, клык дракона и чешуя василиска, что естественно, учитывая семью. Отлично, ты можешь быть свободна, — отпустил он Петунью и посмотрел на Лили, которая только переглянулась с Северусом и ступила в круг. — А ты чего встал, иди сюда!

И Северус вошел в круг, встав рядом с Лили. Их руки соприкоснулись. Мальчик посмотрел в глаза любимой и утонул в них. А вокруг уже раскручивался золотой вихрь.

— М-да, — сказал мастер, — в таком возрасте и уже единение. Значит, вашими будут… — он поднял руки вверх, и в них прилетели две коробочки.

Открыв коробочки, протянутые им мастером, Лили задохнулась от восторга. Это была ее палочка. Она тянулась к ее душе и к душе любимого. Палочки ощущались родными, близкими. Девочка подняла глаза на мастера:

— Что это?

— Сделанные для таких, как вы, палочки. Подойдут идеально, и отнять их невозможно.

***

На вокзал явились «всей толпой». Во-первых, родителям показать, во-вторых, для массовости — все-таки аж трое едут в школу. Вокзал мало изменился и выглядел почти так же, как много лет тому вперед. Магическая часть, конечно. Точно так же стоял паровоз, точно так же толпились взрослые и суетились дети. Кто-то плакал, кто-то изображал из себя аристократа…

Дети, простившись со взрослыми, чинно прошли в вагон и загрузились в купе. Северус наложил на дверь запирающие чары, а Лили — от прослушивания.

— Собрались, мы на войне, — негромко сказал Северус, а Лили кивнула. — Первая задача.

Петунья грустно посмотрела в окно. Страшная сказка начиналась, и первой задачей было встречать всех, кто сможет открыть дверь, «мосей настоящей аристократки, смотрящей в дырочку унитаза», как это объясняла Лили. Северус во время таких объяснений только хихикал. Через некоторое время поезд двинулся. Во время пути ручку пару раз дергали, но, видимо, силенок не хватало. Наконец Север вышел для решения некоторых дел, касающихся его внутреннего мира.

Девочки спокойно ждали Северуса, когда в купе ввалились двое. Два мальчика. Они вели себя развязно и очень фамильярно, начав общение с фразы «привет, девчонки». Девочки в ответ посмотрели на них так, как будто с ними разговаривает очень грязный унитаз. То есть с эдаким брезгливым интересом. Мальчик сразу завяли и быстро убежали.

— Поттер и Блэк, насколько я помню, — сказала Лили. — Отвратительно.

— Фу, — согласилась с ней Петунья, и девочки весело засмеялись.

Вернувшийся Северус сильно пожалел о том, что пропустил это дивное зрелище, все-таки Омут Памяти — это не то. Заперев снова дверь, девочки разложили продукты и принялись трапезничать, заставляя Северуса подхихикивать от этих ужимок. Что-то его все-таки настораживало.

Поезд шел с одной и той же скоростью, за окном мелькали привычные для Лили и Сева картины, а мальчик пытался понять, что же его так беспокоит. И стараясь сосредоточиться, он принялся меланхолично чистить пистолет. Разбирая и собирая оружие, мальчик смотрел на дверь, пока не заметил блеск на самом материале двери. Отперев ее, Северус внимательно осмотрел дверь, пока не нашел метку. Она едва-едва сверкала на фоне двери и по силе не принадлежала школьникам, что заставляло очень сильно напрягаться. Стерев метку, Северус рассказал Лили и Петунье о своей находке, чем заставил задуматься уже девочек, дверь он решил не запирать. Через некоторое время к ним вежливо постучались, и вошел мальчик, удивительно похожий на Невилла из прошлой жизни.

— Здравствуйте, меня зовут Фрэнк Лонгботтом, могу ли я к вам присоединится?

Мальчик был изысканно вежлив и сразу же понравился Петунье. Он сидел с ними до конца, развлекая девочку вполне адекватной беседой, не мешая, впрочем, Лили с Северусом. Вот уже и объявление… Буквально пять минут, и все повторилось — утлые лодочки, озеро, лес, тропа. На которой девочки и Северус держали включенные на ладони огоньки, нервируя преподавателя. И вот он — Большой зал!

Распределение, табурет, более молодая МакГонагал, песня шляпы и… Обращение к замку. Северус сделал то, чему его научили в семейном поместье.

— Петунья Снейп.— Райвенкло!— Лилиана Снейп!— Райвенкло!— Северус Снейп!— Ого… да вы же едины! Вы понимаете, что не сможете разлучиться? Ах, вот оно что… Хорошая задумка! Райвенкло!

Фрэнк отправился на Хаффлпафф, Алиса на Райвенкло, а вот Поттер — на Слизерин. Северус ничего прощать не собирался. Усевшись за стол факультета и дождавшись разрешения приступить к трапезе, Северус требовательно посмотрел на Петунью, которая сразу же смутилась и торопливо проверила еду. Северус кивнул и ободряюще улыбнулся тревожно смотрящей на него Лили.