Хранитель

Часть 4

Красный, древний, как дерьмо мамонта, паровоз. Да и поезд не радует. Второй и третий класс. Дети, вышедшие на платформу в сопровождении родителей и охраны, синхронно поморщились. После чего тяжело вздохнули и двинулись к поезду.

Родители остались за спиной, последняя ниточка оборвана. Мы в автономке. Да, есть возможность экстренной эвакуации, но об этом лучше и не вспоминать. Это на самый крайний случай. С факультетом определились оба, ну со мной-то понятно — куда любимая, туда и я. Экстренное решение — переход на домашнее обучение, насколько я помню, это возможно. Так что тыл есть. Маленький тылочек, но есть. Интересно, в связи с трупом Поттера, кто у нас нынче мальчик-который-не-сдох? Невилл? Жалко парня, если так.

Поезд медленно двинулся, и дети почти физически ощутили обрыв связи с прошлым. Где-то там остались люди, которые на них надеются, а они… Они — офицеры Ее Величества, и они справятся! Иначе и быть не может. Потому что пять лет обучения, потому что знания о каноне, потому что у них нет другого выхода. После присяги дети ощутили себя совсем другими — офицерами. И если мальчику это было знакомо, то девочка просто чувствовала вместе с ним. Ведь они были одним целым.

Дверь медленно открылась, появился белобрысый прилизанный мальчик. «Малфой». Дети устремили на него одинаковые взгляды вежливого ожидания. Двери захлопнулись. Алекс переглянулся с любимой. Все, как и ожидалось. Появилась надежда на то, что удастся обойтись без столкновения. Из коридора раздался шум. Шум был похож на крики. Гермиона дернулась, Алекс покачал головой. Подумав, девочка кивнула.

Прошло время, дети покушали. Алекс ухаживал за Гермионой, будто бы они были на приеме у тетушки, а не в поезде, и ей это безумно нравилось. Вскоре поезд прибыл на конечную станцию. Алекс пользовался тем, что понимает Миону без слов, потому они действовали спокойно и практически синхронно. Что нужно взять — взяли, что оставить — оставили. Привычно проверив обойму, Алекс поставил пистолет на предохранитель. Достав динамический фонарик, пошел на выход, прикрывая Гермиону собой. Гермиона следила при этом за задней полусферой.

Выйдя из поезда, они спокойно подошли к остальным детям. Алекс оставил маячок в неприметном месте. Что им предстояло, дети знали — лодки, грязная дорожка, замок. Кстати, о замке… Гермионе показалось, что замок чувствует то, к чему они готовы, ведь он задумывался как Убежище, но давно утратил это качество. Пока Алекс был, казалось, везде, защищая ее от всех возможных опасностей, Гермиона оставила еще пару маячков, помогая идентифицировать дорогу к замку. Дети выбрали свою сторону. Не «волшебники» с их нацистской философией в отношении людей привлекали детей, а нормальные люди. Потому и было понятно, на чьей они стороне.

Стоя в уголке и не привлекая внимания, Грейнджеры внимательно осматривались. Узнаваемый Уизли рядом с полным мальчиком, Малфой тоже там крутится. Ага. Вот и Большой зал. Минерва МакГонагал выглядит несколько нервной и настороженно смотрит на детей. На всех детей. Дальше все идет, как по писанному — табурет, песни и пляски и без всяких проблем — Райвенкло для обоих. Шляпа даже раздумывать не стала. Дети не привлекли ничьего внимания, что было очень удобно.

Судя по всему, героем был назначен Лонгботтом, который украсил собой Гриффиндор. Уроки у воронов были с барсуками, потому некоторая безопасность есть. Главное — внимание и осторожность. Была и еще одна проблема — спальня. Алекс не был уверен, что сможет уснуть без Гермионы, да и ей было очень тревожно. Решив рискнуть, Алекс подошел после ужина к декану.

— Простите, мистер Флитвик, не могли бы вы поселить меня вместе с Гермионой?

— У нас такое не принято, мистер Грейнджер.

— Вы умеете хранить тайны?

— Безусловно, — улыбнулся профессор.

— Просканируйте нас.

К беседующим подошла Гермиона, и профессор был уверен, что ее позвали, но он ничего не услышал. Так же он был уверен, что между этими двумя идет разговор. Вспомнив, где он о таком читал, декан воронов взмахнул палочкой и удивленно сел на пол.

— Этого не может быть!

Проверив еще раз, Флитвик увидел, что все-таки прав. Этих детей разлучать нельзя, иначе Магия накажет так, что мало не покажется.

— Возьмите этот ключ, молодые люди. Это ключ в ваши личные апартаменты. Вы там сможете находиться все время учебы, и никто не посмеет побеспокоить вас.

Профессор удалился, бормоча: «Ну надо же, единая душа в таком возрасте».

***

Мой ангел сладко спит, прижавшись к моей руке. Она так мило причмокивает во сне, просто чудо. Я могу смотреть на это вечно. Как она была счастлива, что мы не расстанемся. Это просто солнышко зажглось и ослепило всех. Чудо мое родное.

К хорошим новостям относилось наличие окна и возможность вытащить антенну на дециметровый диапазон. Проба станции показала, что полностью экранированная станция отлично работает в замке. Гермиона была счастлива поговорить с папой. Алекс уступил право первой связи ей, ведь что на свете важнее нее?

Уставшие дети тем не менее обезопасили комнату, поставив следящие и тревожные аппараты, зачастую просто механические. Чтобы никто не мог войти в комнату в их отсутствие. И это принесло свои плоды. Алекс резким движением поймал за шею появившегося домовика.

— И что мы тут забыли?

— Прибраться, сэр!

— А не вещи досмотреть?

— Нет, сэр, клянусь, сэр!

— А все-таки?

— Мы узнали, что… с единой душой сэр.

— И?

— Можно посмотреть, сэр?

Алекс улыбнулся и отпустил домовика, а тот принялся смотреть на них с Гермионой большими круглыми глазами, после чего пропал.

Утро настало совершенно незаметно, несмотря на то, что тренированный организм сдернул Алекса с кровати в шесть утра. Сделав небольшую зарядку, мальчик осторожно взял на руки Гермиону, подул ей в носик и прошептал: «Пора вставать». Гермиона отмахнулась. Тогда Алекс, коварно улыбнувшись, принес ее в ванную и аккуратно опустил в едва теплую воду. Правда, потом пришлось очень быстро бежать от рассерженной ведьмы, заодно и потренировались.

Девочка была благодарна Алексу за побудку, но с методом категорически не согласна, однако пора было собираться на завтрак и потом на уроки. Спокойно найдя место питания, дети уселись за свой стол.

— Миона, стоп. В соке какие-то примеси. Давай старосту спросим?

— Давай!

И дети обратили внимание старосты на наличие примесей в соке. Староста проверил, посмурнел и подошел к декану. Профессор Флитвик очень быстро подошел к столу и проверил сок всего факультета, после чего молча зарядил молнией в профессора Снейпа. Профессор Снейп увернуться не успел и отправился в Больничное крыло.

— Филиус, что вы делаете? — возмутился директор.

— Зельевар у нас один, сделать это зелье детям не под силу, так что я делаю именно логичный вывод. А в следующий раз я его в пропасть сброшу.

Профессор Флитвик был очень зол, старосты напряглись, директор смотрел на декана злым взглядом. Алекс с Гермионой переглянулись. Ожидаемо.

***

На занятиях сюрпризов не было. Чары прошли «штатно», травология без всяких проблем. Только трансфигурация… Алекс понимал, что это ребячество, но не удержался: поставил перед кошкой блюдечко с молоком и сказал «приятного аппетита, профессор», чем вызвал состояние, близкое к шоковому у барсуков и профессора МакГонагал. Попытка снять баллы вызвала искреннее непонимание, о чем дети сразу же после урока рассказали деканам. И если профессор Флитвик просто сказал не обращать внимания на необратимые возрастные изменения заместителя директора, то мадам Спраут была возмущена. А возмущенная мадам Спраут — это не то, с чем хотела столкнуться профессор МакГонагал. Судя по возмущению, которое прорывалось сквозь закрытые двери, заместителю директора школы обещали утопление в навозе, растительную диету и горячие объятия специфическими растениями в случае, если она продолжит отвечать злом на искреннюю о ней заботу. После этого Минерва МакГонагал начала опасаться барсуков и их декана, из-за чего стала значительно сдержаннее.

Дни потянулись достаточно спокойно, пока на работу не вышел Северус Снейп. Он очень хотел узнать, за что прилетело именно ему, и злодейски косился на директора. Директор изображал святого за три минуты до канонизации. Снейп срывался исключительно на Гриффиндоре, доводя детей до нервного срыва, что тщательно протоколировалось Гермионой. Алекс занимался тем, что не давал подойти к его Гермионе ближе, чем на четыре лаптя.

Наступил момент напряжения нервов, то есть урок полетов. Еще читая «канон», Алекс долго думал о сохранности «бубенцов» и так ничего не смог придумать. Тогда он подошел к медиведьме, а потом и к декану, но внятных объяснений не получил. Гермиона тоже не хотела рисковать будущим потомством, а потому урок полетов был проигнорирован, причем всеми воронами. Попытка Альбуса Дамблдора нажать на воронов без объяснения глубинной сути проблемы и гарантий сохранения репродуктивных органов интактными вызвал всеобщее возмущение и обращение в попечительский совет. Который, видимо, проржавшись, явился в полном составе, дабы дать ответ пытливым воронам. Надо сказать, что ответ воронов не удовлетворил, а попечительский совет был вынужден обратиться в Мунго за консультацией. Маленькая диверсия удалась.

Во время посещения школы попечительским советом школьники обратили внимание вышеуказанных на то, что от профессора ЗОТИ жутко воняет, и попросили обязать уважаемого профессора помыться. Попечители заинтересовались. Специалисты из Мунго успели вовремя.

Извернулись и очень красиво отметили день рождения любимой. Жаль, не с родителями… Ну да успеем еще, не последний год живем, что-нибудь придумаем.

Медленно приближался Хэллоуин, как его звали люди, или Самайн, как этот день называли некоторые волшебники. Алекс помнил про тролля. Гермиона тоже о нем помнила, потому взяла с собой обоймы с разрывными пулями. Но тролля не было. Видимо, эвакуация профессора ЗОТИ в Мунго вычеркнула эту страницу истории. В принципе, «золотое трио» уже сформировалось, и хотя Невилла было жалко, но своя шкура ближе к телу.

***

Кажется, с каждым днем мы ближе друг к другу. Даже когда кажется, что ближе уже невозможно. Мы слышим друг друга, чувствуем. Мы можем двигаться абсолютно синхронно. Но вот я поднимаю глаза и вижу ее волшебные глаза, в которых сияют искорки. И мир полностью исчезает для меня. Мои губы шепчут: я люблю тебя…Господь тебя храниОт боли и беды,От стресса, руготни,Превратностей судьбы,Пусть солнце над тобойИ небо в облаках,Хранимая душой,Хранимая в веках.Я с нежностью смотрю,В озера твоих глаз,Господь, благодарюЗа счастья миг сейчас.