Дневник Николая Романова: "2-го марта. Четверг. Утром пришел Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, т. к. с ним борется соц.-дем. партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2 1/2 ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из Ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с кот. я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман"
Генерал Болдырев - генералу Лукомскому, 00 часов 28 минут: "Манифест подписан. Передача задержана снятием дубликата, который будет по подписании государем вручен депутату Гучкову, после чего передача будет продолжена".
Генерал Клембовский - Воейкову, 00 часов 55 минут: "Из Царского Села по телефону передают, что генерал Гротен, князь Путятин, полковник Герарди и полковник Терехов арестованы в Ратуше. Сообщаю для сведения".
Генерал Иванов - генералу Алексееву, 1 час 30 минут: "До сих пор не имею никаких сведений о движении частей, назначенных в мое распоряжение. Имею негласные сведения о приостановке движения моего поезда. Прошу принятия экстренных мер для восстановления порядка среди железнодорожной администрации, которая, несомненно, получает директивы Временного Правительства".
Гучков и Шульгин - начальнику Главного штаба, 1 час 45 мминут: "Просим передать председателю Думы Родзянке: "Государь дал согласие на отречение от престола в пользу великого князя Михаила Александровича с обязательством для него принести присягу конституции. Поручение образовать новое правительство дается князю Львову. Одновременно верховным главнокомандующим назначается великий князь Николай Николаевич. Манифест последует немедленно. Сообщите немедленно в Псков положение дел в Петрограде".
Генерал Алексеев - генералам Эверту, Брусилову, Сахарову и адмиралу Русину, 3 часа 23 минуты: "От наштасева мною получена телеграмма об отречении. Прошу ее срочно передать во все армии и начальникам главных военных округов, входящих в состав фронта. По получению по телеграфу манифеста таковой должен быть безотлагательно передан во все армии по телеграфу и, кроме того, напечатан и разослан в части".
Генерал Алексеев - главнокомандующим фронтами, начальнику Морского штаба Верховного главнокомандующего, командующим войсками военных округов, 6 часов 45 минут: "Председатель Государственной Думы Родзянко убедительно просит задержать всеми мерами и способами объявление того манифеста, который сообщен этой ночью, ввиду особых условий, которые я вам сообщу дополнительно. Прошу сделать соответствующие распоряжения, ознакомив с манифестом только старших начальствующих лиц. Прошу ответа".
Адмирал Непенин - адмиралу Русину, 8 часов 00 минут: "В Гельсингфорсе задержал, пытаюсь задержать в Абозиции и Монзиции. В Ревеле уже объявлено, расклеено и получило широкую огласку. В Ревеле беспорядки временно прекратились".
Приехав в Петроград, Шульгин с вокзала позвонил в Думу. К телефону подошел Милюков и закричал в трубку: - Василий Витальевич, прошу вас и умоляю акта отречения не оглашайте. Народ возбужден до предела. С тех пор как вы уехали, настроение сильно ухудшилось. Это отречение никого уже не удовлетворяет. Не делайте дальнейших шагов, могут быть несчастья... А Гучков, оставив Шульгина у телефона, уже был в железнодорожных мастерских. Разговора Милюкова с Шульгиным он не слышал и теперь объявлял рабочим, что царь отрекся от престола в пользу великого князя Михаила и сформировано "демократическое" правительство во главе с князем Львовым.
Генерал Брусилов - генералу Алексееву, 9 часов 42 минуты: "Распоряжения сделаны. В трех армиях манифест задержан в штабах армий и лишь в одной - в штабах корпусов. В Киевском округе объявить его не успели. Не откажите возможно скорее ориентировать меня, что крайне необходимо".
Генерал Данилов - командующим 1-й, 5-й, 12-й армиями и командующему 42-м корпусом, 9 часов 45 минут: "Необходимо принять все меры к борьбе с бродяжничеством в тылу, сократить до крайнего предела выдачу пропусков в армии, установить контроль на железных дорогах, на пропускных пунктах, кои менять чаще, дабы к наличию их не приспособились, установить службу разъездов и облав. Цель этого - изолировать войска от возможного проникновения агитаторов, а также не допустить образования в тылу шаек грабителей и бродяг. К последним главкосев приказывает применять самые беспощадные меры".
- Князь! - раздался крик из толпы рабочих, и один из них выскочил вперед. - Так вот, товарищи, для чего мы революцию делали! От князей и графов все терпели и на тебе! Министром финансов - Терещенко! А кто такой господин Терещенко? Сахарных заводов штук десять, земли десятин тысяч сто да деньжонок миллионов тридцать наберется! Рабочие закрыли двери мастерских и обступили Гучкова: - Давай грамоту! В клочья ее! Но манифеста у Гучкова уже не было. В 10 часов утра в Петрограде на Миллионной улице в квартире князя Путятина состоялось совещание думцев и великого князя Михаила. Мнения собравшихся разошлись. - Я не вправе скрывать здесь, каким опасностям вы лично, ваше высочество, подвергаетесь в случае решения принять престол. Я не ручаюсь за жизнь вашего высочества, - говорил Керенский. Милюков убеждал Михаила принять престол, заявляя, что он просто не имеет права отказаться: - Если вы, ваше высочество, откажетесь, будет гибель, потому что тогда Россия потеряет свою ось. Монарх - это ось. Монархия - это единственное возможный в России центр. Это - единственно общее, что все знают, единственное понятие о власти. Если вы откажатесь, будет ужас. Без монарха Временное правительство будет лишь утлой ладьей, которая потонет в океане народных волнений. Без царя стране грозит потеря всякого сознания государственности, а Временное правительствво не доживет до Учредительного собрания.
Разговор по прямому проводу представителя Морского штаба Верховного главнокомандующего с Главным морским штабом, 10 часов 20 минут: Гончаров. Скажите, как обстановка? Альтфатер. Обстановка значительно спокойней, постепенно все налаживается. Гончаров. Вчера распространился слух, что вчера была произведена резня офицеров, и наморштаверх просит узнать, все ли офицеры здоровы. Альтфатер. Все это сплошной вздор. Все живы и здоровы. Гончаров. Наморштаверх просит также выяснить, сильно ли в настоящее время правительство Государственной Думы или авторитет его уже поколеблен. Альтфатер. Полагаю, что сильно. Гончаров. Если что-либо изменится в обстановке, наморштаверх просит немедленно ставить в известность. Альтфатер. Я пошлю сегодня подробнейшую телеграмму обо всем, не могу этого сделать сейчас, ибо не имею времени - у нас у всех масса работы.
Генерал Квецинский - генералу Лукомскому, 11 часов 15 минут: "Объявление того или иного манифеста войскам должно быть произведено с должной торжественностью, с совершением богослужения о здравии восшедшего на престол монарха. Поэтому главкозап считает желательным, чтобы протопресвитером были преподаны военному духовенству соответственные указания".
Командующий флотом Черного моря адмирал Колчак - адмиралу Русину, 14 часов 30 минут: "Секретная. Для сохранения спокойствия нахожу необходимым объявить вверенным мне флоту, войскам, портам и населению, кто в настоящее время является законной верховной властью в стране - кто является законным правительством и кто верховный главнокомандующий. Не имея этих сведений, прошу их мне сообщить. До настоящего времени в подчиненных мне флоте, войсках, портах и населении настроение спокойное".
Генерал Алексеев - генералу Эбелову,15 часов 10 минут: "Все распоряжения нового правительства должны исполняться, в том числе и освобождение политических осужденных".
Генерал Сухомлин - генералу Лукомскому, 16 часов 30 минут: "Генерал-лейтенант Корнилов отправился из Луцка экстренным поездом в 3 часа 35 минут 3 сего марта по новому назначению".
По предварительному согласию, каждый из присутствоваших на совещании в квартире Путятина мог выступить только один раз, но Милюков после выступлений других участников собрания снова взял слово, не обращая внимания на их протесты, и опять принялся убеждать Михаила: - Хотя правы те, кто ссылается на соображения личной безопасности, надо рискнуть. Вне Петрограда есть полная возможность собрать военную силу. Его поддержал Гучков, но виновник собрания, не на шутку струхнувший, отказался от высокой чести принять терновый венец мученика за великую идею монархии. В 6 часов вечера он подписал манифест об отречении.
В.И. Ленин - А.М. Коллонтай, 3 марта: "Дорогая А. М.! Сейчас получили вторые правительственные телеграммы о революции 1(4).III в Питере. Неделя кровавых битв рабочих и Милюков + +Гучков+Керенский у власти!!. По "старому" европейском шаблону... Ну что ж! Этот "первый этап первой (из порождаемых войной) революции" не будет ни последним, ни только русским. Конечно, мы останемся... против империалистской бойни, руководимой Шингаревым + Керенским и К°. Все наши лозунги те же. В последнем № "Социал-Демократа" мы говорили прямо о возможности правительства "Милюкова с Гучковым, если не Милюкова с Керенским". Оказалось и - и: все трое вместе. Премило! Посмотрим, как-то партия народной свободы... даст народу свободу, хлеб, мир... После "great геbellion"9 1905 - "glorious revolution"10
1917!.."
Морозным утром 3 марта Ломоносов ехал на вокзал в открытом автомобиле, с трудом пробирающемся через толпы ликующего народа. Заметив Лебедева, медленно шедшего в шубе с поднятым воротником, Ломоносов окликнул его, но тот, едва заметно покачав головой, продолжал идти. Ломоносов приказал шоферу развернуть автомобиль. Они догнали Лебедева на одной из малолюдных улиц. Он влез в машину и на вопрос Ломоносова: "Где же акт, где Гучков?" - зашептал ему на ухо: - Акт вот. - И сунул Ломоносову в руку сверток. - Гучков арестован рабочими. - Что?! - переспросил Ломоносов, дрожащей рукой запихивая в боковой карман пальто бумагу. - В министерстве расскажу, - пробормотал Лебедев, обессиленно откинувшись на спинку сиденья. Приехав в министерство, они поднялись в кабинет Бубликова. Там было несколько чиновников. - Ну что? Как? - почти крикнул им из-за стола Бубликов. - Ничего, но... - Ломоносов замялся, глядя на пол, потом решительно сказал: - Александр Александрович, у меня есть к вам одно сообщение совершенно доверительного характера. Когда они остались наедине, Бубликов обеспокоенно и в то же время недовольно спросил: - В чем дело? - Гучков арестован... Акт отречения вот... - Достукался, - сказал Бубликов после минутного молчания. - Итак, будем присягать Михаилу... Да, а с Гучковым-то что? - Когда поезд пришел в Петроград, его встретило порядочно народу, начал Лебедев. - Потом он пошел на митинг в мастерские. - Старый авантюрист, - пробормотал Бубликов. - Когда я приехал на вокзал, он уже был в мастерских, а Шульгин сидел в кабинете начальника станции. Было известно, что в мастерских неспокойно, настроение было тревожное. Затем из мастерских передали, что Гучков арестован, акта у него не нашли и идут обыскивать других депутатов, чтобы уничтожить акт. - Зачем? - "Товарищи" да и все остальные желают низложить царя, кажется... отречения им мало. - Ну, а потом? - Мне передали акт, я потихоньку, закоулками, выбрался да и дал тягу. - А Гучков и Шульгин? - Не знаю. - Я сейчас буду разговаривать с Родзянко, а вы, господа, узнайте, что с депутатами. Акт отречения не давил, а жег Ломоносову левый бок. По телефону узнали, что Гучкова отпустили и он вместе с Шульгиным уехал в Думу. С этим известием Ломоносов вернулся в кабинет Бубликова. Неряшливо одетый, с отекшим от недосыпания лицом, Бубликов бегал по комнате и кого-то громко проклинал. Из его довольно бессвязных слов Ломоносов понял, что в городе положение примерно такое же, как на вокзале. Большинство рабочих против отречения. С раннего утра в Думе между Временным Комитетом и Советом Рабочих Депутатов идут об этом горячие споры. Совет усилен солдатскими депутатами. - Грамоту ищут по всему городу, возможно, и сюда придут. Где она? обеспокоенно спросил Бубликов. - У меня в кармане. - Это не годится. Надо спрятать. - Положить в несгораемый шкаф, приставить караул? - Нет, положить в самое незаметное место... И не в этой комнате, конечно. Сохранение этой грамоты или несохранение положения не изменят, но все-таки... во-первых, отречение освобождает войска от присяги, во-вторых, уничтожение акта окрылит черные силы. - А не снять ли нам с него несколько копий? Подллинник спрятали среди старых запыленных номеров официальных газет, сложенных на этажерке в секретариате. - Ну, а теперь по копии можно начать печатание. - Нет, надо запросить Думу, - возразил Бубликов. - Зачем? Ведь, чем скорее грамота будет напечатана, тем скорее весь этот шум прекратится. Да и набор, корректура, печать - все это требует времени. А кроме того, наборщики ждут. - Нет, надо сделать запрос. Через несколько минут последовал приказ: "Не печатать, но наборщиков не распускать".
Разговор в Думе: - Сижу я в зале час, другой... Скучно. Подсаживается ко мне старичок в пиджаке, благообразный такой. Заговорили. Потом он представляется: "Великий князь Николай Михайлович (известный историк)". Ну, я тоже кланяюсь: "Присяжный поверенный Сидельников". Продолжаем беседу. "Сколько раз, - говорит, - я ему, дураку, объяснял, чем это кончится. Не слушал, вот и дождался. В декабре, уж своей шкуры ради, собрались мы, великие князья, и послали ему депутацию: заточай жену, давай ответственное министерство. И слушать не стал. Без воли всегда был, а жена и последние остатки у него отняла".
Генерал Алексеев - генералу Квецинскому, 18 часов 00 минут: "Вследствие телеграммы наштазап о том, что из Великих Лук на Полоцк едет депутация в 50 человек от нового правительства и обезоруживает жандармов, по означенному вопросу был запрошен председатель Государственной Думы, который сообщил, что никаких депутаций не посылалось. Таким образом, по-видимому, начинают уже появляться из Петрограда чисто революционные разнузданные шайки, которые стремятся разоружить жандармов на железных дорогах и, конечно, в дальнейшем будут стремиться захватывать власть как на железных дорогах, так и в тылу армии и, вероятно, попытаются проникнуть и в самую армию. Надо принять самые энергичные меры, установив наблюдение на всех узловых станциях железных дорог в тылу и иметь на этих станциях гарнизоны из надежных частей под начальством твердых офицеров. При появлении где-либо подобных самозваных делегаций таковые желательно не рассеивать, а стараться захватывать и по возможности тут же назначать полевой суд, приговор которого приводить немедленно в исполнением."
Адмирал Непенин - адмиралу Русину, 19 часов 30 минут: "На "Андрее", "Павле" и "Славе" бунт. Адмирал Небольсин убит. Балтийский флот как военная сила сейчас не существует. Что могу сделать? Дополнение. Бунт почти на всех судах".
У Думы, несмотря на поздний час, стояла толпа. Ломоносов вошел в полутемный Екатерининский зал. Всюду люди, разбившиеся на кучки. Преобладали солдаты. Посреди зала к Ломоносову на шею бросился знакомый профессор и, захлебываясь, стал объяснять значение происходящих событий. Не без труда отделавшись от него, Ломоносов стал расспрашивать встречных, где Думский Комитет, министры. Никто не знал. Его посылали то в одну комнату, то в другую. Так, бродя по всему дворцу, он подошел к двери, где на часах стояли юнкера. Они подтвердили, что Временный Комитет Думы и правительство заседают здесь, но пустить его отказались. Была уже половина девятого вечера, и положение, в котором очутился Ломоносов было довольно смешным, если не сказать больше. Сдерживая гнев, он прохаживался перед закрытыми дверями, бросая на юнкеров взгляды, полные негодования. Вдруг заветные двери отворились и вышел его старинный знакомый. Ломоносов отвел его в сторону и объяснил свое положение. Депутат провел его мимо юнкеров в небольшую комнату, где сидели в полумраке группками депутаты и министры. Направо была дверь во вторую комнату. Эти две комнаты и составляли помещение Временного Комитета. "Зачем Родзянко ушел из своего роскошного кабинета? Зачем Комитет спрятался где-то на задворках?" - в растерянности спрашивал себя Ломоносов. - Господа! - провозгласил депутат, знакомый Ломоносова. - Вот привезли отречение Николая! Никто не проявил особого интереса, разговоры прервались на секунду - внимание отвлек шум громкого голоса, и снова все говорили. Подошли Милюков и Владимир Львов. Начали рассматривать акт, вертя его во все стороны, словно неграмотные. Чувствовалась какая-то растерянность. Ломоносов шел в святилище русской революции, к героям, опрокинувшим трон, а застал каких-то испуганных пигмеев. В министерстве жизнь била ключом, здесь было мертвое царство. Вся обстановка, настроение, лица создавали впечатление, что в соседней комнате покойник. Ломоносову стало так тоскливо, больно, точно он внезапно попал на похороны близкого человека, на похороны своей мечты. Из другой комнаты его увидел Некрасов, подошел и спросил, зачем он здесь. - Я привез отречение Николая. - Давайте его мне. - Извините, но я отдам его или председателю Совета Министров как главе государства Российского, или министру юстиции как Генеральному Прокурору. - Но их нет, а у вас, вероятно, в министерстве дела... Да, наконец, я ваш начальник! - Во-первых, вы еще не вступили в должность министра путей сообщения, во-вторых, я условился с другими хранителями этого документа отдать его в руки главе правительства, а в-третьих, я должен получить от князя Львова текст отречения Михаила. - Ну, как хотите. - И Некрасов, пожав плечами, отошел. Пошел десятый час, но князя все не было. Пришли Терещенко и Коновалов. Из разговоров Ломоносов понял: только что состоялось еще два назначения Стаховича - министром по делам Финляндии, Кокошкина - по делам Польши. Кто-то из "министров" спросил Ломоносова, каким путем можно немедленно доставить Кокошкина в Петроград, ибо это необходимо к завтрашнему заседанию. - Очень просто. Около одиннадцати из Москвы отходит скорый поезд. Утром он будет в Петрограде. Я сейчас прикажу оставить ему отделение. - Пожалуй, он не успеет к одиннадцати. - Тогда я назначу экстренный поезд, раз необходимо. Услышав его слова, присутствующие переглянулись. - Сколько же времени это займет? - Ну, само назначение - пять-шесть минут. Только будьте любезны сговориться с Кокошкиным по телефону и сказать мне точно, когда он будет на вокзале. А то мы запутаем движение. Через несколько минут Кокошкин сообщил, что часа в два он будет готов. - Что в два, что в три - это безразлично. Все равно экстренный поезд упрется в пучок скорых. Я сейчас даю назначение по телефону в три, только, пожалуйста, предупредите Кокошкина, чтобы он ни на минуту не задержал поезд. Ломоносов начал диктовать по телефону, обернулся, чтобы спросить номер телефона Кокошкина в Москве, и увидел, с каким священным трепетом и ужасом смотрели на него господа "министры", когда он совершал такую простую операцию, как назначение поезда. И опять профессору показалось, что он попал не туда, куда шел. Неужели эти бессильные и безвластные люди - Временное Революционное Правительство? Около половины одиннадцатого появился князь Львов. Испуганный, рестерянный, он привез отречение Михаила. Подождали еще немного Керенского. Для того чтобы отпустить Ломоносова, начали заседание с вопроса об опубликовании актов. - Как назвать эти документы? - По существу это манифесты двух императоров, - заявил Милюков. - Но, - возразил Набоков, - Николай придал своему отречению иную форму - форму телеграммы на имя начальника штаба. Мы не можем менять эту форму. - Пожалуй. Но решающее значение имеет отречение Михаила Александровича. Оно написано вашей рукой, Владимир Дмитриевич, и мы можем его вставить в любую рамку. Пишите: "Мы, милостью Божией, Михаил II, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий князь Финляндский и прочая и прочая... объявляем всем верноподданным нашим: Тяжелое бремя..." - Позвольте, позвольте, да ведь он не царствовал! - С момента отречения Николая Михаил являлся законным императором Михаилом II, - поучающим тоном, словно школьникам, объяснил Набоков. Он почти сутки был императором... и только отказался восприять верховную власть. - Раз не было власти, не было царствования! - Жестоко ошибаетесь. А малолетние и слабоумные монархи?! Господа "министры" вошли в раж. Оставим их со "слабоумными монархами"". Для них это самая подходящая компания.
Дневник Николая Романова: "3-го марта. Пятница. Спал долго и крепко. Проснулся далеко за Двинском. День стоял солнечный и морозный..."
Генерал Данилов - генералу Алексееву, 1 час 00 минут, 4 марта: "По указанию главкосева докладываю для доклада его величеству телеграмму: "До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу вас не отказать повергнуть к стопам его величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого монарха. 3 марта, 14 часов 45 минут. Генерал-адъютант Хан-Нахичеванский".
Князь Львов - генералу Алексееву, 3 часа 50 минут, 4 марта: "Второго сего марта последовало отречение от престола государя императора Николая П за себя и за своего сына в пользу великого князя Михаила Александровича. Третьего марта Михаил Александрович отказался восприять верховную власть впредь до определения Учредительным Собранием формы правления и призвал население подчиниться Временному правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всей полнотой власти впредь до созыва Учредительного Собрания, которое своим решением об образе правления выразит волю народа".
Генерал Алексеев - Верховному главнокомандующему вел.кн. Николаю Николаевичу, 11 часов 01 минута: "Всеподданнейше доношу, что от адмирала Непенина получена следующая телеграмма: "Собрал депутатов от команд и путем уговоров и благодаря юзограммам министра юстиции Керенского удалось прекратить кровопролитие и беспорядок. Линейные корабли "Павел" и "Андрей" все еще во власти команд. На прочих судах постепенно восстанавливается подчинение, кроме крейсера "Россия", о котором пока не имею сведений. Разрешил на завтра в отведенном помещении собрание депутатов от команд, куда направлю прибывших депутатов. Морские команды дали обещание прекратить кровопролитие и радиотелеграфирование. Также окончательно установлен порядок в Ревеле. Через депутатов передал командам, пролившим кровь офицерскую, что я с своей стороны крови не пролью, но оставить их в командах не могу виновных же пусть разберет Временное Правительство. Непенин".
В.И. Ленин, 4 марта: "Весь манифест нового правительства от 17.III внушает самое полное недоверие, ибо он состоит только из обещаний и не вводит в жизнь немедленно ни одной из самых насущных мер, которые вполне можно и должно бы осуществить тотчас".
Генерал Алексеев - вел.кн. Николаю Николаевичу, 12часов 08 минут: "Всеподданнейше доношу, что с поездом 20 час. 15 мин. 3 сего марта его величество изволил прибыть в ставку, где, согласно полученным мною сведениям, его величество предполагает пробыть несколько дней. Когда выяснится, сколько времени его величество предполагает здесь пробыть, немедленно донесу Вашему императорскому высочеству".
В.И. Ленин, 4 марта: "... Новое правительство, захватившее власть в Петербурге или, вернее, вырвавшее ее из рук победившего в геройской кровавой борьбе пролетариата, состоит из либеральных буржуа и помещиков... Новое правительство состоит из заведомых сторонников и защитников империалистской войны с Германией...".
В.И. Ленин - А.М. Коллонтай, 4 марта: "Дорогая А. М.! Сейчас получили Вашу телеграмму, формулированную так, что почти звучит иронией (извольте-ка думать о "директивах" отсюда, когда известия архискудны, а в Питере, вероятно, есть не только фактически руководящие товарищи нашей партии, но и формально уполномоченные представители Центрального Комитета!)... По-моему, главное теперь - не дать себя запутать в глупые "объединительные" попытки с социал-патриотами (или, еще опаснее, колеблющимися, вроде ОК, Троцкого и К°) и продолжать работу своей партией в последовательно -интернациональном духе... Сейчас - добивать реакцию, ни тени доверия и поддержки новому правительству... и вооруженное выжидание, вооруженная подготовка более широкой базы для более высокого этапа. Р. S. Боюсь, что болезнью повальной теперь будет в Питере "просто" увлечение, без систематической работы над партией нового типа... Вширь! Новые слои поднять! Новую инициативу будить, новые организации во всех слоях, и им доказать, что мир даст лишь вооруженный Совет рабочих депутатов, если он возьмет власть".
Телеграмма депутатов кораблей Балтийского флота адмиралу Непенину, 12 часов 17 минут: "Вся команда судов, потерявшая к Вам доверие, требует временного прекращения издания Ваших приказов и телефонограмм, которые будут только двоить и ухудшать создавшееся положение. У команды временно организуется комитет, который и будет управлять впредь до установления полного порядка. Депутаты кораблей".
Адмирал Григоров - генералу Рузскому, 16 часов 00 минут: "В воротах Свеаборгского порта адмирал Непенин убит выстрелом из толпы. С утверждения морского министра в командование флотом вступил вице-адмирал Максимов".
В.И. Ленин - И.Ф. Арманд, 5 марта: "Дорогой друг!.. Вчера... прочел об амнистии. Мечтаем все о поездке. Если едете домой, заезжайте сначала к нам. Поговорим. Я бы очень хотел дать Вам поручение в Англии узнать тихонечко и верно, мог ли бы я проехать. Жму руку. Ваш В. У."
Генерал Алексеев - Львову, Родзянко и Гучкову, 17 часов 22 минуты: "Главнокомандующий Северного фронта указывает на необходимость правительства обратить внимание на крайнюю опасность создавшегося положения, проистекающую из стремления каких-то неуловимых элементов создать солдатские организации на фронте, могущие нарушить порядок на фронте".
Записка Николая Романова, 3 марта: "Потребовать от Временного Правительства след. гарантии: 1) О беспрепятственном проезде моем с лицами, меня сопровождающими, в Царское Село. 2) О безопасном пребывании в Царском Селе до выздоровления детей с теми же лицами. 3) О беспрепятственном проезде до Романова на Мурмане с теми же лицами. 4) О проезде по окончании войны в Россию для постоянного жительства в Крыму - в Ливадии".
Генерал Алексеев - Гучкову, 3 часа 00 минут, 6 марта: "Необходимость отъезда немедленного из Могилева графа Фредерикса и генерала Воейкова вытекала из недружелюбного к ним отношения значительного числа чинов гарнизона, состоящего главным образом из частей, ранее подчиненных дворцовому коменданту. Опасаясь при настоящем повышенном общем настроении или ареста этих генералов, или какого-либо резкого проявления неуважения, особенно в присутствии отрекшегося государя, предпочел дать совет обоим уехать из Могилева и из состава чинов свиты. Совет принят, и 5 марта они просили обеспечить им выезд из Могилева и следование к избранным местам временного пребывания".
Князь Львов - генералу Алексееву, 12 часов 04 минуты: "Временное правительство разрешает все три вопроса утвердительно: примет все меры, имеющиеся в его распоряжении: обеспечить беспрепятственный проезд в Царское Село, пребывание в Царском Селе и проезд до Романова на Мурмане".
В.И. Ленин - В.А. Карпинскому, 6 марта: "Дорогой Вяч. Ал! Я всячески обдумываю способ поездки. Абсолютный секрет - следующее. Прошу ответить мне тотчас и, пожалуй, лучше экспрессом (авось партию не разорим на десяток лишних экспрессов), чтобы спокойнее быть, что никто не прочел письма. Возьмите на свое имя бумаги на проезд во Францию и Англию, а я проеду по ним через Англию (и Голландию) в Россию. Я могу одеть парик. Фотография будет снята с меня уже в парике, и в Берн в консульство я явлюсь с Вашими бумагами уже в парике. Вы тогда должны скрыться из Женевы минимум на несколько недель (до телеграммы от меня из Скандинавии): на это время Вы должны запрятаться архисурьезно в горах, где за пансион мы за Вас заплатим, разумеется. Если согласны, начните немедленно подготовку самым энергичным (и самым тайным) образом, а мне черкните тотчас во всяком случае. Ваш Ленин Обдумайте все практические шаги в связи с этим и пишите подробно. Пишу Вам, ибо уверен, что между нами все останется в секрете абсолютном".
Генерал Алексеев - Львову и Гучкову, 19 часов 12 минут, 6 марта: "Прошу принять во внимание, что догнать бурное развитие невозможно, события несут нас, а не мы ими управляем".
В.И. Ленин - В.А. Карпинскому, 7 марта: "План Мартова хорош: за него надо хлопотать, только мы (и Вы) не можем делать этого прямо. Нас заподозрят. Надо, чтобы кроме Мартова, беспартийные русские и патриоты-русские обратились к швейцарским министрам (и влиятельным людям, адвокатам и т. п., что и в Женеве можно сделать) с просьбой поговорить об этом с послом германского правительства в Берне. Мы ни прямо, ни косвенно участвовать не можем; наше участие испортит все. Но план, сам по себе, очень хорош и очень верен."
Из приветствия броневого дивизиона Особой армии солдатам запасного броневого автомобильного дивизиона, 7 марта: "С чувством глубочайшего восхищения, гордости и искренней радости читаем золотые слова о вашем участии в святом деле создания свободной России".
В.И. Ленин , 7 марта: "Первая революция, порожденная всемирной империалистской войной, разразилась. Эта первая революция, наверное, не будет последней... ...Рабочие, вы проявили чудеса пролетарского, народного героизма в гражданской войне против царизма, вы должны проявить чудеса пролетарской и общенародной организации, чтобы подготовить свою победу во втором этапе революции."
В.И. Ленин - В.А. Карпинскому, 8 марта: "Дорогой товариш! Очень и очень благодарен за информацию. Ни на реферат, ни на митинг я теперь не поеду, ибо надо писать ежедневно в "Правду" в Питер. Лучшие приветы! Ваш Ленин".
Генерал Брусилов - генералу Алексееву, 14 часов 00 минут: "Политическая обстановка чрезвычайно усложнилась в тылу и перенесена в войска. Необходимо лично воздействовать во все стороны, поэтому приходится снять вензеля, которые очень затруднили бы мое положение".
Посол Англии Бьюкенен - генералу Виллиамсу, 17 часов 15 минут: "Министр иностранных дел заявил мне сегодня, что для великого князя Николая Николаевича представляется невозможным сохранить верховное командование ввиду весьма сильной и обширной оппозиции в стране. Правительство дало телеграфное распоряжение в Ростов остановить его поездку в Ставку, причем надеются склонить его к добровольному отказу. Если он этого не сделает, правительство будет поставлено в затруднительное положение. Я официально запрашивал сегодня новое правительство и признаю чрезвычайно важным оказать ему возможно полную моральную поддержку. Знаю, что назначение великого князя было бы желательно во многих отношениях, но отказ с его стороны принять решение правительства явился бы сильным ударом престижу последнего и мог бы иметь гибельные последствия. Я счел соответственным сообщить Вам их соображения."
Из разговора по прямому проводу штаб-офицера Главного Морского штаба капитана 1-го ранга Альтфатера с капитаном 2-го ранга Романовым о положении в Кронштадте, 8 марта: Романов. Со слов приехавшего из Кронштадта офицера, положение там рисуется не таким, как я сегодня утром говорил. В городе внешний порядок, пьянства почти не было и теперь абсолютно нет. Всем ведает "Комитет движения" из выборных от воинских и морских команд, который признает на словах Совет рабочих депутатов, но не признает правительства. Человек двенадцать офицеров свободны и выбраны командирами и начальниками. Однако 90 процентов всех офицеров арестованы и охраняются. Офицерам свободно нельзя ходить в погонах, которые срываются, очевидно, худшими элементами из экипажа. Количество убитых неизвестно, но, по впечатлению капитана 1-го ранга Вейнера, их не так много, как предполагалось, многие, считавшиеся убитыми, арестованы, например Курош, Рейн. Наблюдается в массе признаки растерянности, и интересуются, как в других местах. Заводы уже частью работали, и сегодня утром в 7 час. 30 мин. был обычный фабричный гудок..."
Генерал Алексеев - генералу Брусилову, 20 часов 25 минут: "Сам отрекшийся от престола император, понимая положение, дал разрешение снять вензеля, аксельбанты теперь же. Отмена званий пройдет установленным порядком, вопрос направлю только по приезде Верховного главнокомандующего".
В.И. Ленин - Я.С. Ганецкому, 9 марта: "Дорогой друг! Я только что отослал ускоренной почтой два письма с двумя статьями для петроградской "Правды" в Христианию... Я надеюсь, что Вы немедленно будете посылать мне "Правду" и все другое в таком же роде, не правда ли? Прошу телеграфировать мне немедленно по получении этого письма... Привет, рукопожатие и поздравления!"
"Те гвардейские полки, которые 27 февраля опрокинули русский трон, пришли без своих офицеров или если с офицерами, то лишь с небольшой частью их. Во главе этих полков стояли не генералы, а толпы рабочих, которые начали восстание и увлекли за собою солдат" (Туган-Барановский, кадет, 9 марта).
Радиотелеграмма, принятая радиостанцией Морского штаба от неизвестной станции, 18 часов 00 минут, 9 марта: "Срочное сообщение всем. От Исполнительного Комитета Рабочих и Солдатских Депутатов. По всем железным дорогам и другим путям сообщения, комиссарам, местным комитетам, воинским частям. В сем сообщается вам, что предполагается побег Николая второго за границу. Дайте знать по всей дороге вашим агентам и комитетам, что Исполнительный Комитет Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов приказывает задержать бывшего царя и немедленно сообщить Исполнительному Комитету - Петроград, Таврический дворец - для дальнейшего распоряжения. Председатель Исполнительного Комитета Чхеидзе. Товарищ председателя Скобелев".
Военный министр Франции - генералу Жанену, 9 марта: "Согласно поданной вами мысли, наши социалистические организации обратились к соответствующим русским организациям в смысле продолжения войны до крайности".
В.И. Ленин - А.В. Луначарскому, 11 марта: "...Самостоятельность и особенность нашей партии, никакого сближения с другими партиями - для меня ультимативны. Без этого помогать пролетариату идти через демократический переворот к коммуне нельзя, а другим целям служить я не стал бы... С товарищеским приветом Ленин".
В.И. Ленин, 11 марта: "Было бы величайшей ошибкой, если бы мы стали укладывать сложные, насущные, быстро развивающиеся практические задачи революции в прокрустово ложе узко-понятой "теории" вместо того, чтобы видеть в теории прежде всего и больше всего руководство к действию."
В.И. Ленин - И.Ф. Арманд, 12 марта: "...Из революции нельзя делать "божка". Керенский - революционер, но пустомеля, лгунишка, обманщик рабочих. Почти несомненно, что даже в СПб. Совете рабочих и солдатских депутатов большинство одурачено им ( при помощи колеблющегося и путающего Чхеидзе). А что будет с деревней? Вполне возможно, что на время действительно большинство и рабочих и крестьян будет за империалистскую войну (которую Гучковы+Милюковы выдают за "защиту республики")... В Россию, должно быть, не попадем!! Англия не пустит. Через Германию не выходит. Привет! Ленин."
В.И. Ленин - Я.С. Ганецкому, 17 марта: "Ваш план неприемлем. Англия никогда меня не пропустит, скорее интернирует. Милюков надует. Единственная надежда - пошлите кого-нибудь в Петроград, добейтесь через Совет рабочих депутатов обмена на интернированных немцев. Телеграфируйте. Ульянов."
В.И. Ленин - Р. Гримму, 18 марта: "Национальному советнику Гримму. Наша партия решила безоговорочно принять предложение о проезде русских эмигрантов через Германию и тотчас же организовать эту поездку. Мы рассчитываем уже сейчас более, чем на десять участников поездки. Мы абсолютно не можем отвечать за дальнейшее промедление, решительно протестуем против него и едем одни. Убедительно просим немедленно договориться, и , если возможно, завтра же сообщить нам решение. С благодарностью Ленин".
Донесение генерала Баранцова генералу Каледину: "Представляя рапорт начальника 3-й Кавказской казачьей дивизии, доношу, что по заявлению начальников 11-й и 12-й дивизий в частях, несомненно, среди солдат идет агитация. Пропагандируется лишь оборонительная война. Между офицерами и солдатами образуется все большая и большая пропасть. Невзирая на беседы, на разъяснения, солдаты не верят офицерам".
В.И. Ленин - Я.С. Ганецкому, 26 марта: "Завтра уезжает 20 человек. Линдхаген и Стрем пусть обязательно ожидают в Треллеборге. Вызовите срочно Беленина11, Каменева в Финляндию Ульянов".
Подписка участников проезда через Германию: "Я, нижеподписавшийся, удостоверяю своей подписью: 1) что условия, установленные Платтеном с германским посольством, мне объявлены; 2) что я подчиняюсь распоряжениям руководителя поездки, Платтена; 3) что мне сообщено известие "Pettit Parisien", согласно которому русское Временное правительство угрожает привлечь по обвинению в государственной измене тех русских подданных, кои проедут через Германию; 4) что всю политическую ответственность мою за поездку я принимаю на себя; 5) что Платтеном мне гарантирована поездка только до Стокгольма. 9 апреля (н. ст.) 1917 Берн - Цюрих Н. Ленин."
В.И. Ленин - Я.С. Ганецкому, 31 марта: "Мы приежаем сегодня 6 часов Треллеборг. Платтен, Ульянов."
Из ответов В. И. Ленина корреспонденту газеты "Politiken" 31 марта 1917года, Стокгольм: - Самое важное, чтобы мы прибыли в Россию как можно скорее, - с жаром сказал Ленин. - Дорог каждый день. Правительства приняли все меры, чтобы затруднить поездку. - Вы встречались с кем-нибудь из немецких товарищей по партии? - Нет. Вильгельм Янсон из Берлина пытался встретить нас в Лингене у швейцарской границы. Но Платтен отказал ему, сделав дружеский намек на то, что он хочет избавить Янсона от неприятностей такой встречи.
Была уже ночь. Над гигантскими толпами людей горели тысячи факелов, прожекторы мощными лучами резали темноту. Рабочие и солдаты с пением революционных песен все подходили и подходили к Финляндскому вокзалу. Когда в Кронштадте было получено известие о прибытии Ленина, матросы, организовав отряд почетного караула, на ледоколе пошли в Питер. Они вбежали на вокзал перед самым приходом поезда. Паровоз медленно втянул состав под навес. Встречающие бросились к вагонам, нетерпеливо высматривая, где же Ленин. Ленин и Крупская вышли из пятого вагона. - Смирно! - пронесся приказ над почетным караулом, над частями гарнизона, над рядами рабочих. Все замерли. На мгновение наступила необыкновенная тишина, потом заиграли военные оркестры и грянуло такое "ура!", что вздрогнула земля. Владимир Ильич радостно здоровался с товарищами, многих из которых он не видел с тех пор, как началась его десятилетняя эмиграция. Почетный караул, оркестр - видно было, что Ленину даже не приходит мысль о том, что все это - ради него - всего несколько минут назад он расспрашивал встретивших его на финляндской границе товарищей - сразу ли его арестуют, на что они только смеялись и загадочно молчали. Поздоровавшись со всеми, он спокойно направился к общему выходу из вокзала. Раздалось оглушительное "ура", Ленин приостановился и с недоумением спросил: - Что это? - Это приветствуют вас революционные войска и рабочие Петрограда. Начальник почетного караула, чеканя шаг, подошел к Ленину и отрапортовал. Владимир Ильич, слегка растерявшийся от неожиданности происходящего, машинально поднес руку к полям шляпы. Бонч-Бруевич тихо сказал ему, что матросы просили его выступить перед ними с речью. Ленин прошел несколько шагов вдоль шеренги матросов, остановился, снял шляпу: - Матросы, товарищи, приветствуя вас, я еще не знаю, верите ли вы всем посулам Временного Правительства, но я твердо знаю, что, когда вам говорят сладкие речи, когда вам многое обещают - вас обманывают, как обманывают и весь русский народ. Народу нужен мир, народу нужен хлеб, народу нужна земля. А вам дают войну, голод, бесхлебье, на земле оставляют помещика... Матросы, товарищи, нам нужно бороться за революцию, бороться до конца, до полной победы пролетариата! Да здравствует всемирная социалистическая революция! Ленина провели в парадные, "царские" комнаты вокзала, где его приветствовали председатель Исполкома Чхеидзе и его заместитель Скобелев. Приветствие это, видимо, имело вкус лимона - такие кислые физиономии были у председателя и его товарища. Как они ни пытались вместе с Временным правительством затруднить проезд Ленина в Россию, все-таки он здесь. Когда Ленин вышел из дверей вокзала, снова воздух вздрогнул от громового "ура". Звуки оркестров, песни, приветственные крики неслись над городом.
Часть II
ОКТЯБРЬ
В. И. ЛЕНИН БОЛЬШЕВИКИ ДОЛЖНЫ ВЗЯТЬ ВЛАСТЬ. ПисьмоЦентральному Комитету, Петроградскому и Московскому комитету РСДРП (б)
Получив большинство в обоих столичных Советах рабочих и солдатских депутатов, большевики могут и должны взять государственную власть в свои руки. Могут, ибо активное большинство революционных элементов народа обеих столиц достаточно, чтобы увлечь массы, победить сопротивление противника, разбить его, завоевать власть и удержать ее. Ибо, предлагая тотчас демократический мир, отдавая тотчас землю крестьянам, восстанавливая демократические учреждения и свободы помятые и разбитые Керенским, большевики составят такое правительство, какого никто не свергнет. Большинство народа за нас. Это доказал длинный и трудный путь от 6 мая до 31 августа и до 12 сентября: большинство в столичных Советах есть плод развития народа в нашу сторону. Колебания эсеров и меньшевиков, усиление интернационалистов среди них доказывают то же самое. Демократическое совещание не представляет большинства революционного народа, а лишь соглашательские мелкобуржуазнык верхи. Нельзя давать себя обмануть цифрами выборов, не в выборах дело: сравните выборы в городские думы Питера и Москвы и выборы в Советы. Сравните выборы в Москве и московскую стачку 12 августа: вот объективные данные о большинстве революционных элементов, ведущих массы. Демократическое совешание обманывает крестьянство, не давая ему ни мира, ни земли. Большевистское правительство одно удовлетворит крестьянство.
***
Почему должны власть взять именно теперь большевики? Потому, что предстоящая отдача Питера сделает наши шансы во сто раз худшими. А отдаче Питера при армии с Керенским и К0 во главе мы помешать не в силах. И Учредительного собрания "ждать" нельзя, ибо той же отдачей Питера Керенским и К0 всегда могут сорвать его. Только наша партия, взяв власть, может обеспечить созыв Учредительного собрания и, взяв власть, она обвинит другие партии в оттяжке и докажет обвинение. Сепаратному миру между английскими и немецкими империалистами помешать должно и можно, только действуя быстро. Народ устал от колебаний меньшевиков и эсеров. Только наша победа в столицах увлечет крестьян за нами.
***
Вопрос идет не о "дне" восстания, не о "моменте" его в узком смысле. Это решит лишь общий голос тех, кто соприкасается с рабочими и солдатами, с массами. Вопрос в том, что наша партия теперь на Демократическом совешании имеет фактически свой съезд, и этот съезд решить должен (хочет или не хочет, а должен) судьбу революции. Вопрос в том, чтобы задачу сделать ясной для партии: иа очередь дня поставить вооруженное восстание в Питере и в Москве (с областью), завоевание власти, свержение правительства. Обдумать, как агитировать за это, не выражаясь так в печати. Вспомнить, продумать слова Маркса о восстании: "восстание есть искусство" и т. д. ***
Ждать "формального" большинсва у большевиков наивно: ни одна революция этого не ждет. И Керенский с К0 не ждут, а готовят сдачу Питера. Именно жалкие колебания "Демократического совещания" должны взорвать и взорвут терпение рабочих Питера и Москвы! История не простит нам, если мы не возьмем власти теперь. Нет аппарата? Аппарат есть: Советы и демократические организации. Международное положение именно теперь, накануне сепаратного мира англичан с немцами, за нас. Именно теперь предложить мир народу - значит победить. Взяв власть сразу и в Москве и в Питере (неважно, кто начнет; может быть, даже Москва может начать), мы победим безусловмо и несомненно. Н. Ленин.
Из протокола заседания ЦК РСДРП (б) 3 октября 1917 г.: "...Об Ильиче. ...Принять решение предложить Ильичу перебраться в Питер, чтобы была возможной постоянная и тесная связь..."
Телеграмма министра иностранных дел Временного правительства М.И. Терещенко послам в Париже, Лондоне и Риме: "Французский, английский и итальянский послы выразили желание быть принятыми совместно министром-председателем и сделали ему сообщение, в котором указывают, что последние события внушают опасение в силе сопротивления России и в возможности для нее продолжать войну, вследствие чего общественное мнение в союзных странах может потребовать от своих правительств отчета за материальную помощь, оказанную ими России. Для того чтобы дать союзным правительствам возможность успокоить общественное мнение и внушить ему вновь доверие, русскому правительству надлежит доказать на деле свою решимисть применить все средства в целях восстановления дисциплины и истиного воинского духа в армии, а равно обеспечить правильное функционирование правительственного аппарата как на фронте, так и в тылу. Союзные правительства выражают в заключение надежду, что русское правительство выполнит эту задачу, обеспечив себе таким путем полную поддержку союзников. Министр-председатель в своем ответе трем послам отметил, что Временное Правительство примет меры к тому, чтобы шаг их не получил в обшественном мнении страны истолкования, способного вызвать раздражение против союзников. Он указал при этом, что нынешнее тяжелое положение России в значительной степени обусловлено наследием прошлого режима, правительство которого встречало в свое время за границею поддержку и доверие, быть может не отвечавшие его заслугам. Он обратил также внимание на опасные последствия, которые влечет за собой колебание союзников в деле снабжения нашей армии военными припасами, причем результаты таких колебаний сказываются на фронте через два-три месяца после того, как они имели место. В отношении войны А. Ф. Керенский указал, что на нее в России всегда смотрели и смотрят как на общенациональное дело, а потому он считает излишним настаивать на жертвах, понесенных русским народом. Империализм центральных держав представляет наибольшую опасность для России, и борьба с ним должна вестись в тесном единении с союзниками. Россия, более других потерпевшая от войны, не может закончить ее, не обеспечив своей территориальной неприкосновенности и независимости, и будет продолжать борьбу, каково бы ни было международное напряжение. Относительно мер к восстановлению боевой способности армии министр-председатель указал, что эта задача приковывает все внимание правительства и что сегодняшняя поездка в Ставку его военного министра и министра иностранных дел вызвана именно необходимостью разработки соответствующей программы. В заключение А. Ф. Керенский отметил по поводу коллективного выступления послов, что Россия все же является великой державой. Коллективное заявление трех послов произвело на нас тяжелое впечатление как по существу, так и по форме, в которую оно было облечено. Нашим союзникам хорошо известны исключительные усилия, прилагаемые Временным Правительством в целях восстановлення боевой способности армии. Ни военные неудачи, ни внутренняя смута, ни, наконец, громадные материальные затруднения не в состоянии были за последние шесть месяцев сломить неуклонной решимости русского правительства довести до конца борьбу с общим врагом. При таких условиях мы решительно недоумеваем, какие мотивы могли побудить наших союзников к означенному выступлению и какие реальные результаты они от него ожидают. Благоволите сообщить содержание настоящей телеграммы министру иностранных дел. Передайте ему мою настоятельную просьбу не оглашать шага союзников, иначе как по предварительному уговору с нами, дабы избежать опасного раздражения нашего общественного мнения. Терещенко".
Телеграмма профессора Б.А. Бахметьева, посла Временного правительства в США, М.И. Терещенко: "...Ознакомление с финансовыми потребностями союзников создало у меня впечатление крайней несоразмерности ассигнований на различные армии, не соответствующих настоящему положению. В частности, строго доверительно сообщаю, что Англия и Франция имеют в виду затратить 735 млн франков на снабжение от 6 до 9 дивизий греческих войск. Подобные же широкие масштабы, несоизмеримые со скудностью русского снабжения, применяются в отношении других армий Бахметьев".
Приказ А.Ф. Керенского главкому Северного фронта, 4 октября: "Ввиду сложившейся политической и военной обстановки, требующей принятия энергичных мер против растлевающих начал большевизма, категорически прошу принять самые решительные меры к ликвидации пре-ступной деятельности финляндского областного комитета и к полному водворению порядка среди войск, находящихся на финляндской территории. Главковерх А. Керенский. Резолюция: Вызвать ко мне в Псков президиум Финляндского областного комитета. Генерал Черемисов. 5 октября 1917г."
Письмо в редакцию газеты "Известия Центрального Исполнительного Комитета рабочих и солдатских депутатов", 7 октября: "Гражданин редактор! Просим поместить в уважаемой вашей газете следующее письмо. Находясь здесь, в окопах, мы, солдаты, изредка прочитываем газеты, но внимательно следим за каждой строчкой всех наших деятелей Российской республики. Шесть месяцев мы только читаем (а дела еще нет и нет и 1000 раз нет, мы уж истомились здесь) то, за что мы страдаем и что ожидаем от наших вождей. Давно нам говорят: "Земля и воля", а наши родители, которые остались в глухих деревушках и ничего не имеют, пишут нам, что хлеб берут, а земли нет как нет, и говорят, за что такое нам наказание. Да будет пусть услышан голодного народа голос. Мы, солдаты, требуем немедленно расширить орган демократии и требуем немедленной передачи земли в руки беднейшего класса. Требуем немедленно осуществить на деле демократические лозунги, а не по словам, уже довольно слов нам, потому что нам приходится здесь, в окопах, равняться с вашими креслами. Просим поместить в других газетах. Действующая армия. Солдаты С. Мартенко, Ф. Строганов".
"Письмо к товарищами большевикам, участвующим на Областном съезде Советов Северной области. ...Флот, Кронштадт, Выборг, Ревель могут и должны пойти на Питер, разгромить корниловские полки, поднять обе столицы, двинуть массовую агитацию за власть, немедленно передающую землю крестьянам и немедленно предлагающую мир, свергнуть правительство Керенского, создать эту власть. Промедление смерти подобно. 8 октября 1917 года. Н. Ленин."
Выступление председателя Государственной Думы Родзянко на Московском совещании общественных деятелей, 8 октября: "...В особом совещании по обороне я считал нужным поставить вопрос ребром: представляет ли собой занятие Петрограда окончание войны? Я думаю, бог с ним, с Петроградом. Принято считать, что Петроград дает около 75% производства на оборону. Это совершенно неверно. Так было раньше. В настоящее время на долю Петрограда приходится только 29-30%, и эта работа идет главным образом на флот. Но со взятием Петрограда флот все равно погибнет, может быть, он даже белый флаг подымет и сражаться не будет; там есть суда совершенно развращенные, которые боевой силы не представляют. Если вы откинете флот, то мы можем обслуживать армию и без Петрограда. Запасы снарядов у нас так велики, что мы можем вести 3-4 месяца интенсивную маневренную войну. Правда, сдача Петрограда - одна из самых сильных оплеух, которую мы получим от немцев, и заслуженно получим. Указывают, что с занятием Петрограда может порваться наша связь с Европой и что возможно занятие немцами Мурманской дороги и Архангельской. По ряду соображений вряд ли это возможно. Опасаются, что в Петрограде погибнут центральные учреждения. На это я возражал, что очень рад, если все эти учреждения погибнут, потому что, кроме зла, России они ничего не принесли..."
Почто-телеграмма председателя правительственного правления Путиловского завода генерала Н.Ф. Дроздова председателю Особого совещания по обороне, 9 октября: "Правительственное правление сообщает, что на Путиловском заводе угля совершенно нет. С середины прошлой недели большая часть завода стоит. Ввиду изложенного правительственное правление просит не отказать в содействии к предоставлению Путиловскому заводу угля. Генерал-лейтенант Дроздов".
Вечером 10 октября по требованию В. И. Ленина было проведено конспиративное заседание ЦК. Оно состоялось на квартире меньшевика Суханова, жена которого была членом партии большевиков. Сам Суханов в этот день был в отъезде. Ленин появился загримированный, в седом парике, закрывающем лоб до самых бровей, бритый. Его не сразу узнали. Коллонтай с беспокойством поглядывала на незнакомого старика, пока Владимир Ильич не выдал себя улыбкой, ленинской улыбкой, которую нельзя было спутать ни с чьей другой. Двенадцать членов ЦК собрались в столовой за обеденным столом. Чтобы свет не был виден со двора, единственное окно завесили одеялом. Большинство присутствующих разделяло точку зрения Ленина о необходимости организации восстания.
Из протокола заседания ЦК РСДРП (б) 10 октября 1917 г.: "Тов. Ленин констатирует, что с начала сентября замечается какое-то равнодушие к вопросу о восстании. Между тем это недопустимо, если мы серьезно ставим лозунг о захвате власти Советами. Поэтому давно уже надо обратить внимание на техническую сторону вопроса. Теперь же, по-видимому, время значительно упущено. Тем не менее вопрос стоит очень остро, и решительный момент близок".
После длительной дискуссии за резолюцию В. И. Ленина проголосовали десять членов ЦК, против - двое: Зиновьев и Каменев. Затем для руководства подготовкой восстания было избрано Политбюро во главе с Лениным. Резолюция ЦК о подготовке вооруженного восстания, предложенная В. И. Лениным, 10 октября: "ЦК признает, что как международное положение русской революции (восстание во флоте в Германии, как крайнее проявление нарастания во всей Европе всемирной социалистической революции, затем угроза мира империалистов с целью удушения революции в России), - так и военное положение (несомненное решение русской буржуазии и Керенского с К0 сдать Питер немцам), - так и приобретение большинства пролетарской партией в Советах, - все это в связи с крестьянским восстанием и с поворотом народного доверия к нашей партии (выборы в Москве), наконец, явное подготовление второй корниловщины (вывод войск из Питера, подвоз к Питеру казаков, окружение Минска казаками и пр.),- все это ставит на очередь дня вооруженное восстание. Признавая, таким образом, что вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предлагает всем организациям партии руководиться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы (съезда Советов Северной области, вывода войск из Питера, выступления москвичей и минчан и т.д.)"
Резолюция митинга рабочих поселка Колпино, 11 октября: "Выслушав доклад тт. Степанова, Богдатьева и председателя II съезда представителей Балтийского флота т. Дыбенко о позорных закулисных сделках стоящей ныне во главе Временного правительства контрреволюционной шайки, с одной стороны, с другой же - о героической самоотверженности товарищей матросов, погибающих в неравном бою с неприятельским флотом, - тех матросов, которые еще не так давно как изменники родины были нагло оклеветаны гг. соглашателями, мы, собравшиеся в числе 4000 человек сего 11 октября на митинге в рабочем клубе "Новая культура", заявляем: Наша революция в опасности и мы, преклоняясь перед героизмом товарищей матросов Балтийского флота, присоединяемся к их требованию: Долой контрреволюционное Временное правительство! Вся власть Совету рабочих и солдатских депутатов! Да здравствует истинное равенство, братство и свобода!"
12 октября состоялось закрытое заседание Петроградского Совета. Ломая сопротивление меньшевиков, развернувших яростную агитацию, в осуществление принятого 9 октября решения о революционном штабе в противовес штабу Петроградского военного округа Совет создал Военно-революционный комитет. В бешенстве меньшевики назвали его "штабом для захвата власти". На этот раз они были правы.
Из устава, принятого на конференции Красной гвардии Выборгского района, 12 октября: "1. Красная Рабочая гвардия есть средство защиты рабочих, крестьян и всех угнетаемых капиталом граждан общества от гнета, насилий и произвола буржуазии, которая стремится путем подавления народа при помощи постоянной армии укрепить господство и отнять у народа все завования революции. 2. Красная гвардия в настоящее время вплоть до введения всеобщего вооружения народа ставит своей задачей борьбу с контрреволюцией".
Постановление собрания представителей Балтийского флота, 12 октября: "Мы, нижеподписавшиеся, выдвигаем в качестве кандидата в Учредительное собрание: 1. В. И. Ульянов (Н. Ленин). Петроград, Смольный институт, комната № 18. 2. П. Е. Дыбенко. Действующий флот Балтийского моря, линейный корабль "Петропавловск". 200 подписей".
"Я, нижеподписавшийся, Ульянов Владимир Ильич, сим изъявляю согласие баллотироваться в Учредительное собрание от Балтийского флота и не возражаю против порядка помещения в списке, предложенном флотской организацией РСДРП (большевиков). Владимир Ильич Ульянов. Адрес: Петербург, Смольный институт, комната 18".
Приказ главнокомандующего армиями Северного фронта генерала В. А. Черемисова главнокомандующему войсками Петроградского военного округа полковнику Г. П. Полковникову, 12 октября: "Приказываю полки Петроградского гарнизона по изготовлении их к походу безотлагательно отправить по железной дороге в район Вейсенштейн-Койк-Аленкюль в резерв фронта, откуда они будут, в зависимости от оперативной обстановки, двинуты на фронт для боевых действий. Черемисов".
13 октября в Солдатской секции Петроградского Совета от имени Балтийского флота выступил председатель Центробалта Павел Дыбенко. Бурными аплодисментами встретили его солдаты, только что один за другим выходившие на трибуну и призывавшие к немедленному миру.
- Перед началом последних операций командующий Балтийским флотом запросил наш второй съезд - будут ли исполнены боевые приказы. Мы ответили: будут - при контроле с нашей стороны. Но никаких приказаний Временного правительства мы исполнять не будем. И если мы увидим, что флоту грозит гибель, то командующий первым будет повешен на мачте. Контроля мы добились. В бою с нашей стороны участвовало только 15 миноносцев, тогда как у немцев было 60 миноносцев, 8 дредноутов, 15 броненосцев, крейсера, тральщики, транспорты. Мы сражаемся потому, что защищаем революцию и ее конечные цели. Вам здесь говорят о необходимости вывести питерский гарнизон, в частности, для защиты Ревеля. Не верьте! Мы можем защищать Ревель сами, охраняйте революцию! Ее цели будут достигнуты, если уцелеет революционный Петроград.
Приветствие съезда Советов Северной области Балтийскому флоту, 13 октября: "Областной съезд шлет пламенный привет морякам революционного Балтийского флота, которые умирают как герои, расплачиваясь своей жизнью за преступления буржуазии всех стран. Слава несокрушимым борцам, которые сквозь пламя и дым морского боя посылают угнетенным клич восстания и братства народов! Слава братьям-балтийцам! Слава героям революции!"
Резолюция полкового комитета 87-го пехотного Нейшлотского полка, 14 октября: "Ознакомившись с речью Верховного главнокомандующего на первом заседании "Совета Российской республики", с приказом главнокомандующего армиями Северного фронта о пропаганде в армии и с мнением военного министра о поднятии боеспособности армии, полковой комитет 87-го пехотного Нейшлотского полка признает необходимым заявить, что власть имущие, как и в старое подлое время, не видят всех причин, разрушающих боеспособность нашей армии, не знают истинного настроения солдатских масс и, может быть, не желают с ним считаться. Великое невежество, доставшееся нам от старой власти, не единственная причина нашей слабости. Объяснять этой причиной все и вся значит не быть знакомым с тем, что представляет из себя армия в настоящее время, значит не знать единственных "безудержных, не знающих никакой ответственности" агитаторов-пропагандистов в среде самой темной массы армии. Только здесь, в окопах, видны эти пропагандисты, виновники разложения нашей армии. Вот они: 1) отвращение к бессмысленному взаимному истреблению народов и расточению последних сил России; 2) нежелание Временного правительства бороться за скорейший мир; 3) надвигающийся голод в стране; 4) анархия в тылу; 5) подлая забывчивость тылом фронта; 6) подлое нежелание многих идти на фронт; 7) отсутствие какой-либо внутренней спайки в частях; 8) безнадежность восстановления авторитета командного состава, уничтоженного преступностью целого ряда представителей высшего командования, их невежеством, бесталанностью и оторванностью от живых сил армии; 9) голод, холод, сырость и грязь окопной жизни, рваные сапоги, рваные штаны, рваная рубаха, рваная шинель и щегольство тыла; 10) четвертый год войны - вот причины, разложившие армию, и пора найти в себе мужество сказать, что при настоящей разрухе России, при ее темноте и безверии никто и ничто не восстановит боеспособности армии, не вдохнет в нее веру и силы. Необходимо всем прямо и честно признать горькую правду в положении страны и армии и из нее исходить в борьбе за революцию и благо страны. Признание правды требует немедленной борьбы за мир, и полковой комитет считает, что всякое промедление в этой борьбе смерти подобно. Положение страны и армии требует, чтобы власть приобщилась к настроению масс, пока не поздно, иначе последние силы армии иссякнут, и ее томительно-ожидательное настроение при малейшем случайном толчке выльется в стихийно грозную форму, и Великая российская революция окончится небывало грандиозной катастрофой. Председатель полкового комитета Спелов Секретарь Антонов".
Приказ главнокомандующего Петроградским военным округом полковника Г. П. Полковникова Петроградскому гарнизону, 15 октября: "Вновь готовятся безответственные вооруженные выступления на улицах Петрограда. Выступления эти - проявления анархии и безусловно повлекут за собой лишь ненужные жертвы и тем поставят родину на край гибели. Всякий, кто способен в настоящий тяжелый момент призывать нас к гражданской войне, - безумный слепец или же сознательно действует в угоду императору Вильгельму. Приказываю всем подчиненным мне частям, всем офицерам и солдатам не поддаваться призывам к выступлениям. Солдаты и офицеры, помните о той великой ответственности, которая лежит на вас пред всей демократией и свободной Россией. Подписал: Главный начальник округа Генерального штаба полковник Полковников".
Газета "Буревестник", 15 октября: "Товарищи солдаты фронта и тыла! Оборонцы идут против съезда Советов, они срывают его. Во фронтовом комитете они против съезда собрали половину голосов членов комитета. В армейских комитетах оборонцы агитируют против Всероссийского съезда, против армейских съездов. Товарищи, все это исходит из кругов, близко стоящих к буржуазии, проводящих в армию влияние буржуазии. Не поддавайтесь этому, созывайте съезды: армейские, корпусные и дивизионные; выбирайте от каждых 20-25 тысяч солдат по одному представителю на Всероссийский съезд. Армия должна быть представлена на съезде! Противодействуйте тому расколу и той розни, которые вносят в вашу среду оборонцы!"
Сводка политического управления Петроградского военного округа, 15 октября: "3а истекшую неделю в округе эксцессов не было. Наблюдается усиленная работа полковых комитетов, направленная к упорядочению караульной службы. В частях Петроградского гарнизона спокойно, но ведется усиленная агитация за передачу всей власти Советам и за отказ от подчинения распоряжению главнокомандующего о выводе в случае надобности частей на позиции. Общими собраниями некоторых полков выносятся соответствующие резолюции. Запасный броневой автомобильный дивизион стоит за Центральный Исполнительный Комитет. В остальных гарнизонах округа тоже спокойно. Начполитокр Овсянников".
16 октября 1917 года состоялось расширенное заседание ЦК с ответственными работниками Петроградского комитета, военной организации ЦК и районных комитетов партии в помещении Лесновско-Удельнинской районной думы, председателем которой был М. И. Калинин. Из членов ЦК был создан Военно-революционный центр, куда вошли А. С. Бубнов, Ф. Э. Дзержинский, Я. М. Свердлов, И. В. Сталин и М. С. Урицкий.
"Заседание ЦК РСДРП (б) 16 октября 1917 г. Резолюция Собрание вполне приветствует и всецело поддерживает резолюцию ЦК, призывает все организации и всех рабочих и солдат к всесторонней и усиленнейшей подготовке вооруженного восстания, к поддержке создаваемого для этого Центральным Комитетом центра и выражает полную уверенность, что ЦК и Совет своевременно укажут благоприятный момент и целесообразные способы наступления".
Телеграмма генерал-квартирмейстера штаба Петроградского военного округа подполковника Н.Н. Пораделова начальникам артиллерийских училищ, 16 октября: "Спешно. Главный начальник округа приказал иметь в Зимнем дворце постоянный наряд в шесть орудий с соответствующим числом запряжек, почему к находящимся в Зимнем дворце двум орудиям необходимо прислать еще четыре, причем сделать это не позднее 14 часов завтра, 17 октября. Об исполнении срочно донести. Пораделов".
Газета "День", 17 октября: "Подготовления к возможному выступлению большевиков во Временном правительстве идут весьма энергнчно. Заместитель председателя А. И. Коновалов беспрерывно совещается с начальником округа и другими лицами, привлеченными к делу борьбы с большевистским выступлением. В течение дня 16 октября Временному правительству точно не был известен день выступления большевиков. Еще накануне во Временное правительство стали поступать сообщения о том, что большевики решили выступить не 20-го, как все предполагали, а 19-го. По-видимому, сами большевики еще точно этого вопроса не решили. А. И. Коновалов заявил, что правительство располагает достаточным количеством организованной силы для того, чтобы подавить возможное выступление в корне. Начальник округа полковник Полковников в своих докладах заместителю министра-председателя категорически заверяет, что все слухи о неблагонадежности Петроградского гарнизона, в смысле его готовности вступить в борьбу с анархией, совершенно неверны и что выступление большевиков встретит достойный отпор. В этом же смысле высказывался А. И. Коновалов в своей беседе 16 октября с А. Ф. Керенским по прямому проводу. Министр-председатель возвращается 17 октября или во всяком случае не позже 18-го и лично будет руководить всеми действиями в деле подавления большевистского мятежа, если бы такой начался. Члены Временного правительства, выражая полное убеждение в том, что удастся подавить восстание, между прочим, подчеркивают, что в их решении их сильно поддерживает уже ясно обнаружившееся настроение Совета Российской республики, который, по мнению министров, всецело стоит на точке зрения необходимости решительной борьбы с активными действиями большевиков. При всем этом можно констатировать, что предстоящее выступление большевиков ожидается правительством с большой тревогой..."
Черновая запись закрытого заседания Временного правительства, 17 октября: Кишкин. Вопрос об анархии. Надо принять меры и не допустить погромов. 1. Есть самоуправление, которое отстаивает свои права на милицию и на продовольствие. Есть комиссар, но ему не дают работать. Я им говорил, что напрасно они берут на себя всю ответственность. 2. Полковников подчинен Северному фронту, имеет право ввода военного положения. Военное министерство формально не вмешивается; оно себя мало проявляет, ибо гарнизон недостаточно верен, сейчас большевизм в большинстве. Все агитаторы на свободе и ждут момента, чтобы встать во главе при удаче. Может быть, пора себя проявить. У нас достаточно сил, чтобы подавить вначале беспорядки, а для наступления, думаю, что силы недостаточны... Наша тактика "ожидания событий" уже вредна. В продовольственном отношении страшна возможность голодных бунтов. Гвоздев ("рабочий министр"). На заводах настроение благоприятное; надо ждать выступления солдат, они хотят погромов в ближайшие дни; ждать нельзя. Выступление неизбежно с двух сторон: большевики и правое офицерство за реставрацию. Важно лицо, которое будет руководить подавлением выступления - я не знаю Полковникова. И нельзя допустить перехвата власти, чтобы не очутиться в руках победителя. Третьяков. Настроение в Москве к Временному правительству отрицательное. Полковников давал объяснения в Совете Республики очень неутешительные - ни плана, ни схемы. Больше так продолжать нельзя, сидеть в дураках больше нельзя. Кишкин. Главное - это лицо, надо ему верить и подчинить его непосредственно Временному правительству. Сейчас дискредитируют правительство, и, чем дальше, тем хуже. Мы ждать не можем - надо действовать. Надо закрывать митинги, раз, два, может, и не удастся, а если удастся, то уже будет успех. Терещенко. Надо идти на верную победу, и можно даже вызвать большевиков на преждевременное выступление. Погромные митинги, призывы к низвержению Временного правительства и пр. Гвоздев. Я предлагаю Керенского; надо выработать общий план и отдельных мер не принимать. Если Полковников, то пусть он нам все доложит. Малянтович. Я боюсь, когда будет голод, будет поздно, поэтому проверить свои силы, принять меры, вызвать выступление и его подавить. Верховский. Скучно слушать. Активно выступить нельзя. План есть, надо ждать выступления другой стороны. Большевизм в Совете рабочих депутатов, а разогнать его нет силы. Я не могу предоставить реальной силы Временному правительству и поэтому прошу отставку. Никишин. Положение Временного правительства поколебалось, и я боюсь, что вызов большевикам может быть истолкован против Временного правительства. Керенскому поручать нельзя, и надо оставить Полковникова. Прокопович. Я в выступление не верю, но боюсь отказа полков выступить на фронт. Маразм в нас, ибо мы не можем создать власть в стране. Пока силы не будет, ничего сделать нельзя. Вердеревский. Провокации не надо. Керенский. 1. Лицо, которое бы несло ответственность. Главкосев только начальник войск, а выступление войск должно быть в руках политических. Должен быть даже штатский, пользующийся широким доверием, а Полковников ему подчинен и исполнитель приказаний. Требуются политические знания. 2. Наши разговоры - это следствие гипноза Петроградом, а не думаем о России. О Петрограде должен думать особый человек с широкими полномочиями. Полковников не подходит. Пальчинский очень подходящий человек, но Прокопович его не желает...
Телергамма военного министра А.И. ВерховскогоВЦИКу, 17 октября: "Главное артиллерийское управление доложило мне, что исполнительным комитетом Петроградского Совета сделано распоряжение Сестрорецкому заводу о выдаче нескольких тысяч винтовок в распоряжение рабочих. Если это так, довожу до сведения, что право распоряжаться выдачей оружия принадлежит только законной власти. Я же, принимая во внимание громадную нужду фронта, нахожу преступным отнимать от него оружие для ненужного вооружения тыла, почему категорически приказываю Сестрорецкому заводу без моего приказания не выдавать никому ни одной винтовки. Военмин Верховский".
Записка в штаб Петроградского военного округа: "Ввиду ожидаемых в ближайшие дни сего октября народных волнений прошу Вас командировать незамедлительно усиленные наряды войск для охраны петроградских тюрем: 1) одиночной (Кресты) (Арсенальная набережная, 5, 2) женской (Арсенальная ул., 9) и пересыльной (Константиноградский проспект,
6).
Подписал: губернский тюремный инспектор Антипов. Помета: Уже сделано.
17/Х".
Телефонограмма подполковника Пораделова командиру запасного броневого дивизиона, 12 часов 40 минут, 17 октября: "Главнокомандующий приказал экстренно выслать броневые машины от вверенного Вам дивизиона: одну в Экспедицию заготовления государственных бумаг (Фонтанка, 144) в распоряжение начальника караула при экспедиции; одну в Государственный банк с подчинением этой машины и другой, уже находящейся там, начальнику охраны банка; одну на почтамт (Почтамтская, 7) с подчинением коменданту почт и телеграфов; одну на Центральную железнодорожную телеграфную станцию (Фонтанка, 117) с подчинением начальнику караула; одну на Николаевский вокзал в распоряжение коменданта вокзала. Всем машинам иметь по 12 пулеметных лент; броневую машину, находящуюся на Центральной телефонной станции, подчинить начальнику караула при станции. Об исполнении донести. Пораделов".
Вечером 17 октября в Смольном состоялось совещание представителей всех районов Петроградской организации большевиков и Военной организации ЦК под председательством Свердлова. Обсуждался вопрос о вооруженном восстании. Район за районом докладывали о готовности рабочих и солдат Питера к восстанию. Цифрами и фактами подтверждалось - настал момент выступления. Председатель Военной организации Подвойский доложил о Красной гвардии, войсках и флоте. Когда он закончил доклад, Свердлов отозвал его в сторону и шепотом сказал: - Пойдешь к Ильичу. С тобой пойдут Антонов и Невский. Он вызывает вас с отчетом о подготовке восстания.
Порознь по ночному Петрограду окольными путями, чтобы оторваться от возможных шпиков, на встречу с Лениным шли Антонов-Овсеенко, Невский и Подвойский. И только убедившись, что за ними нет слежки, а вокруг дома нет подозрительных, они вошли по одному в ворота и поднялись на второй этаж. Постучали условным стуком. Дверь открыл незнакомец. Пришедшие в нерешительности поглядывали друг на друга, но "незнакомец" сказал: - Проходите, товарищи. - И они с радостью и изумлением узнали голос Ильича. Первым начал Антонов-Овсеенко: - Владимир Ильич, я не берусь судить с уверенностью о положении Петроградского гарнизона, но мне хорошо известно настроение Балтийского флота. Моряки готовы к выступлению. Они могут прийти в город по железной дороге, а в крайнем случае и подойти с моря. Войска в Финляндии распропагандированы и поддержат восстание. Что же касается Петроградского гарнизона, то я думаю, что после проделанной работы Военной организацией успех восстания обеспечен. Митинги, проведенные нашей партией в сентябре и октябре, резолюции принятые на них, убеждают в этом. Ленин перевел взгляд на Невского, специально ездившего в Гельсингфорс по поручению "Военки". - Флот восстанет, - задумчиво начал Невский. -Тут товарищ Антонов прав, но продвижение флота к Петрограду встретило бы огромные трудности. После ареста офицеров, который окажется неизбежным в первый же час восстания, на их место встанут люди малоопытные, незнакомые с картой минных полей, вряд ли они смогут провести суда среди мин. Управление кораблями во время боя, если бы его пришлось вести под Петроградом, тоже натолкнулось бы на то, что во главе кораблей стояли бы матросы, не умеющие управлять боем. Пожалуй, лучше всего корабли не трогать с места, а доставить моряков по железной дороге. - Ну что ж, возможно, возможно... Впрочем, один корабль у нас уже есть - "Аврора", - Ленин улыбнулся. - Ну, а что вы скажете, Николай Ильич? - обратился он к Подвойскому. - Подготовка восстания проводится Военной организацией самым интенсивным образом, Владимир Ильич. Принято решение направить ответственных товарищей на фронт. Связи с фронтом мы придаем большое значение, но выполнение этого решения потребует известного времени. Поэтому целесообразно было бы отложить восстание дней на десять, тем более что время явно работает на нас - каждый новый день прибавляет нам сил и, наоборот, у Временного правительства с каждым днем все больше уходит почва из-под ног. Эти дни мы использовали бы и для ликвидации недоделок в Петроградском гарнизоне. Полки, выступившие в июле, частью расформированы, частью деморализованы и выступят, только поверив в выступление других частей, а готовность к восстанию других частей, бывших ранее реакционными, - например Преображенского и Семеновского, - нуждается в проверке. Кроме того, Керенский может опереться на особые сводные отряды и другие реакционные части с фронта. Внимание, с которым Ленин слушал сообщение о готовности к восстанию, сменилось крайним нетерпением, когда Подвойский заговорил об отсрочке: - Вот именно! Как раз поэтому-то и нельзя откладывать! Всякое промедление с нашей стороны даст возможность правительственным партиям, обладающим мощным государственным аппаратом, подготовиться боее решительно к разгрому нас с помощью вызванных для этого надежных войск с фронта. Ведь они, несомненно, осведомлены о предстоящем восстании... Готовятся к нему. А за время отсрочки подготовятся еще больше. Вот ведь как! Восстание должно произойти до съезда Советов. Особенно важно, чтобы съезд, поставленный перед свершившимся фактом взятия рабочим классом власти, сразу же закрепил бы декретом и организацией аппарата власти новый режим. Ленин внимательно посмотрел на присутствующих - дошли ли его слова до них, поняли ли они его? Подвойский перешел к характеристике положения в Петроградском гарнизоне и Красной гвардии: - Рабочие с каждым днем все настойчивее требуют оружия. Усилился приток в Красную гвардию молодежи. Особенно обрадовало Ленина то, что военные занятия, раньше проводившиеся тайно, перенесены теперь на территории предприятий и в манежи соседних войсковых частей. Вдруг на его лице появилось какое-то беспокойство, он встал со стула, подошел к Подвойскому, взял за руку, подвел к дивану в углу комнаты и, усадив рядом с собой, спросил: - Полностью ли вы отвечаете за все сведения, сообщенные мне? Проверены ли они вами? - Руководящие члены Военной организации, в том числе и я, Владимир Ильич, ежедневно бывают в отрядах Красной гвардии и войсках. Солдаты и офицеры, члены Военной организации, ведущие обучение красногвардейцев, а также руководители большевистских ячеек в войсках сообщают в Бюро военных организаций при ЦК партии каждый день сведения о ходе военных занятий и о росте большевистского влияния в солдатских массах. Подвойскому показалось, что Ленин удовлетворен его докладом. Он и сам был доволен - получилось неплохо, картина полная, по всем вопросам даны исчерпывающие объяснения. Ленин стал уточнять его сведения. Кто сообщил? Когда? При каких обстоятельствах? Откуда следует, что на тот или иной завод можно целиком положиться? Кто там секретарь парторганизации? Из кого состоит фабком? Когда были перевыборы районного комитета? Кто от завода или полка послан при перевыборах в Петроградский Совет? Подвойский понимал, что все это "законные" вопросы, но от неожиданности его начало бросать то в жар, то в холод. - Вот вы сказали, что на заводе хорошая боевая организация, в Красной гвардии триста человек, есть винтовки, патроны и даже пулеметы. А кто там командир? Вы знаете его?.. Замечательный, говорите, человек, голову положит за революцию? А какова его военная квалификация? Сам-то он умеет бить без промаха, хотя бы из револьвера? К пушке подойти сможет, если потребуется? Умеет он управлять автомобилем? Ну, а тактику уличных боев знают ваши командиры Красной гвардии? Оказалось, что с этой стороны Подвойский не знал ни одного командира. Ленин поднялся с дивана, заложил пальцы в жилетные карманы и укоризненно покачал головой: - Ай-яй-яй, вот так председатель Военной организации! Как же вы будете руководить восстанием, если не знаете, что представляют собой ваши командиры? Это недостаточно, что они хорошие агитаторы, хорошо делают доклады, прекрасные организаторы масс. Восстание - это не собрание для выслушивания докладов, восстание - это действие оружием. Там надо действовать, и действовать не только самоотверженно, но и умело, иначе самый маленький промах может стоить жизни красногвардейцам, революционным матросам и солдатам. Промах может поставить на карту весь исход восстания! После слов Ленина Подвойскому стало ясно, что Петроградский комитет большевиков, повернувший к восстанию массы рабочих и солдат, до сих пор слишком мало уделял внимания чисто военным вопросам, а это уже являлось прямой обязанностью Военной организации. Ленин заметил его смущение и ободряюще сказал: - Батенька мой, восстание - это самый острейший вид войны. Это великое искусство. Конечно, смелые командиры своим примером, дерзновением и храбростью делают чудеса. Но какой же это командир для вооруженного восстания, если он не умеет стрелять? Следует сейчас же заменить его другим. Руководители, не знающие тактики уличного боя, погубят восстание. И учтите, пожалуйста, что солдаты солдатами, но больше всего в своей борьбе мы должны рассчитывать на рабочих. Ленин замолчал, задумался о чем-то, заходил по комнате, остановился, вскинул голову: - А уверены ли вы, что командиры войсковых частей не подведут? Это ведь царские офицеры. Подвойский ответил, что в войсках остались на своих местах только те офицеры, которые признали контроль со стороны солдатских комитетов, а они находятся в большинстве под влиянием большевиков. Даже в таком полку, как Семеновский, большевикам удается проводить свои решения. - Какая силища у революции! - с удовлетворением сказал Ленин. Теперь самое главное - это управлять ею так, чтобы победить, а без применения военной науки победить нельзя. Важнейшее дело сейчас подобрать самоотверженных рабочих, способных пойти на гибель, но не отступить, не сдать позиций. Необходимо заранее составить из них специальные отряды, которые займут телефонную станцию, телеграф и, главное, мосты... Вы говорите, что рабочие все настойчивее и настойчивее требуют оружие. А где вы собираетесь его раздобыть? Гордостью Военной организации было то, что она могла в любом полку вычерпать почти все оружие из цейхгаузов. Ленин посмотрел на Подвойского с недоумением: - Позвольте... Чем больше мы возьмет оружия у солдат, тем меньше им останется. Так ведь? - Да, над этим я как-то не подумал, - смутился Подвойский. - Не годится! Надо теснее связаться с арсеналами и складами боеприпасов. Там ведь тоже рабочие и солдаты. Разработайте такой план и обеспечьте дело так, чтобы мы могли взять оружие из самых складов непосредственно перед тем, как оно потребуется. Сестрорецкий завод - это хорошо, но этого мало. Уверен, что, если вы поможете большевикам Петропавловского арсенала, Нового арсенала на Литейном и Старого - на Выборгской стороне - развернуться по-настоящему, они в нужный момент откроют склады для раздачи оружия рабочим. Так ведь? А как вы мыслите себе работу Военно-революционного комитета? - ВРК по существу является расширенным Бюро военных организаций при ЦК нашей партии. - Вот это и неправильно! Ни в коем случае не Бюро, а такой полномочнейший, но беспартийный орган восстания, который связан с самыми широкими слоями рабочих и солдат. Этот комитет должен обеспечить участие в вооружении и в восстании неограниченным пролетарским и солдатским массам. Чем больше будет проявлять инициативы и активности каждый член Военно-революционного комитета, тем сильнее и действеннее будет влияние всего комитета на массы. Ни под каким видом не следует допускать ни малейшей тени диктаторства Военной организации в Военно-революционном комитете! Главная задача Военной организации в том, чтобы комитет не уклонился от правильной большевистской позиции. Основное - победа восстания. Этой - и только этой - цели должен служить Военно-революционный комитет. Ежедневно созывайте гарнизонные совещания из представителей всех частей Петрограда. Действуйте через них. - Не целесообразно ли, Владимир Ильич, предварительно заготовить в миллионах экземпляров декреты о земле, мире, о рабочем контроле над производством и об организации Советской Республики? - неожиданно предложил Подвойский. Ленин расхохотался: - Вот вы куда хватили! Сперва надо победить, а потом уж печать декреты!
17 октября на заседании Центробалта состоялись дополнительные выборы на II Всероссийский съезд Советов. Были избраны Дыбенко, Мальков, Сутырин (большевики) и Рямо (сочувствующий большевикам), принят наказ делегатам Центробалта: "Центральный комитет Балтийского флота отправляет на Всероссийский съезд Советов своих делегатов и представителей флота, выражающих чаяния, дело и волю всего Балтийского флота. Как это было засвидетельствовано представителями 2-го Балтийского съезда - в дни мировой войны, в дни борьбы за свободу и революцию, в дни борьбы пролетариата, съезд обратился с воззванием к угнетенным всех стран, призывая поднять знамя восстания. Так и теперь представители Центрального комитета Балтийского флота, представители измученных мировой бойней товарищей моряков, находящихся на стальных коробках, на островах и в других местах, полуголодных, разутых и раздетых, шлют своих товарищей сказать не слова, а совершить великое дело - освобождение труда от капитала. Вместе со своими товарищами черноморцами, видя, что кормило правления революционной страны падает все ниже, видя, что правительство предателя и кровожадного хищника Керенского ведет страну к гибели, видя приближающийся крах революции и свободы, Балтийский флот, глубоко страдая от оскорблений желтой прессы, от клеветы, извергаемой реакционерами с Милюковым во главе, требует от сознательного пролетариата поддержки для уничтожения этой прессы и превращения ее в лучи пропаганды за социализм. Получая за свой тяжелый труд "валюту Керенского", которая бойкотируется даже всеми спекулянтами, с тоской в душе видим, как с помощью обнаглевшего коалиционного министерства переодетые в камилавки отставные реакционные генералы получают по пять миллионов золотом на продолжение "поместного собора", который ставит своей главной задачей, как и всегда, уничтожение и затемнение народного сознания и устройство пагубных пут для крестьян, толкая их в пропасть монархизма. Принимая все меры для достижения полного единения между офицерами и матросами, с горечью для себя видим, как министр-председатель Керенский в минуты неравного боя балтийских кораблей с титанами Вильгельма издает позорные приказы на всю Россию и тем самым вносит раздор и дезорганизацию в среду дружных рядов Балтийского флота. Мы требуем немедленного уничтожения продажного правительства коалиции, которое, эвакуируя Балтийское побережье и Петроград, имеет главной задачей продать балтийские корабли и вместе с тем ликвидировать революцию. Мы поручаем вам, представители Балтики, совместно с представителями Черного моря и представителями трудового пролетариата, собравшимися на настоящем съезде, взять власть и передать ее в руки Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов. Помните, товарищи, мы - ваша поддержка. Весь мир видел защиту революции от толкаемого германскими империалистами пролетариата. Эта защита будет в десять раз ожесточеннее в борьбе с угнетателями трудового народа. За вами - наша сила, наша помощь и наше оружие. Да здравствует власть Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов!"
Сообщение газеты "Рабочий путь" о собрании представителей полковых и ротных комитетов частей Петроградского гарнизона, 20 октября: "18 октября в Смольном состоялось закрытое собрание представителей полковых и ротных комитетов Петроградского гарнизона, созванное по инициативе военного отдела Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Собрание было очень многолюдное: присутствовали представители почти всех воинских частей, расположенных в Петрограде и его окрестностях. Представитель Измайловского полка заявил, что солдаты его части относятся отрицательно к Временному правительству и верят только Советам Рабочих и Солдатских Депутатов, по первому зову которых они немедленно выступят. Однако они пока выступать не намерены. Делегат гвардии Егерского полка в своем докладе отметил, что они выступят лишь в том случае, если на это последует приказ Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, но выступят они организованно и потребуют немедленного свержения правительства и передачи власти Советам. Представитель Московского полка заявил, что его полк доверяет исключительно Петроградскому Совету. Делегат Гренадерского полка заявил, что полк выступит лишь по призыву съезда Советов рабочих и солдатских депутатов. Представитель резервного Волынского полка заявил, что солдаты его части не одобряют политики Временного правительства и никаких его приказаний выполнять не будут. Петроградский же Совет будут поддерживать всеми имеющимися в их распоряжении средствами, вплоть до организованного выступления по первому зову военного отдела. Делегат Павловского полка в своем докладе указал, что солдаты его полка стоят на платформе Петроградского Совета и не признают ни Временного правительства, ни ВЦИКа. Представитель Кексгольмского полка огласил резолюцию, принятую солдатами этой части. В резолюции высказывается недоверие Временному правительству и выражается желание немедленной передачи власти Советам. Представитель Первого стрелкового полка указал, что полк недавно принял резолюцию, которая вполне соответствует последним постановлениям Петроградского Совета. Делегат Электротехнического батальона заявил, что батальон пойдет, как только ему будет приказано Петроградским Советом. Представитель 89-й пешей Вологодской дружины указал, что дружина сочувствует последним резолюциям Петроградского Совета. Представитель 9-го кавалерийского полка заявил, что полк от каких бы то ни было выступлений отказывается. Представитель Гвардейского экипажа указал, что матросы ждут приказов от Центрофлота. Временному правительству не доверяют. Представитель 2-й Ораниенбаумской школы прапорщиков заявил, что школа прапорщиков прибыла в Петроград и поместилась в Зимнем дворце лишь после того, как ЦИК изъявил на это свое согласие. Школа намерена выступить лишь в том случае, если последует на это распоряжение от ЦИК. Делегат Семеновского полка сообщил о состоявшемся третьего дня в полку митинге. Выступавшим членам ЦИК Скобелеву и Гоцу не было дано возможности говорить. Солдаты Семеновского полка требуют немедленной передачи власти Советам. Представитель маршевых эскадронов гвардейской кавалерии указал, что кавалерия относится пассивно к предстоящему выступлению. Представители 2-го Балтийского экипажа, 3-го запасного полка, Гвардейского артиллерийского дивизиона заявили, что солдаты этих частей Временному правительству не доверяют и будут подчиняться приказаниям Петроградского Совета, ЦИКу же они не доверяют. Последним выступил представитель 1-й Петергофской пехотной школы прапорщиков, который заявил, что школа против военного выступления. Присутствовавшим членам ЦИК слова предоставлено не было, и последние в виде протеста покинули заседание. В конце заседания президиумом был оглашен ряд постановлений относительно непрерывной связи Петроградского Совета со всеми воинскими частями гарнизона".
Отношение начальника гражданского отделения штаба Петроградского военного округа И.И. Гонека начальнику информационного отделения военно-политического отдела штаба округа, 18 октября: "Возвращая при сем номер 12 газеты "Рабочий путь", прошу не отказать в препровождении во вверенное мне отделение экземпляра означенного номера, который мог бы быть направлен отделением прокурору Петроградского окружного суда вследствие просьбы последнего от 30 минувшего сентября за № 17636, вызванной отношением штаба округа на имя прокурора Петроградской судебной палаты о привлечении к ответственности редактора названной газеты за помещение статьи Ленина "Русская революция и гражданская война". Коллежский советник Гонек. Резолюция: Сообщить, что экземпляра газеты нет. 20/Х-17 г.
Объявление военного отдела ВЦИК, 18 октября: "За последнее время различными организациями вытребываются с заводов под разным предлогами винтовки, револьверы, патроны и пр. Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих и солдатских депутатов доводит до сведения заводских комитетов и других организаций, что, согласно постановлению Комитета по борьбе с контрреволюцией при ЦИК, никакая выдача оружия, патронов и взрывчатых веществ каким бы то ни было организациям из складов, заводов и пр. не допускается без разрешения Временного Военного Комитета при Центральном Исполнительном Комитете рабочих и солдатских депутатов. О каждом таком требовании предварительно исполнения запрашивать военный отдел Центрального Исполнительного Комитета (Смольный, комната №
17)".
Донесение начальника Главного артиллерийского управления генерала В.А. Лековича Г.П. Полковникову, 18 октября: "Весьма срочно. Секретно. 17 октября в 3 часа дня в магазин Сестрорецкого завода явился член заводского комитета Андреев и потребовал от содержателя имущества выдачи 400 штук винтовок с принадлежностями. Несмотря на протесты содержателя имущества, винтовки были взяты силой вооруженными людьми, прибывшими из города на 2 грузовиках, и отправлены в Петроград. Сообщая об изложенном, прошу о назначении военной охраны на Сестрорецкий завод для предупреждения расхищения винтовок. Генерал-лейтенант Лекович".
Бюллетень штаба Красной гвардии Выборгского района, 18 октября: "Штаб Красной гвардии по вопросу о борьбе с возрастающей преступностью и усилением хулиганства вынес следующее решение: принимая во внимание, с одной стороны, усиление безработицы, приближение полного голода, все расстройство хозяйственной жизни страны; с другой стороны, недостаточность одних мер полицейского характера (в виде облав, арестов и пр.), в особенности вследствие провокационной деятельности высших властей, выпускающих на свободу явных погромщиков, громил, убийц и контрреволюционеров, районный штаб считает, что борьба с преступностью может быть успешной при условии коренного изменения социальных отношений, а при настоящем положении вещей желание сблизить Красную гвардию с милицией, которая ничем не отличается от полиции, бесполезно в своем результате и крайне вредно подменой задач Красной гвардии, что может повести к постепенному скатыванию ее к роли полицейского придатка, вследствие чего районный штаб призывает Красную гвардию не делать самостоятельных шагов без ведома штаба, полагая принять участие в облавах, арестах и пр. только по распоряжению Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов".
Резолюция митинга солдат гвардии Кексгольмского резервного полка, 18 октября: "Корниловское наступление на Петроград, провокационное отступление от Риги, сдача Моонзундской позиции и угрожающая ныне сдача Петрограда, совершаемая объединившимися контрреволюционерами России, Германии и Англии, ставят вопрос русской революции на карту. Потеря Балтийского флота, потеря революционного Петрограда и всех заводов, работающих на оборону страны, повлечет сдачу русской революции на милость своему и заграничному капиталу. Мы, кексгольмцы, твердо стоим на своих революционных постах и не допустим задавить нашу свободу. Объединенные в Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, мы надеемся, что Всероссийский съезд Советов положит конец тому предательству, которое наносила революции политика буржуазии и соглашателей "социалистов". Мы всеми имеющимися у нас силами поддержим наш Совет в осуществлении лозунга мира, хлеба и свободы. Да здравствует пролетарская революция!"
Заявление Бюро фракции большевиков на II съезде Советов: "18 октября 1917 г. По дошедшим до нас сведениям некоторые члены организационного бюро по созыву съезда Советов, желая сорвать съезд, уверяют съезжающихся делегатов, что съезда не будет, ввиду чего предлагают им разъезжаться на места. Советуем товарищам делегатам не поддаваться на провокацию и не разъезжаться. Громадное большинство съездов12 высказалось за съезд. ЦИК сам за съезд. Съезд несомненно состоится. Делегатов, сочувствующих большевикам, просим явиться в Смольный институт, комната № 18. Бюро фракции большевиков".
"Письмо к членам партии большевиков. Товарищи! Я не имел еще возможности получить питерские газеты от среды, 18 октября. Когда мне передали по телефону полный текст выступления Каменева и Зиновьева в непартийной газете "Новая Жизнь", то я отказался верить этому. Но сомнения оказались невозможны, и я вынужден воспользоваться случаем, чтобы доставить это письмо членам партии к четвергу вечером или к пятнице утром, ибо молчать перед фактом такого неслыханного штрейкбрехерства было бы преступлением... Трудное время. Тяжелая задача. Тяжелая измена. И все же таки задача будет решена, рабочие сплотятся, крестьянское восстание и крайнее нетерпение солдат на фронте сделают свое дело! Теснее сплотим ряды, - пролетариат должен победить! Н. Ленин".
Сообщение газеты "День", 19 октября: "В Выборгском районе, невдалеке от дачи Дурново, ежедневно происходит усиленное обучение "Красной гвардии", причем для стрельбы в цель приспособлен особый тир. Под руководством собственных инструкторов красногвардейцы прилежно проходят строй, учатся штыковой атаке и производят впечатление хорошо обученных воинов. По заявлению некоторых из них, в распоряжении "Красной гвардии" имеются пулеметы и даже три броневых автомобилям."
Сообщение газеты "Новая жизнью, 20 октября: "Министр юстиции П. Н. Малянтович предписал прокурору судебной палаты сделать немедленное распоряжение об аресте Ленина. Прокурор судебной палаты во исполнение этого распоряжения обратился к главнокомандующему войсками Петроградского военного округа с просьбой приказать подведомственным ему чинам оказать содействие гражданским властям в производстве ареста и о доставлении Ленина в случае задержания его военными властями судебному следователю по особо важным делам П. А. Александрову. В своем обращении к главнокомандующему войсками Петроградского военного округа прокурор палаты ссылается на приказ об аресте Ленина, исходящий от Верховного главнокомандующего. Аналогичные бумаги посланы прокурором палаты комиссару Временного правительства по управлению бывшим градоначальством и начальнику общей и уголовной милиции".
Сообщение "Рабочей газеты", 20 октября: "Несмотря на то что слухи о выступлении большевиков 20 октября, по-видимому, не оправдываются, вчера были осуществлены все те мероприятия по охране безопасности столицы, которые были решены на совещании с участием министра-председателя, военного министра, министра внутренних дел и главнокомандующего округом. На окраинах города расположены сильные воинские заставы, задача которых не допустить массовых сборищ и эксцессов. Места расположения этих застав соответствуют большей или меньшей опасности в смысле возможных выступлений. Кроме того, установлены конные казачьи патрули, разъезжающие всю ночь в определенных районах города. По всему Петрограду находятся скрытые конные резервы, которые в любой момент должны по вызову прибыть для подавления беспорядков. Охрана города вверена наиболее надежным воинским частям, которые, вне всякого сомнения, будут беспрекословно подчиняться распоряжениям Временного правительствам.
Сообщение газеты "Биржевые ведомости", 20 октября: "В связи с предполагаемым выступлением большевиков военный комитет при ЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов намерен взять в свои руки ликвидацию большевистского выступления. В течение последних дней состоялся ряд заседаний комитета, на котором детально был разработан план действия комитета в случае вооруженных выступлений большевиков. На одном из заседаний был поставлен вопрос о взаимоотношениях между означенным комитетом и штабом Петроградского военного округа, в распоряжении которого находится Петроградский гарнизон. Члены комитета указывали, что всякие выступления как слева, так и справа, направленные к ослаблению обороноспособности фронта, должны быть пресекаемы в корне и в этом случае комитет должен санкционировать все распоряжения главнокомандующего Петроградским военным округом, касающиеся ликвидации подобных выступлений. С такой точкой зрения согласились и остальные члены комитета, и с вчерашнего дня установлена полная координация действий комитета со штабом округам.
Сообщение газеты "Речь", 21 октября: "День 20 октября прошел в Петрограде спокойно. 20 октября в ожидании выступления большевиков были приняты усиленные меры охраны. Воинскими караулами были заняты не только здания, имеющие государственное значение, как, например, почта, телеграф и телефон, но и некоторые частные здания, служившие объектами нападений во время июльского выступления, как, например, Петроградская военная гостиница (бывшая "Астория") и др. В значительной степени была усилена охрана частных коммерческих банков, где караулы несла особая банковская милиция".
21 октября на заседании Военно-революционного комитета было избрано бюро в составе трех большевиков (Н. И. Подвойского, В. А. Антонова-Овсеенко, А. Д. Садовского) и двух левых эсеров (П. Е. Лазимира, Г. Н. Сухарькова).
Отношение Военно-революционного комитета глапвнокомандующему Петроградским военным округом, 21 октября: "Настоящим доводится до Вашего сведения, что постановлением Военно-революционного комитета Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов 21-го сего октября в связи с поставленными им задачами по охране Петрограда от контрреволюционных покушений во все заводы и склады оружия и огнестрельных припасов в Петрограде делегированы на места комиссары для производства прямого и непосредственного контроля выдачи вышеуказанных предметов и принятия надлежащих мер по надежной охране на местах. За председателя Г. Сухарьков Секретарь Антонов"
Резолюция общего собрания полковых комитетов частей Петроградского гарнизона, 21 октября: "Приветствуя образование Военно-революционного комитета при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов, гарнизон Петрограда и его окрестностей обещает Военно-революционному комитету полную поддержку во всех его шагах, направленных к тому, чтобы теснее связать фронт с тылом в интересах революции".
Сообщение "Рабочей газеты", 22 октября: "Военными и гражданскими властями принят целый ряд мер на случай возможных выступлений сегодня, 22 октября, которые на этот раз ожидаются с гораздо большей вероятностью, чем накануне, двадцатого. Как известно, сегодня состоится крестный ход при участии казачества и вместе с тем большевиками решено устроить ряд митингов во всех районах Петрограда, на которых выступят все известные лидеры большевизма. Вчера на улицах, особенно на окраинах, были расклеены плакаты с красными надписями: "Граждане, устраивайте 22 октября митинги". Властями намечен следующий образ действий. Хотя всякого рода уличные собрания, согласно давнишнему распоряжению Временного правительства, воспрещены, однако решено не прибегать к особо насильственным мерам в тех случаях, когда митинги будут носить совершенно мирный характер. Как только будет замечено волнение, начнут раздаваться резкие возгласы и т. п., милиция предложит собранию разойтись. В случае неподчинения будет составляться протокол на президиум собрания. При неисполнении распоряжения собрание будет рассеиваться всеми имеющимися средствами вплоть до применения силы".
"Горячо приветствуем Российскую Социал-Демократическую Рабочую Партию (большевиков) как истинную поборницу интересов рабочего класса. Пусть крепут ряды пролетарской партии. Мы просим принять нашу лепту в сумме 10 171 рубль 64 копейки на материальную поддержку партии. С товарищеским приветом. Рабочие Путиловской верфи. 22 октября 1917 г."
" К товарищам солдатам гарнизона Петроградского округа. Товарищи солдаты, никаких выступлений из казармы без предварительного разрешения Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов не должно быть. Всеросийское бюро военных организаций ЦК РСДРП (б). 22 октября 1917 г."
В ночь на 23 октября по чугунным плитам громадных коридоров Смольного застучали сапоги красногвардейцев - отряды Красной гвардии заняли первый и второй этажи. Покатились по ступенькам лестниц "максимы", рабочие, пришедшие прямо с заводов, встали в очередь за оружием. К Смольному подошли броневики и застыли перед ним в грозном строю.
"К населению Петрограда! К сведению рабочих, солдат и всех граждан Петрограда объявляем: В интересах защиты революции и ее завоеваний от покушений со стороны контрреволюции нами назначены комиссары при воинских частях и особо важных пунктах столицы и ее окрестностей. Приказы и распоряжения, распространяющиеся на эти пункты, подлежат исполнению лишь по утверждении их уполномоченными нами комиссарами. Комиссары как представители Совета неприкосновенны. Противодействие комиссарам есть противодействие Совету рабочих и солдатских депутатов. Советом приняты все меры к охранению революционного порядка от контрреволюционных и погромных покушений. Все граждане приглашаются оказывать всемерную поддержку нашим комиссарам. В случае возникновения беспорядков им надлежит обращаться к комиссарам Военно-революционного комитета в близлежащую воинскую часть. Военно-революционный комитет при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов. 23 октября 1917 г."
Отношение штаба Красной гвардии Выборгского района завкому Петроградского патронного завода, 23 октября: "Штаб Красной гвардии при Выборгском районном Совете рабочих депутатов получил от тов. Коршунова 83 ящика боевых патронов по 600 штук в каждом и 3 ящика учебно-боевых патронов, что подписью и приложением печати удостоверяем. За председателя штаба Стакун Секретарь В. Малаховский".
Прямо с Николаевского вокзала член ВЦИК Благонравов пошел в Смольный. После вагонных сетований обывателей на большевиков прапорщику-большевику было особенно приятно в Смольном вновь окунуться в атмосферу ревалюции. Здесь мелькали знакомые лица, группами и по одному шли вооруженные рабочие и солдаты. На третьем этаже Благонравов встретил Садовского. Молчаливый и невозмутимый председатель военного отдела Петроградского Совета сейчас был необычно оживлен, увидев пропорщика, улыбнулся и сказал на ходу: - Где это вы запропали? Идите скорее в Военно-революционный комитет вы там нужны. Благонравов поспешил в комнату № 79. Здесь были Подвойский, Еремеев, Мехоношин. Подвойский, кратко обрисовав положение, предложил Благонравому пойти комиссаром в Петропавловскую крепость. Пока прапорщик отстукивал одним пальцем на старой дребезжащей машинке несколько строчек мандата, Подвойский, то и дело прерываясь, чтобы переброситься словами с поминутно входящими в комнату Военно-революционного комитета товарищами, объяснял ему положение в крепости. По набережной Невы Благонравов направился к пронзающей шпилем петроградскую мглу мрачной, серой громаде крепости. Керенский после июльских событий, когда крепость была на стороне большевиков, ввел в нее надежные, как он думал, части с фронта. Проходя под мрачными арками Петровских и Ивановских ворот, комиссар, которому шел двадцать второй год, невольно подумал о поколениях революционеров, заживо погребенных здесь царизмом. В маленькой накуренной комнате гарнизонного клуба собралось экстренное заседание большевистской ячейки. Еще в Смольном от Подвойского Благонравов узнал, что настроение восьмитысячного гарнизона и персонала крепости далеко не ровное. Теперь по докладам представителей частей и служб крепости он в этом убедился. Если команда складов, пулеметный батальон Кольта и рабочие Монетного двора были большевистскими, то другие части и служащие занимали нейтральную позицию или прямо враждебную - как местная команда, состоящая в основном из сынков питерских лавочников, прячущихся от фронта. Все докладчики подчеркивали, что наиболее надежным и активным был батальон Кольта, насчитывающий тысячу человек при восьмидесяти пулеметах, во главе с поручиком Жендзяном - формально "левым" эсером, а фактически всецело вставшим на сторону большевиков. Решили вечером провести митинг всего гарнизона, а пока созвать собрание пулеметного батальона. Весть о прибытии комиссара Военно-революционного комитета уже разнеслась по крепости, и казарма местной команды была битком набита солдатами. Они заняли все проходы между нарами, расселись на самих нарах, усыпали подоконники. Настроение у всех было оживленное, стоял гул голосов. Первым выступил председатель большевистской ячейки крепости Павлов. Его твердые заключительные слова: "Мы по первому призыву Военно-революционного комитета с оружием в руках выйдем на улицу и низложим правительство Керенского!" - потонули в грохоте аплодисментов и криков одобрения. Настала очередь Благонравова. Никогда еще он не чувствовал себя так хорошо. Слова лились свободно, словно из самого сердца. Солдаты слушали затаив дыхание. Указав, что только с боем можно вырвать власть из рук Временного правительства, комиссар призвал беспощадно расправиться с теми, кто выступит против народа и останется по другую сторону баррикад.
Распоряжение завкома Петроградского трубочного завода, 23 октября: "Заводской комитет просит выдать помощнику казначея тов. Батухину одну тысячу шестьсот шестьдесят шесть рублей (1666 рублей) из сумм на нужды революции. Председатель Серебряков Секретарь К. Чертков"
"Дано сие прапорщику 2-й Петергофской школы прапорщиков Константиновичу на предмет получения из склада огнестрельных припасов 100 000 штук патронов и 10 000 ручных гранат, что подлинно с приложением казенной печати удостоверяется. Генерального штаба генерал-майор Багратуни. 23 октября 1917 г."
В "штаб-квартиру" Благонравова в гарнизонном клубе пришел Тер-Арутюнянц, назначенный Военно-революционным комитетом комиссаром арсенала Петропавловской крепости еще до назначения Благонравова комиссаром всей крепости. После крепкого рукопожатия Тер-Арутюнянц сообщил, что у него большие трудности в выполнении задания. Бывший начальник арсенала прапорщик Филиппов, правый эсер и любимец местной команды, никак не хотел считаться с комиссаром арсенала и выполнять его приказания о выдаче оружия. А от рабочих уже начинают поступать требования на оружие - нужно их снабжать во что бы то ни стало. Комиссары пошли в арсенал. Часовой у входа, несмотря на все доводы, не хотел их пропускать. Наконец после долгих препирательств и предъявления мандатов они прошли в караульное помещение. Навстречу им вышел изящно одетый, выхоленный прапорщик. Это и был Филиппов. Назвав себя, Благонравов предложил ему именем Военно-революционного комитета немедленно передать командование караулом и заведывание складами Тер-Арутюнянцу. Растерявшийся Филиппов перестал улыбаться, услышав твердый тон молодого офицера, комиссара Совета и, кажется, (о, господи!) большевика. Дрожащим голосом он начал доказывать "всю недопустимость предъявленных к нему требований", ссылаясь на воинские уставы и свою офицерскую честь. Благонравов выслушал его, кивнул головой, как будто подтверждая все, что услышал от Филиппова, и снова спокойно предложил ему сдать командование, сказав, что в случае неповиновения вынужден будет его арестовать. Видимо, эта угроза и была якорем спасения для Филиппова. Он беспрекословно подчинился, сказав, что не видит иного выхода из создавшегося положения. По всему его виду чувствовалось, что он доволен такой развязкой - он снят с поста "силой", и его "офицерская честь" останется непострадавшей.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги