Хроники Сергея Краевского

ПРОЛОГ

Восходящий Оризис пока еще робкими лучами гасил последние, самые яркие звезды. Печально мерцая, они исчезали, тонули в розовом свете рождающегося дня. Ночь быстро сдавала свои права. Еще недавно, всего полчаса назад, она казалась незыблемо вечной в своем могучем звездном величии. А теперь о ней напоминала лишь Тая, упорно не желавшая уходить с небо-склона, словно не веря, что ее время настанет вновь, и она опять вернет свое законное место на пьедестале королевы ночи.

Союзником зарождающегося дня неожиданно стал свежий морской ветерок, охотно помогающий будить еще спящий мир. Утренний бриз резвый и безрассудный рискнул потревожить Бога, прикорнувшего на деревянной скамье в дешевой харчевне, ютившейся на берегу моря.

И не стоит нам с тобой, читатель, удивляться смелости ветра. Вряд ли кто-то, глядя на этого человека, мог бы предположить, каковы его истинные возможности. Да и знал ли он их до конца сам?

Сергей, поморщившись от внезапно усилившейся боли в спине, открыл глаза. За время сна рана почти затянулась и больше не кровоточила. Рубаха к ней уже не липла, оставаясь чистой и сухой.

Ночь прошла. Она была очередным этапом его жизни, полной злоключений. Наступило утро, а с ним — новые заботы и надежды.

Сергей встал, оставив на столе несколько наскоро сотворенных серебряных монет, направился к выходу.

— Солдатик, постой! — к нему спешила изрядно подвыпившая девица. — Говорю, погоди! Куда бежишь?

Растрепанные грязно-серые волосы, синие круги под глазами, одутловатое лицо, размазанные губы, распущенный корсет, — без сомнения, ночь удалась.

Сергей, собираясь пройти мимо, мягко ее отстранил. Но не тут то было. Деваха, обдав смрадом перегара, бросилась ему на шею.

— Ты меня не помнишь! Грегори! О, Создатель! Как ты мог забыть! — из пьяных глаз ручьем потекли слезы. — Тогда ты был со мной поласковей…

— Ленси! Потаскуха! — раздался сзади возмущенный вопль, за ним последовал мощный удар, поваливший обоих на пол.

Вырвавшись из цепких объятий "милашки", Сергей откатился в сторону, уклоняясь от здоровенного матроса, пытавшегося пнуть его ногой. Присутствия пси-активности не ощущалось. Просто кабацкая потасовка.

Первое желание размазать обидчика по стенке Краевский в себе подавил. Ревнивый моряк смерти не заслужил. Вчера она и так собрала слишком богатый урожай… Оставив завсегдатаев таверны в полном недоумении, Сергей растворился в воздухе и перенесся на пустынный берег моря.

Оно уже было не таким тихим и спокойным, как ночью. Шаловливый ветерок, разбудив нашего героя, сейчас забавлялся тем, что гонял небольшие волны, заставляя их вскипать то тут, то там барашками белых бурунов.

Приняв привычное обличье, Сергей вплотную подошел к кромке прибоя и, набрав полные пригоршни солоноватой прозрачной воды, с удовольствием плеснул себе в лицо. А потом еще и еще, как бы желая воедино слиться с морем.

Приятная свежесть взбодрила. Увлекшись, он не сразу заметил, подплывшую к самому берегу небольшую стайку почти земных дельфинов. Шумно и весело играя, один за другим они взвивались над поверхностью воды.

Глядя на их задорный танец, он невольно вспомнил кровавую ночь на галере Фоджи, старых друзей: ван Хорста, Лориди, принца Ригвина. Как давно это было! Некоторых из них уже нет в живых. Ну, а к смерти Лориди он сам приложил руку.

Как бы сложилась его дальнейшая судьба — нажми он тогда ту распроклятую зеленую кнопку? Так же, как во сне, навеяном L-Dox'ом, или по-другому? Кто знает… кто знает…

Но прошлое вернуть не под силу даже ему. Да и особых угрызений совести, честно говоря, не было.

"Лориди тоже поступил со мной нечестно — вел двойную игру, — думал Краевский. — Хотя дружеские чувства, скорее всего, испытывал. Но это не мешало ему исполнять свой долг. По сути, он бессовестно жонглировал судьбой не только Ризы, но и моей. Так что извините, досточтимый эльф: на войне, как на войне… Совсем другое дело ван Хорст — тот всегда был открыт и честен. И это несмотря на суеверный страх. Хвала Богам, что хоть он во всех переделках остался жив…"

Еще раз взглянув на резвящихся дельфинов, Сергей вспомнил то памятное утреннее купание, за которым наблюдала вся команда захваченной им галеры. Тогда морская вода успокоила, смыла с души и тела кровь, ужас прошедшей ночи.

Кровь..! Она постоянно льется рекой, сопровождая его по жизни. Вот и вчера тоже… Имел ли он на это моральное право? Но не вмешайся Сергей, она бы все равно пролилась и, быть может, намного больше. Так что прочь сомненья. Пусть море смоет их сегодня, как и в то далекое утро.

Подняв тучу брызг, трансформировавшись в дельфина, Сергей прыгнул в воду. Родная стихия радостно приняла в объятия свое детище. Весело фыркнув, вновь испеченный дельфин по-плыл к стае, телепатически устанавливая с ней дружеский контакт. Еще мгновенье — и он уже равный среди равных, рассекая гребнем спинного плавника волны, стремительно мчится сквозь лазурные воды, резвясь, выпрыгивает, взлетает над бесконечной гладью, обгоняя ветер, купается в солнечных брызгах моря. А оно ласкает и нежит любимца, омывая его чудесное тело своими теплыми струями.

Но боль в спине, возле плавника, быстро возвращает к реальности. Да, от судьбы не уплывешь даже в образе дельфина. А как бы ему хотелось беззаботно нежиться в море долгие, долгие дни… а может быть, и годы.

От стаи отделяется один дельфин и устремляется к берегу. Через несколько минут на песке у самой кромки воды вновь стоит Сергей Краевский, могущественный и печальный.

Прежде чем покинуть этот мир, возможно, навсегда, он хочет еще раз пройти знакомыми улицами, увидеть свой дворец, проститься с любимым местом — набережной, где проводил долгие часы, с тоской глядя в открытое море.

Сделавшись невидимым, он шагает улицами Геры. На главной площади останавливается, внимательно рассматривает золотую статую божества возле храма.

"Действительно ли это подарок жителям города? — думает он. — А может, она станет их страшным проклятием, привлекая не только паломников, но и завоевателей? Не заплатят ли за нее жители Герфеса непомерно высокую кровавую цену? Сможет ли он, Сергей Краевский, всегда их защищать?"

У него не было однозначного ответа на этот вопрос.

Поэтому наш герой решил оставить все как есть. Ему не хотелось лишать людей веры, расстраивать плохим знамением. Ведь, несмотря на раннее утро, здесь собралось уже множество народа. Некоторые молились, глядя на сверкающий в лучах Оризиса золотой монумент. В их глазах светилась вера, надежда, любовь…

Незамеченным миновав охрану, Сергей подошел ко дворцу, по-прежнему принадлежавшему только ему.

За столетие правители Герфеса не посмели прикоснуться к его богатствам. Храм, статую, дворец и набережную горожане считали неприкасаемыми святынями.

Он не спеша прошелся коридорами, заглянул во все комнаты, но дольше всего задержался в кабинете.

Здесь долго стоял, пристально всматриваясь в глаза Лауры Герфеса, словно пытался прочесть в них ответ на свой немой вопрос, но они загадочно молчали. Ответить, наверное, сможет лишь сама жизнь.

Покинув Лауру, Сергей ступил на гранит набережной, где был знаком каждый камень, и вновь с радостью убедился, что и здесь ничего не изменилось. Казалось, годы совершенно над ней не властны.

Величественные скульптуры встретили его, словно собрата по вечности, молчаливым хоралом. Заняв среди них свое привычное место, он устремил застывший взгляд в бескрайние морские дали…

А море все так же дарило мечты и надежды, лаская слух шумом прибоя.