Хронокулус

Глава 32

— Мне кажется, он очнулся! Вон, глазами дёргает! — раздался незнакомый женский голос. — Миш, проверь его, а?

— Да не бойся ты так! — заговорил второй, но уже мужской голос. — Он крепко связан.

Я почувствовал приближение чьих-то шагов, а потом получил в лицо холодную воду из ведра:

— Подъём!

Я резко дёрнулся, попытался прикрыться руками, однако, как и сказал тот мужик, меня чем-то связали по рукам и ногам. Я находился в позиции сидя, прижатый к столбу, руки скреплены сзади скотчем или изолентой, судя по липким ощущениям. На лодыжках плотный моток тонкой верёвки. Тот, кто меня связывал, явно ничего не понимает в узлах — просто обмотал меня, как паук в кокон.

С болью приоткрыл левый глаз (правый немного припух от удара), увидел знакомые лица: того самого парня в спортивном костюме и конским хвостом на голове, а ещё Нину, которая смотрела на меня, как на монстра или маньяка.

— Сколько крови из меня вытекло? — отстранёно спросил я.

— Заткнись! Тут мы задаём вопросы! — парень плеснул мне в лицо очередную порцию холодной воды.

— Это вовсе необязательно, — максимально дружелюбно сказал я, радуясь тому, что могу поговорить с другим человеком. Я изобразил измученную улыбку.

— Кто ты такой и зачем всё это устроил?! — безумным тоном спросил спортсмен, держа наготове увесистую ножку стола.

Скорее всего, ею он меня и огрел при первой встрече: на ней остались следы обычной крови. Цветная бы давно испарилась.

— Меня зовут Константин, — терпеливо представился я, пытаясь сосредоточить взгляд на парне. — Вы читали мою записку на двери?

— Ты тупой или как? — разозлился спортсмен, который расхрабрился и сильно ткнул мне в плечо своей дубинкой. — МЫ ЗАДАЁМ ВОПРОСЫ!

— Слушай, дознаватель херов, — диалог у нас, очевидно, не клеился, я начал терять терпение. — То, что я сейчас спрашиваю — вопрос жизни и смерти!

— Ну, конечно! — покривлялся парень и неловко бросил взгляд на Нину. Она, в свою очередь, молчала в стороне.

— Ты мне тут губки бантиком не делай, пиздюк! — рассвирепел я, чем изрядно напугал девушку. — Ты можешь орать, сколько тебе влезет, избивать меня, унижать и поливать водой, но послушай, что я тебе скажу — нам скоро настанет пиздец! И вам и мне, если не придумаем, как отсюда выбраться!

— Что ты несёшь, сволочь?! — напрягся парень. — Ты и есть тот, кто нас пленил! Иначе, как всё это объяснить?!

— Охотно расскажу, если развяжешь, — я сменил гнев на милость, снова максимально приветливо улыбнулся.

— Миш, не делай этого! — чуть ли не в слезах просила Нина.

— Этого не будет, — хладнокровно ответил тот самый Миша.

— Ещё раз спрашиваю — сколько крови из меня вытекло, пока ты, баран, меня пеленал? И прочли вы мою записку или нет?! — настаивал я.

— Да что ты заладил со своей кровью-то?! — фыркнул Миша.

— Вам доводилось слышать ужасный рёв, от которого кровь в жилах стынет? — от моего внезапного вопроса оба молодых человека напряглись. Нина так вообще вздрогнула всем телом. — Ага, значит, ОН приходил.

Я устало ухмыльнулся уголками рта. Нетрудно догадаться, что Спарк их навестил, ведь во мне скопилось много цветной крови по возвращению домой. Этот хвостатый дятел ударил меня прямо в средоточие вздувшихся вен, поэтому я не получил сотрясение — сработал исцеляющий эффект при заживлении этой дряни, а инородные наросты смягчили удар.

— Это ты его призвал, да?! — настаивал Миша.

— Ох... — я обречённо выдохнул. — Слушай, как там тебя...

— Михаил! — недовольно подсказал парень.

— Ну так вот, слушай меня, Михаил: если ты на минуту включишь мозг и дашь мне возможность всё нормально объяснить, то я отвечу на все ваши вопросы...

Чего я точно не ожидал, так это поступка Нины: она вдруг озверела, кинулась на меня и впилась ногтями до крови в цветные вены.

— Прекрати, дура!!! Эти вены нельзя трогать ни в коем случае! — завопил я, пока тонкие пальчики девушки раздирали рану на правом виске. — Миша, убери её нахуй!

— Так тебе и надо, насильник! — с презрением ответил парень.

И тут я догадался до простой мысли: вдруг Нина каким-то неведомым образом вспомнила то, что я с ней делал? Это многое бы объяснило, но сейчас есть проблема посерьёзней — она вызывает Спарка! Ей невдомёк, что она творит, а остановить разбушевавшуюся истеричку я не могу при всём желании.

— Всё, хватит, пока! Отойди от него! — Миша решил, что с меня хватит, оттащил девушку от моего лица.

Я бросил взгляд вниз — крови натекло достаточно, чтобы раздался рёв Спарка.

— Молодцы, вы опять его призвали! — с досадой процедил я.

Раздался оглушающий гул.

До этого момента я особо не обращал внимания на то, где нахожусь. Бегло осмотревшись по сторонам, я выяснил, что меня привязали к столбу в центре торгового зала, куда я редко заходил. Это хорошо, можно не опасаться Спарка.

— Нин, прячься! Он снова его призвал! — крикнул парень, уводя девушку от меня подальше.

— Отлично... они уверены, что Спарк моих рук дело... — обречённо сказал я, глядя убегающим людям в след.

Вот потому и хотел основательно подготовиться перед разговором с пробудившимися. И что мне сейчас делать? Велеть им отправиться за дневниками? А смысл? Они уже настроены враждебно, а едва прочтут о чём-то гадком — придут мне бить морду, дальше не прочитают. А спорных моментов моей биографии там навалом.

Попытаться им объяснить ситуацию? Тоже не выйдет. Для Нины я ублюдок, который её трогал без разрешения и калечил, а Миша упорно изображает рыцаря на белом коне, смотрит этой девке в рот.

Мне кажется, я что-то упускаю из виду... нечто важное...

«Да!», — осенило меня.

В кладовке должны были остаться три человека: официантка, спортсмен и... никак не могу вспомнить... Кажется, приложили меня знатно, раз забыл. Хотя, это не важно, кто третий — важно, что этот человек не с ними. Смею предположить, что Миша действует в интересах Нины, а оставшийся пробуждённый или клал на их локальную драму большой и толстый, либо не хочет в этом участвовать. Оба варианта хороши, так как нейтральное лицо поможет мне выйти с ними на контакт. Значит, не всё потеряно.

Я прождал довольно долго, захотелось в туалет, а моих надзирателей до сих пор не видно. Вытекшей крови для Спарка надолго не хватит, он давно исчез. Непонятно, куда тогда пропали Нина с Мишей? Очень надеюсь, у них хватит мозгов не трогать монстра...

Под себя ссать не хочется, надо придумать, как выбраться. Поелозил ногами — верёвка без крепких узлов поддалась. Я даже смог двигать левой ногой взад-вперёд на короткие расстояния. С руками оказалось сложнее: моток скотча оказался тоже внушительным, без острого предмета этот кокон не разорвать при всём желании.

Я так активно дёргал руками, что вспотел. Сначала подумал, что это лишний дискомфорт, а потом почувствовал, как липкий скотч постепенно отделяется от моей кожи. Двигая руками, я понемногу расширял путы, но выбраться всё равно не мог.

Послышались шаги, устремлённые в мою сторону — вернулась парочка. Но пришли не с пустыми руками! Я-то, дурак, надеялся, они мне воды (не в лицо, как в прошлые разы) принесут или ведро под испражнения, а они прихватили на тележке мои инструменты со стола экспериментов: всякие зажимы, пассатижи, скальпели, шпатели, иглы.

Я догадался, что у них на уме, но виду не подал.

Нина взяла самые большие плоскогубцы, сжала их в здоровой руке, а раненую поднесла почти вплотную к моему лицу:

— Смотри внимательно, что ты сделал! — чуть ли не плача крикнула она, демонстрируя забинтованный палец. — В тот момент, когда ты бил меня и издевался — я всё чувствовала! Моменты боли и отвращения отпечатались на моём теле и не исчезали до тех пор, пока я не пришла в себя! Боль от сломанного пальца сопровождала меня всю дорогу!

— Тихо-тихо! — предприимчивый Миша тут же подскочил к девушке и приобнял за плечи. — Не мучай себя ещё сильнее, щас мы ему отомстим!

— Я раскаиваюсь, — с ненавистью к самому себе, прошептал одними губами.

— Что ты сейчас сказал? — Нина наклонилась ближе, но держала оружие наготове.

— Сказал, что ненавижу себя за тот поступок, — честно признался я, глядя одним глазом на Нину. — Если бы я мог всё изменить, я никого бы пальцем не тронул.

— Но ты не можешь, — зло процедила Нина.

— Прежде, чем вы будете меня пытать, можно попросить об одном одолжении? — с надеждой спросил я.

— Он ещё и требовать будет! — усмехнулся Миша, размахивая руками.

— Нет, пусть скажет, — кивнула головой Нина.

— Прошу вас как адекватных людей — ни в коем случае не трогайте цветные вены на моём теле. Бейте меня, пытайте, но вены не трогайте.

— Это не тебе решать, что с тобой будет, — холодно сказала девушка.

— В ваших интересах меня послушать. Жидкость из этих проклятых вен приманивает монстра: как только из меня прольётся достаточно этой жидкости, является ОН.

— Так получается, это ты его призываешь! Как мы и говорили! — обрадовался парень.

— О, великие силы! — завыл я. — Какой же ты полудурок, блять! В схеме «ты пускаешь мне цветную кровь наружу, хотя тебя, еблана, чуть ли не умоляю этого не делать» — неужели не видишь очевидного? Части уравнения по имени Миша-долбоёб, который не слушает меня, ранит мне цветные вены, а потом орёт про призывающего монстра! Дебил, сука!

Я брезгливо сплюнул на пол и злобно посмотрел на этих двоих.

— Миш, а что, если он правду говорит? — засомневалась Нина. — Ты же видел, что монстр сделал с тем мужиком!

Под мужиком, насколько я понимаю, они имели ввиду Германовича, которого я держал про запас в жертву Спарку. Другого человека там точно не было.

— Так этот и приказал монстру убить невиновного, чтоб нас запугать! — возразил Миша.

— Ладно, всё! — я тяжело выдохнул. — Начинайте меня пытать, хоть я и не знаю, что вам это даст. О, я забыл о второй просьбе, пока не начали, но... полагаю, вы хором скажете «так тебе и надо, ссы под себя».

— Правильно думаешь, — кивнул парень.

— Потом убирать придётся, — пожал плечами я.

— Так потерпи, будь мужиком хоть раз!

Я бросил презрительный взгляд на спортсмена, который очень доходчиво говорил: «От кого я, блять, это слышу про мужика? Патлатый феминный хуй!».

Тем временем, Нина обошла меня сзади, стала прицеливаться к пальцам на правой руке.

— Послушай, Нин...

— Заткнись или я прикажу Мише заткнуть тебе рот! — голос девушки дрожал вместе с руками. Уверен, ей никогда в жизни не доводилось пытать человека, даже из чувства мести.

— Только хотел сказать, что после такого ты долго не сможешь нормально спать по ночам, внутри будет глодать мерзкое чувство, — предупредил я.

— Я была заперта в теле с горящей болью и днями напролёт кричала в мыслях до хрипоты, но мучения не прекращались, — Нина горько заплакала, а я почувствовал себя худшим человеком на планете.

— Понимаю. Сломай мне палец на левой руке — я обещаю кричать как следует. У меня низкий болевой порог, тебе особо стараться не придётся. Видела бы ты, как я визжал, когда ногу арбалетным болтом себе прострелил на втором этаже! — я улыбнулся пиздецу из прошлого, о котором сейчас вспомнил с улыбкой.

— Так, это кровь вокруг — твоя?! — удивлённо спросила Нина.

— Угу.

— А Миша сказал, ты тут людей разделывал... — задумалась девушка.

— Чем докажешь, что кровь твоя? Готов поклясться, в этом аду нет лабораторий для экспертизы! — гнул свою линию Миша.

— Это я могу, — воодушевился я. — На правой ноге по центру бедра остался огромный шрам от снаряда. Разрежь мне штанину, убедись!

— Обязательно.

Нина была настроена серьёзно: она подошла к тележке, достала скальпель и подошла ко мне.

— Ты правда будешь его трогать? — скривился Миша. — Вдруг он заразен? Эта его цветная кровь...

— Миш, помолчи, пожалуйста, — нахмурилась Нина. — Он меня всю с головы до ног облапал и облизал — по твоей логике, я уже давно заражена. Вот только признаков никаких от болезни я что-то не вижу. Лучше стереги меня на случай, если наш пленник задумает что-то выкинуть, хорошо?

— Ладно, — нехотя согласился спортсмен и встал в позу замаха с дубиной наперевес. Если честно, он так нелепо смотрелся с этим куском дерева в руках, весь такой жилистый, худенький.

Нина осторожно сделала надрез на моих штанах в указанной области, разодрала ткань и задумчиво уставилась на шрам:

— Слушай, Миш, а ты разбираешься в ранах?

— Немного, а что?

— Да странный он какой-то, — девушка взялась за подбородок в раздумьях. — Очень ровный, без швов, будто наш пленник сам себе его оставил.

— Технически, так и было, — пожал плечами я. — Не надо было устраивать стрельбище в закрытом помещении.

— Нет, я не о том. Ты мог заранее предвидеть наш допрос и подстраховаться, как это сделал с запиской на двери. Откуда нам знать, что ты говоришь правду?

— Никак... — я угрюмо опустил голову.

— Нин, мы пытать его сегодня будем или как? — с явной кровожадностью в голосе поинтересовался спортсмен.

— Я теперь не уверена, Миш. Прости... Помоги ему сходить в туалет и напои водой. Мне надо подумать.

Нина ушла, оставив парня недовольно хватать ртом воздух. Когда он перестал изображать рыбу на суше, он повернулся ко мне и злобно бросил:

— Хуй тебе, а не вода и туалет!

Развернулся и ушёл за Ниной. Сука.