Глава 14

Вскоре Ян отплыл в Голландию. Перед его отъездом они больше так и не увиделись. Через некоторое время, когда выдался слишком суматошный и беспокойный лень, утомленная Маргарита вечером пошла на квартиру Яна, чтобы отдохнуть и побыть наедине.

Ей хотелось покоя, особенно после привычных, но уже поднадоевших ссор между Жанной и Виолеттой, которые часто вздорили либо из-за неправильного рубца, либо из-за испорченного куска ткани, либо просто из-за своего различия в характерах.

Молчаливая Саския заварила чашку превосходного кофе — этому напитку Ян отдавал предпочтение так же, как и Маргарита. Раньше, когда она жила в Париже, чашка кофе была для нее непозволительной роскошью. Потом, приходя всякий раз, Маргарита покупала кофейные зерна, чтобы самой приготовить себе кофе, на тот случай, если Саскии не будет дома. Она быстро обвыклась и уже мысленно считала квартиру Яна своим уединенным жилищем, своим «эрмитажем».

Ян не взял с собой портрет своего деда. Всякий раз, когда она смотрела на этот портрет, она ловила на себе пристальный взгляд старика с картины, и у нее возникало ощущение, что Девэнтер оставил портрет деда с тайной целью, чтобы тот наблюдал за ней.

Вскоре, незадолго до переезда двора снова в Петербург, в город вернулась Изабелла, довольная и гордая своим успехом. На грандиозном балу, ежегодно устраиваемом в конце лета, вышитое цветами платье великой княгини вызвало всеобщее восхищение. Маргарита, знавшая, насколько невыносим для Елизаветы любой чужой успех, была более чем уверена в том, что императрица сумела испортить настроение Екатерине самым легким способом. Ее величество наверняка временно лишило великую княгиню возможности шить себе платья в мастерской мадемуазель Лоран.

При виде нового платья глаза императрицы заблестели от удовольствия. Опаловое платье с изумительной по своей точности вышивкой, представлявшей собой узор из виноградных гроздьев и листьев, фактуру которых подчеркивали искусно вставленные группы блесток, а также четко выдержанный ритмический рисунок всей композиции — все это вместе производило потрясающее впечатление. Елизавета решила предстать в этом платье на новогодних торжествах в Москве. Она радовалась, потому что понимала, что своим нарядом она больно уязвит великую княгиню и тем самым поставит ее на место, — пусть не забывается.

Вскоре в Петербург вернулась Сара, но одна, без мужа.

— Том остался в Ораниенбауме. У него неотложные дела. Как там прекрасно, Маргарита. Жаль, что лето кончается. Уже заметно похолодало, и мне ничего не оставалось, как вернуться. Кроме того, ты написала в последнем письме, что скоро уезжаешь в Москву, и мне захотелось повидаться с тобой перед твоим отъездом.

— О, не волнуйся. До моего отъезда еще далеко.

Обе женщины болтали, делясь своими новостями, но всякий раз, когда в разговоре возникало имя Тома, Маргарита неуловимо напрягалась.


В один из ветреных осенних дней состоялась свадьба Софи и Валентина. Накануне в честь этого торжества ее подруги устроили прощальный ужин. Всем было горько и больно расставаться.

— Обращаюсь ко всем, приходите ко мне как можно чаще в гости, — говорила Софи, целуясь и обнимаясь со всеми на прощание.

На следующее утро к Софи пришли ее подруги, чтобы помочь ей надеть свадебное платье из светло-желтого бархата. На голове у невесты сверкал свадебный подарок жениха — жемчужная диадема. Это была фамильная драгоценность, которая досталась Валентину от его умершей матери. Давным-давно в день своей свадьбы его мать тоже украшала свою голову жемчужной диадемой.

В церкви во время венчания собралось очень много народу, причем все родственники Вагановых, так что подруг Софи почти не было заметно. Уставшая Жанна хотела было присесть, но в церкви не было ни стульев, ни кресел. На протяжении всей свадебной церемонии гости стояли. Как и положено невесте, Софи сияла от радости и счастья, тогда как жених сохранял важный и серьезный вид. После обмена кольцами новобрачные дали клятвы в верности, священники произнесли положенные молитвы, подержали над головами жениха и невесты золотые венцы как символ нерушимой верности, и наконец все закончилось. Когда стали выходить из церкви, то не без удивления все заметили падавшие на землю пушистые снежинки — первые предвестники зимы.

После венчания наступил черед веселого свадебного застолья: угощение, музыка, танцы, песни. Особенно хорошо пели трое кузенов Валентина, обладавшие чудными, бравшими за душу голосами. Для Виолетты свадьба Софи принесла приятный сюрприз: она познакомилась с одним из родственников жениха, Григорием Баталовым, гвардейским полковником. Он пришел на свадьбу вместе со своей женой, совсем неприметной особой, если бы не блеск надетых на нее бриллиантовых украшений. Полковник отличался военной выправкой и выглядел достаточно свежим и бодрым для своих неполных пятидесяти лет. Когда его представляли Виолетте, он бросил на нее выразительный взгляд из-под опущенных век, и Виолетта сразу все поняла.

— К вашим услугам, мадемуазель, — сказал он веселым и звучным голосом. — Надеюсь, вы не слишком сильно скучаете по своей стране.

— Временами, полковник, мне бывает очень тоскливо, — ответила она многозначительно.

Позже, сидя за столом и потом танцуя, Виолетта чувствовала его пристальное внимание к себе. Сделав соответствующий вывод, она познакомилась поближе с женой полковника и даже мило побеседовала с ней о разных пустяках. Затем, протанцевав всего один танец с полковником, она и он успели договориться о встрече на следующий день. Несмотря на все предосторожности, жена Баталова, наблюдавшая краем глаза за своим ветреным мужем, все заметила и все поняла. Тихо вздохнув, она принялась обмахиваться веером и раздумывать, как долго продлится очередное увлечение ее мужа.

После свадьбы Маргарите ничего не оставалось, как поручить Изабелле тонкую вышивку или ту часть работы, с которой раньше так успешно справлялась Софи. Она также надумала взять Изабеллу с собой в Москву, не зная, много ли там предстоит работы.

На следующий день выпал первый снег, но он пролежал недолго. Двор императрицы опять собрался в дорогу, его сборам сопутствовала привычная суматоха и неразбериха. Елизавета опять намеревалась посетить святыни Киева, чтобы помолиться в Киево-Печерской лавре.

Маргарита собиралась приехать в Москву накануне Рождества. Хотя Изабеллу обрадовала возможность побывать в Москве, все-таки ехала она без прежнего горячего желания. Причиной ее охлаждения стало знакомство с одним молодым человеком по имени Михаил Легков.

Познакомилась она с ним совершенно неожиданным образом. Она, Роза и сестры Помфрет спешили к переправе через Неву. Изабелла неизвестно почему отстала, а ее подруги кричали ей, чтобы она поторапливалась, потому что лодка вот-вот должна была отправиться. Спешившая изо всех сил Изабелла споткнулась о ступеньку чьего-то крыльца и упала, ударившись головой о поручень. Как раз в этот момент Михаил Легков выходил на крыльцо из дверей дома, в котором, как выяснилось чуть позже, проживала вся семья Легковых.

Ладный, широкоплечий Михаил с добрыми голубыми глазами сразу произвел на Изабеллу приятное впечатление.

— Вы не ушиблись? — взволнованно вскричал он, подхватывая упавшую девушку. — Да у вас кровь! Вы рассекли себе лоб! Анна, иди сюда быстрей, — закричал он сестре.

Вместе с сестрой они внесли почти бесчувственную Изабеллу в дом и уложили в гостиной на диване. Пришедшая на помощь мать Михаила обмыла рану Изабеллы и обмотала ей голову повязкой. Пришедшую в чувство девушку напоили чаем, причем Изабелла, к своей радости, обнаружила, что в семействе Легковых почти все свободно говорят по-французски. С этого незадачливого происшествия и началась ее дружба с Михаилом, которую она держала втайне.

На вечеринках в семействе Помфретов, когда за ней принимался ухаживать какой-нибудь английский юноша, Изабелла ничем не поощряла его, и поэтому Роза безо всякого труда отбивала у нее одного кавалера за другим, что было для нее развлечением. Изабелла не хотела, чтобы кто-нибудь проведал о ее знакомстве с Михаилом.

Она ждала случая, чтобы обо всем подробно поговорить с Маргаритой, и решила, что во время долгого пути в Москву ей представится не одна возможность, чтобы все обсудить и понять, что ей делать дальше.

В глубине сердца Изабелла сильно переживала предстоящее расставание с Михаилом. Без него, без встреч с ним вся ее жизнь казалась ей бессмысленной и унылой. Михаилу очень нравилось, как она пела, он часто аккомпанировал Изабелле, когда они находились наедине, или в кругу семьи Легковых, или, еще чаще, среди его друзей, которые очень скоро стали и друзьями Изабеллы. Михаил сам обладал недурным голосом и нередко пел вместе с ней. Судя по всему, музыка составляла неотъемлемую часть жизни петербургского общества.

Когда они гуляли вместе, Михаил часто брал ее под руку, а однажды вечером на льду Невы он впервые поцеловал Изабеллу, признавшись ей в своих чувствах. Этот вечер стал для Изабеллы самым счастливым в ее жизни. Они оба не сомневались, что ничто не может помешать их любви. Михаилу оставалось учиться еще два-три года на врача. Хотя его родные были не против его ухаживаний за Изабеллой, тем не менее он твердо знал, что его отец не даст своего благословения до тех пор, пока он не закончит обучения.

— Изабелла, мы поженимся сразу, как только я начну заниматься врачебной практикой. Мы никогда с тобой не расстанемся, поверь мне!

В тот же вечер он подарил ей кольцо — небольшой рубин в золотой оправе как символ своей любви к ней. На глазах у Изабеллы заблестели слезы счастья. Впервые в жизни она была по-настоящему любима. Подаренное кольцо она носила на шее на цепочке, чтобы никто его не видел.

Но вместе с любовью в душе Изабеллы ожили все ее прежние страхи и опасения. Что подумает Михаил, когда узнает, что ее в детстве изнасиловал ее отчим? Или когда он узнает, что она — убийца? Подобные мысли терзали ее и днем и ночью, не давая ей спокойно спать. Ах, если бы ей удалось поделиться своими тревогами с Маргаритой, которая так доброжелательно и сочувственно относилась к ней.

Ничего не подозревавшая Маргарита готовилась к предстоящей поездке в Москву. На время своего отсутствия она опять оставила Жанну старшей. Маргарита полагала, что ее отъезд не скажется на работе ателье, тем более что Агриппина прислала на помощь еще двух своих вышивальщиц.

Утром в день отъезда Изабелла получила письмо от Михаила, в котором он не только желал счастливого пути, но и признавался, что будет с нетерпением ждать ее возвращения в Петербург. Она тут же ответила ему и оставила свою записку на полочке, где ее должен был взять Игорь, чтобы доставить по адресу. Игорь пользовался доверием у женщин из мастерской Маргариты, более того, он даже стал их доверенным лицом и часто оказывал им разные мелкие услуги.

Острые глаза Розы заметили, куда Изабелла положила записку. Роза догадывалась, кому предназначалось это письмецо. Видя, что Изабелла стала часто и подолгу отлучаться из дворца, Роза, терзаемая любопытством, однажды тайком проследовала за ней и узнала, что Изабелла встречается с одним очень симпатичным молодым человеком. Ей стало ясно, что они любят друг друга. Из-за угла одного из домов она наблюдала за влюбленными, пока они не сели в лодку, чтобы покататься по каналу. Негодованию Розы не было предела, подумать только — ее самая близкая подруга имеет от нее свои тайны, кроме того, неожиданно в сердце Розы зашевелилась злобная зависть.

Никто в мастерской не заметил, как Роза, проходя мимо полочки, незаметно взяла письмо Изабеллы и спрятала его в кармане передника. Чуть позже, нагрев нож над свечкой, она приподняла им печать и прочитала письмо. Затем, ехидно улыбаясь, снова его запечатала. Роза решила сама доставить письмо Михаилу Легкову, который, на ее взгляд, был намного симпатичнее томных английских юношей, которые уже прискучили Розе.

К общему удовольствию Маргариты и Изабеллы, дорожную скуку развеял императорский курьер, очень приятный и обходительный мужчина, ехавший вместе с ними. Его общество скрасило их длительное путешествие. Вскоре после отъезда из Петербурга им пришлось сменить карету на сани, но, несмотря на все тяготы зимнего пути, на всех почтовых станциях для них всегда были наготове свежие лошади. Как уверил их курьер, все они ехали по государственной надобности. Во время одной из ночевок в придорожной гостинице Изабелла, улучив момент, поделилась с Маргаритой своими страхами.

— Мне казалось, что я никогда не смогу выйти замуж, — делилась Изабелла. — Ужас, который наводил на нас с матерью отчим, внушил мне отвращение к браку. Но с тех пор, как я познакомилась с Михаилом, — призналась она, — с тех пор, как я полюбила, все мои прежние страхи куда-то подевались.

— Конечно, все так и должно быть, — успокаивала ее Маргарита, перед глазами которой возник образ доброго и нежного юноши; она смотрела на него влюбленными глазами Изабеллы.

— А что, если Михаил будет считать меня дурной и испорченной? — отчаянно спрашивала Изабелла, от страха стиснув пальцы в кулаки.

Маргарита взглянула в полные слез глаза девушки и не без сожаления сказала то, что должна была сказать.

— Тебе самой хорошо понятно, что после вашей свадьбы он непременно узнает о том печальном событии, которое стряслось с тобой в детстве. Ты больше не девственница, и этого никак не скроешь. Тебе надо все решить самой. Так или иначе, но ему надо обо всем рассказать, лучше все-таки до свадьбы, хотя тогда придется испытать на себе его злость и разочарование, когда он поймет, что ты принадлежала другому. Нельзя исключать, что его охватит ревность и ярость и он больше не станет слушать твоих объяснений. Возможно, что ваша свадьба расстроится.

— Как жестоки ваши слова! — вскрикнула Изабелла, но голос ее сорвался, она уронила голову на руки и зарыдала.

Маргарита ласково обняла девушку за сотрясавшиеся от рыдании плечи и попробовала утешить ее.

— Нет, они не жестоки, они правдивы. Давай посмотрим правде в глаза. Мне кажется, что ты забываешь о самом главном в любви. Если Михаил любит тебя по-настоящему, тогда ничто и никто не сумеет помешать вашей любви.

Изабелла, умолкнув, недоуменно приподняла заплаканное лицо. Дрожащим от слез голосом, в котором звучала твердая решимость, она сказала:

— В таком случае, будь что будет, я все открою Михаилу. Не стану я откладывать и тянуть со своим признанием.

Когда Маргарита вместе с Изабеллой приехали в Москву, то их поразила величественная красота московского Кремля. Блестевший на солнце снег покрывал верхушки кремлевских стен и башен, сложенных из красного кирпича. Сани въехали сквозь ворота внутрь Кремля, и они неожиданно очутились в сказочном городке, который, как им показалось, состоял из одних дворцов, церквей и старинных царских палат. Сани остановились возле самого большого дворца — это и была резиденция императрицы.

Одной из первых новостей, долетевших до слуха приехавших путешественниц, была весть о тяжелом недомогании великой княгини, вызванном неудачными родами. Почти две недели Екатерина находилась между жизнью и смертью, но теперь опасность миновала, она понемногу поправлялась, но была еще очень слаба. Как ни хотелось Маргарите повидаться с ней, увы, это было невозможно. Несмотря на все ее попытки, ей также не удалось добиться приема у императрицы, хотя все придворные дамы догадывались о том, что она должна была представить императрице какое-то особое платье для новогодних праздников.

Раздраженная всеобщим безразличием к себе, Маргарита решила наведаться в кремлевские швейные мастерские. Очутившись среди своих коллег по ремеслу, она, к своему удивлению, встретила едва прикрываемую злобу, что, видимо, было вызвано завистью перед успешной конкуренткой и страхом потерять хорошую работу. Больше Маргарита туда не ходила. Они с Изабеллой стали часто заходить в кремлевские храмы и церкви и подолгу там молиться.

Изабелла молилась страстно, с глубокой надеждой, желая только одного — чтобы Михаил все понял, когда она расскажет ему о себе. Письма от Михаила не приходили, но почта обыкновенно шла долго, поэтому она терпеливо ждала его ответа на оставленное ею письмо. Их путешествие из Петербурга в Москву, которому благоприятствовала погода, причем они ехали вместе с фельдъегерем на перекладных лошадях, длилось больше трех недель. Но, изнывая от любви, от желания послать своему возлюбленному весточку о себе, Изабелла писала в Петербург чуть ли не ежедневно.

Михаил тоже часто писал в Москву, даже не догадываясь, что его письма к Изабелле никогда не покидали пределов Петербурга. После своей первой встречи с Розой, после того, как она принесла ему письмо Изабеллы, он доверился ей целиком. Более того, будучи введенным Розой в заблуждение, Михаил отдавал ей все свои письма. Она уверила его, что у нее во дворце есть знакомый лакей, который собирает дворцовую почту и отдает ее курьерам и фельдъегерям, мчащимся в Москву, что она будет передавать тому лакею все его письма к Изабелле, а курьеры будут быстро доставлять их по назначению. Ничего не подозревавший Михаил стал очень часто встречаться с Розой. Она была симпатичной и веселой, откровенно кокетничала с ним, они даже целовались. Михаил и раньше встречался с такими легкомысленными девушками, в его голове все чаще мелькала мысль, смысл которой лучше всего передавала старая поговорка — «одна девушка для женитьбы, другая — для постели».

Первым письмом, которое пришло в Москву, к немалому удивлению Маргариты, было послание от миссис Уоррингтон. Письмо от Сары дошло так быстро благодаря случайной оказии. Один знакомый англичанин, поехавший по делам в Москву, взялся доставить его адресату.

Сара писала, что вскоре Том будет в Москве, тогда как она останется в Петербурге, потому что у нее слабое здоровье и она не вынесет длительного путешествия холодной зимой. Большая часть письма содержала малоинтересные сведения об их общих знакомых. Маргарита скомкала письмо в руках и задумалась.

В канун Нового гола Маргарита с помощью Изабеллы принесла опаловое платье в покои императрицы. Покрывало из легкой ткани закрывало платье от посторонних взглядов. Елизавета потребовала, чтобы никто, даже ее фрейлины, не видел нового платья до тех пор, пока она сама не появится в нем на новогоднем торжестве. Когда Маргарита и Изабелла вошли, то императрица стояла в туго затянутом корсете и в нижней юбке, уже полностью готовая надеть свое новое платье.

Маргарита окончательно поправила на ее плечах платье, а Елизавета взяла с туалетного столика приготовленные драгоценности и надела их. Завершив свой туалет, она, оглядев себя в зеркале, с довольным видом кивнула Маргарите.

Елизавета ни словом не похвалила Маргариту, а, повернувшись к ней, сухо сказала:

— Ступайте и переоденьтесь в ваше лучшее платье. Затем идите в Малахитовый зал и ждите там дальнейших распоряжений.

Маргарита, обеспокоенная малопонятным для нее повелением императрицы, поспешно удалилась вместе с Изабеллой. У себя она, воспользовавшись помощью Изабеллы, быстро переоделась в свое новое платье, которое она надевала лишь один раз на свадьбу Софи. Ее праздничный туалет завершали жемчужные серьги и ожерелье, доставшиеся ей от умершей сестры.

— Какая вы красивая! — прошептала Изабелла, отступая на шаг и окидывая Маргариту восторженным взглядом.

Малахитовым зал назывался потому, что весь был облицован чудесным малахитом. Стены, колонны, столы, вазы — все мерцало различными оттенками зеленого цвета. Из соседней залы до слуха Маргариты доносились звуки музыки, видимо, там играл дворцовый оркестр. Маргарита сидела, страшно волнуясь, но старалась не подавать виду. Вдруг в зал вошли две фрейлины.

— Кто вы такая? Что вы здесь делаете? — высокомерно бросила одна из них.

— Я здесь по повелению ее императорского величества.

Дама пожала плечами и, усевшись рядом с другой, начала о чем-то с ней шептаться. Обе дамы не обращали на Маргариту никакого внимания. Когда в соседнем зале звуки фанфар возвестили о появлении там императрицы, обе дамы вскочили на ноги, суетливо оправляя на себе платья, прически, туалеты. Через минуту обе створки громадных дверей, также инкрустированных малахитом, распахнулись и возникший в дверном проеме лакей подал дамам знак входить.

Маргарита сидела, не зная, относится ли это также к ней или нет. Лакей тут же развеял ее сомнения:

— Вы тоже, мадемуазель!

— Что происходит? Объясните мне, пожалуйста.

— Вас удостоили высокой чести присутствовать на вечерней церемонии вручения портрета императрицы, во время которой ее императорское величество лично вручает придворным дамам, снискавшим ее особое благоволение, небольшой свой портрет, усыпанный бриллиантами. Две присутствующие здесь дамы — баронесса Борисова и графиня Михайлова должны получить сегодня эту почетную награду. Это один из самых высоких знаков отличия при дворе императрицы.

— Мне будет чрезвычайно интересно все увидеть! — Маргарита встала, польщенная великодушием Елизаветы, которая, судя по всему, позволила ей присутствовать на почетном и церемониальном награждении, предназначенном для особо приближенных к императрице дам.

Маргарита вошла в огромный, ярко освещенный и пышно украшенный зал и, быстро оглядевшись вокруг себя, скромно встала возле стены. Зал был настолько велик, что, несмотря на то что в нем находилось несколько сотен гостей, не возникало ощущения скученности и тесноты. Приглашенные стояли, вытянувшись вдоль длинных стен зала, образуя между собой широкий проход, ведущий прямо к подножию трона. На троне под красным балдахином на фоне двуглавого российского орла восседала Елизавета. Справа от нее стоял Петр, слева — Екатерина, похудевшая, осунувшаяся и, вероятно, очень бледная, если бы не обильно наложенные румяна.

Как только приблизившиеся к трону две дамы склонились в низком реверансе, Елизавета встала. После того как придворный зачитал вслух хвалебный панегирик заслуг графини Михайловой перед троном, императрица взяла один из двух бриллиантовых портретов, лежавших на бархатной подушечке, которую держал, стоя на одном колене возле трона, юный паж. Приколов портрет к корсажу платья графини, Елизавета расцеловала ее в обе щеки.

Как только графиня отошла в сторону, вперед выступила баронесса Борисова. Помрачневшая Елизавета окинула самодовольное лицо баронессы с плохо скрытой неприязнью. Елизавета прекрасно помнила, как однажды баронесса посмеялась над ней, когда она, случайно поскользнувшись, едва не упала. Более того, это несносная баронесса распускала сплетни, будто она, императрица, платит своим любовникам! Это она, красотой которой до сих пор восхищаются мужчины и бегут к ней, стоит ей только поманить пальцем.

— Постойте! — хриплым голосом прервала она придворного, начавшего было зачитывать наградной лист. — Тут явное недоразумение. Баронесса Борисова не заслуживает столь высокой награды за свою надменную двуличность и презренную ложь. Убирайтесь прочь с моих глаз, баронесса Борисова. Ваше присутствие крайне нежелательно при моем дворе.

Баронесса была унижена и повержена. Она побледнела, ее лицо приобрело пепельный оттенок. Она отшатнулась назад, бормоча что-то в свое оправдание. Елизавета махнула ей рукой, делая знак удалиться. Расстроенная баронесса упала бы в обморок, если бы ее не подхватил на руки ее муж, поспешивший на помощь. Гул в зале стих, все стояли молча, словно пораженные громом. Придворный, читавший наградные листы, получил знак продолжать читать дальше, его высокий голос гулко раздавался под сводами зала. Из-за спин придворных, где-то около выхода, раздавались приглушенные рыдания баронессы.

— Вторая награда достается мадемуазель Маргарите Лоран, чье несравненное мастерство и вдохновенное творчество позволили создать ряд непревзойденных шедевров! Ее платья будут бережно храниться, чтобы в будущем потомки могли видеть их и восхищаться ими.

Маргарита от изумления окаменела. Константин Дашкин, присутствовавший среди гостей, тихо подкрался к Маргарите сзади и подтолкнул ее вперед, прошептав на ухо:

— Иди быстрее! Ты заставляешь ждать ее величество!

В зале повисла гнетущая тишина. Маргарита нерешительно двинулась вперед — к трону императрицы. Всеобщее удивление возбудил не внезапный поворот в церемонии награждения — императрица и раньше награждала людей из более низкого сословия, тем более что придворные и прежде сталкивались с подобными проявлениями противоречивого и вспыльчивого характера ее величества. Больше всего возмутило придворных унижение баронессы на глазах у всех наряду с возвышением какой-то простой вышивальщицы — слишком разителен был контраст. Именно поэтому они с нескрываемой враждебностью смотрели на шедшую к трону девушку, густые волосы которой отливали то золотом, то медью под светом множества свечей. Молча, словно отказываясь верить своим глазам, все наблюдали, как императрица, улыбаясь и что-то говоря по-французски, прикалывала свой портрет к корсажу вышивальщицы.

Наконец церемония завершилась, оркестр начал играть веселый марш. Вокруг графини Михайловой столпилась куча народу, все торопились поздравить награжденную графиню, тогда как вокруг Маргариты образовалась пустота как следствие всеобщей скрытой неприязни. Внезапно перед Маргаритой появился улыбающийся Константин Дашкин.

— Поздравляю вас! Какой успех! Какой сюрприз! — Он подхватил ее под руку, готовясь вместе с другими идти танцевать. — Но будьте готовы к тому, что вам не позволят носить эту награду.

— Прочему вы так считаете?

Танцующие выстраивались парами в один ряд следом за императрицей и ее напарником, Константин вместе с Маргаритой заняли свое место в веренице.

— Здесь нельзя говорить об этом. Нас могут услышать. Во дворце на новогоднем празднике собралось около трех тысяч гостей, надо будет выбрать удачный момент и отойти в сторонку, а затем мы опять снова тихонько присоединимся ко всем.

Они незаметно выбрались из толпы танцующих в соседний зал.

— Теперь вы расскажете мне, в чем дело? — обратилась к Константину Маргарита, когда они очутились наедине.

Константин дернул за колокольчик.

— Садитесь, Маргарита. Сперва давайте чего-нибудь выпьем.

Лакей вырос словно из-под земли. В руках он держал поднос с вином и водкой. Константин отослал лакея, а сам принялся ухаживать за Маргаритой. Усадив ее на диван, он подал ей бокал с вином, тогда как сам налил себе одну за другой три рюмки водки и выпил их залпом.

— Так-то лучше, — с удовольствием заметил он.

— Ну, говорите, вы же обещали мне все объяснить, — нетерпеливо спросила Маргарита.

— Ладно, слушайте. Императрица воспользовалась вами, причем самым некрасивым образом, чтобы отомстить баронессе, — глядя ей в лицо, сказал Константин. — Ее величество страшно капризна и злопамятна. Сегодня вечером вы помогли ей отомстить, и только. Не питайте насчет себя никаких иллюзий. Что касается ваших драгоценных платьев, то они будут храниться вместе с сотнями других. Вот и все.

Маргарита вскинула на него глаза:

— Я ничего не подозревала.

— Рад слышать это. Но кто вам поверит?

— И что же мне делать?

— Поскольку императрица наградила вас перед всем двором, то ваше положение, конечно, изменилось. Можно сказать, что вы сравнялись со многими в том зале. — Константин не упустил возможности поддразнить ее. — Сейчас я могу спокойно жениться на вас, теперь этот брак не оскорбителен для моей чести.

Маргарита весело рассмеялась:

— Какая забавная ситуация! Я более чем уверена, теперь, после награждения, императрица ожидает, чтобы я как можно скорее возвращалась обратно в Петербург, в свою мастерскую, как будто ничего не случилось.

Услышав ее слова, Константин нахмурился:

— Не надо торопиться. По крайней мере, вам следует воспользоваться вашим новым статусом при императорском дворе и немного повеселиться на предстоящих праздниках. — Он широко улыбнулся. — Теперь, если вы под конец костюмированного бала снимете свою маску, то никто вас ни в чем не упрекнет. Вы можете больше не бояться, что вас отправят домой во Францию. Смешно, не правда ли?

Смешно?! Маргарите хотелось бы так думать. Но слова Константина звучали так заманчиво, у нее не было сил отказаться, к тому же она все время только и делала, что работала. Она устала, ей хотелось развлечься. Охваченная внезапным порывом, она весело воскликнула:

— Ну что ж, веселиться — так веселиться. Я сама сошью себе маску.

Константин обрадовался:

— Обещаю вам, завтра вечером будем танцевать до тех пор, пока вы не упадете от усталости.

Они вернулись обратно в парадный зал, где все танцевали гавот. Никто не заметил их отсутствия, и они быстро затесались среди танцующих.


Приехавший через три недели Том тщетно пытался встретиться с Маргаритой. Он никак не мог застать ее дома: то она ездила верхом, то она танцевала на вечере, то ее пригласили на званый обед. Изабелла, не помнившая Уоррингтона, хотя она мельком видела его в рижской гостинице, была рада его появлению, ей тоже было скучно, а его общество развлекало ее. Том, приходивший чуть ли не ежедневно, ждал Маргариту по часу и более, но все напрасно, она так и не появлялась. Вскоре он прискучил и Изабелле, с нетерпением ожидавшей писем от Михаила. Писем не было — вообще ни одного письма. Несмотря на свои успехи в вышивании и обретенную уверенность в своих силах, Изабелла в последние недели не находила себе места от тревоги, она сильно переживала, не понимая, что же случилось с Михаилом.

Присмотревшись повнимательнее к Уоррингтону, она начала сомневаться в его дружеских чувствах к Маргарите. Ее сомнения только увеличились, когда она заметила, как злится Уоррингтон при одном только упоминании имени Дашкина, который, казалось, сопровождал Маргариту повсюду — на балах, маскарадах, званых вечерах. Не заставая Маргариту дома, он с каждым разом хмурился все сильнее и под конец стал совсем мрачным. Изабелла попыталась кое-что выяснить, поговорив с Маргаритой.

— Мистер Уоррингтон всегда предупреждает, когда он придет к нам в следующий раз. Почему бы вам не остаться и не повидаться с ним?

Вздохнув, Маргарита ответила:

— Если бы мы встретились как-нибудь ненароком, то почему бы и нет.

— Он любит вас?

— Да, — равнодушно призналась Маргарита.

— Но ведь он женат! — вскрикнула покрасневшая от возмущения Изабелла и тут же прикусила губу. — Какая же я глупая! Как это странно, ведь у него такая приятная жена.

— Поэтому я и стараюсь не встречаться с ним.

— Но нельзя же все время водить его за нос, ответьте ему что-нибудь. Например, вы выходите замуж за Константина Дашкина.

Маргарита вздрогнула:

— Откуда только берутся такие нелепые слухи?

Изабелла пристально посмотрела на нее.

— А разве он еще не говорил с вами об этом? — Тут она снова спохватилась, и ей стало неловко за свою чрезмерную болтливость. — Извините меня, пожалуйста. Я не должна совать нос в чужие дела.

— Все хорошо, Изабелла. Я обязательно увижусь с Томом. Ты говоришь, что он придет завтра утром? Я отложу свои занятия верховой ездой с Константином.

На следующий день, когда заявился Уоррингтон, Изабелла провела его в гостиную, где его дожидалась Маргарита, и оставила их наедине. В прихожей он снял с себя меховую шубу и шапку и теперь стоял перед Маргаритой в малиновом сюртуке и белых панталонах. Они молча смотрели друг на друга.

— Как поживаете, Том? — прервала молчание Маргарита, машинально отмечая про себя присущее Уоррингтону обаяние, которое по-прежнему оказывало на нее влияние. Но теперь она понимала, в чем кроется ее заблуждение: под знакомым обличьем страстного англичанина больше не скрывался другой человек, которого она некогда любила.

Он не обратил внимания на ее вопрос:

— Почему вы не хотели встретиться со мной до сих пор?

— Вы ведь знаете, что я очень занята. Правда, сейчас я только и делаю, что отдыхаю. Разве иногда придумываю новый наряд, какое-нибудь платье, а Изабелла потом шьет его для особых кукол-манекенов. Вот, в сущности, вся наша работа. Похоже, я немного задержусь в Москве, тогда как Изабелла скоро уедет в Петербург, я уже договорилась с курьерской службой, ей не терпится вернуться обратно. Присаживайтесь, Том.

Уоррингтон продолжал стоять, хотя Маргарита присела на диван. Казалось, он не слышал того, что она говорит ему.

— Я приехал в Москву с единственной целью — встретиться с вами.

Она покачала головой:

— Вам не надо было делать этого. И давайте не будем обсуждать то, что заведомо лишено всякого смысла.

— Но выслушайте меня. Вы единственная, кто мне нужен. Я хочу быть с вами и только с вами до конца жизни!

Маргарита с откровенным изумлением взглянула на него, потом не спеша встала с дивана:

— Вы сошли с ума! У вас есть Сара, она любит вас. Она живет ради вас.

— Она думает, что любит. Но мы никогда не были с ней духовно и физически близки так, как мне бы того хотелось. Сара живет в своем воображаемом мире. Несмотря ни на что, она лелеет в душе какой-то идеализированный мой образ. Она упорно отгораживается от всего земного, в том числе и от тех радостей, которые дарит брачное ложе.

— Разве вы не заботитесь о ней? — раздраженно спросила Маргарита.

— Конечно, забочусь, а как же иначе. Кто смог бы устоять против ее нежного обаяния, ее трогательной беззащитности, она словно беспомощный ребенок или маленький котенок. Я был очарован ею, женился на ней, но вскоре обнаружил, что совершил ужасную ошибку. Поэтому я искал себе работу за границей, вдали от дома. Я надеялся, что, разлучив Сару с ее деспотичной матерью, которую она беспрекословно слушалась, мы сможем зажить нормально, как все люди, но не тут-то было. — Том отчаянно потряс вытянутыми вперед руками. — Сара изводит меня своей излишней верностью. Даже если бы в моей жизни не появились вы, я все равно бы долго не выдержал.

В глубине души Маргарите было жалко и его, и Сару. Ей было обидно, что Том и Сара так не подходят друг другу; но она ничем не могла помочь им.

— Не знаю, как вам быть и что вам нужно сделать, чтобы сохранить брак, — ровным тоном сказала Маргарита, — однако у меня есть своя личная жизнь, и, как мне ни жаль, Том, но там нет места для вас. Вы меня привлекали, потому что напоминали мне одного человека, которого я некогда любила и который погиб до того, как я покинула Париж. В вашем образе я искала свою прошлую любовь, которую я никак не могла забыть, но она умерла, и ее уже нельзя воскресить.

— Но вместо этого я могу подарить вам новую любовь.

Она отрицательно помотала головой, ее желание было непреклонно.

— Нет, Том. Нет.

— Мне все равно, что вы тут сейчас говорите. Я не отступлю. Ничто в мире не остановит меня, вы все равно будете моей. Мы созданы друг для друга! — Он подошел к ней, нисколько не сомневаясь в том, что стоит ему только взять ее за руки, как она перестанет сопротивляться. — Моя любимая!

— Стойте. Я выхожу замуж за Константина Дашкина. — В первое мгновение она даже не поняла, какие слова непроизвольно слетели с ее губ.

Уоррингтон замер на месте, ошеломленный, потрясенный, с застывшим в глазах недоверием. Он побледнел как полотно, затем его щеки покраснели от охватившего его гнева. Маргарите было грустно видеть, как сильно омрачилось его лицо, какая невыразимая мука отразилась во всем его облике. Уоррингтон почти упал в стоявшее рядом кресло, уронил подбородок на грудь и, упершись локтями в колени, обхватил в отчаянии свою голову руками.

— Даже не знаю, как я смогу это пережить, — каким-то безжизненно-бесцветным голосом произнес он.

Маргарита никогда прежде не видела столь неприкрытого отчаяния. Ужасно было видеть здорового сильного мужчину в таком состоянии.

— Не огорчайтесь, Том, — ласково попросила она и присела рядом с ним, встав на одно колено. — Мне не хотелось обижать вас, но я должна была вам все открыть.

Через несколько минут он опять приподнял голову, но теперь, совсем неожиданно для Маргариты, в его глазах блистала самая откровенная ярость.

— Нет, я так просто не отступлю! Я ни за что не смирюсь и поверю только тогда, когда увижу вашу свадьбу! — Он обхватил ее лицо руками и страстно поцеловал. Маргарите не удалось избежать поцелуя. Затем он встал и быстро вышел из комнаты, она же осталась сидеть на полу, потрясенная и опечаленная.

Когда в комнату вошла Изабелла, Маргарита по-прежнему сидела в глубокой задумчивости на полу.

Загрузка...