И одной любви достаточно (СИ)

ВНИМАНИЕ!

Все персонажи вымышлены. Любые совпадения с реальными людьми случайны!

(честно)

Пролог

Я не заслуживал этого. Но это произошло. И произойдет. Петля, закинутая на дверной косяк, шатающаяся табуретка. Я не хотел этого, но порой мне кажется, что вся жизнь меня вела именно к этому моменту. В конце концов, я никогда не стремился к долгой жизни. Счастливой да, но не долгой. Но и счастливой она не вышла. А вышла она полной боли, разочарования и предательства. Стандартный набор суицидника, впрочем, говоря. Мне ведь не нужно было многого. Просто я хотел любить. Неужели это много? Боже, какой я слабак, не могу даже повеситься! Я просто хотел любить. Но любовь всегда приносила мне страдания и боль. Для жизни мне было достаточно одной любви. Твоей любви. А я так больше не могу. Больше не могу. Я устал страдать из-за любви. А любить не могу. И как тогда мне быть? Не любить. Или не быть. И для меня ответ очевиден. Ну что же, пускай будет так. Голова уже в петле. Да, всё как в театральной постановке, в которой я играл в 11 классе. Она была связана с «битлами». И так и называлась: «Пусть будет так». Ну что же, пусть будет так.

Глава 1

Очередное 1 сентября. Будильник зовёт на «праздник знаний», который любят взрослые, а вот дети и студенты в это время ругаются благим про себя. И если в школе ты видишь смысл хотя бы в том, чтобы увидеть друзей, добрых и внимательных учителей, в конце концов вновь увидеть ту, что снилась тебе на протяжении всего лета… То сейчас? Идти в никчёмный ВУЗ, где всем на тебя плевать? Где видные доктора наук и по совместительству лекторы проводят занятия на порядок менее увлекательно, нежели ученики средней школы, которые просто рассказывают доклад, который их заставили представить классу? Но здесь разные стимулы. Лекторам всё равно на проведения лекции, тогда как у школьников от их рассказа зависит оценка. В ВУЗ, где на пороге тебя поджидает злобный, зубастый, но при этом всём зачастую очень красивый Цербер, или даже Церберша, который так и норовит снять с тебя бейдж за секундное опоздание? Вернуться в коллектив, где все разбились на мини-группы, в которых тебе нет места? Где все за глаза считают тебя таким умным, таким хорошим спортсменом, таким интересным, таким хорошим оратором, что никто не хочет даже попытаться завести дружбу? Всё как всегда, слишком много вопросов и так мало ответов. Какое же это клише.

Надо хотя бы почистить зубы. А в зеркале… А в зеркале на меня смотрит вечно уставший, озлобленный человек. Нанося на смугловатое лицо гель для бритья, я уничтожаю свою двухнедельную бороду. Уф, аж мерзко и больно сбривать такие запущенные волосы. Может попробовать хоть улыбнуться? Ну ладно, я попробовал. Чуть-чуть, уголками губ, но всё же. Как мне всё это надоело. А вообще ничем не примечательное утро. Стандартный распорядок дня: встаешь с третьей перестановки будильника, умываешься, споласкиваешься в душе, завтрак, состоящий из бутербродов с кофе, душишься парфюмом очередной голливудской звезды, решившей, что производство духов под брендом своего имени — хорошая идея для вкладывания средств с многомиллионных контрактов, надеваешь поглаженную вчера белую, как качественный, даже кинематографический наркотик, рубашку, мучаешься с этой удавкой-галстуком и в конце концов бросаешь на диван, и наконец, накидываешь главный атрибут мужского гардероба, в котором даже самый захудалый алкоголик будет выглядеть сносно — пиджак. Я где-то читал, что синий — цвет власти. Да, это то, что мне нужно. Надевая пиджак, ты как будто становишься овцой в волчьей шкуре. Ты всё тот же студент-неудачник с непомерными амбициями и жаждой максимальной власти, но в пиджаке чувствуешь себя тем, кем ты должен стать, даже будучи нагим. Однако спустя два года мечтаний о власти и славе я понял, что это не мой удел. И не потому что я глуп, не харизматичен или что-то в этом духе, вовсе нет. Просто я импотент. Ага, только не в сексуальном плане. А что гораздо страшнее, в жизненном. Да, я слабак. Что поделать? Только влачить и дальше своё жалкое существование.

Что было дальше? Всё было как будто сном. Я смотрел на свои действия, а не руководил ими. Ребята здоровались со мной, на их лицах были улыбки. Я же выдавливал из себя что-то вроде:

— Да, ага, привет.

И проходил дальше, даже если действие было в маленьком кабинете. Я просто проходил мимо них, словно бестелесный призрак. Ага, прям Каспер. Только вот Каспер, будучи призраком, явно живее меня. Грустно, досадно, но, как говорится ладно.

Перед последним мероприятием выдалась переменка, так что я выскользнул в коридор чтобы размять ноги и не видеть знакомых лиц. И если с первым всё хорошо, то со второй целью вышло паршиво.

— Привет Ванечка, — сказала Аня, которая стояла рядом с соседним кабинетом и подошла ко мне, — как дела? Как провёл лето?

— Привет Аня. Всё нормально. Каникулы провёл отлично, — сказал я с саркастической улыбкой на лице, от вида которой Аня сильно смутилась и подняла свои выразительные брови.

— Ааа, хорошо, понятно, — только и смогла ответить девушка и сильно замялась. — Слушай Вань, ты ведь съехал из общаги, да?

— Да. Теперь с другом квартиру снимаю. А что? — продолжал я холодно отвечать.

— Да просто без тебя как-то скучно в крыле. Тебя не хватает, — тихо сказала Аня, а я же напротив громко выдохнул и закатил глаза от этого бреда. — Ваня, вот не надо этого. Я правду говорю.

— Хорошо. Окей. А к чему это вообще? Зачем этот разговор?

— Вань, вообще-то разговор может быть самоцелью. Можно просто болтать и получать от этого удовольствия.

— А, то есть ты типа хочешь сказать, что сейчас получаешь удовольствие? — спросил я.

— Нет. Видимо как и ты, — сказала Аня и возникла небольшая пауза. — Мы ведь так и не выпили кофе, как хотели.

— Как я хотел. Ты хотела очевидно другого.

— Ваня, давай завтра после пар пересечёмся, сходим в кофейню, поговорим. В удовольствие я надеюсь.

— А я вот ни на что не надеюсь, — сказал я и стал бросать взгляд из стороны в сторону.

— Ну так что?

— Ладно, давай встретимся. Не каждый день тебя зовёт на свидание красивая девушка.

— Кхм, спасибо. Ну, тогда до завтра, — сказала Аня обняв меня. Я же от нечего делать тоже обнял её, а она пощекотала мне спину своими ноготками. — Соскучился по этому?

— Ну, есть немного, — смущаясь сказал я, отпуская Аню из своих объятий.

— Я тоже. До завтра Ванечка, — сказала девушка и отправилась в свой кабинет, а я в свой.

Занял своё законное место на первой парте среднего ряда. Странное желание скромного и тихого парня быть у всех на виду. Впрочем, какие-нибудь зашоренные психологи сказали бы, что у меня комплекс Наполеона. Желание власти и славы, коих не было в детстве. Ну и сюда приплюсовать невысокий рост. К чёрту этих докторишек. Я просто тянусь к знаниям, ага.

Досидев ещё одну пару, я пошёл домой. Хотя мне трудно назвать съёмную квартиру домом, но ладно. Оставим семантику в покое. Миша был дома. А, ну да, это только мы 1 сентября ходим в вуз на торжественную линейку. За лето я и забыл, что у нас особенный вуз. Экспериментальная площадка министерства образования, ничего не скажешь.

— Ну что как? Соскучился по одногруппникам? — спросил Миша, мой лучший друг, с которым мы дружим без двух дней 12 лет.

— Нет, не особо, — вяло ответил я.

— А по одногруппницам?

— Ой, тебе лишь бы девочек пообсуждать. По одногруппницам нет, но кое-кого встретил.

— И кого же?

— Аню.

— Аню? Что за Аня?

— А, блин, ты ведь не знаешь. Я рассказывал о ней только Владу, когда мы тут в конце июня в футбол последний раз ходили.

— О, ну тогда точно давай рассказывай. Что за Аня, что за история с ней?

— Блин. А так не хотелось, но ладно, ты ведь не отстанешь. Ну короче, Аня — моя бывшая соседка в общаге.

— Так, начинается очередная история любовных похождений Ивана? Можешь хоть описать её?

— Ну блин, она красивая. Брюнетка, с небесно-чистыми голубыми глазами. На пару сантиметров меня ниже. С хорошей фигурой. Ну блин, красивая. Я не знаю, что ещё сказать.

— Хорошо, я понял. Давай, продолжай.

— Ну так, красивая соседка. Долгое время мы просто хорошо общались. Ну типа немного поговорить, пожелать друг другу спокойной ночи — нормальное общение в общаге.

— Обнимались на прощание?

— Нет. Просто прощались и расходились по своим комнатам. Ну так вот, почти год мы просто хорошо общались. Потом как ты помнишь меня закрыли в изоляторе на две недели, как контактного с ковидным. Я возвращаюсь, и там сразу для Ани я перестал быть Ваней, а стал Ванечкой, сразу крепкие обнимашки. Ну и мы часто стали проводить время вместе. Ну не совсем вдвоём правда, с нами обычно тусил ещё мой сосед, с которым я жил в изоляторе. А, ещё немаловажный момент как мне кажется. Перед тем, как я попал в изолятор, я хотел сходить в кино. Крутой фильмец выходил, но я не успел. И почти сразу как вышел, позвал одну девочку в кино. Она мне продукты носила в изолятор если что. Ну мы и сходили. Если что, то это вряд ли можно было назвать свиданием. Я её как девушку не рассматривал, да и у неё вроде был парень.

— А почему ты её позвал, а не Аню?

— Так я тогда с Аней ещё общался не сказать, чтобы тесно. А та девочка мне еду носила, следовательно, часто общались. Ну и я просто позвал хоть кого-нибудь, чтобы скучно не было. Короче, потом, когда мы обсуждали на кухне поход в кино, мне показалось, что Аня заревновала. Ну так вот, сходили мы значит в кино. Чёрт, я ведь забыл! Ещё до изолятора я приглашал Аню сходить и попить кофе. Она отказалась, сославшись на то, что никуда не хочет идти. А спустя пару часов написала, что если у меня есть кофе, то можно попить на кухне. Ну, так и получилось. Сидели мы на кухне и болтали больше двух часов. А потом она сказала, чтобы я если что звал её вот так попить кофе.

— Так, но всё же. Почему ты позвал в кино не Аню?

— Да потому что у неё был парень. Ну, как мне казалось. Ну типа она выкладывала сторис, как гуляла с парнем, и ходила с ним в театр. А насчёт Лизы, той, с которой по итогу пошёл, я всё-таки уверен не был.

— Ладно, — протянул Миша, — допустим я тебя понял, хоть это и сложно. Что дальше?

— На следующий день после кино мы сидели с Аней в холле и играли на компе в Мортал Комбат у меня на компьютере. Поиграли, всё хорошо. Обнялись, она меня пощекотала по спине своими ногтями. И всё круто. Потом тоже до ночи сидели в холле и разговаривали. На следующий день в общаге было запланировано мероприятие, где сначала ты должен на пунктах выполнять задания, получать за них жетоны, которые тратишь на еду. Ну а потом маленький концерт. Короче говоря, как в лагере. Ну и Аня позвала меня пойти на это всё с ней. Я уж обрадовался, но потом она попросила меня позвать и соседа. Мы пошли вроде втроём, но сосед быстро отстал. И мы ходили вдвоём. На одном из конкурсов по аппликациям я засадил ножницами себе по пальцу до крови. Немного, но Аня всполошилась и собралась уж бинтовать меня. Там ей уж все говорили, я в том числе, что это ерунда, но она сказала, что: «Ну это же Ванечка», и полезла в аптечку. Разумеется, достаточно было просто промыть водой и кровь остановилась, так что обошлось без бинтов. Но конечно мне это польстило, что кто-то хочет заботиться обо мне. Я не затягиваю рассказ?

— Не, всё нормально, продолжай, — ответил Миша.

— Окей. Из-за этого мы не успели потратить жетоны на еду и пошли на концерт, где нормально сидели втроём. Буквально за минуту до конца представления Аня встала и вышла, чему я как бы удивился. Выйдя сам, я нигде её не нашёл, и пошёл обратно к себе на этаж. Там её тоже не было. Я написал ей, куда она пропала, она прочитала и не ответила. Я заволновался. Потом обнаружил, что и соседа нет, и тут стал даже ревновать. Уже перед отбоем я встретил Аню, и она сказала, что был срочный звонок от мамы. Я в принципе поверил. Дальше всё тоже шло хорошо, как и всегда. В один день не было дежурной по этажу, и мы сидели в холле и болтали. Опять же втроём. Потом она позвала нас к себе в комнату, в которой не было соседки. Там мы были до трёх ночи.

— Было что-то интересное?

— Да нет, просто опять говорили о всякой всячине. Вот выходные, я спрашиваю у неё насчёт планов, и она говорит, что все выходные занята. В субботу вечером она выкладывает сторис, в котором снова гуляет с тем парнем. И блять, у меня возник тремор левой руки и не проходил минут десять. Я ещё и сидел на кухне в компании, так что, наверное, это выглядело смешно: у меня остывает еда, а я выпрямился на стуле и просто глубоко дышу. Ну и я думаю, что с этой неопределённостью надо кончать, и решаюсь на понедельник позвать её попить кофе. Но сначала воскресенье. Как я уже говорил, она была занята. Или должна была быть занята. Потому что я выхожу из комнаты в туалет, а там она, ждёт моего соседа по блоку. Я спросил, куда они, а знаешь, что в ответ? «Ну так, никуда». Жопа у меня конечно сгорела. Но в понедельник я всё же пишу ей, зову попить на кухню кофе. И держу в голове, что нужно обязательно спросить, есть ли у неё парень. Потому что если есть, то можно не беспокоиться и забить. А если нет, то стоит срочно позвать куда-нибудь на свидание, пока мой сосед окончательно не опередил меня. Я зову, она отвечает, что с радостью. Но блин, я потом понимаю, что совершил ошибку. Зачем звать пить кофе на кухню, если можно позвать в нормальное место? Поэтому я пишу с предложением сходить в кофейню, но она не отвечает. Днём я встретил её. Стояла у своей комнаты и болтала с соседом. Спрашивать насчёт свидания при постороннем было не с руки, поэтому я как-то умолчал этот момент. Она же сказала, что у неё дедлайн горит до восьми вечера. Ну я и успокоился. В конце концов, после дедлайна ещё будет куча времени, чтобы сходить. Вот восемь, девять, почти десять. А сообщение она так и не прочитала. Ну и от нечего делать я пошёл на кухню попить чай.

— И тут что-то произошло, да?

— Ага. Я выхожу из комнаты, и прямо под моей дверью, в холле, сидит Аня с соседом и смотрят видосики смешные. Я спросил, что они делают, так, для вежливости, и пошёл на кухню. Пью чай, думаю о тленности бытия, смотрю телефон, и оказывается, что только сейчас Аня прочитала моё сообщение. Ну и потом мы практически не общались. А если и общались, то скорее перекидывались парой слов, только если что-то было нужно друг у друга. Ну и конечно Анечка и Ванечка без договорённостей, молча превратились в Аню и Ваню. Ну а потом учёба закончилась, и мы разъехались. Вот и вся история.

— Мда. Ну, что я могу сказать, она поступила максимально некрасиво. А как сегодня поговорили?

— Нормально. На удивление. Ну то есть она и Ванечкой меня назвала, и обняла первой, и пощекотала по спине. Короче говоря, как в те времена, когда всё было хорошо. А, ещё позвала завтра попить кофе.

— Ого, это интересно? Ты ведь согласился?

— Да. Делать-то нечего.

— О чём думаешь будете говорить?

— Не знаю. Завтра узнаю.

— Ну ладно, давай, удачи тогда завтра. Я просто сейчас ухожу на встречу одногруппников, так что давай.

— Ага, тебе тоже, — сказал я Мише. — Слушай, а ты себе там кого-нибудь нашёл уже? И я не про друзей если что.

— Да я уж понял. Не, никого. Все хорошие девчонки заняты, так что только подруги.

— Мда, жаль.

— Ну, у меня хотя бы друзья и подруги есть в универе, — сказал Миша иронично улыбаясь.

— Туше, — ответил я и вскоре мой друг ушёл. А я сел за комп и ждал завтрашнего дня.

День как день. Впрочем, я совру, если скажу, что учебный день мне был сегодня интересен. Конечно же меня волновало то, что будет потом. А потом мы с Аней встретились у входа в универ и пошли в ближайшую кофейню. Благо она была вполне хорошей. Хоть Аня и пыталась в возвращение «ламповой» атмосферы, всё же в воздухе витало ощущение напряжённости.

— Ох, спасибо большое Ванечка, — сказала Аня, когда я помог ей снять куртку.

— А, да не за что, — сказал я. — Что будешь?

— Капучино. А ты? — спросила меня Аня.

— То же самое, — ответил я, и вскоре перед нами стояли две кружки кофе, с узором в виде сердечка из пенки.

— Мда, видимо нас как-то неправильно поняли, — сказал я в сторону.

— Видимо это у них стандартная процедура, когда парень с девушкой приходят и берут кофе.

— Похоже на то. Как у тебя дела, Ань? Как на этаже?

— Да ничего, всё хорошо. На этаже много новеньких, первокурсники. Меня кстати выбрали старостой этажа.

— Ого, даже не знаю, поздравлять или нет. Вроде повышение, но это лишь больше ответственности и забот, тогда как выгод от этого особо и не найдёшь.

— Ну, в общем и целом да.

— Как перваши?

— Да ничего, но пока как-то трудно сделать вывод. Большинство приехало в самом конце августа. Всё так же два блока парней.

— Ну как они? Ничего?

— Нормальные. Но тебя не хватает. Как-то скучно без посиделок на кухне и в холле.

— А на что Коля?

— Он отчислился.

— А, понятно. А ты с ним до сих пор встречаешься?

— Встречаюсь? Вань, мы никогда и не встречались с Колей.

— О как. Ну ничего, найдёшь себя ещё кого-нибудь, с кем можно болтать до трёх часов ночи.

— Ваня блять, хорош язвить! Бесишь уже.

— Это ты меня позвала сюда, не я. Я полагал, что наше общение окончательно умрёт. Живём теперь раздельно, учимся мы на разных факультетах. Если и будем видеться в вузе, то будем ограничиваться обычным «привет». Но ты решила притащить меня сюда.

— Я вот не понимаю, куда делся тот Ванечка, которого я знала?

— В том-то и дело, что знала. Но вообще понятия не имею. Тот Ванечка просто не пошёл пить кофе, потому что его прокатили и молча, завуалированно послали на детородный орган.

— Ваня, ты просто всё не так понял.

— А, ну конечно! Конечно же это я неправильно понял, а не ты решила творить какую-то хрень. Что это вообще было, если ты с Колей не встречалась? Скажи честно, он тебе хотя бы нравился?

— Нет, — ответила Аня, спустя длительное молчание.

— Ага, зашибись. А я-то всё думал, стерва ты или просто тупая, с низким эмоциональным интеллектом, которая не может в простейшую эмпатию. Ведь это блять было очевидно, что ты мне нравилась! И ты поступила так, не испытывая симпатий к Коле. Ну класс. На что вообще эта игра? Просто чтобы поиздеваться? Браво. Нет, я серьёзно. Браво. Заставила двух парней бегать за тобой хвостиком, а сама послала их по очереди в одно место. Ты молодец. Я сам хотел так делать, но видать слишком честный для этого. Но ты умничка, сдала экзамен по манипулированию на «отлично». Но тебе что, не хватило? Иначе зачем ты позвала меня сюда? Решила добить?

— Не могу поверить, — тихо сказала Аня, — не могу поверить, что так в тебе ошибалась. Что ты такой.

— И какой же?

— Придурок. И законченная сволочь. Зачем я позвала тебя сюда?! — спросила Аня, перейдя на повышенные тона. — Да я хотела извиниться перед тобой. Извиниться! Попросить прощения и попробовать всё с самого начала. Потому что ты мне нравишься. И нравился. Зачем я всё это делала? Да потому что я приревновала тебя к Лизе, когда ты пошёл с ней в кино, а не со мной. Мне было неприятно, больно, поэтому я и решила устроить этот любовный треугольник. Я хотела, чтобы ты меня приревновал. Я думала, что из-за этого ты будешь решительнее и позовёшь меня на свидание, но ты просто стал игнорировать меня. Я поняла, что ошиблась в методе. Но видимо было уже поздно. Я старалась вернуться к тому, что между нами было, но ты даже перестал обнимать меня в ответ. Тогда я решила, что за лето забуду тебя. Но нет. И я позвала тебя сюда. Чтобы извиниться и попробовать начать с начала. Но после всего, что я услышала, я даже извиняться не буду. Какой же ты придурок, Ваня. Как тебя девушки терпели?

— А у меня никого и не было, — холодно, монотонно сказал я.

— Неудивительно, — сказала Аня, и оставив на столе сторублёвую купюру за кофе, встала и оделась. — Пока Ваня.

— Пока Аня, — сказал я, не глядя на неё.

Мда уж. Ладно хоть мне не придётся платить за неё из своих.

— Ваня, можно вопрос? Нахуя? — спросил Миша, когда придя домой, я обрисовал ему ситуацию. — Кто тебя за язык тянул? Не дал девушке ничего сказать, и сразу обвинениями бросаться.

— Ну, это просто было что-то вроде заготовки.

— Заготовки?

— Ну да, я планировал, что примерно это и скажу.

— Погоди, ты шёл с ней на свидание с мыслями о том, что сейчас якобы «отомстишь» ей?

— Да, что-то типа того.

— Капец, Ваня, что на тебя нашло? Ты с чего это решил быть таким злым?

— Не знаю, — сказал я тихо и неуверенно, — просто не знаю. Как же меня это достало.

— Мда, я конечно не ожидал.

— Да похер. Видимо я такой человек.

— Не думаю. Я же знаю тебя 12 лет. Ты таким раньше не был.

— Люди меняются. Видимо и я изменился. Нет больше того романтика и добренького парня. Он устал.

— Ладно, не накручивай. Но Вань, на будущее, не нужно срываться на девушек из-за того, что тебя все отшивают. Или игнорят. Или играют с твоими чувствами. Будь проще. И в конце концов они тоже люди. И испытывают те же чувства, что и ты. Ну что, понял?

— Да, понял. И давай спать. Я капец как устал от всей этой херни.

И всё пошло по накатанной. Мерзкое утро, якобы питательный завтрак из каши, часовая езда в утренний час-пик в метро, сон на убогих лекциях, чтение бесполезной художественной литературы на семинарах, езда домой, готовка набившей оскомину гречку, рис, картошку, и просиживание всего юношеского потенциала за компьютером. На имиджбордах я никогда не сидел, так что оставались лишь соцсети, YouTube, игры. И вот так я медленно умираю. Если у обычных людей жизнь представляется в виде часов, где наступление полночи — смерть, то у меня жизнь — связанная в петлю верёвка, где смерть — полное затягивание и помещение тонкой шеи внутрь. Каждый получает ту реальность, которую заслуживает? Что ж, видимо это и будет моей реальностью.

Глава 2

Осенний промозглый день конца сентября не предвещал ничего хорошего. Ничего хорошего он и не должен был принести. Самая скучная часть дня, а именно учёба в универе и езда в метро домой закончилась, а значит я в пяти минутах от своего свободного, горделивого сычевания. Всего-то перейти перекрёсток и оказаться в лачуге холостяков. Но вот только именно когда ты с нетерпением чего-то ждёшь, так оно и обламывается.

Догорали последние секунды красного света светофора, как я услышал сначала какое-то цоканье, а затем удар, даже скорее хлопок. Я чисто рефлекторно оборачиваюсь. И что же я вижу? На тротуаре лежит молодая девушка, лет 16–17 на вид, в светло-голубых потёртых джинсах, в бежевой кожаной куртке, застёгнутой на нижние три пуговицы. Короткие каштановые волосы едва спускались на тонкую и хрупкую шею. Лицо же мне не удалось толком разглядеть, так как оно скорчилось от боли.

Я поднял голову и обнаружил одну крайне любопытную деталь: за прошедшие несколько десятков секунд никто не обратил ни малейшего внимания. Ладно, я лукавлю. Они оглядывались, глядели на меня, на девочку, слегка улыбались, отворачивались и уходили прочь. Что, все они куда-то спешат? Нет, просто люди по своей сути отвратительнейшие создания. Даже животные помогают сородичам в беде. Но мы же люди, мы выше этого. Каким же я стал неудачником и слабаком, ведь раньше я бы и не осудил никого, ведь сострадание, это что? Правильно, бред. Или что-то вроде камня для собаки. Так, только погрызть. Ладно, Ницше, прочь из моей головы. Счастья ты мне не принёс.

Я опустил голову и встретился взглядом с потерпевшей неудачу девушкой. Я приметил её зеленовато-голубые глаза, тонкие невыразительные губы, да и всё. С плохим зрением и без очков попробуй разглядеть лучше. Она попыталась подняться, но я вовремя успел подскочить к ней, чтобы помочь подняться.

— Вы как? — спросил я.

— Ничего, но нога болит, — ответила потерпевшая.

— Можете ею пошевелить?

— Да, могу, но больно.

— Ну, значит не перелом. Скорее всего подвернули стопу. Прямо по дороге, недалеко, метров через 300 будет большое синее здание. Так вот, это поликлиника. Там подойдёте в регистратуру, вас куда-то отправят и подлатают. Думаю, не заблудитесь, — подытожил я.

Я развернулся и пошёл домой. Однако спустя буквально пару шагов остановился и склонил голову. Правильно ли я поступаю? Уйдя сейчас, я окажусь даже большим мерзавцем, чем те люди, что прошли мимо. Но я ей помог. Почему-то. Почему? Не знаю, но сейчас это не важно. И хоть я конечно негодяй, но не настолько же, чтобы бросать даму в беде. От потери десятка-другого минут не умру. Я вновь развернулся к потерпевшей.

— Кхм, я тут подумал, что Вам, возможно, понадобится помощь. И я, вот, в общем-то, кхм, могу помочь, — в этом момент моё лицо, наверное, налилось краской. Я. Предлагаю. Сам. Кому-то помощь. Что дальше? Раздавать милостыню?

— Ох, было бы здорово. Спасибо большое. Да и не стоит обращаться ко мне на Вы. Это как будто бы меня старит. А я, очевидно, сильно младше Вас.

— Ой, да как угодно, — уже с раздражением ответил я. Я ведь только помочь собрался, а не выслушивать, как стоит мне к ней обращаться.

Я подставил «знакомой» плечо, в надежде, что она удовлетвориться лишь моей рукой в качестве опоры. Ага, сейчас. Словно суккуб она закинула рука мне за спину и положила на плечо. Да, я и сам такой момент видел уйму раз в кино, но там обычно это обусловлено тем, что товарищ еле держится, а то и вовсе потерял сознание. Но у неё же просто подвёрнута нога! Ладно, этого я не знаю наверняка, но всё-таки не хотелось бы, чтобы было что-то серьёзное.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась моя спутница, решив разбавить молчание довольно-таки логичным вопросом.

— А какая разница? — с пренебрежением чуть ли не рявкнул я. Однако заметив смущение и чувство неловкости на лице девушки, я заставил свой голос смягчится. — Иван. Можно Ваня. Тебя как?

— Маша. Приятно познакомиться.

— Да, мне тоже, — на сей раз с каким-то равнодушием произнёс я.

Всю дорогу я смотрел себе под ноги. Нет, ну вот кто меня тянул за язык со своей помощью? Сейчас бы сидел дома и залипал в комп, а не вот это всё. Ладно хоть шли мы молча и достаточно скоро добрались до поликлиники. И конечно же моему взору предстала типичная картина: куча бабулек, ругающих правительство за маленький размер пенсий и систему здравоохранения за очереди в кабинет. Как же я могу их понять. Ха, шутка! К чёрту пенсии, не хочу и не буду сидеть на шее государства. Я и сейчас-то ходячий труп, а уж на пенсии… Нет уж, либо работай, либо заказывай гроб. «Душа обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь». Верно же сказано. Потому что не мной. Усадив Машу на скамейку у входа, я пошёл к регистратуре. Честно отстояв свою очередь, я начал разговор с регистраторшей. Интересно, их действительно так зовут?

— Здравствуйте, у меня вот потерпевшая упала, то ли ушибла, то ли подвернула ногу.

— У нас поликлиника, а не больница. Она у нас прописана?

— Эм, нет.

— Тогда могу посоветовать только обратиться в больницу или из дома вызвать врача из своей поликлиники.

Обессиленный своим провалом я развернулся, и собрался было уходить. Маша кривила своё лицо от боли, но как только встретила мой взгляд, сразу преобразилась, слабо улыбнулась и глянула с мольбой и едва заметной слезой в глазах. К великому удивлению, зная меня всего лишь несколько минут, она надеялась на меня. Увидев же мой понурый вид, загрустила и она.

— Молодой человек, Вам уже всё сказали, освободите пожалуйста очередь, — с раздражением, чуть ли не переходя на крик прожужжала престарелая женщина сзади.

— Нет, я ещё не закончил, — ответил я и повернулся к регистрационному окну. — Итак, где у вас дежурный врач?

— Молодой человек, я Вам всё сказала, — с невозмутимым лицом ответила регистраторша.

— Ей нужна помощь, ясно?! А вы работаете в здравоохранительном учреждении, так? И отказываетесь оказать первую медицинскую помощь пострадавшему, верно? Где тут жалобная книга? А, впрочем, не требуется, сейчас же век интернета. Благо я уже записал весь беспредел на видео, и завтра это уже будет в сети. Ухх, уже предвкушаю как это будут обмусоливать на различных ток-шоу на центральных телеканалах.

— Молодой человек, успокойтесь живо, пока я не позвала охрану! — уже чуть ли не крича регистраторша попробовала скомандовать.

— Этот инцидент может остаться между нами, если персонал вашей поликлиники осмотрит эту девушку, — сказал я спокойным тихим, но в тоже время требовательным голосом, указав рукой на Машу.

— Хорошо, пусть проследует в 118 кабинет.

— Отлично, с Вами приятно иметь дело, — съязвил я и с победоносным видом направился к Маше. Она чуть ли не смеялась, помогало лишь то, что она прикрыла рот ладонью.

— Пойдём, — скомандовал я, — кажется тебе всё-таки рады в этом месте. Просто они не смогли сразу этого понять.

— Ну ты конечно… Мощь! — хихикая еле произнесла девушка.

— Ты что, меня сейчас подкалываешь? — с обидой сказал я, сделав шаг назад от девушки.

— Да, есть немного, — всё ещё смеясь сказала Маша, — но всё равно большое спасибо тебе. Просто не стоило устраивать скандал из-за меня. Но это было действительно сильно и благородно, — уже спокойным и благодарным голосом произнесла девушка и подала мне руку.

Я же спустя пару секунд раздумий помог подняться девочке и двинул вместе с ней к нужному кабинету. Очереди не оказалось, однако в кабинете кто-то был, поэтому я движением головы указал Маше, та покорно уселась на железную скамейку. В обычный день я бы постоял, однако после концерта, что я устроил у окна регистратуры, слегка дрожали ноги. Было принято решение сесть.

— Ты должно быть храбрый, — начала разговор Маша после пары минут молчания, — так бесстрашно добился своего.

— Да нет, что ты, какой из меня храбрец? — ответил я с лёгкой ухмылкой и краснотой на лице.

— Ну, не может же быть, что ты стал храбрым ради… меня?

— Кхм, да ты права. Я всегда такой храбрый. Стоик как-никак. Просто не хотелось подтверждать комплименты в свою сторону, — морозил я уже откровенную чушь.

Наконец дверь кабинета открылась, и оттуда вышел невысокий старичок с перебинтованной рукой и в толстых очках. Впрочем, он сразу поспешил к гардеробу, а я скомандовал Маше заходить в кабинет.

— А ты не сбежишь? — с ухмылкой поинтересовалась девушка

— Ну, вообще именно это и хотел сделать, — с полной невозмутимостью парировал я игривость Маши.

— Ну вы там заходите, или как?! — гаркнул по ту сторону двери доктор.

— Ладно, пока. Спасибо ещё раз, — грустно протянула и выделила каждое слово девушка, прежде чем скрыться за дверью.

— Так значит это ты, дебошир и нарушитель общественного спокойствия? — сказал, будто отрепетировав заранее данную реплику, внезапно выросший у меня за спиной немолодой, под полтинник лет, охранник.

— Здрасьте, — коротко ответил я.

— Давай удаляй ты своё видео по-хорошему, если не хочешь проблем в молодом возрасте, — словно отчеканил охранник.

— Ха, да нету у меня никакого видео. Это был блеф, понимаете? Вот, смотрите, — и я продемонстрировал дату последней видеозаписи, числившуюся ещё зимой. Я надеялся на понимание и даже может быть на похвалу моей находчивости, но мои надежды так часто разрушались, что мне бы лучше не надеяться, авось и сбудется что-то.

— Ага, хорошо. Но я все равно вынужден попросить покинуть здание учреждения, — нахмурив брови, процедил старшина-охранник.

Ну да, прямо так вынужден, ага. Того требует лишь устав, а вернее персонал, а так-то я бы тебя чаем с сухарями угостил. Но, увы, вынужден.

— Но… — начал было я возражать.

— Никаких «но», — сказал, как отрезал охранник.

Что же, счёт 1–1, матч не закончен. У нас ещё будет овер-тайм. Ну а уж на крайний случай пробьём одиннадцатиметровые. Или буллиты, кто во что горазд. Мда, чего только больное воображение не придумает в состоянии стресса. Однако мне всё же пришлось удалиться из порядком наскучившего места. Оказавшись же на улице, я обнаружил, что…не хочу никуда идти. Солнце уже садилось за высотки, и буквально опыляло глаза жгуче-красным светом своего горнила. Я просто закрыл глаза и утонул в своих мыслях. Думать я любил, но обычно такие думы приводили меня прямо в гости к депрессии, ибо настроиться на позитивное мышление представлялось весьма проблематичным делом, однако сейчас всё было иначе. Я просто наслаждался тем, что живу. Никто не сможет помешать насладиться этим моментом. Никто. Ага. Как часто я упоминал о том, что все мои надежды рушатся?

— Ага, всё-таки ты ждал меня! — тыкнув мне в бок, чуть ли не завопила от счастья моя «спутница на сегодняшний вечер». — Знала ведь, что ты меня не бросишь.

— Да я и не ждал тебя, а лишь… — замялся я. Не хотелось говорить правду, ведь это было что-то личное, даже интимное. А эта егоза испортила мне такой прекрасный момент. А я ведь уже и не помню, когда просто с закрытыми глазами пропускал природу через всё своё нутро, — эм, с другом переписывался, и чтобы не впечататься в ближайший столб решил это сделать стоя. Теперь ясна суть моих действий?

— А, ну хорошо. Можно попросить тебя ещё об одном одолжении?

— Ой, ну чего тебе ещё? — с плохо скрываемым раздражением произнёс я.

— Проводишь меня до дома? — тихим голоском прошептала Маша. У меня же глаза были готовы выкатиться из орбит.

— Он не далеко, всего-то три дома пройти, а ногу мне хоть и забинтовали, но идти всё же больно, — словно скороговорку пропела девушка. У меня же тем временем рефлекторно кисти сжимались в кулаки, с силой в уйму ньютонов сжимались челюсти и наливались кровью глаза.

— То есть ты хочешь сказать, — начал спокойно я, — что до твоего дома всего каких-то три здания, но при этом мы потащились в эту мерзкую поликлинику?!

— Ну, — потупив взгляд начала оправдываться Маша, — ты сам повёл меня. И даже не спросил, где я живу. А я решила довериться взрослому, доброму сильному инициативному мужчине

Закончила свою речь Маша уже с плохо скрываемой улыбкой. Я же был готов признать свою полную и безоговорочную.

— Ну, веди. Куда? — произнёс я совершенно слабо и беспомощно. Чувствовал себя как какая-нибудь тряпичная кукла. Мною тоже сейчас вертела как хотела какая-то девчонка.

— Направо, а потом прямо, — сказала Маша, протянув мне свою руку. Тяжело вздохнув и как можно тяжелее для большей картинности выдохнув, я взял руку этой надоевшей егозы, предоставив ей своё тело в качестве опоры.

Шли мы практически молча. Да, именно практически. Маша что-то говорила, наверное, как всегда остроумный бред. Я не слушал её, и даже старался не ощущать, что тащу на себе словно раненого боевого товарища молодую девушку. Как всегда, мои мысли были далеко. Вглядываясь в лица проходящих мимо людей, наблюдая за бурной жизнью вечернего Петербурга, мои думы перескакивали с одной идеи на другую, словно мозг подхватил залихватский вирус и теперь переходит с одной ссылки на другую. Типичное состояние подростка — интроверта: думать обо всём и ни о чём.

— Эм, Ваня…Ты не мог бы идти чуть медленнее?

— А, да, извини. Просто я всегда хожу один и довольно-таки быстро шагаю.

— Синдром одиночки? Я просто где-то читала, что привычка быстро ходить связана с тем, что человек одинок, — сказала Маша, очевидно не подумав, а я же естественным образом аки Дуэйн Джонсон поднял одну бровь от удивления. — Ох, что я такое говорю, извини. Меня часто ругают за то, что говорю не думая. Но всё-таки, ты всегда такой задумчивый?

— Ага, — коротко и ясно ответил я, тем самым давая понять, что не настроен продолжать разговор.

— А что так?

— Эх, — тяжело вздохнув, я закатил глаза. Нет, ну хоть малейшие навыки эмпатии ведь быть должны, разве нет?! — не мне тебе рассказывать об этом.

— Оу, ладно, как знаешь, — сказала Маша, наконец поняв мои жирнющие намёки на нежелание беседовать. — Мы кстати пришли, и…

— Да, пойдём, доведу до квартиры, — без эмоционально ответил я на не произнесённый вопрос девушки. В конце концов, остался маленький шажок для человека, и от него отстанет другой человек. Аве индивидуализм и мизантропия! Оказалось, что моя спутница живёт на четвёртом из девяти возможных этажей. Достаточно лихо поднявшись, Маша зазвонила в дверь. Не дожидаясь пока откроется дверь, я стал прощаться, не испытывая ни малейшего желания пересекаться с родителями девушки, дабы не возникли кое-какие вопросы. А если там огромный папаша под шефе, углядевший во мне ухажёра его прелестной дочурки? Свят-свят. Необходимо сваливать.

— Ладно, я пойду, — начал я непривычно быстро для себя говорить. — Будь осторожна. Ладно, я побежал.

— Да, хорошо, я просто хотела ещё раз сказать спасибо, — отвечала Маша как будто специально как можно медленнее. — Да, спасибо тебе огромное.

— Да, хорошо, пока, — откровенно уже торопился я, выпалив одновременно все три слова. Я уже встал в стартовую позицию и согнув ноги в коленях собрался бежать с лестничной площадки, но… Эх, такое ведь бывает только с другими, да? Со мной такого никогда не случилось бы, верно? А случилось то, что встречается только в глупых романтичных комедиях или драмах: Маша обняла меня и прижалась щекой к моей груди, а в это время открылась дверь и из неё появилась женщина в самом расцвете сил, выглядевшая лет на 35–40, весьма высокого роста, одетая в домашний бархатный зелёный халат и розовые тапки с головой собачки. С рыжими и длинными, достающими до поясницы, волосами, а также с приятными чертами лица, женщина оказалась весьма привлекательной, в моём вкусе, так сказать. Однако то, что она оказалась симпатичной, вовсе не означало, что я сохраню свою голову на плечах. И вот в чём дело: меня всего завлекла мысль о дальнейшем, а не о настоящем. В дальнейшем меня ждало что угодно, но скорее всего либо оскорбления, либо тёплые слова благодарности. А что? Я помог её дочери! Но вот в настоящем…

— Ой, мама, привет, — быстро и громко выпалила Маша, оторвав от меня свою голову и наскоро отпрянув от меня, — познакомься, это Ваня, он мне очень сильно помог.

— Здрасьте, — сдавленно и тихо произнёс я.

— Здравствуй, меня зовут Наталья, и как ты уже понял, я мама Маши, — спокойно, с железной выдержкой произнесла женщина. Не в первый раз наблюдает подобную картину?

— Приятно познакомиться, — с неловкой натянутой улыбкой сказал я.

— Взаимно, — как будто парировала Наталья и создала неловкую паузу, во время которой я выстраивал свою короткую речь, целью произнесения которой было максимально деликатное и быстрое удаление с данного места. — Заходите на ужин, у меня сегодня плов. Не бог весть что, но всё же. Заодно расскажете, что случилось. Что скажете?

— Да я как-то не… Так-то мне домой надо, сготовить ещё ужин надо, — морозил я всё подряд, не отдавая себе отчёт в том, что своими словами подводил себя всё ближе и ближе к ужину у незнакомых людей.

— Ну вот, тем более! — чуть не воскликнули вместе мать с дочкой. — Готовить не придётся.

— Да я не…, — продолжал я лишь отнекиваться.

— Проходите, разувайтесь, ванная комната за первой дверью направо, — уже уходя вдоль коридора, вглубь квартиры говорила хранительница очага данного дома.

— Ну, чего стоишь? — подначивала Маша. — В подъезде холодно, отопления ещё не включили, так что не надо стужу запускать в дом.

С опущенной головой, издав глубокий вздох, я зашёл в квартиру. Сказать, что я был не в своей тарелке, ничего не сказать. Обычно, оказавшись в гостях, люди со всей внимательностью всё осматривают, чтобы понять, то ли им быть довольными, что уж у них-то лачужка получше, то ли начинать завидовать материальному положению хозяев. Мне же было всё равно. Может быть не дорос, а может быть потому, что сравнивать-то не с чем было. Съёмная квартира или родительская не могли подходить даже под саму идею сравнения. Сейчас я хотел остаться один, и уединение в уборной, пусть и всего на пару минут, было жизненно необходимо. Первое, и единственное, за что зацепился мой взгляд — два тюбика зубной пасти. Казалось бы, что тут такого, всего лишь обычная мятная паста и … «Дракоша» с клубникой. Да уж, вот не думал, что они ещё выпускаются. Может у Маши есть младшая сестра или братик? Ладно, на данный момент это вообще не важно. Наскоро помыв руки и умыв лицо, я занялся любимым делом звёзд, рекламирующих принадлежности для бритья: пялился на самого себя в зеркале.

— Что ты тут делаешь? Скажи, что у тебя аллергия на рис и вали отсюда.

— А в чём проблема?

— В чём? Да в том, что у тебя лицо красное и тебя слегка трясёт. Ты же на дух не переносишь чужих людей.

— Хех, чужих людей не люблю, но чужих люблю, а чужие любят людей.

Так, стоп. Хватит паясничать. Ничего сверхъестественного не произошло. Обычный ужин в довольно-таки милой семье. Ну, на первый взгляд. Я просто бесплатно поем домашнюю еду, немного поговорю и уйду. Всё. Ничего страшного, верно? Ладно, пора выходить, а то ещё подумают, что я решил вскрыть себе вены в их ванной. Или это только у меня такие мысли?

— У вас какое полотенце для рук, а какое для лица? — спросил я, выходя, и едва не врезался в Машу, которая стояла чуть ли не у самой двери. Хорошо, что внутренний диалог был самым, что ни на есть внутренним, а то словил бы сейчас на себе косые взгляды.

— Зелёное для лица, синее для рук, — выпалила Маша.

— Спасибо. А ты что тут стоишь? — поинтересовался я.

— Как что? Тебя жду, — как всегда быстро и с улыбкой на лице сказала девушка.

— Эм, а зачем? — совершенно потеряв связь с реальностью спросил я.

— Ахаха, ну ты смешной. Как зачем? Не тебе одному руки нужно мыть, — уже совсем заливаясь смехом трезвонила Маша.

— А, ну да, — смущённо ответил я, уже вытирая руки. — Прошу, уборная свободна.

— Ох, это так любезно с Вашей стороны, — всё смеясь говорила Маша. Она всегда такая? Если да… То это отлично. Нет, серьёзно. Я рад, что кто-то ещё способен находить и видеть пустяки, чтобы просто смеяться и радоваться жизни. Я же прошёл на типичную кухню, площадью квадратов этак семь.

— Присаживайтесь вот сюда пожалуйста, — сказала Наталья, указывая на один из двух стульев, однако я не успел смутиться. — Маша, принеси из своей комнаты кресло.

— Кресло? — спросил я, — Оно наверняка тяжёлое. Давайте помогу.

— Ох, не стоит, Маша и сама справиться. Это ведь обычное офисное кресло.

— Да мне не трудно, — сказал я и пошёл с кухни. Мне действительно было не трудно. Лучше уж что-то поделать, чем сидеть наедине с незнакомой женщиной на кухне.

— Ты что-то говорила, мам? — спросила девушка почему-то нервным голосом, только выйдя из ванной.

— Показывай свою комнату, — уже более живым голосом произнёс я.

— Зачем? — в упор не понимала девушка.

— Как зачем? Будешь показывать полку с достижениями. Твоя мама говорит, что есть чем гордиться, — иронично говорил я, решив пойти в наступление. В конце концов, не она одна может шутить.

— Что? Да я… Я поняла, — сказала она, сощурив глаза. — Разыгрываешь меня?

— Браво Холмс, Бэйкер-стрит и весь Лондон может Вами гордиться, — с нескрываемой улыбкой произнёс я. — Кресло надо принести, а я вот вызвался помочь.

— О как. Ну ладно, пойдём, — проговорила Маша, махнув рукой, едва не попав по моей. На убранство комнаты я специально не смотрел. В конце концов, это комната девушки, а я тут не пойми кто. Взяв обычное недорогое офисное кресло, я отнёс его на кухню. Всё прошло без происшествий. На редкость сегодняшнего вечера. За маленьким квадратным столом я устроился напротив Натальи и по левую руку от Маши. Разложив всем по добротной порции плова, Наталья села сама и начала разговор:

— Ну-с, рассказывайте. Что случилось?

— Знаете, я не самый лучший рассказчик, так что будет лучше, если Вам всё расскажет ваша дочь.

— Маш?

— А, да, конечно мамочка. День прошёл хорошо, в школе без изменений, в художественной школе работа над проектом идёт полным ходом. Через несколько занятий скорее всего закончу. Не терпится тебе показать.

— А после художки? — спросила Наталья, ведь очевидно, что к подобным новостям она привыкла.

— А, ну я побежала домой. Днём был дождь, дорога вся скользкая, и получилось так, что я поскользнулась, упала, подвернула ногу. Но Ваня мне помог подняться, отнёс меня на руках до поликлиники, там с боем прорвался через охрану, очередь и внёс меня к дежурному врачу. После он подождал меня, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке, и проводил до дома. Вот в принципе всё.

Моё лицо покраснело, глаза были, что называется навыкате. Нёс на руках?! Но успокоился почти моментально, как мне кажется даже не успев выдать первоначального замешательства.

— Ха, неплохая сказка у тебя получилась. Фантазии тебе не унимать. Будешь потом нашей Роулинг, будешь писать детские книги. Здесь додумала, там преувеличила, тут с нуля придумал и вуаля. Обычная ситуация превращается в сказку. Молодцом!

— И как много здесь «сказочного», Иван…? — поинтересовалась Наталья.

— Евгеньевич. Но не нужно обращаться ко мне по отчеству, не дорос ещё. А в рассказе процентов этак 70 прямиком из головы Марии, но никак не из реальности.

— Но Вы всё-таки ей помогли. Это здорово. Хоть травма и оказалась несущественной, Вы оказали моей дочери помощь. В современном жестоком и холодном мире дорого стоит найти таких людей.

— Кхм, хорошо, что Вы меня не знаете. Я не лучше других, скорее даже наоборот.

— Не любите, когда Вас нахваливают? Хорошая черта. Я работаю юристом в частной конторе, так что…

— Эм, я как-то не собирался в суд, — уже с потерянной уверенностью произнёс я.

— И всё же. Бесплатные консультации и различного рода помощь в правовых вопросах никогда не бывает лишней. Долг уважающего себя адвоката помогать прежде всего хорошим людям, коим Вы являетесь. Хоть и не хотите себе признаться в этом, — подытожила Наталья.

— Да, наверное, Вы правы. Хотелось бы верить, но вериться… — ужин уже закончился, и я понял, что следует поблагодарить хозяйку за гостеприимство и уходить. — Спасибо большое, плов оказался просто замечательным. Теперь можно и идти.

Спокойно одевшись и обувшись, я считал, что уже свободен, однако не тут-то было.

— Вот, возьмите мою визитку, — сказала Наталья, — на всякий случай. И я тут ещё кое-что у Вас не спросила за ужином. Почему вы обнимались?

Обращение было не ко мне, а именно к нам, ко мне с Машей. Я уж было обрадовался, что мама сие чада забыла про данный момент, но разве от мам ускользают какие-нибудь моменты, связанные с их детьми? Сглотнув слюну, я решил, что будет лучше, если я и в этот раз обязанность повествования передам Маше:

— А, ну об этом с радостью расскажет Ваша дочь, — подытожил я весь вечер.

— Эм, ну да как же, — сначала слегка обиделась Маша, очевидно из-за того, что не увидит меня краснеющего и сгорающего от стыда, — конечно, мамочка!

— Ещё раз спасибо большое за гостеприимство, — сказал, закрыв данную главу в своей жизни. Мама с дочкой попрощались, и я пошёл домой.

В человеке всё должно быть в балансе. Даже его эмоциональное самочувствие. Именно поэтому я часто слушаю хард-рок с экстрим-вокалом. Во мне не хватает эмоций и чувств, которые я черпаю в тяжёлых песнях. Но сейчас я и без того получил эмоциональную встряску. Поэтому мой выбор остановился на лёгких и спокойных треках одного исландского коллектива. Чувства успокаиваются, вновь легко и свободно дышится, хочется думать о прекрасном, и что все мы заслуживаем чего-то хорошего. Счастья. Но своё счастье я связываю либо с любовью, либо с властью, славой и деньгами. Но и на том и на другом пути судьба поворачивается ко мне одним местом. Казалось бы, нельзя опускать руки, нужно верить, надеется, делать. Но, как я уже говорил, я — типичный ходячий труп 21 века. Мои надежды так часто рушились, что я и вовсе перестал надеяться. «Надеюсь, пока дышу». Слова вроде Цицерона, или же другого, менее известного римлянина. Не суть. Но надеждой ничего не изменить, нужно делать. А для действия нужна вера и надежда в успех действий. Вот и получился замкнутый круг.

— Что-то ты долго, — вместо приветствия сказал давний друг, а ныне ещё и сосед по квартире.

— С девушкой на свидание ходил, — попытался отшутиться я.

— Что, правда? Круто! Ну и как она? — продолжал трещать Миша, не поняв плоскую шутку. — Хороша, по-любому. У тебя вкус хороший, да и губа не дура, чтобы вестись на каждую встречную.

— Ага, прям огонь. Всё на месте. 90-60-90, даже ещё лучше, блондинка с длинными волосами, да ещё и моделью работает. Конфетка просто!

— Э, слишком ты загнул. А я ведь сначала поверил, — разочарованно произнёс друг. — А если серьёзно, где был?

— По кабакам шлялся. Разве по мне не видно? — уже порядком раздражённым голосом сказал я. — Давай до завтра, устал я сильно. Пошёл я спать.

— А, ну давай, — только и сказал Миша.

Я действительно порядком устал и хотел спать. Даже не умывшись перед сном, я лёг на кровать. На мысли о том, что завтра опять шагать в этот тупой ВУЗ, я провалился в ночь.

Будильник, подъём, проверка ленты новостей. Всё как всегда. Так, любимый клуб снова победил в чемпионате, в ММО-игре вновь скоро будет глобальный ребаланс, в надежде хоть ещё на год-другой продлить жизнь. Но онлайн-то просаживается. Одногруппники вчера ходили на концерт «рэп-звезды», который выпустил один трек на слабое удовлетворительное, а дальше занимается самокопированием. И я не говорю про тексты песен. Настолько отвратительные и бездарные, что даже у меня первое стихотворение было лучше. У Насти новая фотография.

Ну вот какого чёрта!? Я только стал её забывать, стирать из своей памяти, а она как специально напомнила о себе. Винить всех, кроме себя — вот удел неудачников. Я всегда могу исключить её из друзей, но что-то не позволяет мне этого сделать. Что-то, что надеется на её новую фотографию и радуется ей. Ну почему? Почему я не могу её разлюбить? Ааа, к чёрту! Только не меланхолия, нет. Нужно срочно включить что-то мощное. Песня «People = shit»?[1] Да, то, что надо. Экстрим, адреналин, злость. Пускай меня наполняют они, а не беспричинная депрессия. Да здравствует скучный рутинный день!

Но мои ожидания на сегодня не оправдались. Он вышел не столь предсказуемым. Не тем, что я опоздал, а тем, что у меня не оказалось бэйджа-пропускного! И ладно если бы я знал, где его забыл, но нет. Я его не выкладывал из куртки, однако сегодня я обнаружил, что карман был открыт. Неужели он выпал? Если так, то это очень плохо. Как-то не хотелось платить штраф и писать дополнительную объяснительную. Я прокручивал на парах все варианты, где мог потерять бэйдж. Их было много. Улица, метро, улица, поликлиника, улица, дом той девушки, улица, дом. Вернее, не дом, а съёмная квартира. До звания малой родины, дома, ей ещё далеко. Ладно, поищу на квартире, если не будет, придётся идти с повинной. Но когда я уже смирился с возможным поражением, мой телефон завибрировал. Личное сообщение? Мне? Ой, как приятно. Ну и кто же это? Какая-то Мария. Что, лёгкий заработок предлагает?

— Привет. Слушай, у тебя вчера видимо из куртки выпал бэйдж. Тебе когда удобно будет встретиться? Может в пять часов в бургер кинге[2] напротив поликлиники?

— Привет. Да, давай там. До встречи.

Значит всё-таки у неё я оставил бэйдж. Ок. Послушав моих псевдолиберальных одногруппников на семинаре по политологии, я поплёлся на место встречи.

— Привет. Как у Вас дела? — встретила меня уже с набором вредной еды и занятым столиком Маша.

— Эм, привет. Давай лучше общаться на «ты». Мы же договорились, помнишь?

— Да, точно. Составишь мне компанию? — спросила Маша, бросив взгляд на поднос. Выглядит аппетитно. А я ещё и не обедал в ВУЗе.

— Ладно, я сейчас возьму себе кое-что, — сказал я, и девушка слегка улыбнулась. Подождав минут пять в очереди, я вернулся к столику. Маша не притронулась к своей еде.

— Я уж думал, что ты всё съела, — произнёс я с улыбкой, ожидая, что девушка продолжит фразу какой-нибудь шуткой.

— Нет, я решила разделить трапезу с тобой, — сказала Маша. Поставив ударение в предложении на последнее слово, чем довольно сильно меня смутила. — Так как у тебя дела?

— Да всё нормально, ничего необычного. Написал объяснительную записку за забытый бэйдж да и всё, — быстро закончил я, не желая рассказывать о себе. Однако это не означает, что я не желал продолжения разговора в целом. — Лучше расскажи, как у тебя дела? Как нога?

— Ой, спасибо что спросил, — слегка смутившись сказала Маша, и оно не удивительно, ведь я не произвожу впечатление человека, заинтересованного жизнью других людей. — С ногой дела обстоят намного лучше, слегка хромаю, но в целом нормально. Ещё день-другой и буду наконец бегать.

— Ты любишь бегать? — поинтересовался я.

— Не-то чтобы люблю, просто у меня вроде хорошо получается. Вот и определили меня в команду по эстафете на день учителя. У нас там весёлые старты будут. Я вообще спорт не сказать, чтобы люблю, но побеситься на физ-ре бывает прикольно. Вот музыкой я люблю заниматься. В детстве отходила два года в музыкальную школу, играла на пианино. А так я очень люблю рисовать. А сегодня в школе…, — увлечённо говорила Маша, активно жестикулируя, но при этом совершенно неумело пользуясь интонацией. Речь напоминала шквальный огонь из крупнокалиберного пулемёта. Быстро, громко, мощно. Совершенно не поспевая за ходом её слов и устав кивать, спустя какое-то время я занялся единственным дельным занятием: рассматривал её. Нет, я вновь не смог разглядеть хоть что-то удивительное. С этим у меня всегда были проблемы. Даже окрылённый чувством любви я плохо, на мой взгляд, описывал в стихах внешность «богини на год-другой». Всё сводилось к простым, незамысловатым, но искренним эпитетам. Вот и сейчас, я вновь загляделся лишь на её глаза. Определить однозначно их цвет возможно было только по принципу ромашки: зелёный — голубой — зелёный и так далее, пока не кончатся лепестки. Зрачки очень расширены, очевидно, что то, о чём она говорит, ей сильно нравится. Мы пересекаемся взглядами. Искра? Любовь с первого взгляда? Чушь.

— Ваня, хватит на меня так смотреть. Ты меня смущаешь, — начала жаловаться Маша.

— Ха, а вчера у тебя моё смущение было главной целью, — лихо парировал я.

— Ты меня вообще слушал? — начала обижаться Маша.

— Лучше. Я тебя видел, — чётко и строго сказал я, от чего моя соседка по столику покраснела. — Можешь сыграть «Лунную сонату»?

— Да, могу. Любишь Бетховена? — уже простив меня спросила девушка.

— Да, есть такое. У него больше всего предпочитаю аллегретто седьмой симфонии. Божественная вещь, — с видом знатока утверждал я. — А если говорить о божественном… Можешь сыграть «Вход богов в Вальгаллу»?

— Да ты ценитель немецкой классики? — заглядывая ко мне в глаза, спросила Маша.

— Есть немного. Вообще Вагнер для меня фаворит. Его «Тангейзер», «Лоэнгрин», они… Вдохновляют. Окрыляют. Помогают почувствовать себя чем-то большим, чем ты есть на самом деле, — поняв, что этой девушке удалось каким-то невообразимом способом разговорить меня на личную тему, я встал на попятную. — Ну так что, такое можем?

— А-то! Приходи через недельку, сбацаю и Вагнера, и Бетховена, — уже как будто не шутя выпалила Маша.

— Эм, я даже не знаю, — искусственно замялся я, давая себе время, чтобы придумать тактическое отступление. Но времени мне не дали.

— Да ладно, хватит стесняться, приходи. В конце концов, ты оказал мне услугу, теперь моя очередь. Я тебе на выходных напишу, как, что и когда. Ок? — всё решив за меня сказала утвердительно Маша. Вопрос она в конце добавила только из вежливости.

— Ну ладно, видно будет, — ответил я, оставляя себе пространство для манёвра. — Ты бэйдж-то мой не забыла?

— Нет, что ты. Просто мы с тобой так хорошо разговорились, что я и забыла про цель встречи.

— Ну, говорила-то почти только ты, а я так, по большей части только слушал.

— Умение хорошо слушать стоит не меньше, чем умение хорошо говорить.

— «Все великие процессы приходят в движение только путём голоса, и никогда через силу пера»

— Хм, звучит неплохо. Ты придумал или чья-то цитата?

— Цитата. Одного немецкого философа и политика. Весьма эксцентричного, — с лёгкой ухмылкой произнёс я.

— А ты неплохо вышел на фотографии, — откровенно подкалывая меня и подавая бэйдж, сказала Маша.

— Очень смешно. На твою фотографию в паспорте взглянуть? — поинтересовался я, убирая бэйдж в рюкзак.

— Ой всё. Сильно влетело в ВУЗе? — осторожно спросила девушка.

— Да так. Я ведь говорил уже, написал объяснительную и всё, — произнёс я, махнув рукой.

— А, точно. Проводишь второй день подряд до дома?

— Сегодня мне в другую сторону, — с невозмутимостью сказал я, раскусив коварный план этой девушки. Ей нравится, когда парни краснеют, по крайней мере я. А сейчас подвернулась удачная возможность обломать весь кайф.

— Оу, ну ладно. Можно тогда последний вопрос на сегодня?

— Да, конечно. Валяй.

— Тебе сколько лет? — спросила Маша так, что стало ясно, ей это важно.

— Что? Ахахах, а зачем тебе это?

— Ну так, просто.

— А ты сколько бы дала?

— Ну, где-то двадцать три, двадцать четыре.

— Будем считать, что хронический недосып и двухнедельная небритость накинули мне пятак лет. Мне девятнадцать.

— Ого, это здорово, — едва не воскликнула Маша, но быстро пришла в себя. — Ну, в том плане, что жизнь ещё только начинается. Столько ещё впереди. Я хотела сказать, что и в двадцать три года тоже всё только начинается, но ты понял. Надеюсь.

— Эм, да, тоже надеюсь, что понял тебя, — сказал я, совершенно ничего не поняв из слов Маши. — Ладно, что-то мы действительно засиделись. Ну, во всяком случае я. Ты идёшь?

— Да, конечно! — воскликнула Маша, наспех оделась, взяла недопитую колу и смотрела на меня, буквально выпучив свои глаза, от чего мне стало неловко.

— Кхм, ты нашла новый способ, каким можно меня смутить?

— Ага!

— Ладно, пойдём. Провожу тебя, — сказал я, специально не ставя паузу, хотя она предполагалась. Реакция Маши не заставила себя долго ждать. Сразу после моих слов она широко улыбнулась, и уже начала радоваться, как вдруг…, — до двери бургер кинга.

— Эмм…

— Ахахаха, видела бы ты сейчас себя. Один — один. Пропустив первыми, красная команда отыгралась, — смеясь, говорил я. В то же время Маша сначала слегка погрустнела, но потом вновь повеселела.

— Хм, ладно. Первый тайм закончился ничьёй, но на второй синие выйдут замотивированными, — весело ответила мне девушка, заодно подмигнув. Ну а мы подошли к выходу.

— Ладно, хорошо посидели. Спасибо, что так быстро нашла бэйдж. Пока.

— Да. И тебе спасибо, хорошо посидели. Не правильно прощаешься кстати, — уточнила Маша, ожидая мой вопросительный взгляд. Когда же она его получила, она закончила. — До встречи.

— Так, я сказал, что будем решать на месте. Я ещё ничего не обещал.

— Неужели ты не составишь бедной, одинокой девушке компанию в тяжёлый дождливый осенний день в Петербурге, — сказала Маша, состроив трогательное личико. По крайней мере она так думала.

— Таким древним способом синие точно не победят, — подытожил я и развернулся. — Спишемся.

Вот на кой спрашивается, она ко мне прилипла? То до дома проводи, хотя всего лишь нога подвёрнута, то покушать вместе, теперь вообще приглашает к себе в гости, чтобы якобы сыграть Бетховена и Вагнера. Знаем мы это, по опыту других, но всё же. Раньше приглашали на «чай или кофе», теперь вот на концерт зазывают. Кхм, Маша конечно симпатичная, но её возраст, судя лишь по внешности, колеблется в промежутке от 13 до 20. Интересно, шутки про 8 лет строгача ещё актуальны? Вряд ли. А спрашивать возраст как-то неудобно. И вот что прикажете делать? Я не столь тупой, чтобы не заметить, что я ей симпатичен. Но начинать отношения с секса, даже если ей 18+? Нет, спасибо. Я один из тех ценителей высоких чувств и платонических отношений. Да вот только до чего они меня довели? Любование «ангелом», которое длилось больше года, а затем резкое, спонтанное признание в чувствах? А после закономерный отказ. А уж когда ты без повода приходишь к ней, чтобы подарить цветы, то тут уж и говорить нечего. Чувствуешь себя этаким ДЦП-шником, с дикой дрожью, с подкашивающимися ногами. А сейчас рыба сама плывёт даже не в сети, так как сети я никогда расставлял, и даже не на удочку, ведь удочку я уже убрал, а прямо в руки, которыми ты пропускаешь спокойную весеннюю воду меж пальцев. Мда, казалось, что метафора звучит лучше. Ну да и ладно, это же все равно разговор с самим собой.

Дом, милый дом, вот и ты. Только не милый. И не дом. Так что в сухом остатке осталось «вот и ты». Что же, ни убавить, ни прибавить. Надо вновь идти готовить… А хотя стоп. Я же поел. А на завтрак бутерброды сделаю, каша уже порядком надоела. Одной заботой меньше. А теперь другая забота, а именно учёба. На семинар нужно прочитать очередную умную, но бесполезную книгу. Хорошо. «Ок, Гугл, Аристотель «Метафизика» краткое содержание» Как же хорошо жить в 21 веке. И вот задание на часа этак 3 превратилось в получасовое. И на этом в принципе всё. Завтра ещё лекции и «аллес» Это значит, что можно пойти в классику РПГ, чтобы убить сотню-другую часов жизни. Начинать надо опять же с классики, со скрытного лучника вора-ассасина. Зачастую самая мощная сборка. И весьма интересная. Выбравшись из канализации, направляешься изучать игровой мир. Один квест за другим, одна пещера за другой и так далее. И вот уже я могу сказать, что мне сегодня на учёбу. Да и вставать через пять часов. Ой, не больно-то и хотелось выспаться. Но вспоминая мои прошлые случаи четырёхчасового сна, я решил всё же отправиться на боковую. Лучше завтра приду с учёбы и прикончу квесты гильдии. А что же насчёт Маши? Нет, спасибо. Лучше побуду жалкой грушей для битья. Не пойду я к ней. Не для неё я. Потом не будешь жалеть? Да пофиг. Не могу я представить сейчас себя с девушкой. Да и зачем ей жизнь портить?

Глава 3

Ауч, всё же спать меньше пяти часов не самая гениальная идея. Но ведь обожаемый когда-то мною Наполеон спал по четыре часа. Ну, до звания хотя бы капрала артиллерии мне ещё далеко. Про императора не будем даже вспоминать. Что у нас там сегодня? Лекция по экологии. Консументы и продуценты, серьёзно? Повторять школьную программу за 8 класс? Нет, спасибо, будет лучше, если я посплю. Разумеется, я бы на любой первой лекции стал бы спать, просто сейчас подвернулась возможность оправдать своё «безответственное» действие. А вторая лекция? Ага, история. История для меня хобби, но то, как её преподают…Нет, спасибо, лучше займусь своими делами. Например, продолжу читать «Вторую книгу» одного немецкого политика прошлого. Да, может не самое увлекательное чтиво, но запрещённый плод сладок. Это ещё что, в планах ознакомиться с Розенбергом и дневником хромого доктора. Скучно, глупо, наивно, но порой попадаются действительно умные мысли. Да и попади я на Украину, те самые карикатурные НС-скины, которых так любят показывать наши федеральные каналы, не станут для меня большой угрозой. Прогоню их по идеям Чемберлена, спрошу про Хорста Весселя и сочтут меня за своего. Неплохо ведь, правда? Хотя нет, после «Второй книги» почитаю что-то из Маркса, Энгельса, Ленина. Для разнообразия.

Но вот какой толк от учёбы в ВУЗе? По крайней мере в этом. Сижу и просто протираю штаны. Лекции все скучные, как на подбор. Семинар попадается интересный раз в неделю. И то, если повезёт. А так скука смертная. Но на пары всё равно ходишь. Ходишь и спишь. Эх, куда делось моё рвение к учёбе и знаниям? Видимо осталось в школе. Вместе с нереализованными амбициями. Да и дома дела обстоят не лучше. Рутина развлечений. Впрочем, это нытьё я прокручиваю у себя в голове уже сотый раз. А сделать что-то? Попытаться разорвать порочный круг? Пока что я не вижу подходящей возможности для этого. Хех, сейчас мне вспомнились песни одной канадской группы «What Are You Waiting For?» и «If Today Was Your Last Day»[3]. Да, много дров я наломал, восприняв текст песен как знак к началу действий. Так что порой стоит просто сидеть и ждать. Ждать так скажем послания свыше. Или же обычного удачного стечения обстоятельств. Тут уж как кому больше нравится. Понятия не имею, какой из этих двух случаев произошёл в этот день, но мне всё равно. Телефон завибрировал, а затем и зазвонил. Звонок? ВКонтакте? Вот те раз. И кто? Маша?! Эм, ладно.

— Привет, — медленно и неуверенно протянул я.

— Привет, — всё так же бойко говорила девушка, — я тут освободилась, разгрузилась. Ты придёшь?

— Эм, куда? — совсем не понимал я.

— Как куда? — начала смеяться по ту сторону экрана Маша. — Ко мне, ну к нам с мамой, ну то есть вроде как ко мне.

— Так, стоп. Медленнее, пожалуйста. Куда я понял. А зачем?

— Ваня, — медленно и непривычно строго начала девушка, — это уже не смешно.

— Эм, я не смеюсь, как видишь. Или как слышишь. Я просто только проснулся.

— Ой, извини, я тебя разбудила? — поспешно начала извиняться Маша. — Просто скоро уже полдень.

— Да, я вчера засиделся. Так, стоп. Сегодня воскресенье?

— Ага.

— Точно. Вспомнил, мы должны были договориться о концерте.

— Ой, ну скажешь тоже, концерт. Так, сыграю несколько мелодий. Так ты придёшь? Завтра. В пять часов.

— Завтра значит? Дай подумать, — сказал я, давая себе большую паузу для раздумий. В прошлый раз, когда я об этом думал, я решил отказать ей и вообще разорвать все отношения. Но оказывается прошло уже несколько дней. Может это и есть тот судьбоносный случай? Бред. Но послушать в живую Бетховена и Вагнера… Да ещё и когда играют лишь для тебя…Ух, от такого я не мог отказаться. Так что я пойду, а дальше будем смотреть по обстоятельствам. — Да, конечно, я приду.

— Отлично. Просто супер. Тогда не буду тебя отвлекать. До завтра?

— Да ты и не отвлекаешь, — начал было я, но тут же остановился. — Да, до завтра. Пока Маша.

— До встречи.

Фух. Завтра я вновь иду в гости к Маше. Как я до этого докатился? Да и если честно, то это как-то неправильно что ли. Два раза в гостях был, а на свидании не были. Тот ужин в фастфуде не считать. Но да ладно. Это будет завтра. А какие планы на сегодня? Подготовиться к учёбе? Завтра только лекции. Надо бы сготовить. Точно. А вообще, первым делом нужно встать с кровати, умыться, а дальше по обстоятельствам. Отлично, решено.

Завершив все утренние дела, ко мне пришла одна хорошая мысль:

— Миха, погнали в футбол. Позовём всех наших, поиграем. Тем более сегодня погода хорошая.

— Хм, да, можно. Где-то в три пойдём. Сейчас я в беседу напишу, посмотрим, кто пойдёт.

— Отлично.

Оставшееся время, в виде пары часов я убил за просмотром YouTube. Впрочем, ничего нового. Футбол, кино, всё как всегда. Плюс к тому же недавно начался футбольный сезон, а это значит, что вернулась моя любимая Лига Чемпионов. Посмотрев ролики о премьерах четверга в кино, а также узнав о новостях в чемпионатах, я засобирался. Бутсы, форма любимого клуба, вратарские перчатки. Всё на месте. Потратив час на дорогу, мы с Мишей прибыли на поле. Позже всех остальных.

По старой доброй традиции, все разговоры переносятся на время после футбольного матча. Сначала матч, потом беседа. На счастье, сегодня собрались почти все питерские друзья. Разделившись на две команды по четыре человека, мы начали играть. Я, будучи капитаном, взял себе хорошего вратаря и отличного защитника. Полузащита и нападение? Пфф. Кому они нужны? По «именам» команда соперника выглядела сильнее, но мы же играем не профессионально, тика-таку Гвардиолы нам никто не привил, как и какое-нибудь Катеначчо[4]. В дворовом футболе нет никаких схем, наигранных комбинаций. Будь проще, и победа у тебя в кармане. Ну и про универсализм тотального футбола не забывай. Отдаёшь мяч защитнику с хорошим дальним пасом, далее следует от него заброс, используя свои быстрые ноги, ты ускоряешься в свободную зону, смещаешься с фланга в центр, перекладываешь, если нужно, мяч под ударную ногу и бьёшь. С большими воротами это, как правило, гол. Соперник начинает разводить. Используя хорошую выносливость, прессингуешь, отбираешь мяч на чужой половине поля, улетаешь в атаку и пожалуйста, счёт уже 2–0 через 5 минут после начала матча. Соперник уже подавлен, а твоя команда на кураже. Повторяешь тактику с забросами ещё несколько раз, ведь не всегда передачи точные, не всегда удаётся выиграть единоборство, не всегда пробиваешь вратаря. Но в целом, незамысловатая тактика с забросами работает на ура. И команда, с не самым техничным нападающим, то есть мной, нулевым полузащитником, и с неплохим вратарём обыгрывает без труда весьма техничную команду с сильными игроками. После часа напряжённой игры счёт оказался весьма и весьма приятным: 7–3 в пользу моей команды и с пятью мячами на счету вашего покорного слуги. Пента-трик!

— Ну, что, теперь поесть? — спросил я.

— Да. Го в Мак? — сказал Миша.

— Да, давай, — поддержали все.

Еле перебирая ватными ногами, мы побрели в ближайший уголок вкусной и вредной пищи. То, что надо, чтобы набрать сгоревшие калории. В дороге беседа не клеилась от слова совсем. Видимо всё дело в том, что мы очень сильно устали. Молочная кислота в ногах давала о себе знать. С трудом заняв два столика в переполненном торговом центре, мы стали рассаживаться со своими заказами. И уж теперь, с подносом еды под носом и сидя на мягком стуле, разговор пошёл как надо.

— Ну что парни, как у вас дела? Давно ведь не виделись, аж с лета, так что давайте. Кто как отметил 1 сентября?

— Ой, это такой пиздец, — начал сразу Серёжа, — просто жесть. Отметил значит 1 сентября в общаге, где решили устроить посвят. Я в прошлом году откосил, так как был с девушкой, но в этот раз не вышло слинять, да я и сам не был особо против.

— Ужрался? — спросил Миша.

— И это тоже. Пиво, водка с минералкой, текила с лимонадом. Первый раз блеванул — ну, думаю, ладно. Бывает. А второй раз прям в своей комнате, куда пришёл спать. Моему соседу пришлось потом убирать. Капец как стыдно конечно, но я наутро извинился.

— Теперь совесть чиста? — спросил я.

— Да. Ну, почти. А вообще я понял, что нахер алкоголь. Буду пить только с вами ребята. Вот соберёмся как-нибудь в бар, или просто поедем снова на дачу к Владу, возьму Халзанчика и всё. Ваня, запомни мой совет — не нажирайся.

— Дааа, я же каждый день пью, чтобы мне такие советы давать, — ответил я.

— Ну кто тебя знает, вот сейчас не пьешь, а потом как сорвешься и всё, не остановишь.

— А значит если я сорвусь, то обязательно вспомню твой совет?

— Да, если ты сорвёшься, то тебя, 90-килограммовый м-монстр, ничто не ос-с-становит, — сказал Влад.

— Ой, мы ведь уже не на поле, где я 90-килограммовый монстр, теперь я Ваня, который и 70 не весит. Кость, а ты чего молчишь? — спросил я у друга.

— Да так, — ответил Костя, но при этом его глаза не переставали бегать, — короче, парни, я не девственник.

— Что? Кому-то уже свою жопу отдал? — спросил Серёжа, чью шутку мы поддержали смехом.

— Нет! Сколько раз я говорил, что не гей, а пансексуал.

— Всё равно ЛГБТ-шник. Но. Вы не понимаете, это другое, — сказал Миша. Дружеский стёб не прекращался.

— Ладно, может и правда хорош уже. Так что, кто она? Или всё-таки он? — спросил я.

— Это она. Она! Познакомились в музыкалке.

— В музыкалке? А когда успел?

— Да у меня сосед пошёл поступать, и позвал меня с собой. Я же всё-таки и на гитаре чуть-чуть играю, да и пою тоже немножко. По итогу он не прошёл, а вот я поступил.

— Ого, поздравляю, — сказал Серёжа, к поздравлению которого присоединились и мы все.

— Спасибо. Так вот, познакомился там с Дашей. Там что-то как-то завертелось, ну и вот.

— Что «ну и вот»? Даже не расскажешь как и в каких позах? — спросил Миша.

— Да ну, — ответил Костя. Повисла пауза. — Всяко разно.

— Молодцом! — поддержал я друга.

— Да, спасибо. Теперь кстати не только один Серёжа не девственник из нашей компании. Так что давайте парни, поднажмите. Кто последний — тот тухлое яйцо.

— На кого ставишь? — спросил Влад.

— Ну, вообще наверное на Ваню. Он просто один не пьёт, а это серьёзный бонус как бы. К тому же он вроде не очень хорошо на контакт с девушками идёт.

— Я бы так не сказал, — промолвил Миша.

— Да? Ну, может быть я и неправ, — сказал Костя.

— Я про то, что Ваня не очень хорошо идёт на контакт с девушками.

— О чём это ты? — спросил я.

— А то ты не знаешь. Господин Иван, — начал Миша, — как Вы поняли, сегодня не удастся отмолчаться. Куда завтра идёшь? Вернее, к кому? К какой Маше?

— Ооо, вот сейчас поподробнее, — сказал Серёжа.

— Да, давай, расскажи, — начали уже галдеть друзья в ответ на закатывание глаз с моей стороны.

— Кхм, Михаил, начну с того, что подслушивать нехорошо, — максимально серьёзно начал я, — продолжу тем, что сейчас ничего не буду рассказывать, так как и рассказывать-то не о чем, а закончу тем, что когда я рассказывал вам о своих похождениях, это заканчивалось плохо. Вам напомнить, как вы приходили ко мне в класс и пели ту песенку, которая, возможно, разрушила мои теоретически счастливые отношения?

— Ой, д-д-да ладно тебе, — начал говорить Влад, заикаясь, — у тебя бы все равно с ней ничего не вышло. Последующие события это продемонстрировали.

— Продемонстрировали? Не слишком ли много «р» для картавого? А вообще, я всё сказал, — строго сказал я. — Да и сам-то, Костя, например, рассказал только сейчас о бурной ночи. Что-то я не помню, чтобы ты распространялся нам о каждом своём действии на любовном поприще.

— Так значит от тебя ждать новости о лишении девственности? — ухмыляясь спросил Костя.

— Возможно, — закрыв тему, подытожил я.

Отменно посидев, мы стали расходиться. Кто на автобус, кто на метро. Всем в разные стороны. Когда встретимся в следующий раз? Через неделю? Месяц? А может больше? Чёрт его знает. Да и стоит ли сейчас об этом задумываться? Как захотим, так и свидимся. А дальше всё как обычно: душ, готовка еды, ужин, игры, сон. Ладно хоть сегодня выбрались встретиться. А-то так и просидел бы у компьютера всё воскресенье. Сильно устав, я даже не успел подумать о чём-то: будущем, о себе, о девушках, о жизни. Сон накрыл меня куда быстрее, нежели тяжёлые и не очень думы.

Сообразив полезный завтрак в виде овсяной каши и наспех умывшись, я заторопился на учёбу. Дорога, лекция одна, другая, обед — ничего не занимало меня. Мои мысли были сосредоточены на сегодняшнем вечере. Хоть что-то интересное. Да даже и не что-то. Для меня девушка будет играть на пианино или что там у неё. А может сыграет не только на пианино. Кхм, пошляку голос не давали. Отношения, которые начинаются с интима, для меня неправильны. Платоническая любовь рулит. Да и какая вообще любовь? Нравится она мне? Ну, внешне да. Да и вообще интересная. Но как девушка? Э, пожалуй, нет. С ней же свихнёшься! Та ещё егоза. Но она-то тянется ко мне. Ну, здесь есть два варианта: 1 вариант — после сегодняшнего вечера мы перестанем видеться, пускай не специально, но всё же. И потом уже как увлекательную историю я расскажу всё друзьям. 2 вариант — после вечера она не захочет отлипать от меня. Но она-то мне как девушка не интересна. И тут всё зависит от настроения. Я либо всё спущу на тормоза, разорвав попытку начала отношений. Либо предложу ей дружбу. Чтобы потом лучше понимать девушек. Наберусь опыта в общении с противоположным полом, так сказать. А-то опыта мне и не хватает. Очень сильно. А если она влюбится? Ну, все когда-то разочаровываются в любви. Будет лучше, если её разочарую я, чем другой. Уж я-то как-нибудь выкручусь. «Ты очень хорошая девушка, и ты мне очень сильно нравишься, правда. Ты действительно супер, но мы не можем быть вместе. Видишь ли, (вставить любую надуманную причину), но мы можем остаться друзьями. Я очень дорожу нашими отношениями, и ты всегда будешь много для меня значить. Какая-то часть меня хочет всегда быть с тобой, но я не могу. Но знай, что ты навсегда поселилась у меня в сердце». Ну и ещё что-нибудь наговорить. Лицемерно? Разумеется. Но она-то этого не узнает. А моя душа и так уже далеко не бела, так что замараюсь, ничего.

Придя домой, я понял, что практически ничего не успею. Нужно минут через 20 уже выходить. Ну ладно, ещё раз почищу зубы, подушусь туалетной водой, причешусь, ещё раз умою лицо и вперёд. А самое главное, конечно же, это побриться. Я не брал станок в руки уже почти три недели, отчего моё лицо стало похоже на не пойми что. В общем, оно было крайне неухоженным. И нет, это не свидание. Не свидание. Я просто иду в гости к девушке послушать классическую музыку, только и всего! И хоть я понимал, что это не свидание, однако средство контрацепции с собой всё-таки взял. Хотя не сказать, чтобы «взял». Вернее сказать, не выложил из рюкзака, в котором нетронутая пачка резиновых изделий валяется уже пару лет. На всякий случай. Однако этот случай всё никак не хочет наступать. Ну и ладно. Не больно и хотелось. Хорошо, хотелось, но сейчас не хочется. С лёгким нервняком я пошёл к Маше. Дорога, конечно, занимает не столь много времени, как бы мне хотелось. Привычным быстрым шагом я добрёл меньше чем за десять минут. Я рано. Делать нечего, придётся быть пунктуальным и дождаться своего часа у двери. Хотя с чего бы мне стараться прослыть пунктуальным? Вечно опаздываю, делаю всё в последний момент. Но что ты, перед девчонкой захотелось предстать во всей красе. Хотел было уже в мыслях произнести «своей красе», но как я уже подметил, пунктуальность мне не была свойственна, а значит не была «моей красой». Мда, куда только не уйдут мысли парня перед домом девушки. Хорошо, что всегда можно залезть в интернет и пролистать ленту новостей. Или почитать «Вторую книгу»[5], что я и сделал. Пару страниц, конечно, но всё же. Наконец, звонок в домофон, однако мне никто не отвечал так долго, что устройство само сбросило вызов. Спустя несколько секунд я повторил действие и получил ожидаемый результат:

— Да? — произнёс голос по ту сторону домофона.

— Эм, это я, Ваня, — уже начав нервничать, замялся я.

— Да? Отлично, сейчас впущу. Заходи.

Победоносный звук открывшейся двери попытался меня подбодрить, но безуспешно. Чем ближе к цели, тем сильнее шалят нервишки. Всё-таки первый раз иду в гости к девушке тет-а-тет. Поднявшись на нужный этаж, я обнаружил, что дверь закрыта. Удостоверившись, что это та самая квартира, я нажал на кнопку звонка.

— Да-да-да, я сейчас. Подожди немного, пожалуйста, — раздалось за дверью.

— Хорошо, я жду, — с легкой раздражительностью сказал я.

Я, понимаешь ли, специально ждал перед дверью, чтобы точь-в-точь с назначенным временем прийти, а она ещё не готова? Нет, я слышал, что девушки обычно опаздывают на свидания и весьма сильно, но здесь же не свидание, да и ещё я в качестве гостя. Ну ладно. Можно подождать минутку.

Одна, другая, третья. Прошло уже 8 минут, а я всё так и стоял на лестничной клетке. Нет, ну это нормально?! Сжав руки в кулаки, я подумывал уйти, но решил всё-таки задержаться. Мне становилось понятно, что вечер испорчен. По крайней мере, для меня. Настроение ни к чёрту. Наконец дверь открылась, и я понял, что синие вновь начали вести в счёте. Передо мной предстала следующая картина: красивая и молодая девушка, одетая в короткие, даже не думающие хоть немного приблизится к коленям, чёрные шорты, или вернее сказать шортики, в синюю, плотно прилегающую и мокрую футболку, через которую было видно всё, вплоть до отсутствующего бюстгальтера. Короткие сырые волосы, не уложенные в причёску, а лишь свисающие с головы этаким вихром дополняли крайне пикантную картину. Я, очевидно, весь покраснел и не в силах что-то сказать, проглотил слюну. Сама же нарушительница моего либидо смотрела широко распахнутыми глазами и виновато улыбалась уголками губ.

— Привет, — начала тихо и неуверенно Маша, но потом тут же перешла на быструю и рваную речь. — Ты меня извини, дел было просто много. Не успела. В школе задержали, ещё сготовить надо было, а я одна. Всё бегаю и бегаю, но все равно не успеваю…

— Воу-воу, тише, Маша, тише, — успокоившись сам, я начал успокаивать девушку, — всё в порядке. Я тут. Никуда не ушёл. А ты большая молодец. Ты не против, если я пройду?

— Ой, да, конечно, заходи.

— Слушай, Маш, — начал я крайне неуверенно, заходя в квартиру, — пока я раздеваюсь, ты можешь собраться. Если тебе это нужно.

— Ох, да, точно, — поглядев на себя и при этом краснея, сказала Маша. — Спасибо, что напомнил.

Я начал разуваться, а Маша удалилась в свою комнату. Так всегда происходит? Мы постоянно краснеем, нам становится неловко. Эх, лучше бы дома сидел. Через короткое время Маша вышла, не поменяв одежду. Ну, разве что надев кое-что, чего недоставало.

— Пойдём? — сказала девушка надрывистым, взволнованным голосом.

— А волосы?

— Конечно, сейчас.

Маша достала из шкафчика прихожей фен и удалилась в ванную, оставив дверь нараспашку открытой. Я решил не мешать ей. Но вскоре изменил своё решение. Пройдя пару шагов вперёд по коридору, я остановился у ванной и осторожно начал наблюдать за Машей. Казалось бы, ничего особенного. Просто девушка, просто сушит волосы. Но дело в том, что в этом и не было ничего особенного. Просто это было куда интереснее, чем нервничая стоять в коридоре, ожидая выхода Маши.

— Ваня, — начала Маша привычно для себя весело, — тебе разве не говорили, что подглядывать за девушками нехорошо?

— Хех, ну, во-первых, подглядывают обычно скрытно, — бойко начал я парирование предсказуемого замечания девушки, — а я прекрасно понимал, что ты увидишь меня через зеркало. А во-вторых, подглядывают обычно за чем-то непристойным, так что я не подглядываю, а лишь смотрю на красивую девушку, — сказал я, осознав, что переигрался с этой бойкостью. Последний скудный, но всё-таки эпитет оказался явно лишний. В итоге обычная фраза превратилась в подкат. Ох и не этого я хотел, не этого.

— Кхм, спасибо, — залившись краской, тяжело произнесла Маша.

— Эм, извини, само вырвалось, — сказал я с виновато-идиотской улыбкой, после чего всё-таки удалился с наблюдательного пункта, покуда ещё чего не испортил. Спустя пару десятков секунд, Маша вышла. Вернее, даже выскочила и чуть ли не врезалась в меня.

— Ой, — робко сказала девушка, глядя на меня снизу вверх расширенными зрачками и широко распахнув ресницы, отчего мне стало некомфортно, — извини.

— Эм, слушай, когда ты так смотришь, я начинаю забывать, зачем пришёл, — сказал я с улыбкой, решив свести подобную ситуацию к шутке. Я надеялся, что это растормошит её. Так и вышло.

— Да, точно, пойдём, — ответила Маша, на последнем слове уже развернувшись и идя в свою комнату. Я последовал за ней.

Маша усадила меня на своё кресло. Сама же села на обычную табуретку с кухни. Раскрыла пианино, или как там оно называется, и… задрожала. Сначала я подумал, что это волнение. Потом вспомнил, что и у самого иногда бывает тремор рук при переживаниях. Но причина оказалась куда прозаичней. Балкон оказался нараспашку. Я молча встал и закрыл окно, а затем прикрыл и сам балкон.

— Лучше? — спросил я, подражая известной рекламе.

— Лучше, — чуть смеясь и поняв меня ответила Маша, спасибо. С чего начать?

— Ну, мне так-то без разницы. Но давай с Бетховена.

— Принято.

Теперь дела пошли значительно лучше. Началось ритмичное постукивание по клавишам пианино, из-под которых доносились чёткие звуки. Темп «Аллегретто» неспешен, поэтому Маша с лёгкостью и непринуждённостью перебирала клавиши, размахивая пальцами, для пущей артистичности. Однако она была полностью сконцентрирована. Мелодичная середина давалась не столь легко, но девушка безукоризненно со всем справлялась. Я же совсем ушёл в себя, уставившись в одну точку, а именно на ножки Маши. И не потому, что я хотел я на них смотреть, вовсе нет. Просто в такие моменты ты опускаешь глаза, очень редко моргаешь и уносишься куда-то далеко. Обычно так приходиться смотреть на пол или стену. Но сейчас я пялился на икры девушки. Наконец, наступила кульминация. Эта мощная, трагичная, зловещая музыка. Конечно, без оркестра звучит не столь внушительно, но всё же. Я даже не понял, что композиция закончилась, а лишь продолжал сверлить взглядом ноги девушки. О чём я тогда думал? Да ни о чём. Я просто был в своей нирване.

— Эм, Ваня, слушай, тут такое дело. Я могу попытаться сыграть Вагнера, но там действительно нужен оркестр, поэтому…

— Всё хорошо, — сказал я, не переводя взгляд, — сыграй что-нибудь, что хочешь ты. Сыграй свою самую любимую композицию.

В этот момент Маша начала играть крайне мелодичную и романтическую музыку. Она казалась очень знакомой. Прямо-таки очень. Эта композиция была современной и быстрой. Маша вся была в напряжении, но её руки буквально порхали по музыкальному инструменту. У меня же при звуках мелодии в голове вспыхивал образ Насти, а на глаза подступали слёзы. Очевидно, сейчас они покраснели. Музыка закончилась… Маша развернулась, но застав меня в трансе не стала ничего говорить. Эта ситуация давила на моё и так расшатанное психическое здоровье, поэтому нужно было возвращаться в реальный мир.

— Спасибо, — тихо сказал я, смахнув рукой возможные слёзы и переводя взгляд на девушку. Каково же было моё удивление, когда я увидел заплаканную Машу!

— Ага…, — чуть слышно произнесла девушка.

— Маш, что случилось?

— Да так, ничего. Всё в порядке. Просто…

— Воспоминания нахлынули?

— Да.

— За это мы и любим музыку. Она даёт нам возможность пережить памятные моменты, — говорил я как всегда с умным видом, совсем забыв про то, что передо мной сидела «расклеившаяся» девушка.

Я терпеть не могу жалость, но сейчас понял, что ей нужна хотя бы какая-никакая поддержка. Я встал и сделав пару шагов, протянул свою руку под глаза поникшей девушки. Она подняла голову, посмотрела на меня своими заплаканными зелёно-голубыми глазами, которые стали ярче, насыщеннее, глубже. Они тянули к себе словно магнит, не отпускали, а только завлекали в бездонный омут, в которой я был бы рад нырнуть. Расширенные зрачки, улыбка лишь уголками губ, чувство холодной маленькой ладошки на своей и…Да, я растаял. В этот момент я мог сказать, что что-то во мне ёкнуло. Любовь? Не хочу разбрасываться громкими словами, но я ощутил глубокую симпатию к этой девочке и спустя мгновение заключил её в свои объятия. Сначала опешив, Маша спустя короткое время уткнула свою головку в мою грудь. Я же опустил свой подбородок на её макушку, вдыхая аромат клубничного шампуня. Каково же было моё желание прильнуть губами к её волосам! Но я лишь второй рукой прижал её голову к себе крепче.

Как же мне сильно этого не хватало! Ощущать тепло человека, которому на тебя не чхать, вдыхать его аромат и прямо-таки млеть и таять от всего.

— Ваня…, — освободив голову, тихо проговорила Маша. Я ожидал какой-нибудь шутки, по типу что мы часто так стоим или чего-нибудь ещё, — спасибо тебе. Большое спасибо. За всё.

— Да брось, — вновь начал я сторониться благодарностей, отстранившись от Маши, но всё ещё держа её за плечи, — это тебе спасибо. За всё. Ну и за то, что ты появилась в моей жизни.

Я сказал это осознанно, а не как ещё недавно в ванной. Да, я растаял. Я вкусил плод платонических отношений.

— Слушай, а что за мелодию ты только что играла? — спросил я, уже отпустив девушку.

— А это композиция «River flows in you». Современная и весьма известная.

— Это да, я тоже обратил внимание, что не раз её слышал. Приду домой, добавлю трек. И да, ты сыграла великолепно. Просто супер!

— Спасибо. Я правда давно не играла, думала не получится так, как хотела. Но я рада, что тебе понравилось. Вань, можешь поставить чайник пожалуйста, я, пожалуй, это, умоюсь.

— Да, конечно. Ты что будешь пить?

— Кофе. Без молока. И без сахара.

— Ого, суровый выбор, — сказал я, иронизируя, в надежде, что это поднимет Маше настроение.

— Ну…,- видимо хотела как-то отшутиться девушка и посему сделала паузу, — наверное всё-таки лучше с сахаром.

— Хорошо. Я всё устрою.

Я удалился на кухню, а Маша в ванную. Совершая ряд привычных действий, а именно: налить в чайник воды, зажечь огонь на плите, поставить чайник, достать кружки и т. д., я всё думал. Что только что было? Я никогда за собой подобного не замечал. Последний год я существую как разумный (и то не факт) овощ. Без интересов. Без увлечений. Без развлечений. Без чувств. Друзья? Порой мне кажется, что здесь скорее дело привычки и естественная нужда в общении, а не какие-то священные узы товарищества, которые так восхвалял Тарас Бульба. А до этого я вообще ушёл в мизантропию. Ницше, Вагнер, антисемитизм, расизм, Гитлер, социал-дарвинизм, нацизм, — все эти слова ураганом носились в моём разуме. А сейчас? Сейчас что изменилось?! Наивно думать, что Маша или кто-то другой способен сделать из меня Человека. Я уже так думал, считал, что кое-кто спас меня, исцелил душу от зла. Но не тут-то было. Исцелив от зла, ненависти, презрения к другим людям, она не наполнила меня чем-то высшим, добрым. В итоге оставив лишь пустошь в моей душе. Не научив меня любить, она разучила меня ненавидеть. А Маша? Будто она другая? Чушь. Все люди такие же. Так что глупо надеяться на другой исход. И что делать? Продолжать отношения, не влюбляясь при этом в неё. Если повезёт, то всё дойдёт до секса. Да и вообще наберусь опыта общения с девушками. Но, однако, теперь я не настроен её бросать. А зачем? Я ей нравлюсь, она мне тоже симпатична. С ней я смогу удовлетворить все свои потребности, как романтические, так и сексуальные. Просто нельзя влюбляться. Хватит. Довольно мнимых богинь и ангелов в моей жизни. Все отношения строятся по принципу я-тебе, ты-мне. Но из дальнейших размышлений меня вывел свист чайника. Разлив напитки, я сел и стал ждать Машу. Она долго. Тоже думает. Вероятно, обо мне. О нас. Интересно, насколько различны наши мысли в этом вопросе? Мне кажется, что они диаметрально-противоположны. Наконец она пришла и молча села за стол.

— Кофе с молоком? — поинтересовалась Маша, — я уж думала ты меня и здесь удивишь.

— Ну, порой стоит побыть и весьма заурядным.

Мы не знали, о чём говорить. Не хотелось. Боялись. Не было возможности. Маша обхватила своими ладонями кружку и смотрела в окно. Вечерело. Близился закат. Солнце уже садилось, и зарево от него уже вовсю проглядывало из-за туч. Малиновый закат буквально искрил в глазах этой девушки. Уловив то, что я за ней наблюдаю, Маша прикрыла глаза и слегка улыбнулась. Не поворачивая голову, она буквально впитывала в себя лучи закатного солнца. И от этого становилась ещё прекраснее, счастливее, добрее, неотразимей. О чём она думает? Видимо о чём-то удивительном, чудесном, может даже волшебным. Хорошо, что я не подхожу ни под одну из этих категорий. Молодая девушка думает о чём-то замечательном. Заурядно, но при этом всё же волшебно. Главное, чтобы позже она не перестала предаваться чувству прекрасного.

— Ваня, можно задать личный вопрос? — вывела меня из раздумий Маша.

— Эм, да, пожалуй. Вперёд.

— Тебе нравятся закаты?

— Ох ты, неожиданный вопрос, — не слукавил я. — Ну, если честно, то не знаю. Раньше нравились. Раньше я вообще природу любил. Солнце, облака, дождь, гроза. Всё меня впечатляло. Порой сидел на крыльце дачного дома и наблюдал за грозой. Как сначала вспышка белого света озаряет тьму, а после идёт грохот.

— А сейчас?

— А сейчас всё сложно. Просто сейчас это… далёк я от сентиментализма и романтизма, так сказать.

— Хорошо, — тихо и спокойно ответила Маша.

— Слушай, Маш, — спустя пару минут и выпитое кофе сказал я, — я, наверное, пойду.

— Да, хорошо, сейчас провожу.

Пока я обувался, мы молчали. Пожалуй, всё, что в нас было, мы оставили там, в комнате. Вот и сейчас я решил, что прощаться объятиями будет слишком.

— Пока, — тихо, сказала девушка, опустив голову и глаза вниз, глядя на свои босые ноги.

— Неправильно прощаешься, — начал я, и Маша подняла голову и кинула на меня удивлённый взгляд. — До встречи.

— Да, до встречи, — всё так же тихо, но теперь глядя мне в глаза и улыбаясь сказала девушка.

Я вышел из здания, и спокойно, любуясь природой, пошёл домой. А в голове повторял как мантру: «Не влюбляться! Не влюбляться! Не влюбляться!»

Глава 4

— Толерантность нужна в современном мире и обществе, сейчас без неё никуда, — заканчивая своё выступление, говорила моя одногруппница Саша. Ох уж эта теория и методы формирования толерантности. Ну кому нужна эта дисциплина? Правильно, никому. Но теперь ещё иди, получай зачёт. Благо можно взять автоматом. Что и надо бы сделать. Может ответить, чтобы получить «плюсик» и приблизиться к автомату? Да не, как-нибудь в другой раз.

— Иван, я вижу Вы заскучали, — сказала преподавательница, заметив то, как я зеваю. — Может быть выступите?

— Да я как-то не особо готов. Может быть в другой раз.

— Вы не готовы? Тогда выступите экспромтом. Что вы думаете о толерантности? — сказал педагог, приглашая рукой на выступление.

— Ай, ладно, — раздражённо произнёс я, — что там за тема?

— Моё отношение к толерантности.

— А, ясно. Толерантность — это что такое? Терпимость. Терпимость к другим. Ну и… Ок, зайду с козырей. Толерантность — это бич современности. Делая толерантность чуть ли не главнейшей ценностью современного общества, мы обрекаем будущие поколения на сильнейшие потрясения. «Умные мира сего» навязывают чуждую терпимость и сострадание к группам людей, которые издавна были врагами. Пытаться примирить католических ирландцев с протестантами-шотландцами…Ну, это в крайней мере неразумно. Обществу, как и отдельным людям, нужно выплёскивать агрессию. От неё нельзя избавиться. Её можно либо копить, аккумулировать для более сильного выброса. Либо регулярно давать агрессии выход, срываться в разумных пределах. А смерть нескольких сотен людей в масштабах многомиллионных сообществ является тем самым разумным пределом. А как проходит эволюция? Верно, через постоянную борьбу. За выживание своего вида с другими. Или же, что встречается куда чаще, внутри своего вида, с так называемыми «другими». Мы прошли путь от амёб и инфузорий до кроманьонца отнюдь не благодаря толерантности, а совсем наоборот. Наши предки боролись ради нашего появления. Они гибли не сотнями, а сотнями миллионов. А мы вдруг решили отбросить всё это? Неужели людям стало стыдно? Стыдно за то, что мы животные? По всей видимости да. Европейский народ великодушно предоставил чуждой крови те же права, которые завоевал для себя в течение столетий ценой огромных собственных жертв. Рано, слишком рано люди посчитали себя юберменьшами. Но если вернутся к толерантности, то я не упомянул ещё одну вещь. Все эти меньшинства ждут не толерантности, не терпимости, нет. Они требуют любви к себе. И мне было бы все равно на все эти меньшинства, но они заставляют тебя полюбить их. Теперь даже если ты нормально к ним относишься, но при этом не любишь их, то ты ксенофоб, шовинист, расист. Эти так называемые либералы, прикрываясь свободой и борьбой за права ущемляют одну из главных свобод — свободу эмоций и чувств. А в Америке сейчас и эта тема с БЛМ. Всё началось с этого Джорджа Флойда. Виноват ли полицейский? Да. Было ли это актом расизма? Очень сильно сомневаюсь. Если бы на месте Флойда оказался такой же 100+ килограммовый и ростом 190+ белый с богатым опытом тюремной жизни, то коп поступил также. Приём был жёстким и болевым, но не смертельным. Для нормального человека. Ну а в крови Флойда нашли наркоту, из-за которой и были нарушены дыхательные процессы. Чёрных убивают потому что они чёрные? А согласно статистике преступлений за 2018 год, в Америке белые страдают от чёрных почти в 10 раз больше, чем чёрные от белых. Так, а что же с расовым беспределом от полицейских? А здесь примечателен случай Джастин Даймонд. Обычная 40-летняя белая женщина без судимостей вызвала полицию, так как слышала крики из соседних домов. Приехал полицейский и не выходя из машины застрелил её. Коп разумеется чёрный. Были какие-то протесты? Конечно нет. А теперь сравнить два случая: в одном чёрный коп застрелил безоружную белую женщину, а в другом белый коп применил опасный, но не смертельный приём против огромного чёрного с рядом судимостей. И это было задержание после преступления. БЛМщики всё так же требуют, чтобы ты их любил. Но я не буду. Извините, но даже самые сексуальные звёзды и красавицы афромариканки меня не сильно привлекают. Мне они не нравятся внешне. Дискриминация ли это? Да. Плохо ли это? Нет. Я пару раз сталкивался и скорее всего не раз столкнусь с дискриминацией по росту в свою сторону. Да, у некоторых предвзятое отношение к невысоким людям. Мы любим общаться с глупыми людьми? Нет, мы их сторонимся и избегаем их компании. Не хотим мы связываться с идиотами. Но ведь интеллект передаётся по наследству, генетически! Получается проявляя антипатию к тупым людям мы дискриминируем их по интеллекту. Как интроверт-флегматик я не особо люблю разговоры с другим интровертом-флегматиком. Потому что в разговоре мы пассивы — т. е. слушатели. Но в диалоге не может быть два слушателя. Кто-то не переносит холериков, или часто ноющих и апатичных меланхоликов. Но ведь характер и темперамент тоже заложены в нас генетически. Быть нетерпимым — это нормально. Нормально разделять людей на тех, кто нам нравится и на тех, кто не нравится. А признаками симпатии и антипатии может быть что угодно. От горбинки на носу до цвета кожи. Свобода выбора стоит слишком дорого. А свобода выбора, кого любить, а кого нет слишком дорога. Нельзя любить всех. Если вы любите всех и вся, то теряете естественную способность выбора. Любовь — сильнейшее чувство. И я не собираюсь растрачивать любовь на всех и вся. Я бы ещё продолжил про потерю индивидуальности, хоть религиозной, хоть национальной, про то, что люди в принципе не равны и многое другое, но через двадцать секунд звонок на обеденный перерыв, а задерживать голодных студентов я не имею права. Могу садиться?

— Да, садись пожалуйста, — недолго подумав, задумчиво сказал педагог. — Ребята, вы свободны. Иван, задержись немного. На следующем семинаре мы продолжим. Так что можешь подготовиться и к продолжению своего рассказа, и к возражениям других.

— Возражать будут глупые, неразумные, не разобравшиеся в этом вопросе люди. Они не сняли розовые очки, я же прозрел. Уже давно.

— Именно поэтому ты сидишь один?

— Хех, — усмехнулся я со злобной улыбкой, — источник, из которого пьют все или большинство неизбежно отравлен. Я же не хочу травиться. А одиночество… Это для слабых оно является проклятием, а для сильных неизбежностью, которую мы принимаем как дар.

— Хорошо, я тебя поняла. Можешь идти на обед.

Мда, всё как всегда. Стоило только задержаться в кабинете на минуту-другую, как все места в столовой заняты. Скопировав персонажа Джона Траволты из «Криминального чтива», я понял, что вариантов у меня не то чтобы много. Ну, в конце концов, стоя больше влезет.

— Ваня, садись к нам. Местечко есть, — окликнула слева меня Настя, сидевшая в своей привычной компании.

— Эм, ну ладно. Спасибо за приглашение, — сказал я и присоединился к компании одногруппников. — Всем приятного аппетита.

— Спасибо. Тебе тоже приятного, — тут же ответила Ника.

— Зажёг ты, конечно, сейчас, — прервал весьма длительное молчание Артём.

— Ну, мне не привыкать, — с ехидной ухмылкой подметил я. — Готовьтесь к следующему семинару. Препод сказал, что я продолжу выступать и защищаться от нападок группы.

— Она прямо так и сказала?

— Примерно. Не суть важно. В общем, готовьтесь меня переубеждать.

— О, это будет очень легко. Твоя аргументация проста и линейна. Её уже давно разбили все глобалисты мира, — самоуверенно заверил меня Даня.

— Нет смысла тебя переубеждать, — томно сказала Ника, — если ты в это веришь, то только ты сам разубедишься в этом. А наши споры и ответная аргументация…Они будут лишь ещё сильнее убеждать тебя в своей правоте. В конце концов, возможно ты и прав. Так что я просто с удовольствием выслушаю тебя на следующем семинаре. Ты главное тоже подготовься. Чисто чтобы не нести околесицу, которая у тебя бывает. Тему плохо знаешь, но в то же самое время понимаешь, что у тебя отличный голос и решаешь этим пользоваться. И да, голос становится ещё увереннее, крепче, завораживающей, но смысл слов-то от этого не меняется. Так что подготовься. Слушать тебя подготовленного — одно удовольствие.

Когда Ника это говорила, она, по большей части, смотрела мне в глаза, но всё же довольно часто отводила свои маленькие зелёные глазки от моего восторженного взгляда. Её глаза бегали по столу, опускались на тарелку с медовиком, рассматривали свой весьма заурядный маникюр голубого цвета, и наконец, скользили по моему телу: сточенные ногти, выпирающие вены на кистях, мощные предплечья, широкие плечи, губы, невероятно тёмные, почти чёрные, но всё-таки карие глаза. Я ощущал этот взгляд, поглощал этот приятный голосок, восхищался умом сидящей напротив девушки, кайфовал от растерянной ею из-за меня уверенности, а от последних слов, сопровождаемых миловидной улыбкой и широко распахнутых глаз я получил самый настоящий эмоциональный оргазм. Готов поспорить, что и она почувствовала что-то подобное. Ох уж эта пресловутая «химия». Жаль, что у неё есть парень.

— Ну что ж, Ника, для тебя я с радостью подготовлюсь. Перечитаю Ницше, социал-дарвинистов, Гитлера, — спокойно произнёс я, делая акцент лишь на имени и ставя паузу, которая бы подразумевала окончание моей речи, но не позволяла тут же вставить свои пять копеек кому-либо ещё, — доставлю тебе «одно удовольствие».

Всё сработало как надо. Пауза, томный голос, выделение последних двух слов, молчание и переглядывание между собой моих собеседников — всё было идеально, как я и надеялся.

— Спасибо ещё раз, что пригласили за стол, — спустя несколько секунд тишины сказал я, встал из-за стола, кивнул Нике и пошёл по своим делам. Благо есть ещё пара десятков минут до следующей пары. Отлично, почитаю «На игле»[6].

«Голубые охотятся за натуралами — этакими клубными вышибалами с громадными бицепсами и храбростью во хмелю. Натуралы охотятся за женщинами, которые балдеют от грациозных, изнеженных гомосеков. Никто не получает того, чего хочет».

Просто? Да. Гениально? Конечно. И между прочим отличное оправдание своих неудач на романтическом поприще.

Спустя пару минут ко мне подошла Саша. Я заметил её боковым взглядом, стараясь не отрываться от чтения. Она же, немного выждав, начала разговор.

— Хорошая речь получилась. Я прямо-таки почти поверила в то, что ты говорил.

— А, у меня просто талант убеждать людей. Впрочем, мне понравилась и твоя речь.

— А мои идеи, облечённые в слова?

— Ну, я пока не могу сказать точно, — сказал я, улыбнувшись, поймав ответную улыбку.

— Скоро политические игры. Ты будешь участвовать?

— Да, буду. А ты?

— Вряд ли, я лучше послушаю кандидатов. Ты будешь брать за основу существующие сейчас партии, или своё придумаешь? Просто у одной группы будет анархо-капитализм.

— Возьму существующую. Но не ныне. Буду отталкиваться от национал-социалистической идеологии.

— Ого, неожиданный выбор. Много единомышленников нашёл?

— Гораздо больше, чем предполагал. Одиннадцать человек. Больше трети нашей группы. Учитывая это, мы практически точно будем выступать в лекционном зале от имени нашей группы. Будешь за меня голосовать?

— Посмотрим. Это зависит от того, понравится ли мне твоя программа. А ты лидер партии, да?

— Разумеется. Я же и предложил взять крайнюю, радикальную идеологию. Выбор был лишь между коммунизмом и фашизмом. Я, конечно, был не против взять троцкизм, но мои симпатии всегда были на стороне правых, нежели левых. Да и народ…Он и собрался быстро, никого не нужно было просить вступить в партии, так ещё и сам просил как можно больше жести. Ну а дальше я не в праве раскрывать все подробности. В конце концов, осталась лишь неделя.

— Да, с нетерпением жду. Хоть наконец интересный семинар будет.

— Ну, на остальных поспать можно.

— Да, точно, — усмехнулась Саша, и неясно было, продолжили ли бы мы говорить или нет, но прозвучал звонок, а вместе с ним к кабинету подходил наш педагог. Так что как только он открыл двери, мы просто молча расселись по своим местам.

Придя домой я понял, что забыл кое-что важное. Саша напомнила мне об этом. Подготовка к политической игре. Да, пускай порядка 35 % голосов уже у меня в кармане, однако есть множество моментов, которые следует учесть. Во-первых, мои «единомышленники» могут предать, и под предлогом того, что программа или выступление другой партии понравились им больше, они могут отдать свои голоса за них. Этого нельзя предотвратить полностью, но шансы возможного предательства можно минимизировать посредством тщательной подготовки выступления. Во-вторых, представители других партий могут узнать, что у меня большое число последователей. Следовательно, они сделают вывод, что никто из них не сможет помешать мне победить. В одиночку. И они могут прийти к единственно-правильному выбору: всем объединиться и проголосовать за одну партию, дабы не допустить разделения голосов и победы радикальной партии. Конечно, я надеюсь на то, что мои противники окажутся столь неразумными, как и руководители коммунистических, центристских и социал-демократических партий в Германии в 30-е годы ХХ века. Во всяком случае, готовиться нужно. И я погрузился в литературу. Да, различную. Проблема заключалась в том, что электорат, в виде подростков до 20 лет отличается максимализмом, энергией, стремлением к борьбе. Само по себе это не проблема, однако нынешняя молодёжь, уверовавшая в Солженицына, видя стагнацию страны, усиление тоталитарного строя, «закручивание гаек», силовой разгон мирных демонстраций, недопущение ряда оппозиционных кандидатов до выборов, желает бороться как раз-таки против всех признаков тоталитаризма, попирательства свободы. С жадностью заглядывая в рот Западу, они обожествляют Америку, Соединённое королевство, Францию, Германию. Если в России делается что-то не так, то это плохо. Даже если это борьба за сохранение семейных ценностей через антагонизм к ЛГБТ-сообществу. Нынешняя молодёжь, ненавидящая «совок», гораздо с большим удовольствием пойдёт брать Бастилию, нежели свергать Временное правительство. Но при этом всём, подростки очень сильно подвержены мнениям авторитетов. Так что основной моей задачей было найти оправдание тоталитаризма и расизма у выдающихся людей прошлого. Гитлер и нацистская верхушка, несмотря на то, что они были выдающимися людьми, не подходили по понятным причинам. И так я начал готовиться.

Платон, Аристотель, Ницше, Гюстав Лебон — именно к этим авторитетам я обращался. Возьму за основу. Добавлю кое-что из программ иностранных современных ультра-правых организаций, движений, партий. И конечно же щепотку экспрессии, ярости, энергии от Гитлера и Геббельса. Речь о Тотальной войне в помощь.

Спустя 6 часов работы черновик был готов. Углубляться смысла не было, так как время будет ограничено, да и отдельные моменты я, если понадобится, опишу подробнее. Благо я углубился в тему, поэтому привести цитаты из «Государства» Платона и «Политики» Аристотеля для восхваления аристократии не составит труда. В расовом вопросе нужно будет придерживаться точки зрения между Лебоном и Розенбергом. Меня не могли загнать в угол. Так во всяком случае мне казалось. Однако философия, история, политология меня порядком извели. Послезавтра, в понедельник, выступление. Сейчас же, в субботу, после учёбы, я хотел развеяться. Сходить в кино? Да, думаю хороший вариант.

— Миша, пойдёшь в кино? — спросил я у друга, выйдя из комнаты.

— Не, не охота. Там сейчас ничего интересного. Можно в Мак условный сходить. Наших позвать.

— Да не, я есть не хочу. Завтра можно будет собраться, — сказал я и удалился обратно к себе.

Ну и что делать? Я глянул афишу кинотеатров. Да, действительно ничего стоящего. Ну ладно, может в следующий раз. Времени было лишь два часа дня, а я не знал, чем себя занять. Сериалы, игры, фильмы? Надоело. А впрочем… Пока мой мозг искал всевозможные варианты препровождения, я начал листать ленту новостей. Политические и спортивные новости, фотографии, лайки и комментарии друзей. Все смешалось в одно месиво перед остекленевшими глазами. Машинально крутя колёсико мышки, я хлопал веками, пока взгляд не зацепился за один пост. Какая-то женская хрень, про красоту мира, природы, с детской, наивно-сопливой цитаткой. Фу, терпеть не могу подобный бред. А сверху надпись: запись понравилась Марии…

Ха, ну кто бы сомневался. Было бы удивительно, если бы она не тащилась от этой фигни. Однако я тут же вспомнил нашу последнюю встречу, и мне стало немного стыдно. Немного, самую капельку. Но я подумал: «А почему бы не пригласить её в кино?» А стоит ли…Ой, пофиг. Маши не было в сети, так что я решил позвонить. Не люблю я конечно говорить с людьми по телефону, но в этот раз решил дать слабину.

— Ваня? Привет, — послышалось на том конце. — Рада, что ты позвонил. Как дела?

— Привет Маша. Дела-то в общем и целом нормально. У тебя как?

— Тоже нормально. Ты по поводу звонишь или просто поболтать? Ой, извини, немного не то сказала. В общем я и просто поговорить с тобой рада.

— А, всё нормально. Я даже не обратил внимания. Но я это, по поводу, — говорил я обрывисто, тщетно пытаясь скрыть волнение в голосе. — Не хочешь сходить в кино? Сегодня.

— Ого как! Я даже не знаю. Надо у мамы спросить. А на что?

— Да, мультик вроде какой-то идёт. Отзывы тоже вроде неплохие.

— Хм, можно. Я бы сходила. Ой.

— Что такое?

— Это что, получается свидание?

— Эм…, — я молчал секунд пять, пытаясь подобрать нужные слова. Маша застала меня врасплох. Я и так был смущён тем, что звал её по сути дела на свидание, так она меня ещё и в этом уличила, — свидание или дружеская прогулка? Всё зависит от того, на что ты согласна пойти.

— А если не согласна идти ни на то, ни на другое? — игриво спросила Маша, а я же, совсем отупев, готов был уже капитулировать и прощаться. — Да я же пошутила. Но я сегодня не могу, правда. Я в школе задержалась, а мама настоятельно требует уборки в комнате. Но можно завтра сходить. Ты как?

— А, ясно. Но у меня на завтра уже есть планы, так что может быть просто в другой раз?

— Да, давай.

— Хорошо. Ну ладно, давай, пока.

— Пока.

Ха, не влюбляться он собрался! А больно ты ей нужен? Или что, раз помог да раз обнял и всё, она уже течёт от тебя? Никому ты к чёрту не сдался. Ни работы, ни квартиры. Какая девушка?

С горечью в сердце и на душе я просто пошёл на улицу. Чтобы просто идти. Вперёд. Влево. Вправо. Назад. Чувствовалась ненависть к самому себе. К своей ничтожности. Ведь я уже начал верить, что с Машей у меня хоть что-то получится.

Банально, но мне действительно не было чем заняться. Именно поэтому я пошёл на улицу, где мне некуда было уйти. Хотелось домой. Хотелось уюта, любви, тепла. Но Питер сжимал и душил всё во мне. В мегаполисах нет индивидуальности. Она ещё есть у приезжих, но город ломает их и подстраивает под многомиллионное сообщество. Полнейшее равнодушие ко всему, которое люди пытаются скрыть за "фотками счастья" для инстаграмма. Жестокость, злоба, боль, скорбь пронизывают тебя насквозь вместе с леденящим морским ветром.

Еду на метро. Куда? Куда-нибудь до конечной. Прибывает поезд, а вместе с ним и то самое чувство, желание. Сделать ещё пару шагов вперёд за желтую линию. И всё будет кончено. Вот поезд уже показывает огни из сумрачного тоннеля, а его, как и всегда, сопровождает "дыхание смерти". Тот самый ветерок, который пробирает до мурашек, будь ты хоть на большой высоте перед невысокой оградой, или же как сейчас перед несущимся орудием возможной смерти. И этот ветерок постоянно тебе нашептывает, что стоит лишь протянуть руку навстречу, и ты навсегда забудешь, что такое боль. Эх, если бы я знал, что по ту сторону жизни меня будет ждать свой личный рай без подстав от тёмных сил, то я бы тут же сделал это. Если бы я знал…

— К красивым пионеркам захотелось? — спросил мой ехидный внутренний голос.

Я не был настроен на разговор, поэтому без единого слова заставил внутреннего собеседника заткнуться.

Да, я слабак. Я не готов бороться. Я бы давно сдался за уместное вознаграждение. Но кто мне его предложит? Одна за другой проносились станции, как и спешащие домой люди. Я же, словно неявный хозяин поезда был смотрителем. Выйдя из квартиры три часа назад, в моей голове уже не было ни одной хорошей мысли. Только вечная депрессия. Вечная и гнетущая грусть. К возвращению якобы домой, мысли уже просто летали и не могли уложиться в комплексную идею. Миша уже спал, но для меня это всё равно не имело значения. Пройдя на кухню, я налил себе крепкий, состоящий лишь из двух ложек с бугорком кофе, да кипяток. Не знаю сколько я просто сидел и смотрел в окно, знаю лишь то, что, когда притронулся к кофе, оно уже было холодным. На часах пятый час утра. Вспоминаются слова из песни:

Скоро рассвет, выхода действительно нет, но ключ я сегодня не повернул. Испугался. Как и всегда. Как и всегда. Не помню, как я заснул. Но вот то, что на подушке остались мокрые следы я утром заметил. Жаль, что это не от пота.

Наконец. Вот он. Тот момент, которого я ждал. Финал игрушечных выборов. Я готовился хорошо. Чтение современных положений социализма и просмотр выступлений Гитлера и Геббельса. Я всех разнесу. Разнесу!

Люди должны поверить в то, что я говорю эмоциями. Они не должны и подумать, что выступлению предшествовало две репетиции. Заручившись поддержкой группы, я пошёл за трибуну. Всё шло по плану. Пауза. Непонимание и ожидание, которые накаляли лекционный зал в двести человек. Даже те, кто сидел за телефоном во время выступления предыдущих ораторов, отложили гаджеты. А я всего лишь молчал. Но все внимание уже было на мне. И я начал.

— Вот она, ваша проблема. Наша проблема. Равнодушие. Вам плевать на выступающих так же, как и на судьбу страны! Вы не желаете что-либо делать ради своей страны, ради своего народа. Поэтому мы здесь. Поэтому я здесь, глава партии Российской освободительной национальной партии, иначе говоря РОНП. От кого мы собираемся освобождать нашу священную страну и великий русский народ? Конечно же от зажравшихся капиталистов, которые пьют кровь из честного народа, от нелегальных мигрантов, которые словно чума заражают наше общество. И я с гордостью представляю наше знамя, которое будет пугать наших врагов и зажигать огонь в сердцах неравнодушных к нашему движению, — сказал я, и мой помощник переключил слайд, на котором и был наш символ.

Нацистский флаг. Красный, возбуждающий фон. Белый круг в центре. И греческая буква «Омега» в центре взамен свастики.

— За источником вдохновения, мы обратились к великим людям прошлого и их идеям, к Платону и Аристотелю. Идеи Платона и Аристотеля? Не про аристократию ли вы часом говорите, спросите вы меня? О да, именно об этом устройстве государства. Идеалом Сократа были аристократические Спарта и Крит, где соблюдались законы и правление осуществляли образованные люди. Похожих идей придерживались и Платон с Аристотелем. Как вы помните, демократию они относили к плохим режимам. И, если вы хорошо подумаете, то так оно и есть. Разве может голос какого-либо люмпена равняться голосу условного Пушкина? Кем проще манипулировать? Кого проще использовать для своих целей? Именно этим и занимается действующая власть. Она использует демократию, как предрекали ещё 2500 лет назад философы Древней Греции. При нас власть будет в руках лучших людей. И да, мы введём однопартийную систему. Ага, тоталитаризм, скажете вы. И будете неправы. У нас сейчас многопартийная система. И как, чувствуете, что у вас огромный выбор путей развития страны, что каждая партия предлагает свои варианты, предлагает свои реформы, разительно отличающиеся? Нет? Хм, мы тоже заметили, что на последних выборах всё чаще появляются слова, что от их голоса ничто не зависит, что у нас власть одной партии, оппозиции законной нет, а другую оппозицию делают незаконной. Однопартийная система решит эти проблемы.

Мы сделаем главное — сделаем так, чтобы быть русским не было стыдно. Сначала жидо-коммунисты втоптали в грязь русский народ, а потом это продолжили делать и жиды-капиталисты, которые начали геноцид русского народа в 90-е годы. Мы остановим это! Оглянитесь на Америку и Европу. Что там творят низкородные расы? Мы не позволим подобному пройти в нашей стране. Мы не позволим им уничтожить нашу культуру! Для этого мы немедленно начнём процесс репатриации большей части расово чуждых элементов, находящихся в пределах России. Во избежание психологических травм, процесс будет проходить самым гуманным способом. Наше правительство активно помогает нуждающимся странам. Поставляет гуманитарную помощь, прощает долги, выдаёт кредиты, зная, что деньги не будут возвращены. И это в то время, когда у нас треть людей находятся в бедности! Вопиющая, преступная несправедливость по отношению к русскому народу. Поэтому мы намерены в первую очередь обеспечить базовые потребности русского народа и только затем начинать оказывать помощь другим народам.

Но не только экономикой измеряется наша жизнь. Большое внимание стоит уделить культуре и науки. Мы требуем, чтобы государство поощряло и поощряло любую подлинную форму арийского культурного самовыражения. Мы также требуем, чтобы государство субсидировало чисто научные исследования. Далее мы требуем устранения всех чуждых влияний из культурной жизни арийской общины и ликвидации культа уродства и безумия, известного как “современное искусство” и “современная музыка” (например, “рэп”). Мы считаем, что высшая свобода — это свобода арийской души выражать и проявлять себя без вмешательства через произведения творческого гения. С этой целью мы считаем, что все сообщество должно оказать свою энергичную и безграничную поддержку. Мы также считаем, что государство несет особую ответственность за защиту расовой души от пагубных последствий искажающих чужеродных влияний — в искусстве, литературе, музыке, драме, развлечениях, образовании и научных исследованиях — и за установление тех стандартов, посредством которых могут быть отражены истинные арийские характеры и идеалы и выражен ищущий дух нашей расы. Мы должны поощрять и поощрять любую форму подлинной культуры белых, и мы должны прививать нашей молодежи уважение к красоте и порядку, которые характеризуют культуру подлинного белого человека. Мы должны пробудить новое понимание нашего расового и культурного наследия, чтобы творческие инстинкты нашего народа могли вновь найти выражение в направлении, которое будет постоянно обновлять и обогащать это наследие, а не унижать и унижать его. Мы требуем создания новой системы образования, которая будет уделять большое внимание физическому и нравственному развитию наших молодых людей, а также развитию их умственных способностей и которая будет прививать каждому молодому арийцу важнейший набор расовых ценностей. Мы считаем, что арийская молодежь представляет собой будущее нашей Расы, и что в ее приспособленности и способностях лежат наши надежды на будущее. Поэтому мы считаем, что долг государства-тщательно и всесторонне следить за развитием нашей молодежи, признавая, что в долгосрочной перспективе здоровый ум может жить только в здоровом теле и что наряду с тренировкой интеллекта должна идти строгая физическая и моральная подготовка.

Наконец, мы полагаем, что образование может считаться законченным только тогда, когда оно способно выжечь в сердце и уме молодого арийца высшую важность расовой идеи. Мы требуем от государства активного участия в духовной жизни расового сообщества. Наш народ должен свернуть с нынешнего пути материализма, цинизма и эгоизма и вдохновиться расовым идеализмом и возрождением традиционных арийских духовных ценностей. Мы верим, что материальная жизнь здорового, органического общества неотделима от его духовной жизни. Поэтому мы считаем, что государство обязано заботиться как о духовных, так и о материальных потребностях расового сообщества. Мы также считаем, что единство и сплоченность народа зиждется на наличии у него общего набора ценностей и идеалов, которые могут формировать его нравственное мировоззрение и служить основой его образа жизни и культуры. Мы также считаем, что арийцы должны найти свои духовные корни в глубинах своей собственной расовой души, а не в традициях и ценностях другой расы. Только через духовное возрождение нашего народа мы можем достичь глубокой переориентации, которая является предпосылкой построения здорового расового сообщества.

Наши враги? О, они нам не страшны, а вот их страх нам понятен. Ведь во все времена человек, у которого величие лежит выше среднего уровня общей глупости, неадекватности, трусости и высокомерия, всегда представляет большую угрозу для большинства.

— 30 секунд, — сказал судья, выведя меня из транса ораторства, и указав на то, что многое ещё не сказано, а времени нет.

— Окрылённые нашими героями и вдохновлённые Чайковским и Глинкой, мы уничтожим наших врагов! Мы возродим из пепла мощь русского гения и славянской силы. Да здравствует Россия. Слава России! — крикнул я, и мой возглас сопровождался вскидыванием кулака под углом в 45 градусов от моей группы в 30 человек, вставшей, буквально вытянувшейся по струнке. Я же, привычным жестом фюрера принял данное приветствие под овации ликующей аудитории.

Ещё раз разгромив противников при ответе на вопросы, я сел на своё место. Сказать, что я вымотался, это ничего не сказать. Красные щёки, боль в голове, резь в горле. К счастью последнюю проблему я быстро решил, опустошив бутылку с водой. Еле-еле досидев до конца выступлений и собственно выборов, забрав грамоту от преподавателя, я поспешил вместе со звонком сначала в уборную, чтобы умыть лицо, а после на улицу. Срочно требовался свежий воздух.

— Мда, это было нечто, — положив руку мне на плечо сказал Даня.

— Это было просто офигеть как круто. Ты просто разнес всех! Молодец! — поздравляла меня Саша.

— Слушайте, всем спасибо, но у меня есть вопрос. Сколько голосов я набрал?

— Ты не знаешь? Объявляли же. 65 % голосов. Около 130 человек.

— Спасибо. Я просто был занят.

Дальше весь день я спал, хоть на лекциях, хоть на семинарах. Поспав после пар в библиотеке и по дороге на квартиру в метро, я подходил к "дому". Как вдруг зазвонил телефон. Маша? Какого черта?

— Да?

— Ваня привет. Как дела?

— Всё круто. У тебя как?

— Да тоже хорошо.

— Ты с какой целью звонишь? — спросил я, но тут же понял, что выглядело это резко, так что посчитал нужным извиниться. — Кхм, извини. Резковато вышло. Просто устал.

— Да ничего, всё в порядке. Я это, хотела пригласить тебя к себе на день рождения.

— Эм, а когда?

— Сегодня.

— Сегодня?

— Ну, если быть точнее, то сейчас.

— Сейчас!? А предупреждать вовремя можно?

— Извини. Просто день рождения был запланирован давно, а мы с тобой познакомились не так давно. Вот я сейчас сижу и думаю, что кого-то не хватает. Ты если не можешь, то всё нормально, я не обижусь. А так приходи, подарка не надо. Я просто хотела бы тебя увидеть. Ну ты как?

— Эм, я даже не знаю. Как-то неожиданно всё это. Я, наверное, не смогу, дела. К семинару надо ещё подготовиться.

— Жаль. Ну ладно. Но если сможешь, то обязательно приходи! Ты же студент, так что я тебя накормлю, напою. Вряд ли тебе хочется самому готовить, — говорила энергично Маша, явно зная, на что нужно давить.

— Окей. Понял-принял. Ну ладно, давай, пока, мне ещё зайти кое-куда надо.

— Хорошо, давай, до встречи.

— Эй, может хватит менять моё пока на своё до встречи?! — слегка возмутился я, а в ответ было лишь тихое хихиканье.

Положив трубку, я стал обдумывать план действий. Что, собственно говоря, делать? Идти домой? В принципе, картошка с котлетами на ужин у меня есть. Да и семинар опять же. Но с другой стороны день рождения. Праздник. Тебя пригласили. Хоть и поздно, но всё же. Там наверняка еда будет вкуснее моей. Да и веселее всё это, нежели чем залипание в монитор. Ай, ладно, схожу. С пустыми руками? Да как-то не комильфо. Надо что-то купить. Но что? Я же понятия не имею, что ей нравится. Так, хорошо. Она кто? Правильно, девушка. А что любят практически все девушки? Бриллианты! Ага, сейчас. Уже бегу. Нет, цветы! Вот и ладненько, на том и порешали. Зайдя в киоск продажи цветов напротив дома Маши, я понял, что понятие цветы весьма обширно. Какие именно? Розы? Да. Или нет.

— Извините пожалуйста, — обратился я к продавцу, — что можете посоветовать подарить девушке на день рождения? Я студент без стипендии, если что.

— Хех, понимаю. Ну смотрите, есть тюльпаны, есть розы. Маме выбираете?

— Нет, не маме.

— Ага, значит девушке.

— Да нет, не девушке, — замялся я, — короче говоря подруге.

— Хорошо. Тогда могу посоветовать белые розы. Красные больше подходят для женщин, а белые подчёркивают молодость.

— О как. Хорошо, беру. Выберите пожалуйста три веточки и заверните в слюду.

— Хорошо. С вас 500 рублей, — подытожила продавщица после всех своих действий. Удачного времяпрепровождения.

— Спасибо. И вам не хворать.

Да, три розы конечно не ахти как круто, но всё же. Цветы нынче не дешёвые! Дойдя до дома Маши, я позвонил в домофон.

— Кто там? — раздалось по ту сторону.

— Почтальон Печкин, принёс телеграмму для одной крайне замечательной девочки, у которой сегодня день рождения.

— Ой, Ваня! Ты пришёл! Уже открываю.

И откуда в ней столько оптимизма? Да ладно, это она просто так на меня реагирует.

— Ваня! Ой, это мне?

— Разумеется. Здесь была ещё записка " самой милой девочке на свете", но её ветром сдуло.

— Как это… Чудесно. Они такие красивые! Спасибо! — вскрикнула Маша, бросаясь ко мне на шею. К нашим "обнимашкам" я уже привык, но в этот раз она прижалась к моему лицу щекой, потому что она натурально прыгнула на меня, поджав ноги в коленях. Я же от нечего делать, одолев растерянность, наконец обнял в ответ и склонил голову на её плечо. Чёрт. Я начинаю влюбляться! Но мне это нравится.

— Ну ладно, раздевайся и пойдём, — сказала Маша, слезая с меня.

— Хорошо, сейчас подойду. Ты иди пока, развлекай гостей.

Маша упорхнула в гостиную, а я стал раздеваться. И только сейчас заметил, что в коридоре много маленькой обуви. Мои большие кроссовки как-то слишком выделялись на этом фоне. Умывшись, я прошёл в гостиную, где уже сидело с десяток человек. В основном девушки, но было и пара парней.

— Ребята, это мой хороший друг, Ваня.

— Привет, — тихо произнёс я, но в ответ услышал громкое и весёлое "Привет!".

Сев за стол и взявшись сейчас еду, я то и дело ловил на себя взгляды. Складывалось такое ощущение, что это я, а не Маша в центре внимания.

— Ребята, позвольте сказать тост, — сказала какая-то девушка, сидевшая напротив меня. — Маша. Мы очень рады что ты нас собрала сегодня. Я хочу сказать, что ты просто замечательная подруга и отличный человек. В общем желаю тебе становиться с каждым днём всё счастливее и найти настоящую любовь, о которой ты мечтаешь. Ну и поздравляю с юбилеем! 15 лет как-никак.

И пока все собравшиеся стали чокаться стаканами с соком, я поперхнулся не то картошкой, не то своей совестью. Ей 15! И только сегодня исполнилось! Я звал на свидание четырнадцати-летку! Да мы даже были наедине в квартире! Моё лицо стало краснеть, а я понимал, что начинаю задыхаться. Кусочки еды всё настойчивее проходили в дыхательные пути.

— Ваня! — послышался чей-то крик, после чего по моей спине прошлась чья-то рука. И ещё раз. И ещё удар, после которого я наконец пришёл в себя. — Ваня! Ты в порядке?

— Да, конечно. Спасибо большое.

— Постарайся меня больше так не пугать, хорошо? — тревожно спросила Маша.

— Хорошо. Но эта просьба относится и к тебе.

— Что?

— Да нет, ничего. Не бери в голову. Я это, сяду, пожалуй, на диван, а вы это, веселитесь.

— Ваня? Всё в порядке?

— Э, да. Да, всё в порядке! — сказал я с кривой улыбкой на лице, за которой старался спрятать своё чувство неловкости, дискомфорта. И досады. Досады и обиды, которые давили и прижимали чуть ли не к плинтусу.

— Ваня, не надо стесняться ребят, они хорошие.

— Да, я знаю. Просто…Просто мне стоит уйти?

— Нет, — жёстко и бескомпромиссно сказала Маша, да так, что я немного испугался, — никуда ты не уйдёшь. Не сейчас.

— Эм…, — пытался ответить я, ощущая свою полную беспомощность.

— Никуда не отпущу. Без торта! — воскликнула Маша, залившись громким смехом.

— Ха, да, хорошая шутка. Я тебя понял, — с проглоченным комком в горле отвечал я, — хорошо. Я просто пока посижу, отдохну. В универе сильно умотался.

— Хорошо. Если что-то понадобится — скажи.

— Ок.

Сидя на диване, я постепенно стал приводить свои мысли в порядок. Маша — хорошая девочка. Очень. Она найдёт себе парня, будет любить его, он, я надеюсь, будет любить её и всё будет отлично. У Маши. А что до меня? Хех, мне не привыкать. Когда я успел перейти Рубикон? Когда я успел стать мазохистом? Очевидно, что тот миг давно прошёл. Простым вещам радоваться я не умею, а более-менее важные приносят лишь боль и разочарование. И что теперь делать? Ну, может быть…

— Привет. Ваня, верно? — подошла и спросила достаточно высокая девочка, с меня ростом, с длинными ногами и распущенными волосами, с приятными чертами лица, которые я не смог или не захотел рассмотреть, так как на разговор настроен не был. — Я Ксюша.

— Да, верно. Приятно познакомиться.

— Взаимно. А Вы с Машей встречаетесь? — спросила Ксюша и наступила тишина. Все обернулись на нас.

— Да, расскажи. Ну и вообще расскажите, как вы познакомились.

— Эм, начну с того, что мы не встречаемся. Просто я помог Маше, а Маша помогла мне. Вот и всё. Ну а сегодня она позвала меня сюда, на день рождения. Так что нас даже друзьями трудно назвать, скорее едва знакомые люди, — сказал я, и перевёл взгляд на Машу. Она едва заметно грустно улыбнулась, после чего опустила глаза и ушла на кухню.

В этот момент я вспомнил детство. Когда в 6 классе однажды симулировал простуду, чтобы не пойти на контрольную работу по математике. Родители меня поймали. Папа проверил, что как только они с мамой ушли на работу, я сразу включил компьютер. Мама же обнаружила, что никакой температуры нет и близко. А за несколько часов, без таблеток, она не могла так понизиться. Помню, как меня обвинили во лжи. Я стоял около электрошашлычницы, которая своим жаром опаляла руки. Невыносимое чувство стыда и вины шло рука об руку с желанием засунуть свои руки в эту шашлычницу. Именно это гнетущее, уничижающее чувство стыда я испытываю сейчас. Хочется просто сбежать на улицу. И бежать. Плакать и бежать. Почему я такой? Ничтожество. Но пускай я ничтожество, но она…Она не должна страдать из-за меня. Не должна! В голове пронеслись вихрем моменты наших встреч. Первый взгляд… Поликлиника… Объятия на «концерте»… А я сейчас всё это втоптал в грязь. Не знаю, что именно, но что-то внутри понесло мои ноги на кухню.

— Маш, — зайдя на кухню и сгорая от стыда сказал я, — и-извини меня.

— А? За что? Всё в порядке. Если хочешь за что-то извиниться, можешь помочь разрезать торт, — максимально холодно и безучастно отвечала эта милая девочка, в которую я по уши вторкнулся, и из мести к которой я сказал тот бред в зале.

— Маш, я…, — я не знал, что говорить. Сердце сжималось. Но, однако, всегда трезвый внутренний голос дал мне ответ на вопрос, почему же я поступил так. Всё-таки месть. Месть за то, что она оказалась слишком молодой для меня. Месть за то, что этим разрушила мои надежды. И ответ трезвым голосом подсказал, чем нужно продолжить фразу, — я придурок. Прости меня.

— Да что ты всё извиняешься!? — сорвавшись на крик и слёзы говорила Маша, — Мы же ведь даже не друзья. Так, едва знакомые люди.

— Это не так, ты же знаешь, — сказал я, закрывая дверь, так как у входа на кухню уже столпились люди.

— Тогда почему так сказал?

— Испугался.

— Чего? Меня?

— Не совсем.

— Ясно, возраст.

— Мда…, — только и выдавил я из себя, окончив страдательный диалог.

— И что теперь, разрываем наши отношения и контакты?

— Не хочу, — честно ответил я, отчего Маша наконец улыбнулась.

— Тогда что теперь?

— Будем друзьями, — сказал я, получив в ответ вопрошающее лицо девочки — Лучшими друзьями.

— Да. Я согласна, — тихо сказала Маша и мы обнялись. — Самыми лучшими друзьями.

— Вот и замечательно, но сейчас нужно привести именинницу в порядок, — говорил я, уже смахивая слёзы с лица этой прекрасной девочки, — а теперь пойдём, гости ждут торт.

— А ты?

— А я жду радостную и счастливую тебя.

Простые слова, простая мысль. Но тем не менее Маша расплылась в улыбке и до конца вечера заражала уже уставших гостей своей активностью и оптимизмом. Она порхала и смеялась в этот вечер.

Глава 5

Утро как утро. Ничем не примечательное. Ничем? Конец октября, а на улице солнце светит во всю мощь, и даже тучи расступаются перед кажущейся непреодолимой силой света. Потрясающая погода, такая мне больше всего нравится. Но нет времени любоваться видом из окна, я хоть и не переставлял будильник в этот раз, но поставил его на довольно позднее время, а значит мешкать нельзя. Умыться и помыться, позавтракать, всё надо делать быстро.

— Доброе утро. Опять опаздываешь? — спросил меня Миша.

— Доброе утро. Ну вообще…, — замешкался я, приспуская рукав рубашки, дабы свериться со временем на часах, — нет. Странно, вроде бежать надо было. Ну ладно.

Обменявшись пожеланиями удачного дня, я вышел наконец на улицу. Отсюда вид был ещё лучше. Природа. А ты, оказывается, красивая. В этот момент мне вспомнилось, что, будучи в выпускном классе, я в своём почитании Гитлера и Наполеона доходил до того, что верил, что являюсь их преемником. Жажда славы настолько затуманила мне мой мозг, что я на полном серьёзе верил если не в то, что в моём теле возродилась душа Наполеона или Гитлера, то во всяком случае в то, что мне судьбой, самим провидением, уготовано стать великим. Отсюда я во всём видел знаки судьбы, которые мне указывали на это. Неудачник в личной жизни? Значит она тебе не нужна, ты бы на неё отвлекался. Не поступил в универ мечты? Так надо, Гитлера тоже в художественную школу не взяли. Жил в убогой коммуналке с соседями алкоголиками? Так надо было, это закалит твой характер. Позже я избавился от этого бреда. Но сейчас… Сейчас это чувство вернулось. Но совершенно в другом, прямо противоположном проявлении. Неяркий, слабый солнечный свет, пробивающийся сквозь завесу тяжёлых, словно свинец, по-настоящему питерских туч. Солнце было в проигрышном положении, но оно не сдавалось, оно светило для людей. Для меня. Это всё мне напомнило мою душу. Всё, что было в ней за последние года два-три — это череда бесконечных туч, дождя, грозы. И лишь я был причиной этого.

В выпускных классах я отталкивал от себя людей своей нелюдимостью, отстраненностью. Амбициозный, властолюбивый сноб, который мнил себя выше других. А первый курс в универе? Я был просто жалок. Я настолько преуспел в самоуничижении, что всем было просто тошно смотреть на меня, поэтому и помогали охотно. Лишь бы не видеть меня. Или не видеть моё вечно недовольное лицо. Сделать так, чтобы оно хоть чуть-чуть, хотя бы уголками губ улыбнулось. А сейчас в моей жизни появился первый за пять лет новый друг. Первая в жизни подруга. И, наверное, первый человек со второго класса, с Кости, ради дружбы с которым я действительно что-то делал. С Костей конечно была интересная ситуация. Заступиться за пацана, которого кинул друг. Тот ещё и говорил, что позовёт старшего брата, и он нам надаёт. Эх, дети. Но я не отступился. При этом я верил в существование этого старшего брата, но заступился за правую сторону, за Костю, хоть и за целый первый год школы мы практически и не общались. Не знаю, что во мне тогда щёлкнуло, но это щёлкнуло и вчера. Я понял, что этот человек, эти люди, Костя и Маша, это те люди, рядом с которыми я хочу быть. Чувство глубокой, чисто интуитивной симпатии, что с этими людьми мне по жизни будет идти лучше, легче. Отсюда и внезапное заступничество, и вчерашние цветы с извинениями. Да блин, я даже не помню, когда последний раз извинялся! А тут ещё и перед маленькой девочкой. Да ещё и за что?! Если бы кто-нибудь мне обрисовал эту ситуацию ещё полгода назад, я бы рассмеялся. А с чего я начал свои рассуждения? Ах да, с погоды. Может это моя судьба. Всё было в тучах, но теперь показалось неуверенное, слабое, но солнышко. И…В этот момент у меня защемило нерв в висках. Вот они, последствия двух сотрясений мозга: частый тремор и защемление нервов в конечностях и голове. Но обычно это происходит при переживаниях, а тут…Надежда. Это слово было у меня в голове в момент удара. Надежда…Я столько раз надеялся, и столько же раз мои надежды разбивались. От такого количества боли я зарёкся не надеяться. Но сейчас…Я не знаю. Я хочу верить в то, что могу быть счастливым. Могу. Могу.

Перед глазами замаячило КПП ВУЗа, так что я отбросил свои около-философские мысли, и двинулся вперёд, навстречу знаниям. Поприветствовав гардеробщиц и отблагодарив за оказанную услугу, я двинулся в лекционный зал. Места были практически все заняты, но сидеть одному совершенно не хотелось. Как вдруг я приметил свободное место рядом со странными, но в тоже самое время уникальными и интересными одногруппницами.

— Девочки, у вас не занято?

— Нет, садись.

— Отлично.

Пробираясь в середину зала, я ловко протискивал своё тело между сиденьями и коленями сидящих. Наконец я добрался до своего пункта назначения.

— Доброе утро Нина, доброе утро Соня, доброе утро Рина.

— Эм…Доброе утро Ваня, — ответили мне почти хором слегка сконфузившиеся девочки, которые явно не ожидали подобного поведения от меня.

Две лекции прошли одна за другой. Я, насколько позволяла ситуация, вклинивался в разговор девушек, чтобы как-то привнести в беседу разнообразие. Получалось пока что не очень, сказывалось отсутствие багажа опыта локальных мемов, да и собственно навыков общения, особенно с девушками.

— Девочки, а вы где обычно кушаете на обеденном перерыве?

— В «деревяшке», а что?

— Да я просто хотел бы составить вам компанию. Вы не против?

— Да, собственно говоря нет, — ответила мне Нина, весьма привлекательная девушка, между прочим. Она была что-то вроде неформального лидера в этой компании. Самая решительная, самая громкая. Бывший панк как никак, о чём напоминал проколотый нос и короткая причёска. — Мы сначала с Соней в буфет зайдём купить еду, а потом в деревяшку. Так что, если что не теряй.

— Отлично. Буду ждать.

Я прихватил с собой в контейнере пару бутербродов, да банан. Добавьте к этому ещё бутылку воды, которую я всегда ношу с собой, то у вас получится мой обед. Скромно, сурово. Но я никогда не любил наедаться, да и сам кайф от поглощения калорий не испытывал. В этой самой деревяшке я тут же обнаружил свободной столик, аккурат на четверых, который конечно успел занять. Кому мне только не пришлось отказать в свободном месте. А может быть среди той компании двух подруг моя будущая судьба? Ну, значит не такая уж и судьба, правда? И то верно. Первой пришла Рина. Имея схожую проблему со мной, а именно плохое зрение, она долго высматривала свободные места в глухо освещённом месте, но сидячих мест не было, и тогда она было уже подалась в сторону стойки.

— Рина! — негромко крикнул я, махая рукой. Моё действие достигло адресата, и он медленной походкой пошёл в мою сторону. У Рины оказался контейнер с домашней едой, что выглядело куда лучше моего скудного обеда.

— Приятного аппетита! — весело и с улыбкой произнёс я.

— Спасибо, и тебе приятного… — напротив как-то тихо и неуверенно произнесла девушка.

Впрочем, и неудивительно. Весь первый курс она была тихой и скромной. Такой осталась и сейчас. Сони с Ниной ещё не было, а я уже прикончил свои бутерброды, поэтому от нечего делать я принялся разглядывать свою соседку по столу. Маленькая, стройная, совсем девочка, весом поди менее 50-ти килограмм, совсем дюймовочка. Забавно было то, что моё предплечье было раза в два толще её плеча, а я ведь совсем не качок какой-нибудь. Узенькое личико с опустившимися, часто грустными и меланхоличными карими глазами, которые по оттенку очень походили на мои собственные, с ярким набором пёстрых, солнечных веснушек на щёчках. Длинные волосы, с окрашенными в бирюзовый, в цвет морской волны, отдельными локонами, аккуратно свисали с головы, закреплённые заколкой в форме звезды. Ну и конечно этот заострённый подбородок, с характерной глубокой ямкой в центре.

— Ваня? Что-то не так? — спросила Рина, выводя тем самым меня из лёгкого ступора.

— А? Нет, всё в порядке. Просто задумался. И на тебя конечно загляделся, — ответил я, как мне казалось, с обезоруживающей улыбкой. — Хорошо выглядишь. Тебе идёт подобная игра с цветом волос. Очень хорошо смотрится.

— С-спасибо.

— Так, о чём говорим? — внезапно влезла в разговор Нина, которая пришла с Соней. Ну и с булочками конечно.

— Да так, ни о чём, — ответила Рина.

— Ни о чём? — переспросила Соня.

— Да, ни о чём, — ответил я, — просто я всего лишь учусь делать комплименты девушкам на Ринате.

— О, это хорошее дело, можешь и на нас тоже учится, — как всегда задорно и весело отвечала Нина.

— Хорошо, учту на будущее. И да, приятного вам аппетита.

— Спасибо!

— А знаете, зачем учитывать на будущее? Соня, я прямо-таки восхищаюсь твоей любовью к философии. А ещё к Достоевскому и Витгенштейну, — тихо добавил я.

— Ого, спасибо. Очень приятно.

— А где наш старый Ваня, который не идёт на контакт, не любит разговаривать, угрюмый? Кто это тебя так покусал? — спросил Нина.

— Нин, поражаюсь твоей проницательности. А покусал меня… Ну, кто-то вроде покусал, — замялся я, так как не был готов прямо сейчас, в первый день возможной будущей дружбы делится мыслями о Маше и прочем, что с ней связано.

— Можешь посоветовать? А то я тоже часто бываю такой угрюмой, депрессивной, может и мне поможет? — спросила Нина.

— О, если всё будет хорошо — обязательно познакомлю.

Так проходили мои следующие несколько дней. Весело, непринуждённо. В компании. Очень быстро, на моё удивление, стало правилом садиться на лекциях вместе. И хоть место на меня в лекционном зале ещё не начали занимать, но в столовой меня уже точно ждали. Так что я маленькими шагами заводил себе друзей в учебном коллективе. Да, только к середине второго курса. Но лучше поздно, чем никогда, верно?

— Ну что, как вам лекция по дилемме с вагонеткой? — спросил я на большом перерыве во время обеда у своих новых подруг.

— Ну, я за то, чтобы направить в сторону одного человека, — заявила Рината, с которой тут же согласились остальные девушки.

— Хех, какие у нас тут все утилитаристы собрались. А совесть мучать не будет?

— Ой, да какая совесть? Тем более у нас.

Мы стали вместе смеяться, но тут я почувствовал сначала вибрацию, а затем и музыку. Звонок. Кто может мне звонить во время учёбы? А, ну да, Маша.

— Доброе утро. Я тебя не отвлекаю?

— На удивление нет. У меня сейчас большой перерыв. Обедаю. Что звонишь?

— Да я хотела узнать во сколько ты освободишься.

— Я сегодня до двух учусь. А что?

— Да я встретиться хотела предложить.

— Ну знаешь, — протянул я.

— Ва-ня!

— Ахаха, как же тебя легко забайтить!

— Чего?

— А, не бери в голову. Это молодёжный сленг.

— А я что? Не молодёжь что ли?

— Ну, сама-то как думаешь, дитятко?

— ВАНЯ!!!

— Ахахахаха!

— Хватит меня подкалывать!

— Ладно, ладно. Успокойся. Ты-то до скольки учишься?

— До часу.

— А, ну хорошо. Мне в принципе после учёбы никуда не надо, так что можно встретиться.

— Отлично. Когда и где? И куда пойдём?

— Эм, я думал у тебя уже есть план. Всё-таки ты предложила.

— Ну а ты мужчина. Должен сам вести девушку, быть инициативным.

— Да-да-да, очень смешно.

— Хахаха, ну цветы-то ты уже мне подарил, так что нужно развивать успех.

— Давай чуточку серьёзнее, ок?

— Ой, ну и ладно. Пошли в кино? Там сейчас мультик интересный идёт. В три двадцать сеанс в торговом центре у метро.

— Ну, можно.

— Можно?

— Хорошо-хорошо, я иду.

— Отлично. Давай встретимся в три часа у кинотеатра.

— Зачем так рано?

— Надо. Купим билеты, займём места, попкорн возьмём.

— Ладно, в три часа у кинотеатра. Понял. У меня сейчас звонок на пару будет, так что пока.

— До встречи.

— Ну да, точно. Как я мог забыть. До встречи.

— Девушка? — спросила Нина, как только я положил телефон.

— По половой принадлежности да, девушка.

— А не по половой? — уточнила Саша.

— Подруга. Просто хорошая подруга, — ответил я не совсем уверенно, отчего мои собеседницы стали закатывать глаза. — Так, я же сказал, что просто хорошая подруга.

— Да вы, парни, все всегда так говорите.

— Ну да как же, а сейчас, позвольте спросить, я с кем сижу, а?

— С одногруппницами, — парировала с усмешкой Рина, чей задор тут же подхватили Нина с Соней, и начали смеяться.

— Бака, — только и смог ответить я.

— Да ладно, нам-то всё равно, — начали успокаивать меня девушки, — подруга так подруга. Да и не переживай, с подругами ты сейчас обедаешь.

— Мерси, — наигранно-лукаво произнёс я, — но ладно, на такой замечательной ноте я, пожалуй, распрощаюсь с вами до пары.

— Да, хорошо, — только и ответили мне девочки. А всё-таки больно они меня укололи. Вот же спецы по троллингу и чёрному юмору.

— Бу! — крикнул кто-то мне на ухо, отчего я вздрогнул и резко развернул голову, едва не стукнувшись лбами с этим «кем-то», который уже вовсю смеялся. Вернее, смеялась.

— Твою ж. Маш! Вот зачем так пугать? Ты у меня даже наушники перекричала!

— Ахаха, но ведь это же смешно. Тем более ты сидел как…Да как всегда, с кислой миной на лице, вот я и решила тебя взбодрить.

— Вот спасибо, взбодрила лучше любого кофе.

— Не будь букой. Было бы лучше если бы я к тебе подошла и запела бы подобную песню: «Привет Ваня. Хорошо выглядишь. Пойдём брать билеты»? — говорила Маша, зажав нос аккуратными пальчиками, пародируя не то меня, не то обычного скучного человека с мертвецки интересным голосом.

— Да, так было бы лучше, — соврал я, — а теперь пойдём брать билеты. И это…

— Да?

— Хорошо выглядишь, — сказал я с лёгкой улыбкой. — Нет, ну то есть я хотел сказать, что ты действительно хорошо выглядишь, а не просто вбросить это, так как так говорят все. Тебе идут чёрные джинсы. Да и футболка симпатичная.

— Спасибо.

— Ну, пойдём брать билеты что ли, — совсем одеревенев говорил я, пытаясь избежать ещё большой неловкости.

— Да, пойдём.

Подойдя к кассе, мы увидели, что зал практически пустой. До начала сеанса оставалось 10 минут, но купленных билетов было от силы штук пять. Взяв билеты в центр зала, мы сели и уткнулись в просмотр дурацкой рекламы. Разве что один свежий трейлер грядущего блокбастера показали, хоть и на этом спасибо. К моменту появления предупреждения, гласящего о том, что копирование преследуется по закону, я понял, что не хочу здесь находиться. Не знаю почему, но накатила волна какой-то необъяснимой грусти. Хотя как сказать не знаю. Обычное состояние меня как интроверта: спонтанное желание побыть одному, уйти в себя, рефлексировать, думать о чём-то вечном. И, к сожалению, зачастую грустном. Захотелось домой. А ещё лучше включить депрессивный, меланхоличный плейлист и идти. Просто идти. Опустив голову, чтобы не встречаться взглядами с прохожими. Не видеть их занятость, их улыбки, их жизнь. Просто идти. Однако было кое-что, что мне мешало сделать это. И это не билет, на который я потратил свои кровные, нет. Потому что это не кое-что, а кое-кто.

Мульт оказался на редкость пресным. Очередное творение западных миллиардеров про говорящих животных. Анимация? Да в «Короле льве» была лучше! Может интересные персонажи? Мимо. Сценарий, сюжет, диалоги. Туда же. Ну уж юмор-то должен быть хорошим. Должен. Но его нет. Даже в детском мультике шутки либо никакущие, либо сисько-пердёжные, в духе наших «лучших» комедий. Но моя соседка справа казалось, не замечала всех этих проблем мультфильма. Она просто…получала удовольствие! Она с умилением глядела на котиков и искренне и звонко смеялась над шутками, которые вгоняли меня в тоску. В один момент своего смеха, Маша положила свою руку на мою и начала своими тонкими, хрупкими и нежными пальчиками перебирать мои костяшки, а затем и гладить выпирающие и вздувшиеся вены. Её пальцы буквально скользили по моей руке. Складывалось впечатление, что она как слепой человек, запоминает так все черты, вплоть до мельчайших деталей. Так продолжалось пару минут, пока в напряжённый момент Маша не схватила меня за пальцы и сжала их. Эта маленькая, холодная ручка… Мурашки, пробежавшие по всему телу… Покусывание собственной губы до боли… Может быть, нужно было перевернуть руку и взять её ладонь. Но пускай этим занимаются романтики и актёры, мне же подобный дискомфорт не нужен. Сцена сменилась, вновь шутка, рука моей соседки, отпуская мои пальцы, взлетает вверх, но приземляется уже на твёрдый подлокотник. И тогда я понял, какая же я всё-таки сволочь! Дискомфортно ему видите ли! Господи, тебе повезло, что ты познакомился с такой девушкой, как Маша, как ты этого не можешь понять? Береги, цени и дорожи дружбой с ней, ведь она лучик света в твоей тёмной и никчёмной жизни. А теперь посмотри, что ты наделал. За пару секунд это милейшее создание, что сидит по правую руку от меня, пережила эмоциональную трансформацию от счастья, веселья, смеха до грусти, задумчивости, неловкости. Глаза стали реже моргать, голова чуть опустилась, уголки губ вернулись в нормальное, нейтрально-грустное состояние. Вот зачем? Зачем я пошёл в кино? Зачем убрал руку? Лишь для того, чтобы испортить настроение этой девочке? Да, она начала очень быстро отходить и возвращаться в своё привычное состояние беззаботной весёлости. Но чувство стыда и вины всё равно не давало мне покоя. Поэтому, когда в следующий раз рука Маши взметнулась вверх, а после упала на подлокотник, я накрыл её руку своей. Девушка повернула голову ко мне от удивления, и, увидев мою неловкую и стеснительную улыбку, широко распахнула глаза, посмеялась, обнажив свои молодые белые зубки, и взяла меня за руку. Я же, успокоившись, опустил плечи и шею на спинку кресла, смотрел сквозь фильм, думая о своём. О Маше. Держа её за руку, я словно чувствовал линии сердца на её ладони. Да, именно так. Линии её светлого, безгрешного сердца.

Глава 6

— Ну, чего у тебя там с таинственной девушкой? Это ведь не тульпа[7] я надеюсь? — спросил за ужином Миша.

— А, да там всё хорошо. И нет, это не тульпа, а вполне даже реальный человек. И симпатичный.

— Покажешь фотки?

— Эм, пожалуй, нет.

— Так. Стоп. Чего начинаешь? Не буду я ей писать. Дай просто оценить твой вкус. Да и вообще интересно.

— Кхм, ну, мы как бы не парень и девушка. Мы друзья. Да и я же не прошу показывать тебя показывать мне своих подруг с группы.

— Ну, это твои проблемы. Я их сам тебе показываю. Но это ладно. Ты мне скажи лучше другое. Ты почему сразу угодил во френдзону?

— Не поверишь, но это было наше обоюдное желание. А конкретное предложение насчёт дружбы поступило от меня.

— Что?! Я тебя что-то не понимаю. Тебе 19 лет, ты, насколько я знаю, ни разу ещё не целовался, но при этом кидаешь девушек во френдзону? Она точно симпатичная?

— Да, весьма. Просто будет лучше, если мы останемся друзьями. Вернее, даже будем. Слово останемся здесь не подходит. Но мы ведь действительно друзья, что самое интересное. Ну, пока что конечно наша дружба не прошла испытание временем и трудностями, но нам хорошо вместе.

— И?

— Что и?

— Вам хорошо вместе. Так почему бы не быть вместе. Не как друзья, а как пара.

— Там всё сложно.

— У неё есть парень?

— Ну, можно и так сказать.

— То есть парня нет. Но при этом ты не хочешь делиться настоящей причиной. Ваня, мы сколько дружим? С первого класса. И ты боишься мне рассказать что-то о девушке? Да отношения с бабами тем и хороши, что их можно бесконечно долго обсуждать с друзьями!

— Ай ладно. На самом деле здесь никакой супер-тайны. Всё довольно-таки просто и прозаично. Ей 15.

— Рили? 15 лет? Ахахаха, жесть. Лолиту перечитал? На нимфеток потянуло?

— Ой да пошёл ты. Я же сказал, что как только узнал её возраст, то предложил дружбу, во избежание дальнейшего развития отношений. Вернее не так, избежание дальнейшего развития отношений в любовном русле. Я просто переключил стрелку на железной дороге и не остановил поезд, а направил его в другое направление.

— Хм, окей. Ладно. Покажи хоть фотки.

— На, держи, — сказал я, протягивая телефон с открытым профилем Маши.

— Хм, ну хз. Такое. Вроде симпатичная, но по фоткам, подпискам, складывается устойчивое впечатление, что она тупая.

— Так, но-но. Она не тупая. Во-первых, ей всего 15. Причём исполнилось недавно. Во-вторых, как я уже говорил, она не тупая. В-третьих, она прежде всего человек искусства, а не науки. Она и рисует классно, поёт и играет то ли на пианино, то ли на фортепиано. Я так не понял, чем они отличаются.

— Хорошо, я понял. Это твой выбор. И извини за тупую. Был не прав.

— Вот именно.

— Просто ты это, не натвори глупостей.

— Ой, как будто сам не знаю.

— Ну я так, мало ли. Хотя она доска доской, так что вряд ли тебя заведёт.

— Ахаха, как смешно, — с сарказмом произнёс я.

Однако до меня дошло то, о чём может быть хотел, а может и не хотел сказать мой лучший друг. Мне 19 лет, ни разу не было девушки, а сейчас я много времени провожу с красивой особой. С которой я хочу быть. Но не могу. Вот же гадство. Я хочу романтических отношений, очень хочу, но с Машей не вышло. Так ладно, я уже копался в себе, что мои слова «едва знакомые люди» были актом несознательной мести за разрушение собственных надежд и планов. Маша — замечательная девушка, и я рад, что обрёл такого друга, как она. Боже, если ты существуешь, а я как деист верю в это, спасибо тебе за нашу с Машей встречу. Хотя, при деизме же причастность Бога к людским делам отрицается, разве нет? Ай, неважно. Просто я очень рад, что встретил её. Но это всё не отрицает того, что моя потребность, потребность в романтических отношениях, остаётся неудовлетворённой. С этим нужно что-то делать. Что? Знакомиться с девушками. Но в реальной жизни я до одури боюсь подойти к незнакомой девушке, так что остаётся только интернет. Фотографий правда хороших нет для анкеты, а делать селфи я терпеть не могу. Ну ничего, что-нибудь придумаю. Ну а пока спать.

Так, стоп, может меня Маша пофоткает?

— Маш привет, — написал я своей подруге в социальной сети, — не спишь ещё?

— Привет Ваня, — ответила мне со смайликом-скобкой девочка, — ещё не сплю. Но вот собиралась.

— Отлично, я как раз ненадолго. Не хочешь на выходных погулять по городу?

— О как, можно на самом деле. А куда? Просто город-то огромный.

— Да я пока не думал, но как пример, я никогда не видел Лахту вживую. Это просто как пример, если будут идеи и места получше, по живописнее, обсудим.

— Хорошо, договорились. В воскресенье у меня вокал, так что в субботу после учёбы?

— Да, отлично. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — вновь со смайликом закрыла наш диалог Маша.

Ну вот, замечательно. И ноги разомну, а-то засиделся, и город наконец увижу, и с подругой погуляю, и фотографии сделаю для анкеты.

— Так, Ваня, нам надо поговорить, — начала Нина.

— Ну, хорошо, говорите, — с беззаботной улыбкой ответил я.

— Хмм, ну смотри. Ты нам рассказал, что на этих выходных идёшь гулять со своей подругой. Вы походите по городу, посмотрите красивые, романтические места, вы пофоткаетесь, она — тебя, ты — её, сделаете парное селфи. Фотки ты зальёшь в анкету для знакомств, так?

— Ну да.

— Ты скажешь ей, почему и для чего тебе эти фотки?

— Ну, скорее всего да. Я может специально и не буду говорить, но если спросит, то конечно скажу. А что, что-то не так?

— Эх, да нет, всё так, — тяжело вздохнув ответила Нина.

— Козёл ты, — буркнула под руку Рина, с которой тут же согласилась Соня, и казалось молча согласилась и Нина.

— Так, стоп. Я не понял. С чего это вы меня козлом нарекли? Я конечно понимаю, что вы юморные мужененавистницы, но тут…

— Ещё и дурак, — со смехом сказала Соня.

— Хватит! Вы можете мне объяснить в чём дело?

— А ты не понимаешь?

— Эм, нет.

— Ты идёшь гулять тет-а-тет с девушкой, для того чтобы сделать фотки, чтобы с помощью них кадрить других девушек.

— Ну и?

— Точно придурок, — обессиленно подводила черту Нина. Даже её выдержка заканчивалась, и более она не могла меня не оскорблять. — А ты не думаешь, что если для тебя это дружба, то для неё это нечто большее? Или что она хотела бы, чтобы ваши отношения стали чем-то большим, нежели дружба?

— Да ну нет, мы с ней это обговорили. Мы друзья.

— Да, а как это выглядело? Ты предложил дружбу и она согласилась? Или видя то, что ты не согласен ни на что другое кроме дружбы, она предложила её тебе, дабы не терять тебя? Дабы всегда быть рядом?

— Эм… Я не знаю, — только и смог я выдавить из себя прежде чем комок в горле перекрыл мне все возможности общения.

— Ну ты это, подумай. Мне, да я думаю и нам всем, девчонкам, будет просто очень обидно за девушку.

— Угу, — не открывая рта промычал я.

Дальнейший день проходил как в бездонном омуте. Я сел на заднюю парту и просто пялился в одну точку. А вдруг так оно и есть? Вдруг я ей нравлюсь как парень? Но разница в возрасте ведь… Дурак, думаешь для юной девушки, которая возможно первый раз познала, что такое влюблённость, существует такая преграда как возраст?! Но как мне узнать? Я не хочу разбивать ей сердце, но хочу общаться с ней. Да…И не только общаться. Но разница в возрасте. Я действительно хочу быть с ней. Или хотел… Я уже не знаю. Я пытался построить мысленный блок для романтических мыслей, связанных с Машей, но он не надёжен. Она мне нравится. Сильно. Но нам не суждено быть парой. Просто не судьба. Просто не судьба. Но мы знакомы ещё не так много, так что чувства, если они и есть, не должны быть сильны. Так что я в субботу при фотографировании сразу скажу, что буду искать девушку через приложения для знакомств. Не хочется её обижать, но если суждено, то лучше сделать сейчас, иначе потом будет поздно.

Вот и настала суббота. Отучившись как всегда нормально, и получив пожелания удачи от подруг-одногруппниц, я поехал на обозначенное место встречи. Прибыв на место куда раньше положенного часа, я стал ждать свою лучшую подругу.

— Бу! — крикнула с хлопнула в ладоши над моим ухом девушка со звонким смехом.

— Маша! Я рад тебя видеть! Отлично выглядишь. И да, я уже был готов к этому.

— Что, неужели громкость в наушниках выкрутил на максимум?

— Нет, совсем наоборот, даже не надел. Просто я бы сильно удивился, если бы ты встретила меня по-другому.

— Эх, становлюсь предсказуемой. Ну ничего, синие своё ещё отквитают.

— Посмотрим-посмотрим.

— Да, посмотрим. Ну, куда пойдём?

— Я думаю в парк 300-летия. А там видно будет. Что скажешь?

— Скажу, что такое предложение меня полностью устраивает! — радостно сказала Маша.

Мы отправились в парк. Жаль, что сейчас не лето, а так было бы хорошо сейчас расстелить покрывало, сесть, и наслаждаться погодой. Да, нужно будет устроить хоть раз в жизни пикник. Но сейчас осень. И благо не дождливая. Поэтому мы гуляли, делились историями из школы, делали селфи, устраивали целые фотосессии на пляже, на фоне Лахты.

— Фух, лично я проголодался, — сказал я через пару часов нашей прогулки.

— Да, я тоже. Давай перекусим, да по домам, хорошо?

— Я это и хотел предложить.

Мы двинулись в ближайший пункт быстрой еды. Надеюсь желудок мне это простит. Дело близилось к вечеру, и как это часто бывает свободных мест не оказалось. Нам с Машей пришлось взять заказ с собой, чтобы не мешаться с подносами. Далее мы стали караулить освобождающиеся места. В скором времени мы заняли своё законное парное место, усевшись друг напротив друга.

— Мда, ну и народу конечно.

— Да, но бывает куда как хуже.

— Точно. Можно я гляну фотки ещё раз?

— Да, конечно, — сказал я и протянул девушке свой телефон.

— Ой, здесь ты прям мачо. И тут очень хорош, такой задумчивый. А тут я. Ну просто я! О, а вот здесь смотри, так классно мы оба вышли. А вот эту я на аватарку в «Вконтакте» поставлю. Или эту. Ещё не знаю. А тебе вот эта хорошо подойдёт.

— Да, ну я домой приеду разберусь. Какую-нибудь на аватарку залью, какую-нибудь в анкету прикреплю.

— Анкета? А что за анкета?

— Да для приложений для знакомств. Там без красивых фотографий делать просто нечего.

— А зачем тебе приложение для знакомств? — казалось совершенно спокойно и просто спросила Маша. — Что, хочешь друзей найти?

— Эм, нет, мне друзей хватает. Ты одна стоишь десятка, — отвечал я с нервной улыбкой. — А так девушку хочу найти конечно.

— Конечно…, — прошептала Маша, да так, что я практически ничего не расслышал.

— Что? Извини, ты просто тихо сказала, а тут ещё потрескивание газировки.

— Да нет, всё хорошо. Я хотела сказать, что сглупила, что сразу не догадалась. Про друзей каких-то подумала. Ну ладно, удачи тебе с этим. И ты это, на правах друга делись со мной, что да как. А-то иначе буду сама всё выпытывать, — говорила девушка, совершив переход от задумчивости к привычной задорности.

— Попробуй от тебя утаить. Ты кстати доела? Просто я всё, да и поздно уже, надо до дома тебя доставить в целости, сохранности, и в раннее время.

— Да, доела, — ответила с широкой улыбкой Маша. Я же посмотрел на наш стол, и заметил, что на стороне Маши остался в паре местах надкусанный бургер.

— А ты…

— Пойдём уже.

Метро было в соседнем здании. Ехали мы молча. Ну, вернее кто просто молчал, а кто спал. На следующей после посадки остановке, Маша положила свою голову мне на плечо, и тихо задремала. Я же стал пялиться в одну точку, себе под ноги. Правильно ли я всё сегодня сделал? Ничего не испортил? Вроде она спит. Спит на мне. Значит всё хорошо. Должно быть. Я достал телефон, и пока не забыл, перекинул фотографии Маше. Но вот близилась и наша остановка.

— Маш, — тихо шепнул я девушке на ухо, — мы почти приехали.

— А? Что? Приехали?

— Почти. Сейчас наша остановка. Хорошо поспала?

— Да. Замечательно.

— Ну, обращайся. Можешь ко мне, а можешь к моему плечу лично.

— Хорошо, буду знать. А может мне твоё плечо и другом сделать?

— Ну нет, тут я уж ревновать буду.

— Ах вот как, в таком случае и обращаться буду к тебе.

— Я совершенно не против.

Прошли мы молча. Сильно устали. Маша попросила не провожать её, и обменявшись пожеланиями спокойной ночи вместе с объятиями, мы разошлись в разные стороны по своим домам. Несмотря на довольно-таки раннее время, меня сильно клонило в сон. Поэтому глянув пару видео, умывшись, я лёг спать, напоследок перед сном решив проверить всё-таки ленту новостей. И первой же записью стала новость об обновлении фотографии. Маша. Хорошая фотография. Она здесь действительно просто она. Весёлая, счастливая, задорная и жизнерадостная. Хорошей получилась фотография. Я её сделал. Но есть одно но… Эту фотографию я сделал с помощью монопода, иначе говоря селфи-палки. И на фотке я. Мы. Оба счастливые и довольные. Почему она поставила эту фотку? Почему не себя одну? Так, ладно. Завтра воскресенье, проснусь и разберусь. Я сильно вымотался физически, не хватало ещё вымотаться психологически. Утро вечера мудренее, так что утром и разберусь со своими мыслями, а сейчас спать.

На следующий день я напрочь забыл об этом. Воскресенье прошло чрезвычайно обыкновенно. За окном стеной лил дождь, так что весь день я сидел за компьютером, поглощая тонны развлекательного контента. О Маше я вспомнил только в понедельник.

— Доброе утро, — поздоровалась со мной Нина после семинара, на который я едва не опоздал, — идёшь сейчас есть?

— Привет Нин. Да, иду. В деревяшку?

Получив утвердительный ответ, я пошёл со своим заурядно скудным обедом в деревяшку. Вообще это место было весьма странным. Следуя из названия, оно всё было деревянным. Но вот чего я не понимал, так это того, что двери поставили словно из салунов. Прямо из дикого Запада. Тугие, тяжёлые двери могли и руку отбить, если впереди тебя идущий не придерживал их. В самой деревяшке был глухой и тусклый свет. Попытка в интимную обстановку? Не знаю, как мне кажется идея так себе. Наконец я дождался девушек. Я указал своё присутствие высоко поднятой рукой, и они направились в мою сторону, словно корабли на свет маяка.

— Ну что, как? — начала самая любознательная, а именно Нина.

— Что как?

— Не включай дурака. Как выходные?

— А, да нормально.

— Ты ей сказал?

— Что? Кому? — не совсем понимал я, отчего все три спутницы тяжело вздохнули.

— Подруге своей, что ты, козёл такой, вытащил её лишь для того, чтобы с её помощью кадрить других девушек, — не выдержав, и всё же тихо разъяснила мне Соня.

— А, вы про это. Ну, во-первых, красивые фотографии не были самоцелью. Я и без них бы позвал её гулять. И нам было бы хорошо. И было хорошо. А так да, сказал.

— А она?

— Да нормально, сказала, чтобы на правах друга делился с ней своими успехами.

— Ага, нормально. Именно поэтому она поставила на аватарку вашу совместную фотографию, так? — начала напирать Нина.

— Ха, ты про это. Да я как-то не думал… Да и вообще, откуда ты знаешь?

— Откуда? У тебя список друзей открытый, а найти из семидесяти людей твою подругу оказалось не очень-то сложно.

— Ну, наверное, да. Не очень-то и сложно. Но зачем ты искала?

— Интересно. Да и…, — Нина казалось начала говорить важные вещи, но осеклась.

— Что значит это «да и»?

— Она же ещё ребёнок, — тихо обозначила своё присутствие Рината.

— Ну да, я знаю. Именно поэтому мы друзья.

— Хорошо, что происходит у неё в голове мы не узнаем, а учитывая твои способности в понимании девушек… Иначе говоря, что она об этом думает, мы не узнаем. Но вот ты.

— А что я?

— Она для тебя лишь подруга только из-за возраста?

— Эм, о чём это ты? — осознанно я начал играть в дурака, чтобы хоть как-то выиграть несколько секунд на внятный ответ, ведь я понимал о чём она говорит.

— Будь она постарше, ты бы стал с ней встречаться? — не дожидаясь пояснений со стороны Нины, ответила Соня. Вопрос прямо в лоб.

— Я… Я как-то не знаю. Не думал насчёт этого.

— Понятно всё с тобой. Если что произойдёт, жаль будет в любом случае девушку, а не тебя.

— Так, ладно, я понял. Поддержки мне здесь не найти. Я так-то и покушал уже, так что пойду. До встречи на паре.

— До встречи.

Когда же я перестану возвращаться к этому вопросу? К вопросу о наших взаимоотношениях с Машей. Я не знаю. Просто не знаю. Хотя нет. Вот будет у меня уже по факту девушка, вот тогда и мне станет спокойнее, да и Маше, наверное. Так что придя домой из универа, я создал на самых популярных приложениях для знакомств анкету. Ну и разумеется начал всех свайпать. Ну а там уже ждать.

— Классная фотка, — сказал Миша, придя домой. — Это тебя Маша сфоткала, да?

— Да.

— Хорошо. У неё тоже фотография хорошая. Но ты это…, — начал говорить что-то мой друг, но которого я тут же оборвал.

— Миша, если хочешь сказать что-то по делу, то говори. Но только не обо мне и Маше, хорошо? Меня просто все задолбали с этим ещё в универе, да я и сам задолбался с этим, так что от твоих речей на эту тему точно свихнусь. Извини если что.

— Да нет, всё в порядке. Ты прав. Ты взрослый парень, и сам знаешь, что да как. Просто ты это, если нужна помощь или совет, то обращайся. Я же твой друг как никак.

— Конечно. Если будут какие-то проблемы, то обращусь.

— Ты ведь не попросишь помощи, даже если тебе будет максимально плохо, да?

Ответом послужила лишь моя натянутая улыбка. Никогда не любил просить о помощи. Зачем? Если можешь справиться сам — делай. Если не можешь, а таких дел очень и очень мало, — то не берись, не твоё. Ну или ты слабак. Зато так сразу видно, что ты из себя представляешь. Сильный ты человек или слабый. Звучит немного пафосно, но по сути так и есть. Я слабак. С задатками сильного. Но сколько не пытался я раскрыть эти задатки, с каждым разом лишь сильнее убеждался в том, что я слабый человек. Ну ладно, не всем же быть гигантами мысли и не только мысли, верно? Мда, над юмором даже в разговоре с самим собой стоит поработать.

— Слушай, а может нам на эти выходные позвать друзей на ночёвку? — внезапно вырвал Миша меня из потока мыслей. — Типа начало зимы, все дела. Да и так давно не собирались.

— Да, можно. Я с удовольствием.

— Ну я думаю только нашу компанию, которая с начальной школы, да Влада.

— Да, посидим компанией лучших друзей.

Дни проходили моментально. Буквально один за другим. Мой организм оказался не готов к тем переменам, что уготовила мне встреча с Машей. Требовалась разрядка. Поэтому всю неделю я только и делал, что спал, играл в компьютер, смотрел видяшки на ютубе. Ну и да, разумеется, переписывался с девушками. Успехов пока что не было особых, но с парочкой особ я хорошо общался и перешёл во «Вконтакте». На следующие выходные позову погулять. Или кофе посидеть попить, если не повезёт с погодой. Уж одна-то из двух точно должна будет согласиться. Да и за неделю кого-нибудь ещё найду в конце концов. Но вот суббота, а значит и движ с друзьями. Собрались все: Влад, Серёжа, Костя.

— Ну что, какие есть идеи? Что будем делать? — поинтересовался Влад.

— Да погоди ты, сейчас на месте решим и придумаем, — успокаивал его Серёжа.

— Да в самом деле, у меня сейчас собрались мои самые лучшие друзья, ещё бы не найдём что поделать. Есть куча настольных игр, да просто поговорить можно. Давно ведь не собирались.

— Да, давно. А вот про лучших друзей… Что-то я здесь среди нас не вижу одной девушки, которая замечательно провела прошлую субботу.

— Да ну хватит! — с шутливым восклицанием и недовольством говорил я, — нет, ну ей богу, как не надоело?

— Как же такое надоест? — сказал Костя смеясь, отчего и остальные засмеялись.

— Эх, вот вам лишь бы смеяться, а у человека может проблемы, может он хочет заручиться поддержкой друзей? — с улыбкой говорил Миша.

— Эм… Нет. Нет у меня никаких проблем. Да и вообще, у меня складывается такое ощущение по общению с вами, с девчонками в универе, что Маша интересует всех вас больше чем я сам.

— Ну да, так и есть, — прыснул Влад.

— Ясно, закрыли тему. Я просто отвык от этого.

— От чего?

— Что мы всегда так бурно обсуждаем личную жизнь кого-нибудь из нас. Примеры думаю приводить излишне. Вот я и реагирую остро, потому что позабыл это, когда друзья достают тебя насчёт девушек.

— Не, ну мы можем напомнить. «Два сердца слились в одно, Ненецкая и Вано» — запели все хором старую песенку, которая представляла из себя в смысловом плане изменённую версию тили-тили тесто.

— Ааа, хватит! Давайте без этого. Мне хватило в восьмом классе. Да и продолжение песни я помню. И вообще, почему Серёжу так не троллили в старшей школе? Вроде бы встречался, на перемене уединялся с Мариной, но дальше подглядываний ничего не было.

— Наверное потому, что я встречался, а не был просто влюблён, — ответил Серёжа. — А ты просто сох по очередной девушке, ничего не делая для того, чтобы замутить с ней.

— Ну да, справедливо, — сказал Костя.

— Вот уж давайте без клеветы. А вообще-то и цветы дарил одной, и на концерт к другой с цветами ходил, и третью на свидание звал, так что я не столь амёбный, как могло показаться.

— Показаться? Ты же по году сох, чтобы потом что-то сделать. Ну и тебя посылали, — сказал Миша.

— Хорошо. Я вас понял. А когда свадьба? Планируете уже? — спросил я у Серёжи.

— Ну так, разговариваем об этом. Ничего не решили, так как и так хорошо. Договорились вернуться к этому разговору через пару лет. Второй курс ведь всего лишь, успеем ещё свадьбу сыграть, — ответил мой друг.

— Блин, скоро ведь реально Серёжа женится, а за ним и остальные. Ваня, тебя в расчёт не берём, ты безнадёжен, — сказал Костя.

— Да хоспади, сколько ж можно? Всё, ищу я себе девушку. И на Маше я не зациклился, она просто… Просто хорошая девочка.

— Ууу, понятно всё с т-тобой, — сказал Валя.

— Так, надо срочно менять тему. Го в манчкин[8]? — спросил я.

Сказать, что мы хорошо провели время — ничего не сказать. Мы сняли очередной короткометражный трэш-фильм, пообсуждали девушек, куда же без этого, поиграли в две настольные игры. Квартира, что называется, ходила ходуном. Миша боялся, что соседи вызовут полицию, но нам было все равно, хоть и после замечаний моего соседа стали вести себя чуть тише. Как открылось метро — все разъехались. Ну а я откинулся на кровать и отправился прямо в царство Морфея. Иду-иду к тебе, любимый. Сон. До жути странный сон. В нём ко мне домой пришли точно все лучшие друзья. Те же, что ушли, плюс Маша. Но непонятным образом в квартиру пробрался маньяк. У него была маска, непохожая ни на что, и здоровый кухонный нож. Мы поначалу отбивались от него, но он вырубил всех парней. Остались только я и Маша. И тогда я решил бежать. Бежать на улицу, чтобы позвать помощь. Но двоих ему было бы легче поймать, поэтому я сказал Маше, чтобы она звала на помощь в подъезде или спряталась у соседей, а сам выведу маньяка на улицу. Так и вышло. Я открыл входную дверь, отвлёк маньяка и выскочил в подъезд. Маньяк же пошёл за мной. Спускаясь вниз я увидел, что Маша тоже вышла и стала подниматься наверх и стучать в двери. Я улыбнулся, то ли от предчувствия скорой победы, то ли от того, что наверху одна дверь открылась и Маша забежала внутрь, а значит она спасена. С торжествующим видом я нажал на кнопку домофона, но ничего не произошло. Рывки дверью туда-сюда тоже ни к чему не привели. Дверь на улицу оказалось наглухо заперта. В этот момент я обернулся. Маньяк стоял в метре от меня и уже занёс руку для удара.

— Вот чёрт, — только и успел сказать я, прежде чем проснулся. Мда, и приснится же такое. Чушь полная. Впрочем, как всегда. Редко мне снились смысловые сны. Выпив воды, я собирался вновь лечь спать, но мне не дал этого сделать звонок.

— Ваня, доброе утро. Не спишь? — спросила Маша.

— Эм, нет, только встал, — ответил я, проверив время. На часах было одиннадцать.

— Я тут подумала, что мы давно не встречались, так что может нам сегодня пересечься? Вечером, так как я сейчас поеду на вокал.

— Разве давно? Неделю же назад встречались.

— Ну…, — робко начала отвечать девушка, после чего ярко и громко заговорила, — это ведь целая неделя! Мне интересно, что у тебя произошло. Как с поиском девушки и всё такое.

— А, да всё нормально. С девушками пока только переписываюсь. Я правда хоть и сказал, что только встал, но и лёг недавно. Ночёвка была с друзьями.

— А, понятно. Так я тебя разбудила? — испуганным голосом спросила Маша.

— Нет, сон оказался очень… странным.

— Расскажешь?

— Ну давай.

И я поведал ей все тонкости и перипетии своего сна. Впрочем сюжета там оказалось всего ничего, так что вскорости я кончил свой не слишком утомительный рассказ.

— Ого, интересный сон. Ну ужастики много кому сняться. От испуга получается проснулся?

— Видимо да. А, впрочем, мне было все равно. Ты главное спаслась, — отвечал я мягким голосом, который оказался таким вовсе не по моему желанию. Просто глаза сами собой смыкались и говорил я тихо, мягко, спокойно.

— Ой, спасибо, — отчётливо смущенно заговорила Маша. Правда причина этому оказалась для меня неясна. На тот момент.

— А? За что? Хотя в любом случае пожалуйста. Твой каприз всегда исполню и мечты осуществлю, — говорил я чуть ли не с пьяной от усталости улыбкой на лице.

— Ха, спасибо. Так что насчёт сегодня?

— Да я сейчас спать, а потом…

— Да хотя бы немного, просто встретиться. Я же не предлагаю, как неделю назад, на несколько часов. Мы же живём друг от друга в двадцати минутах ходьбы.

— Ой, ну ладно, уговорила. Давай я тогда тебя встречу у метро. Ты как с вокала поедешь, мне напиши.

— Отлично. Обязательно напишу. Ну всё, больше отвлекать не буду. Спокойного дня, — хихикнув сказал на прощание девушка.

— Спасибо, тебе удачи на вокале.

На том и порешали. Я же отложил телефон в сторону, и почувствовал только как моя голова соприкасается с мягкой, на бамбуковой основе подушке.

Перед встречей с Машей ничего не произошло. Встал, умылся, позалипал в компьютер. Время близилось к шести вечера, как позвонила Маша и сказала, что через сорок минут будет у метро. Я успел сыграть ещё один бой и неспешно пошёл на встречу. Прошло уже 50 минут со звонка, а девушки всё не было.

— Угадай кто? — весело спросила у меня очевидно Маша, зажав мне руками глаза.

— Хм, дай-ка угадаю, самая весёлая, задорная, красивая и талантливая девушка из всех, что я знаю?

— Ой, ну скажешь тоже, самая красивая, весёлая…, — засмущалась девушка, отводя руки в сторону.

— А что, ты хочешь оспорить это? — с задором и мягкой улыбкой спросил я.

— Я? Да ни разу! — засмеялась Маша.

— А, ну тогда отлично. Буду тогда почаще тебя радовать. Мне нужно в магазин зайти будет, так что составишь компанию?

— Конечно.

Знакомый район. Юго-восточная окраина города, которая один в один похожа на мой провинциальный город. Те же пятиэтажки, хрущевки, побитые и обшарпанные ларьки с сухофруктами и орехами. Те же угрюмые лица у прохожих. Часто складывается ощущение, что я никуда и переезжал, а лишь так, съехал от родителей в другой район.

— Слушай, Вань, как у тебя учёба? Что вообще делаете?

— Да не знаю, учёба как учёба. Лекции, где ты просто слушаешь препода. Ну или спишь. Семинары разные.

— Что, неужели так скучно?

— Обычно да.

— А необычно?

— Ну, если необычно, то как раз в твой день рождения у нас был крайне увлекательный семинар на весь поток. Политическая игра, где выступали различные партии.

— Ого, а ты участвовал?

— Ну да, я даже победил со своей партией.

— Ого, здорово! А какая партия была у тебя?

— Ну, знаешь…, — замялся я.

— Ну Вань, это же я. Твоя лучшая подруга, помнишь?

— Конечно помню. Ну ладно. Я просто боюсь, что ты не поймёшь.

— А ты не бойся.

— Ох уж эта детская непосредственность. Ну хорошо. Я был лидером ультра-правой партии.

— Ультра-правой? Это какой?

— Национал-социалистическкой.

— Национал…, — начала проговаривать Маша, и до неё стало всё доходить, — эм, это типа нацизм?

— Ага, — тихо ответил я.

— А почему такой выбор?

— Ох, долгая история. Давай как-нибудь в другой раз, хорошо?

— Хорошо. Но тогда у меня условие: ты расскажешь, что у тебя там с девушками.

— Да пока ничего серьёзного, только переписываемся. У тебя вообще как дела?

— О, в школе прямо завал. Четвертную оценку нужно вытягивать по математике и физике, так ещё угадай кто будет играть Снегурочку на новогоднем концерте?

— Ого, поздравляю! Я бы даже сходил посмотреть.

— Нет, не надо! — запаниковала Маша. — Это будет провал. Да и я стесняться буду. В пятницу вот начали репетировать, дак ещё и с финала. С танца с прекрасным принцем.

— Ну смотри, во-первых, ты не опозоришься, во-вторых нет слова дак, в-третьих я хочу поинтересоваться: что за принц?

— Ага, заревновал!

— Кто? Я? Да ни в жизнь. Да и кто у меня спрашивал про девушек?

— Ну да, это я. А танцевать буду с Димой, с параллельного класса, с физико-математического. Он у нас главная звезда всей параллели. И высокий, с тебя ростом, и спортсмен, и на олимпиады по математике ездит не первый год. Одним словом — мечта девушек. А ещё я ему нравлюсь.

— А как ты это узнала? Сплетни?

— Нет, просто на обоих медляках 1 сентября он приглашал меня.

— Ну да, это верный знак. А ты?

— А что я? Конечно согласилась оба раза. Тебя же я тогда ещё не встретила, — едва не крикнув сказала Маша и залилась своим громким смехом.

— Эм, Маш, шутка конечно хорошая, но зачем так смеяться, — говорил я с небольшим укором, сам едва сдерживаясь от смеха, которым меня заражала девушка.

— А вот.

— Что «а вот»?

— Да просто ты бы видел своё лицо, когда я сказала, что дважды с ним танцевала.

— Да всё нормально было с моим лицом! — начал активно возражать я.

— Оно у тебя так, — запыхаясь от смеха с трудом говорила Маша, — перекосилось. Вот что значит приревновал так приревновал.

— Да ничего я не приревновал! И лицо у меня не перекосилось! Тебе видимо просто показалось.

— Нет, не показалось, — уже отдышавшись говорила девушка, — лицо у тебя и впрямь было обычное.

— Ну да, я же говорю, что тебе…, — начал я выводить своё умозаключение как оборвался, — так, стоп. То есть ты меня разыграла?

Маши остановилась и её начало всю трясти. Лицо стало багроветь, а щёки наполняться воздухом из-за задержки воздуха. Наконец она не выдержала, и прыснув и глубоко вдохнув громогласно засмеялась. Изогнув спину и закинув голову, она так громко и беззаботно смеялась, что постепенно моя улыбка превратилась в смех, который звучал в унисон с девушкой. Мимо нас проходили те самые угрюмые прохожие, и тоже заражались нашим оптимизмом, так что отходили они от нас уже с нескрываемой улыбкой. Постепенно успокаиваясь, Маша начала приходить в себя и положила руку мне на плечо.

— Ты бы видел своё лицо, — говорила девушка, прерываясь на смех, — брови поднял прямо как та героиня из Игры престолов.

— Ну да, ты хороша.

— «То есть ты меня разыграла»? — пародировала мой голос и очевидно выражение лица Маша.

— Фух, ну хватит, надо и честь знать. А-то прохожие сейчас позвонят в психдиспансер, да поинтересуются, не пропала ли у них парочка пациентов?

— Ой, ладно, уговорил. А-то у меня уже живот болит. Ой, даже стоять больно.

— Ну вот смотри, до чего ты себя довела? Глаза все в слезах, спину разогнуть не можешь. Бабуль, помощь не нужна?

— Спасибо внучек, будь добр, помоги старой, — наигранно кряхтя говорила Маша, подавая руку для помощи, которую я не преминул заключить в своей. Кое-как, но Машу что называется полностью отпустило, и она разогнулась, однако отпускать мою руку была не намерена.

— Мда уж, спасибо тебе Маш. Я за последние сутки так насмеялся, что прибавил себе одну жизнь точно.

— Ну, как говорится, обращайся. Можно счётчик и до девяти докрутить.

— Да не, спасибо. Пожалуй, и двух хватит. А то ещё ценить перестану от количества. А так хоть одну и потратить можно.

— Вань, не надо так, — тихо сказала девушка.

— Эм, Маш, что-то не так?

— Ну просто я не очень люблю этот чёрный юмор, разговоры всякие о трате жизни. Смерти, — тихо добавила девушка.

— А, хорошо. Извини.

— Всё в порядке, только если уж зашла речь про вторую жизнь, про трату одной, то пообещай мне. Пообещай, что вторую не потратишь впустую.

— Ох, как-то шутка переросла в серьёзную тему. Но хорошо, я тебя понимаю. И обещаю, нет, клянусь, что не потрачу подаренную тобой вторую жизнь впустую. Что я сполна воспользуюсь твоим подарком.

— Да, вот так хорошо.

— Маш, я надеюсь мы больше не будем возвращаться к этой теме?

— Это от тебя зависит. Но если что, ты мне пообещал. И извини меня за это, если что.

— Эй, всё в порядке, — начал я успокаивать Машу, делая свой голос мягче.

Притянув девушку к себе, я обнял её, но она же вцепилась в меня буквально медвежьей хваткой. Я уже хотел отпустить руки, но Маша и не думала разжимать свои тиски. Тогда я начал гладить её по спине, и в скором времени она отпрянула от меня с заплаканными глазами. Ещё раз успокоив меня, она вытерла лицо и предложила продолжить наш путь в магазин. Я не отказался. Дальнейший путь до магазина и от магазина до дома девушки прошёл практически молча. Мы что-то спрашивали и что-то невпопад отвечали. Крепко обнявшись и пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись. Что сегодня произошло? Что за странная трансформация от икрящегося смеха до требований в клятве? Весь вечер я думал об этом. Что за предчувствие? Да и что вообще с ней, чёрт возьми, произошло?! Чем больше я думал, тем сильнее уставал и закапывался в тайне девушки, которая подарила мне сегодня вторую жизнь, которую я поклялся не разбазарить. Что бы это ни значило, для Маши это оказалось важно, а значит клятву нужно будет выполнить во что бы то ни стало. Пускай я даже не понимаю, что я должен или буду должен сделать.

Фиаско. Один провал за другим. Да что же это такое?!

— Ну давай, делись успехами на личном фронте, — спросил Миша за ужином.

— Да их как-то особо и нет.

— Ты сколько сидишь уже? Две недели?

— Чуть больше. Но я не знаю, не получается у меня. Я вроде пишу как нормальный человек. Привет, как дела, спрашиваю об увлечениях, что предпочитает из музыки, фильмов. Так, по мелочам всяким ещё. Где учиться, нравится ли город если приезжая, и так далее. Потом приглашаю встретиться. Отказ. Не могу. Зову ещё. И ещё. То же самое. Я уже не знаю, что делать. Может удалить?

— Мда, с тобой всё понятно, — сказал Миша, когда я обрисовал ему ситуацию.

— Что понятно?

— Ты представляешь себя в невыгодном свете. Ты изображаешь себя для них как обычного, самого заурядного скромного и трусливого парня, которому срочно захотелось отношений. Но ты же не такой.

— Ну…

— Так, давай без твоих ну. Ты классный и интересный парень, просто ты зажимаешь себя до каких-то ненужных формальностей. Вот и начинается стандартная переписка. Привет. Как дела? Чем увлекаешься? Ну и ты понял. Сам перечислил. Она, а уж если красивая, то тем более, получает подобные сообщения не от одного тебя в день. А за неделю такие оригинальные особы как ты, будут измеряться у неё десятками.

— А что в таком случае делать?

— Не знаю, попытайся действовать что ли более раскованно, более смело, нагло может быть даже.

— Нагло?

— А на самом деле да. Ты же ничем не рискуешь. Вон, у нас Егор баб посылает, а они ему на шею вешаются.

— Ну у Егора и внешность хороша.

— Да ладно, ты немногим хуже. Просто я тебе говорю, действуй наглее.

— Да не знаю, как-то неловко.

— Ой, давай я помогу тогда. Давай телефон.

— Зачем?

— В Тиндер пойдём, девочек кадрить.

— Ну вперёд, мачо-мен.

В приложении у меня было несколько ещё не слитых диалога, так что Миша поинтересовался, с кого начать. Я указал на самую красивую для меня девушку.

— Давай начни с этой.

— Хорошо. Ну смотри, опять ты про увлечения и всё. Надо копать глубже. Видишь, какие у неё красивые голубые глаза? Про это писать не надо. Про это и так написала уже куча народа. А вот родинка под губой выглядит замечательно, да про неё скорее всего никто и не писал.

Дальше Миша пошёл в разнос. Теперь он не только подмечал, но и сразу писал, так что я был лишь наблюдателем. Миша порядком разыгрался, и строчил наперебой. Было видно, что общение у него идёт как надо. Решения о том, что писать и как мы принимали сообща, но вскоре мне стало невтерпёж, и я поспешил в нужник. После выхода меня ждал сюрприз.

— Короче, — начал Миша, — она приехала с Архангельска, часто бывает летом в Абхазии, откуда и фотки. В детстве занималась плаванием, так что вам будет о чём поговорить. Сейчас учится современным танцам. Хип-хоп там, все дела. Учиться на историческом у меня, в СПбГУ, так что опять же есть о чём поговорить. Ты историю хорошо знаешь, даже более чем, так что если диалог будет не клеиться, то начинай говорить про историю. Туда же и твои исторические мемы. И да, ещё кое-что. Ты ведь не занят послезавтра?

— Да вроде нет, а что?

— Тогда я просто зову её именно на послезавтра.

— Зовёшь куда? На свидание типа?

— Ну, типа да.

— Ого, быстро ты. А куда?

— Сейчас зима, так что на улице не особо круто, всё тает, так что нужно куда-то в помещение. Рестораны дорого, фаст-фуд отстой, так что предлагаю в кофейню. Возьмёте по кружке кофе, поговорите, проводишь её до дома, ну а дальше видно будет. А насчёт быстроты… Смотри, на самом деле ничего сложного нет. Просто нужно было действительно капать глубже. Ты же удовлетворился лишь тем, что она занимается танцами. Я же узнал, какими именно и сколько времени. Ну и так во всех аспектах. И конечно делать комплименты, но не слишком очевидные. Желательно.

— А как же грубость?

— Не грубость, а наглость. Здесь можно было обойтись без неё. Наглость обычно нужна с подобными девушками. С сильными девушками нужно наглеть, а по этой всё было ясно. Ищет обычного, хорошего, доброго, преданного парня, с которым будет нескучно завернувшись в плед смотреть сериалы. Ну а ты по сути такой. Так что я лишь немного тебя отредактировал, так сказать.

— Ух, ну ладно, спасибо большое.

— Да ладно, обращайся. А сейчас извини, надо к семинару готовиться.

— Да, давай, удачи. Не буду отвлекать.

Ого, как всё быстро! Завтра иду на первое свидание. Ладно, не завтра, а послезавтра. Ну и то, что было с Машей я за свидания не считаю, так что да, это первое. Ух, может моя жизнь круто изменится, и новый год я начну совершенно не так, как начал и провёл этот. Хочется в это верить.

— Ваня, ты что, променял дезодорант на парфюм? С чего бы это? — спросила Нина на очередном обеденном обеде.

— А вот, на свидание после учёбы иду.

— Ага, понятно, значит для нас ты пользуешься обычным дезиком, а для кого-то там сразу дорогой парфюм? — строго поинтересовалась Соня.

— Ну…, в общем и целом да.

— Эх, всё с тобой ясно.

— Значит всё-таки нашёл девушку на просторах интернета? — спросила Нина.

— Да, можно и так сказать. Друг правда ещё сильно помог. По сути он и переписывался с ней, и он же позвал её на свидание.

— А ты всё такой же деревянный, да? — с усмешкой попыталась меня задеть Соня.

— Дя-дя-дя, весь из себя такой немощный, — с сарказмом отвечал я, — ничего не могу, вот в постели тоже буду писать другу за советом.

— Фу, здесь же цивилизованные люди собрались, — наигранно строго говорила Рината.

— Что?! Где-то здесь ректор? — возмущался с нескрываемым смехом я, отчего и мои собеседницы ухмыльнулись.

— С такими шутками в постель её ты точно не затащишь, — с невозмутимым видом говорила Рината. Девушки же явно были этой шуткой более довольны, нежели моей, поэтому разразились тихим смехом.

— Туше, — только и ответил я. Можно было ответить шуткой, но это была бы уже бесконечная череда подколов и ответных шуток.

— Что, нечего сказать?

— Я не ваш, вот вы и беситесь, — сказал я, отчего мои собеседницы все как одна закатили вверх глаза. Та самая реакция, которой я и добивался. — Ха, можете ничего не говорить, по глазам вижу, что забайтил.

— Ой молодец.

— Да что вы сегодня такие токсичные? Даже более, чем обычно.

— А вот.

— Решили отвечать мне по-моему? — спросил я, попытавшись повторить прищур Клинта Иствуда. — Хороший ход, но бесполезный. Ладно, ещё раз приятного аппетита, а я пошёл. Надо дочитать главу перед семинаром.

— Да, давай, — вместе сказали девушки.

Оставшаяся часть учебного дня прошла гладко, как я и рассчитывал. Спокойно отучившись, я пошёл на первое свидание в своей жизни. В метро труднее всего было не начать стачивать ногти от нервного напряжения, но пригвоздив свои руки к коленям я справился с этим искушением. На выходе из метро мне позвонила Маша. Вновь хотела встретиться. Я не стал скрывать причину моего отказа, решив быть с ней максимально честным. И хоть голосок её погрустнел, она пожелала мне удачи на предновогоднем свидании. С Аней (а именно так звали эту девушку) мы договорились встретиться на улице перед кофейней. Она задерживалась уже на пять минут. Я стою уже пятнадцать, а тем временем минус семь градусов по Цельсию. Так не долго себе что-либо и отморозить. Наконец я приметил её красный пуховик, который шёл от метро и был в метрах ста от меня. Увидев, что я смотрю на неё, она чуть прибавила шаг.

— Привет. Ваня, верно?

— Да, а ты должна быть Аня? Приятно познакомиться.

— Взаимно. Ну что, пойдём?

— Да, пойдём.

Дальше я начал действовать по алгоритму. Но нет, не по алгоритму, который мне сказал Миша, а по тому, который наблюдал в фильмах и книгах. Открыл дверь перед девушкой, помог снять пуховик и повесил его вешалку, отодвинул стул и так далее. Меню за столиком не оказалось, да и официант не торопился к нам подходить, так что мне пришлось его позвать. Заказав два капучино, я наконец сел за стол. И естественно, первым делом кинул обстоятельный, оценивающий взгляд на сидящую напротив меня девушку. Аня оказалась безусловно привлекательной девушкой. Блондинка, длинные волосы источали свежий аромат ванили, который ощущался даже на расстоянии метра. А кристально чистые голубые глаза… Да, Миша был прав, подчёркивать их красоту было излишним. Однако далее я не смог приметить сколько-нибудь уникальных и запоминающихся черт лица, хотя они оказались приятными. За рассматриванием девушки и её анализом я и не заметил, что мы так и не поговорили с того момента, как зашли внутрь ресторана.

— А здесь мило. Весьма хорошее заведение, — попытался я разрядить обстановку.

— Да, мне тоже здесь нравится. Хотя я нечасто хожу в подобные заведения.

— Я тоже. Ты же с Архангельска? Как тебе город?

— Город мне нравится, но правда пока что ничего кроме ВУЗа, метро и общежития практически не видела, — с улыбкой говорила Аня.

— Бывает. Но любому нужно побывать в Эрмитаже, в Русском музее. Они классные, но изматывают. Да и в Мариинку надо сходить, но я сам не был.

— Да, я очень в театр хочу. На балет или на оперу какую-нибудь. Вообще я бы хотела сходить на всё «Кольцо Нибеллунгов». Не пугайся, это не ругательство, это…

— Вагнер! — тихо воскликнул я. — Я его обожаю.

— Правда? Вот здорово! Что тебе нравится у него больше всего?

— Увертюры у него просто замечательные, что к «Тангейзеру», что к «Лоэнгрину», а ещё нравится гибель богов и вход богов в Вальгаллу.

— Да, это стоящие вещи.

— Это точно, — подметил я в тот момент, когда официант принёс нам кофе. Поблагодарив его, мы продолжили вечер. А он был замечательным. Так много у нас было общего, на столько различных тем мы могли говорить. Мы лишь посбивали верхушки с наших увлечений, а кофе был выпит, да и время проходило моментально. Музыка, учёба, история, спорт, плавание, игры — мы успевали пробежаться по всему и поняли, что у нас много общего.

— Здорово конечно сидеть, но я как-то готовилась к часовой посиделке, а мы говорим уже почти два. Я бы с удовольствием продолжила, но нужно готовиться к учёбе.

— Да, конечно, я всё понимаю. Пойдём.

Расплатившись, я помог Аня одеться, и мы вместе пошли на улицу. По дороге мы вновь болтали без умолку.

— Слушай, Ань, я пока не на метро, так что придётся прощаться сейчас.

— Хорошо, давай. Встретимся ещё раз?

— Да, я бы хотел этого. В этом году получится?

— Не знаю, я уезжаю через три дня. Но хотелось бы. Впрочем, если нет, то…

— То поздравляю с наступающим Новым годом!

— Да, и тебя. Ну так это… Пока.

— До встречи Ань, — сказал я и обнял девушку.

— Да, до встречи.

Вау! Супер! Какое удачное первое свидание. Если бы они все были такими, то я может и не стал бы мизантропом. Хех. Ох уж эта болячка в виде мизантропии, которую на себя навешивают подростки. Я ведь не ненавижу людей, я просто очень часто от них устаю. Вот и всё. Но сегодняшний день я точно занесу себе в актив. У меня наконец появилась девушка. У меня. Девушка. Трудно в это поверить. Но сейчас куда как проще. Придя домой и захлёбываясь от эмоций, я сбросил их на Мишу, которому и самому было невтерпёж всё узнать. Со спокойной душой я лёг спать. Менее чем через неделю Новый год, и скорее всего в новом году, в новом десятилетии моя жизнь действительно круто повернётся. Нужно только это сохранить. Сохранить успех…

Глава 7

Не помню, что происходило на следующий день. Сияя от счастья, я описывал всё моим подругам в последний учебный день.

— Ну что, ты теперь полностью доволен? — спросила Соня.

— Почти. До Нового года встретиться ещё раз не получиться. У неё завал на учёбе. Так что новое свидание только в новом году. Так что я взял билет уже на завтра, благо кто-то решил сдать свой билет на сидячее место.

— Ну ладно, поздравляем тогда. А что с той, подругой?

— А, ну с ней мы сегодня встречаемся. Напоследок перед праздниками.

— А она знает?

— Да, то что я был на свидании она знает. Если нужны будут подробности, то я расскажу.

Наконец, после скучных пар и официальной части, в которой подводили итоги семестра, я отправился на встречу с Машей. На улице стояла омерзительно-прекрасная погода: шёл настоящий снегопад с крупными хлопьями снега, однако была и плюсовая температура, а значит всё это превращалось в кашу под ногами. Обходя лужи снега, я прибыл на место встречи, лишь слегка припозднившись. Маша же была на месте и встречала меня, но не так как обычно, с громкими возгласами, а как-то… обычно, обыденно, по-человечески.

— Привет Ваня, — тихо произнесла Маша.

— Привет Маш. Ну что, идём?

— Да, пойдём. Хорошая сегодня погода, не правда ли?

— В том-то и дело, что это неправда. Снег валит хлопьями и тает прямо на куртке. Да ещё и на дорогах каша. Что в этом хорошего?

— Опять ты включил буку. Вот сейчас тебе на нос упала снежинка, и пока ты её не смахнул, выглядело всё это очень мило. В городе наконец снег появился перед Новым годом, а ты не рад.

— Я был бы рад снегу, но не такому.

— А тебе не угодить, да? Ну ладно, не нравится тебе такая погода. Бывает. Как свидание прошло?

— Отлично, весело поговорили, у нас оказалось много общего, проводил её до метро, обнялись. Так что можно сказать, что всё как у людей. Нормальных людей. У тебя как дела? Как закончила учёбу? Как постановка новогодняя?

— У меня всё хорошо, закончила также хорошо. Постановка удалась и всем понравилась.

— И всё?

— Ну, ты же только про это спросил. А что?

— Просто обычно ты куда как более разговорчива, общительна и весела. Что-то случилось?

— Нет, пока нет.

— Пока?

— Нет-нет-нет, это я так сказала, не думая. Ну ты же меня знаешь. Не бери в голову.

— Эм, Маш, ты можешь мне довериться. Это же я.

— Ох, ты прав. Просто, понимаешь, у меня в последние бессонница. Всё лежу и не могу уснуть. Вот и устаю сильно.

— Ты моя бедненькая, — сказал я и обнял Машу. — Это из-за учёбы и постановки?

— Ну, — начала отвечать Маша, — можно сказать и так. Но ладно, чего это мы всё обо мне да обо мне. Лучше скажи какие у тебя планы на каникулы?

— Ну, отдохнуть от всего в первую очередь. Хорошо провести время с семьёй, друзьями. Может вместе снимем очередной фильм. Схожу на каток, скорее всего поедем с родителями на лыжную турбазу. И конечно почитаю различную литературу. А что?

— Да так, ничего, — ответила непривычно тихо Маша.

Но она вновь улыбнулась. Однако не так мило и волнующе как обычно. Это было скорее лишь естественной реакцией, нежели непринуждённой и неподдельной улыбкой. Её изумрудно — небесные глаза не искрились, а напротив, источали какую-то тоску и грусть.

— Только не читай специализированную литературу, — продолжила Маша, — ну ту, что с ультра — правым уклоном.

— Эх, а так хотелось ознакомиться с трудами Альфреда Розенберга. Но раз уж ты просишь… Клянусь своей честью, моя королева, что не притронусь к этой гадкой литературе.

Я сказал это без тени сарказма, лишь с нотками детской непринуждённости и наигранного пафоса. Зачем? Я хотел увидеть её смеющуюся. Та мимолётная грустная улыбка не ускользнула от меня, и я конечно подумаю об этом. Но сейчас… Сейчас я хочу видеть её счастливой, ведь на носу Новый год, главный праздник страны. А именно в моменты доброго искреннего смеха мы видим на человеке отражение счастья.

— Ну хорошо, хорошо, — ответила Маша. — Принцесса принимает клятву рыцаря.

— Принцесса? Госпожа, вы понизили себя в статусе?

— Да. Королевы состоят в браках с напыщенными властолюбивыми королями, а вот принцессы… За принцесс благородные рыцари сражаются на поединках, а сами царственные особы выбирают наиболее достойного избранника по зову сердца.

— И что же, сердце прелестной дамы находится в поиске желанного рыцаря-героя?

— Не думаю. Сердце уже сделало выбор, — подытожила Маша.

У Маши есть парень? Отлично, я рад за неё. Даже очень. Она это заслуживает как никто. Главное, чтобы парень оказался и впрямь наиболее достойным. Ну и я надеюсь, что он не ревнивый и не заставит Машу прекратить нашу с ней дружбу. Может это тот Дима, о котором она упоминала несколько раз? Они вроде даже танцевали «медляк» на школьной дискотеке. Нужно будет спросить у неё как-нибудь.

— А какие планы на каникулы у тебя? — поинтересовался я.

— Ну, отметить с мамой Новый год, а потом… Да как-то не знаю. Буду рисовать, слушать музыку, гулять.

— А, ну понятно.

Да, это всё что я выдавил из себя. Маша тоже не знала о чём можно продолжить разговор. Повисла неловкая пауза. Благо мы уже подходили к её дому, и прошли молча от силы пару минут.

— Спасибо, что проводил меня, — сказала Маша кажется прощаясь. — Можно попросить тебя об одолжении?

— Да, конечно. В чём дело?

— Закрой глаза и не открывай, пока не досчитаешь до тридцати. Хорошо?

— Странная конечно просьба, но ладно.

— Тогда закрывай глаза, — сказала она как-то игриво. Или мне показалось?

— Хорошо-хорошо, уже закрываю.

Я подчинился по-детски глупой просьбе девочки и спустя мгновение ощутил необыкновенной силы жар на своих губах. И этот жар шёл рука об руку с какой-то небесной нежностью и лёгкостью.

— С наступающим, мой рыцарь, — буквально промурлыкала на ушко маленькая девочка.

Я не знаю, сколько я простоял вот так, перед подъездом с закрытыми глазами, но явно больше положенных тридцати секунд. Внутри всё горело. Она меня поцеловала! Мне идёт уже двадцатый год и меня впервые поцеловала девочка и так искренне, так нежно, так чисто, что… Да мне даже сравнить не с чем! Так, ладно, нужно успокоиться. Я ей нравлюсь, но… Нравится ли она мне? Как девушка? До этого я считал, что мы лишь хорошие друзья. Да и учитывая разницу в возрасте, такой вывод напрашивался сам собой. Ведь ей едва-едва исполнилось 15 лет.

Вот же дурак! Всегда и всем ведь твердил, что дружбы между полами не существует, так как кто-то обязательно испытывает более сильное чувство, нежели дружбу. И, соответственно, хочет, чтобы дружба вылилась в нечто большее.

Я посмотрел на окно её квартиры, Конечно же я увидел её. Лицо сияло счастьем и… надеждой? Наверное. Она выглядела потрясающе. Может это было и не так, но плохое зрение, хорошее воображение и моё желание видеть её именно такой сделали данную картину завораживающей. Однако это не отразилось на моём лице. Я глядел с отрешённым задумчивым взором, а потом… А потом я просто развернулся и пошёл домой. Только придя домой я понял, что внешняя безэмоциональность и холодность могла смутить и расстроить Машу. С мыслью о том, что я мог своим внешним безразличием испортить ей праздник, лёг спать. Но вот уснуть… Проще сказать, чем сделать.

Всю ночь я смотрел ужастики, в тщетной надежде, что уж старые — добрые «скримеры» смогут меня отвлечь от роя мыслей. Как я уже сказал, это было тщетно. Я не смотрел кино, а просто пялился в пыльный монитор ноутбука. Мои мысли были далеко. Мои мысли были с Машей. Она мне нравится. Очень сильно. Но для неё подобный опыт, опыт отношений, в новинку. Поделиться своим опытом, «отшив» её после каникул? Какой бы бредовой идея ни была, но какая-то часть меня говорит, что именно так и нужно поступить. Она ведь очаровательный ребёнок, у которого всё впереди. А я? А я озлобленный, властолюбивый честолюбец, который уже настолько устал от жизни, что какой-нибудь психологический тест дал бы мне полтинник. Правда, за несколько последних месяцев я скинул десяток-другой лет. Всё-таки Маша меня поменяла. И я уже ощущаю плюсы от этих перемен. Я стал добрее, приветливее, легче идти на контакт с людьми, депрессии и стрессы стали случаться реже. Я стал…более живым что ли? Мне видны возможности дальнейшего прогресса. И конечно же для меня ясны дивиденды от перехода на такую модель поведения. Я много раз пытался стать «лучше», но позднее убедился, что в этом деле мне нужна помощь. Мне нужен тот человек, который вцепится в меня всеми руками и зубами и словно Сизиф потащит к «свету». Но в этот раз труд не будет бессмысленным. Однако к кому бы я ни обратился, все меня «отшивали». И вот в чём дело. А может меня «отшивали» не из-за того, что я был «не в их вкусе», а потому что не мог предложить ничего ценного взамен? Конечно, я их любил, всех до одной. Но что я им мог дать кроме любви? Чтение собственных стихов под луной, божественные комплименты, изысканные и творческие подарки и прочая романтика? Но откуда им было знать наверняка, что их ждёт именно это? Да, от меня были сигналы, свидетельствующие о моей «тонкой и романтичной» натуре, но… Ааа, к чёрту! Меня они теперь не волнуют. Только Маша. Она ведь готова мне помочь просто так?

Если высказываться самоуничижительно, то ей просто стало жаль меня. Если посмотреть на эту ситуацию напротив, с верой в себя, то она увидела мой потенциал и осознаёт, что от отношений со мной она больше получит, нежели потеряет. А может ей просто нужен в моём лице и отец, и старший брат, и по совместительству парень? А может она действительно любит меня и ничего не просит взамен, кроме ответной любви? Ни денег, ни повышения общественного статуса, ни удовлетворения в физиологическом плане? Да не, бред какой-то. Так бывает только в глупых романтических книгах, особенно нацеленных на аудиторию девочек-подростков. В современной реальной жизни так не бывает. Да, всё верно. Это невозможно. Так не бывает. Но чем чаще я это повторял, тем сильнее убеждался в том, что именно такой расклад в случае с Машей наиболее вероятен. Я столько раз надеялся и верил, что заслуживаю настоящей, высшей любви. И столько раз разочаровывался в людях, в любви, в добре, в мире. Но Маша заставила меня вновь поверить. Поверить в добро, поверить в любовь. Я внутренне понимаю, что если сейчас пойду к ней навстречу, то обратного пути не будет. Либо я буду до конца своей жизни любить её и только её, будучи самым счастливым человеком в мире, либо всё хорошее, доброе во мне будет навсегда разрушено, предано огню. Возможно я слишком драматизирую, но суть мне ясна. Разрыва с Машей я не переживу. Не переживёт моя добрая часть. Останется только злая, нарциссическая, психопатическая, мизантропическая, нацистская часть. А этого я не хочу. А единственный путь к недопущению этой ситуации — это отсутствие разочарования в людях, а значит и отсутствие близких контактов с ними, ведь опасность предательства есть всегда. И я всё для себя решил. Пусть я хоть сгорю, но я поверил в эту девочку, а она поверила в меня. В конце концов, живём один раз. Я верю. Верю в жизнь. Верю, что я действительно стал героем хотя бы для одного, но самого важного для меня человека. «Надеюсь пока дышу»? Да, чертовски правильно!

С гордо принятым решением я собрался наконец лечь спать. Устанавливая будильник, я заметил, что Маша онлайн. Сообщение с незамысловатым содержанием набралось и отправилось само собой.

— Доброе утро.

— Я ещё не ложилась, — ответила Маша, — только сейчас собиралась. Как самому спалось?

— Да я сам всю ночь бодрствовал. Давай спать, время-то уже восемь утра.

— Хорошо, папа, — ответила с привычной скобкой-смайликом, отражавшей её настроение. — Спокойного утра.

— Спокойного сна, — казалось закончил я короткий диалог, но после отправил ещё одно сообщение. — Лучшая девочка в мире.

Последнее сообщение она не прочитала. Уже вышла из сети и очевидно легла спать.

Спокойного сна Маша. Спокойного сна…

Поездка прошла как обычно, кроме разве что одного: в свободное время я не только читал, но и впервые за последние пару лет начал писать стихи. Ничего особенного, простая любовная лирика, воспевающая прекрасную девочку. И вот он, родной город. Знакомый перрон, с которого всегда отправлялся на дачу. Проржавевший забор самого большого завода в области. Однако само предприятие выглядит неожиданно красивым. Видимо за полгода здесь был проведён прямо-таки капитальный капремонт. Хех, тавтология наше всё. А вот и зелёное здание вокзала. Взгляд так и старается выхватить из толпы встречающих родителей, но безуспешно. Что же, скорее всего это вина плохого зрения. Лямки нагруженных доверху сумок впиваются в руки, и приходится прикладывать атлантические усилия, дабы спина не согнулась «в три погибели» под тяжестью набитого всем, чем только можно рюкзака. Словно навьюченный мул я двинулся к выходу. На выходе с улыбками на лицах меня ждали родители. Мама встречает крепкими объятиями, а папа же не менее крепким рукопожатием. И хоть я уже полтора года живу в другом городе, родители всё ещё не привыкли. С щёк мамы текут слёзы, очевидно от счастья. Обычно я просто отворачивался, но сейчас я вновь обнял дорогую мамочку. Эх, любовь, что же ты делаешь со мной? Во всяком случае, мне это нравится.

Храня гордое молчание в машине, я решил перенести разговор домой, на кухню. На самом деле я любовался вновь открывшимся для меня с другой стороны городом. Привычные «хрущёвки», кавказцы на такси, мамочки с колясками, резвящиеся под русскую попсу дети уже не ввергали в уныние, а заставляли умиляться.

Поздравив с успешным окончанием семестра, родители начали задавать привычные вопросы: Как дела? Какие новости? Какие планы на каникулы? Что у тебя с Машей? Стоп. Что?!

— Ну, вы до сих пор встречаетесь? — переспросила мама.

— Встречаемся?

— Ну хорошо, гуляете.

— Ну да, позавчера виделись последний раз.

— И что у вас?

— Так, я понял к чему подобные вопросы. Мы не спим, ясно? Да и с чего вы вообще это взяли? Я же вам говорил, что мы просто очень хорошие друзья. Лучшие друзья.

— Да, мы помним, но просто столько времени уже прошло, вот мы и подумали, что вы уже встречаетесь.

— Нет, мы не встречаемся. Мы друзья и нам хорошо.

— Ладно-ладно, иметь хорошую подругу тоже здорово. Успеешь ещё девушку хорошую найти.

— Ага, конечно, — сказал я и закончил этот вымученную беседу.

О Маше я сообщил родителям во время одного из ежедневных звонков мамы. Не помню в точности, что я говорил, но скорее всего то, что девочка крайне милая и симпатичная. Что же до причины того, почему мы не пара? Об этом я умолчал. Но родителям пока и не надо знать, что Маше 15 лет. Успею ещё сказать. Например, когда буду знакомить.

Та пара дней, что были у меня перед Новым годом прошли в суете и заботах. Подарки, подарки, и ещё раз подарки. Сколько родственников, и ведь всем надо бы что-то подарить. А что я могу себе позволить на минимальную стипендию? Вот и проходилось выбирать очень тщательно, наматывать десятки километров по провинциальным магазинам, чтобы найти то недорогое, что понравится семье. Но поиски не прошли даром. Я закупился и был уверен, что мои подарки действительно понравятся всем. За это время я несколько раз списывался с Аней. Диалоги были короткие, бесчувственные, виной чему был я. С Машей же я ни разу за эту пару дней не контактировал. Забыл ли я о ней? Разумеется, нет. Она не вылетала у меня из головы. С её именем в голове я просыпался и засыпал. В памяти был ещё не затёрт тот фрагмент моей жизни, где она считай призналась в своих чувствах ко мне. Я же ни тогда, ни позже, не нашёл вразумительного ответа. Я понимал, что стою на перепутье. Маша. Аня. Да, пару дней назад я был уверен, что сделал свой выбор в пользу Маши, если так можно выразиться, но я ничего не сделал далее. Ну а это значит то, что я стою ещё на этой стороне Рубикона. Перейти его я боялся. Боялся как всегда сделать выбор.

Оставались считанные часы до боя курантов. Все гости пришли. Шумное веселье. Вопросы о том, как у меня дела и как отучился. Привычные для меня ответы, вроде универсального «нормально», казалось могли удовлетворить интерес спрашивающих. Достали шампанское. Предлагают мне. Отказываюсь в пользу сока. Значит до следующего года остались какие-то минуты. Большой телевизор, который ранее гудел и демонстрировал бездарных звёзд, переключился на Красную площадь. Родственники внимательно слушают пресную и шаблонную речь несменяемого президента про тяжёлый год и бла-бла-бла. Я же пытаюсь отделаться от сторонних мыслей тем, что сквозь бокал яркого, искрящегося позолотой яблочного сока совершаю отчаянную попытку разглядеть себя на дне стеклянной посуды. И вновь страх за то, что я собирался сделать. Наконец бой курантов. Тёплые объятия, рукопожатия, «выдача» подарков. Я не прогадал. Родители чуть ли не расплакались, увидев парные кружки с фотографиями их свадьбы. Бабушка тоже обрадовалась новой фигурке из гжели. Не остался без подарков и я. И только стоя в центре объятий своей семьи, я понял, кому благодарен за это. Взяв в руки телефон, я увидел длинное, красивое поздравление от Ани. Прости меня. Я не знал, что и как буду говорить, но рука тем временем сама нашла в списке контактов ласкающее слух имя.

Звонок. Непродолжительные гудки и почти сразу ответ:

— Ваня? Привет. С Новым годом!

— Да, с Новым годом, Маш. Как отмечается?

— Да ничего, сидим сейчас с мамой, телек смотрим. Ты как?

— А, да нормально, — отвечал я дрожащим голосом, стачивая при этом ногти на руках, — передавай поздравление маме.

— Хорошо. Ты тоже передавай поздравления своим. Ой, слушай, там вроде у ма горячее сготовилось, надо за стол возвращаться.

— А, да, конечно. Ладно, тогда…

— Вань? Всё в порядке?

— Да. Нет. Не в порядке.

— Что-то случилось?

— Да, случилось, — сказал я и сделал длительную паузу. Было слышно, как взглотнула она, не спрашивая далее. Маша прекрасно знала, что в такой момент лучше ничего не говорить и дать мне время. Я же отстранил телефон от головы и закрыв глаза глубоко вдохнул и выдохнул. Стало значительно легче. Я вернул телефон к уху, и буквально чувствовал, что произнесу сейчас то, от чего будет зависеть вся моя дальнейшая жизнь. Судьба? Провидение? Мне всё равно. Я не понимал, что, как и почему, лишь чувствовал всю важность этого момента. — Ты. Ты случилась в моей жизни. И, кхм, то, что я испытывал с тобой и что испытываю к тебе, мне невозможно сравнить ни с чем другим. Всё, что связано с тобой, воспринимается как прикосновение Бога. Твоё появление в моей жизни словно восход солнца после грома и молний. И всё, чего я хочу — это чтобы ты была счастлива. И уж если я твой рыцарь, позволишь ли ты мне делать тебя счастливой?

— Вань…, — начала она, пытаясь скрыть своё волнение. Тщетно. Моё сердце замерло. Она плакала. От чего? От счастья? Или от разочарования? Вдруг её чувства ко мне остыли за эти дни? Вдруг…, — Ваня, я, я, боже, как это мило. И я, я не знаю, нет знаю. Я… Ваня, я люблю тебя. И всё, что ты мне сейчас сказал, я могу применить к себе. Ты тоже стал для меня подарком. Я…

— Маш, — говорил я дрожащим голосом, едва сдерживая слёзы, — не нужно ничего говорить. Давай всё оставим для личной встречи. Просто… Просто я не очень хочу, чтобы меня застукали родственники в слезах.

— Ха, ну да, мне бы тоже надо умыться. Ты прав. А то если мы продолжим, то я совсем вся разревусь, а тебя рядом нет.

— Да… Слушай, Маш, а может нам не списываться и не созваниваться на каникулах, как думаешь?

— Что? Зачем? Почему?

— Потому что я уже представляю, как мы лежим у тебя на диване и давимся от смеха, умиления, радости и счастья от наших историй. Я хочу соскучиться. И так мчаться к тебе, словно я прошёл всю Сахару без воды и увидел оазис. Увидел тебя.

— Так ты хочешь, чтобы при встрече я бросилась на тебя и заобнимала до смерти?

— А знаешь, звучит неплохо. Это именно то, чего я и хочу.

— Хорошо. Но я даже не знаю. Это же почти две недели без единой весточки от тебя.

— Зато потом у нас будет целая вечность.

— Да, целая вечность.

— Вечная бесконечность, — с усмешкой сказал я.

— Точно. Слушай, там мама уже всё положила и зовёт. Так что я пойду. И Вань…

— Да?

— Я люблю тебя.

— Можно я приберегу столь ценные слова для встречи? С праздником, лучшая девочка в мире.

На душе стало легче, гораздо легче. Словно я всё это время был атлантом, но вот подошёл Геракл и взял у меня неподъёмную ношу. Хех, словно расправил плечи. Я поблагодарил Аню за поздравление и написал друзьям, когда встречаемся. Через час-другой. Дома меня уже ничего не держало, так что попрощавшись с семьей, я отправился на улицу.

Нетрезвые прохожие с красными шапками на головах «от души» поздравляли с главным праздником страны. Тут и там громыхали салюты. Но главные салюты взрывались в моей душе. Убрав свежий снег со скамейки на автобусной остановке, я сел. Буря внутри успокаивалась, сменяясь на мирное лазурное море, которое лишь покачивается под силой ветра и щекочет лёгкими брызгами ноги загорающих. И от этого чувства мне жутко захотелось на море. Заключить в свои объятия Машу и смотреть, как красное вечернее солнце садится за море. Да, точно, надо будет устроить. Как? Пока не знаю. Но я это сделаю. Заворожённый своей фантазией, я потерял счёт времени, так что выйдя сильно заранее, умудрился опоздать на тусовку старых друзей.

— Так пусть будет так, чтобы в новом году у нас было больше. Больше чего? — начал главный тост ночи Миша.

— Секса!

— Денег!

— Так пусть в этом году наши кошельки будут просто ломиться от денег, а мы сами будем уставать от постоянного секса.

— Даааа! — кричали мы уже все.

— Ахаха, как же всё-таки забавно, — выпив шампанское, начал Серёжа, — хотим дофига денег и секса, но ничего для этого не делаем.

— Ну… — замычал я.

— Что ну? У тебя девушка есть?

— Ну…, — вновь нерешительно я замычал, а друзья кинули на меня удивлённый взгляд, — да. Есть.

— Да? Офигеть! И когда появилась, и кто?

— Ну, появилась как девушка можно сказать пару дней назад.

— А кто? — спросил Костя, а я же в качестве ответа потупил взгляд в пол.

— Ммм, Аня… Значит получилось. Молодец! — сказал Миша.

— Нет, не Аня.

— Так. Стоп. Маша?! — возмущённо спросил Миша.

— Да, — тихо и спокойно сказал я спустя пару секунд молчания.

— Вот блин.

— Так, а что за Маша? И почему Миша так негативно реагирует? — спросил Тимур.

— Да просто Маша — это мелкая школьница. Ей всего 15.

— А, так дело только в этом? — спросил Артём.

— Да. Да вы что, не понимаете? Дело ведь не только в возрасте. Они друг для друга первые. Первые свидания, обнимашки, поцелуи, или поцелуйчики, не знаю даже, что у них там будет точно.

— И?

— Я не в восторге. Ведь это не только большая ответственность, но и опасность. Они могут много делов наворотить. И дело тут не в сексе. Я уверен, что месяцев десять Ваня потерпеть сможет. Но… Я боюсь их разлуки. То, что она может разрушить жизни обоих.

— Возможно. Последствия от нашей разлуки могут быть, так сказать, катастрофичны, но это необходимая цена. Цена за то счастье, которое я обретаю, когда держу её крохотную ладошку, когда смотрю на её неотразимую улыбку, когда тону в её зелёно-голубых глазах, даже когда думаю о ней. В эти моменты я счастлив. И она похоже, что счастлива. Счастлива от того, что мы вместе. Даже сейчас мы вместе. Я готов рискнуть своим шатким психологическим здоровьем ради всего этого. Но я верю. В нас. В нашу любовь. И хоть я влюблялся раньше, я никогда не чувствовал, что это моя судьба. Сейчас же я чувствую именно это.

— Вау. Я чуть не расплакался. Браво, — сказал Костя. — Слушай, Вань, я сейчас наверное выскажу то, о чём думают все. Мы всегда с тобой и всегда поддержим. Ты прошёл через дерьмо, сломанные надежды и медные трубы, так что как никто другой заслуживаешь счастья.

— Так, внимание! У меня новый тост, — ворвался в череду спокойных монологов Серёжа. — За Ваню!

— За Ваню и Машу!

— Точно, — принял поправку к тосту Серёжа. — За Ваню и Машу!

— За Ваню и Машу! Ура! — кричали все и чокались кто чем. Жизнь определённо набирала обороты и становилась всё лучше и лучше.

Как прошли каникулы? Отлично! Семейный поход в кино, поездка на лыжную турбазу, каток, театр и ежедневный просмотр лучших фильмов. Тусовки и прогулки с друзьями. Сняли даже одну пародию на наш сериал. Так что я уже предвкушал возвращение в Санкт-Петербург, чтобы обо всём этом и не только рассказать Маше. И не только рассказать. Но я не выполнил своё обещание. Я написал ей. Но повод был. На рождество я записал кавер на колыбельную одной очень известной канадской рок-группы. Эта песня, «Lullaby», уже давно стояла особняком в списке моей музыки. Помню несколько лет назад я пообещал себе, что буду скидывать эту песню перед сном только той, с которой хочу провести всю жизнь. Так что повод представился. К тому же Маша перед новым годом говорила, что иногда плохо спит. Если эта проблема осталась, то мой долг помочь, верно? Но вот Маше сдержанности не занимать. Она не ответила мне. Но каждый последующий день, ровно в одно и то же время, за полчаса до полуночи, она включала эту песню. Она стояла у неё на репите полчаса. На второй день ей вторил и я. На эти полчаса я отключался от реальности и был вместе с ней. Воображение рисовало всегда разные картины мест встречи, но мы всегда были вместе. Надеюсь, она чувствовала то же самое. Но в этом не было нужды сомневаться.