И придет рассвет

Глава 6

Индия могла бы поклясться, что за ней кто-то идет. Поплотнее завернувшись в плащ, она резко обернулась и стала вглядываться в темноту улицы.

Никого.

Индия пошла быстрее, сжав в руке свою лакированную трость, готовая в любую минуту пустить ее в ход как оружие.

Ее мысли все время возвращались к суровому загорелому лицу с серебристым шрамом на подбородке. Голос Торна был таким холодным, таким недружелюбным, что было ясно: он действительно стал ей чужим человеком, память которого начисто стерта, а сердце опустошено.

Да, ужас войны вполне мог лишить человека памяти. Но как быть ей? С того дня как Девлин Карлайл ушел воевать, оставив ее в Брюсселе одну, ее жизнь проходила как во сне, разум и сердце словно отупели. А после известия о его смерти ее уже ничего не радовало.

Теперь Индия поняла, что в последние месяцы, придумав собственную версию его смерти, она замкнулась в мире, где не было ни надежды, ни радости. Ей не хотелось вообще жить.

Она вдруг дико расхохоталась. Ее муж, воскресший из мертвых, преподал ей болезненный урок. И теперь она снова возвращается к жизни.

Возможно, так оно и лучше. Она была истинной Деламер, все представители ее рода отличались отчаянностью и гордостью, ими двигали страсти, подчас незнакомые другим людям. И сейчас Индия поклялась, что больше не будет грустить и убиваться.

Она начнет с того, что поедет на маскарад в Воксхолл, о котором Айан говорил ей несколько дней назад. Если брат откажется ее сопровождать, она поедет одна.

Улыбаясь при мысли о предстоящем маскараде, она завернула за угол и наткнулась на двух мрачных субъектов, перегородивших ей дорогу.

– Гляди, Грейвз, кто это тут у нас? – сказал тот, что был повыше, в потрепанной коричневой шляпе, надвинутой на самые глаза.

– Хорошенькая голубка, которую надо ощипать, вот кто, – смеясь, отозвался его компаньон.

Индия сжала свою трость.

– Предупреждаю, лучше вам уйти с моего пути.

– Хо-хо. – Высокий тоже подошел ближе. – Значит, нам надо уйти с пути леди, вот как. Но, думаю, не сразу. И не без кошелька, который наверняка спрятан у нее под юбками.

Индия подняла трость и уперлась ею в грудь грабителя.

– Убирайтесь, или мне придется пустить в ход палку.

– Ой-ой-ой, как вы меня напугали, леди. Прямо до смерти. – Ухмыляясь, грабитель протянул руку к трости, но прежде чем он успел ее коснуться, трость взвилась вверх и с силой опустилась на его плечо. Грабитель согнулся пополам и рухнул на холодный булыжник.

Индия повернулась к его подельнику.

– Забирай своего приятеля и убирайся отсюда, или я сделаю с тобой то же самое.

– Только попробуй! – прорычал грабитель и придвинулся ближе.

Индия научилась защищаться подобным образом еще на песчаных равнинах близ Дели, где ее отец был гостем у известного мастера старинных единоборств. Индия была способной ученицей и вскоре научилась пользоваться обычной палкой как смертельным оружием. Даже Айан не подвергал сомнению ее способности, и они частенько с удовольствием устраивали между собой шуточные бои. Пока Индия размышляла о том, какой должна быть ее дальнейшая стратегия, за ее спиной из тени появилась еще одна фигура.

В лунном свете блеснул металл пистолета.

– Прочь от нее.

Торн? Удивившись, Индия обернулась. Что он тут делает? Должно быть, он шел за ней от самого дома. Ну, это уж слишком! Она может постоять за себя и без его помощи.

Однако сейчас опасность угрожала уже самому Торну. Человек в коричневой шляпе пришел в себя после удара тростью и, грозно рыча, поднимался на ноги. Оба грабителя наступали на графа.

– Бегите, – приказал Торнвуд, не спуская глаз с бандитов. – Черт возьми, женщина, спасайтесь.

Это надо же сказать такую глупость, вздохнула Индия. Что у нее будет за репутация, если она сейчас убежит? Вместо того чтобы приподнять юбки и бежать, как он ожидал, Индия сжала в руке трость и приготовилась нанести удар.

– Что вы делаете? Убирайтесь отсюда, я сказал!

Трость Индии снова взлетела вверх и опустилась на грабителя, стоявшего справа от Девлина. Человек упал на колени. Через мгновение Девлин расправился и со вторым.

Поверженные грабители корчились от боли на мостовой.

Девлин хмуро смотрел на Индию.

– Я велел вам бежать.

– А я решила остаться. Двое против одного – это нечестно.

– Вы женщина, черт побери. Вы не должны находиться на улице одна в такой час. Тем более драться со всякими подонками.

– Вы предпочли бы, чтобы я убежала и оставила вас одного?

– Дело не в предпочтениях, как вы не понимаете! – Девлин схватил ее за руку и попытался оттащить подальше от места побоища. – Поговорим об этом потом. Здесь не время и не место для…

Индия вырвала руку.

– Напротив, лорд Торнвуд, время самое подходящее. Я должна была в страхе бежать – этого вы от меня ожидали?

– Черт возьми, я этого не говорил…

– Именно это вы сказали.

– В любой момент эти двое могут очнуться. Но нас здесь уже не должно быть. Пойдемте! – Он окинул взглядом темные особняки вокруг площади.

– Вы не имеете права мне приказывать.

– Нет? – Бровь Девлина насмешливо поднялась. – Вы же сказали, что я ваш муж? Если бы я захотел воспользоваться своим законным правом, я заставил вас слушаться моих приказов миледи.

– Вы бы не посмели!

– Не пытайтесь меня провоцировать.

Индия сжала кулаки.

– Я иду домой. Не вмешивайтесь больше в мою жизнь.

Она повернулась, но успела сделать всего несколько шагов. Раздался выстрел, Индия вскрикнула и упала на мостовую.

В мгновение ока грабители исчезли в темноте и через минуту уже были вне досягаемости. Торн поднял Индию на руки и посмотрел в лицо.

Она была бледна, губы крепко сжаты. Опустив глаза, Торн увидел на платье пятно крови.

– Я же вас предупреждал! – резко сказал он и с Индией на руках пошел в сторону своего дома.

Доктор долго не приезжал. Девлин беспрестанно курсировал между спальней на втором этаже и входной дверью. Взъерошенный и обеспокоенный поздним вызовом хирург, наконец, приехал.

– Что-то случилось с вашей девочкой? Надеюсь, у нее не лихорадка? Мне казалось, что с тех пор, как я ее осматривал в последний раз, она прекрасно себя чувствовала.

– Нет, это не Алексис. У женщины огнестрельное ранение.

– Бог мой! Лондон день ото дня становится все опаснее!

Торн провел врача в спальню, где лежала Индия. Она была очень бледна и едва дышала.

– Что скажете? – Торн глянул на доктора.

– Дыхание неровное. – Доктор откашлялся. – С точки зрения приличий…

– К черту приличия! Помогите ей, и можете назначить любую цену.

Доктор закатал рукава и склонился над своим чемоданчиком.

– Моя цена не меняется в зависимости от пациента, лорд Торнвуд. Предлагаю принести стакан воды, чтобы я мог развести опиум для пациентки, когда она проснется. Если не ошибаюсь, у нее большая шишка на голове. – Дев не пошевелился. – Идите, – приказал доктор, – и не возвращайтесь, по крайней мере, двадцать минут.

Торн прошел в свой кабинет, налил себе бренди и отнес стакан с водой для доктора. После этого он сел в кресло и уставился на огонь в камине.

Прошло довольно много времени до того, как он очнулся. Он встал и, подойдя к книжной полке, достал большой том, озаглавленный «Трактаты по истории естествознания». Когда книга оказалась у него в руках, раздался щелчок, и вся книжная полка отошла от стены.

Торн взял свечу и направился в темный проход, который вел в кладовку, что располагалась позади кухни.

Теперь он использовался для других целей.

Дойдя до лестницы, Торн остановился и подождал. В противоположной стене открылась дверь, и в проеме появился человек – черноволосый и сероглазый.

Торн критически оглядел своего двойника.

– Вам удалось незаметно переправить бумаги? Вас никто не видел? – спросил он.

– Все в порядке. Ответ должен поступить через несколько часов. Должен ли я?..

Торн покачал головой.

– Нет, на сей раз, пойду я. Так будет безопаснее. Тем более что я вряд ли смогу остаться. Теперь, когда она здесь, под этой крышей. – Он выглянул в окно на безлюдную улицу. – Конечно, во всем виноват я. Мне следовало заставить ее дождаться наемного экипажа, вместо того чтобы следить за ней. Но из-за проклятого плеча я не мог идти быстро.

– Скажите спасибо, что у вас вообще осталось плечо после того удара, который вы получили при Катр-Бра. Кроме того, вы же не знали, что на нее нападут.

– Должен был предвидеть. Ведь за моим домом все время следят. Почему эта ночь должна была быть исключением? – Торн в ярости ударил кулаком по стене.

– Вы выполняли приказ. Как и все мы, Торнвуд.

– Может, я устал от приказов и от секретности? Может, настало время, чтобы война для меня закончилась, Херрингтон?

Человек, которого Торн назвал Херрингтоном, нахмурился:

– Но она не закончилась. И не закончится до тех пор, пока не будут найдены бриллианты. Вы же знаете, что сказал Веллингтон. Если они попадут не в те руки, победа, одержанная такой ценой в битве при Ватерлоо, может быть обращена против нас. Между тем весь успех плана зависит от его полной секретности, Торнвуд, и вы знаете это также хорошо, как я. Иначе мы не были бы здесь и мне не пришлось бы разыгрывать из себя аристократа, пока вы, словно призрак, рыщете повсюду, пытаясь найти пропавшие бриллианты Наполеона.

Человек у окна тихо выругался. Пламя свечи играло на его лице.

– Веллингтон уговорил меня принять участие в этом деле, но сегодня я никуда не пойду. Сегодня ночью, в первый раз за слишком долгое время, я останусь дома со своей женой.

– Но в последнем донесении говорилось…

– Будь оно проклято, это донесение!

Граф Торнвуд схватил свечу и ушел обратно по проходу, оставив своего почти двойника в темноте.

Девлин стоял у кровати, любуясь спящей Индией.

Ее золотисто-рыжие волосы разметались по подушке. Выражение лица было мягким и светлым, а полные губы настолько соблазнительными, что он едва удержался от желания их поцеловать.

Девлин просто стоял и смотрел на спящую жену.

Он не мог открыться Индии, Веллингтон ясно дал понять, насколько важна его миссия. И все же он хотел бы ей все рассказать… Индия сохранила в тайне их брак, как они и договаривались, ей следовало бы объяснить, в какой опасный маскарад вовлек его Веллингтон.

Однако этого делать нельзя. Индии также не следовало оставаться в этом доме. Это опасно для нее и ставит под угрозу план Веллингтона. Девлин снова вспомнил, какое у генерала было лицо, когда они встретились в последний раз, и какое отчаяние он прочел в его глазах. Одно это заставляло Торна держать язык за зубами.

Никаких объяснений. Во всяком случае, не сегодня.

Хирург закончил бинтовать Индию и посмотрел на Торна.

– Она потеряла изрядное количество крови, но сейчас ей лучше. Я перевязал рану, но, боюсь, у девушки может начаться жар. При необходимости дайте ей немного опиума. – Доктор посмотрел на Торна с беспокойством. – Милорд? Вам лучше сесть. По-моему, вам нездоровится.

Доктор был прав. Вид Индии привел его в состояние шока. Он не собирался навлекать на нее беду, но почему-то с самого начала их знакомства он ничего другого не делал.

Он тяжело опустился на стул возле кровати.

– Выпейте это. – Хирург сунул ему в руку стакан с бренди, и Торн выпил его одним глотком.

Бренди обжег ему горло, но в груди оставался холод, а гнев на самого себя грозился его задушить. Он взял руку Индии, лежавшую поверх белой простыни.

– Она так бледна, – прохрипел он.

– Да, но она справится. Правда, меня беспокоит возможность жара. Такие раны обычно сопровождаются лихорадкой, хотя я и постарался как следует прочистить рану.

От этого заявления врача Торн похолодел.

– Не беспокойтесь, она ничего не почувствовала. Но пусть кто-нибудь останется с нею на ночь. Возможно, ей понадобится помощь.

– Я останусь с ней.

– Я бы мог прислать сиделку. Я знаю нескольких надежных женщин…

– Я сам.

Доктор не стал настаивать.

– Очень хорошо. Пошлите за мной, если ей станет хуже. В противном случае я заеду утром.

Торн рассеянно кивнул: все его внимание было сосредоточено на женщине в постели. Когда доктор ушел, забыв о донесениях и секретной миссии, граф Торнвуд склонился над постелью и запечатлел легкий поцелуй на щеке спящей жены.

– Он должен быть здесь. Поищите еще раз среди раненых.

Спустя несколько часов Индия Деламер с раскрасневшимся от жара лицом села в кровати, беспокойно шаря руками по простыням.

Торнвуд наклонился над Индией и взял за руки, успокаивая. Но она вырывалась и кричала, мучимая видениями.

– Смотри, сколько уже приехало телег с ранеными, Мария, и конца краю им не видно. Я должна его найти! Нет, мне все равно. Я сейчас же пойду искать!

Индия пыталась сесть, хватаясь за пальцы Торна. Ее взгляд блуждал, щеки пылали.

И тогда он понял, что она переживает свое собственное Ватерлоо. Она осталась в Бельгии, полная решимости найти его среди тысяч раненых и умирающих, которых привозили с полей сражений.

Его сердце захлестнула волна нежности и сострадания. Неудивительно, что ее мучают кошмары, подумал Торн.

Он коснулся ее горячей щеки.

– Бедная, Индия!

Девлин Карлайл сидел возле постели жены и думал о Брюсселе, о минутах радости и веселья, которые им удалось ухватить среди надвигавшейся войны. Он вспомнил, какую сегодня рассказал Индии историю, которая, впрочем, была не так уж и далека от правды. Он действительно получил удар саблей, упал в грязь и лежал там среди мертвых и умирающих до тех пор, пока старая крестьянка-француженка, искавшая своего сына, не наткнулась на него. Торн тоща пытался подняться на ноги. Мародеры сняли с него сапоги и мундир, и старая женщина приняла его за французского офицера. Она помогла ему сесть на телегу и отвезла на полуразрушенную ферму, где выходила его и помогла подняться на ноги.

Память вернулась к нему не сразу. Французский Девлин знал в совершенстве, поэтому фермер и его жена считали его раненым французским офицером.

Он и сам так считал.

До того дня, пока не увидел проезжавший мимо фермы отряд английских офицеров. При виде красных мундиров к Девлину вернулись какие-то обрывки памяти, а потом медленно – шаг за шагом – он вспомнил свое прошлое.

Едва он предстал перед Веллингтоном, Железный герцог сразу же настоял на том, чтобы Девлин согласился выполнить его последнее, огромной важности поручение.

Какое? Найти исчезнувший клад, состоявший из почти тысячи бриллиантов.

Торнвуд упорно отказывался от этого задания, отметая все аргументы Веллингтона. Все, что он хотел, – это поправиться и вернуться в свое поместье в Норфолке, где собирался начать жизнь заново – с Индией. Однако Веллингтону удалось убедить его заняться поиском бриллиантов.

Так Торн остался в Брюсселе на день, потом на два, три, десять… С каждым часом слухи о попытках восстановить власть Наполеона становились все реальнее. А Индия тем временем была в безопасности и жила со своей семьей в Норфолке. Торн разрывался между желанием вернуться к жене и необходимостью довести порученное ему дело до конца.

В течение последующих четырех месяцев Дев несколько раз пересекал Европу – от Вены до Кадиса – в поисках бесценных сокровищ, украденных из французской казны в 1792 году, в самые темные дни революции. По слухам, многие из этих драгоценных камней попали в личный багаж Наполеона. До Ватерлоо император повсюду возил за собой запертый деревянный сундук, который охраняли два офицера, пользовавшиеся особым доверием. Веллингтон полагал, что в этом сундуке как раз и хранились пропавшие из казны бриллианты. Но ящик не был найден ни после сражения, ни в принадлежавших императору вещах после его капитуляции.

И теперь сторонники Наполеона снова подняли головы. Тот, у кого оказались эти драгоценности, мог снарядить целую армию в поддержку свергнутого императора и освободить его из заточения на острове Святой Елены, куда он был сослан после войны. Даже сейчас в Англии у Наполеона было много сторонников, которые помнили лишь его триумфальное шествие по Европе и не думали о том, скольких человеческих жизней оно стоило. Сама принцесса Шарлотта благосклонно внимала аргументам в поддержку возвращения Наполеона.

Девлин знал, что Веллингтон прав. До того как будут найдены бриллианты и выявлены сторонники Наполеона, пока остававшиеся в тени, прочный мир в Европе невозможен, а уставшая от войны Англия будет в опасности.

Была и другая причина, по которой Дев поддался настоятельным уговорам Веллингтона. Причина, о которой не знал даже герцог. Торн подозревал, что убийца родителей его юных подопечных был членом группы, пытавшейся восстановить на троне Наполеона. Их отец, старый друг Торна – без ведома Торна, – опрометчиво предпринял шаги, чтобы одним махом решить проблему наполеоновских бриллиантов.

И в ту же ночь молодой лейтенант Грэм и его жена были зверски убиты, пока трое их детей мирно спали в своих кроватках наверху.

Чувство вины терзало Торна даже сейчас. Если бы он был в ту ночь с Грэмом, а не решил заняться собственным расследованием, чтобы поскорее вернуться в Англию к Индии, его друг был бы жив.

Торн непроизвольно сжал кулаки. Дорогую же цену он заплатил за свое безрассудство! Он никогда не забудет этого урока.

Ничто уже не вернет Алекса Грэма и его жену, но Торн не успокоится, пока их убийца не заплатит за свое злодеяние.

После этого Торн поклялся, что больше никаких поручений не будет. С него довольно секретов. Пора возвращаться в поместье своих предков в Норфолк. В детстве он любил бродить по берегам тихих озер и смотреть, как они сверкают, словно начищенное серебро, под лучами осеннего солнца. Он тогда был спокоен и счастлив. И сейчас они вернут ему покой и счастье. По крайней мере, Дев на это надеялся.

А рядом с ним будет Индия. Но пока ему надо позаботиться о том, чтобы эта отчаянная, упрямая и невероятно энергичная женщина оставалась в безопасности.

Однако с каждым днем эта задача становилась все труднее.

За его домом постоянно следили, видимо, подозревая, что он связан с Веллингтоном. План герцога был прост, но гениален. Он откопал Джеймса Херрингтона в тихом полицейском участке Девона и поселил вместо Торна в его доме на Белгрейв-сквер, так что сам Торн мог тайно приходить и уходить незамеченным. Слух о потере памяти служил прекрасным оправданием любой ошибки, которую мог допустить Херрингтон, и к тому же сбивал со следа недругов Девлина. Человек, потерявший память, не представлял для них угрозы, поэтому никто не мог – и не должен был – узнать правду до того, как расследование закончится.

Даже Индия.

Особенно Индия. Как истинная Деламер, она всегда слишком много видела, слишком глубоко чувствовала и никогда не умела врать – ее всегда выдавали огромные выразительные глаза.

Ложь должна продолжаться. Внимательный глаз скоро заметит разницу между ним и Херрингтоном. Чтобы увеличить сходство с Торнвудом, Херрингтону покрасили волосы в черный цвет и сделали шрам на подбородке. Этот шрам сошел бы за настоящий даже при более пристальном взгляде, а вот небольшой шрам на лбу, равно как и легкий акцент, вряд ли.

Это означало, что Торн должен оставаться в тени. Как только Индия начнет просыпаться, ему придется уйти, оставив вместо себя Херрингтона. Он был уверен, что, если он пробудет с ней еще какое-то время, она непременно заметит разницу.

Другие тоже могут заметить.

И это может стоить всем троим жизни.