И солнце снова в небе

ПЕЛЬМЕНИ БЕЗ ПЕЛЬМЕНЕЙ

Мясник Туктук дал каждому солдату санитарной армии, убиравшему загон и двор, по четыре монеты. Я решил их истратить и пригласил Ежика в харчевню.

На крыльце стоял хозяин ее и пухлыми руками упирался в похожее на бочку туловище, которое держалось на кривых ногах.

— Проходите. Милости прошу, — пригласил он, жестом указывая дорогу.

Мы сели за стол. Я отдал монетку и попросил жареную картошку.

Расторопный повар с сияющей на лице улыбкой принес сковородку.

— Кушай на здоровье. — Он поклонился и поставил на стол сковородку, в которой я увидел только картофельные крошки, несколько поджаренных кусочков лука и жирные пятна.

— А картошка где? — спросил я у повара, но тот не ответил и ушел. Видимо, он считал, что так и положено: подавать пустую сковородку посетителю. Так же думал и Ежик, потому что взял нож и стал соскабливать картофельные остатки.

Поглядев по сторонам, я увидел, что другие делали то же самое.

Мне не хотелось уходить голодным. Я отдал повару еще одну монету и попросил принести пельмени. Повар принес на подносе два блюда. Запах свежего мяса, приправленного перцем и лавровым листом, приятно защекотал ноздри.

«Вот уж поем в свое удовольствие», — успел подумать я, пока повар ставил тарелку перед нами на стол. Я глянул в свою тарелку и не увидел никаких пельменей. В ней блестел пустой бульон с жирными звездами.

— Где же пельмени? Это одна вода, — опять обратился я к повару. — Принесите мне настоящих пельменей.

— Как не стыдно, — укоризненно обратился ко мне пожилой повар. — Посмотрите на своего соседа. Он ест, и ему наши пельмени очень нравятся.

Я посмотрел на Ежика. Он, действительно, глотал бульон — ложку за ложкой. Пожав плечами, я отдал третью монету и попросил принести просто два стакана сладкого чая.

Повар немедленно поставил передо мной два стакана с тепловатой водой, в которой никогда не было ни крупинки сахара, ни щепотки чая.

— Не буду пить! — возмутился я и встал из-за стола.

Повар не стал со мной разговаривать. Он покачал головой и ушел на кухню. Ежик тоже не поддержал меня, и я понял, что хозяин, харчевни только делает вид, что кормит своих посетителей, а те также для вида обедают, скребут вилками по сковородкам и звякают ложками по пустым тарелкам.

«Не удалось поесть, хоть книжку интересную куплю на последнюю монетку. Когда читаешь, забываешь о голоде», — решил я.

Но купить книжку в этот день мне не удалось. Книжная лавка была закрыта. На другой день я снова пришел за книгой. Меня встретил работник хозяина лавки. Звали его Кудряш. Над лбом его торчала копна пшеничных волос, под ними сияли наивные голубые глаза, и весело улыбался белозубый рот.

— Книгу хочешь купить? — спросил он меня. — Какую тебе? Что ты любишь?

— Сказки, — ответил я, — про бабу-ягу, про Иванушку-дурачка и Кощея Бессмертного.

Парень подал мне книгу, на обложке которой была нарисована мчащаяся по голубому небу в расписанной цветами ступе баба-яга с помелом в руках.

— Хороша книга! — обрадовался я. — Вот почитаю.

Открыл первую попавшуюся страницу, взглянул и расхохотался прямо в лицо Кудряша:

— Возьми обратно. Здесь читать нечего. Все страницы чистые.

— Читать? — нараспев проговорил Кудряш. — Это, когда солнышко в небе светило, читали. А теперь книги покупают не для того, чтобы читать.

— А зачем же?

— Книгами украшают комнату. Ставят на полки в книжных шкафах и потом показывают всем, какие они культурные, какие начитанные и в каком почете у них книга.

Я снова расхохотался и вышел. Кудряш растерянно смотрел мне вслед, наверное, он размышлял про себя: откуда взялся странный покупатель, которому нужно, что бы в книгах было что-то написано.