Идеальный мир

То, что всегда стояло между ними

Спустя 14 лет 2 месяца после победы над Плутарком.

Стокер в очередной раз перевернулся с боку на бок, сердито подпихнул кулаком подушку и попробовал-таки устроиться поуютнее, чтобы уснуть наконец. Тело приятно обнимало мягкое и теплое одеяло, в комнате было прохладно и свежо, точно как он любил, но сон никак не шел. Он уже и скачущих марсианских белок считал, и нудные формулировки законов вспоминал, и пробовал по памяти воспроизводить список лекарств, которые ему полагалось поедать горстями ежедневно, — ничего не помогало!

Разложенный диван, служивший мужчине постелью, был теплым, удобным… и слишком большим, чтобы спать на нем одному.

Этажом выше хлопнула дверь — видимо, Тэсс вышла из душа у себя в спальне. Стокер распахнул глаза и навострил уши, пытаясь угадать, пойдет ли она в кровать или решит спуститься попить перед сном водички. Тогда он мог бы тоже подняться и, возможно, уболтать ее выпить с ним чаю. Она такая соблазнительная в своих нежных пижамках, которые ему иногда удавалось увидеть на ней, когда они, будто случайно, сталкивались у холодильника! Он как-то и не задумывался раньше, в чем спит Тэсс, а дома с волнением обнаружил, что она любила длинные свободные брюки, маечки с тоненькими бретельками и короткие халатики до середины бедра в тон. Поэтому, стоило ей пойти переодеваться ко сну, он своего лишался и гадал, какой комплект она выберет сегодня: тот красный, в котором даже под двумя слоями тонкой ткани угадывались соски, роковой черный, отделанный тонким кружевом, или бледно-голубой, в котором она выглядела лет на десять моложе? Он сглотнул и стиснул зубы: внизу живота от мысли о скользящей по ее телу легкой ткани приятно потянуло, но со стороны комнаты Тэссен больше не слышалось никакого движения.

Стокер, тихо зарычав сам на себя, перевернулся на живот и поерзал. Бедра сами собой вжались в матрас. Он решительно обнял подушку и приказал себе спать, но тело упорно протестовало против этой идеи. В голову продолжали лезть мысли о том, как приятно ощущалось тело Тэсс, когда они обнимались при встрече, какие мягкие у нее губы и как волновала ее близость, когда они вместе устраивались на диване в гостиной, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм. Сколько раз он больше смотрел на то, как бьется пульс на ее шее, да на то, как бретелька маечки сползла с плеча, чем на происходящее на экране! И она вроде бы скользила пальчиками по его груди, да призывно смотрела в глаза, но… дальше нежных касаний с поцелуями за месяц, что они жили под одной крышей, он зайти не решился.

В больнице под камерами они что-то большее, нежели объятия, себе не позволяли. Перенесенная недавно операция по вживлению механического сердца и опутывающие Стокера трубки не располагали к интиму. Да и отсутствие хоть какого-то хвоста смущало страшно. Весь месяц, проведенный в больнице, они спали вместе, но так и не решились на что-то большее. И как-то незаметно настолько привыкли сдерживаться, что и после того, как покинули палату, не сократили дистанцию. Не поспособствовало сближению и то, что на второй этаж, где располагалась спальня Тэсс, Стокеру поначалу было не подняться, а рядом с постелью требовалось временно разместить пару приборов, которые было просто не затащить по лестнице. Зато на первом этаже нашелся вполне уютный раскладной диванчик в кабинете, куда отлично вписались все эти приблуды. Да и хвост Линк до выписки так и не разрешил вернуть на место: нужна, мол, еще пара недель на то, чтоб искусственное сердце заработало полноценно и электрополя механических элементов тела не начали конфликтовать. Поэтому Стокер, только перешагнув порог ее уютного домика, повернулся спиной к стене и постарался как можно быстрее спрятать свой бесхвостый зад в отведенном ему помещении, а Тэсс… грустно вздохнув, просто ушла наверх. Так они и жили под одной крышей: вроде бы и вместе, но будто соседи, а не испытывающая интерес друг к другу пара.

Но вот пару недель назад хвост наконец занял свое законное место, придав уверенности. Стокер бы сказал, что снова почувствовал себя мужчиной, вот только… слишком давно у него не было отношений, и каждый раз, представляя, как пытается предложить Тэсс близость, ему хотелось засунуть голову под подушку и никогда ее оттуда не вынимать. А если у него не получится?! Он просил Линка — просил по-дружески! — дать ему какой-нибудь препарат. Не то, чтобы Стокер замечал у себя проблемы, просто для уверенности! Но вредный доктор отказал категорически, еще и напугав, что если Стокер вздумает съесть что-то сам, то реакцию со стороны нового сердца Линк предсказать не рискует! И в красках описал, что наиболее вероятным исходом такого эксперимента будет отъезд в больницу на скорой с закоротившим кардиоприбором и адским стояком. Представив себе такую картину, а также заголовки, которые могут появиться в желтой прессе, Стокер решил отказаться от этой идеи. А вредный Линк еще и выписал направление к профильному доктору, которое Стокер, выйдя из кабинета, тут же выбросил в помойку: да не пойдет он! Пусть Линк сам туда сходит, куда его послал!..

При этом чувствовал себя Стокер хорошо и бодро, как никогда. Даже осторожно вернулся к тренировкам, выполняя не самые сложные ката, пока его не видят. Еще немного, и можно будет попросить Огонька о легком спарринге, а то бить виртуального противника скучно. А названого сына бить будет весело, он же наверняка побоится ударить недавнего пациента госпиталя в полную силу, и на этом можно будет сыграть!.. А еще вернее — подраться со Скаббом! Он не меньше Огонька, зато ему недавно коленный сустав заменили! Тэсс об этом вряд ли знает, поэтому победа над ним может выглядеть еще внушительнее! Может, если Стокер уложит более молодого и мощного соперника на лопатки, Тэсс поймет, что он еще хоть куда? И что вполне способен конкурировать со здоровыми мужиками не только на ринге?

От этой мысли антенны и уши загорелись, и Стокер укусил подушку. Ладно, хватит себе врать! Не отсутствие хвоста или несколько утраченный тонус мышц ему мешал, а банальный страх, что не сможет оказаться достаточно хорош на фоне мужчин, к которым привыкла эта роскошная женщина. Стокер слепым и глухим не был — знал, какие слухи ходили о главном механике мотовойск. И даже с каким-то болезненным любопытством эти слухи собирал. Сгорал от ревности, но убеждал себя, что это ее жизнь и ее право. Жалел только, что она не выбрала себе перспективного штабного офицера да не родила ему детей — тогда бы совесть не так терзала Стокера, каждый раз шипя в уши, что это из-за него Тэссен не обрела семью. О том, что это так, ему прямым текстом однажды сказал Огонек, но даже после этого Стокер не отважился на разговор.

Какой же он трус, пушистую ж его маму! Она ж ему все сказала, они живут вместе, даже целуются и обнимаются! Правда, каждый раз смущаются оба, будто школьники. Ну что стоит вот прямо сейчас встать, пройти несколько метров до ее комнаты и… постучаться?

«А если спит? А не спит, так чего пришел? Поцеловать на ночь… уже сегодня целовал, когда прощались… ммм… одолжить зубную пасту? Ну не сожрал же я за месяц целый тюбик в одиночку?! Ммм… О! У меня туалетная бумага закончилась, можно одолжу?.. Фобос, Стокер, ты идиот! Еще попроси у нее халатик… О! Придумал! Гаечный ключ! Она же механик, у нее должны быть инструменты!.. — Марсианин, осознав абсурдность очередной идеи, ударился головой о спинку дивана. — Ага, она их держит в спальне ночью. Если только для того, чтоб бить ими в лоб всяких мешающих отдыхать придурков!..»

Ничего умнее в голову не приходило. Стокер даже впервые в жизни пожалел, что не женщина: будь он ею, мог бы поскрестись в дверь под предлогом одолжить средство гигиены какое или что-то из примочек для ухода за кожей. Черт, даже расческа не подходит как способ пообщаться: ее гребешки с частыми зубчиками переломаются, запутавшись в его гриве, отросшей до лопаток. А резинок она за ненадобностью не держит…

Вдруг дверь наверху хлопнула, и Стокер, приподнявшись на локтях и навострив уши, различил шаги босых ног. Тэсс, как оказалось, обожала ходить босиком и совершенно не признавала домашнюю обувь, отчего периодически мерзла, но не готова была променять ощущение гладкого пола под ногами даже на самые милые тапочки. Зато для Стокера это был лишний шанс ее коснуться: столько раз за этот месяц он ловил ее ледяную ступню и грел в ладонях?.. А она облизывала губы и смотрела ему в глаза…

Легкие шаги послышались уже на лестнице, и сердце Стокера забилось быстрее: она спускалась на кухню! Значит, у него есть шанс попить с ней чай, а может быть, даже погладить ее тонкую щиколотку!

Вскочив, он быстро сбросил пижамные штаны и натянул вместо них джинсы прямо на голое тело: тонким брюкам было не под силу скрыть совершенно очевидный стояк. Матернувшись, кое-как застегнул штаны, обнюхал майку на предмет неприятного запаха, признал ее годной, быстро собрал волосы в косматый неаккуратный хвост и вывалился из своей комнаты в небольшой коридорчик, а из него через просторную гостиную попал в кухню.

Сделав шаг через порог, он замер, стиснув зубы и прокляв жесткие штаны: Тесс стояла, повернувшись к нему спиной, но сегодня на ней не было мягких свободных брюк и халатика. Крепкие подтянутые ягодицы и стройные ноги обтягивали яркие лосины, а сверху на ней было что-то типа короткого спортивного топа без рукавов. Мужчина едва не взвыл: одежда не скрывала ничего, облегая так плотно, что он мог поклясться, что белья под ней не было! Фантазия тут же разыгралась, руки дернулись, чтобы дотронуться до соблазнительных бедер, поэтому Стокер благоразумно сцепил пальцы в замок за спиной, дабы не было искушения облапать ее за все места, куда дотянется.

— Ой! Я тебя разбудила? Прости! — тем временем, Тэсс, оказывается, обнаружила, что не одна в кухне.

— Ээээ… — до Стокера так и не дошло, за что она извиняется и о чем вообще сейчас сказала. — Что?

Тэссен нахмурилась и повторила:

— Прости, я тебя разбудила?

— Аааа, нет! Не волнуйся, я не спал! — Он усилием воли отодрал взгляд от манящего декольте и подтянутого живота. — Услышал, что ты спустилась, и решил узнать, не хочешь ли ты чая.

— Как раз поставила. Завариваю на двоих?

— Да, я с удовольствием! А ты чего так поздно в спортивном?..

— Занималась йогой. Сегодня на ремонт пригнали самоходный миномет, кажется, потянула спину, когда мы снимали броню, — Тэсс осторожно двинула корпусом, пробуя, не болит ли тело. — Решила, что лучше будет, если вытяну мышцы и позвоночник.

— Будь, пожалуйста, осторожнее. Где все твои накачанные парни, которым положено поднимать тяжести, на которые ты показываешь пальчиком? — Стокер улыбнулся, наблюдая за тем, как перекатываются мышцы под ее кожей. — Если у тебя мало персонала, скажи, мы найдем тебе помощников!

Тэссен, заливисто рассмеявшись, склонила голову к плечу:

— Ммм… как, оказывается, удобно сожительствовать с главой государства! Значит, я могу использовать наши неуставные отношения, чтобы добиться расширения своего штата? — она понизила голос и игриво посмотрела на него из-под ресниц. Глаза ее лучились весельем.

Стокер замер, пытаясь понять, как же воспринимать слово «сожительствовать». Звучало на его слух не очень: будто он к ней несерьезно относится. А он относится серьезно! Просто он… выбирает правильный момент для атаки, вот!.. Или это она так шутит?.. Но в этот миг он понял отчетливо: такое выражение в контексте его с Тэсс отношений его точно не устраивает!

— Ты всегда могла ими пользоваться. Разве б я тебе отказал? — Стокер, сделав себе заметку в голове обязательно подумать об этом позже, полез за чашками и чаем. — Проблема в том, что как раз сейчас я, как на зло, ничего не решаю. Но могу сесть на уши Карабине. Надо?.. Тебе твои травки заварить?..

— Да, их, спасибо!.. И какого пса я не воспользовалась связью с тобой раньше? — весело спросила Тэсс, снимая с плиты закипевший чайник и разливая по чашкам кипяток.

— Пфф! Знал бы я, чего же ты мною не воспользовалась, когда я был способен на что-то большее, нежели положить пакетик с чаем в чашку! — Он рассмеялся. — Хотя… есть идея, что даже сейчас можно для тебя сделать, пока мы ждем.

Последнюю фразу он выпалил, не очень подумав о том, что говорит. Их разговор как-то так естественно перешел во флирт, что, казалось, язык Стокера зажил отдельно от мозга. Точнее, он заподозрил, что управление им перехватила голова, но совсем не та, которой полагалось думать взрослому марсианину и правителю целой планеты. Впрочем, Тэсс кажется была не против диалога именно с той головой. Быть может, давно пора было именно ею и думать?

— И что же? — она понизила голос, и чувствительный слух Стокера уловил в нем сексуальные модуляции.

Ох, какой хороший предлог он придумал, чтобы ее коснуться и не выдать, что все мысли сосредоточены на том, как бы вытряхнуть ее из этого облегающего, словно вторая кожа, спортивного костюма и исследовать каждый сантиметр ее тела губами!.. Но вдруг ей не до приставаний? Вдруг после тренировки хочет в душ и спать? Стокер втянул носом воздух и уловил в нем легкие нотки разгоряченного тренировкой тела, от чего член болезненно уперся в жесткий пояс. Ох, он и вспомнить не мог, когда у него был такой стояк!

«Хмм… с потенцией все нормально, зато проблемы с памятью на лицо!» — с иронией подумал он, впрочем, мысль эта не испортила настроения.

— Я мог бы помассировать тебе спину, если хочешь, — предложил он и затаил дыхание.

Тэсс замерла на несколько мгновений, а потом облизнула губы. В глазах ее мелькнуло озорство. Электрический ток будто прошелся у Стокера под кожей, заставив шерсть на загривке и животе встать дыбом — она определенно разгадала его нехитрый маневр и включилась в игру! Он понял, что сейчас она не будет возражать, если он сделает шаг, прижмет к себе и поцелует. Отчетливо осознал, что именно за этим оба и пришли сюда сегодня. Да и не только сегодня: все их случайные встречи на общей территории давно стали неслучайны. Но рискнет ли он довести дело до конца — или снова сбежит под дурацким предлогом? А она не остановит…

Тэссен медленно развернулась спиной и оперлась руками на столешницу, чуть опустив вниз голову. Позвонки проступили под кожей, шея с тонкой светлой шерсткой доверчиво открылась любому касанию. Она замерла, ожидая его хода.

Стокер сглотнул и сделал шаг навстречу женщине, о которой так долго мечтал. Встал почти вплотную — так, чтобы не вжиматься, но почувствовать тепло ее тела. Накрыл своими ладонями ее кисти, будто встав стеной между ней и всем миром. Его губы почти коснулись подставленной ему шеи под ушком, и он прошептал:

— Где больно?

От едва уловимого касания мужских губ шерстинки на шее Тэсс вздыбились, щекотнув ему нос, и Стокер услышал громкий выдох. Прикрыв глаза, она откинула голову ему на плечо и, сглотнув, едва слышно прошептала:

— Поясница.

Шикарно! Ну почему не между лопаток! Придется собрать волю в кулак, чтобы размять мышцы около талии, а не вцепиться всей пятерней в аппетитные ягодицы! Хотя… судя по тому, как она улыбалась уголками губ и чуть прогнулась, оставив считанные миллиметры между их бедрами, она будет не против. Сердце застучало в груди Стокера: как же приятно было понимать, что его соблазняет желанная женщина!

«А справишься? Сможешь быть достаточно хорош для нее?» — эта мысль будто окатила его ледяной водой, заставив вздрогнуть и чуть отстраниться. Сильные пальцы легли чуть выше хвоста и осторожно нажали.

Тэсс зашипела и вжалась в столешницу: напряженная мышца требовала бережного обращения и отозвалась болью, отрезвляя и ее. Она множество раз давала понять, чего хочет. Но каждый раз он находил предлог, чтобы не идти на близость с нею. Пора было признать: как женщина она ему неприятна. Мышка грустно улыбнулась сама себе: вот и расплата за бесчисленное количество любовников, которых она меняла чаще, чем одноразовые перчатки при работе с машинным маслом. Окружающие думали, что Тэссен ищет удовольствий и развлечений, она же просто пыталась найти замену тому, кто отверг ее. И не находила.

Стокер осторожно растер ей спину, согревая мышцы, нажал на пару точек, пытаясь снять напряжение. Тесс больше не выгибалась и не подставляла шею его поцелуям. Просто ждала, когда он сделает то, что предложил. Разочарование кольнуло, словно игла: игривой она нравилась ему гораздо больше! Снова он упустил момент, не сделал того, чего хотел и что, он знал, она хотела не меньше!

«Опять трусишь? Она уже сделала шаг тебе навстречу! Неужели и этот ждешь от нее? А ты просто будешь сидеть и ждать, пока к тебе в комнату придет роскошная женщина и предложит заняться с ней сексом? Ха! Да нахрена ты ей сдался с твоими комплексами?!»

Стокер прижал уши, отругав сам себя за недостойное поведение. Сколько можно останавливаться на половине пути? Пришло время или сделать этот последний шаг, или уйти и наконец перестать занимать пространство рядом, не давая ей шанса на нормальные отношения! Ну да, страшно, что женщине, к которой так тянет, не понравится близость с ним! Страшно, что предстоит сравнение с более молодыми и привлекательными! А вдруг он переволнуется и их первая ночь превратится в катастрофу?! Или его, как бывало не раз, отправят во френдзону, едва он спустит штаны…

«Тебе вроде хвост оторвало, а не руки с языком, придурок!»

Пришедшая в голову мысль стала столь неожиданной, что он даже рассмеялся. Тесс повела ухом, видимо озадаченная его поведением:

— Ты чего? — бесцветно и как-то горько поинтересовалась она. Будто ей не было интересно, просто стремилась заполнить паузу.

— До меня только что дошло, какой я идиот, — сделав короткий шаг, он вжался своими бедрами в ее, больше не оставив между ними дистанции, одной рукой прижав к себе за талию, а пальцами второй скользнул от ключиц к подбородку, заставив приподнять голову и чуть повернуться к нему. Поймал губами ее губы и впервые поцеловал так, как нужно целовать женщину, которую намерен сделать своей, близости с которой желаешь не только телом, но и душой. Тэсс от неожиданности замерла в его объятиях, будто боясь поверить, но послушно раскрыла губы навстречу голодному поцелую. А спустя всего пару мгновений низко застонала и прильнула к нему, вжавшись ягодицами в его пах. Не разрывая поцелуй, Стокер заскользил ладонью по ее бедрам, провел между ними, второй рукой нагло скользнув в вырез и поймав спрятавшуюся там грудь: все, отступать некуда, его намерения продемонстрированы самым решительным образом! И если он сбежит, то больше не в праве будет показаться ей на глаза! Если только она сама теперь не прогонит…

— Я идиот и придурок, потому что уже месяц не могу думать ни о чем, кроме того, как занимаюсь с тобой любовью, — оторвавшись от ее губ, прошептал он и скользнул ртом по практически белой шее. Тэсс тоненько ахнула и откинула голову вперед, показывая, где ее следует целовать. Стокер, уловив это движение, провел языком по позвонкам и прикусил чуть ниже начала линии роста волос. Тэссен дернулась всем телом и выгнулась, потершись попкой о его бедра.

— Ох! И что же останавливало? — простонала она, кусая губы. Внизу живота моментально разгорелось желание, когда он безошибочно нашел одну из ее эрогенных зон, и только усилилось, когда мужские крепкие пальцы сжали сосок, а острые резцы осторожно, но весьма ощутимо впились в подставленную шею. Ей хотелось выгибаться в его руках и тереться о него всем телом, каждой клеточкой кожи! Впитать в себя запах мужчины, единственного, которому хотелось принадлежать многие годы, быть лишь его! Хотелось пахнуть сексом с ним, чтобы каждый, кто проходит рядом, знал: женщина эта не свободна, отмечена, и ее нельзя безнаказанно коснуться! Хотелось отдать себя всю, душу подарить через единство тел! Делать все, что попросит, только бы вновь и вновь чувствовать, что она — лишь его!..

Втянув носом воздух, Стокер стиснул зубы, рыкнув. Она так красноречиво отозвалась, так сладко запахла, что ему едва не снесло крышу. Рука с бедра юркнула под резинку лосин, палец толкнулся в горячее и влажное тело так естественно, будто они уже много раз ласкали друг друга, застигнутые на кухне внезапной страстью. Он был прав: белья на ней не было!.. Тэсс громко застонала, заставив новую волну возбуждения прокатиться под кожей, а шерсть на теле вздыбиться. Стокер скользнул языком по теплой антенке, приласкал ее языком и тут же повторил это движение на клиторе пальцами. От того, как она вскрикнула, нестерпимо захотелось немедленно стащить с нее штаны и взять прямо тут, вжать в столешницу, кончить глубоко внутри, чтоб отметить таким примитивным способом свою женщину. Но вместо этого он снова погладил ее влажную плоть, получив новый стон в награду, провел другой рукой вверх, сжал в ладони беззащитное горло и снова глубоко поцеловал. Ее рот раскрылся для него так же охотно, как уже готовое принять его лоно.

— Ты моя… моя навсегда… — прошептал он хрипло, кусая покрасневшие от его поцелуев губы.

— Твоя, — она чуть повернула голову и лизнула кончики его пальцев, — только твоя, — Стокер шумно выдохнул, когда острые резцы сжали подушечку. Было в этом что-то столь возбуждающее, что он, будто завороженный, провел по ее нижней губе. Она с готовностью снова поймала ртом его пальцы, провела по ним языком, причмокнув, плотно сомкнула вокруг них губы и медленно вобрала в рот почти полностью. Он осторожно вытянул их, а потом снова толкнул обратно.

— О Фобос! Тэсс!.. — хрипло прошептал он, отчаянно борясь с нестерпимым желанием. — Я будто снова стал подростком. Еще немного, и ты заставишь меня кончить в штаны…

Еще раз лизнув его, она довольно улыбнулась, наслаждаясь произведенным эффектом. Осознание, что сводит с ума этого мужчину, возбуждало не меньше, чем умелые руки, то дразнящие ее, то проникающие в жаждущее этого вторжения тело. Она на ощупь нашла его длинные растрепанные волосы на затылке и зарылась в них, вновь развернула голову и хрипло прошептала ему в губы:

— Как ты смотришь на то, чтобы кончить вместо штанов в меня? — тонкие, но сильные пальцы сжались в кулак, потянув за будто присыпанные пеплом пряди. Стокер зарычал и несколько раз с силой толкнулся в нее бедрами, рука снова нырнула в вырез, жадно приласкала грудь. Но внезапно он хрипло застонал и остановился, тяжело дыша.

Тэсс, замерев, похолодела: снова? Он снова найдет дурацкий предлог, чтобы не дать их близости случиться?!

Но он просто развернул ее к себе лицом. Ее глаза встретили пьяный от желания взгляд с расширенными зрачками. Он снова тесно прижал ее к себе, провел ладонями по ягодицам, сжал их, будто смакуя.

— Не здесь. Моя комната ближе. Ты достойна большего, нежели быстрый перепих у плиты в неудобной позе, — он глубоко поцеловал ее, осторожно и на этот раз нежно, укрощая их общее на двоих нетерпение.

— Ох, Сток!.. — Она прильнула к нему, слишком ошарашенная тем, что возбужденный столь сильно мужчина способен без напоминания и указаний задумываться о комфорте и удовольствии партнерши.

— Пойдем! Я не успокоюсь, пока не поцелую каждый сантиметр твоей кожи! — он потянул ее за собой, но через мгновение подхватил на руки и понес через гостиную.

— Ох, Стокер! Поставь меня на место! Я могу идти! Не смей геройствовать! Швы!..

— Фобос, Тэсс! — рассмеялся он, прижимая к груди легкую мышку. — Не делай из меня инвалида! Донести до кровати женщину я еще способен!.. Лучше открой! — Она приложила ладошку к замку на двери, и та с тихим шипением отъехала в сторону.

Все еще держа ее на руках, он сделал шаг, и дверь закрылась за и их спинами, оставив в погруженной в уютный мрак комнате. Диван был разложен и будто приглашал скорее устроиться на нем, отдавшись древнейшему из инстинктов. Всего пара шагов — и Стокер замер, осознав, что наконец случится то, что он так часто представлял, ворочаясь в холодной кровати в одиночестве.

«Или она предложит тебе остаться друзьями…»

Тэсс, почувствовав его нерешительность, погладила его по скуле и мягко, но глубоко поцеловала, а потом постучала по плечу, показывая, что ее нужно спустить на пол. Не разрывая поцелуя, забралась рукой под футболку и заскользила ладонями по подтянутому животу, чувствуя, как тот напрягается от ее касаний. Стокер отвечал, но сам ничего не делал, будто растерявшись. Лизнув напоследок его губы, она разорвала поцелуй и, проведя рукой по грудным мышцам, стянула с него майку. Толстый шрам посреди тела уже начала зарастать бурой шерстью. Она решила про себя, что тот совершенно не портил его торс: уже не такой рельефный, каким был лет двадцать назад, когда она засматривалась на то, как он скидывает мокрую после спарринга форменную футболку, но подтянутый и мощный. Кончики ее пальцев легли на грудь, зарылись в бурый мех с серебряными шерстинками, пробежались по прессу и погладили живот вдоль линии брюк. В награду с его губ сорвался стон, а руки, наконец, легли на тонкую талию и прижали теснее. Он потянулся за поцелуем, но она его остановила:

— Тшшшш… Я еще не раздела тебя до конца. У меня уже много лет есть желание кое-что с тебя стащить… — озорно улыбнувшись, она потянулась за его плечо и сняла с собранных в косматый хвост волос резинку. Стокер, ожидавший, что ее рука устремится к молнии на его штанах, рассмеялся от облегчения, откинув голову назад. Ее внезапная шутка развеяла сковавшее его напряжение и заставила забыть о мучившем комплексе.

— Ты хулиганка! — Он скользнул руками на ягодицы Тэсс и прижался к ней бедрами.

— О, будь спокоен! Это… — она ловко нащупала пуговицу на его джинсах и расстегнула так быстро, что он не успел опомниться, — следующий пункт моего плана!

— Ох, Тэсс! Стой! Я… — он попытался отстраниться, запаниковав, но было поздно: ловкие пальчики скользнули в брюки и обхватили освободившийся от плена жесткой ткани орган. Она замерла, осторожно сжав его в руке, провела вверх-вниз, будто исследуя и примеряясь.

Стокер почувствовал, будто падает в пропасть. С одной стороны, ждал, что она осторожно отстранит его и будет искать предлог прекратить их ласки. С другой стороны, ее руки, ласкающие его жаждущую внимания и пульсирующую плоть, сводили с ума, и он замер, позволяя ей осторожно исследовать его, нежно сжимать в кулачке и гладить подушечкой пальчика чувствительную головку. Он прикрыл глаза, отдавшись растекающемуся от низа живота удовольствию, и позволил себе протяжно застонать.

— Ох… ни фига себе… — не прекращая дразнящих медленных движений, Тэсс скользнула губами по его груди, а потом по шее. — Ммм… милый… а вот это… дар природы… или ненормальный доктор не только с твоим хвостом экспериментировал? — Она озорно прикусила кожу на его ключице и сильнее сжала в руке поразивший ее размерами твердый член.

Стокер расхохотался, а потом впился в ее губы жадным поцелуем. Она не пробует вежливо сбежать! И не пытается озадаченно пялиться ему между ног, не понимая, как обращаться с подобными габаритами! О Фобос, ну что за шикарная женщина!..

— Никаких докторов. Природа, ее пушистую маму, постаралась, — он уже более уверенно провел руками по ее бедрам и ягодицам, а потом склонился, чтоб поцеловать шею.

— И чего ты так дергался тогда?.. — она поймала губами его ухо, подставляя шею ласкам. — Всегда считала, что мальчишки гордятся… большими пушками…

— Знаешь, сколько раз меня отправляли во френдзону, оценив… калибр? — он смущенно улыбнулся ей в шею.

— О, можешь не волноваться! Я не собираюсь предлагать тебе дружбу! Я за эти годы так с тобой надружилась, что мне хватит! Поэтому, — она мягко высвободилась из его объятий и села на край дивана, — иди сюда немедленно! Будем из этой чертовой френдзоны выбираться!

С этими словами Тэссен потянула его к себе за пояс брюк, чуть приспустила джинсы, освобождая полностью возбужденный член и оценивая его размеры. Шумно выдохнула, облизала губы, обхватила сильной ладошкой у основания. А в следующее мгновение сомкнула губы на округлой головке и позволила скользнуть в ее рот до самого горла. Стокер застонал и замер, растворяясь в ощущении и отдавая ей инициативу: да, он собирался ласкать ее и целовать, пока она не попросит пощады, но прервать столь желанную ласку был просто не в силах. Ее рука и губы задвигались в одном ритме, отправив все, что оставалось от его разума, куда-то на задворки сознания. Его пальцы, нежно поглаживая, легли ей на шею сзади, благодаря за невероятные ощущения, за смелость и готовность дать им шанс. Громкий рык вырвался из груди, когда она позволила упереться в горло, замерла так на пару секунд и лишь потом отстранилась, заставив его едва не скулить от удовольствия, а потом повторила это снова и снова. Член напрягся, внизу живота скрутился тугой узел, обещая скорый оргазм, и Стокер с громким стоном выскользнул из теплого влажного рта.

— Шшшш… остановись, пожалуйста. Я вот-вот кончу, а мне бы не хотелось этого так скоро. — Он поднял ее на ноги и впился во влажные губы благодарным, горячим поцелуем. Его руки поддели края ее топа и стянули тот через голову, следом пришел черед лосин. Уронив ее на кровать и содрав эластичные штаны с щиколоток, он склонился к Тэсс и замер, разглядывая ее тело в тусклом свете звезд. Тонкая талия. Стройные ноги, которые он не позволил свести, втиснув меж ними колено. Он исследовал кончиками пальцев внутреннюю сторону ее бедер, погладил между ними, сорвав полный желания стон, а потом прочертил линию по плоскому животу. Она соблазнительно выгнулась, когда широкая ладонь проследовала между грудей с маленькими сосками к открытой беззащитной шее.

— Какая же ты красивая… — его голос стал ниже от охватившего его возбуждения, член дернулся, нестерпимо захотелось оказаться внутри, почувствовать, как заскользит его плоть в сводящем с ума теле. Но он пообещал себе, что будет целовать и ласкать Тэсс, пока та не попросит пощады, поэтому его собственным желаниям придется подождать.

— Расслабься… покажи мне, как и где тебе нравится, — быстро скинув джинсы, он лег сверху, вжавшись в нее и удерживая на руках вес. — И пожалуйста… если я сделаю что-то, что тебе не понравится, скажи мне.

Тэсс негромко фыркнула:

— О, можешь быть уверен: молчать не стану! — и, улыбнувшись ему в губы, поцеловала. Ее руки принялись бродить по широкой спине, зарылись в рассыпавшиеся по плечам волосы.

Он со стоном аккуратно толкнулся, надавив головкой на ее влажную плоть, но не входя, лишь дразня обоих. Она заерзала под ним и обхватила ногами, показывая, что готова, но мужчина улыбнулся и опустился немного ниже, медленно целуя и вылизывая шею, плечи, ключицы, грудь. Стокер внимательно слушал, пытался всем телом уловить реакцию на каждое свое прикосновение. Она вздрагивала, когда его язык дотрагивался до пульсирующей венки под ушком, и томно вздыхала, когда любовник прикусывал затвердевшие соски. Она сжимала бедра, когда его ладонь жадно ласкала грудь, и низко стонала, когда пальцы гладили низ живота. Она разводила ноги сильнее и выгибалась, когда его горячие губы оставляли темные следы на внутренней стороне бедер, и вскрикивала, когда дразнили между ними. Хриплое «Да!» разнеслось по комнате, когда его пальцы погрузились в ее жаждущее вторжения тело, а язык затанцевал на клиторе. Тэсс, низко застонав, зажмурилась и толкнулась к нему, задавая ритм. Стокер осторожно заскользил внутри, поглаживая и надавливая под разными углами, пытаясь найти ту волшебную точку, прикосновение к которой подарит ей самые яркие ощущения. То, насколько влажной она стала, сводило с ума и заставляло член пульсировать едва ли не сильнее, чем в далекой юности…

— Оххх… милый… мало… хочу тебя в себе… — прерывистый шепот разнесся по комнате, вынудив Стокера низко зарычать, столько желания было в этих словах. Он поцеловал внутреннюю сторону ее широко разведенных бедер и поднялся выше, удерживая вес на руках. Не торопясь, лизнул шею, прижался к ней лбом, нежно потеревшись. Она поймала ртом его антенну, оставив на ней осторожный поцелуй, успокаивающе погладила спину, зарылась пальцами в длинные волосы. Они оба готовились сделать то, к чему шли так долго.

— Я люблю тебя, Тэсс, — прошептал мужчина ей в губы и прижался к ним настойчивым, но нежным поцелуем. Ноги Тэсс обхватили его бедра, она задвигалась под ним, плотнее прижимаясь и позволяя головке раскрыть влажные складки, закрывающие вход в ее лоно, и замерла, расслабившись. — Люблю тебя…

Осторожный толчок бедер вызвал стон у обоих.

— Оххх… дааа… еще! — потребовала она, и сама двинулась навстречу. Подчинившись, он снова толкнулся, наблюдая за выражением ее глаз в неверном свете звезд. Их взгляды встретились, и, обхватив ее лицо ладонями и не разрывая зрительный контакт, Стокер позволил себе плавно заполнить всю ее собой. Она дернулась всем телом и глухо застонала, широко распахнув глаза. — О Фобос! Что это было?!

— Больно? Прекратить? — он замер, боясь сделать хуже.

— Не смей! — Она вцепилась ему в ягодицы, не позволяя отодвинуться, и сильнее сжала ногами. — Наоборот… сделай так еще! Прямо сейчас!

Озадаченный, он вновь осторожно двинулся в ней, получив ту же реакцию: долгий протяжный стон и дрожь женского тела под ним. Не останавливаясь, скользнул губами по чувствительной зоне на шее, которую нашел немного раньше, поиграл пальцами с соском…

— Сток! Оххх… Еще! — она сама подалась к нему бедрами, заставляя ускориться. Он почувствовал, как горячая плоть сжалась вокруг члена, и услышал, как застонала Тэсс, ощутив его в себе острее. На языке вертелся идиотский вопрос, все ли ей нравится, но было ясно, что сейчас он неуместен: женщина под ним очевидно не желала прервать их близость, двигалась, помогая ему задевать особенно чувствительные зоны где-то внутри ее тела. Приподнявшись, он нашел ее клитор, осторожно на тот надавил, получил в награду хриплый вскрик и резкое движение навстречу.

— Да! Еще немного! — Ее голос был низким и требовательным, и от его звучания внизу живота будто собрался электрический разряд, готовый вот-вот выплеснуться бурей внутри ее тела. Но сперва следовало довести до пика ее, поэтому Стокер сосредоточился на том, чтобы раз за разом задевать ту точку, касание которой вызвало такой отклик. Крики Тэсс давали понять, что он все делает правильно, становились все громче и громче, пока внезапно не прекратились, перейдя в долгий стон, зато ее пальцы вцепились ему в плечи, голова заметалась по подушке, а бедра судорожно задвигались в каком-то хаотичном рваном ритме. Она непроизвольно стиснула его в себе, когда оргазм прокатился по телу, и Стокер наконец отпустил контроль, позволив и себе раствориться в ощущениях. Она была влажная. Она была теплая. Нежная. Страстная. Требовательная. Невероятно желанная. И вся его!

Он вжался в нее всем телом, стиснув в объятиях, вцепился зубами в нежную шею. Почувствовал, как в спину в ответ впились ногти, как Тэсс прикусила его ухо. Задрожав, сделал несколько движений в ней и замер, не в силах даже застонать: удовольствие было столь острым, что, кажется, сердце пропустило пару ударов, а сам он будто оказался в междумирье, потеряв ощущение реальности. Не было освещенной звездами комнаты. Не было влажной измятой постели со сползшим на пол одеялом и беспорядочно раскиданными подушками. Была лишь она. И он. И их бьющиеся в одном ритме сердца.

Кровь стучала в висках, шерсть на влажной спине холодила тело. Женщина под ним тяжело дышала и все еще негромко постанывала, закрыв глаза. Стокер, приходя в себя, коснулся губами ее уха, виска со слипшимися от влаги волосками. Невероятная нежность накатила на него, легкие поцелуи легли на скулу, на черный нос, на закрытые веки. Тэсс вздрогнула и как-то судорожно вздохнула, ее ресницы колыхнулись. Коснувшись очередным поцелуем ее виска, Стокер почувствовал на губах соленую теплую каплю и, желая убедиться, что понял правильно, проследил языком влажную дорожку до уголка ее глаза.

— Эй… ты чего? Больно сделал? — Он повернул ее лицо к себе, взял его в ладони, не переставая едва уловимо касаться губами.

Она отрицательно помотала головой, снова всхлипнув.

— Нет… наоборот… хорошо очень…

— Тогда что?.. Тэсс… ну что такое?

— Какого демона ты не сделал это раньше? Какого демона ты не дал мне поцеловать себя тогда, в штабе? — ее пальцы зарылись в волосы у него на затылке, и она обняла его, что есть сил.

— Я испугался. Прости. Испугался того, как дорога ты мне становишься, — он вжался лбом в ее шею, заключив в объятия изящную фигуру, обнял ногами ноги Тэссен, оплел хвостом ее хвост. Он хотел чувствовать ее всю, лежать так вечно, остаться единым целым, чтобы никогда больше не разлучаться.

— Я ждала тебя все эти годы. Лишь тебя любила, — едва слышно прошептала Тэсс ему в ухо.

— Я знаю. Я придурок. Прости! — Он провел носом вдоль ее ключицы, вдыхая ее аромат. — Но теперь мы вместе. До самого конца, помнишь?.. Ты моя навсегда, — выдохнул он ей в самые губы, а потом поцеловал глубоко и до боли нежно.

— Я люблю тебя, Сток.

— И я люблю тебя, — он осторожно перекатился с нее, нашел свалившееся на пол одеяло, накрыл их обоих и снова крепко прижал к себе, устроив ее голову у себя на груди. Пальцами осторожно вытер следы слезинок на лице и поцеловал в нос. — Спасибо тебе, Тэсс… спасибо, что дождалась.

Он сплел их пальцы и устроил руки у себя на груди. Точно там, где билось его сердце.

— И ты меня прости, что не дала по голове монтировкой, не утащила к себе в комнату… ну или не пришла однажды вечером к тебе в кабинет, не разделась и не потребовала заняться со мной сексом. Я же видела, какие ты бросал на меня взгляды! — Она улыбнулась воспоминаниям.

— Ох! Знаешь, сколько раз я представлял, как ты делаешь что-то подобное! Особенно после моего последнего юбилея! На тебе было такое… волнующее струящееся платье, что я боялся, как бы гости не заметили, что у меня стояк! Поэтому и не пригласил тебя танцевать: понял, что стоит прижаться немного, и ты его почувствуешь.

— Стокер! Да… твою ж мать! Ну что ты за идиот такой! Я ж тогда собиралась после праздника прийти и… сказать все, что чувствую, но ты не смотрел на меня весь вечер! А я специально выбирала платье, державшееся на одной пуговице! Решила, что сниму его и выкину в окно, чтобы сжечь все мосты! — Она что есть сил ударила его кулачком в грудь, на что Стокер громко рассмеялся, прижав Тэссен к себе сильнее, и поцеловал.

— Мммм… я же представил эту картину! Поэтому имей ввиду: у меня только что появилась эротическая фантазия, и я очень постараюсь ее реализовать!.. А в тот день я, вообще-то, смотрел! Не просто смотрел: пожирал глазами, пока ты не видела! Кажется, каждую мышцу изучил на твой спине в том соблазнительном вырезе! Едва сдерживался, чтобы не подойти и прилюдно не облапать: при некоторых движениях было видно ямочки над хвостом, от взгляда на которые мне хотелось выть!.. А как твои бедра облегала юбка!.. Огоньку пришлось меня пару раз пнуть и напомнить о приличиях! А потом…

— Что потом?

— Нууу…

— Ты представлял меня, когда снимал напряжение? — игриво мурлыкнула она ему в ухо и погладила кончиками пальцев член от головки до основания.

— Ох, не балуйся!.. Представлял. А потом снова… и снова… Думал, как разворачиваю тебя спиной, задираю юбку, а потом зубами стаскиваю трусики.

— Я не ношу белья под длинными юбками, — низко прошептала Тэсс и почувствовала, как от этих слов вновь напряглась плоть под ее пальцами.

— Ммм… а давай… ты дома всегда будешь носить длинные юбки? — он погладил ее по бедру и поцеловал кончик антенки. — Ты… еще хочешь?..

— Что?.. А! Нет! Просто… мне нравится тебя трогать. Ты против?

— Нет, конечно. Мне приятно.

— Я… не уверена, что сегодня ночью буду готова повторить, — она тихо рассмеялась. — У меня ощущение, что по мне проехал тот самоходный миномет, который мы ремонтировали… пушкой вниз…

Стокер замер на пару секунд, пока до него доходило, а потом заливисто расхохотался.

— О Фобос, Тэсс!..

— И знаешь что?.. Ощущения у меня были такие, будто внутри снаряд взорвался! Оргазм был… просто невероятный! Никогда такого не испытывала!

Стокер чуть отстранился, чтобы видеть ее лицо, и внимательно заглянул в глаза:

— Ты мне сейчас льстишь или серьезно?

— Серьезно! Я… никогда не чувствовала так… Не знала, что где-то во мне есть зона, от стимуляции которой бывают такие мощные ощущения! Будто во мне родилось два солнца разом!

Он тепло улыбнулся, глядя на то, как восторженно блестят ее глаза. Неужели он действительно смог подарить ей удовольствие, которое никто никогда не дарил?.. Значит, он трижды идиот, что не сделал этого раньше.

— Я счастлив, что тебе хорошо со мной, — он погладил ее по чуть отросшему ежику волос и втянул носом аромат ее кожи: Тэсс пахла им, сексом с ним, пахла, как его женщина. Ему определенно нравится этот запах.

Они помолчали минуту, а потом Тэсс хихикнула и, озорно прищурившись, спросила:

— Тебя правда отправляли во френдзону после того, как ты спускал штаны?

Он тяжело вздохнул, а потом фыркнул:

— Правда. И не один раз.

— Знали бы, что упускают!

Стокер вздохнул, обдумывая ее слова, а потом ответил:

— Знаешь, я счастлив, что так получалось. Благодаря этому я с тобой. Благодаря этому я научился быть благодарным тем, кто дал мне шанс. Научился быть осторожным и думать о том, чтобы подарить удовольствие партнерше. Благодаря этому… ты сейчас не разочарована. Я был бы очень расстроен, если бы после стольких лет не смог сделать так, чтобы тебе было хорошо.

— Мне бы с тобой в любом случае хорошо было, — она нежно провела пальцами по его скуле, а он поймал их губами и поцеловал. — Потому что я… люблю тебя.

— Мне мало «хорошо в любом случае». Ты заслуживаешь только лучшего, Тэсс, — он нахмурился, внимательно на нее глядя. — Обещай, что всегда и все будешь говорить мне? Чтобы я мог сразу исправлять ошибки. Обещаешь, что никогда не будешь молчать?

— Не бойся, я не молчу в постели, если что-то не так, — она игриво улыбнулась.

— Я не только про постель, милая. Я про нашу жизнь. Про твои мысли. Про твои идеи. Про твои желания. Если ты чего-то хочешь, а я не догоняю, приди ко мне, скажи. Долбани по голове монтировкой. Только не молчи никогда больше! — Стокер твердо посмотрел в светло-красные глаза, взглядом подтверждая то, что только что сказал.

— Обещай мне то же самое тогда? Обещай говорить правду, не скрывать то, что тебя тревожит? Быть во всем откровенным?

— Обещаю. Я очень хорошо теперь знаю, какова цена молчания, Тэссен. Поэтому я больше не промолчу, когда мне захочется сказать, что я люблю тебя.

— И о том, что ты меня хочешь? — Она приблизила лицо к его лицу и потерлась носом о его нос. Стокер улыбнулся, сжав в ладони упругую ягодицу.

— Обещаю не молчать о том, что хочу тебя, — он поцеловал ее, — о том как хочу, — прикусил шею, — и о том, где именно хочу.

Тэсс шумно выдохнула сквозь зубы, а потом зевнула, спрятавшись на груди у Стокера.

— Договорились. Фобос! Я так расслабилась, что, мне кажется, не способна сделать пару шагов до душа!

— Отнести тебя?

— Не вздумай!

— Почему?

— У тебя недавно была сложная операция на сердце!

— Я, кажется, только что доказал, что восстановился!

— Доказал, доказал! Всем и все. А теперь давай просто немного полежим, мне слишком хорошо, чтобы двигаться. Если что, у меня наверху есть чистая постель, переберемся.

— Мне нравится твоя… практичность.

— Я достаточно взрослая, чтобы уметь решать неромантичные бытовые проблемы.

— Ты идеальная.

— Сток?

— Ууу?

— Ты переселишься с этого дивана в нашу спальню?

— В нашу спальню, — медленно повторил он, будто просмаковал эту фразу. — Безусловно. И сделаю все, чтобы мы больше никогда не спали отдельно.

— Я люблю тебя.

— И я… люблю тебя, Тэссен.

Она потерлась щекой о его грудь и уютно устроилась в объятиях мужчины, с которым столько лет мечтала засыпать рядом. Стокер прикрыл глаза и счастливо вздохнул. Уютный домик, дорогая ему женщина, разморенная близостью, в его объятиях, и аромат цветов, что доносился сквозь приоткрытое окно. Послышался шорох где-то на улице и шелест розовоцветов — видимо, проснувшаяся раньше других своих собратьев марсианская белка прискакала еще до зари, чтобы вдоволь наесться семян растений. На мирном Марсе раскрывали свои бутоны навстречу новому дню цветы, возрождающаяся природа пробуждалась.

Все было именно так, как мечталось когда-то Стокеру.