Идеальный мужчина

Глава 26

Алекс ощутил на губах ее слезы — значит, цель достигнута. Но это вовсе не обрадовало его. Он и сам не заметил, когда душевная мука Брук Уэлш успела превратиться в его собственную.

Она прижалась пылающим лбом к его лбу. Слезы лились ручьем прямо ему на руки. Алекс тихонько гладил ее по голове и ждал, пока слезы иссякнут. Увы, у него не было иного способа облегчить переживаемое.

А потом она произнесла удивительно спокойным голосом:

— У моих родителей была привычка. По субботам они обязательно обедали где-нибудь в городе. Иногда после обеда им удавалось попасть на вечерний спектакль. На тот уикэнд я нарочно приехала домой из колледжа, потому что у Ди в школе был первый танцевальный вечер. До сих пор помню, как ей не терпелось туда попасть.

Она умолкла на минуту — как будто для того, чтобы собраться с силами для продолжения рассказа. Внутри у Алекса все сжалось от тоскливого предчувствия. Он молча прижался губами к ее лбу, стараясь немного подбодрить.

— Если бы не эти танцы, они наверняка взяли бы Ди с собой.

Ее легкое тело содрогнулось, и он прижал ее к себе что было сил. Казалось, он чувствует, как из нее выходит ее невысказанное горе.

— Папа тогда пытался бросить курить, и они остановились возле магазина, чтобы купить пачку жевательной резинки.

Она посмотрела на Алекса, и он понял: в данном случае время не выполнило свою роль врачевателя. Напротив, ее бессильный гнев и боль только усилились.

— Представляешь — пачку жевательной резинки. И больше ничего. Мама осталась ждать в машине, но в конце концов ей надоело, и она отправилась посмотреть, почему отца так долго нет. — Брук не замечала, что изо всей силы вцепилась ему в плечи. — Таким образом мама тоже угодила в эту ловушку. Двое каких-то придурков обкурились марихуаны и решили ограбить магазин. За каждым из них и без того числился внушительный список подвигов. Они… — Ее голос прервался, но все же она сумела совладать с собой и продолжила: — Они запаниковали и застрелили ее на месте, у входа в магазин. Прямо… прямо в сердце. А когда папа кинулся к ней на помощь, то застрелили и его — в спину…

— Мне очень жаль. — Алекс с трудом проглотил тугой комок, застрявший в горле. Это было просто ужасно… Такая жуткая, бессмысленная гибель двух ни в чем не повинных людей… — Я понимаю, что их ничто не вернет, и все же мне жаль.

— Да, их уже не вернешь, — устало согласилась Брук, но все-таки протянула руку и с благодарностью погладила его по щеке. Ее слезы по-прежнему капали ему на плечо. — И все равно — спасибо. Как ни стыдно в этом признаваться, но мне давно требовалось как следует выплакаться.

— Не всякий выдержит шесть лет, не проронив ни слезинки.

— Да я только и делала, что ревела! — Брук всхлипнула и с силой провела ладонью по лицу, стирая слезы. — Знаешь, как я ревела, когда Ди сбежала на первое свидание, и не было отца, чтобы надрать уши этому наглецу?

— Ну, за этим, я думаю, у тебя дело не стало? — Уж с этим-то Брук прекрасно справилась. При виде ее беспомощной, рассеянной улыбки что-то словно перевернулось у него в груди. Тело немедленно отозвалось самым откровенным образом, но Алекс поспешил подавить этот порыв.

— Конечно. Наверное, я даже слишком в этом преуспела. Парень привел ее домой в девять часов, а я закатила такой скандал, что Ди не разговаривала со мной целую неделю! — Брук снова помрачнела. — Я плакала на ее выпускном вечере в школе, потому что там не было наших родителей. И плакала, когда она уехала учиться в колледж… по той же причине.

— И все же ты умудрилась вырастить ее, — уверенно заключил Алекс. —Твои родители наверняка бы гордились тобой. — Черт побери, он и сам гордился своей Брук!

— Вряд ли бы они порадовались тому, что произошло в нашей семье сейчас. — Она снова всхлипнула.

— Послушай, но ведь в итоге все обернулось к лучшему, разве не так? — Алекс сделал мысленную отметку: непременно послать Ди и Клиффу роскошный свадебный подарок. Уж ему-то было за что их отблагодарить!

— Хорошо бы. — Она с сомнением прикусила губу. Алекс тут же кинулся на выручку милой губке, отчего дыхание Брук участилось самым соблазнительным образом.

— Ну… и что мы теперь будем делать? — прошептала она между легкими поцелуями и укусами в ушко.

— Хм-м… У меня есть кое-какие мысли. Хочешь послушать?

Слезы еще не успели высохнуть на ее лице, но она рассмеялась и легонько оттолкнула Алекса от себя.

— Перестань, я имела в виду ту гору презервативов у меня в доме и Кайла Лотеса — двуличную крысу, соорудившую гнездо у нас на фабрике.

Алекс с горестным стоном поднял ее с кухонного стола и перенес в гостиную, на диван. А сам отправился на поиски разбросанной по всему дому одежды.

— Если тебе так не терпится поговорить, то лучше нам обоим одеться. Иначе мне будет не до разговоров!

Она хихикнула, и у него снова стало легко на душе.

Следующие полчаса они посвятили легкому ленчу, состоявшему из холодного жареного цыпленка и охлажденной колы. За едой Брук выложила Алексу все, что ей удалось разузнать за последнее время, а заодно и свои подозрения и выводы. Тогда он поделился с ней своими соображениями.

Она не могла не согласиться, что его план великолепен и непременно должен сработать, — вот только одна маленькая, незначительная деталь вызывала у нее сомнение.

Брук старательно вытерла пальцы салфеткой, отпила глоток колы и спросила:

— А ты уверен, что, если меня арестуют и посадят в тюрьму, Кайл успокоится, потеряет осторожность и совершит какую-нибудь глупость?

— Надеюсь, что так и будет. Особенно если я появлюсь в самую ответственную минуту и похвалю его за то, что он так быстро тебя раскусил. Может я даже дам ему повышение.

— По-твоему, он правда настолько туп?

— Нет, просто он совершенно уверен в собственной неуязвимости.

— Ну, не знаю… — Брук нерешительно покачала головой. — Мне все равно как-то не по себе. Шериф Снайдер первым захочет снести тебе голову, когда узнает, что, пока он мотался по городу и задавал всякие дурацкие вопросы, ты преспокойно отсиживался у меня в рыбачьем домике. По-твоему, ему понравится, что его использовали вслепую, пусть даже ради поимки Кайла?

Алекс небрежно пожал плечами и уткнулся носом в тарелку, выискивая очередной лакомый кусочек цыпленка.

— Ему придется с этим смириться, когда мы все ему расскажем.

— Как ты думаешь, куда он мог перепрятать те бумаги, что я забыла у него на столе? Он не такой дурак, чтобы снова оставить их у себя дома!

— Рано или поздно мы их непременно найдем, — уверенно пообещал Алекс, и вид его не сулил Кайлу ничего хорошего. — Когда ты окажешься за решеткой и он вообразит, что выкрутился, я не удивлюсь, если обнаружу эту папку прямо на кофейном столике у него в гостиной.

— А вдруг он тебя застукает?

При виде его лукавой усмешки Брук снова почувствовала, как в ней пробуждается желание.

— При чем тут я? У меня нет ни малейшей охоты покидать это место до самого конца отпуска или до тех пор, пока не потребуется мое присутствие на фабрике!

— Ну конечно, а я тем временем буду куковать на тюремной койке, ходить по нужде под конвоем и питаться черт знает чем, — мрачно процедила Брук.

Она не успела и глазом моргнуть, как он оказался рядом, схватил ее в охапку и ласково поцеловал в шею. Она ничего не могла с собой поделать — тут же растаяла.

— Можешь не сомневаться, я буду думать только о том, чтобы вернуть тебя сюда и без помех продолжить наши сеансы психотерапии!

— Ну вот, ты опять про секс! — Брук почувствовала, как он напрягся, и тут же выругала себя за слишком длинный язык.

— Я уже сказал тебе, что мы занимались любовью, а не… — Он вдруг замолчал, поднял голову и внимательно посмотрел на нее. — Послушай, давай продолжим этот спор в более спокойной обстановке, когда все закончится, — идет?

— Да, сэр, — послушно кивнула Брук, мгновенно утонув в его бездонных серо-зеленых глазах.

Она послала к черту упрямый внутренний голос, бубнивший банальные фразы об осторожности и о том, чего стоят обещания, данные в такие минуты богатым мужчиной, который к тому же хорош собой.

Но с другой стороны… Почему, собственно, она не должна ему верить?

Как и следовало ожидать, Кайл не стал тратить время понапрасну.

Два часа спустя, когда Брук вернулась в город и подъехала к своему дому, ее уже ждали на крыльце шериф Снайдер и Дункан Грегори. Ей не пришлось изображать испуг. Да и как тут было не испугаться? У нее в гостиной по-прежнему громоздились горы ворованных презервативов. Она-то знала, что ни в чем не виновна, но откуда об этом могли знать ее незваные гости? Весь план Алекса основывался на том, что копы и в самом деле поверят, будто именно Брук и есть причина всех фабричных бед.

Мужчины молчали и с мрачным видом следили за тем, как она выходит из машины и поднимается на крыльцо.

— Здравствуйте, шериф Снайдер, и ты, Дункан! — Брук кивнула, сунула руки в карманы джинсов и покосилась на входную дверь. — Сдается мне, что вы явились сюда не с приглашением на дружескую вечеринку!

Шериф подозрительно прищурился.

— С чего ты взяла?

— Ну, у вас у обоих такой вид, будто вы только что нашли в городском парке чей-то труп. — И Брук старательно изобразила внезапное волнение: — О Боже! Это… это ведь не из-за Ди, правда? Ради Бога…

— Нет, нет, деточка, Ди здесь совершенно ни при чем! — Снайдер долго прочищал горло и оглядывался, прежде чем снова рискнул посмотреть Брук в глаза. — У меня ордер на обыск твоего дома.

Вот чего Брук боялась больше всего — роковой минуты, когда придется убеждать шерифа, что она якобы стала воровкой. Горячо умоляя Бога ниспослать ей поддержку, она одновременно не менее горячо клялась дать Алексу здоровенного пинка, если старина Снайдер не простит ей обман. Итак, она с независимым видом задрала нос.

— Будьте любезны, предъявите свой ордер, сэр! Шериф протянул ей бумагу, которую она не спеша прочла от начала и до конца. Вернув полицейскому ордер она протянула:

— Ну, насколько я понимаю, вас все равно не остановишь?

— Ты права. — И шериф Снайдер махнул рукой своему подручному, все еще не верившему собственным глазам. — Проснись, Дункан. Давай лучше глянем, что там внутри!

Они подошли к двери и посторонились, чтобы Брук сама могла отпереть замок.

— Да будет тебе известно, — начал было шериф, толкая дверь, — что я не поверил ни единому слову Лотеса, когда он сообщил мне… — Бедняга лишился дара речи при виде представившегося ему зрелища.

Брук почувствовала, что краснеет. Ей хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Жаль, что Алекса сейчас нет рядом с ней, — она немедленно отколотила бы его. Внезапно, и как всегда в таких случаях слишком поздно, ее вдруг осенило с полдюжины гениальных идей. Оказывается, у них с Алексом имелась масса способов поймать Кайла с поличным и при этом не обманывать шерифа. Но, увы, было слишком поздно.

Брук с превеликим трудом выдавила из себя эти проклятые слова:

— Мне… мне очень жаль…

— Если тебе не хватало денег, ты могла бы обратиться ко мне!

Она молчала.

— Надеюсь, тебе известно, что я должен тебя арестовать?

Снайдер был зол на нее, очень зол — и Брук не могла его в этом винить. Она потупилась и прошептала, нисколько не притворяясь:

— Да, известно! — За спиной у нее звякнули наручники, но шериф разъяренно рявкнул:

— Ты что, придурок, ничего не придумал умнее, чем сковать ей руки? Сажай ее в патрульную машину и зачитай ее права! А я останусь здесь и произведу опись этих… похищенных ценностей. Мы должны проверить, соответствует ли она сведениям Лотеса.

Брук нехотя поплелась к машине, то и дело оглядываясь на шерифа. Она вся съежилась при виде его покрасневшего от гнева лица и буркнула себе под нос, обращаясь к Алексу:

— Ну, погоди, дай только до тебя добраться! Но Дункан понял ее слова на свой лад:

— Да ладно тебе, Брук, ты только навредишь себе, если будешь угрожать Кайлу Лотесу. Я и сам терпеть его не могу, но ведь он всего лишь выполнял свой долг. Воровство есть воровство — и не важно, кто этим занимается!

Брук машинально пригнулась, когда перед ней распахнули заднюю дверцу патрульной машины. В детстве шериф частенько катал ее на своем автомобиле по городу. В прошлом году она ездила с ним как внештатный сотрудник городского совета — собирала материал о множестве непредвиденных и даже опасных ситуаций, с которыми все чаще приходится сталкиваться офицерам полиции в наши дни. Но ни разу в жизни ее не возили в патрульной машине на заднем сиденье! Конечно, ведь ее никогда не задерживали и не доставляли в участок.

— Ты и за это заплатишь, Брэдшоу!

— Ты что-то сказала? — озабоченно оглянулся Дункан.

— Я просто рассуждала о том, что с заднего сиденья полицейской машины мир выглядит совершенно иначе, — пробормотала Брук, задумчиво качая головой и старательно избегая смотреть в глаза своему школьному приятелю.

— Хочешь пересесть ко мне?

— Нет уж, спасибо! — Эта фраза прозвучала совсем невнятно, потому что Брук едва успела подавить приступ истерического хохота.

Пока они выруливали на главную магистраль, Брук краем глаза уловила свет тормозных огней еще одного автомобиля и сердито нахмурилась, всмотревшись внимательнее. Она успела узнать и шикарный вишневый «корветт», и человека, сидевшего за рулем.

Конечно, это был не кто иной, как Кайл Лотес собственной персоной. Мерзавец не отказал себе в удовольствии затаиться возле ее дома, чтобы собственными глазами увидеть, как за его преступления потащат в участок ни в чем не повинного человека. Наверное, он сейчас так и лопается от гордости, что он такой умный, и нахваливает себя за то, что умудрился выйти сухим из воды.

Брук разъяренно фыркнула втихомолку, борясь с детским порывом ткнуть в него пальцем и закричать: «Держи вора!» Всему свое время. Ей пришлось снова и снова повторять эти слова, как молитву. Всему свое время!

Ее время наступит очень скоро, как только Алекс найдет проклятую папку с бумагами от фирмы «Ландко». Если же этого не случится, Бог знает, на что им придется пойти, дабы убедить шерифа Снайдера в ее невиновности.

Но через минуту патрульная машина миновала еще один автомобиль, припаркованный неподалеку, и Брук сообразила, что свидетелем ее унижения стал не только Кайл Лотес.

За арестом наблюдал и частный детектив, работавший по заданию «Брэдшоу корпорейшн».