Идти полным ветром

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

В декабре того же года «Леопольд Первый» под командованием Матиаса Дреера отправился с караваном гамбургских «купцов» к далеким берегам Испании и Португалии и через несколько месяцев привел корабли назад в Гамбург целыми и невредимыми с трюмами, полными ценного груза. Не нашлось ни одного капера или пирата, который бы рискнул к ним сунуться; то и дело попадавшиеся им навстречу корабли морских разбойников благоразумно старались не пересекать курса гамбуржцев. Испанские и португальские торговцы вновь охотно грузили свои товары на суда вольного города.

Спустя год в портах южных стран побывал и «Герб Гамбурга» под началом Мартина Хольстен, и реноме гамбургского торгового флота возросло ещё более.

Берент Карфангер по-прежнему водил свои корабли через Атлантический океан к берегам Америки. Теперь у него на службе состоял Михель Шредер, вернувшийся в Гамбург.

Год сменялся годом, и морская торговля продолжала процветать. Конечно, время от времени тот или иной корабль становился жертвой шторма или коварной мели в туманном Ла-Манше, однако ни один не достался пиратам или каперам. Авторитет Карфангера в правлении гильдии капитанов и шкиперов возрос неизмеримо, Томас Утенхольт прилагал немало усилий к тому, чтобы добиться его расположения.

И на морях вот уже несколько лет подряд царил мир. Правда, североафриканские пираты и карибские флибустьеры по-прежнему разбойничали на торговых путях. Но Гамбургу с его конвойными фрегатами они были уже не страшны.

И все же этот мир оказался обманчивым — обманчивым, как погода в апреле. В 1667 году французский король Людовик Х1У послал своих маршалов Тюренна и Копде воевать во Фландрию. Под давлением Нидерландов, Англии и Швеции, однако, французы вскоре стали искать пути к заключению мира. Совершенно непонятной для Карфангера при этом оставалась позиция бранденбургского курфюрста, который вначале также выступил против Франции, а потом вдруг перешел на позиции строгого нейтралитета. Когда Карфангер попытался расспросить об этом бранденбургского резидента в Гамбурге Отто фон Герике, тот стал отделываться отговорками. И в самом деле — не мог же он без обиняков заявить, что курфюрст стремится укрепить лишь собственную власть за счет ослабления императорской. Вместо этого фон Герике принялся критиковать Майнц и Кельн, Мюнстер и Пфальц-Нойбург за их союзничество с Францией.

Когда в 1672 году Франция заручилась поддержкой Англии с целью разгромить наконец Нидерланды, представлявшие собой сильнейшего конкурента обеих стран, мирный небосклон начали заволакивать грозовые тучи войны.

Весной этого года у Ритцебюттеля стояли на якоре более двадцати гамбургских торговых кораблей, собиравшихся отправиться в Испанию и Португалию под охраной пушек «Герба Гамбурга». Отплытие каравана, однако, задерживалось ввиду неясной обстановки на морях. Неделя проходила за неделей в бесплодном ожидании надежных вестей о военной ситуации в Ла-Манше, Северном море и Атлантике. Тем временем в Ритцебюттель продолжали прибывать все новые и новые «купцы», и к концу мая торговый караван превратился уже в целый флот, насчитывавший более сорока судов. В адмиралтействе просто не знали, что предпринять. Если бы хоть капитан Дреер привел «Леопольда Первого» назад из Испании! Тогда можно было бы рискнуть отправить огромный караван под охраной обоих конвойных фрегатов вокруг Шотландии в Атлантику, а заодно и вывести на северный курс «россиян», которые на этот раз наняли частный конвойный фрегат Томаса Утенхольта под командованием Алерта Хильдебрандсена Грота. Но Матиас Дреер, скорее всего, тоже торчал в Лиссабоне и ждал благоприятных известий, чтобы отправиться на родину.

В этой напряженной ситуации нашелся один человек, который вызвался разведать обстановку возле устья Темзы и дальше, в проливе Па-де-Кале: это был капитан Берент Карфангер. Адмиралтейство распорядилось отрядить на борт его быстрого «Дельфина» два десятка стрелков с мушкетами, однако Карфангер воспротивился. Вместо этого он удвоил команду флейта, взяв матросов с других своих кораблей. В качестве первого помощника с ним отправлялся Ян Янсен, старшим штурманом был назначен Михель Шредер, абордажная команда поступала под начало Венцеля фон Стурзы. Посовещавшись напоследок с Мартином Хольстен, Карфангер вышел в море и направился к английским берегам. Дойдя до залива Хамбер, «Дельфин» взял курс зюйд.

Однако ни вдоль побережья графства Линдой, ни в заливе Уош, ни у Норфолка или Лоустофта, что в графстве Суффолк — нигде они не обнаружили ни малейших йризнаков концентрации английского флота, хотя от этой части восточного побережья Британии до Нидерландов было рукой подать.

— Может быть, англичане решили соединить в Ла-Манше свой флот с французским, прежде чем повернуть пушки против Нидерландов? — высказал предположение Михель Шредер, когда они как-то вечером становились на якорь у суффолкского берега, чтобы дождаться там утра.

— Неплохо бы нам поглядеть, что делается в Ла-Манше, — сказал на это Ян Янсен.

— Нет! — твердо ответил Карфангер. — Дальше устья Темзы мы не пойдем. Если до Дувра мы не обнаружим никаких следов английского флота, тогда на обратном пути расспросим голландцев. Если обстановка в Северном море и в самом деле такая спокойная, то ничто не помешает Мартину Хольстен сняться с якоря и идти вокруг Шотландии в Атлантику.

На утренней заре с юга докатились раскаты пушечной канонады.

— Это не конвойный фрегат, — определил Ян Янсен. — Не иначе адмирал де Рюйтер снова схватился с англичанами.

Карфангер вопросительно посмотрел на него.

— Что, в таком случае; посоветуют мне господа Офицеры? Брасопить реи и идти поглядеть, в чем там дело?

— Разумеется, капитан, такое представление нельзя пропускать.

Ян Янсен оказался прав: адмирал Михиэл де Рюйтер обнаружил английский флот на рейде Саутуолда и дал ему бой в бухте Соулбэй.

Главнокомандующему английским флотом герцогу Иоркскому некуда было отступать, и он принял вызов. Для того чтобы каждый матрос понял всю важность этого сражения, государственный секретарь Нидерландов Йохан де Витт в алой, подбитой мехом мантии на плечах приказал поставить на ахтер-кастеле «Семи провинций» кресло с высокой резной спинкой и теперь сидел в нем, окруженный двенадцатью рослыми алебардщиками в сверкающих латах. Глава генеральных штатов бесстрастно взирал на неистовое сражение, не обращая внимания на ядра и пули, градом обрушивавшиеся на палубы флагмана нидерландского флота.

Проходили часы, но накал морского сражения у суффолкского побережья не стихал. Нидерландские фрегаты и английские линейные корабли горели и тонули один за другим, однако гром пушек бортовых батарей остальных не умолкал ни на минуту. И вот на топе грот-мачты «Семи провинций» появился сигнал «Идем на абордаж!». В последний раз изрыгнули огонь пушки голландских фрегатов, мушкеты стрелков обрушили свинцовый град на палубы англичан, и в дело пошли абордажные крючья и мостки, сабли и тесаки, абордажные топоры и пистолеты. В беспощадной рукопашной схватке последнее сопротивление англичан было сломлено.

Солнце уже собиралось скрыться за кромкой английского берега, когда нидерландский флот строился в походный ордер, готовясь отправиться к родным берегам.

Весть об исходе этого сражения надо было как можно скорее доставить в Ритцебюттель, поэтому Карфангер приказал немедля ставить все паруса и ложиться на курс норд-ост. Попутный вест помчал «Дельфин» на северо-восток, и паруса голландского флота вскоре растворились в вечерних сумерках.

На третий день, когда «Дельфин» стал на якорь у Ритцебюттеля, парусники торгового флота отдали швартовы, «Герб Гамбурга» отсалютовал залпами своих бортовых батарей и повел караван к устью Эльбы, чтобы оттуда взять курс на север. Французских корсаров, поджидавших добычу в Ла-Манше, гамбуржцы не страшились, главное — путь в Атлантику теперь, после победы нидерландского флота, был свободен.

Карфангер стоял на полуюте «Дельфина» и не отрываясь смотрел вслед удаляющемуся каравану. Подошел Михель Шредер и спросил: Вы обратили внимание на долговязого боцмана с «Герба Гамбурга»? Да. Это был Михель Зиверс.