Глава 9 ДРАМА В САДУ

— Если не возражаете, — сказал Найджел старенькому мистеру Бенниндену, — я пройдусь с вами до ворот.

— Буду рад, мой дорогой мальчик, — ответил адвокат с подчеркнутой сердечностью.

Он щелкнул замочком саквояжа, снял пенсне и придирчиво осмотрел его, бегло взглянул на Найджела и принял пальто и шляпу от лакея.

— Пошли, — решительно заявил он и направился к двери.

— Ты всегда был чувствительной личностью с богатым воображением, — заговорил мистер Беннинден, когда они проходили по подъездной дороге. — Я помню, как твоя мать переживала за тебя, но мне удалось внушить ей, что все эти детские горести столь же недолговечны, сколь и огорчительны. Ты скоро преодолеешь свою нелепую антипатию к получению наследства.

— Все это так отвратительно, — ответил Найджел. — Я знаю, меня ни в чем невозможно заподозрить, но — не могу. Даже не столько само наследство, как мысль о нем. Наживаться на гнусном убийстве?

— Сэр Хьюберт Хэндсли и мистер Артур Уайлд — тоже наследники и, вероятно, чувствуют примерно то же самое, но, конечно, они относятся к делу гораздо разумнее. Последуй их примеру, дорогой Найджел.

— Ну хорошо. Конечно, я — в известном смысле — буду рад получить деньги.

— Конечно, конечно. Не думай, что я не представляю щекотливость твоего положения.

— О Бенни! — раздраженно воскликнул Найджел. — Перестаньте говорить тоном старого семейного адвоката. Право же, вы невыносимы.

— В самом деле? — дружелюбно отозвался мистер Беннинден. — Это, вероятно, получается машинально.

Они шли молча, пока Найджел наконец не спросил адвоката, не знает ли тот чего-нибудь о личной жизни кузена, что могло бы пролить свет на его убийство.

— Разумеется, я не прошу вас выдавать какие-либо секреты, — торопливо добавил он, — но, может быть, у Чарлза был враг или враги?

— Я задавал себе этот вопрос с того самого момента, как случилось это ужасное преступление, — ответил мистер Беннинден. — И не мог найти никакого ответа. Отношения твоего кузена с женщинами были, скажем так, несколько легковесными, но так бывает у большинства холостяков его возраста. И даже эта сторона его жизни, как я надеялся, должна была вскоре стабилизироваться. Месяца два назад он пришел ко мне и, походив вокруг да около, дал понять, что собирается жениться. Думаю, что могу это утверждать с уверенностью, так как он задал несколько вопросов о брачном контракте и подобных вещах.

— О черт! — воскликнул Найджел. — Кто же была девушка?

— Дорогой мальчик, я не…

— Это была Розамунда Грант?

— Право же, Найджел… впрочем, если между нами, то почему бы и нет? Да, имя мисс Грант… э… упоминалось в этом контексте.

— А позже он его упоминал?

— Недели две назад, когда он советовался со мной относительно возобновления договора аренды дома, я рискнул снова поднять этот вопрос. Он ответил, помнится, очень странно.

— Что же он сказал?

Мистер Беннинден взмахнул зонтиком, как бы подчеркивая значимость своих слов.

— Насколько я помню, он сказал: «Ничего не выйдет, Бенни; я попался на браконьерстве и лишился охотничьего билета». Я спросил его, что он имеет в виду, а он рассмеялся — как мне показалось, очень горько — и сказал, что брак с женщиной, которая тебя понимает, — это эмоциональное самоубийство. Такая фраза прекрасно звучит, но ничего не означает.

— И все?

— Я еще немножко надавил на него, — признался мистер Беннинден, — и он сказал, что умудрился превратить во врага женщину, которая все еще любит его, и добавил что-то насчет оперных страстей, которым он предпочитает музыкальную комедию. Он выглядел очень расстроенным и, по-моему, слегка встревоженным. Мы оставили эту тему и не возвращались к ней вплоть до его ухода. Я помню, что, пожимая мне руку, он сказал: «Прощайте, Бенни! Сдержите свое любопытство. Я могу пообещать исправиться, но если сделаю это, то только ценой жизни».

Мистер Беннинден остановился и пристально посмотрел на Найджела.

— Чарлз говорил так весело и беззаботно, — добавил он. — До меня только теперь дошло, как странно это звучит сейчас, когда он мертв. А впрочем, осмелюсь заметить, что это не имеет значения.

— Вероятно, нет, — рассеянно согласился Найджел. — Вот и ворота, Бенни. Дайте мне знать, если я понадоблюсь.

— Да, да, конечно. Я встречаюсь с инспектором Аллейном в полицейском участке. Он очень способный человек, Найджел. Я уверен, что смерть твоего кузена не останется безнаказанной.

— Боюсь, что в этом отношении у меня тоже немножко оперные инстинкты. Единственная моя надежда — что Чарлз убит не кем-нибудь из своих друзей. Этот старый дворецкий, этот русский — почему полиция не преследует его?

— Я уверен, что они делают все, что надо, — возразил мистер Беннинден. — До свидания, мой мальчик.

Найджел медленно побрел обратно к дому. Его совершенно не прельщала перспектива провести остаток дня в помещении. В компании господствовало мерзкое, похоронное настроение. Неестественная, вынужденная близость начала действовать всем гостям на нервы. Найджел понимал, что странные и тайные подозрения вызывали брожение умов. Фрэнток был отравлен. Размышляя, как было бы здорово уехать отсюда, он свернул с подъездной дорожки и пошел по тропинке в сторону леса. Не успел он отойти подальше, как за поворотом показалась зеленая скамья, на которой, странно съежившись, сидела Розамунда Грант.

С тех пор, как случилась трагедия, Найджел почти не видел ее. Как только официальный обыск их комнат был закончен, Анджела и доктор Янг проводили ее наверх, и с тех пор, насколько ему было известно, она там и оставалась. Розамунда подняла голову и уловила его взгляд. Чувствуя, что возвращаться уже неудобно, и ощущая ужасную натянутость, возникшую между ним и остальными, он подошел и задал приличествующий обстоятельствам вопрос о ее здоровье.

— Лучше… — сказала она своим глубоким голосом. — О да, мне лучше, благодарю вас. Я присоединюсь к вашей веселой компании во время следствия по делу об убийстве вашего кузена.

— Не надо так! — сказал Найджел.

Она нетерпеливо всплеснула руками.

— Я что-нибудь не то ляпнула? — спросила она. — Вы не допускаете мысли, что убийца — среди нас? Мы с Анджелой говорили об этом, или, скорее, Анджела говорила, а я слушала. Своеобразная личность эта Анджела.

Найджел не ответил. Розамунда пристально смотрела на него.

— О чем вы думаете? — спросила она. — Хотите знать, не я ли убила его?

— Мы все хотели бы знать это друг о друге, — жестко сказал Найджел.

— Только не я.

— Вы счастливее нас.

— Мне бы только хотелось знать, что делает этот человек — Аллейн, что ему удалось выстроить из целой груды мелких подробностей, к чему он пришел. Говорят, Ярд никогда не ошибается в своих подозрениях, хотя не всегда удается доказать их. Вы верите в это?

— Все мои знания почерпнуты из детективных романов, — признался Найджел.

— Мои тоже. — Розамунда беззвучно рассмеялась, пожав хрупкими плечами. — А в наше время эти люди из Ярда до того натуралистичны, что их трудно выносить. Этот человек, Аллейн, с его видной внешностью, изысканными манерами и всякими штучками как будто пришел из времен короля Эдуарда. Он мучает меня с таким благородством, как будто оказывает мне честь. О Господи Боже мой, как бы мне хотелось, чтобы Чарлз был жив!

Найджел промолчал, и вскоре Розамунда заговорила снова.

— Знаете, — сказала она, — неделю… нет, дня три назад я вполне серьезно думала, что была бы рада, если бы знала, что мне предстоит умереть. А сейчас… сейчас я в ужасе.

— Что это значит? — вспыхнул Найджел, но тут же взял себя в руки. — Нет, не говорите, если вы не уверены, что не пожалеете об этом.

— Я вам многое могу сказать, — ответила она, — вы же не инспектор, которого я боюсь.

— Но почему бы вам не пойти к нему и не облегчить себе душу, что бы там ни было?

— Как! Выдать себя?

— Я вас не понимаю, — с упреком сказал Найджел. — Почему вы не можете рассказать Аллейну, что вы делали, когда поднялись наверх? Нет ничего опаснее вашего молчания.

— Допустим, я расскажу, что пошла искать Чарлза…

— Вот как? Но зачем?

— Кто-то идет, — быстро сказала она.

Действительно, из-за деревьев донеслись легкие шаги. Когда из-за поворота тропинки появилась Марджори Уайлд, Розамунда встала.

Марджори была в черном пальто, без шляпы. Увидев их, она замерла как вкопанная.

— О… привет, — сказала она. — Я не знала, что вы оба здесь. Вам лучше, Розамунда?

— Да, спасибо, — ответила Розамунда, пристально глядя на нее. Тяжелое молчание повисло между ними. Миссис Уайлд неожиданно попросила у Найджела сигарету.

— Мы славно поболтали насчет убийства, — сказала Розамунда. — Как вы думаете, кто это сделал?

Миссис Уайлд приложила ладонь к щеке, слегка оскалив зубы. Ее голос, обычно такой резкий, наконец вернулся к ней на вдохе.

— Я вас не понимаю — как вы можете так об этом говорить… и вообще..?

— Вы хорошо играете глубокое потрясение, — отрезала Розамунда. — Полагаю, вы это действительно ощущаете, но не так, как хотите нам внушить.

— А вы-то! — взорвалась миссис Уайлд. — Говорите и говорите, несете всякую умную чушь, которая дает вам ощущение собственного превосходства. Меня тошнит от умничанья!

— Нас всех уже тошнит друг от друга, — уныло сказал Найджел, — но, Бога ради, давайте не говорить об этом так часто. Когда о чем-то много говорят, это обычно сбывается.

— А мне не важно, сколько раз я скажу, кто сделал это, — быстро ответила миссис Уайлд. — Все и так ясно. Это сделал Василий. Он был вне себя от того, что кинжал попал к Чарлзу. Он никогда не любил его. Он сбежал. Почему его не задержат и не отпустят всех нас?

— Я пошла, — внезапно сказала Розамунда. — В половине пятого придет доктор Янг лечить меня от последствий убийства: «Продолжайте принимать микстуру».

Ее поспешный уход смахивал на бегство.

— Вы не видели Артура? — спросила миссис Уайлд.

— Полагаю, что он в доме, — ответил Найджел.

— Я уверена, что все мужчины очень странные. — Это, очевидно, было коронное изречение миссис Уайлд. — Артур, видно, не представляет, как я все это переношу. Он бросает меня на произвол судьбы, а тем временем вместе с Хьюбертом изучает историю русской дипломатии. Довольно эгоистично с его стороны, и какая от этого польза?

— В некоторых случаях это, конечно, может принести большую пользу, — пробормотал Найджел.

— Мне кажется… Ах, вот он! — перебила она сама себя.

Ее муж вышел на террасу и прогуливался туда-сюда, покуривая сигарету. Миссис Уайлд поспешила к нему.

— Бедный Артур! — вздохнул Найджел.

Он пошел дальше по тропинке, которая, описав широкую дугу, привела его к выходу во фруктовый сад позади дома. Воздух был наполнен приятным терпким запахом сжигаемой листвы.

За стеной фруктового сада, где раскинулся лес, на краю зарослей, узкой спиралью поднимался голубой дымок, растекаясь в воздухе тонкими завитками. Найджел обошел сад снаружи и вышел туда. Завернув за угол стены, он увидел впереди знакомую фигуру. Ошибиться было невозможно — доктор Токарев торопливо уходил в заросли по узенькой тропке.

Найджел импульсивно отпрянул за угол. Он почувствовал, что больше не в состоянии выслушивать пылкие сентенции русского относительно подлости английских полицейских методов, и решил дать ему время уйти. Только через минуту или около того Найджелу вдруг пришло в голову — а чем, собственно, здесь занимался Токарев? В его поведении было что-то странное, слегка таинственное; и что он такое нес? Слегка посмеиваясь над собой, Найджел решил дождаться возвращения русского. Он перепрыгнул через запертую калитку и уселся, привалившись спиной к прогретой солнцем кирпичной стене. Рядом в пожухлой траве лежало сморщенное яблоко. Он надкусил его и почувствовал сладкий вкус подгнившей мякоти.

Ему пришлось ждать минут десять, и это уже начало надоедать, когда он снова услышал легкие, уверенные шаги, и за стеной промелькнул доктор Токарев, торопившийся выйти на дорожку. В руках у него ничего не было.

«Само идет в руки», — подумал Найджел и подождал еще пару минут, а затем вышел на тропинку, ведущую в заросли.

Ему не пришлось далеко идти, чтобы обнаружить источник голубого дыма. Маленький костерок, который садовники обычно разводят, чтобы жечь листья и сорняки, тлел на расчищенном пятачке. Найджел внимательно осмотрел его. Похоже, что кто-то переворошил костер, и запах стал гораздо менее приятным. Он сдвинул в сторону верхний слой тлеющего мусора и сразу обнаружил под ним твердый край связки бумаг, наполовину обгоревшей.

— Вот это да! — вскрикнул Найджел, в возбуждении выхватывая страничку из огня и с интересом рассматривая ее.

Она была покрыта смешными чернильными значками, так что он вдруг почувствовал смысл в занятиях русским. Сделав вдох, он чуть не подавился горьким дымом. Задыхаясь, отплевываясь и обжигая пальцы, Найджел вытащил оставшуюся бумагу и стал плясать на ней, затаптывая огонь. Его глаза слезились, и он надрывно кашлял.

— Вы любите воинственные танцы, мистер Басгейт? — спросил голос из-за дыма.

— Чертовы ботинки! — отдуваясь, сказал Найджел и сел на свой трофей.

Инспектор Аллейн наклонился к нему.

— Ум хорошо, а два лучше, — вежливо сказал он. — Я как раз собирался приступить к спасательным работам.

Найджел молча слез с уцелевших бумаг. Аллейн подобрал и посмотрел их.

— Да, старые знакомые, — сказал он. — Я думаю, что теперь-то уж мы их сохраним. Большое вам спасибо, мистер Басгейт.

Загрузка...