Игры с шейхом. Книга 1

10. Друг

POV Лиля

На следующий день я присоединилась к рабам, которые при моем появлении злорадно заулыбались грязными губами и пожелтевшими зубами. Прежде я была выше них, спала в отдельной палатке, передвигалась рядом с повелителем, теперь же впала в немилость, и мы сравнялись по положению. Естественно, мое понижение их развеселило.

Дружелюбному Антуану приходилось стойко переносить ранение на ноге, поскольку охранники проигнорировали мои просьбы осмотреть его ногу или позвать врача, или намазать лечебными мазями. Равнодушно ответили:

- Сдохнет, так сдохнет. Судьба такая.

В путешествии Клара вечно ныла и скулила об утерянной жизни. Не знаю, как остальные относились к болтовне некогда красивой девушки, но мне было тяжело идти под грузом бревна на плече, подобно скотине, ведомой на убой и еще слушать ее. В добавок пот струился по телу под палящими лучами огненного светила, а Клара позади все плакалась о тяжелой жизни.

- Как я устала топтать ножки по бесконечной пустыни... Знаешь, Лиль (Лиль очень похоже и на мужское имя), когда-нибудь я выйду замуж, и жизнь вновь станет, как прежде.

В этот раз я не выдержала наивных слов Клары:

- Не будет как прежде, не таи глупых надежд. Единственное, к чему можешь стремиться - хоть как-то выжить.

Узнай хоть один из рабов, что косвенная виновница войны спряталась среди них... даже не знаю, кто был бы более жестоким - Артур или измученные рабы?

Спустя две недели от начала путешествия к стройному ряду пленников прискакал Ярин на белоснежном жеребце. Оба яркие, светлые. Всадник появился сквозь толпу воинов и, держа вожжи, медленно пошел против направления отряда. Жеребец такой же холенный, также важно топтал песок, как и на нем восседал гордый воин - его хозяин. Бледное, несмотря на жаркое солнце, лицо Ярина освещала белозубая улыбка.

Словно издевательство над рабами, прозвучало дружелюбное приветствие:

- Добрый день!

Еще бы галантно добавил „господа рабы“. Возле меня белокурый ангел развернулся в обратном направлении, а лошадиный хвост стукнул мне по лицу. Я фыркнула и замотала головой, стряхивая неприятное ощущение.

- Зверек, как здоровье? Устал? Мне без тебя скучно! - странный воин... Я стала общественной игрушкой-развлечением? Нет. Как только доберемся до тринадцатой земли, я что-нибудь придумаю.

- Какой немногословный. Всевышний... Когда же мы доберемся до замка, я жажду окунуться в голубой бассейн гарема. Война истощает... - мужчина рукавом стер капельки пота с лица и протяжно выдохнул. Взялся за ворот рубахи и начал ее оттягивать и вдувать прохладный воздух на грудь.

"Хорошо" скакать на лошади и сетовать на отсутствие удобств.

- Знаешь, зверек, отныне мы не враги. Ты - один из нас.

Да. Именно поэтому я, как «законный житель» девятнадцатой земли шла со связанными руками, ходила в туалет в круге из сотни рабов. В такие моменты от стыда мне хотелось навеки захорониться под слоем красного песка. Ходить в туалет мы могли лишь по расписанию - с утра и ночью перед отбоем под присмотром охранников. Эти унижающие личность и морально разлагающие моменты, думаю, запомню до конца дней и вряд ли когда-либо отмоюсь от поруганной чести.

- Ты должен забыть о происходящем и попытаться начать жить заново. Не таить злобу, а быть благодарным за подаренную жизнь. В знак нашего дружелюбия от лица принца, как прибудем во дворец, приглашаю на вечер по случаю нашей победы.

Это издевательство! Это плевок в лицо!

Я уже открыла рот впервые за время болтовни принца, готовая ответить с достоинством, но тот перебил:

– Тихо, юнец, не дерзи раньше времени. От моих приглашений не отказываются! - легкое предупреждение нарушило веселую речь принца. - Будет много прекрасных обнаженных дев с молочно-белой кожей. Каких больше предпочитаешь - белокожих или темнокожих?

Во рту стало сухо, горло запершило, и я прокашлялась вместо ответа.

Мне нечем «предпочитать» - мысленно донесла ответ. Из-за невнимательности оступилась и чуть вся колонна рабов, привязанная к дереву вместе со мной, не упала. Милый Антуан, несмотря на больную перевязанную ногу, подхватил меня под локоть и удержал, не дав свалиться. Я улыбнулась в знак благодарности, но Клара подтолкнула меня в спину, намекая, чтобы поторапливалась.

- Ой, как застеснялся! Неужели девственник!? - очень громко поинтересовался Ярин, привлекая внимание к моей скромной «рабской» личности. Звонко шлепнул ладонями друг о друга, извещая людей о забавном событии. Воины впереди и охранники, следившие за рабами, обернулись и прислушались.

- Я обязан научить тебя быть настоящим мужчиной! Такой маленький, забавный, еще и девственный зверек. Не волнуйся, мы отыщем тебе прекрасную женщину, не эту вашу принцессу...Гораздо краше да побогаче. Вдовствующие женщины богатых наместников обожают заводить себе невинных мальчиков.

Кто бы замотал длинный язык Ярина обратно в рот и не давал ему шевелиться?

Последний раз я испытывала такой стыд в четырнадцать лет, когда Артур изучал признаки моей половой принадлежности. Дерзко и бессовестно оголил мне грудь на людях, что говорило о явном отсутствии манер. Хоть и принц, но видно, его жизнь больше посвящена войне, а не светским мероприятиям.

***

Внезапно Антуан завалился на песок, а остальные, привязанные рабы, по нарастающей потеряли равновесие, и я вместе с ними.

- Помогите! - попросила у охранников, сопровождавших рабов, и у Ярина. Оглядела ногу друга. Штаны, несмотря на повязку, залиты кровью. Рана вновь открылась. Антуан лег на песок, протянул больную ногу, зубы до скрипа стиснул и застонал. Толпа любопытных окружила раненного и всего лишь наблюдала, но не помогала.

Я повторно взмолилась:

- Врач? У вас есть врач? - обратилась к Ярину, равнодушно смотревшему на мои панические действия и мельтешение руками возле больного. Принц, явно не впечатленный необходимостью остановки ради какого-то раба, понаблюдал за моей паникой, но согласно кивнул. В тот же момент судьба улыбнулась, подарила нам долгожданный приказ от повелителя об очередном отбое. Артур находился далеко, через много рядов воинов и не мог видеть нашу остановку, но так уж совпало, прозвучал столь необходимый «отбой».

Врач пробрался между любопытными воинами, шепчущимися, как стадо шакалов. Оттеснил меня, а я присела рядом с Антуаном и сильно сжала его крепкие пальцы. Таким образом, вливала в друга силы.

Инцидент произошел вечером и не сильно отвлек армию, но ночью, когда Ярин собирался возвращаться к себе в палатку, а рабы, собранные в кружок, приготовились ко сну - повернулись на спину, глядя на звездное небо, и дополнительно одели очки - сначала прошелестел любопытный шепоток со стороны моих соседей, а следом появился ОН. В черных вещах и затемненных очках. Черный ему шел, лишний раз подчеркивал прогнившее сердце. Несмотря на долгий переход, Артур казался отдохнувшим, полным сил, ни капли пота на лице, волосы аккуратно зачесаны, а борода сбрита. Так он казался немного моложе и самую малость симпатичнее, чем обычно. И хоть шрам разрезал скулу, это не отталкивало и не делало его страшным. Вот черная борода его страшно старила и делала жутким, отталкивающим. Как хорошо, что сквозь мои очки не видно, куда я, лежа на песке, смотрю и кого подслушиваю.

Оба воина внезапно обернулись в нашу с Антуаном сторону и тихо зашептались, а я прислушалась:

- Проще ампутировать ногу или убить...

У меня было много проклятий на его голову. О том, какой он садист, тиран! Душегуб!

- Нет! - прекратила делать вид, что сплю. Поднялась на одном локте, разбудив восклицанием соседей.

- Нет! Не смейте трогать его ногу!

Артур впервые увидел меня среди толпы рабов, отвлекся от общения, но тут же со странным укором посмотрел на брата. Мой же крик и просьбу проигнорировал, не посчитав важным.

Ярин пожал широкими плечами и раскинул забавно руки в разные стороны:

- Они вроде, как друзья, - пояснил брату.

- А я смотрю, вы подружились со зверьком, - задумчиво протянул, а потом со странными нотками удовольствия добавил. - Раз такие дела, то, конечно, оставим ногу, но если раб будет мешать переходу, то ты его убьешь! Порежешь его сердце на куски! - ткнул пальцем в плечо Ярину, отдавая ему приказ. Развернулся, вознамерившись покинуть круг рабов, но вдруг вернулся и добавил с особым удовольствием. Я даже увидела странную улыбку, сделавшую его лицо еще немного моложе и озорнее, словно у мстительного мальчишки. Сложилось впечатление, что они в ссоре. - И…да... Ярин, раз ты сдружился с рабами, остаток дней в походе проведешь вместе с ними. Дружно, бок о бок. И! Пешком. Твою лошадь мы отдадим раненному рабу.

Черная тень явно довольного собой Артура направилась обратно к себе, а Ярин, напуганный наказанием брата, взмолился о пощаде:

- Артууур! Ну зачем? Артуууур! Не будь столь жесток, тебя папа отругает за меня! - пригрозил Ярин, поспешивший вслед за братом. В ответ на странную перепалку братьев и угрозу, что папа накажет, у меня вырвался смешок. Наверное, нервный или от истощения. Живот жалобно заскулил, напоминая, как долго в него не попадала нормальная пища, кроме хлеба. Внутренности, словно ножами резали. До чего же хотелось нормально поесть, поспать и помыться.

Я прикрыла веки, улыбнулась, ведь Антуану отдадут лошадь, а врач перевязал ему рану, намазал разрезанную плоть лечебными травами, уверил, что заражения нет, просто физические нагрузки не давали быстро зажить ноге. Еще некоторое время послушала перепалку и то, как Ярин, понявший, что угрозы не повлияли на Артура, начал канючить:

- Ваше высочество, не будьте столь жестоки! Кровные узы — это святое! Помните...

Под голос Ярина я удовлетворенно заснула.