Иллюзорная удача

Глава X

Утром в пятницу зазвонил телефон на столе Перри Мейсона. Говорил Пол Дрейк.

— Перри, мне становится страшно.

— А в чем дело?

— Дело с опознанием преступника. Боюсь, мы попадаем в настоящую свалку.

— Послушайте, — сказал Мейсон. — Нам нужно действовать якобы из добрых побуждений, и мы не собираемся лгать Гидеону. Мы скажем ему, что эту фотографию показывали свидетелям преступления, связанного с убийством. Он, естественно, не подозревает, что эту фотографию мы изготовили сами. Он подумает, что этот набросок был сделан со слов свидетелей. Ему и в голову не придет, что мы специально подготовили портрет и показали свидетелям.

Этот парень очень оборотист. Он же представляет, что будет с ним, когда он будет стоять в суде на свидетельском месте и когда откроется его прошлая судимость. Ему останется только удариться в бега. О нем мы больше ничего не услышим.

— Вам известна не вся информация, — сказал Дрейк.

— Хорошо, а о чем вторая половина?

— Вы знаете Фэрли Фултона, моего детектива?

— Я встречал его, да. Кажется, парень с головой.

— Хорошо, — сказал Дрейк. — Прошлой ночью ограбили магазин «Пасифик Нотерн Супермаркет». Унесли семь тысяч долларов. В магазине был ночной сторож, и он, очевидно, спугнул грабителей.

— Их было много? — спросил Мейсон.

— Вероятно, один.

— Хорошо, что же случилось?

— Он выстрелил в сторожа и сбежал через главный вход.

— Он тяжело ранен? — спросил Мейсон. — Я имею в виду сторожа.

— Останется жив. Сторожа зовут Стивен Хукс. Пуля направлялась прямо в сердце, но отскочила от жетона, который носят сторожа, а попала в плечо. Выстрел сбил сторожа с ног, но он поправится.

— А что вы делали? — спросил Мейсон.

— Я следовал вашим инструкциям. Фултон показал набросок портрета Гидеона сторожу, другим свидетелям и еще одному — по фамилии Дрю Кирни.

Кирни — это тот человек, которого показывали по телевизору. Он шел по улице, когда грабитель выбежал из магазина. Он направил на Кирни револьвер, приказал поднять руки вверх. Кирни думал, что его ограбят, но налетчик просто хотел напугать его. Грабитель перебежал на другую сторону улицы и скрылся.

Кирни, по его словам, пытался найти телефон, из которого он мог бы позвонить в, полицию. Оказалось, что кто-то услышал выстрелы и поставил полицию в известность. Прибыла полицейская машина, Кирни жестом остановил ее, рассказал о случившемся и дал описание налетчика. По его словам, он его хорошо рассмотрел.

— Похож на Гидеона? — спросил Мейсон.

— Два глаза, нос, рот — вот и все совпадения.

— Но это не мешает нам показать ему набросок портрета Гидеона, — заметил Мейсон… — Мы можем поместить в газету заметку о том, что художник по просьбе полиции нарисовал со слов свидетелей портрет налетчика.

— Подождите, я еще не все рассказал, — заявил Дрейк. — Мы показали Кирни наш набросок, и он посмеялся над нами. Сказал, что ничего похожего. Налетчик более старый, крепкого телосложения, у него другие глаза и т. д. Затем Фултон поехал в больницу и показал набросок сторожу Стивену Хуксу. Фултон говорит, что он вообще ничего не говорил Хуксу. Просто показал ему набросок, попросил посмотреть и сказать, нет ли какого-либо сходства с налетчиком.

— Хорошо, — произнес Мейсон. — И что же?

— Хукс сказал, что очень похож.

— Что?! — воскликнул Мейсон.

— Точно опознать Гидеона он не смог, но полицейский портрет очень похож на внешность стрелявшего в него человека, хотя до выстрела ему удалось лишь бегло посмотреть на него. Хукс видел этого человека со спины. Он сделал ошибку, что закричал до того, как вытащил свой револьвер. У налетчика револьвер был наготове. Он сразу же повернулся и выстрелил. Пуля, скользя, ударила Хукса в жетон, и он упал. У него не было возможности хорошо рассмотреть налетчика.

С другой стороны, тот парень, Кирни, проходивший по улице, когда грабитель выбегал из магазина, был в восьми–десяти футах от него и хорошо рассмотрел его лицо.

— Теперь мы оказались в очень затруднительном положении. От Хукса полиция узнала, что у частного детективного бюро есть набросок портрета человека, который очень похож на налетчика. Полиция хочет знать, что все это значит. Я прикрыл Фултона: полиции я сказал, что его нет, он выполняет задание. Они хотят поговорить с ним сразу же по его возвращении. Мы попадаем в трудную ситуацию, Перри.

— Да, — сказал Мейсон, — это неожиданное осложнение. Что вы скажете об этом парне, Дрю Кирни?

— Поэтому я и звоню вам, — сказал Дрейк. — Он у меня. Он хотел бы еще раз взглянуть на набросок. Он говорит, что, по его мнению, это другой человек, но, по словам сторожа, человек с наброска похож на налетчика. Поэтому он хотел бы посмотреть еще раз.

— Он у вас в офисе? — спросил Мейсон.

— Да.

— А где набросок?

— У меня есть ксерокопия.

— Принесите ее ко мне и захватите с собой этого Кирни. Мне надо поговорить с ним.

— Я надеялся на это, — сказал Дрейк. — Я думал, что вы сами займетесь разрешением создавшейся ситуации. Имейте в виду, что рано или поздно нам придется передать набросок в полицию.

— Мы решим, когда дело дойдет до того — сказал Мейсон. — Я думаю, что портрет все-таки надо им передать. Давайте поговорим с Кирни и посмотрим, что можно извлечь из этого разговора.

— Мы сейчас придем, — сказал Дрейк.

Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле, которая со своего аппарата слушала разговор.

— Да, мы попали в трудную ситуацию, — сказал Мейсон. — Этот сторож, будь он неладен. Конечно, так нередко случается, когда опознание проводится со свидетелями. Поэтому, как правило, это самая ненадежная улика. Предположения, гипотезы, сомнительные воспоминания, плохая видимость — все это влияет на идентификацию. Иногда играет немалую роль и время.

Обусловленным образом Дрейк постучал в дверь. Мейсон впустил его.

Повернувшись к вошедшему вместе с ним человеку, Дрейк сказал:

— Это Дрю Кирни, господин Мейсон.

— Здравствуйте, господин Кирни, — сказал Мейсон, — пожимая ему руку.

Кирни, примерно сорокалетний мужчина с проницательными серыми глазами, резко очерченным ртом, широкими плечами, небольшим животиком, сказал:

— Здравствуйте, сэр. Много о вас слышал. Очень рад познакомиться с вами.

— Садитесь, садитесь, — предложил Мейсон. — Устраивайтесь поудобнее. О чем идет речь, Пол?

— Дрю Кирни был на последнем киносеансе, — начал Дрейк, — и по пути домой поздно вечером проходил мимо магазина «Пасифик Нотерн Супермаркет». Внезапно дверь магазина открылась и из нее выскочил человек. Кирни увидел направленный на него револьвер. Он автоматически поднял руки вверх и, поскольку при нем была довольно большая сумма денег, решил, что его будут грабить. Но этот человек, держа его на мушке, приказал: «Не опускайте рук», пятясь назад, пересек половину улицы, повернулся и бросился бежать в переулок.

— Кирни, естественно, почувствовал неладное. Попробовал дверь магазина. Она повернулась, пружинный замок щелкнул и запер дверь. Ошарашенный Кирни бросился бежать, пытаясь найти телефонную будку. Он… Может быть, вы будете рассказывать дальше сами?

Кирни похлопал по животу:

— Я уже далеко не тот спринтер, каким был раньше. Через пару кварталов я замедлил свой бег, пошел пешком, пытаясь вспомнить, где находится ближайшая телефонная будка.

— Вы знакомы с этим районом? — спросил Мейсон.

— Да, довольно хорошо. Недалеко от него я работаю.

— Чем вы занимаетесь?

— Ремонтирую электроаппаратуру.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Что произошло дальше?

— К счастью, я увидел мигающий красный свет. Навстречу неслась полицейская машина. Я выскочил на середину улицы и сделал ей знак рукой. Я рассказал им о случившемся, они подняли общую тревогу, оцепили район, но, насколько я понимаю, того человека не поймали. Конечно, они зашли в супермаркет, обнаружили там сторожа, который был тяжело ранен. Через некоторое время его вынесли на носилках и отправили в больницу.

Но меня беспокоит набросок портрета человека, который мне показывал детектив. Конечно, с одного взгляда трудно запомнить человека, особенно во время сильного волнения, но у меня к этому хорошие способности. Я редко забываю лицо, а этого человека я хорошо рассмотрел.

— Вы видели набросок? — спросил Мейсон.

— Да, видел.

— Уверены, что это другой человек?

— Почти уверен, — сказал Кирни. — Но я не хотел, чтобы преступнику удалось скрыться. Я поговорил со сторожем и хочу еще раз посмотреть набросок портрета.

— Да, конечно, — сказал Мейсон. — Такие казусы иногда случаются. Что-то пошло не так с идентификацией и…

— Не в этом дело, — откликнулся Кирни. — Я отношусь к людям, которые уважают закон. Ненавижу мошенников и взломщиков. Меня однажды ограбили. Я потерял много денег.

Когда в первый раз детектив назвал себя и попросил меня взглянуть на набросок, я быстро посмотрел и сказал, что это не тот человек. И об этом больше не думал. Но я для предосторожности запомнил этого человека на случай, если вдруг где-нибудь его встречу.

— Полиция просила вас дать подробное описание преступника? — спросил Мейсон.

— Конечно. В полицейском участке я находился более двух часов, там был художник, составлявший портрет взломщика по моему описанию.

— Тогда вопрос исчерпан, — сказал Мейсон.

— Не совсем, — ответил Кирни. — Я вспомнил, что, по мнению сторожа, человек на вашем наброске похож на преступника. Поэтому я хотел бы проверить себя и посмотреть еще раз. Мне хотелось бы помочь поймать того мошенника.

— У нас есть набросок портрета, Пол? — спросил Мейсон.

Заметно поколебавшись, Дрейк ответил:

— Да, есть.

Мейсон вытащил из ящика стола набросок портрета Коллистера Гидеона и положил на стол.

— Посмотрите, — предложил он Кирни.

Внимательно изучив набросок, Кирни заявил:

— Трудно сказать. Слова сторожа встряхнули меня. Появилась неуверенность, но теперь я точно знаю, что это не тот человек. Тот был старше, более крепкого телосложения, такой человек, от которого исходит угроза. А этот на наброске больше похож на интеллигента. Человек, вылетевший из дверей магазина, выглядел как настоящий убийца.

— Опыт, — сказал Мейсон, — несомненно, свидетельствует о том, что подобные эмоциональные потрясения, особенно при виде человека с револьвером, заставляют свидетеля думать, что преступник был выше ростом, чем в действительности, более крупного телосложения, старше.

— Но я не мог сделать подобной ошибки, — сказал Кирни. — Все, что я сказал, правильно. Я просто пришел, чтобы еще раз убедиться в этом, и не понимаю, почему у вас это вызывает такое беспокойство. Повторяю, я пришел сюда, в это детективное бюро, проверить, не сделал ли я ошибки, так как сторож сказал, что набросок портрета очень напоминает внешность преступника.

— Вы полностью уверены, что не ошибаетесь? — спросил Мейсон.

— Я видел того человека совсем близко. Хорошо посмотрел на него. Набросок? Нет, это не тот человек.

— Может, есть какие-то совпадающие черты, которые ввели сторожа в заблуждение? — спросил Мейсон.

— Конечно, есть, — ответил Кирни. — Иначе у него не возникло бы такой мысли.

Кирни вновь посмотрел на набросок и прикрыл его нижнюю часть.

— Рот у преступника был другой формы, — сказал он. — С глазами более или менее все в порядке, но рот — я даже не знаю, в чем тут дело. Возможно, он что-то держал во рту. Что касается верхней части наброска, то сходство тут есть. Похоже на того парня. Вот это и беспокоит меня. У меня создается впечатление, что я его раньше где-то видел, но где…

Кирни оторвался от снимка и встряхнул головой.

— Во всяком случае, я не могу идентифицировать по этому наброску того преступника.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Дальше мы не продвинемся. Большое спасибо, что пришли сюда.

— Кто этот человек? Где вы взяли его фотографию? — спросил Кирни.

— Мы интересуемся некоторыми аспектами преступлений, — сказал Мейсон. — Мы — это, конечно, детективное бюро Дрейка. И в ходе расследований… они сталкиваются с большим числом необыкновенных вещей.

Мейсон встал и протянул руку:

— Рад был познакомиться с вами, господин Кирни.

Кирни сказал ухмыльнувшись:

— Не говорите, если не хотите. Лучший образец неопределенного ответа. Спасибо, господин Дрейк. Мой адрес у вас имеется. До свидания.

Кирни покинул офис.

Дрейк вытер лоб.

— Черт, в какое месиво мы попали. Сторож сказал полицейским, что у нас есть набросок портрета взломщика.

— Вы не могли бы поехать к сторожу и вызвать у него неуверенность в сделанной им идентификации? — спросил Мейсон.

— Да это и не было идентификацией, — ответил Дрейк. — Он лишь сказал, что между наброском и внешностью преступника есть большое сходство.

— Да, но не можете ли вы поехать к нему, чтобы он немного изменил свою точку зрения с учетом мнения Кирни? — спросил Мейсон.

— Наверное, можно, — откликнулся Дрейк. — Но сейчас дело находится в «перегретом состоянии». Полиция в недоумении: что же все-таки мы делаем.

— Пусть полиция беспокоится о своих делах, — сказал Мейсон А мы будем думать о своих.

— А если они придут ко мне и потребуют передать им набросок портрета Гидеона.

— Покажите его им.

— Они спросят, где я его взял.

— Скажите, что художник нарисовал.

— Захотят узнать, кто этот художник.

— Отошлите их ко мне.

— Этот сторож! Будь он неладен! — воскликнул Дрейк угрюмо.

— Не забывайте, — сказал Мейсон, — что все это играет нам на руку. Получается прекрасный расклад. Если мы передадим полиции этот набросок, а сторож будет настаивать на своих показаниях о его схожести с внешностью преступника, полиция опубликует его. Гидеон только затравленно посмотрит на свой портрет и быстро уберется из страны.

— Откуда он возьмет деньги, — спросил Дрейк.

— Наскребет где-нибудь, — ответил Мейсон задумчиво. — Об этом мне и нужно как следует подумать.