МИР В ЗОНЕ ВОЙНЫ Глава 27

1

Герцог загнал «Повелителя ветров» в ангар. Стальные двери за ним медленно закрылись, ярче сделался свет прожекторов. Герцог выпрыгнул из кабины, не пользуясь лесенкой, мягко опустился на каменный пол. Встречал его только Анджей Кемпински.

— Как прошел полет? — спросил ученый, пожимая протянутую руку Поля.

— Полет? О да, полет отлично. А вот «Нема» малость облажалась.

— Неужели не удалось сдвинуть морталы?

Поль направился к выходу из ангара, Кемпински поспешил за ним, приноравливаясь к шагу герцога. Во всем его облике была какая-то неприятная угодливость, ничего подобного за своим «помощником по науке » герцог не замечал прежде.

— Сдвинуть-то их удалось. Но не так, как я планировал. В мортале оказался вездеход, окованный серебром. Он, как якорь, затормозил движение. Теперь эта штука сидит там гвоздем, и я пока не знаю, как ее вытащить. Разве что... но об этом потом. Как мои гости?

— Неплохо. Очень хорошо. Замечательно... всем довольны...

Ланьер остановился.

— Вы что-то скрываете, Анджей. Что случилось?

— Нет, ничего, — Кемпински попятился.

— Меня не обманешь. Я же виндекс, эмпат. Что?.. — Ланьер выхватил из кобуры пистолет.

— Не стоит волноваться, ваша светлость, — у Кемпински задрожал голос. — Дело в том, что крепость захвачена.

— Кем? — Герцог, держа пистолет двумя руками, сделал несколько приставных шагов, обходя ангар. Ему понадобилось пять или шесть движений, в то время как обычный солдат должен был бы совершить двести таких шагов. — Здесь никого нет.

— Они не здесь, ваша светлость.

— А где? — теперь ствол пистолета был направлен ученому в грудь.

— Я выполняю приказ императора Валгаллы. — У Кемпински дрожал голос, когда он это говорил.

— Он здесь распоряжается? Я и не знал. — Виктор опустил пистолет. — Как он сюда попал? Это же невозможно!

— Он ждет вас в библиотеке, — сказал Кемпински.

Герцог вышел из ангара. В пещерном лабиринте ни души — даже охраны не было видно.

— И куда все подевались? — спросил Поль.

— Ждут дальнейших приказов. Велено не выходить, пока не будет ясно, заключили вы союз с императором или нет.

— А кто охраняет пещеры?

— Свита императора.

Поль вошел в библиотеку, ожидая увидеть людей в форме фельдграу и немолодого маленького человечка с темными волосами и внимательным взглядом темных неподвижных глаз.

Но встретил Бурлакова.


2

Добрый его товарищ сидел в кресле у искусственного камина, одетый в зеленый старинный мундир с золотым шитьем и белые лосины; начищенные черные сапоги сверкали. Бурлаков был как живой, только сквозь него можно было разглядеть резную спинку кресла. Во втором кресле напротив него расположился человек в форме британского полковника времен Второй мировой войны. Поль помнил этого человека — при жизни он командовал соединениями «синих» и вывел их из ловушки, устроенной «красными», но сам вскоре погиб от рук снайпера. При жизни, правда, он носил совсем другую форму и выглядел куда старше. Но герцог точно помнил, что он англичанин и что фамилия его была Фицрой, как у капитана «Биггля».

— Присаживайся, Поль! — Похоже, для герцога сюда заранее принесли третье кресло, которого прежде в библиотеке не было.

Ланьер сел, все еще не веря в происходящее.

— Я что-то не понял, Григорий Иванович! Призраки мортала приходят, когда человек умирает. Так ты умер? — У Ланьера дрогнул голос. Даже увидев старого своего товарища в столь странном обличье, он все еще не мог осознать, что того настигла смерть. Проведя полвека в Диком мире, обнаружив зоны замедления времени, первооткрыватели нового мира почти поверили в свое бессмертие. И вот теперь герцог видел призрак генерала, как прежде сотни тысячи раз видел других — погибших от пуль и гранат или просто сгинувших в мортале.

— Мне пришлось умереть, — сказал генерал.

— Что значит — пришлось?

— Я понял, что должен возглавить Валгаллу, когда ты поведал о своих планах. Я медлил до последнего, всеми силами противился, хотел как можно дольше служить жизни — то есть подбирать отставших и спасать людей. Но ты не оставил мне выбора.

— Что? Возглавить Валгаллу? — Герцог решил, что он ослышался. — Ты — во главе царства мертвых воинов?

— Ну да, подлинная Валгалла — это обиталище призраков. Убитые, погибшие. Все, кто погибает в Диком мире, становятся обитателями моего призрачного дворца. Призраки — вот истинная Валгалла. Теперь я ее повелитель. А те, засевшие в скале, надевшие форму цвета фельдграу, — всего лишь дешевые самозванцы.

— Призраки — это Валгалла, — повторил задумчиво Ланьер. — Ну да! Конечно! Призраки являлись и мне, и тебе. Значит...

— Если бы ты умер первым, то мог бы стать императором. Ведь мы одновременно пришли в этот мир. Он принадлежал нам. Только нам. Но я решил осуществить переход прежде тебя.

Призрак Бурлакова говорил о своем праве повелевать как о чем-то вполне очевидном. Поль был слишком потрясен, чтобы спорить.

— То есть ты покончил с собой?

— Ну что ты, Поль! Как ты мог такое подумать! — сокрушенно покачал головой Бурлаков. — В Валгаллу путь самоубийцам заказан. Я должен был найти того, кто осуществит переход. Мне не хотелось, чтобы мою кровь пролил человек, которому я симпатизировал. Я не хотел, чтобы кто-то из моих друзей винил себя в этой смерти.

— Однако ты винишь меня!

— Нет, ни в коем случае. Ты всего лишь ускорил время перехода. Я ни в чем тебя не обвиняю, зная твою страстность и упрямство. Ты никогда не мог отказаться от задуманного. Я не стал тебя отговаривать. Мне нужны были — как всегда в подобных случаях — Иуда, Пилат и человек, который проткнет мне бок копьем. Я нашел Хьюго. Думал, он будет един в трех лицах. Но не получилось. Иуда и Пилат — эти роли он сыграл отменно, но убить предпочел чужими руками. Он переиграл меня: подослал убийцу, прежде чем я смог все организовать. Опередил на несколько часов или даже минут.

— Ничего не понимаю! — Поль вскочил. — Вы же призраки! Вы не можете действовать!

— Мне не нажать на спусковой крючок. Но я отдаю приказы. И мне повинуются. Все. Или почти все. Если надо, стреляют. К сожалению, к императору-самозванцу, что сидит в скале, я не могу проникнуть.

— А «милитари»? Не хочешь ли ты сказать, что они тоже в твоей власти?

— Они на моей стороне. Но зимой их совсем немного. Они охраняют склады с оружием. Так что мы можем без труда пополнить свой арсенал последними разработками. К сожалению, я полностью могу контролировать этот мир только зимой. Пока. Надеюсь, ты на моей стороне.

Поль Ланьер немного успокоился и сел. Он понял, что император-призрак предлагает ему деловую сделку. Хотя он никак не мог смириться с подобным обликом Бурлакова. Прежде старый учитель никогда не говорил с ним таким тоном. Да и слов таких тоже не произносил. И этот тон, и эти слова заставляли как-то нехорошо биться сердце.

— Смотря что ты задумал, — сказал герцог осторожно.

— Хочу осуществить твои планы: подчинить себе Валгаллу и крепость. И... — Призрак сделал паузу.

— Закрыть врата, — подсказал Фицрой, до этого момента молчавший. Ланьер даже забыл о его присутствии.

Герцог поначалу не понимал, зачем понадобился этот призрачный свидетель. Потом догадался: до смерти Бурлакова во главе истинной Валгаллы стоял Фицрой. Теперь он почтительно отошел в сторону, а новый император милостиво позволил ему оставаться в курсе всех дел. Герцога вдруг стал разбирать дурацкий смех — таким нелепым показалось ему это джентльменство умерших.

— Отлично! Великолепно! То есть изолировать миры?

— Именно. Тогда Дикий мир будет принадлежать нам круглый год, а не только зимой.

— Это возможно?

— Уже да.

— А что должен делать я? Ведь мне отводится какая-то роль в твоих грандиозных планах?

— Очень важная, — отвечал император-призрак, не обращая внимания на иронию Ланьера. — Твои люди снова загрузят «Немезиду», потом ты кого-нибудь отправишь в мортал, окружающий Валгаллу, чтобы вытащить застрявший там вездеход. К слову сказать — твой вездеход. Эта окованная серебром машина не позволяет морталам сдвинуться. Ты закроешь врата и уничтожишь Валгаллу. Как только врата закроются, я начну операцию по освобождению крепости. Все надо делать очень быстро. Иначе Виктор погибнет.

— Ты сам отправил его в Валгаллу и сделал заложником, чтобы связать мне руки! — герцог вновь вспылил.

— Ему ничто не грозило, поверь мне. В окружении императора был агент, который должен был его охранять. Когда появилась опасность, этот человек помог твоему сыну бежать. К сожалению, Виктор нарушил один из моих приказов, и Хьюго захватил его в крепости. Как только врата закроются, ты можешь его вытащить из крепости. Но не раньше.

— Григорий Иванович, ты же полвека спасал людей!

— Я и сейчас их спасаю.

— Ты был другим!

— Разумеется. Большая разница: человек при жизни и после смерти. Там подлинные дела — здесь миф.

— Я должен подчиниться?

— Разве ты еще не понял, что да?

Ланьер помолчал, прикидывая, что он может сделать, чтобы отстоять свою независимость. Получалось — ничего. У него есть «Повелитель», этот летучий корабль из сказки, и «Немезида», оружие судного дня, есть земли, золото, люди — все игрушки большого ребенка в наличии. Но в этот миг он в самом деле ощутил себя ребенком, который вынужден повиноваться взрослому и делать то, что тот ему говорит. И еще он осознал — так отчетливо, что похолодел, и сердце пропустило удар, — что для императора-призрака слова «спасение жизни» потеряли смысл. То, что прежде смысл его жизни составляло. И если он говорил о спасении Виктора, то лишь потому, что это было разменной монетой для повелителя Валгаллы.

— Где герцогиня и Поль? — спросил герцог глухим голосом. — Они в крепости?

— Нет. Герцогиня в замке. А Раф здесь, прибыл незадолго до тебя.

— Ну, хотя бы он уцелел... Но почему! — Поль вновь пришел в ярость. — Разве я не могу повелевать Диким миром?! Почему всякий раз указывали на тебя как на старшего, а на меня — как на мальчишку?! Из меня выйдет император ничем не хуже тебя! Слышишь?!

— Слышу, конечно. Не надо кричать. Ты просто играешь в детские игры, Поль, как большинство «синих» и «красных», что приходили в наш мир все эти годы. У тебя нет чувства реальности. Ты не проникаешь в суть, живешь в своих фантазиях, воображая, что мир будет строиться по твоим законам. Ты уже никогда не повзрослеешь.

Герцог сделал вид, что смирился, хотя он не был уверен, что призрака можно обмануть.

— Что же мне делать? — спросил устало и равнодушно, хотя внутри все у него кипело.

— Я же сказал: забери вездеход из мортала. Как можно скорее. А потом займешься «Немезидой» и «Повелителем ветров», будешь делать то, что нам необходимо.

Нам — это кому? Валгалле? Бурлаков говорит от имени призраков? Мертвые решают, что нужно живым? Поль едва сдержался, чтобы не выкрикнуть проклятия в лицо старому другу. Вернее — его призраку. В глубине души Ланьер понимал, что император-призрак обошелся с ним милостиво: мог бы лишить всего, а он оставляет ему в дар «Повелителя», пещеры и в качестве награды за преданность позволит продолжить игру.


3

— Отец! — Раф тронул Поля за плечо. — Я слышал, тебе нужен человек, который оправится в мортал и отгонит застрявший там вездеход?

Поль, занятый подготовкой «Повелителя», вздрогнул и поднял голову.

— Откуда ты знаешь?

— Я всегда в курсе дел. Давай, займусь вездеходом. Ты подбросишь меня на своем кораблике как можно ближе к морталу, а потом я пригоню машину.

— Раф, без проводников в мортале делать нечего. Ты видишь призраков?

— Разумеется, — беспечно отвечал Раф.

Он стоял перед отцом, маленький, большеголовый, с едва заметным пушком на верхней губе, до срока постаревший ребенок. Его потертую шапочку украшало орлиное перо, за плечами висел рюкзак, а у пояса — три бутылки «Дольфинов» и нож с костяной рукоятью и в кожаных ножнах. Он был готов к долгой дороге в мортале.

— Ты? — Поль растерялся, не зная, что ответить.

— Не доверяешь? Но почему? Я повзрослею в реликтовом лесу. Мне давно пора. Не так ли?

Поль колебался, но лишь несколько мгновений. Раф прав: только он и может добраться до вездехода.

— Хорошо. Отыщи эту чертову машину. У тебя есть карта?

— Даже две.

— Тогда выезжай за границу мортала и жди. Я вернусь за тобой.

Мальчишка запрыгнул в «Повелителя», герцог занял место пилота. Когда чудесный корабль стал подниматься, Раф высунулся из кабины и смачно плюнул вниз — попрощался с пещерами.


4

Раф солгал — призраки никогда не являлись ему, никогда не помогали в его путешествиях. Он слышал о них, но не видел. Но почему-то в этот раз его охватила уверенность, что стоит ему перейти границу мортала, как призраки явятся и поведут его нужной дорогой. Он сделает все, как надо. Не для герцога — для себя. Путешествуя по морталу, он повзрослеет, в конце концов, и превратится из жалкого гнома в молодого и полного сил человека. Превращение состоится, жалкая маска спадет, и Женька полюбит его. От странной обманчивой легкости в теле кружилась голова. Раф шел и шел, иногда переходя на бег. Он мчался к заветной цели, и стало казаться ему, что справа и слева мелькают бледные абрисы чьих-то фигур, и неведомые голоса шепчут: сюда.

С каждым шагом земля становилась все дальше. Порой Рафу казалось, что он летит. На самом деле он становился с каждым шагом все выше.

Загрузка...