Имя твоё давно забыто

В моих глазах ты так тосклив

Вернись, ты все ещё нужен мне, разреши мне взять тебя за руку, и я смогу всё исправить.

Клянусь любить тебя всю свою жизнь, подожди, ты всё ещё нужен мне.

От этого кошмара никуда не сбежать.

Беспомощно молюсь, свет пока не погас, скрываю шок и дрожь в своих руках, ты слышишь мой крик: «Пожалуйста, не оставляй меня»?

Перенести такие эмоции, что разрывали отчаянием и сожалением стало самой трудной задачей на этот новый день. Она скрывала всё, что кроется у неё в душе.

Это было самой большой ошибкой.

От понимания того, что повернуть время вспять невозможно — Люмин начинала задыхаться от собственных мыслей. Но об этом никто не должен знать. Даже дорогая Паймон. Даже самая верная и преданная подруга.

Потому что было стыдно.

И почему её первый вкус спиртного вышел так нелепо?

Ей хотелось провалиться под землю, ведь как она будет смотреть Адепту в глаза?

Люмин думала и надеялась всем сердцем, что он не знает.

Тогда почему когда ты пришла на крышу Постоялого Двора, не смогла его найти?

— Возможно, у него появились дела…

От потока мыслей и различных раздумий, она начала задавать себе же вопросы, пытаясь на них ответить.

Тёмным вечером, она и её компаньон шли на последнее задание.

Тело страшно болело, она чувствовала ужасную усталость.

Постоянный поток заданий и просьб — отвлекали её.

Сражаясь в кровавом танце, мысли были сосредоточены на точную победу, а не на грядущие серьёзные проблемы.

Хотя в душе светловолосая понимала, что скрываться и бежать — бессмысленно, к тому же это трусливо с её стороны.

Они проходили мимо того самого места, где Люмин пыталась…

Её сердце сдавливало, в момент, когда взор направился на дерево, под котором они тогда сидели. На ночном округе царили, казалось, те же самые светлячки, словно никуда и не уходили с той ночи. На миг она увидела воображаемые пятна крови Яксы на траве, когда тот долго сидел на земле.

Будто и вовсе был мираж.

Какая вероятность того, что это было совпадением?

Она не знала.

Это было бы настоящим чудом, если у него просто появились дела, из-за которых он не смог прийти на встречу, которую она ждала больше всего на этом празднике. Это звучало так глупо…

Самый худший праздник морских фонарей… — частые слова заполняли голову.

На горизонте виднелись палатки, о которых говорил юноша, что умолял устранить.

Это оказались обычные похитители сокровищ, что собирались ложиться спать.

— Хм… тебе не кажется, что их тут многовато? Ты уверена, что сможешь справиться? — Паймон, как и всегда, переживала за свою подругу.

Та не стала даже останавливаться.

— Может, мне удастся их уговорить просто покинуть этот край.

— Ты спятила? Это же похитители сокровищ, с ними бессмысленно разговаривать, хорошенько подумай!

Люмин как-то… было без разницы.

— Ну, что ж поделать, тогда мне придётся разговаривать с ними по-другому.

— Ты выглядишь очень уставшей! Вон, даже меч слабо держишь в руках.

Путешественница в этот момент сжала клинок до такой степени, что побелели костяшки на руках. Она пыталась не поддаваться усталости.

В глазах всё мутнело, а идти становилось сложнее.

— Давай позовём Яксу..

— Я-яксу!? — резко ответила она и её глаза наполнились волнением. — Зачем? И без него справлюсь..

— Ну… да? Он же обещал тебе помогать, только нужно всего лишь позвать.

Девушка тут же закрыла рот руками и зажмурила свои красные глаза, ведь произнесла это вслух, вспоминая, что даже от простого слова «Якса» он мог здесь появиться.

За спиной она почувствовала знакомый слабый и холодный ветерок, что приходил только от одной фигуры, и тогда её ладошки вспотели, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Медленно оборачиваясь назад, она аккуратно открывала свои золотые очи.

Страх.

Взглянуть в его глаза.

Но… это оказался самый настоящий и обыкновенный ветер. Голова уже совсем переставала работать и соображать. Настолько уж сильно она боялась?

— Ты чего? Боишься его, что ли? — с насмешкой говорила Паймон, наблюдая всю эту картину.

— Я-я?? Да ни за что, просто… ну..

— Только не говори, что он тебе..

— Якса, ты здесь? — через страх и стыд она снова произнесла эти слова.

Впервые она начала мысленно молиться, чтобы он просто был занят на празднике.

Разум сильно мутнел, по спине бежали колючие мурашки, что с холодным потоком спускались к ступням.

Хотя, учитывая тот факт, что он не явился после случайного произношения, значит ли это..

— Нужна помощь?

Девушка застыла в миг.

Холод прошёлся по её бледному телу, а руки незнакомо задрожали.

— О! Привет, мы тебя звали, чтобы ты помог нам очистить тот лагерь от похитителей сокровищ, — не стесняясь громко произнёс компаньон, махая маленькой ручкой.

— П-привет…

Ей было так стыдно смотреть на него, всё получилось именно так, как она и думала. Сожаление рвалось наружу, разрывая лёгкие на части, отчего дышать становилось невыносимо трудно.

Он посмотрел своими ромбовидными янтарными глазами на путешественницу, и она затаила дыхание.

— Чего стоишь? Пойдём.

Люмин не понимала… он говорил с обидой? Или это его обычный тон? Та уже теряла голову.

— Хах, да-а, идём, — звучало глупо.

Разговоры тут были не к месту, поэтому Адепту пришлось хорошо поработать со своим копьём, ведь он не убивает людей. По крайней мере в этом состоянии.

Когда один из этих отбросов подкрадывался за спиной девушки, срываясь на подлый прыжок с ножом в руке, пока та доставала свой меч из тела его приятеля — Якса был готов на мгновение надеть маску.

Его удар был настолько силён, что рука похитителя без труда оказалась на траве, а тот хрипло и громко взвыл во всё горло.

Она долго стояла в ступоре, хотя удивляться тому, что её спас Якса… было очень странным.

От них остался лишь потухший костёр, в котором слабо горели дрова, испуская тихий дым.

— Это всё? — сухо спросил юноша.

Он выглядел несколько обеспокоенно, словно раздумывал над чем-то.

От этого ей становилось только хуже, не зная, что и гадать.

Его взгляд был тяжёлым, тут мог бы любой догадаться почему.

Но путешественница просто не хотела в это верить, до тех пор, пока он сам не скажет.

А скажет ли?

— Ну, раз ты молчишь, тогда я смею предположить, что на этом всё. Пока.

Адепт развернулся и хотел испариться вновь, но..

Она схватила область своей груди, нахмуривая брови.

— Стой! Не уходи!

Слёзы с трудом удерживались на печальных глазах, а волнение стало больным и остро режущим.

— Что-то ещё?

— Давай поговорим..

Якса отвернулся и долго молчал, он хотел знать истины, хотел узнать правду и ответ на единственный вопрос. Но нужно ли ему это? Он метался из стороны в сторону.

— Люмин… — летающая подруга действительно не понимала в чём дело.

— Я хочу задать лишь один вопрос.

Его брови стали нахмурены, а взгляд смотрел на землю, будто пытался осмыслить свои слова.

— Д-да, давай! Я отвечу на всё.

Ей казалось, что, может быть, всё не так уж и плохо.

И он посмотрел на неё.

— Что такое поцелуй? Что это означает?

Её разум был готов испариться.

Всё тело начало предательски дрожать, а пульс участился, казалось, в тысячу раз.

Она опустила глаза.

— Ч-что… — компаньон был в самом настоящем шоке, неужели Люмин скрывала что-то от неё?

— Это означает… я-я… хмх… — говорить стало трудно, — обычно, это делает пара..

— Пара? Тогда почему ты хотела поцеловать меня? И, получается, ты вместе с предвестником? Я, действительно, не понимаю.

Было так больно всё это осознавать и слушать такие резкие слова.

Паймон ещё никогда не смотрела с такой злобой на путешественницу, её глаза словно горели недопониманием.

— Это была случайность, мне правда очень..

— Люмин, ты не сможешь скрыть от меня ложь. Хотя, наверное, это всё, что я хотел услышать. Прощай, меня ждут дела.

Когда он начал разворачиваться, та не сдержалась, и побежала к нему, срываясь на хриплый крик.

— Стой! Ты не так всё понял! Подожди, дай мне сказать!

Она прыгнула ему вслед, пытаясь ухватиться за его спину.

Но оказалась на пыльной земле, обнимая зелёную дымку в руках.

— Люмин! — Паймон ринулась к девушке, — Чт… что это сейчас было?? Ты целовалась с Т-тартальей?! И… с Адептом?…

Стало так трудно дышать… она и в самом деле начала задыхаться от накопившейся боли в груди, сжимая это место всеми силами.

Тяжесть сдавливала грудь.

С трудом присаживаясь на землю, она пустыми глазами смотрела на потёртые колени. Капли из глаз с блеском падали ей на платье, оставляя за собой мокрые пятна.

Так стыдно говорить и признавать всё это.

— Что я натворила… — это единственное, что она смогла вымолвить.

В миг она потеряла дорогого человека, о котором в мечтах видела счастливую жизнь.

Когда он только начал ей доверять, когда он начал ей открываться и давать малейшие, еле заметные шаги..

Всё рассыпалось на части.

— Кажется… я снова потеряла дорогого человека… — голос был тихим и пустым.

— Почему ничего не рассказала мне? Я же твоя..

— Потому что мне было стыдно!! — закричала она, перебивая Паймон. — Я попробовала вино и… — руки сильно задрожали, а тело начало больно щекотать, — я совершенно не соображала, не давала отчета своим поступкам… и сама того не понимая, зачем-то поцеловала его..

У неё больше не было сил терпеть эту жгучую боль, её колени больно врезались в землю, а сама она согнулась, пачкая светлые волосы о сырую землю. Она закрыла лицо руками и почувствовала, как горячие слёзы бегут по щекам.

Паймон ощущала печаль, наблюдая это со стороны, и в то же время она пыталась как-то успокоить и утешить подругу. Хоть она и понимала, насколько это невозможно на данный момент.

Путешественница не смогла сомкнуть глаз в эту ночь, не обращая внимания на невыносимую усталость от трудного дня и… ужасной ночи в последнем задании.

Она лежала на спине и смотрела в потолок. Он казался таким… пустым, серым и одиноким.

Слёзы уже с трудом наполняли печальные и тусклые глаза.

Так хотелось вернуться в ту ночь и просто отказаться куда-то с ним идти, не сидеть на той проклятой крыше и не пробовать вино. От осознания того, что она ничего не может сделать — всё её тело больно сжималось.

Хотя…

Вдруг пришло озарение.

Чжун ли, что так и не договорил.

Пока Паймон сладко дремала в своей постели, она решила попробовать последний шанс, другого уже никогда не будет.

Это единственная возможность вернуть Яксу.

Проскользнув за дверь дома, она сразу же почувствовала на себе холодный ветер, что дул ей в лицо, от чего пряди закружились в его ритм.

Раздумывая и гадая о различных ответов, она торопливо шагала к кабинету Чжун Ли, волнуясь о каждом его слове.

Время пришло — говорила она себе часто.

Стоя у его двери в кабинет, та несколько раз репетировала нужную речь, но… от этого стало нестерпимо больно в груди и слёзы с огромным желанием хотели вытечь из её усталых янтарных очей.

Делая ровно три стука, ей разрешили войти.

У длинного стола сидел Господин Чжун Ли, он всё так же отпивал кружку горячего чая, рассматривая важные бумаги перед ним.

Он поднял свои проницательные глаза и позволил ей присесть, непосредственно облокотившись на свои руки, внимательно изучая новые эмоции путешественницы.

— Я… хотела бы продолжить с тобой тот разговор..

— Твоё состояние очень усталое, что же произошло с тобой за эти дни? Конечно, если ты не против поделиться со мной столь важной историей.

— Кажется… я пыталась угнаться за двойным счастьем… — слёзы начали проделывать мокрые дорожки на её холодных и бледных щеках. — Я знаю, что это невозможно..

— Это связанно с Адептом?

— Да… я хочу знать, почему я не могу назвать его имя…

Чжун Ли налил из хрустального чайника чай в белую кружку и пододвинул её к ней. Он не был мастером в человеческих чувствах, но… это ему было под силу понять, хоть и не столь идеально.

— Охотник на демонов проклят. Когда я даровал ему имя, то не прошло и нескольких минут, как его тут же проклял бывший хозяин, — он говорил медленно, словно вспоминая с больным чувством.

Руки вновь задрожали, она не верила своим ушам. В мгновение Люмин почувствовала всю боль, что он только мог испытать на себе, всю печаль и гнев, что только можно было представить.

— Н-но… как же так… можно ли это как-то исправить?? Скажи, что это возможно!.. прошу…

Ей было невыносимо жаль.

Всё тело окутало цепями, сжимая каждую частицу, словно душили её.

— Ответ ты сможешь найти в древнем храме, ступай туда, где прощается солнце и луна, — взгляд его стал незнакомо тяжёлым. — Это всё, что я могу тебе сказать, иди, и ты найдёшь ответ на свой вопрос… а может и решение.

Осмыслить всё это было сложно, в голове стоял странный комок из мыслей, что переплетались и вязали тугие узлы, развязать под силу которым — долгожданный ответ в храме.

Она ничего не ответила ему, смотря глубоким взглядом на опустошенную кружку, наворачивая круги металлической чайной ложкой, что покрыта белым оттенком.

Подумав об этом, та встала из-за стола и ярко заявила, что собирается достичь своей цели, во что бы то ни стало.

Это тяжёлый выбор, ведь никто не знал, что могут ей сказать в храме.