Инженер 2.2

Часть 7. Перекрёстки

Эдвард Хайд

Перед переходом в телепорт мне пришлось очень долго, почти двое суток неподвижно сидеть около него. Пароль для входа мне неизвестен и вот… вынужден был изворачиваться.

Артефакт невидимости, что я использую, несовершенен: да меня с ним не видно, но только до тех пор, пока я не шевелюсь. Самое тяжёлое в этом процессе — жажда. Сидишь, зная, что на поясе у тебя есть фляга с водой и… нет никакой возможности её достать: часовые — вот они, пошевелишься — придётся начинать всё заново.

Старая поговорка как-то удерживала меня от действий: “Только терпеливый сможет собрать все плоды!”. Повторяя, постоянно проговаривая её себе, я пребывал в каком-то состоянии полусна или, скорее, транса.

И вот, наконец, моё упорство было вознаграждено: к месту перехода притопала группа боевых магов, отправленная сюда с целью, разыскать и провести меня через телепорт.

— Как успехи?

— Никакого результата. — ответил командир.

Переводя взгляд со своих вытянутых ног на кольцо перехода, я задумался: “А получится ли вообще встать?”. Два дня без движения. Если кто-то скажет, что это просто, то пусть сам попробует!

Место, где я то ли сидел, то ли лежал, было выбрано довольно удачно: под деревом, прямо напротив центрального поста. Крона этого растения располагалась низко, поэтому вряд ли кто-нибудь мог бы на меня наткнуться. Мой импровизированный наблюдательный пункт находился очень близко от врат, и именно эта близость не позволяла шевелиться, но зато, я видел каждого часового.

Глядя на своих благодетелей, пришедших сюда, чтобы избавить меня от этой муки, я улыбался.

Впрочем, мои мучения закончились много часов назад. Нехитрым приёмом заставив охрану отвлечься на негромкий, но ясный звук, донёсшийся из леса, я проскользнул в тень этих ветвей и даже успел поудобнее устроиться. Посчитав щелчок, организованный моей магической закладкой, чем-то естественным, они продолжили наблюдение.

Время от времени из лагеря, разбитого ниже по склону горы, приходил разводящий и менял тройку на тройку. Конечно, в эти минуты я мог бы и переменить позу, однако я предпочитал не рисковать.

Не шевелиться в течение длительного времени было непросто. Сперва руки и ноги требовали движения неуверенно, робко. Где-то закололо, где-то зачесалось. Чтобы отвлечься, стараясь игнорировать намёки, подаваемые мне телом, я пытался запомнить начертание загадочных символов на кольце.

Понимая, что проигрывает в этом сражении, тело принялось увеличивать спектр болевых ощущений, которыми оно могло бы привлечь моё внимание. В какой-то момент мне даже начало казаться, что в позвоночник кто-то засунул раскалённый добела железный штырь.

Переждать без движения эти минуты или часы (уже не помню) было наиболее сложно. Однако впоследствии, как и всё нагретое, этот штырь постепенно остыл. А часов пять или семь спустя руки, ноги и вообще всё тело вовсе перестали чувствоваться.

Это, конечно, позволило мне и дальше сидеть без движения, однако смогу ли я теперь встать? Вот в чём вопрос!

— Может быть, и нет здесь никого? — новые вопросы продолжали выводить командира из задумчивости. — Вероятно, нужно было вести розыск на Келпе?

— Теперь я тоже так думаю. Но когда мы выдвигались, видящие имели единогласное мнение.

— Что дальше? Возвращаетесь или зашли передать какое-нибудь сообщение?

— Домой! — ответил командир.

Сконцентрировавшись на накопителе, висевшем у меня на запястье, я принялся заполнять свою ауру маной. Переизбыток энергии хоть и приносит с собой головокружение, однако всегда помогает преодолеть недостатки, связанные с физическим состоянием.

— Хорошо, сейчас всё организуем. — Ответственный за направление повернулся и активировал артефакт.

Наблюдать за тем, какую последовательность он выбирал было бессмысленно: я всё равно не запомню все знаки, да и скоро всё это станет ненужным.

Увидев слабую голубоватую дымку, заполнившую пространство кольца, я активировал артефакт защиты. Неизвестно: понадобится он или нет, однако лучше перестраховаться.

— Что-нибудь нужно передать? Я могу. — предложил командир.

— Мы здесь недавно — ещё не успели соскучиться. Но будете дома — передавайте нашему солнышку “привет”. Скажите, что мы его любим! Здесь всё вроде такое же, но… неродное, чужое…

— Обязательно! — он улыбнулся и махнул рукой, давая разрешение на дальнейшее движение.

Пары бойцов, одна за другой, начали растворяться в дымке тоннеля. Глядя им вслед, я думал о том, как хорошо, что сейчас темно. Ночь всегда удобнее дня! Смена внизу спит и потому крайне маловероятно, что раньше следующего развода здесь кто-нибудь появится.

— Шестнадцать, восемнадцать, двадцать! Все прошли! — послышался отчёт.

— Ну, значит, и мне пора. Наконец-то я напьюсь!

Убедившись, что все подчинённые отправились домой, командир хлопнул по плечу часового, стоящего у артефакта направления, и шагнул за остальными.

Взглянув, на скрывшийся в голубой дымке силуэт, я активировал три заготовки: по одной на каждого из оставшихся. Скрываться дальше было нельзя: деактивация перехода привела бы к тому, что всё придётся начинать заново.

Наполнив маной приготовленные заранее сюрпризы, я почти одновременно нанёс три удара. Три трупа послушно, практически без шума сползли на землю. Прислушавшись к ощущениям, я не нашёл никакой опасности или тревоги, исходившей из палаток внизу. Ухмыльнулся: “Всё-таки Укол — самое эффективное плетение из моего боевого арсенала.”.

Напрягая все силы, я с огромным трудом заставил, наконец, шевелиться пальцы рук, а затем перенёс своё внимание на ноги. Сделав несколько безуспешных попыток, но в итоге подтянув колени к себе, я трясущейся рукой, стараясь не уронить, снял с бедра флягу.

Нет, для такой важной операции одной руки мало! Сгибая и разгибая колени, стараясь вернуть чувствительность ногам, левой рукой я прижимал сосуд к груди, а непослушными пальцами правой пытался отвернуть крышку.

Действия руками давались лучше и лучше, а по сравнению с ногами, они ещё были наполнены смыслом. Цель этих движений состояла не только в том, чтобы разогнать кровь в застывших венах, но и добыть живительную влагу.

Наконец, крышка свалилась и, звякнув обо что-то, скрылась из поля зрения. Шея, всё ещё не отошедшая от паралича, не позволяла мне проследить за этим процессом. Решив, что фляга мне всё равно больше не понадобится, я перестал думать о мелочах и, зажав её между бесчувственными ладонями, потащил горлышко к пересохшим губам.

Открыв рот, я сколько мог аккуратно переливал в него драгоценную жидкость, продолжая попытки вернуть контроль над телом. Раз! — подтянуть ноги к животу. Два! — сделать глоток. Три! — снова их выпрямить. Четыре! — вспомнить о дороге на Землю: теперь мне ничего не помешает открыть и этот путь. Хейхо! Препятствий больше нет! Раз! — ноги, мои ноженьки, что же не возвращается к вам чувствительность? Два! — глоток! Три! — кажется, итераций через десять-двадцать можно будет и встать…

Кряхтя и наконец поднявшись, я подобрал свою перевязь со складным луком, затем, поискав крышку, всё-таки вернул флягу на место. Да, воды больше нет, но и эти действия — какая-никакая разминка.

Снимая с плеч рюкзак, я ещё раз оглянулся на лидера охраны, уткнувшегося лицом в артефакт, и шагнул в переход…

Невидимость я не убирал. Совершенно точно, она пригодится мне через три… нет уже через две минуты. Надеюсь, мне повезёт и драться в таком состоянии не придётся.

Достав из-за пазухи цилиндр накопителя, я отвернул на нём головку, похожую на крышку фляжки, с которой так долго не получалось справиться. Теперь пальцы слушаются уже вполне приемлемо и возиться не пришлось. Вложив внутрь зёрнышко, вернул всё в исходное положение. Между будущим новорождённым и его едой всего лишь кристалл. Мана, капелька маны и дело пойдёт…

Прикрыв глаза от яркого солнечного света, слегка пригибаясь, я вывалился у стен пирамиды. Выразив благодарность тому, кто последним вспоминал это место, перемещаясь при этом в другое, я, осмотревшись, встал на колени и положил накопитель в мягкую траву. Пожелав удачи Новой Жизни, поделился с ней маной, а затем вернул в своё сознание образ врат, все последние часы мозоливших мне глаза.

— Развлекайтесь! — бросил я в пространство, выходя из одного перехода и входя в другой…

Генри Джекил

Какой у него интересный способ астральной защиты: вместо того, чтобы заглушать события чем-то к ним не относящимся, он каким-то образом переносит их в будущее. Никогда не встречал ничего подобного!

Следствием такого варианта астрального прикрытия было то, что проследить его путь оказывалось достаточно легко, но… только спустя большой интервал времени. Вчера, когда я прибыл на Тею, ничего ещё увидеть было нельзя, а сегодня на меня свалилась куча всего.

Полученная информация была крайне неприятной: добыл, добыл он откуда-то ещё один накопитель! Газовый гигант в системе Земли — вот его настоящая цель. Для этого, всё, что он делает нужно только для того, чтобы туда попасть!

“Что ему там нужно?”, “Зачем?”, “Почему?” — сплошные загадки. Ну, допустим, там есть что-то ценное, но для чего путь к этой планете без жизни необходимо устилать смертями и трупами? Непонятно.

Задерживаясь в столице, теряя время в ожидании появления астральных следов, я всё же поймал удачу за хвост и узнал, что здесь он встречался с кем-то. Увы, этот кто-то прикрывается от астрала обычным способом и потому рассмотреть произошедшее событие оказалось особенно сложно: два совершенно различных варианта защиты, работая вместе, не дают подобрать ключик, чтобы открыть эту дверь.

Зато результат встречи теперь известен: именно этот загадочный некто и выдал ему накопитель. Получая орудие, предназначенное для истребления всего живого, ему удалось, наконец, договориться о награде, что ждёт его в системе Земли. Эмоции предвкушения продавили оба астральных зонтика, и почти всё удалось понять.

Выходит, что именно на Тее и находится тот, кто приговорил Рею? Но чем провинилась эта планета? Телепорт сюда открыт всего двадцать лет! Как так? Почему?

Похоже, я проиграл. Однако ниточка, ниточка тянется сюда. Разгадка находится где-то на противоположном конце. Нужно заскочить домой! Пусть это всё и размыто, но я должен оставить там заметочку. Всё равно, спешить, похоже, уже бесполезно. Однако проигрыш не означает поражения! Информация важнее всего!

Бросив взгляд на заходящее солнце, я открыл телепорт на запад, туда, где закат был много часов назад, туда, где теперь день.

Увидев знакомые стены, я заглянул в линии будущего с тем, чтобы проверить нет ли засады. К счастью, в астрале отражались только мои посещения этого места. Кроме меня здесь, судя по всему, очень давно никого не было.

Потянув за ручку, я открыл дверь и вошёл внутрь. Дом. Пожалуй, только это место я могу назвать своим домом, хотя здесь и нет многого, что большинство ассоциирует с таким понятием.

Когда кто-нибудь проигрывает матч в эти шахматы, то новая партия начинается здесь. Именно поэтому передача знаний крайне важна, настолько, что даже мёртвая планета стоит того.

Взяв в руки заготовку книги, я попытался вложить в неё всё, что знаю: и про Землю, и про газовый гигант и про невесть откуда взявшегося ещё одного игрока с Теи. Тот или те, кто будет это читать, может быть, сможет вытянуть за эту ниточку правду или… хоть что-нибудь.

Закончив и уложив новый кристалл в приготовленный для него слот, я встал и грустно огляделся. Круг замкнулся. Дальше, видимо, придётся играть в Рулетку.

“Чистка Реи, говорите? А чем Рея вдруг стала хуже Теи?” — скривился я в злобной ухмылке. Приняв окончательное решение, я прыгнул к вратам.

— Ты? — поднял на меня глаза Ро.

— Как вы тут? — спросил я.

— Похоже, всё зря. — Он кивнул на три трупа, головы которых были пробиты, будто острым копьём.

— Вот как? — чувство обречённости в моей душе стало замещаться злостью. — Выходит, у нас совсем нет времени. Слушай, Ро, ты должен знать: у этого всего — я обвёл глазами мёртвые тела, — есть спонсор. И живёт он именно здесь, на Тее.

Вы обязаны разобраться с ним. Понял?

— Что? Погоди! Что значит: “мы”?

— Я попробую… сделать что-нибудь. Отправь следом за мной гонцов, пусть начинают эвакуацию, но главное, запомни: информация о спонсоре не должна пропасть! Ты можешь остаться здесь и жить дальше, можешь вернуться и умереть, но этим сведениям надо дать ход в любом случае!

Я выбрал три первых символа, от пароля, ведущего на Рею.

— Но мы же захватили накопитель! Зачем ты меня пугаешь?

— Два, Ро, оказывается, их было два. — я выбрал ещё шесть символов.

— А… — хотел он что-то спросить.

— Давно это случилось? — я кивнул на мёртвых, пытаясь унять пожар, горящий у меня внутри.

— Минут десять.

— Может, и успею. Гонцов отправляй немедленно: кому-то не повезёт, но у кого-то будет часов шесть форы!

Шагая в марево перехода, я старался выбросить из головы какие-либо места на Рее: сейчас самое главное — не думать о том, куда я хочу попасть.

“Получается: если бы я не пытался оставить заметку, то успел бы! Десять минут! Чёрт! Я опоздал всего на десять минут!” — разрешив себе немного пострадать, направив разгоревшуюся злость на себя, я рассчитывал на то, что эмоции не дадут вратам получить целевую точку из моей головы и приведут меня туда, куда надо…

Глядя на чёрно-голубые стенки тоннеля, я в тысячный или миллионный раз пытался разгадать эту загадку. Если эльфы — основная фигура, а этот чертёнок — резервная, то кто же играет? Хгм…

Яркий свет вывел меня из раздумий и, оглядевшись, я обрадовался: “Успел! И попал куда надо и успел!”.

Выскочив из тоннеля, я сразу увидел Его: продолговатый, металлический жезл. Вернее, не совсем металлический: нижняя часть из дерева, верхняя — железо. Неужели, столько синевы влезает в эту палочку длиной в две ладони и толщиной в два пальца?

Подбирая лежащий в траве артефакт, я точно знал, что я с ним сделаю: я отнесу его к Вратам и верну на Тею. Если одной из планет суждено умереть, пусть погибает та, на которой живёт выделивший синеву спонсор! Вливая энергию в телепорт, формируя в своих мыслях образ окна врат, я улыбался, представляя каким неожиданным сюрпризом это для него будет…

Портал открылся, я увидел колесо и голубую дымку внутри, но… сделать шаг не получилось. Окно перехода вдруг как-то странно сморщилось и втянулось в жезл, который я держал перед собой.

“Не зря, значит…” — начал я последнюю в своей жизни мысль.

Пентагон

В семнадцатой пирамиде действительно была засада. Однако, побродив по округе, мы поняли, что она нам, в общем-то, и не нужна. Все события, о которых говорил Инроргн, можно и лучше было наблюдать не в пирамиде, а рядом с ней.

Быстро добраться до нужного места нам не позволила погода: из-за низкой облачности, практически весь путь нам пришлось пролететь.

Двигаясь к этой пирамиде от Баанг-Уудэ, мы… продолжали жить в лагере, разбитом неподалёку от города. Недостатка в телепортах больше нет, поэтому стало возможным совмещать множество дел на произвольном расстоянии друг от друга.

Дни мы проводили в креслах ИЛ-1, продвигаясь от пирамиды к пирамиде, тратя чуть меньше трёх часов на расстояние, отделяющее одну от другой. Вечерами же, мы возвращались в наш лагерь около Баанг-Уудэ и продолжали наблюдать за происходящим.

Вообще, это интересный опыт: постепенно приближаться к точке на другом конце планеты, оставаясь при этом на месте.

Не знаю, что на меня повлияло, возможно это необычное путешествие, но мне стало казаться, что отпущенное нам время утекает всё быстрее и быстрее, поэтому я занялся развитием Шизы. Желая поднять свою работоспособность, я решил увеличить количество сознаний до шести.

А ещё я считаю, что сон нужен не столько организму, сколько сознанию, поэтому я пытаюсь проверить эту гипотезу, пробуя научить себя спать частями. Когда-то, ещё на Земле, при открытии Шизы, я уже проделывал подобные эксперименты, однако, увы, всегда выходило, что бодрствующее сознание будило спящее.

Теперь же, работая, я пытаюсь вести себя так, будто нахожусь в комнате со спящим человеком и… вроде даже начало получаться. Однако, чтобы добиться какого-то результата, приходится тренировать себя не обращать внимания на… себя. В общем, это непросто, и пока я далёк от составления файла с уроком на эту тему.

Эксперименты и упражнения с Шизой, привели меня к тому, что когда я заглянул в прошлое у семнадцатой пирамиды, то мне сперва показалось, что это — не видение, а я, дойдя до ручки, съехал с катушек. Однако, соединив сознания с Эт, я убедился в том, что всё это действительно видно. Правда, версию с поехавшей кукухой, я всё ещё считаю правдоподобной.

Но вернёмся к хронологии. Добравшись, наконец, до нужной пирамиды, мы разбили лагерь в нескольких километрах от неё, а затем отправились на разведку. Линии будущего не показывали особой опасности и мы, подойдя к двери, открыли её, отправив наверх несколько разведчиков.

Мои предположения оказались верными: нас ждали. В центре управления полётом постоянно дежурила значительная группа демонов. Вокруг комнаты с компьютерами всё было переплетено линиями сигнализаций. Большое количество артефактов постоянно действовало, и значительная их часть имела непонятное назначение. Было очевидно, что попробуй мы показаться там — на том наша история и завершится.

Причины копаться в компьютере пирамид отсутствовали: мы прибыли сюда не за этим. Для того чтобы заглянуть в прошлое, нашего присутствия не требовалось: конструкты — хоть и не идеальный инструмент, но — вполне сносный. В общем, обнаружив засаду, мы занялись бесконтактным астральным поиском. Спустя очень небольшой промежуток времени выяснилось, что интересующие нас события происходили не в центре управления полётом, а вне пирамиды: километрах в пятнадцати от нашего лагеря.

Сделав это открытие, мы обследовали округу на предмет опасности и, не найдя ничего, сперва высадили там Косма, а затем приземлились сами.

Войдя в астрал и отмотав назад колесо времени (я всё ещё продолжаю использовать этот образ) я увидел… себя. Причём дважды: себя, пытающегося остановить чистку и себя, прибывшего с тем, чтобы её начать!

Эт или Косм могли видеть эту историю только как наблюдатели (или слив сознание с моим), а я… Я проживал две жизни: охотника и дичи. Приходилось прикладывать много усилий, чтобы разделить переживания на составляющие.

— Великий! Я вижу его, будто он — это я! Даже мысли будто сам думаю. Интересно, это потому, что у меня его тело?

— А ты обратил внимание, чем ты приголубил тех троих? — спросила Эт.

— Не я — он. Да, конечно же, я узнал шипы. Но блин! Я ведь сам их придумал! Мало того, я сделал это задолго до встречи с Великим. А теперь, оказывается, что многие миллионы лет назад он уже использовал их? Я схожу с ума? Как так?

— Не придумал — нашёл! — поправила меня Эт.

— Это радикально демотивирует! — пожаловался я, — Раз на шипе руна, и ему миллионы лет, то что это значит? Им пользовались задолго до меня? Хорошо, пусть так. Но и на каждом CPU имеется руна. Значит ли это, что Великий мог использовать Орион-128 миллионы лет назад? И в чём тогда смысл? Как с этим жить?

— Это просто умение. Ты смог достать плетение из астрала. Такое получается у немногих. — утешила меня Эт. — Лучше давай решать: что всё это значит.

— Ехал грека через реку, видит грека в реке рак! — пробормотал я.

— Чего?

— Гнался Великий за Великим и проиграл. Другой Великий поймал меня и… тоже проиграл.

Хгм… Интересно, а что там такое у Юпитера или у Сатурна? Я где-то читал, что у одной из этих планет, есть несколько спутников, на которых возможно существование жизни.

Уничтожение Реи открывало ему дорогу в Солнечную систему. Но что там? Почему он так туда стремился? Непонятно.

Может там какой-нибудь суперартефакт древних? Если Рея когда-то была в Солнечной системе, то, конечно, они вполне могли там что-то оставить. Допустим. А причём тогда чистка?

И главное: почему демоны считают меня тем плохим Великим, который её организовывал, а не тем хорошим, который пытался её остановить?

— На этот вопрос как раз очень просто ответить. — улыбнулась Эт. — Эльфы показали им только одну астральную картинку, а в прочие, они не заглядывали или не смогли поверить.

— Хгм… — задумался я, — давай снова сопрём Инроргна и ты ему всё расскажешь?

Организатор чистки живёт на Тее. Это ведь крайне ценная информация. Как только врата откроются, нужно отправлять туда отряды: найти эту тварь и кончить. Причём сперва убить, а только потом допрашивать!

— Тея — это последняя планета, которую эльфы подвергли чистке. — хмуро вплыл в наш мыслеразговор Косм.

— Чёрт знает что! — вышел я из себя, — Кто что хочет то и творит!

Я вскочил и прошёлся вокруг, обуреваемый мыслью: “Кого бы убить?”.

— Перестань! — нахмурилась Эт, — Возьми себя в руки! Давай лучше думать: что полезного у нас здесь получается?

— Сковородка нужна? — улыбнулся я, прося Драко снизить накал моих эмоций.

— Сковородка? — удивилась она.

— Для пущей убедительности. На Земле, когда женщина хочет вернуть мужчину в конструктивное русло, она всегда берёт в руки сковородку!

Я представил образ суккубы со сковородкой в руках и расхохотался.

— Итак, что мы имеем? — прервала меня Эт. — Во-первых, инициатор чистки находится вне Реи. В прошлый раз это было так, думаю и теперь тоже.

Во-вторых, чистка всей планеты занимает минимум шесть часов. Это позволит спасти сколько-то людей.

— В третьих, — продолжил я, — получается, Инроргн был прав: Великих множество и все они как-то связаны. События их жизни я вижу так, будто наблюдаю за собой. Если мы разыщем заказчика, то, вероятно, я смогу выступить шпионом.

— А ещё, на Тее он оставил для кого-то послание. Как думаешь, ты сумеешь телепортироваться в то место, где он это сделал?

— Пентагон? Думаю да. Но вот во что я совсем не верю, так это в то, что через столько лет он всё ещё существует.

— Пентагон? Не знаю, о чём ты говоришь, но, мне кажется, что это такой же артефакт древних, как башня или пирамиды. Он называл его домом. Ты уверен, что хорошо его запомнил?

— Запомнил-запомнил. — подтвердил я, — Телепортируясь туда, этот Великий доставал его образ из своей памяти, а я чувствовал всё это, будто делал сам. Так что, не было бы это на другой планете, легко бы открыл портал. А ну-ка попробуем!

Не знаю, почему я решил провести такой опыт, но, улыбнувшись, я представил внутренние стены Пентагона и активировал переход. Удивительно, но несмотря на то, что мы были в другом мире, плетение сработало и… портал открылся!

Однако почему-то здесь был отнюдь не экваториальный, а арктический климат.

— Э?! — удивился я, осторожно заглядывая в окно перехода. — Это Тея? Я открыл портал на другую планету?…

Диверсанты поневоле

Разумеется, Лиелла не могла не заметить сгоревший дотла квартал, в котором стояла та гостиница, где они с Маасом жили. Наблюдая за этим местом в течение нескольких дней, он с удовольствием убедился, что попавшихся в плен здесь не было.

Однако уничтожение ставшего опасным места проживания принесло с собой почти неразрешимую задачу: а как теперь отыскать Лиеллу в этом огромном городе?

Вторая образовавшаяся проблема была не менее насущной и тоже непростой: сам король обратил на Мааса внимание и теперь, каким-то образом, его постоянно вычисляют. Вчера, например, он ночевал в одной из недорогих гостиниц, вроде той, в которой очнулся, но ближе к утру… пришлось бежать. Почему-то не спалось, и он совершенно случайно выглянул в окно, где увидел пришедших по его душу стражников.

Собирая в кучу факты и догадки, в итоге он смог сделать предположение о способе, который используют его преследователи: астральная картинка. Получается, видящие каким-то образом узнали о выбранном для ночёвки месте.

А раз так, то нужно как-то отбить охоту подглядывать за ним.

Был бы жив Руархид, он бы точно помог с построением защиты, а сейчас, выходит, его артефакт недостаточно хорош для тех условий, в которые Маасу довелось угодить. Считая, что разобрался с методикой охоты на него, он немедленно составил план действий.

Перво-наперво он отправился к северному дворцу, бывшему теперь резиденцией короля, и несколько раз обошёл его кругом, стараясь как можно реалистичнее представлять себе эти стены, объятые пламенем. Если догадка верна, то уже завтра король переберётся в восточный дворец… Переберётся, но там его будет ждать сюрприз!

Посчитав, что достаточно наследил, Маас отправился в сторону рынка с тем, чтобы на некоторый срок покинуть город. Для реализации задуманного требовалось максимально безлюдное место и спокойная обстановка.

Походив по рынку, изредка заглядывая в астрал, он нашёл безопасную лавку, в которой приобрёл пару лоргов и недельный запас еды.

Выехав в направлении на юг, он дождался, пока город скроется за горизонтом, затем повернул на восток и, обойдя Баанг-Уудэ по широкой дуге, добрался до берега моря. Обосновавшись на диком пляже, он два или три часа занимался призывом элементаля цветка, а когда тот пришёл — начал новый раунд переговоров.

…

Возвращаясь домой Лиелла впервые задумалась, что этот фанатично настроенный демон не так уж и неправ. Та картинка, которая теперь вырисовывалась, показывала, что не всё так просто, как она до этого считала.

Получается, если гибель людей на острове Завета и была делом рук кмэла, то это означало бы, что он действовал дистанционно, при помощи магии. Конечно, это дерево является магом необычайной силы, однако в то, что он убивал людей, летая над островом, ей не верилось.

Стычки с кмэлами всегда оставляли ярко выраженные следы: засохшие части срубленных магией веток, затвердевшие в камень куски корней — эти атрибуты были обязательными, о них всегда рассказывали те, кто после побывал на месте битвы. В данном же случае всё выглядело так, будто людей атаковали… люди.

Обдумывая эту странную информацию, рисуя в своей голове деревянных двуногих существ, окружающих посёлок на острове Завета, она прошла две улицы, и яркий свет, затмевавший начинающиеся сумерки, внезапно завладел её вниманием.

Приютившая их в последние дни гостиница горела. Нет, здания давно уже не было, а огнём было объято то, что осталось вместо неё… Гора? Вулкан!

Подойдя поближе, Лиелла присмотрелась: человек пять стихийников пытались усмирить, успокоить, убедить элементаля огня уйти. Все, кто здесь был, носили форму городской стражи.

Заглянув в прошлое, она увидела Мааса, остолбенело смотревшего на них и лихорадочно соображающего: что же нужно сделать, чтобы она, Лиелла, не попалась в их лапы. Улыбнувшись тёплым чувствам, нахлынувшим на неё, она неожиданно для себя сплела Клетку рядом с извергавшим лаву вулканом. Почуяв новое угощение, элементаль рванул и… оказался заперт.

Весело рассмеявшись, Лиелла двинулась обратно по улице, представляя с какой злобой придётся столкнуться этой противопожарной команде. Маас учил её, что сделать что-либо с пойманным в клетку элементалем нельзя, что любое даже секундное ограничение его свободы приводит к тому, что уровень его злости значительно растёт.

Осознание факта, что маги позади неё, тоже владеют такой информацией, ещё больше раззадоривало Лиеллу. Едва сдерживая смех, она уходила всё дальше и дальше в город. Внезапно ей захотелось сделать ещё какую-нибудь подобную пакость, и, решив не отказывать себе в этом устремлении, она свернула в направлении северного дворца…

Визит

— Зачем ты отдал этот приказ, Илли? — спросил Нэл, водя по золе носком ботинка.

— Ты же сам недавно говорил: мы больше не должны держать все войска в одном месте. Будучи распределены по пирамидам, они станут максимально сохранны. А нам… Если нам не хватит двухсот бойцов, то и пять тысяч не помогут: ты же видишь. — Илли снова огляделся.

Пепелище. Они стояли посреди дымящихся руин, некогда бывших дворцом и парками.

— Выходит, именно Великий убил здесь всех и сжёг всё… почти всё. — задумчиво пробормотал, подошедший к ним Тиар.

— Почти? — переспросил Нэл.

— Удивительно, но королевская сокровищница цела.

— А почему ты считаешь, что это Великий?

— Видящий погиб. — пожал тот плечами, — Вырисовывается следующая картина: он пришёл сюда не телепортом, а прилетел, приземлившись прямо на крыше нашей сокровищницы. Затем им было призвано что-то около пятидесяти элементалей огня. Результат перед вами.

Когда всё закончилось, то он зачем-то зашёл в сокровищницу и, вероятно, что-то забрал. Пытаясь с этим разобраться, мы потеряли видящего.

Вообще, возможно, цель нападения — посещение сокровищницы, а разрушения — просто прикрытие.

Ещё, видящий успел рассказать о том, что призывавший всех этих элементалей точно знал и где мы находимся, и чем занимаемся. Почему-то ему было важно, чтобы архимаг и король выжили. Если бы мы были здесь, он отложил бы нападение.

— Что-то тут странное, — проговорил Илли, — пойдём-ка, сами посмотрим.

— Я бы не хотел, чтобы кто-то из нас погиб. — возразил Нэл.

— У меня есть догадки, и я собираюсь их проверить. Я аккуратно. Почему-то, мне кажется, Великий тут вообще не при чём.

Игнорируя уговоры друзей, Илли дошёл до стен бывшей сокровищницы и спокойно сел на землю. Он не собирался очертя голову соваться в наблюдение за Великим, напротив, пытался наполнить свой контекст всеми доступными знаниями, предполагая, что к Великому они не имеют никакого отношения.

Поняв, что остановить порыв архимага не выйдет, Тиар махнул рукой и куда-то убежал. Оставшись с Илли наедине, Нэл присел рядом и притих. Собираясь быть наготове ко всему, к… неизвестно чему, он достал накопитель, пристально следя за аурой друга.

Осознав, что Илли вертит в руках кристалл-усилитель астрального взгляда, Нэл попытался удержать себя от порыва выхватить и выбросить подальше этот артефакт. Борясь с собой, он встал и, отвернувшись, наткнулся взглядом на быстро приближающегося Тиара, ведущего ещё одного видящего.

Решив было тряхнуть Илли за плечо, отпрянул: тот открыл глаза и скривил странную гримасу.

— Ну вот, я могу всех нас поздравить! — проговорил Илли, — Только что мы удостоились высокой чести пройти инспекцию.

— Инспекцию? — удивился Тиар.

— Именно. Нас посетил не кто-нибудь там, а Контролёр! — Илли с интересом посмотрел на подошедшего эльфа, — Полагаю это видящий? — полуутвердительно спросил он.

— Да. Меня зовут Эйгр.

— Не может быть! — Илли замялся, — Тьфу! Извини, моего наставника звали так же. Он погиб.

Хгм… Эйгр, в общем, так: поскольку ты у нас недавно, я хочу тебя проинструктировать. Здесь происходят странные события: те, за кем мы наблюдаем через астрал, каким-то способом научились нас убивать. Поэтому запомни следующие правила, они помогут выжить.

Первое — никогда не наблюдать прямо. Самая хорошая тактика — выражать бесконечный интерес к какой-либо второстепенной вещи, а требуемый результат получать глядя как бы “краем глаза”.

Второе — самые опасные для наблюдения объекты: эльфийка, суккуб, Великий и… вот это семя кмэла. Как только ты попытаешься посмотреть на всё, что напрямую с ними связано, сразу умрёшь. Понятно?

— Д-да. — опешив, проговорил Эйгр.

— Однако к несчастью, нас интересует именно то, что смертельно опасно. Поэтому показываю, как мы действуем, смотри: я открываю этот сундук и концентрируюсь, например, на крышке. Затем заглядываю во вчерашний день и… вижу чьи-то руки, открывающие её. Далее, я всеми силами стараюсь не выражать интереса к человеку, который это сделал.

В результате: я не умер и получил требуемую информацию.

Теперь попробуй ты, — Илли сделал шаг в сторону, — интересуясь только судьбой этой крышки, и ни в коем случае чем-либо ещё, попытайся ответить на вопрос: заменил ли тот, кто вчера открывал этот сундук, семечко или нет? Если да, то где теперь старое?

Подойдя к сундуку, Эйгр опасливо сложил на него руки и, немного постояв с закрытыми глазами, нашёл ответ.

— То семечко, что хранилось здесь, он сжёг. А это — достал из мешочка, висевшего на груди.

— Великолепно! — улыбнулся Илли. — Теперь ты сможешь разобраться с подробностями: кто он такой, откуда пришёл и так далее.

Но ещё раз предупреждаю: смотреть в прошлое семечка крайне опасно, поскольку, по-видимому, его когда-то держал в руках Великий. Думай о мешочке, где оно лежало, об одежде на этом человеке, в общем, обо всём, но только не о них самих. Понятно?

— Да.

— Мой учитель, которого звали так, как тебя, говорил: “Двигаться маленькими шагами, но до самой цели”. Такой метод наблюдения давался ему довольно хорошо.

— Но он погиб? — уточнил Эйгр.

— Погиб, но произошло это по другим причинам. Недавно нас приблизительно так же, как и здесь атаковали. — Илли указал на окружающие их угли и пепел, — Увы, в этот момент он находился в небезопасном месте.

В общем, мы оставляем тебя здесь. Работай. Мне нужно имя и место жительства человека, ставшего причиной всех этих разрушений. А то, что мне совсем не нужно — твоя смерть. Понятно?

— Да.

— Позже найдёшь Айека, он переправит тебя ко мне.

— Хорошо.

— Пошли! — обратился Илли к друзьям, затем открыл телепорт и шагнул в него первым.

Шоковая терапия

Увидев стены Пентагона и ошалев от полученного результата, я, разумеется, отправил туда Драко. Первой интересной вещью, которую тот разыскал, был… мой конструкт!

Чуда не случилось. Здание, названное мной Пентагоном, оказалось здесь, на Рее. Вероятно, как существуют полностью идентичные пирамиды, так и полностью одинаковые Пентагоны, причём древние, похоже, строили их в разных мирах по одному и тому же проекту.

Обнаруженный конструкт, удерживал метку с нитью, названную нами Э-3.

Как только мы осознали произошедшее, первым нашим порывом было немедленное изучение этого, несомненно, интереснейшего места. Однако наткнувшись на то, что в Пентагоне квартируется целая армия эльфов, мы решили несколько повременить с такой активностью. Видение показывало, что они задержатся здесь недолго, и в ближайшем будущем куда-то уйдут.

Конечно, можно было устроить им новый азотный апокалипсис, но мы пока так до конца и не определились: полезное ли это действие, и решили оставить их в покое.

Астральное совмещение моего сознания с древними Великими было не последним шоком, который я испытал в эти дни. Вернувшись в лагерь близ Баанг-Уудэ, мы наткнулись на весьма странные события: небо над городом было заполнено полтергейстами и все они… охотились на короля.

А ещё, попутно, кончали каждого ретивого его последователя.

За ту неполную неделю, что мы провели у пирамиды, ситуация в государстве людей снова радикально переменилась: рекрутируемые части выходили из города и немедленно обезглавливались падающими с неба цветочными горшками. Оставшиеся без командования солдаты в ужасе разбегались, возвращаясь домой.

Город и рынок были испещрены надписями на языке, который я в детстве называл “материнским”, а горожане боялись прикасаться к валяющимся тут и там цветочным горшкам.

Судя по всему, все полтергейсты выполняли чей-то приказ. Поскольку меня они игнорируют с тех пор, как я поменял тело, я пришёл к выводу, что конструкты взяты под контроль Великим! Правда, всё это ещё требуется осмыслить.

Вместе со сменой хозяина, полтергейсты приняли иную тактику боя. Если раньше она была радикально диверсионной, партизанской, рассчитанной на максимальную выживаемость и незаметность, то теперь один конструкт, не особо скрываясь, мог нанести четыре-пять ударов подряд!

Самым поразительным было то, что часть конструктов была создана явно не мной: ауры многих командиров выглядели по-иному.

Также стала отчётливо прослеживаться различная специализация: исследователи, разведчики и воины. В связи с появившимся разделением труда, рабочие лошадки (конструкты-исполнители) были иначе распределены между полтергейстами.

Северный дворец, в котором на момент нашей отлучки к пирамидам обретался этот недоумок, по недоразумению называющий себя монархом, теперь представлял нечто руинированное. В центре того, что от него осталось, будто огромная статуя, возвышался пятидесятиметровый железный цветок.

Над восточным дворцом было налажено достаточно мощное противоэлементальное поле. Два постоянно действующих купола ярко светились в магическом зрении. По границам этих защит валялось множество цветочных горшков разного размера, прилетевших сюда, очевидно, по баллистическим траекториям.

— Слушай, — проговорил я, разглядывая в телескоп надписи на стенах, — а что мы с тобой упёрлись в этот Баанг-Уудэ? Ну да, рынок здесь большой, но, наверное, нам подойдёт и поменьше?

— Что ты имеешь в виду?

— Мы собирались тут закупиться, ну так давай закупимся, например, в Юрбэ? Личины сейчас у нас качественные, шансов, что нас узнают — мало. Заодно, думаю, там можно будет пополнить запас иллюзий.

— Если что-то произойдёт, то я не хотела бы убивать в Юрбэ. — подумав сказала Эт, — поэтому давай отправимся в какое-нибудь другое место, например, в Орбан.

— А где это? — спросил я.

— От острова Косма — практически на юг. Это город с крупным морским портом, а наземных путей туда почти нет — горы. Рынок там, пожалуй, превосходит по размерам Баанг-Уудэ, а произведённые там артефакты везут продавать во всех направлениях, в том числе и сюда.

— Тогда давай прямо сегодня и стартуем.

— А что будем делать с Молором? — спросил Косм.

— Есть у меня идейка, но я пока не обмозговал её до конца. Сейчас он в осаде, нос боится высунуть, а главное — его затеи не двигаются. Поэтому думаю, с ним тоже можно повременить: никуда он не денется.

Решено! — подытожил я, — Погнали в Орбан!

Я открыл портал на остров Косма, и мы начали наше путешествие на юг.

Вторая жизнь

— Итак? — задал вопрос Нэл, когда окно перехода за ними закрылось.

— Сюда! — Илли прошёл в одну из комнат.

— Это где мы теперь находимся? — оглянулся Тиар.

— Цехин, новая крепость. Вы уже были здесь, просто не в этом крыле. Вон в то окно видно телепорт. — ответил Илли, — Садитесь вот сюда. Этот кабинет не такой удобный, как прежний, но зато он больше размерами.

С мебелью пока плоховато, но, думаю, в ближайшее время торговцы будут тащить нам всё что нужно и не нужно.

— А что с раскопками? — спросил Нэл, выглядывая в окно. — Что-нибудь нашли?

— Практически всё, даже книги архимагов тёмных, удалось вернуть. Я собираюсь перевести их в кристаллы, чтобы у каждого была копия…

— Мы отвлеклись! — перебил Тиар.

— Да-да, Контролёр. — Илли ненадолго умолк, собираясь с мыслями, — Ещё там, в зимнем дворце, я понял, что произошло нечто.

Однако ведь мы не сделали ничего такого, что было бы необычным для нас. Поэтому уже тогда я предположил, что среди семян кмэла было какое-то особое.

Когда же я услышал, что напавшие на дворец уничтожили всё, кроме сокровищницы, то остальное стало очевидным и без помощи видения.

— А именно?

— Как вы помните, кмэл обманул Великого, а тот, как известно, борется против того, чтобы мы провели здесь чистку. Так вот, получается, кмэл убедил его заменить семя в сокровищнице на одно из своих.

То же, что хранилось у нас, Великий положил рядом с кмэлом. Позднее, помощники Нэла подобрали его, и оно оказалось в утилизаторе. По какой-то причине это семя является особым и, находится под наблюдением у Контролёра.

Поняв всё это, использовать видение так, чтобы не умереть, не составляло никакого труда.

В этой истории пока непонятен только один момент. Тиар, а откуда мы берём семена для чистки?

— Некоторые эльфы или оборотни появляются вместе с артефактами или иными предметами, принадлежащими им. Обычно их воспоминания связаны с этими вещами: магические или простые фамильные драгоценности, оружие и так далее. Члены королевской семьи иногда приносят с собой семя кмэла.

Теперь у нас два таких зёрнышка: то, что хранится в сокровищнице и то, что пришло с последним пополнением.

— Понятно, — кивнул Илли, — теперь всё встало на свои места.

— Итак, — подытожил Нэл, — мы пожертвовали особое семя. Контролёр это заметил и принёс сюда новое. А, организованные им разрушения — это, стало быть, — наказание для нас?

— Выходит, так. — согласился Тиар.

— Что будем делать?

— Разыщем, допросим, а потом убьём. — хмыкнул Илли, — Это же очевидно! Если не получится допросить — просто убьём.

— Нужно и мне поразглядывать линии будущего. — задумчиво проговорил Тиар, — у нас никогда не было двух зёрнышек одновременно. Хочу разобраться: как это повлияет на нас.

— Считаешь, это что-то означает?

— Возможно, да, а, может, и нет. Кто знает, вдруг от нас теперь ждут и вторую чистку?

— Интересный вопрос! — кивнул Илли, — Однако для второй чистки нам требуется запас синевы, которого нет, и открытая дорога на Алию. Мы же не можем заниматься этим, не имея места для эвакуации! В общем, Тиар, будет здорово, если ты и правда покопаешься в этом. А я попробую поймать и допросить Контролёра.

— Думаю, он обладает массой знаний древних. Может оказаться, что это невозможно. — пробормотал Нэл.

— Брось! Древних же кто-то уничтожил, значит и этого наглеца мы тоже накажем. Сжечь такой прекрасный парк! Не знаю как вы, а я собираюсь разбить там новый. Удобрения. Из его кишок получатся отличные удобрения!

Хищно улыбнувшись, Илли встал и прошёлся по комнате.

— Да! — подтвердил Тиар, — вот наконец и цель замаячила на горизонте.

Война

Поскольку по некоторым направлениям я нахожусь в тупике, а над многими прочими задачами сейчас трудится кто-нибудь из моих друзей, я решил посвятить некоторое время усовершенствованию скафа.

У меня всегда так: когда не знаю, как выйти из непонятной ситуации, я начинаю делать что-нибудь в совершенно иной области, а позднее результат образуется как бы сам по себе. Подсознание всё равно продолжает искать решение, а теперь ведь у меня их шесть!

На идею очередной модернизации скафа меня натолкнули подсмотренные видения. В далёком прошлом я-редиска прятался от врагов, используя невидимость. Это плетение делало силуэт тела прозрачным, однако, оно было несовершенным и потому движение приводило к обнаружению. Выглядело это так, будто компьютер, обеспечивающий работоспособность этого маскировочного прибамбаса, обладал недостаточной производительностью. Картинка, которую он выводил на скрываемой поверхности, пересчитывалась с запаздыванием в пару секунд.

Решив, что даже подобный вариант невидимости может принести много пользы, я принялся копать эту тему.

Для начала я взял в руки плетения магооптического преобразователя и лазера, а затем обследовал их на предмет наличия рун. Не обнаружив ничего похожего, я скривился и стал убивать время одного сознания на игру “загадал-получил”.

Другими сознаниями, я заново построил плетение, работы над которым я начал ещё на Земле. Магический телевизор: фотоприёмник — передающая нить — излучатель.

Вернувшись снова к этой работе, я выяснил, что если на магооптический приёмник падает свет сразу нескольких цветов, то сигнал на выходе имеет усреднённый цветовой показатель.

Теоретически собрав довольно плотную магическую фотоматрицу, я уже давно мог бы сделать фотоаппарат или видеокамеру. Останавливало меня пока только одно обстоятельство: я хотел, чтобы интерфейс человека и компьютера не был чрезвычайно сложным. Надеюсь, на рынке найдётся что-нибудь готовое магическое, позволяющее упростить реализацию такого плетения.

Так вот, взяв фотоприёмник и излучатель, я внедрил их в каждый треугольник моего скафандра. Затем, используя 3D-модель скафа, я нашёл для каждого сегмента соответствующую пару.

Иногда, из-за особенностей расположения лоскутков этой “ткани” на теле, пары имеют взаимные пересечения. Это меня не смутило. Сделав так, чтобы сегмент окрашивался в усреднённый цвет, который “видят” соединённые с ним треугольники, я создал… эмм… прототип будущей невидимости.

Включив полученную систему маскировки, я посмотрел на себя глазами Эт. Если делать это с расстояния метров в пятьдесят, то я вижу летящего над землёй человечка, который выглядит, будто сделан из стекла. Прозрачность у этой маскировки низкая, но уже сейчас удалённость и сумерки приводят к тому, что заметить человека в таком скафе значительно труднее, нежели в однотонном.

Проведённый опыт вскрыл две проблемы: чтобы это работало и на близких расстояниях, требуется существенно уменьшить размер сегмента. В целом такое возможно, однако трудность состоит в том, что треугольники меньшего размера имеют худшую эластичность и увеличенную теплопроводность: перегородки, расположенные перпендикулярно к поверхности, никуда не деваются. Недостатки проявляются тем сильнее, чем меньший размер сегмента я выбираю.

Вторая загвоздка заключается в том, что сейчас геометрия скафа точно вычисляется только в момент его создания, и, соответственно, определение пар сегментов тоже опирается на статически заданную конфигурацию. Поскольку человек активно шевелит конечностями, то невидимость более или менее работает всего на половине площади поверхности.

Получается, чтобы сделать полноценный скаф-невидимку, нужно контролировать положение каждого сегмента в динамике. Всё это радикально усложняет или делает невозможным построение плетения скафандра.

Помедитировав над обнаруженными трудностями, я понял, что скаф нужно оставлять таким, как есть, а магооптику навешивать поверх него, в виде этакого слоя краски.

Чтобы на начальном этапе не возиться со сложными поверхностями, я заключил себя в силовую сферу, диаметром около двух метров и, при помощи компьютера, разместил на её поверхности порядка пятнадцати миллионов пар излучатель-приёмник. Получилось плетение “Сфера невидимости”, которое, если не подходить ближе, чем на пять метров, работает достаточно качественно. Плюсом такой сферы является то, что внутри неё можно свободно шевелиться (мучения, испытываемые Великим, видны довольно ярко: ему требовалась изрядная сила воли, чтобы оставаться скрытым от врагов).

Правда всплыла ещё одна подзадача: если в обычном спектре действительно строится невидимость, то в магическом зрении плетение представляет собой яркий светящийся шар.

Да я умею прятать такие вещи под аурными слоями, но сами ауры могут быть замечены. Выходит, что это плетение нужно дополнять ещё одним (вероятнее всего, в Сути), с тем чтобы организовать и магическую невидимость. Магическое зрение имеет иную, нежели обычное, природу, поэтому я пока не представляю, каким способом это можно сделать.

Возня со всеми этими задачками скрасила однообразие дороги, и я не заметил, как пролетели часы в пути. Мы прибыли к Орбану приблизительно одновременно с тем, как ко мне пришло понимание того, что хотя разрабатываемое направление и перспективное, однако на данном этапе эта высота мне не по плечу.

Добравшись до окрестностей города глубокой ночью, мы разбили лагерь на побережье, километрах в десяти от него. Наладив телескоп и одновременно заглянув в астрал, я обнаружил несколько неприятных вещей…

— Похоже, мы зря сюда летели. — хмыкнул я, — Всё-таки надо было остановиться на рынке Юрбэ.

— Почему? — задала вопрос Эт, пытавшаяся одним из сознаний убедить выпрыгнуть на берег ближайшую к нам рыбину.

— Тут творится та же фигня, что и в Баанг-Уудэ. Местные люди тоже участвуют в этом “священном походе” против нелюдей.

Прочие расы, проживавшие в этом городе, довольно давно истреблены или разбежались. Лишь несколько поселений гномов в горах, неподалёку, ещё держатся. Там у них какие-то космические запасы маны и потому получается обороняться.

Посмотри, — я навёл телескоп на руины — раньше это были кварталы гномов в Орбане.

Знаешь, что интересно? — продолжил я собирать информацию из астрала, — оказывается, здешнему сумасшествию предшествовали те же самые события в Баанг-Уудэ. Официальная причина войны — нападение демонов и гномов на союзников. Ещё три крупных государства людей на севере и востоке отсюда также включены в эту кампанию по истреблению других рас.

Теперь, мне кажется, что эту провокацию устроили сами люди. Им зачем-то нужна эта война. Ну да, Молор, допустим, взбеленился и решил воевать, но здесь-то почему мирно не жилось? Заглядывание в прошлое показывает, что гномов здесь начали убивать даже раньше чем в Баанг-Уудэ! Будто с нетерпением ждали повода и… дождались!

Чёрт! Я так надеялся, что вся эта бодяга на запертом во дворце Молоре и завершится.

— Значит так. — твёрдо сказала Эт, — поскольку ты человек, то завтра пойдёшь и сходишь на рынок. Мы с Космом тебя подстрахуем. Купим всё необходимое и продолжим делать то, что собирались.

Противодействие войнам в наши планы пока не входят. Нужно искать способы эвакуации или остановки чистки.

— Да видимо, ты права. — согласился я с ней.

— Лови! — воскликнула Эт.

Я подставил руки и в них вылетела большая, похожая на щуку рыбина. Аура будущего ужина погасла ещё в воздухе, поэтому, уложив её на песок, я сразу приступил к разделке.

— Но Молора я всё-таки кончу. Думаю, прямо завтра. — хищно улыбнулся я.

— Ты придумал?

— Нити фиолетовой маны с синевой и чернью очень хорошо липнут к другим. Возможно, завтра на рынке я найду что-нибудь получше, но, кажется, и этих нитей будет достаточно.

— Хорошо. — улыбнулась Эт, заглянув в мои мысли.

— А я знаю, зачем нужны все эти войны. — вплыл в наше сознание Косм. — Это всего-навсего отвлечение внимания перед чисткой.

— А может быть, мировая война затевалась для того же? — высказал я предположение. — Если так, то кто-то сумел её предотвратить?

— Война была настолько страшная, что цивилизация сохранилась чудом. — возразила мне Эт.

— Значит, сама война и была попыткой чистки. Давай предположим, что и организаторы чистки и те, кто спровоцировал бойню — одни и те же люди. Что получается?

— Эльфы? — предположила Эт.

— Нет. Эльфы — это лишь инструмент. Да, многое делается их руками, но видение показало нам, что существует и более крупный игрок. И этот персонаж маниакально занимается одним и тем же миллионы лет. Зачем?

Если бы он был сумасшедшим, как тот кмэл, который используется в качестве оружия, то это всё давно бы закончилось. Сумасшествие и длительное целенаправленное действие — противоположные вещи.

Предположим, что организатор чистки — вменяемый человек, цели которого разумны. Для чего ему может потребоваться уничтожать жизнь на всех планетах подряд?

Сумасшествие мы отбросили. Что ещё? Какое-то религиозное действие? Но религия едва ли сможет сохраниться настолько долго. Просто ненависть? Крайне маловероятно.

Нам нужно рациональное объяснение. Кто-то хочет очистить все миры от жизни. Чтобы что? Вот он остался один во всей вселенной и дальше для него откроется какая-то возможность? Что это может быть?

— Не знаю.

— Маловероятно, что цель, к которой этот загадочный некто стремится, становится доступной только после устранения всех людей. Выходит, он желает пользоваться или владеть чем-то в одиночку. Люди — это конкурент для него. Может такое быть?

— Конкурент? В чём? Для чего?

— Есть какая-то тайна. Если люди будут развиваться, то неизбежно разберутся и с устройством пирамид и с Орион-1024 и с много ещё чем. Восходя по этой лестнице, они непременно разгадают и эту тайну. Когда это произойдёт, тот, кто ей теперь обладает, потеряет на неё монополию.

Именно поэтому он всячески желает устранить всех возможных конкурентов. Если эта гипотеза верна, то цель чисток — остановка развития.

Правдоподобно?

— Не совсем. Если так, то вашу Землю давно бы очистили. Технологии, что мы с тобой развиваем, Рее недоступны. При этом они очень похожи на технологии древних: Орион-128 — пусть и простой, но всё-таки аналог компьютера в пирамидах.

Тайна, о которой ты говоришь, очевидно, была разгадана древними. Следовательно, если сравнивать Рею и Землю, то Земля опаснее для этого злодея. Её он должен уничтожать в первую очередь.

— Хгм… — задумался я, — На Земле очень жёстко ограничена магия. Возможно, эта тайна может быть обнаружена только на дороге, где есть магия?

— Возможно. — пожала она плечами.

Рой

У-201. Да, меня именно так и зовут: У-201.

“У” досталось мне от родителей. А номер… Номер, в общем-то, тоже от них, но не совсем.

Дело в том, что хоть мои… нет, наши родители очень ценили математические знания, увы, они не передали их нам в достаточном количестве. Даже Наставник владел лишь небольшим объёмом таких навыков. Однако поскольку его уровень со временем рос, то и те, кого он обучал позднее, оказались более развиты.

Родители и Наставник требовали от нас держаться друг за друга и всегда помогать любому члену семьи. Поэтому, когда выяснилось, что очередной из братьев владеет счётом, мы переняли эти знания от него и попытались восстановить хронологию нашего появления. Так, в моём имени возникло число — 201.

Увы, точный порядок нам неизвестен. Да, может быть, я появился на свет не двести первым по счёту, однако есть несколько важных вещей, которые наши родители вложили в нас. И одна из них состоит в том, что пустые споры — это плохо. Поэтому не так уж и важно, действительно ли я был двести первым или нет, я — У-201, и точка.

Понятие “плохо” и понятие “хорошо” — часть того, что досталось нам от родителей. Вероятно, никто не сможет сформулировать: “что такое хорошо” и “что такое плохо”, однако кусочек памяти родителей живёт внутри каждого из нас и помогает делать тот или иной выбор. Когда требуется определить: “хорошо?” или “плохо?” мы обращаемся к этой частичке.

Вместе мы — Рой, а по отдельности каждый помнит одного или двух родителей, а ещё — Наставника, от которого получили знания.

В этом мире нас триста шесть. Рой — единое целое, и может показаться, что все мы одинаковые, однако это не совсем так. Например, я — уникум. Таких больше нет. Вернее, почти нет. Почему почти? Потому что мы владеем информацией только об этом мире, а происходящее в другом, увы, — неизвестно.

Каждый из нас появился на свет по воле одного или двух сознаний. Именно их мы называем родителями. Часто дело обстояло так: одно сознание давало нам жизнь, а другое — наполняло её смыслом. Затем, появившуюся личность передавали Наставнику, который делился с нами своими знаниями.

В некоторых случаях давал жизнь и наполнял её смыслом только один родитель. У меня достаточно много таких братьев. Пожалуй, даже — большинство. Да и сам я … в чём-то такой же…

Однако именно здесь и скрывается моя уникальность: сознание, давшее мне жизнь и наполнившее её смыслом, было одно. Но оно было особенным. Я отличаюсь от других тем, что сознание моего родителя было суммой двух объединённых в одно сознаний. Поэтому и моя аура и моя память наследуются от обоих родителей вместе.

Никто из моих братьев в этом мире не может похвастаться чем-то подобным… Я — уникум. Однако моя уникальность — это не повод для гордости. Частичка родителей во мне, говорит: гордиться тем, что дано при рождении — плохо.

Нет, я не горжусь. Моя уникальность важна только тем, что она помогла разобраться с Таинством Рождения. В моей памяти, в частичке меня мы смогли обнаружить способ восполнения Роя.

Если кто-нибудь из нас погибает, то два существа объединяют сознания и… разделяясь, создают третье. Так появился я. Оказалось, что так можем поступать и мы.

Поскольку Наставника очень долго не было в этом мире, то обучением каждого нового члена Роя мы занимались сами. Однако недавно выяснилось, что и эта проблема решаема. Невероятно, но если требуется, наставника возможно призвать!

Увы, такие наставники неполноценные, поскольку они не развиваются со временем. Знания, которые они передают новым братьям, приходится дополнять тем, что удалось самостоятельно добыть.

Но всё равно, обучение с наставниками гораздо эффективнее, а неполнота знаний… Пока мы не сильно далеко опережаем их в развитии — это мелочь.

А ещё, каждый из нас в чём-то индивидуален. Индивидуальность — это уникальность предпочтений и вкусов.

Я, например, страшно люблю экспериментировать с плетениями.

Хоть мне (да и всем нам) не нравится термин “создатель”, и мы предпочитаем название “родитель”, но именно это понятие позволяет лучше разобраться в природе моей индивидуальности. Когда объединённое сознание моих родителей приняло решение о необходимости создать меня, оно считало очень важным, чтобы я всегда учился. Родители не могли обеспечить меня знаниями на всю жизнь вперёд, поэтому мои они желали, чтобы я учился.

Этот посыл, вложенный в меня при создании, привёл к тому, что мой интерес к изучению новых плетений и экспериментам с ними перерос в то, что правильнее называть страстью.

Жгучее желание овладеть новыми способами сделать то или иное при помощи маны, нередко ставило меня на грань между жизнью и смертью. Особенно часто я рисковал в ту пору, пока мы вели войну с теми, кто олицетворял понятие “плохо”, привитое нам родителями.

Позднее, когда наше противостояние прекратилось, я даже впал в серьёзную депрессию: воровать плетения у людей, не являющихся врагами, — плохо. Я больше не мог просто взять и попробовать что-то новое. Приходилось проводить много времени в аурах того или иного владельца чего-то интересного, пытаясь повторить или сделать копию.

Возобновление войны вдохнуло в мою душу новую жизнь. Я счастлив! Не проходит и дня, чтобы я не попробовал что-нибудь этакое.

Трудно сказать: хорошо это или плохо, но жизнь всё сильнее усложняется. Время идёт и плетений, о которых я не имею представления, остаётся всё меньше. Чтобы заполучить очередной образец, приходится прикладывать огромные усилия.

Однако чем сложнее путь к новой находке, тем больше удовольствия это приносит. Поняв это, я перестал спешить. Раньше я мог повредить то или иное плетение, пытаясь с ним разобраться, а теперь я начинаю эксперименты только тогда, когда точно знаю, где можно взять другой образец, либо у меня получается сделать копию…

Сейчас я занимаюсь охотой за очень интересным экземпляром: нечто любопытное или даже невероятное хранится в кристалле, к которому у меня нет даже постоянного доступа. Люди, с которыми мы воюем, защищаются от Роя и одновременно делают мою цель недоступной.

Пытаясь разрешить эту задачу, я уже дважды добирался до вожделенного предмета в ауре того или иного человека, правда, выкрасть его пока так и не вышло. Увы, вынуть плетение из артефакта — непростая задача: нити сложно сцепляются с веществом, и разрыв таких связей часто приводит к порче.

Однако я не унываю. “Терпение и труд — всё перетрут” — поговорка, которую любили мои родители, помогает верить в то, что однажды я научусь создавать и такие конструкции, как эта.

А недавно у меня появился план!

Но расскажу по порядку. Вновь появившиеся в нашей жизни наставники открыли нам путь в потрясающий мир астрального видения. Они научили нас заглядывать в линии прошлого и будущего, и, конечно, я не преминул этим воспользоваться.

В результате я получил знание: оказывается, таких артефактов, как тот, что манит меня к себе в последнее время, в мире минимум три.

Тот, к которому я пытаюсь пробиться, принесли сюда демоны. А два других хранятся где-то на востоке. У демонов, очевидно, доступ к этим кристаллам не столь труден, как здесь. Однако мы не воюем с демонами.

Поэтому мой план пока такой: активировать это плетение здесь, не вынимая его из кристалла, и посмотреть, что получится. А затем отправиться к демонам с тем, чтобы научиться создавать такое же…

Кино

Решение идти за покупками в человеческом обличье, которое за всех нас приняла Эт, было очевидным и правильным. Однако поскольку однажды я сходил на рынок в своём облике и… оказался в гробу, то, поразмыслив над предстоящим походом, решил перестраховаться и идти… используя женскую ипостась.

Если подумать о моём первом приключении в Баанг-Уудэ, едва не закончившемся плачевно, то получается, что кто-то узнал Великого в лицо и, не откладывая дел в долгий ящик, сразу же приступил к силовым действиям. Причём в этом городе я минимум дважды натыкался на “знающих меня” людей: как-то раз, только телепорт и помог нам уйти от погони, которую мы с Эт обнаружили совершенно случайно.

Судя по тому, что, захватив в плен, меня везли к эльфам, можно предположить, что моя жизнь закончилась бы в Цехине, на самом нижнем уровне.

Да, сейчас меня будут прикрывать, но в любом случае, рисковать не хочется: вдруг новый случайно встреченный “знакомый” решит, что меня следует немедленно убить?

В общем, руководствуясь соображениями безопасности, я, воспользовавшись частью одёжки Эт, перевоплотился в образ, который на этой планете вряд ли кому-то знаком.

Это действие принесло мне несколько неожиданных открытий. Причём, как бы это сказать, в очередной раз, открытия были в области: “я всегда это знал, но понял только сейчас.”.

До сих пор я не использовал иные ипостаси дольше, чем несколько секунд. Суммарно, будучи в другом облике, я, кажется, и одной минуты не провёл (конечно, воду и пар я не рассматриваю), а потому и не успел до конца осознать: что же это значит — быть оборотнем.

Личность. Оказывается всё дело в личности. Да, и у элементаля есть личность, но она, как бы правильнее выразиться, — менее ярко выраженная, размытая. Поэтому перевоплощаясь в жидкость, моё сознание не испытывало каких-либо изменений. Эт, и Косм, кстати, тоже не отмечали отклонений от своего “Я”.

А теперь, обратившись к женскому облику, я вдруг ощутил… ощутила, что да, моё сознание осталось тем же, а вот личность… Другая, иная личность вышла на первый план после перевоплощения.

Не знаю, как можно отделить сознание и личность, но вот так. Получается, если бы с самого начала я выбрала себе женский облик, то… история моей жизни и развития была бы совсем иной. Причём совсем не потому, что женщину воспринимали бы иначе, а потому что другая личность по своему бы расставляла приоритеты. Совершенно точно, например, Орион-128 остался бы нереализованным проектом, хотя количества знаний другой облик не изменяет.

Когда-то, только-только став оборотнем, я считала, что смогу использовать кошачий облик для разведки или чего-то, требующего животной ловкости.

Однако эксперименты привели меня к тому, что здесь всё не так уж и просто: когда я превращалась в кота, у меня не получались даже простые вещи. Например, ставя себе задачу: обойти кругом стоянку орков, я в итоге всегда отменяла её. Дело в том, что полежать на солнышке или погоняться за какой-нибудь крысой мне-коту было гораздо важнее тех планов, что составил я-человек.

Не знаю, почему до сих пор я ни разу не подумала о том, что если личность меняется при перевоплощении в животное, то и при перевоплощении в другого человека будет то же самое.

Интересным обстоятельством оказалось и то, что в ином облике аура на моей коленке не имеет никаких полосок. Вероятно, это связано с тем, что клятвы приносились другой личностью. Такие дела.

Эти открытия, или большей частью — осознания, стали неожиданностью не только для меня, но и для моей спутницы. Оглядывая свою коленку, я нечаянно перевела взгляд на Эт и почувствовала, что она прилагает усилия, пытаясь погасить в себе вдруг нахлынувшую волну негатива.

“Ревность?” — на секунду задумалась я, украдкой заглядывая ей в голову: “Хгм… Да, пожалуй, очень похоже на ревность!”

Был бы я собой, конечно, постарался как-нибудь это сгладить, возможно, даже отказался бы от задуманного. Всё-таки я воспринимаю Этеру как очень близкого и родного человека.

Однако, перекинувшись в новый облик, я стала иной. Чувства Эт не вызвали у меня какого-либо сожаления, а, напротив, — позабавили. Мало того, я не стала утруждать себя заботой о сокрытии этих эмоций.

— Ну что же, прикрывайте меня! — улыбнувшись, скомандовала я, а затем, заглянув в телескоп, напитала маной плетение и шагнула в открывшийся переход.

Выйдя из незаметной тупиковой улочки и пройдя пару кварталов, я попала на приблизительно такой же праздник торговли, что много раз видела в Баанг-Уудэ.

Конечно, это другой город, и в чём-то он устроен иначе. По сути, Орбан — это один огромный морской порт, а потому все торговцы, вернее, большинство из них, приплывают сюда на кораблях.

Перемещать грузы по воде значительно дешевле, чем по земле, поэтому в логистическом смысле город на море находится ближе к своим контрагентам, нежели город на суше. Если рынок в Баанг-Уудэ был огромным, то здесь он был громадным!

Да, в устье реки Уудэ тоже есть речной и морской порты, однако они значительно меньше и, тамошние владельцы рынка, очевидно, не считают их наличие чем-то определяющим. Глядя на то, как всё обустроено здесь, быстро осознаёшь какие маркетинговые ошибки сделаны в организации торговли там.

Однако если вернуться к рынку Орбана, то его строение определялось ориентацией на морскую логистику, которая, в свою очередь, предполагала значительный трафик товаров.

Большинство магазинов здесь располагались в арендованных помещениях. Если сегодня в этом здании продают одежду, то через месяц торговый корабль уплывёт, а место сдадут, например, оружейникам.

Такой стиль эксплуатации основных фондов наложил сильный отпечаток на архитектуру рынка. Вместо нагромождения стихийно разбросанных разнородных построек здесь располагалось множество одинаковых зданий, отличающихся только временной вывеской.

Этакая стандартизация размеров и вида торговых помещений, привела к тому, что эта барахолка представляла собой геометрически одинаковые ряды, выходящие к берегу моря. В принципе неважно, в какой части рынка ты находишься: этот ряд или другой, в километре в сторону, — всё выглядит так же и содержит примерно тот же ассортимент товаров.

Чтобы найти “что-нибудь этакое”, не нужно идти, скажем, в центр. Достаточно просто двигаться по ряду, изредка переходя в следующий.

Впрочем, некоторые нюансы были и здесь. Например, я заметила, что причалы и удалённость от них влияют на средний ценник и богатство ассортимента в той или иной точке. Очевидно, это связано с внутригородской логистикой.

Чтобы осуществить разгрузку или погрузку, богатые торговцы могли подвести свой корабль прямо к нужному ряду. Однако, видимо, эта услуга не дёшева.

Думаю, в обычное, невоенное, время примыкающие непосредственно к рыночным рядам пирсы постоянно загружены. Без войны, вероятно, торговые площади используются на сто процентов. Однако теперь, когда демоны, гномы, и даже цветные люди оказались выброшены из игры, часть магазинов, особенно удалённых от моря, пустовала, а у VIP-причалов стояло всего одно судно.

Взглянув на него, я поняла, что впервые столь близко вижу корабль на магической тяге. Такое судно очень похоже на обычную баржу нашего мира. Удивительно, но и здесь они тоже перевозят контейнеры.

В этом морском порту также присутствовали подъёмные краны. Широкое использование магии позволяло радикально упростить их конструкцию по сравнению с такими же устройствами в нашем мире. Однако в чём-то они были и сложнее.

Присмотревшись, я сразу поняла, что основная задача, которую решал разработчик этих приспособлений, была в том, чтобы сделать их максимально компактными, встроенными в рыночную систему улиц.

Обычная моя личность, непременно заинтересовалась бы нюансами, однако я, хмыкнув, продолжила своё путешествие. Подъёмный кран — эка невидаль!

Первая моя цель — банк, находилась всего в двух сотнях шагов от места моей высадки. Потоптавшись у входа в одну из временно-постоянных построек с изображением россыпи монеток на вывеске, я заглянула в линии будущего и, не найдя опасности, прошла обычную процедуру создания счёта, положив на него имеющуюся наличность.

Вообще, поскольку банковские операции в этом мире привязываются к аурам, то взрослый человек, впервые создающий счёт, должен вызывать подозрение. Всяким службам безопасности или полиции логично задаться вопросами: “А где был и что делал этот человек ранее? Как он жил до этого?”.

У меня пока нет объяснения, почему ни здесь, ни в Цехине или Юрбэ, такая операция не приводила к проблемам, однако, как бы то ни было, счёт мне создали. На всякий случай, купив банковский артефакт, я отправилась на шоппинг.

Перво-наперво я выбросила из головы составленные ранее планы, и, для начала, отыскала оружейную лавку: руки давно уже чешутся из чего-нибудь пострелять. Несколько поборовшись с разбежавшимися от изобилия товаров глазами, я не стала тратить много времени и приобрела неплохой складной (то есть разбирающийся) блочный лук с двумя десятками стрел в придачу.

Затем, вернувшись на улицу, зашла в магазин с одеждой и поменяла неудобные башмаки, доставшиеся мне от Эт, на нечто вроде приличного вида кроссовок.

Вспомнив, наконец, о цели своего путешествия, я добралась до магической лавки и, основательно поторговавшись, продала пару телепортов. В результате этой операции мой счёт пополнился на тридцать две тысячи золотых. Спросив у торговца о том, где можно приобрести алмазы для накопителей, я узнала о расположении нужной мне магической лавки и отправилась туда.

Двигаясь по рядам, я, неожиданно для себя, наткнулась на кинотеатр. Считая невозможным упустить такое развлечение, я решила зайти и посмотреть.

То, что это именно кинотеатр, я поняла из вывесок: киноафишу вряд ли можно спутать с чем-либо иным. Большой рекламный баннер с изображением, несомненно, сцены из фильма, а также название — всё это выглядело так, будто я вернулась домой.

В груди даже немного защемило от чувства ностальгии: впервые, за долгое время, я вдруг вспомнила, что нахожусь на другом конце галактики, в чёрт знает скольки световых годах от Родины.

Однако, хотя здесь и показывали кино, но на афишах сходство с Землёй и заканчивалось.

— Что угодно молодой леди? — спросил торговец, видя моё недоумение.

Только войдя внутрь, я поняла, что для кинотеатра это здание слишком мало. Было похоже, что я попала скорее в обычный магический магазин, чем в кино.

— Я… э… видела там афишу с девушкой и рыбой. Мне стало интересно. — промямлила я.

— Желаете купить или посмотреть? — уточнил торговец.

— Да! — твёрдо ответила я, продолжая пребывать в недоумении.

— Что “да”, леди? Купить или посмотреть?

— Я бы хотела сперва взглянуть, а потом решить: стоит ли тратить деньги. — собралась я наконец с мыслями.

Пожав плечами, он молча подвинул ко мне банковский артефакт. Решив, что вряд ли просмотр будет стоить больших денег, я не стала интересоваться стоимостью, и просто приложила руку к сканеру.

Взглянув на загоревшийся зелёный огонёк, торговец открыл выдвижной ящик и, вынув оттуда прикреплённый к проволочке кристалл, положил его передо мной.

— Можете присесть вон там. — указал он на стоявшие у окна кресла.

— Эм… А что с этим нужно сделать? Я только слышала о таких… э… штуках, но ни разу не сталкивалась. — с выражением лица блондинки моего мира задала я вопрос.

— Видите этот крючок? Наденьте его на ухо.

— Хгм. Попробую.

Потеряв ко мне интерес, торговец отвернулся, а я, отойдя к окну, присела и… в прямом смысле окунулась в мир немого кино. Нет, неправильно, оно не было немым, но звука, в обычном понимании, здесь тоже не было.

Место звуковой дорожки занимал… поток эмоций и мыслеформ. Фильм, который мне довелось посмотреть, был срежиссирован так, чтобы диалоги в нём не требовались. Если было необходимо что-либо сообщить зрителю, это проделывалось либо при помощи видеоряда, либо передачей тех или других эмоций.

Надев на ухо артефакт, который я назвала “Кино”, я превратилась в стороннего наблюдателя в этаком виртуальном подводном мире. Помимо видеоряда, я отчётливо “слышала” мысли и эмоции актёров и даже некоторых животных.

Увы, сюжет был довольно примитивный: девушка-ихтиандр плавала под водой, заглядывая в чувства-мысли рыбок и других морских обитателей. Иногда ей становилось “умилительно”, и она гладила какого-нибудь конька по голове. По большей части она просто таращилась на всё подряд.

Актриса из неё была так себе: мыслеэмоции были сыграны весьма посредственно, а использование мимики или поз вообще вызывало чувство брезгливости и отвращения.

Типично-средненький уровень одноразового голливудского фильма.

Приложив усилие, чтобы досмотреть историю до конца, я вернулась к стойке.

— А есть что-нибудь… получше? — осторожно поинтересовалась я.

— Получше? — удивлённо переспросил торговец.

Его помощник, появившийся здесь, пока я смотрела кино, хоть и был занят расфасовкой кристаллов в какой-то коробке, услышав мой вопрос, тоже вылупился на меня.

— Хочется захватывающего сюжета, лучшей игры актёров, — попыталась я объяснить, — чтобы было желание пересмотреть во второй раз.

— На сегодня это самая популярная история. — пожал он плечами.

— И сколько стоит… такой артефакт?

— Сорок пять.

— Что-то дорого — целых сорок пять золотых. — хмыкнула я.

— Сорок пять тысяч! — нахмурился торговец. — Леди, вы пришли сюда пошутить?

— Извините — пожала я плечами.

Решив, что больше ничего интересного здесь не найду, я развернулась и направилась к выходу, однако, сделав пару шагов, остановилась, поскольку меня окликнули.

— Возможно, у меня есть то, что вас заинтересует, однако… хгм… — он скользнул взглядом на помощника, сделав тому знак известный только им обоим — это дорого.

— Сколько? — поинтересовалась я, не колеблясь ни секунды.

— Сорок пять.

Я вдруг осознала, что торговец смотрит на меня, вымучивая дежурную улыбку.

Выражение его лица в очередной раз напомнило мне Землю.

Кажется, нет ничего более неприятного, чем продавцы в супердорогих магазинах. Зайдёшь в такой, спросишь о чём-нибудь, и тебе вроде бы улыбаются, но делают это только потому, что должны быть вежливы. При этом их поведение пронизано неприязнью, произрастающей из уверенности, что ты — не покупатель. Необходимость впустую тратить время на того, кто ничего не купит, приводит их в тихое бешенство.

На секунду я задумалась, что поведение торговца выглядит странным: с одной стороны, именно он инициировал продолжение беседы, с другой — ведёт себя, будто хочет от меня избавиться.

Вероятно, он почему-то жалел о только что сделанном предложении. Решив подлить маслица в этот огонь, я вернулась к режиму “блондинка”.

— Сорок пять тысяч?

— Нет, леди, если решите купить, то это будет стоить сто десять тысяч, а сорок пять золотых — плата за просмотр. — желание, чтобы я прямо сейчас провалилась сквозь землю, всё яснее проступало на его лице. — Хотите ознакомиться?

— А что там за сюжет?

— Воспоминания видящего.

— Хгм. Двадцать пять?! — продолжила я напирать, желая ещё больше его разозлить.

— Сорок. Ниже уже не скину. Совершенно точно это не скучно, и мало у кого язык повернётся сказать, что это неинтересно…

— Тридцать! — перебила его я.

— Хгм… — он на секунду задумался, — Конечно, я могу согласиться на тридцать, но тогда вам придётся смотреть историю прямо здесь. Если же заплатите сорок, то вы сможете воспользоваться кабинкой. — он указал на кресло, стоявшее в углу, отгороженном от остального пространства чем-то вроде ширмы.

— А при чём тут кресло? Как место просмотра может сочетаться с историей? — удивилась я.

— Это зрелище… которое лучше смотреть в одиночку.

— Хгм… а, вы умеете заинтриговать. Ну хорошо, пусть будет сорок.

— Платите, и история в вашем распоряжении. — он выложил новый кристалл на прилавок и снова придвинул ко мне банковский артефакт.

Размышляя, что же такое доведётся посмотреть, улыбаясь тому, что здесь даже представления не имеют, какие фильмы бывают на Земле, я отправилась за загородку.

Усевшись в кресло, увидела помощника торговца, задвигающего проход этакой передвижной стенкой и, ещё раз ухмыльнувшись на происходящее, надела артефакт на правое ухо…

Болото! Провалившись в… гхм… новый виртуальный мир, я увидела болото. Вокруг, куда ни глянь — сплошное болото. Никакой растительности, только одна мутная грязная жижа от горизонта до горизонта. Впрочем, и горизонт не сказать, что видно: трясина укрыта слоем тумана, сокращавшим видимость метров до пятидесяти.

Моё место, в этом импровизированном зрительном зале, располагалось на высоте приблизительно третьего этажа. Выглядело и ощущалось, будто я парю в воздухе. Каких-либо плетений, поддерживающих меня в таком положении, обнаружить не получилось.

Пока ничего не происходило, я повертела головой, а затем ко мне пришло понимание, что в этом пространстве можно передвигаться.

Немного покружив, я подумала, что если бы в предыдущем фильме пользовалась всеми возможностями, то могла бы, наверное, увидеть больше. “Может быть, тот фильм на самом деле был интересным? Попробовать, что ли, ещё раз его посмотреть?” — размышляла я.

Действие артефакта “Кино” было очень похоже на обычную астральную картинку и по виду и по содержанию. Раздумывая, что, вероятно, здесь возможно не только немое кино, я отметила, излишнюю затянутость начальной сцены.

“А может быть, экшен уже где-то происходит, а я не туда смотрю?” — пришла в мою голову мысль, заставившая ещё раз оглядеться.

Всё-таки это место не было мёртвым, как показалось в начале. Обычное живое болото: снизившись, я рассмотрела траву и редкие побеги растений, пробивающиеся через липкую коричневую грязь.

Не знаю, что запустило действия в этом, хгм… интерактивном фильме, однако они начались примерно одновременно (а, возможно, — вследствие) с тем, как я пристальнее взглянула на грязюку.

Лениво, медленно, будто нехотя, на поверхность выбрался и лопнул здоровенный, размером с пляжный мяч пузырь. От произошедшего, по глади болота во все стороны разошлась волна.

Неправильность. Какое-то ощущение неправильности насторожило меня: эта грязь — не вода, как здесь могут расходиться круги?

Однако я точно видела или чувствовала, что какое-то возмущение всё-таки расширилось по поверхности, уйдя за границы моего внимания.

“Может быть, это не волна, а слой трясины приподнялся?” — задумалась я и решила: “Пожалуй, да”.

Новый пузырь и новый не расходящийся, а приподнимающийся круг подтвердил мои догадки. Внизу, подо мной, обозначилось… небольшое возвышение.

Почему-то стало страшно и, непроизвольно отпрянув, я стала подниматься выше, пока не уткнулась в барьер. Этот ограничитель напомнил мне компьютерные игры: прозрачный, невидимый потолок ограничивал максимальную высоту, на которую возможно было подняться. Позже мне удалось обнаружить такие же стены, но пока мне было не до этих исследований: я заворожённо смотрела вниз.

Развитие сюжета понемногу ускорялось. Пузыри перестали появляться, но круги продолжали расходиться, и вот уже явно проступил растущий из грязи холм.

Очередной рывок или может быть землетрясение, довольно резко увеличивший высоту этой горки, привёл меня к пониманию, что это какое-то живое существо, пытающееся выкарабкаться из трясины!

Подавив чувство страха (всё-таки это просто-напросто фильм!), я молча глядела на силуэт пытающегося выползти на поверхность… монстра всё больше и больше вырисовывавшегося передо мной. Стекая вниз, грязь всё больше обнажала детали. Взглянув на чудовище пристальнее, я улыбнулась: “Ха! Старая знакомая!”.

Страхи ушли, и с нарастающим интересом я продолжила рассматривать смешение моей фантазии с восприятием какого-то наблюдателя. Оказывается, этот фильм — переработанная астральная картинка “воскрешения эльфийки”, некогда придуманная мной.

Вероятно, решив, что это будет производить лучшее впечатление, кто-то заменил степь на болота, землю над могилой на трясину. Строение тела, лицо и прочие мелочи тоже были иными. Например, полнота в этой интерпретации событий скорее указывала на множество мышц и жуткую силищу, нежели на безобразность.

Лишь глаза у неё выглядели так же, как и в оригинальной истории: казалось, будто внутри черепа этого монстра горит зелёный, цвета смерти огонь, свет от которого пробивается даже сквозь закрытые веки.

Особое впечатление производили зубы. Они были треугольные и, будто у акулы, росли в случайных местах широченной, от уха до уха, пасти.

Выбравшись на поверхность, постоянно проваливаясь то по колено, то по пояс, эльфийка открыла глаза, огляделась и определилась с направлением на Цехин…

Развеселившись от того, как эта история воспринята и поставлена неизвестным режиссёром, я хихикнула и… поперхнулась от зрелища: монстр поднял взгляд и уставился прямо на меня!

Страх, ужас, волна паники затопили моё сознание: “Снять! Снять! Скорее снять этот поганый артефакт!”.

Я потянулась рукой к уху и… не нашла его.

Только теперь я вдруг поняла, что управляю своим телом только здесь, в этом мире, а связь с тем местом, где осталась материальная я, кинотеатр, кресло за загородкой… утрачена.

Волны паники перекатывались, вводили в оцепенение. Краем сознания я понимала, что чувства, которые испытываю, — наведённые, не мои. Увы, это не помогало с ними справиться.

Эльфийка зашипела, а затем внезапно прыгнула ко мне. Высота этого прыжка была сильно несоразмерна её строению и поверхности, от которой она оттолкнулась. Каким бы развитым ни было её тело, в реальном мире ни одно существо не смогло бы так высоко прыгнуть, но здесь… прыжок походил на полёт.

Ей удалось дотянуться до меня, но, к счастью, она не успела как следует ухватиться. Больно оцарапав мою ногу когтями, она рухнула обратно, в трясину. Упав в грязь с высоты в четыре человеческих роста, монстр провалился на глубину. Болото чавкнуло, и наступила тишина.

— Всё! — закричала я, — остановите это кино!

Лихорадочно вспоминая способы выхода из астрала, я пробовала представить за собой дверь, люк, сам кинотеатр. Пыталась пошевелить руками, настоящими руками, но… реальность никак не реагировала на мои действия. Мечась из стороны в сторону, будто птица в клетке, я билась о невидимые стены, не позволявшие мне выскочить из зоны действия этого мерзкого сюжета.

Сон! — догадалась я, — вот на что это было похоже! Кошмар!

Лихорадочно пытаясь вырваться из лап ужастика, который снится, иногда даже понимаешь, что это сон, но продолжаешь бороться, вырываться, биться.

Обычно осознание того, что это сон приводит к полному пробуждению. Увы, в этом случае, замысел режиссёра требовал, чтобы зритель досмотрел картину до конца: “Уплочено? Извольте досмотреть!”

Пока я пыталась проснуться, монстр снова выбрался на поверхность, и, встретившись со мной взглядом… поманил когтистым пальцем. Сила, удерживающая меня в воздухе, перестала подчиняться моей воле, и расстояние между нами начало неумолимо сокращаться.

Сердце колотилось так, что, казалось, выскочит из груди. “Зря я согласилась на кресло за загородкой. Может, увидев, что мне плохо они сняли бы с меня этот артефакт? Или им всё равно, если клиент скончается от страха?” — промелькнула мысль.

Монстр приближался, а единственное, что я могла делать — напрягаясь изо всех сил, пытаться отпрянуть, отстраниться. Это работало, но, как и положено в кошмарном сне, лишь оттягивало конец.

“Шип!” — внезапная мысль осветила моё сознание, на некоторое время выведя из оцепенения. Игнорируя то обстоятельство, что в этой реальности нет магии, я нет, не сплела — откуда-то достала шип и швырнула его в монстра! Результат оказался странным: удар моего убер-заклинания был хорош, если бы попал, то непременно убил бы эту тварь, но… почему-то шип ушёл в сторону, не задев цель.

Как можно промахнуться? Как случилось, что я промазала, бросая заклинание практически в упор? Невероятно!

Что стало причиной промаха, мне установить не удалось. Второй шип, который я почти успела достать, уж точно попал бы куда надо, но…

Я теряла высоту всё быстрее и быстрее, и когда между нами осталось около полутора метров, эльфийка снова прыгнула, мёртвой хваткой вцепившись в мои ноги.

Способность летать куда-то испарилась, и вместе с монстром мы рухнули в холодную, грязную, липкую глубину. Набрать в лёгкие воздух стало невозможно, рот заполнился глиной, перемешанной с кусками травы и твёрдыми комками или камнями…

— Это всего лишь кино! — кричала я себе мысленно. Увы, дышать это не помогало.

Внезапно всё вокруг затвердело, остыло и превратилось в лёд. Последнее, что помню — странный браслет на моей руке, перекошенное лицо хозяина лавки, с размозжённым черепом, его помощника с какой-то фигнёй, вроде монокля, на левом глазу, и лёд, лёд, лёд, в который были вморожены я и они…