Интимные пули

Глава 20

Шкотов не спал, когда в районе часа ночи к нему пожаловали незваные визитеры из уголовного розыска, но, видимо, как раз собирался ложиться. Стройный, подтянутый отставной полковник элитного спецподразделения в свои шестьдесят «с хвостиком» выглядел великолепно. Густые седые волосы, зачесанные на косой пробор, наполовину скрывали шрам, идущий от виска вверх и терявшийся где-то в районе макушки. На левой щеке красовался еще один неровный глубокий шрам. Щетка жестких седых усов делала верхнюю губу не такой тонкой. Массивный квадратный подбородок гладко выбрит. На Юрии Романовиче был полосатый атласный халат, под которым без труда угадывались и накачанная грудь, и широкие плечи, и рельефные бицепсы. Даже будучи в отставке, Шкотов предпочитал поддерживать себя в форме. Босые ноги по привычке расставлены на ширине плеч. Он машинально взглянул на настенные часы. Потер двумя пальцами переносицу, подавил зевок.

После того как сыщики представились и озвучили цель своего визита, Шкотов гостеприимно пригласил обоих в гостиную. Опустился в глубокое кресло на фоне окна. Справа от него на журнальном столике стояла пустая рюмка и початая бутылка бренди. На краю большой пепельницы лежала гигантских размеров потухшая сигара. Оперативники расположились на диване.

– Значит, это все-таки Кротов? – Юрий Романович неторопливо пригладил волосы. – Скажу вам честно, господа, я догадывался об этом. Я читаю газеты, смотрю телевизор… Одним словом, я в курсе того, что происходило в Москве в последние дни. Все эти разговоры о переделе сфер влияния среди криминалитета…

– Разговоры, в которые вы не верили? – уточнил Гуров. – Так?

Шкотов ответил не сразу.

– Я не задумывался об этом. Но в числе убитых значилось имя Альбины Кротовой… А потом я узнал о дезертирстве Виктора. Сопоставил два этих факта и… Вывод показался мне очевидным… Кротов взрывной. Всегда таким был… Да еще и с гипертрофированным чувством справедливости. А тут… Смерть единственной дочери. Было бы странно, если бы он остался в стороне и никак на это не среагировал. Не в его духе…

– Почему вы не пришли в полицию и не поделились своими догадками? – встрял Крячко.

– А зачем? – Шкотов даже не взглянул в его сторону. – Мои догадки – это только мои догадки. К тому же ничем не подтвержденные. Я посчитал, что со временем правоохранительные органы сами во всем разберутся… Судя по всему, так оно в итоге и произошло. Верно?

– Но после того, как погибло много людей!

– Вы все равно не смогли бы этого предотвратить, – равнодушно заметил отставной полковник. – Сержант Кротов – профессионально обученная машина для убийств. Если он решил мстить и наметил себе для этого список целей, вы могли взять его прямо при въезде в Москву, надеть наручники и отправить за решетку, но… Он все равно выбрался бы и осуществил задуманное. Кротов пошел бы до конца… До тех пор, пока его список не опустеет. Он с ним закончил?

– Этого мы не знаем, – честно признался Гуров. – И, откровенно говоря, думали, что вы сможете просветить нас в этом вопросе.

– Я? – искренне удивился Шкотов. Он все-таки взял сигару, но прикуривать ее не стал. Провел ею под носом, принюхиваясь к дорогому кубинскому табаку. Его седые усы слегка шевельнулись, как у кота, почуявшего сметану. – А как я могу просветить вас в чем-то, что мне неизвестно?

– Кротов выходил с вами на связь, когда появился в Москве? – напрямую спросил Лев, пристально глядя ему в глаза.

– Нет, конечно же, – усмехнулся Юрий Романович. – Если Кротову понадобится какая-либо помощь или просто убежище, я буду последним, к кому он обратится. А скорее, не обратится ни при каких условиях.

– Почему? Между вами был конфликт?

– И нешуточный. По сути, мое нынешнее положение – дело рук Кротова… Мне не хотелось бы вдаваться в детали… Тем более что они не имеют никакого отношения к вашему расследованию… Скажем так, в одной из плановых операций, проводимой нашим подразделением, я принял неправильное решение… В результате чего погибли люди. Не гражданские, а наши… бойцы. Кротов едва не убил меня тогда… Не знаю уж, каким чудом он сдержался… Но поставил жесткое условие: либо пуля в голову, либо отставка. Я выбрал наименьшее из зол… Так что, как видите…

– Но вы хотя бы можете предположить, где сейчас Кротов? – Гуров выдержал тактичную паузу, прежде чем задать полковнику новый вопрос. Крячко, недовольно посапывая, потянулся в карман за сигаретами. – В конце концов, любому человеку нужно что-то есть, где-то спать… По нашим данным, на квартире погибшей дочери он ни разу не объявился…

– И не объявится, – спокойно парировал Шкотов и запахнулся в свой атласный халат. – Виктор как никто другой умеет оставлять прошлое в прошлом. Даже если это его родная дочь… Он просто выключает эмоции, и все. Потому как знает, что эмоции могут погубить бойца. Поставить под угрозу план его мести… В доме, где они жили с Альбиной, остались ее вещи, ее фотографии… – Юрий Романович помолчал немного. – Если бы Кротов и решил туда наведаться, то только для того, чтобы спалить квартиру дотла. По той же причине бессмысленно подстерегать его и на могиле Альбины. Туда он тоже не придет… Никогда. Так что, выходит, вам… Хотя постойте!

Мрачное лицо Шкотова на мгновение осветилось. Он резко поднялся на ноги и прошелся к секретеру в дальнем углу гостиной. Выдвинул сначала верхний ящик, потом средний, порылся в нем пару секунд и, найдя то, что искал, удовлетворенно кивнул. Вернулся в кресло со сложенным пополам листом бумаги, положил его на журнальный столик.

– Возможно, я смогу вам помочь, господа. – Полковник в отставке гордо приосанился и наполнил рюмку. – Во время той операции, о которой я вам рассказывал, пострадал один из ближайших друзей Кротова. Андрей Бабиков. Он не погиб, но ему взрывом оторвало обе ноги. Я знал, что Бабиков – москвич… Сумел выяснить его домашний адрес и даже ездил к нему. Один раз… – Шкотов осушил рюмку. – Хотел поговорить… Принести свои извинения, что ли… Не знаю. В общем, для очистки совести, наверное… Но Андрей даже не пустил меня на порог. А вот Кротов его навещал. Почти каждый раз, когда приезжал в Москву к дочери.

– Это его адрес? – Крячко поднялся с дивана и, забрав листок с журнального столика, развернул его.

– Да, – кивнул Юрий Романович. – Я, сами понимаете, не могу знать наверняка, навещал ли его Кротов в этот раз… После случившегося… Но ведь такая вероятность не исключена? Верно?

– Верно, – согласился Гуров.

– Это недалеко. – Станислав достаточно быстро разобрал несложный почерк отставного полковника. – В районе Рязанского проспекта. За крайней станцией. Частный дом, что ли?

– Старенькая одноэтажная халупа на отшибе, – подтвердил догадку оперативника Шкотов. – Андрею она то ли от бабки досталась, то ли даже от прабабки. А много ли ему надо? Живет на мизерную пенсию… Злоупотребляет слегка… Соседи помогают.

– Незавидная участь для человека, оставившего половину своего тела в сражениях за честь нашей родины, – презрительно хмыкнул Крячко, но Юрий Романович в ответ лишь пожал плечами.

– Не от меня зависит решение подобных вопросов.

Станислав сунул листок в карман. Садиться обратно на диван не стал, считая, что на этом разговор с полковником Шкотовым можно считать законченным. Ничего более ценного отставник сообщить уже не сможет. Гуров тоже поднялся и бросил взгляд на дисплей мобильника. Звонков из управления не было, а значит, Валентенко не обнаружил никакой новой зацепки.

– Спасибо за содействие, Юрий Романович.

Шкотов проводил сыщиков до двери, шлепая по полу босыми ногами. Гуров, а следом за ним и Крячко покинули квартиру, не прощаясь с хозяином.

Двинулись в сторону Рязанского проспекта. Движение в начале второго ночи было достаточно свободным, и до нужного места они добрались минут за пятнадцать. Дом, о котором говорил Шкотов, сразу бросался в глаза. Внутри горел тусклый свет, из чего следовало, что Бабиков еще не ложился. И, возможно, был в доме не один… Крячко первым достал табельное оружие. Лев последовал его примеру. Оба сыщика, оставив «девятку» на перекрестке, направились к дому по кривой извилистой тропинке.

Электрического звонка не было, и Гуров требовательно постучал в покосившуюся дверь рукояткой пистолета. Свет в доме стал ярче, видимо, Бабиков зажег еще один светильник. До слуха оперативников донесся скрип несмазанных колес. Затем щелкнул тяжелый засов, и дверь отворилась. Сидящий в инвалидном кресле мужчина лет сорока, с большой нечесаной бородой ярко-рыжего цвета и потухшими глубоко посаженными глазами, слегка откатился назад. На нем были семейные трусы, из которых вместо ног торчали короткие обрубки, и мятая, перепачканная кетчупом майка.

– Вау! – Первым делом Бабиков оценил наставленное на него оружие. – Только не стреляйте, мужики. Обещаю, убегать я не стану.

Крячко первым шагнул в дом, но оружия не опустил. Повел носом. От хозяина за версту разило дешевым пойлом.

– В доме еще кто-то есть?

– Мухи. Хотите по ним пострелять? Валяйте! Только и мне дайте шмальнуть пару раз… Одна меня очень достала.

Гуров вошел следом за напарником, коротко кинул ему, и Станислав, обогнув сидящего в кресле-каталке мужчину, быстро двинулся в смежную комнату. Включил свет, осмотрелся… Затем проверил следующую, заглянул в санузел и завершил свой беглый осмотр на кухне. Под потолком возле лишенной плафона электрической лампочки действительно роем летали мухи. В углу негромко работал маленький допотопный телевизор. Круглый стол с потрескавшейся полировкой был сервирован на одного, и вся сервировка состояла из граненого стакана и бутылки водки. Бабиков даже ничего не использовал в качестве закуски. Он вкатился в кухню следом за Станиславом, остановился возле стола и, подхватив стакан, осушил его до дна.

– Незваных гостей с оружием не угощаю, – сразу преду-предил он. – Принцип. Так будете мух бить или как?

Крячко опустил пистолет. Гуров замер в дверном проеме и почти минуту молча смотрел на покалеченного бойца элитного подразделения. Тот плеснул себе в стакан новую порцию водки.

– Мы ищем Виктора Кротова, – коротко сообщил полковник.

– Витька-то? – пьяно вскинулся Бабиков. – А! Ну, тогда сорян, мужики, разминулись вы с ним.

– Так он был здесь?

– Был, был. А куда ему еще было податься в Москве, как не к старому армейскому товарищу? Ему теперь тут податься больше некуда… Ему теперь, после всего случившегося, вообще податься некуда.

– Так вы, стало быть, в курсе, что он натворил? – Гуров привалился плечом к косяку.

– А что он натворил? – Бабиков поднял глаза на оперативника и усмехнулся одними губами. – Наказал тех, кто ни за что ни про что угробил его единственную дочь? Так это не натворил, мужики, это он по счетам заплатил. И правильно сделал… Будь я на месте Виктора, поступил бы так же. Кстати, уверен, и вы тоже…

– Это вряд ли, – покачал головой Крячко. – Мы привыкли действовать в рамках закона.

– До тех пор, пока ваши близкие живы и здоровы. Пусть так оно и будет, мужики!

Посчитав это за тост, Бабиков ополовинил стакан, поставил его обратно на стол и прокатился до старенького дивана с двумя характерными вмятинами. Затем резко и пружинисто подтянулся на мускулистых тренированных руках и, перебросив свое тело на диван, привалился головой к подлокотнику.

– А где сейчас Кротов? – спросил Гуров.

– Уехал, – ответил Андрей. – Я ведь уже сказал вам, что вы разминулись. Буквально минут в тридцать-сорок.

– И куда направился?

– Этого я не знаю. Он не сказал, а я и не спрашивал. Возможно, в эту самую секунду Витек уже покинул город… На поезде, на самолете, автостопом… Я не в курсе… А может, покинет в течение ближайших часов. В любом случае в Москве ему делать больше нечего. Со всеми упырями, с какими он посчитал нужным разобраться, он уже разобрался… И знаете, что смешно, мужики? – Бабиков широко улыбнулся. – Ведь это вы помогли ему поставить жирную точку.

– Мы? – нахмурился Крячко.

– Именно так. У Витька был список. Список всех тех, кто причастен к смерти его дочери. Но единственное, чего он не знал, кто именно спровоцировал стрельбу в «Алмазном небе». – Андрей продолжал улыбаться. – Не знал о двух гнилых фээсбэшниках. Последней целью в списке Кротова был Гусарчик… Но он ведь шел с вами практически ноздря в ноздрю… Где-то чуть опережая, где-то чуть опаздывая. С Гусарчиком он опоздал, вы взяли его раньше. И допросили. Витек рассказал мне, как это случилось… Он стоял за окном, готовый пустить пулю в голову наркодилеру, но сначала услышал его исповедь… Так что, если бы не вы, мужики, два «оборотня в погонах» смогли бы уйти от расплаты за содеянное. Витек уехал бы сразу после убийства Гусарчика… Правда, забавно?

– Да, – глухо обронил Гуров. – Очень забавно… Но есть еще кое-что очень забавное, Андрей. Что теперь будет с Кротовым?

– А что с ним будет? – Бабиков слегка повернулся на бок, и его взгляд встретился с взглядом полковника.

– А я тебе расскажу, – вздохнул Лев. – Какими бы благородными ни были мотивы Виктора Кротова, он – преступник. Убийца… Человек в розыске. Податься, как ты сам сказал, ему теперь некуда. Вернуться в часть он не может, осесть в Москве тоже… Куда ему ехать?

– Он найдет куда. Разберется…

– Может, и так, – не стал спорить Гуров. – Но я в этом сильно сомневаюсь. Скорее всего, ему даже не удастся покинуть столицу.

– Это еще почему?

– Ориентировки на Кротова есть на каждом посту, у каждого патруля. Все возможные въезды и выезды из города блокированы. На поимку Кротова сейчас направлены все силы. – Лев блефовал, но знал, что ему достаточно сделать всего пару звонков для того, чтобы этот блеф стал реальностью. – И у каждого оперативника есть прямой приказ стрелять на поражение. Это массированная облава, Андрей. Из такой не выбираются живыми. Даже профессионалы вроде Кротова. – Он выдержал многозначительную паузу, наблюдая за тем, как в глазах Бабикова появилось более или менее осмысленное выражение. Лицо бывшего бойца невольно закаменело. – А вот теперь самое забавное, Андрей… Если Кротов рассказал тебе все, то ты должен знать, что он фактически спас жизнь мне и моему напарнику. Сегодня в доках.

– Да ладно, – хмыкнул Крячко. – Я бы и без него справился.

– Справился бы или нет – это вопрос открытый, Стас, – недовольно зыркнул на него Гуров. – А налицо есть факты. Кротов спас тебе жизнь. А потом спас жизнь мне. Слышал об этом, Андрей?

– Да. Витек сказал об этом, – кивнул Бабиков.

– А теперь ты должен дать нам шанс отплатить ему тем же.

– Это каким же образом?

– Мы с напарником должны добраться до Кротова первыми. И взять его живым. Мы – его должники и не станем открывать огонь на поражение. В отличие от других… Учитывая характер его жертв и былые заслуги перед отечеством… Я могу добиться для него более мягкого наказания. Это шанс, Андрей. Огромный шанс!.. Если ты считаешь себя другом Виктора, ты должен понимать, что он не заслужил участи быть пристреленным, как бездомная собака, где-нибудь на обочине при выезде из города.

Бабиков молча сглотнул. Покосился на стакан с водкой, затем на собственное инвалидное кресло, вновь поднял глаза на Гурова. Полковник терпеливо ждал. Напряженная пауза тянулась бесконечно долго. Целую вечность.

– Он уезжает сегодня с Казанского вокзала в половине четвертого утра. Пункт назначения мне неизвестен. Поезд и номер вагона тоже.

– Этого более чем достаточно, – кивнул Гуров. – Спасибо, Андрей. Ты сейчас действительно дал товарищу реальный шанс, это я тебе гарантирую. – Он резко развернулся и направился к выходу. – Едем, Стас!