Интимные пули

Глава 8

– Убийство в здании Главного управления уголовного розыска! Прямо у нас под носом! – бушевал Орлов, уткнувшись двумя кулаками в гладкую поверхность собственного стола. Расстегнутый китель слегка съехал набок с его правого плеча. – Это же нонсенс, лейтенант! Ты это понимаешь? Нет!.. Это даже не нонсенс, мать твою! Это катастрофа! Самая настоящая катастрофа…

– Виноват, товарищ генерал. – Конев сидел, уронив голову на грудь, и старательно избегал встречаться с генералом глазами. – Но кто же мог предположить?..

– «Кто мог предположить?» – Невразумительный лепет подчиненного распалил Орлова еще больше. Он резким движением сбросил с себя китель и не глядя швырнул его на спинку стула. Распустил узел галстука. – А ты сам не догадываешься, лейтенант? Ты и должен был предположить! Свидетель… вернее, свидетельница находилась под твоей опекой! Не чувствуешь, чем пахнет?

– Чем? – Конев все же неохотно поднял голову.

– Трибуналом, лейтенант, трибуналом. – Генерал машинально подобрал со стола одну из многочисленных папок, собрался было раскрыть ее, но передумал и швырнул обратно. Лицо Петра Николаевича сделалось бордовым, как свекла. – Дело пахнет трибуналом! Я бы даже сказал, воняет им! А мне нужен такой скандал на мои седины? Как думаешь, лейтенант?

– Товарищ генерал…

– Что?

– Я ведь предпринял все необходимые меры. По Логиновой работал профессиональный снайпер. Предотвратить покушение было нельзя. Поймите… Но мы тут же оцепили периметр, прочесали каждый квадратный метр…

– Но он все равно ушел, – не столько спросил, сколько констатировал очевидный факт генерал.

Конев сокрушенно качнул головой.

– Ушел. Профессионал – он на то и есть профессионал.

Орлов устало плюхнулся в кресло. Туго натянутая кожа скрипнула под весом его тела. Он достал из нагрудного кармана рубашки упаковку успокоительного, вытряхнул на ладонь сразу две таблетки, закинул их в рот и запил минеральной водой. Пару минут сидел молча и сосредоточенно, глядя прямо перед собой в абстрактную точку. Краснота на лице начала постепенно спадать. Лейтенант не торопился нарушать установившегося молчания. Он искренне надеялся на то, что сгустившиеся над его головой тучи понемногу рассеиваются.

– Где полковник Гуров? – Орлов откинулся на спинку стула.

– На выезде.

– Почему он не отвечает на мои звонки? Ты звонил ему?

– Так точно, – распрямился Конев. – Неоднократно. Но… Лев Иванович и мне не отвечает.

– А полковник Крячко?

– То же самое. Вернее, его телефон совсем отключен.

Генерал бросил взгляд на настенные часы. Стрелки показывали двадцать минут одиннадцатого. Петр Николаевич вновь поднялся на ноги. Энергично прошелся до двери кабинета, вернулся обратно и решительным тоном распорядился:

– Звони еще раз. Звони, пока хотя бы один из них не ответит. Какого черта? Я велел им быть у меня в десять! Почему меня никто не ставит в известность? Почему я обо всем должен узнавать в последнюю очередь? И почему полковник Гуров считает себя вправе игнорировать мои прямые распоряжения?

Лейтенант предпочел не отвечать на эти вопросы, чтобы не вызвать очередной шквал критики в собственный адрес. Он продолжал сосредоточенно, раз за разом, набирать номер Гурова.

– Я почти уверен, что они во что-то вляпались. – Орлов обращался не столько к собеседнику, сколько к самому себе. – Во что-то, во что вляпываться совсем не стоило. Во всяком случае, без моего ведома. И я ведь совершенно ясно дал понять… Хотел популярно объяснить этим упрямцам… Но нет! Каждый мнит себя вторым Шерлоком Холмсом, мать вашу! Кому нужны советы старого маразматика? Таким меня считают? Да? – Петр Николаевич замолчал, машинально пригладил реденькие волосы на макушке и строго из-под бровей взглянул на Конева. – А с тобой что прикажешь делать, лейтенант? Уволить?

Конев опустил руку с телефоном и обезоруживающе улыбнулся:

– Не получится, товарищ генерал. Я уже написал заявление… Это мое последнее дело…

– Последнее дело – и такой промах. Молодец, лейтенант! Нечего сказать! Достойное завершение карьеры…

– Почему завершение? – не согласился Конев. – Я еще ничего не решал относительно этого вопроса. Сначала свадьба, а уж потом…

– Так иди, решай! – мрачно бросил Орлов. – Чего ты тут расселся?

– Так это… Я же звоню…

– И обязательно из моего кабинета? Других мест нет, лейтенант? Или в других кабинетах теперь опасно? Постреливать у нас в управлении начали. Прямо через окна людей убивают. Так у меня в кабинете, вон, тоже окно есть. А что, если это ты пули притягиваешь, лейтенант? Выходит, моя жизнь тогда в опасности…

– Товарищ генерал…

– Иди отсюда! – махнул рукой Орлов. – Иди работай. Ищите того, кто осмелился ликвидировать свидетеля в стенах нашего здания. Землю носом ройте, но найдите мне этого дерзкого сукина сына. Ясно?

– Так точно, товарищ генерал! – Конев поспешно поднялся из-за стола и зашагал к выходу.

– И еще, лейтенант, – бросил ему в спину Орлов, когда подчиненный уже оказался на пороге кабинета. – Если дозвонишься до Гурова или Крячко, передай, чтобы они немедленно связались со мной! Немедленно! Уяснил?

Конев кивнул, вышел из кабинета и плавно прикрыл за собой дверь. Шумно выдохнул. За все время службы в угро ему еще ни разу не доводилось бывать «на ковре» у Орлова в одиночку. Вдруг телефон в правой руке завибрировал, и Конев, вздрогнув от неожиданности, бросил взгляд на дисплей. На связь прорывался полковник Гуров. Лейтенант быстро нажал кнопку соединения:

– Лев Иванович!..

– Привет, Толя! – Характерный шум свидетельствовал о том, что полковник вел разговор из машины. – Чего ты названиваешь как полоумный? Что-то случилось?

– Случилось, Лев Иванович. Вашу свидетельницу… Логинову… Ну, за которой вы просили меня присматривать. Ее убили.

– Как убили? – опешил Гуров.

– Снайперским выстрелом через окно. В вашем кабинете. Я тут же отдал приказ прочесать периметр, но убийца ушел. Бесследно. Словно растворился.

Некоторое время Гуров хранил сосредоточенное молчание. Молчал и Конев. Он ждал от полковника чего угодно, но только не этой гнетущей тишины. Затем он услышал, как Гуров негромко сказал что-то напарнику, и Крячко тут же разразился непечатной бранью.

– …Такая женщина была! Сказка! Твою же… – Это были единственные слова Станислава без мата, донесшиеся до слуха Конева.

– Да, неприятная ситуация, Толя, – наконец произнес в трубку Гуров. – Чертовски неприятная, но… Мы все виноваты в случившемся. Хотя кто мог предположить, что убийца зайдет так далеко.

– Это еще не все, Лев Иванович. Орлов рвет и мечет. Требует, чтобы вы немедленно с ним связались. Просил меня…

– С этим мы разберемся, – перебил собеседника Гуров. – Ты передал слова генерала, я тебя услышал, а в остальном… Разберемся. Я позвонил тебе по другому поводу, Толя. Хочу, чтобы ты кое-что сделал. И чем скорее, тем лучше.

– Слушаю вас, товарищ полковник.

– Мне нужна информация по делу Анатолия Бушманова, связанная с перестрелкой на его юбилее. Как можно более полная, Толя. Дело находится на балансе у ФСБ, и я понимаю, что основная часть скрыта и засекречена. Но полностью замять ее они не могли. Полазай по их сайту. Новости, комментарии… Все, что сможешь найти. Меня в первую очередь интересуют личности убитых в той перестрелке. Их шесть, Толя… И еще выясни, кто конкретно из ФСБ занимается этим расследованием.

– Хорошо. Я понял, – кивнул Конев, хотя полковник не мог этого видеть. – Максимум информации, Лев Иванович, в пределах допустимого…

– Именно.

– Считайте, уже занимаюсь этим.

Продолжая говорить с Гуровым, лейтенант спустился на этаж ниже и стремительно зашагал в направлении кабинета. Открыл дверь ключом.

– Как что-то нароешь, звони. – Лев, не прощаясь, отключил связь.

Конев сунул мобильник в карман брюк. Быстро прошел к столу, сел и включил компьютер. Лейтенант был полон решимости хоть как-то реабилитироваться за случившееся с мадам Бордо. Пальцы энергично застучали по клавиатуре. На экран выплыло окно официального сайта ФСБ. Он немного прокрутил общий текст вниз и, найдя нужные материалы, придвинул к себе блокнот и ручку.

Согласно общедоступным сведениям, расследованием происшествия в ресторане «Алмазное небо» руководил подполковник Зацепа. Сайт приводил короткие выдержки из интервью с подполковником, но Конев, пробежавшись по тексту, не почерпнул из слов Зацепы ничего интересного и значимого. Как всегда в таких случаях, звучали шаблонные фразы, избитые клише и туманные расплывчатые формулировки… Зацепа не столько разъяснял ситуацию, сколько еще больше окутывал ее загадочной аурой. Типичный принцип Федеральной службы. Лейтенант и не ожидал ничего иного. Он открыл новую вкладку, затем еще одну и еще… Пока наконец не нашел то, что интересовало полковника Гурова. Список погибших в перестрелке. Шесть имен и фамилий в черных прямоугольных рамках.

«Виктор Телегин. Восемьдесят восьмого года рождения. Официант «Алмазного неба».

«Тимофей Лычков. Восьмидесятого года рождения. Бизнесмен».

«Лариса Велиханова. Девяносто второго года рождения. Домохозяйка».

«Альбина Кротова. Девяносто восьмого года рождения. Сотрудница эскорт-сопровождения».

«Илья Говорунов. Девяносто четвертого года рождения. Сотрудник частного охранного предприятия «БАРС».

«Николай Губенко. Семьдесят пятого года рождения. Бизнесмен».

Конев старательно перенес все эти фамилии себе в блокнот. Теперь оставалось пробить по общей базе данных каждого из убитых и получить более детальную информацию. Друзья, родственники, коллеги по работе, судимости в прошлом и так далее… Он уже собирался было закрыть бесполезный для него сайт ФСБ, но в последний момент взгляд его скользнул чуть ниже и заметил список раненных в «Алмазном небе». Он был значительно шире предыдущего, где значились убитые. Секунду подумав, Конев решил занести в свой блокнот и этот список. Имена и фамилии столбиком легли на следующую страницу. На одной из фамилий оперативник невольно споткнулся…

Владимир Грачев… Широко известный в столице наркобарон по прозвищу Грач.

Конев задумчиво поковырялся тупым концом шариковой ручки у себя в ухе. Грачев… В памяти шевельнулось что-то, связанное с этим человеком. Лейтенант нахмурился. Ввел в поисковой строке имя наркобарона. Вскрыл первую же ссылку.

Грачев Владимир Константинович находился в федеральном розыске. Но самое интересное заключалось в другом. Он был объявлен в розыск на следующий день после юбилея Бушманова. Но при этом на юбилее он присутствовал, и ФСБ занесла его в список раненных в перестрелке.

– Что за хрень?!

Конев откинулся на спинку крутящегося кресла, щелкнув «мышью», вернулся на вкладку сайта Федеральной службы и, еще раз открыв интервью с подполковником Зацепой, быстро пробежался по тексту.

«Мы считаем, что Грачев мог быть причастен к перестрелке на дне рождения столичного авторитета Анатолия Бушманова, – гласила одна из выдержек в исполнении подполковника. – Однако никаких официальных подтверждений этому нет. Согласно свидетельским показаниям, Грачев был ранен, но ни в одну из больниц он не обращался. Согласитесь, это наводит на определенные размышления… То есть фактически Владимир Константинович в настоящий момент считается без вести пропавшим… Мы посчитали своим долгом объявить Грачева в федеральный розыск. Никакой иной информацией следствие пока не располагает. Версия находится в стадии разработки».

Конев поднялся на ноги и прошелся по кабинету. Ладонью взъерошил себе волосы. Мысли роем проносились в его голове. На столе вдруг зазвонил внутренний телефон, и он неохотно поднял трубку:

– Конев слушает…

– Конев еще что-нибудь делает кроме того как слушать? – пророкотал генерал Орлов. – Баклуши бьешь, лейтенант? Положил на все с прибором?

– Никак нет, товарищ генерал. Я…

– Дозвонился до Гурова?

– Ну… – Конев замялся. – Нет. Еще нет, товарищ генерал. Продолжаю пытаться.

– Пытайся лучше! Мне нужен Гуров! – безапелляционно заявил Орлов. – Или он, или Крячко. Звони без перерыва. Пока не будет результата.

– Понял, товарищ генерал.