Ирландские танцы

Глава 16 Американские зонтики

— И еще одна маленькая деталь, — сообщил Холминов. — Некоторые из ранее зарегистрированных членов различных союзов сообщают, что они нынче проходят перерегистрацию.

— А с чего вдруг? — рассеянно поинтересовался я.

Сегодня я сумел найти время, чтобы встретиться со своим редактором и издателем. Дело, начатое еще Потылицыным, развивалось успешно. Те две газеты и альманах, что мы учредили еще в прошлом году, уже не просто сводили в ноль все расходы, но и начали давать прибыль. Пока не очень большую, но уже хорошо.

Ну да, прибыль — штука хорошая, но главное, зачем я создавал печатные органы эмиграции — устранение потенциальных конкурентов, способных создавать собственные СМИ, а они, как известно, способствуют организации политических партий. А еще — это средство пропаганды и агитации за рубежом. Сегодня мне нужно было отдать кое-что в печать. Пара рассказов Пришвина, фельетон Толстого, а также стихотворения из творческого наследия безвременно ушедшего Маяковского. Были и другие материалы, но над ними следовало еще поработать. Мне самому некогда, пусть Холминов озадачит этим кого-нибудь из сотрудников.

— Николай Николаевич, который младший, решил создать свою собственную организацию, которая объединяет всех русских офицеров, оказавшихся за границей. Пока ее именуют Корпусом Российского Офицерства. Сокращенно — КРО.

— А кто такой Николай Николаевич? — спросил я. — Судя по имени и отчеству, некто, принадлежащий к дому Романовых?

Холминов посмотрел на меня слегка укоризненно. Верно, сейчас спросит — а разве в учительских семинариях не изучают генеалогию? Нет, не изучают. А где ее вообще изучают? Мне что, нарисовать генеалогическое дерево дома Романовых? Так там черт ногу сломит, вторую вывернет.

Но Алексей не стал издеваться над необразованным недоучителем, а принялся разъяснять:

— Николай Николаевич — прямой потомок императора Николая Павловича, внук его младшего сына. По мнению многих монархистов, именно он имеет самые большие права на императорскую корону. Но ему противостоят сторонники великого князя Кирилла Владимировича.

К счастью, про «императора» Кирилла я помнил. Кирилл Владимирович тоже является внуком, только уже Александра Второго. Если не ошибаюсь, папаша Кирилла был вторым сыном в семье императора, значит, он больше всех имеет прав на престол. Правда, имеется маленькая деталь — Кирилл женился на своей двоюродной сестре, да еще и разведенной даме, без воли императора. Скандал. Но Николай Александрович простил своего двоюродного брата и восстановил его в правах наследника. Так что, теперь монархистам есть чем заняться — считается ли Кирилл законным наследником, или нет? Чисто юридически, так вроде и да, но любой закон можно вывернуть так, что можно сказать и нет.

Но меня генеалогические выкладки волновали меньше всего. Куда больше обеспокоило намерение экс-великого князя создать новую организацию. Я тут старался, понимаете ли, вносил раскол в ряды эмигрантов, а они раз — и объединятся. Вот уж чего бы я не хотел в этой истории, так это создания РОВС. Не скажу, что это будет такой уж могущественный враг для моей страны, но неприятностей он доставит. РОВС — это мощная организация, с филиалами во всех частях света, с собственной разведкой и контрразведкой, с учебными заведениями. Виктора Ларионова уже не будет, но найдутся другие отморозки, способные зайти в СССР и устроить террористический акт. А чем опасен терроризм, так это тем, что внушает страх в обывателя и создает ненужные надежды для противников советской власти.

И пусть мне сто раз скажут, что во время Великой Отечественной войны РОВС боролся не с Россией, а с большевиками, так мне без разницы. Борешься с моей армией — борешься со страной. Нет уж, гадину надо давить в зародыше.

— А что реально получается? — спросил я.

— Пока только на бумаге. Чтобы создавать свою организацию, Николаю Николаевичу нужны деньги. С деньгами у него туго, а где их брать, он не знает. Пока наскреб только на представительство в Париже, да на зарплату секретарю. Слышал краем уха, что Николай Николаевич хочет сотрудничать с Врангелем. А у того деньги должны быть.

Не думаю, что у барона остались средства. Впрочем, кто его знает? Врангель, в моей истории, подчистую выгреб зернохранилища и Херсонской губернии и Крыма, а выручку отдал французам. И здесь генерал Кутепов уже почти распродал остатки флота, на котором остатки белой армии ушли из Крыма. Но, опять-таки, кораблей было в разы меньше, нежели в прошлый раз и, соответственно, оплата получилась куда скуднее. Так ведь и эмигрантов оказалось гораздо меньше, значит, и ртов голодных мало.

Значит, по максимуму — у Врангеля какие-то средства есть. Скорее всего, должно хватить и на расходы по организации приличного офиса, на почту и на содержание персонала. А вот хватит ли на создание своей газеты?

— Да, товарищ начальник, нам уже поступило предложение о сотрудничестве с КРО. Предлагают стать рупором новой организации. Уже имеем первый заказ — напечатать отдельными изданиями устав и программу Корпуса. Готовы заплатить десять тысяч франков, если тираж будет не меньше трех тысяч экземпляров. Я прикинул — прибыль составит пять тысяч франков.

— А почему они сразу в типографию не пойдут? — удивился я. — Могли бы сразу отдельной брошюрой издать. И раза бы в два дешевле вышло. Сам же сказал — у них денег нет.

— Они бы и пошли, но в типографиях нехватка русских наборщиков, — пояснил Холминов. — Помните, сколько мы с Вадимом промучились, пока своих наборщиков не нашли? И шрифт только у нас имеется. А устав и программа им позарез нужны, а иначе, какая это организация, если нет уставных документов?

Да, я про такие тонкости уже и забыл. Потылицын проявил огромную энергию, чтобы изыскать в Европе кириллицу, а потом отыскал старичка-метранпажа. И программные документы нужны, Холминов прав. Чтобы обеспечить организацию финансированием, нужно предъявить потенциальным спонсорам цели и задачи. А наборщики, умеющие верстать русские шрифты, еще понабегут.

Интересное предложение. А пожалуй, что можно и согласиться. Если не мы, так белогвардейцы отыщут для себя другую газету, а то и сами начнут издавать какой-нибудь «Царь-колокол». А так у нас будет простор для маневров. Плохо, разумеется, что придется печатать антисоветчину, но почему бы и нет? В Париже ее и так все печатают, а нам от нее ни тепло, ни холодно, зато мы антисоветские газеты в Россию начнем возить и распространять их там в огромном количестве! Правда, эмиграции за это придется платить. И за издание, и за перевозку. За что бы еще с них содрать денежку?

Пересылку на родину я обеспечу, а там… Ну, там у нас как раз вторичная переработка бумаги отлажена. Так что, двойная польза. А еще… кто нам потом помешает объявить, что антисоветская газета печатается на деньги большевиков? Хм… пожалуй, о создании КРО нужно докладывать в Москву, а вот про сотрудничество я пока промолчу. Потом, при личной встрече доложу Дзержинскому.

— Алексей Юрьевич, соглашайся, — кивнул я. — Какую им газетку отдадим, чтобы не жалко?

— Я почему-то так и подумал, — усмехнулся Холминов. — Можем предложить им «Парижского московита». У нее все равно тираж маленький, но хотя бы концы с концами сводит. Я бы ее вообще закрыл, но как вспомню, каково было оформлять — так и жалко. А еще в нее Тэффи свои опусы шлет.

— Тэффи — это хорошо.

— Кстати, поступило предложение из Крыма, от редактора альманаха «Боспор Киммерийский». Очень хочет напечататься в Париже, но не знает как…

Мысленно содрогнувшись, спросил:

— Случайно, не Иванаев?

— Он самый. А вы откуда знаете?

— Читал я этот альманах. Господин Иванаев предлагает захватить Босфор и Дарданеллы силами Красной армии и нашего флота, водрузить на всех мечетях Стамбула наши флаги, а потом отдать проливы Крымской республике. А еще он писал про дива, которого Дмитрий Донской приручил и использовал против татар на Куликовом поле.

Что-там еще Иванаев писал? Кажется, о водолазах у Александра Невского и о боевых псах в армии Александра Македонского. Псы, кстати, и сумели повернуть вспять слонов Дария третьего во время решающей битвы с персами.

— Иванаев предлагает проложить винопровод по дну Средиземного и Черного морей, чтобы гнать в Советскую Россию вино из Италии и Франции. Дескать — там вино очень дешево и его много, а у нас его маловато и настоящее вино дорогое. А то, что разные сорта вина смешаются, это ерунда. В России и не такое выпьют.

Винопровод? Ну, это еще ничего. Ладно, что не спиртопровод по дну Атлантики, чтобы гнать несчастным алкоголикам Соединенных штатов самогонку из России. Или использовать чукчей, чтобы возили спирт через замерзший Берингов пролив.

— Олег Васильевич, а почему бы нам свою типографию не купить? Мы бы тогда могли здорово сэкономить.

— Так я бы не возражал. А деньги отыщешь? — поинтересовался я.

У нас в самом начале был уговор с бывшими офицерами, превратившимися в парижских издателей. Я им даю первоначальный капитал, помогаю с раскруткой в первые два месяца, а потом они начинают получать прибыль и, потихонечку, делится ею с торгпредством. У меня не благотворительная контора и денег на типографию не дам. Я как раз и планировал, что сегодня заполучу с Холминова пару-тройку тысяч франков.

— Ну, если вы позволите пару месяцев долги вам не отдавать, да я бы еще нашу прибыль туда присовокупил, то можно купить в рассрочку. Присмотрел одну — на ладан дышит, но хозяин хочет получить за нее сорок тысяч франков. Но зато в ней и оборудование, и персонал. Поторгуюсь немного, тогда и за тридцать сумею взять.

— Тогда берите, — махнул я рукой, вздохнув — опять остался без прибыли. Но что поделать? Если будет своя типография, то почему бы в ней не печатать еще и «Накануне»? Не дешевле ли это нам выйдет, нежели искать типографию в Берлине? Надо все обсчитать.

А из Холминова, пусть он и бывший инженер-электрик, получается неплохой делец. Про Потылицына тоже дурного слова не скажу, он работает добросовестно, но без огонька, без души. Понятно, он разведчик, а не торгаш.

Оставив Холминова заниматься текущими делами, поехал в Латинский квартал. А вдруг появились новости от Семенцова?

Водитель, услышав адрес, забеспокоился:

— Олег Васильевич, а стоит ли вам туда ехать, да еще под вечер? Да и зачем вам туда? Вы же свой орден почетного легиона не собираетесь закладывать?

— А что такое? — удивился я. Не помню, чтобы начальники отчитывались перед водителями, но парень беспокоится. Волнуется из-за невесты?

Владимир Иванович замялся, видимо, обдумывал — говорить или нет?

— Товарищ поручик, сказали А, говорите и Б, — строго приказал я.

— Да тут такое дело… — неохотно принялся рассказывать бывший бронетехник. — Я тут с хозяйкой с этой знакомство завел — с белобрысой стервой. Она попросила, чтобы я ей помог выручку отнести. Вечер, все-таки, а у девки с собой будет тыщ десять франков (не стала Мария Николаевна указывать настоящую сумму!), а я сам не смог, мне господин, то есть, товарищ Кузьменко приказал в управление колониального министерства ехать, бумаги какие-то забрать, так я товарищей попросил. Я с ними тут сдружился, парни хорошие. Крепкие оба, спортсмены, германскую прошли, а еще и Ледяной поход пережили. Пошли они по моей просьбе, а в лавке антикварной какие-то люди сидят. И ни с того, ни с сего, начали они моих друзей лупцевать. Будь их поменьше, ребята бы справились, а там человек пять было. А еще оказалось, что это знакомые мадмуазель Семеновской.

Я еле-еле сдержал смех. Интересная подача информации.

— И как они себя чувствуют, ваши товарищи?

— А, как они себя чувствуют, если у Мишки два ребра сломано, а у Сашки ключица? Я уж половину аванса, что мне в торгпредстве выдали, на докторов и на лекарства отдал. Неловко как-то, что я их туда послал. Вроде, я теперь еще и виноват. А им ведь еще и работать нужно!

— Так вы беспокоитесь, что я в антикварном салоне застану каких-нибудь бандитов?

— Ну не бандитов, а этих, которые знакомые мадмуазель… Вы и так недавно с кем-то повздорили. Вон, бланш еще не сошел.

А бланш, благодаря бодяге (или бадяге, как правильно?) и стараниям Светланы Николаевны почти исчез уже. Так, легкая желтизна. При случае можно сказать, что это пигментное пятно. Вот, вылезло отчего-то.

— Спасибо за беспокойство, товарищ, но в антикварном салоне бандитов не встречу. Если только не считать саму хозяйку за бандитку.

— Я же ей предложение сделал, а она вроде не отказала. А теперь думаю — а стоит ли жениться на девушке, у которой в друзьях бандиты?

— Ну, тут уж вам самому решать, — дипломатично отозвался я.

— Я, поначалу-то предложение сделал, думая, что она мне Станислава моего за сорок франков обратно-то и вернет. Нет, уперлась. Мол — меньше, чем за семьдесят не верну, а коли на торгах выставлю, за орден и сто получу. Вот ведь, стерва! А поначалу сказала, что за сто лишь Георгий пойдет, для иноверцев.

Мне опять стоило некоторых усилий сдержать смех. Ай да Мария! Личная жизнь — это одно, а бизнес — есть бизнес.

— Так вы, поручик, ей предложение сделали, чтобы орден вернуть? Не маловато ли, чтобы свободы лишиться?

— Н-ну, может и так, — протянул Лоботрясов.

— А если бы она согласилась, а вы только пошутить хотели?

— Так где бы она меня потом отыскала? Париж большой.

Я герой! Уже в который раз за сегодня удерживаю себя в рамках приличия. Плохо подпоручик знает Марию Семеновскую. Ежели, она себе что-то в голову вобьет, то хрен ты это из нее выбьешь. Проверил на собственной шкуре.

Сегодня зашел удачно. Покупателей нет, витрины уже застеклили, а Мария, опять отправив Гилтонаса в кафе, сообщила:

— Письмо я показывать не стану, я его сожгла, как получила, но наизусть помню. Итак, Андрей сообщает, что он закупил английские зонтики американского производства на двести тонн, а к ним запасные спицы на триста тонн. Еще присовокупил, но уже от себя, что приобрел сельскохозяйственной техники на шесть тонн, а к ним запасные части — еще на двести.

Я немного поморгал, усваивая услышанное и пытаясь перевести шифр гражданина Семенцова на нормальный язык. Зонты английской конструкции, скорее всего, винтовки Энфилд. Если винтовок двести тонн, то сколько в штуках? Вес нетто и вес брутто. Сколько весит один энфилд? Не помню, но пусть будет килограмма четыре. Значит, Семенцов закупил пятьдесят тысяч стволов? И патронов… по сколько на ствол? По двести штук, что ли? Ладно, в штуках пусть повстанцы считают.

Ну, Андрей Николаевич, не мелочится. Сельскохозяйственная техника? А, так это пулеметы Кольт-Браунинг. Пулеметов на шесть тонн, это сколько? Сам пулемет весит пуд, но к нему еще здоровенная станина, килограмм двадцать, если не больше. Штук сто? Полторы сотни? И патроны в лентах, а ленты в коробках должны быть. Но если ленты неснаряженные, патроны россыпью. Запасные части — это ленты с коробками, а еще к ним патроны. Патроны стандартные, подойдут и к винтовкам. А чего Семенцов их отдельно считал? Скорее всего, покупал все отдельно, на разных складах.

— Брат написал, что в английский порт доставлять нельзя, — деловито сказала Мария.

Ну, это я и сам понимаю. В крупных портах таможенная служба отлажена, а в мелких, вроде Порт-Эллена, груз не спрячешь. Стало быть, восточное побережье Ирландии.

Мадмуазель Семеновская между тем продолжала читать наставления:

— Лучше всего выгружать со шлюпок в какой-нибудь безлюдной бухте на восточном побережье Ирландии. Желательно, поближе к Лондондерри. Брат написал, что он нанял трамп на полторы тысячи тонн. Через океан такой пароходик за две недели дойдет. От вас нужно указать место доставки и выгрузки груза. Как трамп из порта выйдет, брат телеграмму даст, чтобы встречали. А уж по времени получается — плюс-минус сутки. Ну, а еще погода.

Я покивал. Пятьдесят тысяч винтовок и полторы сотни пулеметов Ирландию свободной не сделают. А вот хлопот британцам добавят. И это хорошо. Хотя, что касается свободы… А ведь как знать, может у ИРА что-то и выйдет? И выйдет, если они внутри себя перестанут собачиться.