Исход

6

«Гордость Маккенны», линкор класса «Маккенна»

Армада Исхода

Глубокая Периферия

19 июля 2785 года

– Что ты здесь делаешь? – спросил Андрей и заполошенно приподнялся с койки. Он потряс головой, так что в глазах ненадолго потемнело, а шея заболела. Он чувствовал себя неважно и хватал ртом воздух. У дверей кто-то задвигался и послышался тот же голос, который секунду назад разбудил его.

Дежурный свет коридорных ламп представлял силуэт Николая разрезанным на несколько частей. Глубокие тени, протянувшиеся по профилю брата, напоминали Андрею чёрную дыру. Он снова встряхнулся и проснулся окончательно. К сожалению, тёмное предчувствие, мучившее его во сне, не исчезло.

– Отец хочет тебя видеть, – сказал Николай.

Наша первая встреча за месяц, и это всё, что он мне может сказать?

– Сейчас, в такое время? – Андрей оборвал движение, которым инстинктивно отреагировал на заявление Николая, и повернулся к своему брату. – Мы что, только что прыгнули?

– Да.

– Но мы же совершили прыжок всего лишь восемь часов назад! Почему мы оторвались от флота?

Чёрная фигура у дверей покачала головой. Объяснений можно было не дожидаться. Не здесь.

В кратчайший срок Андрей привёл себя в порядок. Наперекор строжайшему запрету, Николай перенёс вес тела на пятки, чтобы оторвать магнитные подошвы от пола, и оттолкнулся. «Это срочно» – вот и всё, что смог услышать Андрей, когда Николай ракетой понесся по коридору. Андрей немедленно последовал за ним и оба с головоломной скоростью помчались по переходам. Слава Богу, ни на кого не наткнулись.

Неожиданно для Андрея, Николай проскочил мимо служебного кабинета их отца. Вместо этого они завернули в центральный коридор, который вёл в направлении мостика. Наконец, Николай прервал их полет и прилепился магнитными подошвами к полу. Братья вступили на мостик.

Андрей немедленно обратил внимание, что здесь происходило что-то весьма серьёзное. Суетливая деятельность наполняла пространство гудением. Такой активности мостик не переживал со времени их первого старта с Нового Самарканда девять месяцев назад. Офицеры штаба сновали между стоящими у терминалов техниками и голотанком, где генерал, похоже, изучал звёздную карту. Многочисленные электронные экраны буквально извергали фонтаны информации.

Николай и Андрей двинулись к центру мостика, маневрируя в этом людском водовороте и избегая генеральских ординарцев. Они приблизились к голотанку, у которого коммодор Ильсон как раз делал доклад генералу.

– Мне было бы достаточно ста часов. Другие командиры тоже докладывают, что сотни часов им хватит.

– У вас есть семьдесят, – ответил генерал командирским тоном, с тем неуловимым нюансом голоса, которого Андрей давненько уже у него не слыхал. Первые признаки распада – так же, как и на всем флоте. Сейчас перед ними стоял главнокомандующий СОЗЛ – человек, нанесший сокрушительное поражение Республике Пограничных Миров, человек, который вел корабль за кораблем, волну за волной сквозь тысячи смертей, в атаку на Терру. Все, как встарь.

Коммодор Ильсон скорчил гримасу, словно получив пощечину, однако без лишних слов отдал честь и отступил назад.

– Сэр, – обратился Николай к генералу и идеальным движением вскинул руку в салюте. Андрей поспешил последовать его примеру, пролаял приветствие и застыл по стойке «смирно». Оба молодых человека прождали несколько бесконечных минут, пока погруженный в свои мысли генерал глядел на голокарту.

Краем глаза Андрей смог заметить и узнать некоторые части карты. На ней был четко отмечен курс, которым следовала армада Исхода сквозь Периферию с того момента, как она оставила позади Синдикат Драконов. Чтобы облегчить навигацию, карта была расчерчена слабо светящимися пунктирами сети астрографических координат. Несколько линий возможных прыжковых маршрутов были раскрашены в разные цвета. Они выглядели бессистемными, а их исходный пункт лежал далеко в стороне от флота. Внимание Андрея привлекла мигающая курсорная точка, расположеная в двух прыжках от нынешнего положения армады. За нами кто-то следует? Маловероятно. Что тут, в таком случае, творится?

– Лейтенант Керенский, подойдите сюда, пожалуйста, – сказал генерал. Я уж и не припомню, когда он меня в последний раз называл по званию и фамилии. Андрей немедленно сделал шаг вперед. Нехорошее предчувствие усилилось.

– Что вы видите?

Чтобы убедиться, что он ничего не упустил, Андрей ещё раз оглядел голографическое изображение.

– Маршрут, который мы прошли до сегодняшнего дня. – И?

– Что-то находится в двух прыжках от нашей нынешней позиции. Нас преследуют?

– Нет.

Трудно поверить, какой упрек может скрываться в таком коротком слове. Нажим в генеральском голосе. Поспешность, с которой Николай меня поднял и доставил сюда. Я уж не говорю о внеплановом прыжке.

Обычно система жизнеобеспечения заботилась о том, чтобы на борту корабля никому не приходилось потеть: здесь всегда царила одинаковая приятная прохлада. Но несмотря на контролируемые климатические условия, на лице Андрея можно было заметить первые признаки беспокойства: тонкая полоска пота покрыла его верхнюю губу.

– Катализ, – бесцветным тоном произнес генерал.

Этот ответ выстрелил в Андрея, словно рыболовный крючок в летучую рыбу – крючок, снабженный маленькими металлическими зазубринами, вцепившимися в его тело. Это слово вытащило на поверхность его худшие опасения, безжалостно ткнуло его носом в факты. В глубинах своего сознания он всё это осознавал, боялся – и все равно не хотел верить. Слишком свеж ещё был рубец от раны.

Андрей сглотнул. Ничего не произошло. Он сглотнул ещё раз, отчаянно стараясь освободить перехваченное горло.

– Началось? – Да.

– Насколько худо?

– Достаточно погано. Не так плохо, как я сперва ожидал, но достаточно погано. Андрей снова внимательно взглянул на карту, ещё раз изучил различные проекции.

– Они дважды прыгнули вдоль нашего курса в обратную сторону. В тот момент, когда армада делала очередной прыжок.

– Верно, – от взгляда генерала у Андрея кровь застыла в жилах.

– Но откуда нам знать, в какую сторону они прыгнули? – ответил он. Воспользовавшись возможностью, он отвел глаза от стального взгляда генерала, вновь обернувшись к карте. – Как мы узнаем, где они сейчас находятся, если они прыгнули прочь от нас? – Генерал явно не собирался отвечать. Андрей лихорадочно соображал. – Сообщение?

Генерал покачал головой.

– Мы послали на «Гермес» агента с одним из четырёх «чёрных ящиков», которые у нас имелись. До сих пор от него ничего не поступало.

– Но как тогда?

Лицо генерала оставалось невыразительным.

– Именно это вы и должны мне сказать, лейтенант.

Андрей тяжело сглотнул. Он заметил, как пот, покрывший тем временем и его лоб, потерял сцепление с его кожей и готов был вот-вот поддаться микрогравитации. В растерянности он выпалил первую же мысль, которая пришла к нему в голову – просто, чтобы показать, что он старается думать:

– Мы использовали наши литиевые термоядерные батареи.

– Правильно. Так же, как и они. «Гермес», «Принц Евгений» и ещё семь кораблей.

– Адмирал Воток, – немедленно заключил Андрей. Ему показалось, что напускное безразличие генерала на мгновение дало трещину.

– Да. Хитрая скотина. Он выбрал только те суда, у которых есть литиевые батареи. Это дало ему два прыжка преимущества, а мы сами при этом тоже удалились от него на прыжок.

– Он старался как можно больше увеличить расстояние между нами и собой – на тот случай, если мы прыгнем за ним.

– Точно.

Андрей собрался с силами и глянул генералу в лицо.

– Но сэр, почему бы нам не дать им попросту уйти?

– Потому что ты идио… – Николай оказался прерван прежде, чем смог договорить до конца. Молниеносно поднятый указательный палец генерала заставил брата Андрея вновь застыть по стойке «смирно», как соляной столб.

– Потому что они имеют весьма неплохое представление о том, куда движется армада. Может быть, это продлится ещё довольно долго, однако в недалеком будущем кто-нибудь из лордов Великих Домов обязательно предпримет попытку последовать за нами.

Плечи генерала опустились и он отвел от Андрея глаза.

Так он делает только, если… Он что-то от меня скрывает. Хотя аргумент этот и был довольно весомым, однако, принимая во внимание состояние боевой тревоги, объявленное на линкоре, оно должно было быть обосновано ещё чем-то. Зарядить двигатель за семьдесят часов! Это же чистейшее безумие!

Андрей вновь попытался привести в порядок мечущиеся мысли. Он судорожно попытался осознать все, что генерал хотя и имел в виду, но не высказал вслух. Ему вспомнилось посещение генеральского кабинета и огромная куча донесений, сообщавших о тяжелейших проблемах. Заключительная дискуссия о судьбе армады Исхода, которая грозит развалиться. Андрей видел несколько вариантов развития, которые лежали в пределах возможного, учитывая доступный ему массив информации. Внезапно в его мыслях всплыло воспоминание о том моменте, когда генерал в последний раз так же старался избежать его взгляда.

Путч Амариса. Республика Пограничных Миров. Это происходит всегда, когда он делает что-то, что ему страшно не по душе – и всё равно, у него нет иного выхода. Ради высшего блага и в осознании тех шрамов, которые получает его душа, когда он принимает ответственность за страшные последствия на себя, чтобы множеству других людей стало лучше.

Андрей не мог найти подходящих слов, однако был шокирован при виде такой жертвы. Шокирован своим отцом. И своим братом, в котором распознал такое же чувство, такое же стремление, пусть и в иной, отчужденной до неузнаваемости, форме. Сам Андрей на подобные жертвы готов не был. Его лицо горело стыдом.

Он шумно выдохнул и вдруг понял.

– Вы начали преследование, – медленно заговорил он, – и это и есть повод к тому, что вы совершили немедленный прыжок вместе с боевым отрядом.

– Точно так, – теперь, в этом почти шепчущем ответе, боль была слышна совершенно отчетливо.

– Если вы этого не станете делать, – продолжил Андрей и попытался упорядочить хаос мыслей в своей голове в хотя бы примерно логичную последовательность, – остатки флота развалятся. Все будут думать, что бунт останется без последствий, потому что вы ничего не предприняли. В надежде, что во Внутренней Сфере они всё-таки будут чувствовать себя в большей безопасности, многие станут поворачивать один за другим. И каждый раз они будут проглочены. Какой Дом успеет первым получить такую возможность, тот и дорвется до них, использует их и, может быть, даже уничтожит.

Генерал вновь перевел взгляд на Андрея. В воспаленных глазах блестела искра удовлетворения.

– Так и есть. Чтобы спасти флот, я должен уничтожить бунтовщиков.

– Но как? Я имею в виду – откуда нам знать, что адмирал немедленно повернул назад во Внутреннюю Сферу?

Андрей склонился вперед. Его рука, словно призрак, задвигалась внутри голограммы.

– Хмм… Наш путь не назовешь самым прямым, – продолжил он задумчиво. Его палец следовал теперь извилистой линии, которая удалялась, виляя то в направлении, то против часовой стрелки, от Синдиката Драконов. Вскорости она все-таки избрала исключительно направление по часовой стрелке, и изгибалась все дальше, пока не вышла на новый виток. Андрей для сравнения оглянулся на обозначенное место пребывания бунтовщиков и провел пальцем прямую линию до ближайшей планеты Куриты – Гревенхейдж.

– Этот путь – явно самый короткий, – сказал генерал. Его лицо смягчилось, когда он напряженно следил за тем, как Андрей пытается поставить себя в положение адмирала. Генерал, казалось, чувствовал, что его сын старается его не подвести.

– Слишком явно. Он знает это. Он знает, что вы это тоже знаете.

– Это можно предположить, – ответил генерал.

Андрей сконцентрировался, но ему не удалось разрубить этот гордиев узел. Он тихонько покачал головой и мельчайшие капельки пота разлетелись по сторонам. Они влетели по воздуху в голограмму, коротко вспыхнули, словно маленькие звёздочки, и исчезли.

– Я… – начал Андрей, но просто не смог больше ничего сказать. Он пристыженно опустил глаза.

– Мы достанем их здесь, – сказал генерал и указал на точку, лежащую гораздо ниже границы Синдиката. Система находилось примерно на полпути между планетой Гревенхейдж и тем местом, где армада покинула Синдикат так много месяцев тому назад. Граница Синдиката хотя и находилась на расстоянии всего нескольких прыжков, но сам сектор лежал глубоко в пространстве Периферии.

– Я не понимаю, – на этот раз Андрей заставил себя закончить фразу.

– Адмирал Воток слишком нетерпелив. Он всегда был таким. На Аполло, на Терре… Он и сейчас станет проявлять нетерпение. Может быть, он знает, что я буду это предполагать. Тогда он продвинется ещё на пару двойных прыжков по курсу, обратному курсу Исхода. Но долго он не сможет идти этим путем, потому что мы сможем его тогда догнать. Так что в скором времени он должен будет отправиться прямо во Внутреннюю Сферу.

– Но как мы сможем в таком случае его догнать? – Андрей запутался.

– Мы прыгнули обратно в эту систему, потому что её солнце обладает интенсивным излучением и позволяет сократить время подзарядки аккумуляторов, – генерал изменил несколько установок в голотанке и в нём появилась линия, которую Андрей смог увидеть издалека. Она пролегала вкривь и вкось, как будто кто-то впервые упражнялся в прыжковой навигации, не будучи знаком с программным обеспечением.

У Андрея словно спали шоры с глаз.

– Звёздные системы с жёстким излучением.

– Именно. Из-за того, что мы проходим почти вдвое больше систем, чем Воток, нам приходится производить бесконечные расчеты. Но я доверяю нашему астрокартографическому отделению. Мы выйдем против него. Именно здесь.

– Откуда вы можете это так точно знать? Как вы можете быть столь уверены? – спросил Андрей и поднял взгляд, чтобы заглянуть своему отцу в глаза.

– Я просто знаю, – уверенность в словах генерала могла сдвинуть с места целые миры. Он сбрасывал с тронов страшнейших тиранов, уничтожая их империи. Андрей сам себе казался в этот момент маленьким ребёнком – лицом к лицу с величайшим полководцем, каких только видела когда-нибудь Внутренняя Сфера. Благоговение перед великим генералом затмило взор Андрея – больше он не мог обнаружить ни малейшего сходства между собой и своим отцом.

Что-то изменилось в глазах генерала, они стали холодными и жёсткими. Он немного отвёл взгляд от Андрея. Вот. Опять этот момент. Он должен что-то совершить, даже если этого совсем не желает. Андрей на мгновение усомнился, зачем он вообще здесь стоит, и его охватило темное предчувствие.

– И вы, лейтенант Керенский, сможете из первых рук ознакомиться с последствиями ваших решений. Вы примете участие в охоте на бунтовщиков.

– И в их казни, – без всякой необходимости добавил Николай.