Искушение герцога

Глава двенадцатая

— Как приятно, что я сумел тебя рассмешить! — сердито проворчал Хантер.

Сэйнт хохотал уже добрых пять минут и все не мог остановиться. Единственное, что мешало Хантеру поколотить мерзкого весельчака, — это присутствие Кэтрин. За много лет она насмотрелась всяких безобразных сцен, поэтому тузить одного из лучших друзей в его же гостиной было бы непростительно.

— Прости меня, дружище, — с трудом выговорил, все еще задыхаясь от смеха, Сэйнт. — Так сколько раз ты сумел проворонить свою даму?

— Я ее не проворонил, — возразил Хантер. — Она ушла вместе со своими слугами, а я не побежал за ней следом. У леди Грейс имеется прискорбная привычка все время куда-то исчезать.

— И давно вы помолвлены с этой молодой леди? — спросила Кэтрин.

Хантер затравленно посмотрел на нее.

— С тех пор, как мне исполнилось двенадцать.

Серые глаза Кэтрин округлились от удивления, когда она про себя подсчитала прошедшие с тех пор годы.

— Для помолвки девятнадцать лет — это очень долго. За все то время, что вы оказывали покровительство «Золотой жемчужине», вы и словом не обмолвились об этом брачном контракте. — Этот мягкий укор Хантер воспринял очень болезненно, хотя и вполне заслужил его.

— Не хочу вас обидеть, уважаемая госпожа, но ведь отношения у нас были чисто деловыми. Вы предоставляли мне девочек для развлечений, а я щедро с вами расплачивался, — напомнил он.

Сэйнт тихонько выругался и зарычал — ясное дело, его злило напоминание о том, что жена некогда продавала богатым господам греховные удовольствия. Кэтрин положила руку на предплечье мужа. Этот жест нежности помешал супругу порвать Хантера на части, и Хантер был ей за это признателен. У него не было ни малейшего желания затевать драку с близким другом.

— Вы, разумеется, правы, — согласилась маркиза.

Ее улыбка поблекла и стала не такой радушной, как прежде. Хантер же сразу пожалел о сказанном. Он пришел просить у них помощи, а не огорчать воспоминаниями о прошлом.

— Даже будь мы друзьями, вы бы, скорее всего, ничего не услышали о леди Грейс Киэрли, — примирительно сказал Хантер и вздохнул. — Я вообще редко о ней говорил даже с самыми задушевными друзьями. Сэйнт подтвердит, что это чистая правда.

— Так и есть, — сказал Сэйнт, еще не вполне остыв. — И все-таки он должен перед тобой извиниться.

— Мне этого не требуется, — покачала головой Кэтрин, прежде чем Хантер успел открыть рот. — И ты, пожалуйста, не настаивай, — добавила она, чувствуя, что муж намерен настаивать на своем независимо от ее желания. — Он всегда был добрым другом для нас обоих и наших тайн не выдаст, в этом я не сомневаюсь.

— Вы меня пристыдили, миледи. — Хантер предпочел бы получить от нее пощечину за свое бессердечное замечание.

— Вот как! — отозвалась она. — Вы же были там в ту ночь, когда мой муж повздорил с Малкастером и Ройлсом. Вы, Хантер, достойно наказали их за то, что они обидели одну из моих девочек, и даже сумели им втолковать, что если они станут об этом распространяться, то их жалкая жизнь может резко оборваться. Я многим вам обязана.

— Это за что же? — Хантер нахмурился.

— Вы с Фростом уберегли Сэйнта от больших неприятностей, — ответила Кэтрин, бросив короткий взгляд на мужа, — ведь он чуть не совершил глупость — хотел вызвать Малкастера на дуэль. Этот джентльмен по сей день держится от него подальше, не желая сердить никого из числа «порочных лордов».

— Ройлс так и не рассказал ему всю правду о тебе, — сказал Сэйнт глуховатым от еще бурлящего в нем гнева голосом.

— В этом я ничуть не сомневаюсь. — Ее серые глаза посветлели от сдерживаемого смеха. — В противном случае оба они, как мне думается, пали бы жертвами печальных обстоятельств.

— Если Малкастер когда-нибудь догадается, что знавал тебя под именем мадам Венна, мне придется не просто сломать ему челюсть, — совершенно серьезно заявил Сэйнт.

— А я смогу показать тебе парочку мест и даже больше, где можно надежно спрятать труп. — И Сэйнт, и Хантер воззрились на нее в мрачном недоумении, и Кэтрин объяснила: — А что вас так удивляет? Содержать бордель — дело небезопасное. Это было одной из причин, по которым я закрыла «Золотую жемчужину». — Пора было менять тему разговора. — Расскажите же мне подробнее о вашей леди Грейс.

— Герцог шел за нами по пятам.

Грейс и Розмари так и не поехали к себе. Рядом был парк, и экономка настояла на том, чтобы узнать все подробности подальше от чужих ушей.

— Я в этом не уверена, — возразила Грейс. — Он ведь уже успел к тому времени купить цветы. Мне доподлинно известно, что его светлость хорошо знаком со всеми цветочницами в городе.

В тот день, когда они впервые случайно встретились, герцог оказался в этих краях потому, что собирался купить цветы для кого-то. Сегодня он сам сказал, что идет в гости — и ему, конечно же, каждый раз требовался небольшой залог любви. Никто не смог бы убедить Грейс, что цветы, которые он ей вручил, с самого начала предназначались для нее.

— Милая моя, — ласково произнесла Розмари, увидев на лице госпожи все признаки сильного огорчения, — вы были такой крошкой, когда появился на свет этот брачный контракт. Герцог тоже был совсем еще мальчишкой. А бабушка у него была женщиной властной. Ее побаивались и взрослые мужчины, так что подчинить своей воле двенадцатилетнего паренька ей было нетрудно.

— К чему вы ведете, Розмари?

— Вы же знаете, что моим мнением тогда никто не поинтересовался, — заговорила Розмари после некоторого колебания, не желая причинять госпоже лишнюю боль. — А я могла бы кое-что сказать вашему деду, если бы он согласился меня выслушать. Теперь-то ясно, что старая герцогиня должна была бы подождать, пока вы подрастете, и только потом связывать вас брачными узами со своим внуком. Наверное, герцог куда с большим желанием смотрел бы на брак с вами, ежели бы хоть одним глазком увидел, какой красавицей вы стали.

Грейс вспомнила миниатюру, которую несколько лет назад подарил ей мистер Портер на день рождения. На том портрете его светлость был моложе, чем она сейчас, но было ясно, что этот юноша вот-вот превратится в великолепного мужчину. Она помнила каждую черточку его красивого лица, помнила цвет глаз и волос, соблазнительный изгиб его губ. И сколько же лет она мечтала о том, чтобы он ее поцеловал?

«А когда мы с Хантером наконец встретились, ни один не узнал другого».

В детстве ей грезилось, что они — половинки одного целого. Пусть и разделенные в течение долгих лет, их сердца потянутся друг к другу. Поэты-романтики написали горы чуши на эту тему. Грейс решила, что, когда вернется во Фретуэлл-холл, сожжет все эти книги, из-за которых свалилась с небес на землю и больно ушиблась.

Боже праведный, а ведь это очень больно — больнее, чем она могла предположить!

— Помните ту миниатюру, которую преподнес мне мистер Портер? — спросила Грейс, изо всех сил притворяясь спокойной. — Он сказал, что герцогу очень хотелось подарить мне свой портрет.

Мистер Портер тогда покривил душой из благих побуждений. Ему хотелось доставить радость бедной девочке, которая утратила всех близких, а потом стала сомневаться и в том, что герцог испытывает к ней нежные чувства.

Хотя Грейс ни за что не хотела этого признать, природа за прошедшее время еще больше украсила того человека, вокруг которого вращались все ее мечты о семье и семейном счастье.

— По правде говоря, я ее уж и позабыла, — ответила Розмари на вопрос о миниатюре. — Мне казалось, вы забросили эту безделицу в пустой ящик комода и давным-давно на нее не глядели.

Грейс поморщилась: она сама попалась в ловушку детского обмана. Не объяснять же теперь Розмари, что она достала миниатюру из ящика через час-другой после того, как бросила ее туда! Портрет герцога и теперь принадлежал к числу самых дорогих для нее сокровищ. Она даже в Лондон взяла его с собой, хотя и была уверена, что едет добиваться полного освобождения от навязанного брачного договора.

— Ну, забросила. — Она дернула плечиком. — И тем не менее я всю жизнь терпеливо ждала, когда этот мужчина попросит моей руки. Так удивительно ли, что я время от времени доставала эту безделицу и любовалась лицом того джентльмена, которого выбрали мне в супруги?

— О чем вы? — Розмари придвинулась ближе. — Мне казалось, мы приехали в Лондон для того, чтобы вам не пришлось выходить замуж за этого негодяя.

— Так и есть! — воскликнула Грейс, встревоженная тем, что после встречи с герцогом ее раздирают на части противоречивые чувства. — Я именно это и делаю. Но герцог повел себя неожиданно — я-то рассчитывала, что мой отказ его обрадует.

— Разве я должна напоминать вам, что в Ковент-Гардене его светлость, скорее всего, охотился за красотками? — Экономка беззвучно выругалась. — Разве вам нужны еще доказательства того, что Хантсли — закоренелый развратник? Нетрудно догадаться, что у него немало любовниц, за юбки которых держатся не меньше дюжины бастардов!

При мысли об этом сердце Грейс сжалось. Она была так глупа, что воображала, будто герцог станет хранить верность женщине, на которой и не собирался жениться.

— И что же, по-вашему, мне следует делать? — требовательно спросила она, стараясь гневом погасить слезы. — Леди Нетерли согласилась помочь мне подыскать мужа. Герцогу Хантсли, как стало ясно, доверять нельзя. А я не могу позволить себе допустить ошибку — ведь дядюшка интригует, стараясь завладеть моим наследством.

— Ну вот, узнаю мою девочку, — проговорила Розмари, прижимая Грейс к своей груди. — Мы уже пришли в себя после всех треволнений, так что я предлагаю вернуться в дом и поесть немного. Вот когда вы почувствуете себя бодрее, мы и обсудим, что надо делать дальше.

— Верно, — согласилась Грейс со старой служанкой, которая повела ее к карете. — Вы так заботитесь обо мне, Розмари! Даже не знаю, что бы я без вас делала.

— Если на то будет Божья воля, и не потребуется узнать, — сказала та.

Ближе этой женщины, заменившей Грейс мать, у нее никого не было.

— Честно говоря, я мало что знаю о леди Грейс, — признался Хантер, глядя в глаза маркизе Сэйнтхилл. — И это только моя вина. Портер регулярно посылал мне отчеты, да только я редко их читал.

Ему вполне достаточно было того, что девочка сыта, одета и получает должное образование.

— Но ведь вы девятнадцать лет получали эти непрочитанные отчеты!

По всему выходило, что остается только нанять кого-нибудь, кто хорошенько поколотил бы его — за то, что он полностью пренебрегал девушкой, у которой никого, кроме него, не было.

— Это так, — отозвался Хантер, потемнев лицом, несмотря на то что в тоне маркизы не было упрека. — Поймите, Кэтрин, нас обручили совсем детьми. С тех пор прошло уже много-много лет.

— Будет тебе издеваться над Хантером, любовь моя! — сказал Сэйнт, устраиваясь на диване рядом с женой. Казалось, он не в силах находиться от нее на расстоянии. — Разве ты сама не видишь, что он раскаивается в своем небрежении?

Это было не совсем так, но не возражать же Сэйнту! Тогда Хантер предстал бы в очень невыгодном свете.

— Я несу за нее ответственность.

— А задумывались ли вы над тем, — Кэтрин сжала руки, — что леди Грейс может пожелать найти себе другого мужчину, который больше подходит ее нежной натуре?

— В роли свахи решила выступить леди Нетерли. И все же леди Грейс придется пережить разочарование, — сказал Хантер, чуть ли не с удовольствием предвкушая грядущую баталию. — Договор заключен, надо его выполнять.

— Ну, для тебя это связано не столько с молодой леди, сколько с твоим кузеном, — не к месту заметил Сэйнт.

«Да, я не допущу, чтобы этот мерзавец оказался в выигрыше!»

— Какая разница? — сказал он, поморщившись. — Леди Грейс станет моей герцогиней.

«Однако она считает, что я ее подвел».

Хантер не привык проигрывать, как и обманывать чьи-то ожидания, поэтому сердился на леди Грейс еще сильнее. А Кэтрин, сама того не желая, усугубила состояние Хантера, поселив в его душе чувство, которое он не хотел туда впускать.

Жалость.

— Вас волнует ее участь! — проговорила Кэтрин с удивлением, которое снова будто плетью стегануло Хантера.

— А что же Портер? — спросил Сэйнт, прежде чем Хантер успел ответить. — Наверное, она обратится к нему в надежде, что он поможет найти способ расторгнуть брачный контракт?

— Такое возможно. — Хантер подергал душивший его галстук. — Сегодня я заезжал к нему, оставил секретарю записку. Он должен дать мне знать сразу же, как только ему станет что-нибудь известно о леди Грейс.

Дверь гостиной приотворилась, вошел дворецкий Сэйнтхиллов.

— Прошу простить меня за вторжение, милорд. Прибыла маркиза Нетерли, настаивает на том, чтобы увидеться с вами незамедлительно.

— На церемонии нет времени, добрый человек, — донесся из прихожей голос леди Нетерли. — Сэйнтхилл ни за что меня не прогонит, поскольку я приехала обсудить дело, касающееся «порочных лордов».

Сэйнт и Хантер обменялись взглядами. Хантер лишь пожал плечами, не представляя себе, какими вестями так не терпится поделиться с Сэйнтом матушке Вейна. Ее неожиданный визит был даже к лучшему — он ведь все равно собирался попозже заехать к старой леди.

— Просите, — велел Сэйнт дворецкому. Все трое встали, ожидая появления достопочтенной леди.

— Давно пора! — проворчала леди Нетерли, переступая порог гостиной и тяжело опираясь на свою палку. — Я уже слишком стара ждать... Сэйнт, милый мой мальчик! Как я рада тебя видеть! — Сэйнт наклонился, чтобы она могла поцеловать его. — И Кэтрин... этот цвет вам очень идет. Он оттеняет ваши глаза.

— Благодарю вас, леди Нетерли, — просто сказала Кэтрин. — Присаживайтесь, будьте любезны. Мы как раз собирались распорядиться, чтобы подавали чай.

Хантер не мог не восхититься ею: можно было подумать, что маркиза провела всю жизнь в сельской глуши. Из всех ролей, которые умела играть Кэтрин, эта удавалась ей, пожалуй, лучше всего. Ею все восхищались, но самое главное — они с Сэйнтом были счастливы.

— Воистину, это перст Божий! — с громадным облегчением воскликнула леди Нетерли, заметив Хантера. — Я ведь сначала заехала к тебе, но никто не мог сказать, когда ты вернешься.

— Вы искали меня? — спросил Хантер, взяв старую маркизу под руку и подводя ее к креслу.

— Право, так и было, милый мальчик, — ответила она, указывая Хантеру место подле себя. — Это уже четвертый дом, куда я заехала. Не застав тебя дома, я поехала в «Нокс»...

— Вы ездили в клуб? — спросил, проходя мимо них, Сэйнт и покачал головой. Дамы в «Нокс» не допускались. Должно быть, Берус, управляющий, немало огорчился, увидев на пороге старую маркизу.

— Да, — кивнула она. — Еще я заезжала к сыну и к Дэру. Ни у того ни у другого визитеров сегодня не было. Я решила заехать еще к тебе с Кэтрин, а потом возвращаться домой.

— Что же произошло такого важного, что вы обшарили в поисках меня весь Лондон? — спросил встревоженный Хантер.

Леди Нетерли достала из рукава кружевной платочек и промокнула лицо.

— Речь идет о леди Грейс.

— Да что случилось? — воскликнул Хантер, вскакивая на ноги.

— Сядьте, Хантер, — велела Кэтрин тоном, не допускающим возражений. — Скажите, леди Нетерли, это правда, что леди Грейс просила вас подыскать ей мужа?

— Абсолютная правда. Она девушка очень красивая, да и манеры у нее безупречные. Нисколько не сомневаюсь, что сумею найти ей достойного супруга уже в этом сезоне.

Хантер сделал глубокий вдох, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. Если он задушит старуху, все сочтут его мерзавцем. Он попробовал зайти с другой стороны:

— Как я понимаю, вы привезли какое-то сообщение от леди Грейс?

— Сообщение? — Глаза старой маркизы были словно подернуты туманом. — Ах нет, не от леди Грейс. Я спешила сообщить тебе и твоим друзьям, Хантер, что надвигаются неприятности.

— Вы, миледи, — не первая, кто говорит мне такие вещи. — Хантер прикрыл глаза рукой.

— И не последняя. Я хотела предупредить, что в Лондон прикатил твой кузен, — сообщила леди Нетерли, не отводя взгляда от Хантера. — Слухи долетели и до него. Ему известно, что твоя леди не рада предстоящему браку и надеется расторгнуть договор.

— Что же кузен?

Впрочем, Хантер и без того уже все понял.

— Он готов поддержать ее в этом деле. — Леди Нетерли вздохнула.

— Черта с два у него это получится! — выкрикнул Хантер.