Испорченный...

Глава 22. Паршиво

Примерно через пять минут к назначенному месту приехал Лерсон и я взобралась в его машину.

— Теперь направляйся в Карнку, — сказала ему. Возможно, я говорила слишком жестко. Приказывала. Но, честно, сейчас не время чертовой мягкости и дружеских бесед. — Наши уже там?

— Частично. Те, кому я успел дозвониться, едут туда. Я сказал, чтобы они связывались друг с другом и передавали новость о месте встречи.

— Как Джаянд?

— Не очень хорошо, но жив. Я с ним не разговаривал. Меня в палату не пустили.

Я до онемения в пальцах сжала телефон, на экране которого все еще высвечивалось «Помпей». Ненавижу. В это мгновение мне хотелось убить его собственными руками и, когда мы въезжали на улицы Карнки, я поймала себя на мысли, что мне нравилось это место хотя бы потому, что тут не было Помпея.

Было бы идеально, если бы этот ублюдок вообще исчез. Отправился в ад, просто перестал существовать. Так, чтобы больше никогда и нигде его не встретить.

— Тут сверни направо, — я указала Лерсону дорогу, подавшись вперед. Проклятье, он водил, как полный мудак. Чуть не выехал на тротуар. Лучше бы я села за руль. — Остановись тут.

Как только парень припарковался, я сказала ему, чтобы он сидел в машине, после чего направилась в бар. В такое раннее время он казался пустым. Никчемным. Затхлым.

Но на самом деле этот бар в себе таил куда больше, чем можно было увидеть с первого взгляда. Он являлся сердцем Карнки. Его владельцем являлся здешний вожак.

Сказать, что к нему было непросто попасть, значит, ничего не сказать. Местные верзилы остановили меня, но, явно поняв, кто я, сказали ждать на месте. Прошло несколько минут и меня под присмотром отвели в кабинет, в котором находился Он.

Высокий парень с медными волосами и очень смуглой кожей. Одетый в клетчатую рубашку, поверх серой футболки. Вожак Карнки. Тот, кого все называли Черным. Когда я зашла, он стоял у окна, спиной ко мне, и даже не повернулся.

— Как я понимаю, ты Нуб. — его голос был спокойнее и немного мягче, чем я представляла. Но не стоило этим обманываться. — Что понадобилось названному брату Помпея на моей территории?

— Жаль тебя расстраивать, но братом больше он меня не считает. Наши пути разошлись. Семейная ссора, случается. — ответила я, усевшись за свободный стул, и заметила, как скользнул взгляд Черного в мою сторону. — Он объявил меня и мою стаю изгоями. Это уже почти каждый знает, но ты можешь проверить.

— И ты пришел сюда для того, чтобы искать защиты?

— Как можно желать получить ее в районе, который вот-вот порвут Помпей или Вавилон? — я саркастично улыбнулась, замечая, что Черный оскалился. Я ударила по его больному месту. Кровоточащей ране. — Ты намного слабее их двоих. Если кто-то из них зайдет в этот район, любая стая здесь потеряет остатки власти. До сих пор этого не произошло лишь по той причине, что они ведут войну друг с другом, а не с тобой. А ты сидишь и просто ждешь свой хреновый конец.

Альфа, наконец развернулся. Приблизившись ко мне, он наклонился вперед и одной рукой оперся об стол.

— Скажи, пожалуйста, по какой причине я все еще не вышвырнул тебя в окно? — спросил он, уничтожая меня взглядом, карих глаз. Они у него были необычными. С темными вкраплениями.

— Потому, что я тебе нужен, а ты нужен мне.

— С хрена ли я в тебе нуждаюсь?

Я достала телефон. Проверяла сообщения и пропущенные звонки от парней из моей стаи.

— Сначала я скажу, зачем мне нужен ты. Так получилось, что я перешел дорогу не только Помпею, но и Вавилону. Они вдвоем хотят меня убить.

— Ты либо сумасшедший, либо врешь. — Черный перебил меня, усмехнувшись. — В таком случае ты уже должен быть мертв. Что ты сделал?

— Отрекся от Помпея и предал его. Вавилону я тоже причинил сильные неприятности, но это не то, о чем так просто можно рассказать. Мне было бы плевать на все это, но на данный момент под угрозой моя стая, а я сделаю все, чтобы она уцелела. Так получилось, что Карнка — единственная территория, в которой нас пока не тронет ни Помпей, ни Вавилон. Поэтому я тут.

— Значит, ты все-таки тут хочешь защиты?

— Ты точно не можешь мне ее дать, — я иронично приподняла уголки губ, пролистывая оставшиеся сообщения в телефоне. — Рано или поздно Помпей с Вавилоном или договорятся, или один победит второго. После этого Карнке конец. Ты для них значимым соперником не являешься. Позволь моей стае тут остаться и я помогу твоему району уцелеть.

— Что ты можешь? — Черный смотрел на меня скептически. В прочем, на меня всю жизнь только такие взгляды и были направлены. Не сказала бы, что меня это хоть как-то цепляло.

— Многое. Я очень хорошо знаю Помпея. Его мысли. Ходы. Силы и возможности. Будучи рядом с ним, я так же наслышан о Вавилоне. К тому же, если наши стаи объединятся, возможность противостоять им, увеличится.

Черный позволил мне и моей стае остаться в Карнке. Для меня это не стало чем-то удивительным. В конце концов, его ждала практически такая же участь, как и меня. Нам обоим уже терять нечего. Это объединяло. Ставило общую цель.

Конечно, от него продолжала исходить сильная напряженность. Это тоже было ожидаемо и к тому, что его люди продолжали присматривать за мной, я отнеслась с безразличием. Главное то, что Черный выделил здание, заброшенный отель, в котором моя стая могла остановиться и посчитать его своим временным домом. Безопасностью. Пусть и не долгосрочной.

— Что ты делаешь? — услышав вопрос Лерсона, я подняла голову и села на полу, по которому только валялась, заглядывая под кровать и стулья. Из-за этого была вся в грязи. Видно, что отель очень давно пустовал. Номер, который я забрала для себя, делая спальней, был покрыт толстым слоем пыли.

— Ищу свой телефон. Ты его не видел?

— Нет. Давай я позвоню тебе. Найдешь по звуку.

— Бесполезно. Он отключен. Заряд сел.

Я поднялась на ноги и вышла в коридор. Я была уверена в том, что оставила телефон на кровати, но уже теперь, черт раздери, сомневалась в этом из-за чего побрела искать его по всем комнатам отеля, в которых сегодня бывала.

Парни из стаи уже обжились тут и вовсю шумели. Радости не наблюдалось. Скорее, взбудораженность и сильное напряжение, из-за чего ко мне то и дело подходили. Задавали вопросы. Интересовались тем, что будет дальше.

Я отвечала коротко. Говорила, что позже все объясню и продолжала искать телефон, ведь как раз сейчас в нем критически нуждалась. Следовало позвонить тем парням из стаи, которые еще не приехали и узнать, как у них дела. Не дай бог их уже поймали люди Помпея.

Обойдя весь отель и не найдя телефон, я выругалась, после чего вернулась в свой номер. Стоило мне это сделать, как я тут же увидела вещь, которую искала.

Телефон лежал на тумбочке.

— Какого черта? Я что, вообще ослеп? — спросила у самой себя, стиснув зубы.

— Вообще-то твоего телефона тут не было, — Лерсон тоже зашел в номер. Все это время он вместе со мной расхаживал по отелю, помогая мне в поисках. — Это я точно помню. Я же когда зашел к тебе, сел на тумбочку. Может, кто-то из парней нашел его и принес сюда.

Последние слова парня пролетели мимо моих ушей, так как я заметила то, что заставило напрячься.

Мой телефон был включен, хотя я прекрасно помнила, что оставляла его без заряда.

Сняв блокировку, я пролистнула вкладки и в голос, громко произнесла несколько злых ругательств.

— Что такое? — спросил Лерсон, сдвинув брови.

— Мой телефон пуст. Кто-то взял и удалил из него все. Звонки, сообщения, контакты… — я пролистнула еще несколько вкладок и увидела, что даже снимки были стерты. В принципе, там ничего особенного не хранилось. Кроме фотографий спящего Помпея, которых теперь тоже не было. — Кто, черт раздери, это сделал?

— Ты уверен? Может, у тебя просто внутренности телефона слетели?

Сомнения Лерсона я прекрасно понимала. Признать то, что кто-то из наших мог что-то такое сделать, все равно что признать наличие крысы среди нас.

Конечно, в отеле было много людей Черного, но у меня на телефоне стоял блок. Чужой человек не мог знать пароль. Да и кто-то из стаи тоже.

Может, это действительно была поломка телефона.

Я обернулась к Лерсону, но не успела ничего сказать. В коридоре поднялся такой шум, будто там пронеслось цунами и уже в следующее мгновение дверь распахнулась и в мой номер ворвался взбудораженный Нери.

— Охренеть, Помпея посадили! — он произнес это с радостью и горящими глазами.

— Что? — я приподняла бровь, думая, что ослышалась.

— Помпея посадили. Собираются дать ему пожизненное. Сейчас все об этом говорят. Оказывается, он был меченным. Представляешь? И у него уже не было двух меток, а сейчас убрали третью, — это Нери сказал Лерсону, который выглядел таким же ошарашенным, как и я. Мне же Нери сказал: — Нуб, так вот, что ты придумал. Посадил его. Сдал полиции. А мы все гадали, что ты собираешься делать.

— Угомонись и нормально скажи, что ты, черт раздери имеешь ввиду, — я схватила Нери за грудки. Он был куда выше меня и шире в плечах, но это не помешало мне сильно дернуть его.

— Какого черта, Нуб? — Нери широко раскрыл глаза. — Я вообще-то сам пришел к тебе, чтобы узнать подробности. Это же твой план посадить Помпея и он сработал. Конечно, еще будет суд, но говорят, что там без шансов.

— Какой к чертям мой план? — я стиснула зубы. — Я ничего не делал.

— А? — Нери округлил глаза. — То есть, это как? Или, подожди… Это тайна? Я имею ввиду, что его сдал ты? Так все об этом знают. Есть видео на котором ты выходишь из участка. Но, знаешь, к черту это. Помпей за решеткой и мы спасены. Это главное.

Мне казалось, что Нери, как минимум, обдолбался и нес несусветную чушь. Помпея посадили? Сняли третью метку? Есть какое-то видео со мной?

Вот только те слова, которые сказал он являлись вирусными. О них твердили все со стаи.

Видео мне тоже показали. Качество превосходное и снято оно было днем, поэтому меня там прекрасно видно.

Вот только, это была не я.

Конечно, сходство было настолько сильным, что в пору было бы предположить, что у меня провалы в памяти. Вот только, существовало одно огромное «Но».

На видео «я» выходила из Мрака. Так мы называли главный полицейский участок города, который был насквозь напичкан датчиками. Если бы я вошла туда, сразу бы стало ясно, что я омега.

Поэтому вход туда мне был воспрещен.

Мне понадобилось время, чтобы переварить все это. То, что Помпея посадили и то, что меня явно кто-то подставил. Какого черта?

— Почему ты не рассказал, что собираешься сделать что-то такое? — спросил Лерсон найдя меня на лестнице, где я сидела в одиночестве, раз за разом просматривая это чертово видео.

— Я этого не делал, — сказала, зло стиснув зубы.

— Слушай, я понимаю, что нечто такое лучше держать в тайне. Парни радуются, думая, что теперь спасены поскольку Помпей в тюрьме, но они не учли один очень важный момент. Его стая порвет нас за то, что ты сдал копам их вожака. Поэтому нечто такое реально лучше отрицать, но мы сейчас тут одни и можем поговорить начистоту. Нам с этой хренью срочно нужно что-то делать.

Лерсон мне не верил. Дьявол. Мне вообще никто не верил.

А ведь доказать свою правоту было проще простого. Просто показать, что я омега, а, значит, в здание Мрака зайти не могла. Из этого следовало, что видео подделка.

Вот только я этого сделать не могла.

— Лерсон, слушай меня внимательно. Я не сдавал Помпея. Да, я знал, что он меченый. Мне об этом стало известно примерно полгода назад и то случайно, но я бы в жизни не пошел бы в участок. Это как в грязь окунуться. Да и ты думаешь, что я не понимаю, что такое только ухудшило бы положение нашей стаи?

— Но видео…

— На нем не я, — сказала твердо. Зло. На грани гребанной ярости.

Лерсон шумно выдохнул и ладонью растрепал волосы.

— Ты мне веришь? — я отложила телефон в сторону и посмотрела на парня.

— У меня нет повода считать, что в такой ситуации ты будешь мне врать. Я слишком хорошо и давно тебя знаю. Но в таком случае все ужас как сложно и мы в полной жопе.

В этом я была полностью согласна с ним. Чертовски сильно хотелось напиться, но вместо этого мы с Лерсоном сходили на кухню и там заварили кофе. После этого вернулись на лестницу и начали ставить множество предположений касательно того, что сейчас происходит.

Вот только ни к чему не пришли.

Разве что сделали вывод — все очень и очень паршиво.

В ближайшее время мне свернут шею и порвут на части.

— Если честно, я сам все еще не могу поверить в то, что Помпея посадили, — сказал Лерсон, допивая свой кофе. — Как-то дико это понимать. Особенно трудно поверить, что ему дадут пожизненное, но без третьей метки других вариантов быть не может.

— Мне на него плевать, — сказала, закрывая глаза. Проклятье, как же я устала. Но Лерсону говорила чистую правду. Пусть Помпей сдохнет за решеткой. Он это заслужил.

— Почему ты не рассказывал о том, что Помпей меченый?

— Почему я должен был это делать? — я с раздражением посмотрела на парня. — Меня считают стукачом, но я таким не являюсь, и, как бы я не ненавидел Помпея, личную информацию никогда не вынесу. После такого я сам себя уважать не буду.

Против воли я вспомнила о том, как узнала про метки Помпея и о том, что у него уже отсутствовали две из трех. Тогда многое стало на свои места. Например, то, что он никогда не бывал в барах. Но сама новость стала для меня адом. Как же сильно я тогда переживала за него.

А сейчас мне было глубоко безразлично.

Глубоко внутри я желала ему куда более худшей участи.

Следующие дни пролетели в сумбуре. Парни из стаи праздновали. Отмечали то, что Помпей за решеткой, хотя суд еще был впереди. Естественно, все понимали, что приговор будет однозначным — пожизненное. С мечеными иначе быть не могло. Из-за чего все парили от счастья. Придурки. И когда до них дойдет, что все хуже, чем было?

Наверное, следовало собрать их и вправить мозги, но пока что у меня не было на это времени. Да и лучше так, чем они будут пропитаны паникой, которая точно возникнет, как только они поймут настоящее положение дел.

Как вишенка на торте мое тело опять начало сбоить. Я этому несказанно «обрадовалась» и с угрюмым лицом полезла в свою сумку за таблетками.

Приняла подавители и сев на пол рядом со своей сумкой, много думала.

Помпея посадят. После этого Вавилону уже ничто не будет мешать войти в Карнку. Он еще не знал, что мы тут, но рано или поздно это станет известно.

Тогда он меня порвет, а убивая вожака он так же уничтожит и стаю.

Черт, как же все сложно. План был, но он пошел к чертям и единственное, что я сейчас понимала особенно ясно, это то, что мне следовало встретиться с Вавилоном. Поговорить. По возможности сосредоточить его внимание на нашей проблеме с меткой. Может, договориться с ним.

Я поднялась на ноги и поплелась искать Лерсона.

— Я ненадолго уйду. Надеюсь, что вернусь не позднее, чем через сутки, — сказала ему. В ответ получила множество вопросов, касающихся того, куда я собралась. — Мне нужно забрать нечто очень важное. Я возьму твою машину.

Выезжая из Карнки, я достала телефон и, остановившись на светофоре в своей опустевшей телефонной книге нашла номер Вавилона, который ранее взяла у Черного.

Недолго думая, написала Вавилону сообщение:

“Это Нуб. Я знаю, что ты меня ищешь. Я буду у себя дома. Приезжай ко мне и мы поговорим”.

По дороге я настраивала себя на то, что может произойти все, что угодно. Так и было. Стоило мне подъехать к своему дому и выйти из машины, как меня тут же схватили и забросили в багажник джипа.

После длительной и крайне некомфортной поездки, меня оттуда вытащили и поволокли к огромному особняку. Отбиться от трех огромных мужиков я не могла, но хотя бы одному сломала нос. Этим добилась того, что меня с особой грубостью протащили по коридору и с такой силой зашвырнули в комнату, что я перекатилась по полу, столкнувшись со столом.

Промычав от боли и злости, я приподнялась на руках и тут же увидела Вавилона.

— Черт… — вырвалось у меня.

Он стоял около окна. Огромный, мрачный, как само пекло. Сейчас одетый лишь в штаны, низко сидящие на бедрах. Капли воды на смуглой коже подсказывали, что альфа только вышел из душа. А я, смотря на его полуобнаженное, мощное тело, мысленно ужаснулась. Сколько же в нем скрывалось бесконтрольной силы?

Мне не дали подняться и, грубо подтащив к батарее, просто приковали к ней, надев на руки наручники.

— Да ты что? — вырвалось у меня. — Судя по этому, предполагаю, легким наш разговор не будет? Между прочим, я написал тебе вполне вежливое сообщение, и надеялся на дружескую беседу.

Вавилон жестом отправил громил вон из комнаты. Когда он приблизился ко мне, я напряглась, подумав, что он сейчас меня хорошенько приложит, но он просто остановился рядом со мной, и чтобы не разговаривать с его ногами, мне пришлось поднять голову. Унизительно, черт побери. Я не собиралась вставать перед ним на колени.

— О чем мне с тобой говорить, отброс? Человек, которого я вижу перед собой, хуже драной собаки, потому что та, хотя бы, не кусает кормящую ее руку. Я отдавал за тебя территорию, защитив от Помпея, и не позволив тебя судить, но ты свалил и позже умудрился сдать бывшего вожака и брата копам.

— Послушай…

— С такими, как ты не разговаривают. Таких, как ты, убивают. Даже то, что я принимаю тебя в этом доме, слишком большая честь для тебя. — продолжил с нажимом Вавилон, и я поморщилась. — Все, что тебя спасает — метка. Но и ее скоро не станет. На что ты надеялся, не пойму?

— Черт, да на нормальный разговор я наделся! — не выдержав, шикнула я. — Послушай, убежал я от тебя, потому что так сложились обстоятельства. В другом случае я бы с места не сдвинулся. Что касается Помпея — я не сдавал его копам, черт побери, потому что…

Я прервалась, выдохнув и прикрыв глаза. Как объяснить? Если бы Вавилон знал, что я скрывающаяся омега, он бы понял, что я не могла пойти в Мрак и предать Помпея. Он бы понял, что я и шагу не успела бы ступить за рамки, как меня бы повязали.

— … Это какая-то ошибка. Я видел то видео. Но я бы никогда не пошел к копам, поэтому, во всем этом есть что-то странное.

Черт. Я видела, как едва приподнялась в ответ бровь Вавилона, но взгляд остался таким же ледяным, как и прежде.

— Льешь мне в уши какое-то собачье дерьмо.

— Да иди ты к черту. — не выдержала я. Блядь. Говорить с Вавилоном, все равно что в бетонную стену лбом долбиться. На что я надеялась, когда писала ему? — Не хочешь нормально говорить, скажу следующее: метку ты вряд ли сейчас снимешь, поэтому, если попробуешь задержать меня тут, я всем разболтаю, что ты отмечен со мной. Разбирайся потом со слухами, как хочешь, мне уже плевать. Я и так изгой.

Вавилон присел передо мной на корточки с усмешкой на лице.

Ого. Он снизошел.

— Похоже, ты мечтаешь, чтобы тебе вырвали язык.

— Для этого тебе придется позвать людей. Ты даже прикасаться ко мне брезгуешь. В прошлый раз ты потрепал меня, стукнув об стол, сегодня тебе противно дотрагиваться до такого, как я. Прежде, чем мне вырвут язык, я успею сказать, что хотел стать твоей королевой. Ты ведь остался единственным лидером в этом городе. Считай, что королем. Черт. Насколько же это должно быть почетно?

— Насколько же у тебя грязный рот, отброс.

— Я тебя им поцеловал, кстати.

— Завались к хренам. — его взгляд пронзил меня насквозь, как ледяной шип.

— Сначала ответь — я правильно понял, что ты так брезгуешь прикасаться ко мне, что даже лично не ударишь?

Не знаю, какой он знак подал, но в ту же секунду, как Вавилон выпрямился, закончив говорить, дверь в комнату открылась и зашли те трое громил.

— В подвал его. — приказал он, а я прикрыла глаза.

Твою ж мать.

— Ты пожалеешь. — произнесла я напоследок, когда они подхватили меня, как безвольную марионетку и куда-то поволокли. — Клянусь, я превращу твою жизнь в ад, Вавилон.

Спустя несколько минут меня бросили на пол. Бетонный, холодный. Я приподняла голову, пытаясь осмотреться, но дверь закрылась и свет, идущий из коридора, исчез. Это помещение поглотила темнота.

На ватных ногах я поднялась и поковыляла вдоль стены. Подергала за ручку двери. Попыталась наощупь изучить это место. Сыро и холодно. Пусто. Сейчас тут были лишь я и стены.

Прислонившись спиной к сырой стене, я медленно выдохнула.

— Хорошо. Думаешь, сломаешь меня? Хрен тебе, чертов ублюдок.

Время в этом подвале не ощущалось, но било по мне бесконечно долгими мыслями. Из-за сырости и холода прежние ушибы, полученные мною от альф, начали ныть и отдаваться болью. Я думала, что еще несколько дней, и я просто отморожу себе почки.

Но я была бы не против, если бы это было бы моей единственной проблемой. Но, нет, у меня их имелось выше крыши.

Телефон у меня не забрали. Я временами доставала его, но никому позвонить не могла. Сети не было.

Когда дверь опять открылась, я поднялась на ноги, но не успела ничего рассмотреть. Меня опять подхватили и вновь поволокли. Зашвырнули в какую-то комнату, но теперь мне удалось удержаться на ногах.

Вавилон сидел в кресле за своим столом. Около диванов расхаживал незнакомый мужчина. Стоило мне оказаться в этой комнате, как он тут же посмотрел на меня.

— Это он? — спросил незнакомец. — Тот, с кем вас связало меткой?

— Да, — ответил альфа, не отрывая взгляда от голографического экрана на столе. Там сейчас виднелись тысячи строк.

— Интересная внешность, — мужчина окинул меня взглядом, после чего протянул мне руку: — Меня зовут Найджел Холд. Врач. Буду заниматься вашей меткой. Вернее, пытаться ее снять.

— Можешь не разговаривать с ним. Перед тобой не человек, — Вавилон сказал это с безразличием. Куда больше внимания уделяя тому, что было написано на экране.

— А кто? — Холд непонимающе приподнял бровь.

— Тело, которое будет где-нибудь закопано, как только ты снимаешь метку.

— Я не совсем уверен, что смогу это сделать.

— Тогда закопаю тебя рядом с ним.

Мы посмотрели с врачом друг на друга, и я поняла, что он явно занервничал. Он не выглядел каким-то докторишкой из затхлой больницы. У него было умное лицо, аккуратная одежда и он был достаточно молод, чтобы без сожалений умирать.

— Судя по всему, это лучший врач, которого ты нашел, верно? — произнесла я, с размаху садясь нагло в свободное кресло. — Он выглядит таким умным. Наверняка его будет сложно заменить, если ты его потеряешь.

Вавилон даже не посмотрел на меня. Ну и ладно. Я прекрасно знала, что он все слышит.

— Хорошо. — продолжила я, посмотрев на чемоданчик доктора, который был раскрыт. — Не скажу, что меня это не смущает, но лучше сделать это под наблюдением профессионала. Где смазка и афродизиаки? Не вижу среди ваших инструментов.

— Что? — доктор, кажется, завис от моего вопроса.

— Мы все знаем, что метку возможно снять, только переспав друг с другом, других способов нет и никогда не было. У нас уже был поцелуй, но дальше дело не зашло. В отличие от меня, его, похоже, намного сильнее тревожит тот факт, что придется это делать с другим альфой. Но я готов. — я откинулась на кресло, задрав за голову руки и вздохнула. — Я как-то смирился с этой мыслью. Он мне даже начал нравиться. Но не помешает расслабиться чуть больше. Колите, что там у вас есть.

Лицо врача потеряло все краски, слившись с белым халатом, который он накинул поверх строгого костюма.

Вавилон же, кажется, окаменел. Это выглядело страшно. Я знала, что играю не то, чтобы с огнем, а с самым опасным хищником на земле, но, черт… Я знала, в самом ли деле способен доктор снять метку. До некоторых пор я сама хотела избавиться от нее. Но в данном случае она была единственным гарантом моей жизни, поэтому я не могла позволить, чтобы это случилось здесь.

Лучше бы Вавилон вышел из себя.

Когда он встал и направился ко мне, доктор попятился. Вот дерьмо. Хотя я сама пыталась вызвать его гнев, у меня пробежали мурашки от его лица. Задетым он не выглядел, но вот тем, кто меня сейчас хладнокровно сломает — да.

— Все-таки придется отрезать тебе язык, отброс гребаный. — произнес он, взяв один из острых инструментов доктора, и тот тут же напрягся, выставив руку, словно пытаясь дотронуться до альфы и остановить его.

— П…Простите… но он должен быть здоров для подобного рода исследований. Мне придется взять у него кровь, и, возможно, потом вводить некоторые препараты. Было бы отлично, чтобы при этом его состояние оставалось стабильным, иначе все может сильно затянуться.

— Да что ты? — произнес альфа. Взгляд его говорил, что он не шутил. Он действительно собирался избавить меня от ненужной, по его мнению, части тела. — В таком случае тебе лучше ускориться. Иначе я отрежу этому отбросу все, что только можно, и тебе придется работать с тем, что останется.

Он выпрямился и отошел, а доктор, приблизившись ко мне, тихо произнес:

— Пожалуйста, не надо. Я бы хотел вернуться домой живым после этого.

“Да ты серьезно?” — пронеслась в голове мысль. — “Вообще-то, я тоже хочу остаться живой!”.

— Не переживайте. Сначала я считаю данные с вашего чипа, после чего мне нужно будет получить расшифровку информации из общей медицинской базы. Мне необходимы все подробности, поэтому придется ненадолго отлучиться, но вы успеете подготовиться и успокоиться.

— Иди ты к черту. — пожелала я ему, а доктор криво улыбнулся.

Спустя несколько минут он ушел, впрочем, как и Вавилон, заперев меня вместе с одним из своих громил. Через полчаса, когда он, наконец, изволил отойти, я могла, наконец, достать телефон, который все время боялась, что отберут, и, включив экран, увидела входящее сообщение от Лерсона. Здесь сеть ловила отлично.

“Помпей ушел”.

Что? Я перечитала еще несколько раз сообщение, пытаясь понять, что он имеет в виду. В каком смысле — “ушел”?

Я тут же набрала сообщение.

“Чего? Хочешь казать, что он умер?”

Ответное сообщение от Лерсона пришло спустя секунду.

“БЛЯДЬ. Лучше бы умер! Помпей УШЕЛ после суда. Его приговорили к пожизненному. Но он убил полицейских, и всех, кто хотел его задержать и теперь он на свободе, Нуб. Его стая поддерживает его. Дьявол. Это делает не только его стая”.

— Твою мать. — произнесла я, откинувшись на кресло и закрыв рукой лицо. Это была катастрофа. Я считала, что Вавилон был моей последней проблемой, но теперь еще один человек, желавший моей смерти больше, чем кто-либо, был на свободе, лишенный всех трех меток.

Я, наверное, единственная знала, что скрывается внутри Помпея. Насколько сильно он держал себя в руках, укротив свой невероятно взрывной характер и беспредельную жестокость, не желая лишаться последней метки.

Теперь его ничего не сдерживало. Все равно что кто-то разбил бы цепи на Цербере и выпустил его из ада в наш мир.

Когда Вавилон и врач вернулись, я постаралась стереть с лица все эмоции. Мне нужно было освободиться сначала от Вавилона, хотя я уже не знала, что лучше — сдохнуть в его руках, или пережить те пытки, которые приготовил для меня бывший брат и вожак. Мне казалось, даже несмотря на все, Вавилон убил бы меня более легко и безболезненно.

Врач, тем временем, раскрыл снова ноутбук, поставив его на стол, а потом подошел ко мне.

— Все данные я получил. Я сейчас возьму у вас кровь и сделаю тест с некоторыми препаратами. Мне нужно знать, как вы реагируете на них.

Прежде чем я успела ответить, он твердо взял меня за руку, проколол мне палец. Собрав кровь, он отошел к столу. Дерьмо. Я сжала руку в кулак, чувствуя, как начинает быстро биться сердце.

Выдавив на стекло мою кровь, врач что-то капнул на нее из маленьких колбочек. Я смотрела, как его лицо приобретает хмурое выражение, с каждой секундой становясь все более и более задумчивым.

— Вы употребляете?

— Чего? — я подалась вперед, думая, что ослышалась.

— У вас в крови очень большая доза каких-то сильных веществ. Я говорю о наркотиках. То, что я буду в вас вводить, вступит с ними в конфликт и вы можете умереть.

Я не поняла, о чем он говорил, но спустя секунду на меня обрушилось осознание. Черт. Это были подавители. Только их я принимала последнее время. Я увидела еще более сильное отвращение в глазах Вавилона. Теперь он считал меня еще и наркоманом. Но, честно, сейчас меня это не волновало. Тем более, уже скоро я услышала следующие слова доктора:

— Я кое-что вам вколю, чтобы очистить кровь.

— Нет. — вот теперь ситуация становилась предельно опасной. Я сжала ручки кресла, чувствуя, как паника, словно огромное цунами, грозит вот-вот накрыть меня. Он очистит мою кровь от подавителей, и запах тут же вернется. Ему вообще нельзя было позволять касаться меня, но новость о Помпее выбила меня из колеи, и я не успела среагировать. — Я отказываюсь.

— К сожалению, мы оба не в том положении, чтобы от чего-то отказываться. — пробормотал доктор, продолжая что-то делать на столе. — Препарат безвреден. Выдохните и настройтесь, а я пока проведу другие тесты и все подготовлю.

С каждым вздохом мне становилось все тяжелее и тяжелее проталкивать воздух в легкие, которые будто бы сжались.

Мне нужно было что-то делать. Взгляд упал на скальпель на столе, который бросил Вавилон. Убить доктора? Нет, я не могу отнимать чужую жизнь, даже если бы доктор был полным отбросом. Тем более, что он был таким же заложником, как и я. У него наверняка была семья и дети. Но и моя жизнь будет сломана через несколько минут!

Кто-то словно забрал у меня всю удачу, которая позволила мне дожить до этого дня. Сначала Помпей. Теперь это. Мои мысли были в полном беспорядке, и разбегались, словно муравьи из подожженного домика, когда я судорожно пыталась поймать хотя бы одну из них. Да нет. Я сама была тем слабым муравьем, чей мир подожгли и он теперь полыхал.

Я так сжала пальцы, что ногтями они впились в кожу.

Черт, если я раню Вавилона, доктор может воспользоваться ситуацией и сбежать. Я не могу больше искать выход. Лучше я просто не найду.

Молниеносно схватив скальпель со стола, я вскочила, но, стоило мне развернуться, как моя рука резко остановилась, налетев на что-то.

Я медленно подняла взгляд. Вавилон стоял почти вплотную ко мне, возвышаясь, как скала. Его правая рука сжимала лезвие скальпеля, остановив его за секунду до того, как я на него бы набросилась. Из ладони медленно вытекла темная струйка крови, прочертив дорожку по предплечью.

— Я смотрю, ты занервничал, сукин сын. — медленно произнес Вавилон. — Наслаждайся последними минутами жизни, или сдохнешь уставшим.

— Я просто не считаю, что все эти сложности помогут. Какие-то препараты и анализы… Давай просто потрахаемся и уже разойдемся, — я криво улыбнулась. Как там сказал доктор? Для проведения анализов я должна быть в нормальном состоянии? Проклятье, как же сильно я хотела, чтобы Вавилон меня избил. Чем сильнее, тем лучше. — Так, что, афродизиак есть? Нет? Тогда хотя бы поцелуй меня, чтобы я расслабился. Нам же это делать не впервые. Начнем с малого, а потом постепенно продолжим. Может, даже втянемся.

Я продолжала держаться за ручку скальпеля, замечая, как ладонь Вавилона сильнее сжалась на его острие. Словно мысленно так сжимал мою шею. Его глаза налились чернотой и лицо перекосило от ярости.

— Черт, какой же ты нерешительный, — сказала на саркастическом выдохе. — Брезгуешь выебать парня? Или боишься, что понравится? Вот смотрю на тебя и понимаю, что второй вариант. Но не переживай. Мы никому не скажем. Промолчим о том, что великий и всемогущий Вавилон, оказывается, по парням.

Глаз альфы дернулся. И я словно в замедленной съемке увидела, как он заносит свою огромную ручищу, кулак которой был сжат в кулак. Собирается ударить. В голове промелькнула мысль, что это будет последним ударом для меня. Страх объял сознание, но я закрыла глаза. Приготовилась.

Вот только, уже в следующий момент ощутила, как передо мной встал доктор, который, до этого момента, слыша наш разговор, пытался потеряться в этой комнатушке и сделать вид, что его тут вообще нет:

— Прошу, не делайте этого, — он выставил руки в стороны. — Я хочу уйти домой живым. Для этого мне нужно провести анализы. Превратите его в избитое нечто — и я ничего не смогу сделать.

Проклятье, кто просил его лезть? Я чертыхнулась, в мысленной суматохе потеряв тот момент, когда врач взял меня за руку и сделал быстрый укол.

Я широко раскрыла глаза, смотря на каплю крови на своей вене. Он… Он вколол мне то, что растворит подавители?

— Ты?.. — прошептала панически, но не договорила. Врач меня перебил.

— Послушай, Николас. Тебя ведь так зовут? — он подошел к экрану и внимательно посмотрел на него. — Это вопрос звучит странно, но ты уверен, что не было никакой ошибки при создании тебе чипа? Или, может, у тебя какие-то проблемы со здоровьем?

Вавилон медленно перевел взгляд на доктора. Я тоже повернула голову, едва в силах выдавить:

— Что? — я поежилась. Кожу начало покалывать. То, что мне вкололи действовало слишком быстро.

— Я не вижу в твоей крови альфа-частиц. Я никогда не сталкивался с ошибкой при создании чипа, но в твоем случае те данные, которые я получил из базы, и те, которые вышли в результате моего теста, не совпадают. — он наклонился к экрану ноутбука, на котором было множество каких-то символов и графиков. — Подожди-ка… Этого не может быть.

Я видела, как меняется лицо доктора, когда он расширил глаза, уставившись на результаты. Он был потрясен настолько, что, казалось, сейчас просто захлопнет ноутбук, чтобы ничего не видеть.

Это значило только одно.

Я понимала это, но до последнего отрицала. Тем более, в этот момент мне было по-настоящему паршиво. Это лекарство, вколотое в мою вену, растворило подавитель за считанные секунды и тело обмякло обдавая жутким жаром.

Сознание взорвалось паникой и я, словно в тумане, наблюдала за тем, как Вавилон скользнул взглядом по результатам теста на экране, по всей видимости, понимая их больше меня, а потом медленно посмотрел снова на меня.

Вместе с этим, ветер, ворвавшийся в комнату, через открытое окно, пронес к нему мой просыпающийся после подавителей запах.

Вавилон сделал глубокий вдох и свел брови. Его глаза менялись. Становились звериными. Наполнялись непониманием и чем-то очень мощным. Еще один вдох. Потом следующий. С первых же мгновений дышал бесконтрольно жадно, будто бы и не мог иначе. А я испуганно вжалась в спинку кресла.

Альфа отпустил скальпель, а в следующий момент взявшись двумя руками за мою толстовку, просто разорвал ее, обнажив мое очевидно женское тело и перетянутую бинтами грудь.

Глаза альфы еще больше изменились. Он выглядел так, словно только что увидел то, чего просто не могло быть.

— Ты не парень, — сказал Вавилон, делая уже очевидный вывод. Вместе с этим опять вдохнул запах. Потер лицо ладонью, так, словно его крыло. — Омега.