Истинная для Ледяного Дракона. Княгиня Южного предела

Глава 14. Средневековый спа-салон

Мыться или не мыться — прямо вопрос уровня Шекспира. Ведь ясно же, что имела в виду прибежавшая служанка. Подготовить меня к приходу князя. И даже мыслей ни у кого не возникает, что я могу быть против. Если уж невесту князя, которая намекала на любовь жениха к развлечениям, не смущает то, что Айварс увёл меня к себе, что говорить о слугах?

Ларита начинает суетиться.

— Прошу вас, госпожа, — она открывает дверь в соседнюю комнату и делает приглашающий жест.

— Что там?

— Комната для омовения.

Одна из девушек моментально скрывается в купальне, а вторая, опустившись на колени, цепляет подол моего платья и тянет его вверх.

— Можно я сама? — стараюсь говорить уверенно и даже жёстко. Если они меня хоть временно считают госпожой, то должна сработать привычка повиноваться.

Какая же я наивная. У них, кроме меня, есть кому подчиняться. А в каком ранге я нахожусь, они отлично знают.

— Что вы, госпожа, — Ларита даже руками всплёскивает. — Виданное ли это дело. В замке свой целитель. И нужно знать, какое средство и для чего использовать.

Энни или Арна уже дотянула подол платья до моей груди, и я поднимаю руки, понимая, что сопротивление будет выглядеть глупо.

В тот момент, когда влажная ткань платья ползёт через голову, и я на время слепну, слышу заинтересованное «Ух ты».

Что там не так? Платье сброшено, и я ёжусь от холода и бесцеремонно разглядывающих меня Лариты и обеих девушек. Вторая, видимо, услышав восклицание подруги тоже выглянула из купальни.

Почти сразу же понимаю, что пристальное внимание уделяется моему нижнему белью. Под тонкое вечернее платье я надела свой самый лучший комплект чёрного цвета, купленный ещё в Париже, так сказать на выход. Слипы и кружевной бюстгалтер, подчёркивающий форму груди.

Ёшкин кот, здесь же Средневековье. Они, наверное, совсем бельё не носят. Хотя, если могут им купцы привозить иномирные фрукты, то почему бы местным модницам не заказывать себе бельё.

Ларита выходит из ступора, и первая вспоминает о своих обязанностях.

— Так, что застыли? Сначала госпожу в малую ванную. И смотрите мне, чтоб ни волосок не пострадал. Иначе вас самих туда с головой окунут.

Это она о чём? Наверное, я сильно меняюсь в лице, потому что Ларита говорит успокаивающе:

— Вам не о чем беспокоиться, госпожа. У девушек большой опыт. Это я так, для острастки.

Воркуя, она провожает меня в соседнее помещение. Несмотря на сомнительность своего положения и жуткую усталость, я всё-таки нахожу в себе силы восхититься обстановкой.

Купальня поражает великолепием.

Среди колонн — овальная ёмкость размером с небольшой бассейн, до краёв наполненная горячей водой. Об этом свидетельствует облако пара над ней. Высокие витражные окна.

Ничего подобного я не ожидала. Зря я повесила на этот мир ярлык «Средневековье». Вряд ли в современных дворцах шейхов лучше. Хотя подобные дворцы я видела только на картинках, но воображение работает.

А вот средневековые ванные приходилось видеть в реале. Мне довелось побывать на экскурсиях в нескольких замках Нормандии на берегах Луары, где тесные комнатушки с ванными, напоминавшими небольшие фарфоровые корытца, явно считались роскошью.

Ничего общего.

Интересно, когда успели подготовить всё к моему появлению? И к моему ли? Быть может, у князя ежедневно здесь приём. Просто заменил одну наложницу на другую.

Морщусь, но сейчас думать об этом не хочется. Моё измученное тело требует горячей воды. Неизвестно, что будет со мной уже сегодня вечером. Возможно, князь быстро поймёт, что ошибся, и отправит меня несколькими этажами ниже — в подвал. Так хоть посещу перед этим местный спа-салон.

Бельё я сняла сама и, аккуратно свернув в плотный комочек, положила на полочку. Нужно будет постирать его позже.

— Госпожа красивая, — сказала одна из девушек, а вторая согласно закивала.

— Только подкормить бы, — с жалостью в голосе добавила Ларита.

Ну это я о себе и в своём мире нередко слышала.

Прежде всего мне подобрали волосы и закололи их на макушке, тщательно проверив, не свисает ли какая-нибудь прядка, затем замотали голову плотной белой тканью и, усадив на подогретую каменную скамью, обильно намазали ресницы и брови жирной мазью.

— Это если капелька попадёт случайно, но госпожа ведь понимает, что нужно сидеть тихо, — предупредила девушка.

А я заволновалась, ибо «госпожа ну ничегошеньки не понимала».

Вопреки моему ожиданию, меня поместили не в большую ванную-бассейн, а запихнули в нечто деревянное, напоминающее то ли кадушку для засолки капусты, то ли ступу Бабы Яги, наполненное горячей водой.

Напряжение усилилось после слов:

— Сидите так, чтобы шея и голова находились над водой!

Убедившись, что я испуганно замерла, и вода вокруг моей шеи успокоилась, девушка извлекла пробку из пузатой колбы, в которой разноцветными червяками переплетались какие-то веточки, и осторожно по капельке влила в воду содержимое. Мне показалось, что она задержала дыхание, и я с перепугу сделала то же самое.

Но более сорока секунд мне ни разу не удавалось продержаться. И я осторожно вдохнула. Вода пахла цветами и чуточку морскими водорослями. А вот кожу начало пощипывать, несильно, но всё же.

— Что это? — шёпотом спросила я, своевременно так спросила, чего уж там.

— Это для кожи, — пояснила Ларита. — Энни, объясни госпоже.

Ага, значит, темноволосая с раскосыми глазами — это Энни. Вторая — стало быть, Арна. Надо запомнить. Люди не любят, когда к ним обращаются «Эй, ты!»

— Кожа будет гладкая-гладкая, как у ребёнка, — пояснила Энни.

Всё очень понятно.

Через полчаса, когда шея затекла от длительного напряжения, меня, наконец, аккуратно извлекли из кадушки и с большими предосторожностями сверху вниз обтёрли мягкой тканью, удаляя с тела остатки раствора. А вот после этого началась экзекуция: меня намылили и в четыре руки прошлись по телу жёсткими мочалками, не обращая внимания на мои попискивания.

И только после того, как с тела смыли остатки пены, я поняла, что значит «кожа как у ребёнка», и почему девушки так опасались за мои брови, ресницы и волосы на голове. Оказывается, в этом мире существует депиляция, странная, необычная, немного опасная, но абсолютно безболезненная, если не считать жёстких мочалок в завершение процедуры.

— Это нужно проводить один раз в год, — ответила на мой невысказанный вопрос Ларита и полюбопытствовала: — А в вашем мире есть такое?

— Такого нет. У нас это всё проводится иначе, — я поморщилась, вспоминая ежемесячную обдираловку горячим воском. — И хватает ненадолго.

После депиляции я, наконец, смогла расслабиться.

Собственно, с этого момента и начался спа-салон.

Оказывается, пока я сидела в кадушке, Арна успела засыпать весь пол ванной и саму ванну розовыми лепестками. И я позволила тёплой воде и чудесным ароматам на время вытеснить из моей головы тревожные мысли. Маленький сторожок некоторое время оставался, но, когда меня из ванной препроводили на длинную тёплую скамью, застеленную мягкой тканью, и начали разминать с нежно пахнущими маслами, и он отключился.

Пришла в себя я в изумрудной комнате и обнаружила, что лежу на постели в весьма откровенной тунике. В комнате никого, за окном начинает темнеть, а в канделябрах горят десятки свечей. И обстановка такая романтическая-романтическая — до тошноты. Разом вспомнилось, где я, и что произошло со мной за эти сутки.

Ёшкин кот! Я рывком села, оглядываясь в поисках того, чем могу прикрыться, — ничего подходящего. Никакой одежды в пределах видимости. Разве что одеяло подо мной. Шипя и чертыхаясь, я начала его вытаскивать, пытаясь одновременно подпрыгнуть, чтобы высвободить из-под себя. Медленно тяжёлое одеяло начало слушаться. Я успела дотянуть его до пояса, и в этот момент раздался стук в дверь.

— Нельзя! — вышло довольно громко, но то ли меня не услышали, то ли моё мнение не очень было интересно тому, кто стоял в открытых дверях.