Истинная пара дракона (СИ)

Часть двадцать первая Последняя, открывающая правду и завершающая сказку Мариабеллы(2)

Темнота медленно редела. Все ярче становился свет, от которого меня уже начало тошнить.

— Ты идиот, Ринталион, — прозвучал откуда-то извне мужской тенор. Смутно припоминаемый…

Рычание в ответ, без сомнения, принадлежало моему вампиру.

— Мы ведь можем просто ей все объяснить, — теперь это был чужой бас, явно мне незнакомый.

— Конечно, думаешь, и она-то поймет? — хохотнул кто-то.

Дальше все слилось в яростный шепот. Спор был непонятный и какой-то глупый, но больше было непонятно, почему свои затекшие запястья и обнаружила связанными у себя за спиной колющей веревкой и… Не простой.

Осознание, что свою магию я не чувствую из-за нее, настигло меня паническим приступом, и ужас был таким сильным, что я мигом распахнула слипшиеся глаза, застонав от яркого света вокруг.

Я находилась уже не в кабинете Ринталиона, что было ожидаемо. Неожиданностью стало отсутствие окон и неприятно-зеленое освещение. Атмосфера уже царила премерзкая.

Голоса незнакомцев сразу умолкли. Я различила тяжелые шаги, затем чьи-то ноги появились в поле зрения и кто-то резко вздернув меня за плечи в сидячее положение. Диван, на котором меня, черт возьми, связали, был кощунственно неудобным.

Презрительно-рассеянно щурясь, я посмотрела вверх, встречая мрачное лицо Ринталиона, и его отливающая зеленым при этих ужасных лампах бледность вызвала у меня тошноту снова.

— Белль, — пророкотал злой голос моего… возлюбленного ли?

Я молча уставилась на него в немом вопросе. Особенно меня волновали веревки, конечно, потому что все это начало сильно выходить за рамки традиционного похищения невесты.

— Ты должна выслушать нас, — он вздохнул, привычным мне усилием пряча в голубых омутах своих водянистых глаз ярость. Обманчиво приобретенное спокойствие меня уже не обманывало.

Я посмотрела по сторонам, холодея от вида собравшейся толпы. Единственное, что их объединяло — принадлежность к аристократии, видная мне наметанным глазом. Меня пугало то, что среди мрачных лиц собравшихся было огромное разнообразие рас, и это не походило на просто друзей Ринталиона среди городской аристократии. Это походило на что-то намного масштабнее и… В моем случае опасное.

За неимением лучшего, стараясь не показывать охватившей неволей дрожи, я лишь кивнула, показывая, что готова слушать более чем внимательно.

— Я должен был тебе объяснить это давно, но боялся, что ты не поймешь из-за твоего… Прошлого. Ты и та тварь… тот лорд, твой нареченный, отправивший меня в ссылку и испоганивший жизнь, как они всегда делают. Я боялся, что из-за этого ты можешь быть против и собирался просто закончить все так, чтобы не вмешивать тебя.

— Что именно, Эльдашс? — я прозвучала глухо. По крайней мере, без надрывов. Я надеялась, по моему напряжению не было видно того ужаса, заполонявшего внутренности липкой, мерзкой холодной жидкостью.

Его взгляд потемнел.

— Мы истребим род драконов, Аймит, — это сказал не Ринталион.

Обернувшись к говорившему, я запоздало узнала его. Маркус, мой бывший сокурсник, кто бы мог подумать…

Впрочем, на фоне того, что он сказал, предательство бывшего знакомого, пусть и не самого хорошего, было незначительным.

— Вы гребанные охотники на драконов?!

Я рассмеялась. В возникнувшей тишине мой хриплый, истеричный смех звучал настолько жутко, что по спине сбежала струйка пота. Никто не шутил. Забытые боги, все было настолько серьезно, что смех оборвался где-то на нервной высокой ноте понимания.

Происходило что-то невероятно абсурдное, и плохое предчувствие не просто меня беспокоило, а трясло, как смертельная горячка. А ведь я даже не дописала книгу… Впрочем, оно и к лучшему. Вряд ли сюжетный поворот с охотниками на драконов вписывался в историю.

— Ты ведь понимаешь, как это важно, Мариабелла? — тихо протянул Ринталион, и в его взгляде я уловила яркий огонек безумия. — Мы нашли оружие, нашли яд, который их убивает. Мы откроем миру глаза, и завтра начнется война. Они умрут, все до единого…

Мне было уже совсем не смешно.

— Я поняла, — ответила я, отворачиваясь. — Свадьба отменяется, верно?

Снова зазвенела тишина.

— Белль, — он приблизился. Холодные пальцы обхватили мое лицо, но мои глаза, обращенные к нему, были пусты.

В груди зияла пустота. Понимание обжигало меня такой болью, что хотелось кричать, но из горла вырвался только смешок. Пустота… Свободная пустота. Я не только не спасла дракона, не только трусливо сбежала от друзей, которыми стали мои стражи, но и отвергла последнюю связь с духом своего истинного ради… Ради того, кто устроил его смерть.

«Свобода». Неужели цена этого подарка — вот это все? И прямо в день свадьбы, какая ирония.

— Белль, ты не можешь отказаться. Или с нами, или… — Теперь мой бывший жених звучал до смешного растерянно.

— Или смерть, — весело закончила я и дернула подбородком, скидывая пальцы вампира. Его ступор вызывал у меня нездоровое воодушевление. — Хорошее правило, верное. Знаешь, план как бы ты обрисовал, а вот злодейской аргументации я так и не услышала. Хотя я сама догадалась, не надо. Драконы — нечисть, которая вредит вам всем. Портит жизнь, топчет, не замечая. Зло, в общем. С этим ясно, но, Эльдашс, ты ведь понимаешь, что у меня этой аргументации нет? На меня она не распространяется. Драконы не причиняют вреда своим истинным, а я…

— Ты несешь бред. — Он начал беситься. — Белль, это не шутки, это…

Я кивнула.

— Кто не с вами, тот против вас, Ринталион.

И я была против. Как жаль, что так поздно я поняла всю бессмысленность и бесполезность своей жизни. Я так никого и не спасла, так и не стала любящей для дракона в ответ на его любовь и, узнав о злодейских планах, даже не смогу ничего сделать.

— Твой отец с нами, он собирается сюда, — устало сообщил мне вампир. — У тебя есть время все обдумать.

Отец тяжело болел уже год. Он не вставал с постели, и даже на свадьбу не мог. Мысль о том, что граф Аймит принадлежал к группе антагонистов моей сказки, практически добила меня, а уж известие, что он, обессиленный, приедет…

— Рин, я могу связаться с драконами и предупредить. Не боишься? — Я усмехнулась.

— Ты так хочешь умереть? — он обернулся, уже было собиравшийся уходить.

— Да, — честно ответила я, сорвавшись на шепот. Моя жизнь потеряла цену.

— Действительно?

На маленькую долю мгновения я увидела в нем, присевшим передо мной на корточки, отдаленный образ отеческой заботы обо мне длинноволосого блондина с черными, как моя близкая смерть, глазами. И тот образ из детства, когда он опустился на колено, лишь бы быть со мной на уровне…

Я улыбнулась сквозь слезы, кивая.

— Последний вопрос, Рин… Почему ты ненавидишь закат? — едва слышно спросила я, сдерживая плачь.

Резкий удар пронзил болью живот. Вскрикнув, я неверяще посмотрела вниз, на торчавшую из себя рукоять злосчастного кинжала, и шок на секунды отодвинул ощущения на задний план.

— Счастливо вам воссоединиться, — никогда бы не узнала в безжалостном вампире того, с кем впервые поцеловалась в далеком прошлом, пока скрывалось за темнеющим горизонтом солнце. Того, кого успела так опрометчиво полюбить. Разочаровываться в людях так больно! В очередной и последний, видимо, раз я заметила про себя, что физическая боль совсем нестрашна…. в сравнении.

— Энкарнар, — шепчут мои холодеющие губы. Впрочем, меня никто не слышит, и помещение закрывают. Наверное, у охотников есть дела поважнее, чем убрать с дивана труп.

К боли от раны прибавилась боль ожога от нагревшегося добела кулона на моей шее, но на крик мне не хватило дыхания. Белая вспышка резко ослепила сквозь отяжелевшие веки. Растворяясь в боли, закрываясь во мраке беспамятства, я успевала последний раз увидеть в разыгравшимся воображении статную фигуру своего дракона. Может быть, мы и правда воссоединимся?..

— Ма-ара, — слабо различаю я ласковый баритон своего дракона. На тот свет зовет…

Я чувствую необычайную легкость, тело отрывает от поверхности. Боли больше нет, к моему облегчению. Это был конец.

— Надеюсь, ты налеталась вдоволь, моя птичка, потому что клетку я больше не открою, — сладко пообещал мне загробный голос. Я счастливо улыбнулась, проваливаясь в долгожданное небытие.