Источник пустого мира

Глава 29. Порядком диковинное открытие

Вылезла из мабриолета. Посмотрела на город… на остатки города — обугленные здания, разбросанные тут и там тела, на сей раз не оплавленные, только обгоревшие… На пепел в воздухе, летящий с серого неба. Посмотрела — и брякнулась, только мы ее и видели. Обернулись — ноги из пепла торчат. Я осталась в сознании только от удивления, Весл выругался и уронил костыль. Йехар и Тео мгновенно переквалифицировались в сестер милосердия, особенно последний.

— Может, ей и не стоило лететь, — бормотал архивариус, похлопывая Виолу по щекам. — Лучше было бы, если бы она преобразилась, знаете, Бо… та менее чувствительна.

Это я бы очень даже поспорила. Когда дело доходит до шмоток и ноготков…

Виола пришла в себя после зелья Веслава: закашлялась, схватилась за горло — и взвилась на ноги с выпученными глазами:

— Что за дрянь?

— Просто дрянь, — ответил алхимик, — мерзкий вкус без побочных эффектов. Недавнее изобретение.

— Дай глоточек, — взмолился Эдмус, спустившийся с неба, — может, хоть немного отобьет этот вкус…

И запах. Спирит наглотался гари и дыма в небе, на земле почему-то это чувствовалось не так, только возле самих трупов несло горелым мясом… Но каким-то синтетическим и не очень страшным, так что обморок Виолы был делом непонятным.

— С тем, что здесь, снаружи — все понятно, — глухо вымолвил Йехар. — Полагаем, нужно идти внутрь.

Внутрь чего — можно было и не спрашивать. Здание нависало над городом. Делало все остальные дома маленькими, хрупкими, нелепыми букашками.

Модерновое — стекло и металл. Огромное. Издалека напоминающее бриллиант, ощетинившийся во все стороны острыми гранями.

Только вот он не сиял: полыхал отблесками пламени.

Первые трупы с-типов нам попались сразу же у порога, Синон почему-то не стал на них тратить огненную мощь, разобрался лично, с помощью холодного оружия. Хладные тушки солдат Программиста не внушали жалости: они лежали в кукольных позах, довольно весело смотрели в потолок, и из ран капало что-то вроде вишневого сиропа. Но Йехар все равно остановился, посмотрел — и проговорил через силу:

— Да, это он. Его клинок.

Как будто у нас были причины сомневаться.

Дальше мы шли по залам и коридорам этого… градообразующего предприятия. Залы и коридоры занимали не квадратный километр. От закопченных и забрызганных кровью стен отпрыгивало эхо наших шагов. Синон действовал с разнообразием: уничтожал то мечом, то огнем, не применял только «Содом и Гоморру». Может, берег для чего-то энергию?

Или же просто впал в неуправляемую ярость. Тео же сказал — просто не смог остановиться…

Но своего он добился, с-типы здесь были выкошены под корень. Во главе с Программистом. Попутно Синон не постеснялся прикончить мутантов, которые обитали в том же здании. Хотя их было не слишком много — сотни две — как раз в эти залы мы старались не соваться.

Шли себе, слушали эхо и не смотрели друг на друга. А залы все не заканчивались, и постепенно до нас начало доходить, что эти залы уж очень странные для торгового центра или военного бункера.

Они были пусты.

Часть из них занимали разгрузочно-погрузочные механизмы, но больше всего встречалось железных заслонок, дверок, а то и массивных дверей, похожих на створки грузового лифта.

Возле одной такой Виола остановилась.

— Ничего не понимаю, — призналась она. — С детства была уверена, что это — заброшенный торговый центр, где живет всякое отребье. А тут как будто не жил вообще никто.

Мы стояли в самом крупном из всех залов, которые нам попадались пока что. Привычных железных дверей тут не было. Зато имелся подозрительно гулкий пол, по которому Виола со злостью топнула.

— Здесь никто никогда не жил, — тихо подтвердил Тео. Воздух вокруг него начал искрить, как только мы подлетели к центру, сейчас свечение улеглось, зато у архивариуса был совершенно убитый вид. — И здесь никогда не было торгового центра. Мы в крематории.

Эдмус мгновенно взвился в воздух, а из какого-то угла донесся голос Веслава:

— Он прав, пол опускается. И обугленным тут все было до визита Синона.

Нам и без того хотелось на воздух, а после этого захотелось выскочить за дверь сразу же.

— Здесь сжигали людей?

— Нет, не людей, — ответил Тео, — книги.

Он держал в руках несколько обугленных страничек с приставшим к ним корешком — подобрал в углу.

— На кой черт? — удивилась Виола в полной тишине. — Есть же электронные…

— И давно вы читали электронный сборник стихов?

Виола фыркнула носом, изображая презрение к сборникам, стихам и архивариусам.

— Вы не смогли бы, даже если бы захотели. Около трех лет назад сначала одна за одной исчезли все электронные библиотеки — их просто удалили. Потом электронные каталоги книг. Я тогда как раз… общался с несколькими подполными хакерами — теми, что помогли мне с Корой… Они исследовали этот феномен. Показывали мне разновидности вирусов, стиравших художественную — только художественную литературу.

Хм, запусти такой вирус в мой комп — и большинство книг не пострадало бы. Еще вопрос, что там можно назвать художественным…

— Так а… зачем? Работа Программиста с его желанием всех от всего спасать?

— Приказ правительства, — ответил Тео, устало пожимая плечами. — Впрочем, среди населения это не вызвало особенных волнений, а частично так и вообще осталось незамеченным. Я заметил, потому что… словом, в силу своей профессии.

— А печатные издания было уничтожить не так просто?

— Да, в силу их количества. В нашем мире было удивительно много книг, и на их уничтожение потратили много времени. Думаю, это началось около четверти века назад, когда это место было переоборудовано. Из библиотеки, — пояснил он. — Здесь была крупнейшая в окрестностях, а после из нее сделали многофункциональный крематорий. Сначала, конечно, здесь уничтожались только старые, оппозиционные или не прошедшие какую-либо цензуру издания, десять лет назад начался массовый отбор того, что может считаться ненужным, а три года назад прекратился даже отбор. Думаю, теперь моя библиотека осталась последней в нашем мире.

— Как же ты ухитрился ее отбить?

— Просто подавляющее большинство книг проклинает того, кто выносит их из библиотеки.

— «Фаренгейт 451», — пробормотала я, поёживаясь.

В этом пустынном зале было погано, как и в любом крематории. Совсем недавно из разных городов сюда свозились тысячи, миллионы книг, потом их сваливали на пол в таких комнатах, как эта, и или бросали в топку, или…

— А все-то не сожгли!

Эдмус уже успел облазить и смежные помещения, и подвал.

Как раз в подвале, по соседству с самими печами, он и обнаружил склад. Пол был завален книгами по пояс, приходилось ходить по ним, проваливаясь, все они лежали кое-как, неупакованные, с разноцветными обложками, местами отставшими страницами — как ненужный хлам, который сгребался при помощи машин — и отправлялся почему-то даже не на переработку, а на аутодафе. Чтобы ничего, кроме пепла, не осталось.

— Но кто… — голос Йехара дрогнул, — и зачем?

Тео не ответил, он бережно пролистывал какую-то поднятую книжку, причем держал ее как священную реликвию. В его озаренном, живом лице в этот момент был такой резкий контраст, с с-типами Программиста, что нас с Веславом стукнуло одновременно:

— С-вирус!

— Что?

— С-вирус! — повторил алхимик нетерпеливо. — Я-то еще голову ломал, как он действует и почему с Тео не работает? Специальность, аконит и горицвет, специальность же! Всю жизнь сидел над книжками… прочитал тонны классики и истории… ну, и какие стереотипы ему можно навязать? Остальное население тут штаны протирает за игралками, говорилками, бродилками… готовые сценарии, готовые условия, мозги по полочкам разложены!

— С-вирусу и делать-то почти нечего, — подтвердила я. — Мы же говорили о том, что Программист в первые годы после изобретения этой дряни начал пропихивать своих людей в правительство. Ну, и что удивляться такому приказу. Они продавили это решение — готовили почву для его игрулек в стандартные героические ситуации. А повстанцы… Ставлю на что угодно, магия, конечно, влияет, но в подполье ушли те, кто был более образованным или критичным, чем остальные! Более…

— Нетипичным? — помог Эдмус.

— В чем-то ты права, — пробормотала Виола, щурясь, — кроме наших боевиков, конечно — это те еще идиоты, так ведь на них вся эта дрянь и действует сильнее. А почему нас, то есть вас не зацепило как следует, ведь вы пробыли в моем мире достаточно долго?

— Я по должности — наполовину библиотекарь! — возмущенно выдал Весл. — Хоть представляешь, сколько дряни пришлось перечитать, пока…

— Плюс Книга Миров, ясно. Йехар — светлый странник, со своими скорбями… — у рыцаря чуть дрогнуло лицо, но он смолчал, — Эдмус вообще не умеет стандартно мыслить… Ольга?

— Все не из этого мира, — просто сказал Йехар, — Все мыслят и чувствуют иначе.

— Так как лекарство от с-вируса прикажешь мыслить учиться?

— Или чувствовать, — ответил светлый странник. — И не как лекарство от с-вируса, но как лекарство от того, что случилось с твоим миром: перекос к серости. С-вирус, по нашему мнению, меняет внешне лишь тех, кто сам, по своей воле, окончательно ушел в равнодушие. Оля, твоя теория правдива… Но мы склонны думать, что за уничтожением книг стоит отнюдь не местное правительство, даже не Программист, а тот, кому нужен был перекос равновесия в этом мире.

— Занимательное чтение, — вставил Эдмус, изучая тоненькую книжечку стихов. — Приволоку в свой мир, погляжу на гримасы Ифирь… а? Чего? Кому там чувствовать нужно учиться?

Но Йехар уже удалился со склада и нас за собой поманил. Причем, так властно, что не оставалось никаких сомнений, кто в Дружине Поводырь. Веслав все же не шутил, когда просил брата принять должность.

Интересно, как он ее ему отдавал?

Виола шла последней и тащила за собой зачитавшегося Тео — как болонку на поводочке. Триаморфиню одолевали думы: она напряженно скалилась и время от времени дергала ученичка.

— По словам Йехара выходит так: вирус не действует на тех, кто умеет нормально мыслить и чувствовать?

— Что? — вскидывался печальный Тео. — Очевидно, я как-то не очень разбираюсь в вирусах… то есть, мы могли бы наладить контакты с теми самыми хакерами, чтобы получить консультацию. Собственно, Шукка пыталась, но…

— Веслав! — не успокаивалась триаморфиня. — Ты думаешь, Программист уже запустил это оружие, насчет которого говорила Ыгх? Которое ускоряет работу вируса?

— А какая разница?

После того, как алхимик узнал, что ему лично ничто не грозит — остальное перестало его волновать тут же. Образец альтруизма.

Мы вышли через один из запасных выходов — не к мабриолету, зато и не к трупам. Виола все еще не могла успокоиться.

— Значит, чтобы все люди моего мира не стали с-типами — им придется учиться нормально мыслить или чувствовать?

Дотошная. Эдмус не упустил возможности ответить с небес:

— Высчитываешь, когда в мире люди кончатся?

— Еще бы, — буркнула Виола, — как это сделать?

Тео опять был недоступен для ответа: он смотрел на здание крематория, которое было в двух шагах, и еле заметно шевелил губами. Подбородок архивариуса вздрагивал, а воздух вокруг густо золотел.

— Но мы же вроде как нашли лекарство, — я кивнула на крематорий.

— Книги? А теперь скажи мне, как заставить их читать!!

Хаос. Вылезла невовремя с предложением по спасению мира. А правда, как заставить взрослого, сформировавшегося человека оторваться от любимого агрегата (а еще любимых программ, шоу, игр, что бы это ни было — и любимых с колыбели!) и взять в руки бумажные листки с печатными буквами?

Весл как всегда был рационален сверх всякой меры:

— Запустите в СМИ правдивую информацию: кто прочитает меньше пяти книг за неделю — станет… ну, возьмите фотку Эдмуса, подействует стопроцентно.

— А не выйдет, — возразил Эдмус. — Они прочитать-то прочитают — на скорость, вроде как мелкие спириты наши Табу наизусть зубрят. Мыслить от этого точно не станут.

Диллема…

Увлекшись спором по поводу судеб мира сего, мы не сразу обратили внимание на поведение светлого странника. Йехар вел себя, как шаман какого-нибудь дикого племени: он покачивал головой из стороны в сторону, притопывал и что-то бормотал себе под нос.

— Самое время потанцевать, — одобрил Эдмус. Но не успели мы еще сосредоточиться и поискать в округе смирительную рубашку достаточных размеров, как светлый странник распахнул серые глаза и спокойно заявил:

— Он нас ждет, — буквально обдав при этом не совсем хорошими новостями.

— Синон?

— Да.

— Зачем?

Хотя этот вопрос был риторическим. В духе здешнего мира были кровавые разборки, так почему бывшему светлому страннику не проникнуться окончательно?

— Где?

— Мы не знаем.

— И как же мы…

— Мы знаем лишь, что он ждет нас прямо сейчас, — оборвал Йехар хорошо знакомым тоном Поводыря Дружины. — Он задействовал нашу связь ученика и наставника, чтобы сообщить Дружине об этом. И мы чувствуем, что если мы не придем, может случиться нечто ужасн…

— Хотите, я слетаю, попрошу, чтобы он вас подождал? — опять выдвинулся Эдмус. — А, да, мы же не знаем, куда…

— Мы будем знать, — преспокойно заверил Йехар и проверил, легко ли вынимается клинок из ножен. Нехороший знак. — Когда сразимся с ним.

— Но как…

Веслав попытался рассмеяться своим особым — принужденным и демонстративным смехом, но у него не очень-то получилось.

— Магия связи между наставниками и учениками, — пояснил алхимик. — Синон сам к ней только что прибег. Возобновил связь. Ну, и теперь наш рыцарь хочет открыть портал, который перенесет его не на конкретное место, а прямо к Синону. Братец мой имбецильный, а ты хоть представляешь, какую мощь нужно положить на то, чтобы…

— Стихийную мощь? — спокойно уточнил рыцарь.

Веслав перебежал глазами на Тео, который был весь объят золотыми отсветами, и сглотнул. Эдмус принялся срочно искать хоть какие-нибудь скрижали, чтобы увековечить этот момент: едва ли не впервые до Йехара дошло что-то раньше, чем до нашего алхимика.

— Говоря «мы», я имел в виду лишь себя и Глэрион, — прибавил рыцарь, поколебавшись, и вот тут уж не могло не начаться настоящее бедствие.

Не будь Тео в очередном стрессе и не привыкни он уже к Дружине хоть немного — не миновать бы ему еще одного обморока. Руины лаборатории. Вокруг — сплошной фильм ужасов, а может, разгромленная площадка съемок — и посреди этого мы. Просто мы.

— Так есть тут все-таки смирительная рубашка?

— Да он просто не исчерпал лимит дурацких самопожертвований за призыв!

— Эта мразь уничтожала города моего мира!

— У меня еще остался эликсир подчинения!

— Йехар, у меня такое ощущение, что спрашивать вашего мнения никто и не собирается, — тихонько подвел итог Тео. Рыцарь устало открыл рот для бесполезного — возражений, но тут опять вступила Виола, по-хозяйски сгребая Теодора в охапку:

— Стихии тебе нужны для портала? У кого хочешь попроси, а это — мой ученик. Хочу — обучаю, а хочу — и с маслом ем, понятно? Хочешь перемещаться — не спорь, а то…

— Виола, ваши объятия слегка травмируют мне кости! — осторожно предупредил Тео. Йехар оглядел наши лица, понял, что с ним правда никто считаться не собирается, и кивнул.

— Однако мы все равно не можем пойти все, — предупредил он. — Тео, разумеется, будет создавать стихийное поле для портала, поэтому он останется за пределами, ну, и кое-кто… кое-кому придется, а… э…

Веслав чутко уловил направленные на него взгляды и приподнялся, опираясь на трость.

— Что?!

— А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, — с-типично заявила я.