Источник пустого мира

Глава 32. Ничуть не заурядное продолжение

Мои мысли, которые начинали в последнее время приобретать хронический налет невеселости, прервал истошный детский рев. Не из одного горла, так что уровень звука приближался к запредельному для человеческого слуха.

Виола и Эдмус все же отыскали подземелье аномалов. А отыскав, ничего лучше не придумали, как вывести их наружу.

И все как один последние стихийники мира сего увидели, что последний заповедный природный уголок сделался пустыней. Да не какой-то, а бесплодной абсолютно. Пожраны были даже руины, и только столб из пепла торчал, скособочившись, как человек, у которого вдруг выросло неподъемное пивное пузо. Почва вокруг частью была выжжена «Содомом и Гоморрой», частью убита ударом Тени. После нее на земле осталось проплешина, как в месте, куда никогда не попадало и не попадет солнце.

Ужас…

Взрослые стихийники стояли молча. Кто-то, правда, мужественно всхлипывал, согласно здешним традициям. Офигительный Процессор затянулся своей трубкой и немножко покряхтел с досады. А дети ревели и не желали успокаиваться.

Вот так всегда и бывает. Правая сторона против левой стороны, и не разберешься, кто за кого и кому бы следовало победить (потому что правда у каждого своя), великие силы мира сшибаются в битве, а после битвы остается выжженная земля и пепелище. И ревущие дети, которые едва ли все должны понимать, что уничтожен последний заветный сад, а каким-то образом понимают.

— Здесь все мертвое! — услышали мы испуганный голос какой-то девочки. Йехар поспешил на помощь через выжженную площадь и подхватил ребенка на руки.

— Здесь просто все уснуло, — проговорил он, передавая девчушку матери. — Но день придет — и все зацветет снова.

Даже не знаю, кого он успокаивал. Ясно же, что после «Содома и Гоморры» ничего нигде не сможет цвести или расти.

Джипс стоял на границе между полосой светлого заклинания и теми следами, что остались после теневой развертки. Библиотекарь покачивал головой, как бы говоря: «Что ж вы, люди, делаете?» — а его лицо буквально почернело от сострадания.

А потом он поднял голову, и его ярко осветило хоронившееся где-то до этого солнце. Что-то сверкнуло на щеках, скатываясь к подбородку — словно бы капли — а в следующую секунду мне пришлось срочно трясти головой и упрекать себя в обмане зрения.

Поляна из черной, обожженной, становилась черно-зеленой. Нет, уже просто зеленой… выше и выше, молодая, неизвестно откуда взявшаяся посреди осени поросль поднялась к солнцу. Но солнца уже не было, и небо пролилось легким грибным дождиком, он накрыл на секунду одинокую фигуру посреди поляны со сложенными чашей руками…

«Зонтик» удался мне с первого раза, хотя я уже успела немного промокнуть и теперь недоверчиво слизывала капли с губ.

Шелестели страницы невидимых книг. Слышался чей-то шепот. Невидимые, направляемые волей одного стихийника руки, изменяли вид поляны, магия лилась потоками, преображая на глазах все. Тео творил то, что не сделали бы пять профессоров стихий!

— Можешь ты сказать, что мы сейчас видим? — прошептала Виола, выпучив глаза. Она теперь стояла рядом со мной и наблюдала за тем, как прогрессирует «юное дарование».

— Чудо, — ответил Йехар. Он по-детски радовался тому, что его слова так скоро сбываются.

А мы-то дали маху. Мы пытались обучить стандартным магическим приёмам того, чей дар проистекает из сострадания и сочувствия, того, кто может только создавать! И ведь даже светлый странник не догадался.

— Ну, конечно, — пробормотала Виола, которая уловила мои мысли. — Ведь он же — источник. Родник. Максимум, что он может — это оберегать и защищать. И как мне учить его прикажете?

В свете последних событий я бы еще поспорила, кому и от кого придется учиться.

Дождик перестал. Вновь блеснуло солнце. Теплый ветерок налетел и подсушил волосы не хуже фена. Он принес с собой спелый запах трав и осенних цветов. Теодор Джипс, источник мира, который вскоре наполнится, стоял по колено в траве, раскинув руки, и улыбался в небо.

Да ведь он же — чудо. Он может опустить руку в озеро — и оно очистится. Он может тронуть пальцем иссохшее дерево — и оно оживет. Он может развернуть в нормальном направлении этот ненормальный мир — без помощи Дружины!

И значит, нам вскоре пора домой.

— Хе-хе, — отметил свою нетипичность Эдмус. — Хе-хе.

Звучало настолько чужеродно, что к нему с возмущением обернулись все, кто слышал это.

— Прискорбно, что даже в такую минуту ты не можешь сдержать свою натуру, — отметил Йехар.

— Еще и как не могу, — отозвался спирит. — И если вас немножко утешит — я смеюсь не над библиотекарем, который, наверное, в жизни больше не возьмет книжку. Над вами, наивные мои детки. Над вами, потому что вы вообразили себе великого спасителя, а про мой бой с моонами и забыли.

— Эдмус, мы помним, что ты герой, но причем тут…

— А притом, что я не герой вовсе. Если бы спириты Города вовремя не поняли, что любят своих близких, свое небо… ну, сбила бы моя стихия с крыльев пять моонов, ну, двадцать, но не всех же! Джипс спасает, пока есть, что и кого спасать. А если жители этой благословенной страны, — тут спирит поклонился в сторону Виолы, — не оторвут все свои части тела от сидений и не поменяют головы местами… потому что простите, но мне кажется, что они пока нижней думают… так вот, если этого не случится, их равнодушие убьет последний источник. И они об этом даже вряд ли догадаются.

Мы помрачнели: спирит одним умелым ударом вдребезги разбил стекла в розовых очках. Конец был далеко, и он мог оказаться вообще делом не нашим. А может, конца этому и вовсе не предвидится, как бывает в большинстве случаев.

К нам подошел сияющий Джипс. Казалось, он разом скинул с себя полтонны учености.

— З-зацвело, — заметил он, кивая на поляну. Потом кивнул на ошарашенных детей, которые снова ревели, на сей раз просто от потрясений. — П-получилось! — и тише, своим привычным тоном: — Вы не знаете, как я это с-сделал?

К счастью, он не заикнулся о сносках ни на какую литературу. Либо понял, что мы убьем его при малейшей попытке, либо сносок на такие моменты просто не существовало.

— Полагаем, теперь мы можем оставить вас ненадолго, — торопливо пробормотал рыцарь, развернулся на каблуках и тоже зашагал в лес. За Веславом, враз поняла я, глядя, как странник переходит на смешную рысцу. Интересно бы знать, как он собирается находить Повелителя Тени посреди этого деревянного однообразия. Наверное, применит свой дар.

Я кощунственно и устало уселась на только что проросшую траву — никаких стен вокруг сейчас видеть не хотелось. А главное — раз уж растения эти ожили — я могу тут сидеть еще очень, очень долго, ждать этих двоих…

Лишь бы эта беседа не закончилась так, как моя в почти такой же ситуации — разбитой головой Йехара.

Эдмус как будто угадал мои мысли — с невинным видом подкатился поближе.

— Ну, я бы на твоем месте о них волновался бы сейчас, да… — начал он с мнимой нерешительностью и такой невинностью, что я сразу насторожилась. — Повелитель Тени только что принявший стихию… и светлый странник. Уж я даже и не знаю, что может выйти из такой беседы, и конечно — вот хорошо бы, если бы было средство как-то Йехара подстраховать…

— Ты что — опять поставил куда-то жучок?! — на ноги я подхватиться не смогла, насыщенный день брал свое. Подпрыгнула просто из положения сидя. — Да на что же ты его мог…

— Почему сразу «на что», — забубнил Эдмус, ковыряя когтистой ногой травку. — Хотя если ты нашего рыцаря неодушевленным считаешь — тогда, конечно…

— На Йехара?!

Эдмус попытался обойти Бо по невинности и — о, чудо! — у него получилось. И откуда у него такие хакерские замашки, просто не постигаю… неужели правда школа прежней Шукки?

— Я же ничего не предлагаю, — между тем начал Эдмус, рассматривая небеса, — это ведь так нехорошо, подслушивать… глянь, между прочим, какой наушничек симпатичный — обычно прозрачные все, а я под цвет неба выкопал! Нет-нет, я просто, посмотреть…

Огрев невозмутимого спирита взглядом, я сгребла наушник с его ладони и пристроила в ухо.

Повезло. Беседа рыцаря и алхимика только начиналась, а уж качество было отменным.

— …в чем не нуждаюсь — так это чтобы мне подставляли жилетку для слез и соплей, — ударил по ушам резкий голос Веслава. — Так что шел бы ты, светлый… откуда пришел. Заодно остальным передай, что я не нуждаюсь в утешениях.

— Нуждаешься, — спокойно возразил Йехар. Я услышала, как зашуршал его плащ, наверное, странник и в этот раз уселся рядом с Повелителем Тени. — Хотя, наверное, не в утешениях, ибо утешать нужно слабых. Но даже сильнейшие воины нуждаются в поддержке, когда им больно настолько. Не спорь, я чувствую.

Я замерла в неоднозначной позе, готовясь в случае чего бежать заслонять Йехара собой. Что Веслав ему спустит такие слова — рассчитывать не приходилось.

— Значит, ты чувствуешь, что еще пару слов — и над тобой насыплют аккуратный холмик? — поинтересовался алхимик в соответствии с моими предположениями.

— А здесь ты лжешь, — просто сказал странник в ответ. — Убивать ты меня не хочешь. Ну, может только покалечить.

Со смеху помрешь, их слушая, если не знать, что Йехар врать не привык. Так спасать его, или что?

— Веслав, послушай. Своим поступком ты вправе гордиться, несмотря на всю его… подоплеку. Как бы то ни было — ты избавил здешний мир от страшной участи…

— И перенес ее на свой.

— Я не так уверен в этом, как ты. То, как ты принял свою стихию — настолько неоднозначно, что…

Веслав засмеялся. Это был тот самый резкий, принужденный смех, который мне приходилось слышать от него много раз.

— Светлый, об одном прошу — не пытайся мыслить логически, ты меня в дрожь вгоняешь. Ты себе подвиг вообразил, а? Так я тебе скажу, как было дело. На судьбы этого мира, когда я взывал к Тени, мне было глубоко начхать с ближайшего небоскреба. Это были чисто эгоистические побуждения.

Молчание наступило и затянулось, и я уже вообразила себе рыцаря с горящими гневом глазами, молча выхватывающего свой Глэрион — мол, раз так, не сносить тебе головы! — но тут Йехар заговорил опять.

— Я сотни лет скитался по мирам, — сказал он задумчиво. — Я видел ложь, заблуждения и самые чудовищные искажения истины, какие только можно вообразить. Но никогда на моей памяти столь самоотверженную любовь не именовали «эгоистическими побуждениями».

— Счастлив тебя удивить, — проворчал алхимик раздраженно. — Всё сказал?

— Почти, — Йехар чуть помолчал, а потом проговорил четко и почти торжественно: — Я очень надеюсь, что мы с тобою никогда больше не встретимся.

Я помнила эту фразу. Она прозвучала больше трех лет назад, когда мы все расставались после второй миссии. Но в этой что-то было иначе: то ли подтекст, которого я, конечно, не поняла, то ли более теплый тон, и уж совсем поразительным был ответ Веслава:

— Спасибо, — а потом медленный, размеренный голос того же Веслава. — Какого веха?!

Что-то запищало в моем ухе, а потом уже гораздо более громкий голос Йехара возмутился:

— Что — прямо в волосах?! Это переходит всякое…

Я сообразила, что за этим последует, торопливо вытащила наушник из уха, а вот отнести его подальше не успела:

— Шпионы, цикуту вам… не только в глотку! — проникновенным воплем взорвался наушник голосом Веслава. — Только дайте мне до вас добраться — придушу Разверткой! Да я сделаю так, что…

— Что он обещает прямо сейчас? — не расслышал спирит. Он облюбовал себе местечко на почтительном удалении от меня и от опасного наушника.

— Прямо сейчас — что собственные тени совершат с нами манипуляции, о которых подробно я тебе не расскажу…

Просто потому, что не уверена, что смогу перечислить даже позы.

— Как хорошо, что мы ничего не подслушивали! — с наслаждением честного человека вздохнул Эдмус.

— Знаешь, просто даже как-то… от души отлегло, — одним движением я выключила наушник, который продолжал изобретать для нас казни, выкинула его далеко за свое плечо и продолжила очень легким тоном: —Знаешь, о чем я сейчас думаю, а?

— Я — об отдыхе, — таким же легким тоном отозвался спирит. — Правда, я о нем всегда думаю, даже когда отдыхаю, но я ж тебя знаю: ты сейчас наверняка мысленно прожевываешь все, что случилось за сегодняшний день, с самого начала. И вопросов, наверное составила — в Книгу Миров не влезут, а?

— В эту влезут, — отозвалась я с неприязнью. — Вопросов-то у меня немного, да и все по сути. В основном насчет Синона: если он так хотел поединка с Повелителем Тени, зачем дал Сиамам вполне определенное задание, убить Тео?

— Вопрос номер один, цена вопроса — голова одного архивариуса, бом-м-м… — тут же начал паясничать шут. Плюхнулся в траву рядом со мной, раскинул руки и заметил: — Но тут столько ответов, что они у меня в голове так и скачут, не дают себя поймать… вот один: Синон был светлым странником. Чтобы уничтожать города, ему нужно было твердое подтверждение того, что в этом мире не осталось никого и ничего… понимаешь?

— Ни зерна, которое может дать всходы, — с иронией отозвалась я. — Даже и не знаю, звучит не очень логично.

— Ну, так я придурок, а не алхимик, — еще с минуту мы наблюдали за детьми аномалов, которые уже перестали реветь и теперь в полном восторге носились от одного цветка к другому. Кажется, раньше в Заповедном Саду ничего такого не росло. Шукка не отлипала от Тео, зато Виола, переговорив о чем-то с Офроцем, направлялась к нам.

— Ведь по твоим словам выходит, что сам Синон и решил убить последнее, что есть в этом мире — его источник. Думал сократить мучения?

Спирит хмыкнул в по-прежнему серое небо и взялся за ненавистное для себя дело: мыслить.

— А может, он был логичным, этот вроде как светлый странник. Нынче этой логичной братии развелось — прямо плюнуть некуда. А ну, как он подумал: вдруг Веслав ни на что не купится, не призовет стихию ни из-за сожженных городов, ни еще из-за чего? Но ведь и Веславу хочется домой, а как можно вернуть равновесие в мир, который брякнулся в равнодушие?

— ?

— Появление сильнейшего мага, — отозвалась Виола, подходя. — Если бы Теодор погиб, Веславу пришлось бы призывать стихию просто чтобы выполнить поручение Арки.

— А если бы он…

— А может, он бы этого и не сделал, да, — Виола с непонятным выражением лица наблюдала за смеющимися, болтающими Тео и Шуккой. — Но Сиамы предназначались не только Книжнику. Их основной целью было прощупать Веслава. Огненный его короновал и выявил, что стихию Весл призывать и не думает. А Шестой выяснил, как можно его заставить принять стихию.

— О чем это ты…

— «Не начнешь», — повторил Эдмус недавние слова Веслава и даже пальцы попытался стиснуть так же. — Не начнет убивать нас с тебя. А может, и вообще не начнет убивать нас, кто там знает. Если бы Тео тогда не влез — Повелитель появился бы раньше.

А Веслав продержался еще неделю. И что толку? Все равно ведь кончилось так, уязвимость была найдена… это ли обозначал тот самый красный цвет нашего эликсира на совместимость? я — его слабое место, из-за меня он…

— Всегда вот так, — проворчал Эдмус и приподнялся. — Каждый норовит замучить сам себя, а я ведь тут, я ведь рядом! Уж вы мне только одну просьбочку, а я вам и нравственные муки обеспечу, и эти… которые интеллектуальные, и еще вот могу вывернуть наизнанку чувство вашей эстетики, а если напрячься и подключить Бо…

Я отмахнулась. Виола так и рвалась дополнить Эдмуса хоть парой слов о том, что мучиться, в некотором роде, поздновато, потому что Повелитель Тени — вот он, уже есть, и что с ним теперь делать — решительно неясно. Потому что личность совершенно легендарная — это с одной стороны, а со второй — он еще до кучи алхимик в прошлом и наш знакомый холерик. Это уже по жизни. Словом, пора подумать о настоящем и о будущем.

Настоящее этого мира, в смысле, Тео, наконец о чем-то договорилось с будущим, в смысле, с Шуккой. Символично. Шукка убежала, счастливо припрыгивая, а сам Тео недоуменно покрутился на месте, заметил нас в траве, радостно помахал, взял курс на нашу группу и, конечно, до нашей группы не дошел, споткнувшись в нескольких шагах. До нас еще долетел его удивленный комментарий:

— Нет, «Верный глаз» — это хорошо, но в очках мне все же было привычнее…

— Если бы в нашем мире оставался Бог, — атеистично изрекла Виола, рассматривая Тео. — Я бы спросила, за что он меня карает.

— Ты ведь это сейчас несерьезно говорила, — уличила ее я. Подумаешь — получила в ученичество будущего Поводыря Великой Дружины, да я… да у меня Повелитель в мире скоро появится! И прямо как Карлсон — в полном расцвете сил. И согласно версии того же Повелителя, которую я как-то подслушала, меня ждут по этому поводу какие-то неприятности с нашими Отделами.

— Кто обронил наушник? — поинтересовался Тео, выныривая из травы. — Такого, знаете ли, странного цвета… Я случайно наткнулся, никому не нужен?

Мы машинально покачали головами, и Эдмус продолжил рассуждать вслух, во всю глотку, ничуть не заботясь о том, что Теодор стоит в двух шагах.

— А ведь была еще одна причиночка, почему Синон пытался убрать с дороги источник этого мира не своими руками, а ручонками Сиамов.

— Сейчас ты скажешь, что это была зависть?

— Зависть? — удивился Эдмус, даже на ноги вскочил из травы и посмотрел на меня уже сверху вниз удивленно. — Надо же, а ты еще причину выкопала. Я-то страх имел в виду.

— Меня кто-то боялся? — с диким удивлением вмешался Тео, который все еще задумчиво поворачивал перед глазами наушник. — Насколько я понял, вы говорили о наставнике Йехара, но…

— Он-то не знал, что ты у нас безобидный, как щеночек, — издевательски ответила Виола. — Думал, что имеет дело с мощным магом и все такое, — я заметила, что Эдмус приподнял брови и хотел что-то возразить, но потом просто пожал плечами. — Сам понимаешь, если он узнал, кто ты такой, то должен был струхнуть: он-то ждал поединка с Повелителем Тени, а тут наталкивается на величину неизвестную: Книжник, Родник Жизни, и…

— Поводырь Великой Дружины.

Голос полоснул по вдруг напрягшимся нервам бритвой — чужой, звучащий холодной издевкой. От опушки леса к нам медленно шел Веслав.

Нет. Повелитель Тени.

Теперь уже и я оказалась на ногах, а Эдмус живенько отдрейфовал подальше от наушника в руках Тео. Хотя сам Тео наушник тут же уронил. Сказались услышанные новости.

— Что вы сказа…

— А они забыли тебя поставить в известность? О чем именно? Что ты возглавишь величайшую Дружину в истории миров? Что сразишься со мной?

— Я?!

— Так, может, не будем медлить и устроим показательный бой?

— Веслав!

Из леса вслед за Повелителем выскочил Йехар. На всякий случай он вытаскивал из ножен Глэрион прямо на бегу, но Веслав досадливо махнул рукой — и Йехар замер, как будто его ноги приклеились к земле. Прочее туловище рыцаря, правда, активно дергалось, но не производило ни звука. Алхимик не забыл о власти Поводыря Дружины.

— Тебе ведь не составит труда отразить один мой удар? — Веслав выплевывал каждое слово с презрением, которого от него пока еще никто не слышал, и продолжал идти вперед. — Уникум, а? Человек в Дружине!

— Мне? — запнулся Тео. — Но…

— Здесь и сейчас — отрази мой удар!

— Нет.

Архивариус начал медленно отступать. Йехар помянул Высшие Силы, сделал еще один отчаянный рывок — и просто повалился носом в траву, без всяких возможностей передвигаться.

— Веслав! — попыталась все же я, но он даже не взглянул в мою сторону и бросил только:

— Не лезь.

Потом на ходу лениво шевельнул рукой — и мои ноги тоже приклеились к земле. Собственная тень стала вдруг словно материальной, поднялась над травой и сжала мои щиколотки намертво. Как и у остальных: свободу перемещения Веслав оставил только Теодору.

— Может статься, тебе трудно? — они уже были на опасно близком расстоянии. — Катализатор твоего дара — сострадание, подумай о них! Отрази мой удар, или они…

Его кивок охватывал не только нас. Он распространялся и на аномалов. На детей…

Я задергалась — бесполезно. Сказать, поймать его взгляд, напомнить хоть что-то, что может его вернуть — тоже. От ног к сердцу пополз неестественный холод, как будто тень проникала внутрь.

— Не смей! Не смей, идиот! — истерический крик Виолы послужил занавесом к первому акту трагедии. Триаморфиня кричала поздно: воздух вокруг нас уже наливался золотом.

Золотое сияние становилось все ярче. Не было никакого порождения стихий на этот раз: чистая квинтэссенция жизни, магия источника мира, которую Тео пока использовал только в самых крайних случаях. Эта магия позолотила траву, побежала от нас дальше, к аномалам, озарила и их домашним и уютным сиянием, в котором не было ничего опасного, но зато была надежность.

Мы смогли двигаться: тени улеглись нам под ноги и не проявляли своего нрава.

Все это заняло миг или два и было прекрасно.

Потом ударил Повелитель. Кажется, не разверткой, а как-то локально.

Золотое сияние удержало первую волну черноты, которая на нас обрушилась. Потом жалобно вспыхнули искорки, что-то как будто разбилось — и Тео отшвырнуло назад как тряпичную куклу, он проехался спиной по траве и замер, глядя в небо. Я почти услышала, как что-то трынькнуло и оборвалось в груди.

Виола оказалась рядом со своим учеником первой — и обрушила на него такой водопад инструкций, которого в ней нельзя было и подозревать.

— Не смей засыпать, дыши, не закрывай глаза, если больно — кричи, не смей двигаться, думай о хорошем…

— Виола, — прервал ее совершенно спокойный голос Тео. — Не думаю, что у меня есть причины думать о другом. Я всего лишь упал, довольно удачно. В конце концов, ему сейчас куда больнее.

В нескольких шагах от Теодора я обернулась и посмотрела на Веслава.

Повелитель Тени опустился на землю так, будто его не держали ноги. Он закрыл лицо руками и как-то скорчился, а рядом с ним уже стоял Эдмус.

Ноги сами подвели меня к ним, и уже по пути я поняла, что ровно ничего не понимаю в недавней сцене. Например, почему так быстро улеглись и успокоились тени.

— Тео жив, но…

Меня не услышали. Веслав отнял руки от лица — вполне обычного, включая глаза, и теперь вцепился в траву.

— Знаю. Он не смог отразить мой удар.

— Так ведь он только учится, — заметил спирит.

— Поэтому я и бил в одну десятую сил! — крикнул алхимик и попытался вскочить. Со второй попытки у него это получилось. — Я только что призвал стихию! И он не смог… а это значит, что и не сможет.

Последнее он добавил с безнадежностью, потирая ладонью лоб, на котором красовался «кровавый венец».

Дети аномалов подумали и опять начали подвывать, хотя на этот раз с их Заповедным Садом не случилось ничего плохого. Ах, ведь Шукка наверняка еще о Тео беспокоится.

— Эдмус, ты бы увел их, — заметила я, поморщившись. Эдмус радостно кивнул и принялся распугивать аномалов сугубо своими способами:

— А-а! У нас тут ужасный Повелитель Тени, спасайся, кто может!

Несмотря на особую стихию, такту спириту еще нужно было подучиться. Веслав посмотрел ему вслед с таким выражением, что мне сразу захотелось загородить нашего придурка собой от теневого удара.

— Ты же знал, что придется это принять, — я сказала совсем не то, что думала. — Где-то с третьего призыва…

— Со второго.

Он устроился на траве чуть покомфортнее, как будто собирался просидеть в таком положении вплоть до появления Арки. Я осталась стоять.

— И есть смысл этим себя мучить?

— Просто я думал, что Теодор может мне хоть что-то противопоставить.

Мы дружно посмотрели на Тео, которого Виола уговаривала (в своем стиле, конечно) не подниматься и подождать, пока ему кто-нибудь окажет первую помощь, и разом хмыкнули.

— Уже довольно давно я понял, что Силы Гармонии если и спят, то недолго, — заметил потом Веслав. — И сделал вывод, что если когда-нибудь появится Повелитель Тени — они должны прореагировать. Где-то должен быть тот, кто сможет мне противостоять в равном бою. Хаос! Да я просто надеялся, что найду его за наши призывы! Приглядывался к Хайе — помнишь ее, стихийник времени из мира Эдмуса? И к Милии — все же светлый странник… Не то. Теперь вот и Тео не смог.

— Исключая то, что ты его тоже не можешь убить?

Но Веслав ответить не успел: слегка приподняв брови, он смотрел за мою спину. Я оглянулась и увидела, что к нам приближается Виола. С таким выражением лица, что Эдмус, который уже почти совсем разогнал повстанцев и хотел было вернуться к нам, благоразумно передумал.

— Ты… — прорычала Виола, нагибаясь и без лишних слов сгребая «ужасного Повелителя Тени» за грудки.

— Какого… — успел еще вякнуть ошеломленный Веслав. Не припомню, чтобы его вот так оскорбляли действием.

— Ты его чуть не убил!

— Ты что, белены объелась?!

Виола встряхнула алхимика как котенка и после этого разжала пальцы. Веслав, все еще в ошеломленном состоянии, приземлился на траву в сидячее положение, а триаморфиня уже нависла над ним:

— И если ты приблизишься к моему ученику ближе, чем на пять метров…

У меня отвисла челюсть, у Веслава тоже. Виола замахнулась, чтобы провести «профилактику» (тоже в своем духе), но ее руку перехватил Йехар, а между самой Виолой и Веславом уже шагнул Тео со словами:

— Вы не поняли, мне ничего не грозило!

— Не путайся под ногами! — рявкнула Виола в ответ. — Йехар, предупреждаю, отпусти меня, я с ним разговор не закончила!

— Виола, немедленно прекратите истерику, со мной все в порядке! — старался ее перекричать Тео.

— Виола, а ты… в общем-то помнишь, что он… — тактично вставил Йехар. Вернее, попытался, потому что его прервали самым безжалостным образом.

— Наплевать мне, кто он! Отпустите меня оба!

Последний выкрик произошел из-за того, что Тео по возможности бережно придержал ее вторую руку.

— Виола, спасибо за заботу о моем здоровье… — триаморфиня издала звук, который заставил Йехара почти разжать пальцы, а Тео продолжил шепотом, обращаясь к Веславу: — Просто видите… когда меня пытаются убить, на нее что-то такое находит.

После этой фразы на поляне просто обязана была начаться какофония, и она началась. Эдмус все же не выдержал, продрейфовал по воздуху к нам поближе и активно поддерживал беседу.

— Черт возьми, я бил в одну десятую сил! Я готов был остановиться в любую секунду!

— Вот видите, я так и понял, и… перестаньте выкручиваться, просто скажите, что не будете ничего предпринимать, когда мы вас отпустим…

— Не скажу! Йехар, отпусти меня! Джипс, немедленно вернись на свое место! Не грозило?! Тебя протащило спиной по земле полкилометра из-за этого…

— Способ борьбы с Повелителем Тени, — тем временем вещал Эдмус, как будто собирался надиктовывать это для потомков. — Взять одного будущего Поводыря Дружины… взять одного гиперзаботливого наставника будущего Поводыря Дружины…

— Эдмус, ты бы лучше помог! — взмолился Йехар. — Виола, да перестань же, все в порядке!

— Все не в порядке! Слушай, я же не собираюсь его убивать! Так, покалечить…

Я в этом полилоге не принимала участия по одной-единственной причине: по причине неврастеничного смеха. Уж очень хороши были Тео и Йехар, спасающие новоявленного Повелителя Тени от разъяренной триаморфини. Да-а, Высшие Силы иногда идут такими оригинальными путями…

— Нам нужно сейчас сосредоточиться! Разве вы не видите, что ничего не кончено, что всё только началось, разве не чувствуете этого?! А ты, Виола…

— Конечно, всё началось! Всех замочили, остался Повелитель Тени, вот я и заканчиваю!

— Виола, мне кажется, Йехар не совсем Веслава имел в виду…

— Черт возьми, если я послушаю это еще две минуты, я применю развертку в очередной раз, не по своей воле! — вскипел Веслав.

— Да не поможет, — ласково отозвался Эдмус, окинув взглядом всеобщий психоз. — Виола разошлась, теперь ее еще полчасика нужно успокаивать.

Но ничего особенно злодейского Веслав применить не успел: за нашими спинами кто-то деликатно покашлял.

— А ты отвали, — нетерпеливо махнул рукой в ту сторону Веслав. — Без тебя проблем до кучи, да и к тому же ты все равно мерт…

Так и есть: сложив ручки на груди и улыбаясь благостной улыбкой, перед нами стоял Синон собственной персоной.

Этот мир задался целью превзойти самое себя.