История Азерота

Дорога к проклятию

В зале совещаний Фиолетовой цитадели было многолюдно. Волшебники со всего Даларана и окрестностей собрались здесь, чтобы пересчитаться и послушать доклады. Пока седовласый архимаг Антонид задумчиво раскладывал по кафедре бумажки, маги Кирин-Тора за столами негромко переговаривались, покачивая седыми бородами, помахивая посохами и нахмуривая кустистые брови. Скопившуюся в зале серьезность и солидность можно было черпать ложкой, но в этот день, как правило, невозмутимые волшебники ложи Фиолетового Глаза чаще обычного стреляли глазами в сторону двери. За столами там и здесь раздавалось одно лишь имя: «Кел-Тузед».

Этот самый Кел-Тузед был одним из лучших магов Даларана и при этом — вечным источником проблем. Изучив каноны общепринятой магии, он решил не останавливаться на достигнутом и начал экспериментировать в запретных областях. Если он и работал с заклинаниями, то лишь с самыми опасными, из серии «Здесь-только-что-была-лаборатория». Если и сидел подолгу в библиотеке, то в тех отделах, где книги запечатывались заговоренными цепями и хранились в освинцованных ящиках. Когда Кел-Тузед шел по улицам Даларана в своей измятой робе, дырявой от воздействия едких веществ и даже, кажется, слегка обкусанной, публика приходила в восторг, детишки вопили уличные песенки: «Как наделать много бед, знает доктор Кел-Тузед!» — и даже вечно невозмутимые эльфы из Квель-Таласа приподнимали брови.

Простые крестьяне и жители города шептались по тавернам о странных скребущих звуках, раздающихся из подвала дома эксцентричного мага. Одни считали, что профессор занимается бесчеловечными экспериментами в области стоматологии. Другие намекали на опыты с порталами и попытки добраться до иных неведомых измерений, где среди звезд под оглушающий грохот барабанов и завывание богохульных флейт топчутся и шамкают губами Древние боги («Бармен, этому фермеру больше не наливать!»). И те, и другие сходились на том, что Кел-Тузед не брезгает запретной некромантией. Кто-то уверял, что маг одно время разъезжал по округе, требуя продать ему мертвецов для хозяйственных нужд, а именно — чтобы сделать из них пугала против воробьев. Какой-то крестьянин с безумными глазами совершенно серьезно упоминал о том, как однажды в поле встретил стоящих в совершенной тишине мертвецов с косами в руках. Чем больше было выпито кружек, тем более дикие и неправдоподобные истории рассказывали друг другу необразованные и невежественные горожане.

Официальной Фиолетовой цитадели подобные слухи портили репутацию, которую волшебники с таким трудом восстанавливали после давнишнего скандала с демоническими вторжениями. Служба по предотвращению незаконного использования волшебства была расквартирована в одном из домов у моста. Ее сотрудники уже несколько лет тщательно следили за Кел-Тузедом, попутно занимаясь мелочевкой — изъятием у населения магических побрякушек и профилактическими выездами к местным ворожеям. Однако нарушитель спокойствия, хоть и намекал на причастность к темным делам, на горячем не попадался. Если бы шпионы Кирин-Тора нарыли в его саду хотя бы парочку занюханных зомби, у волшебников был бы повод избавиться от подозрительного мага даже при том, что он регулярно выплачивал членские взносы, вел лекции по защите от магии Тени и скидывался на подарки.

Однако в этот раз разведка Фиолетовой цитадели, похоже, что-то раздобыла. В зале совещаний бурлил магический профессорат, пока престарелый архимаг сортировал содержимое загадочной папки. Наконец он постучал посохом по кафедре, и шум в зале неохотно стих.

— Объявляю внеочередное заседание открытым. На повестке персональное дело Чарльза Дексте... Позвольте, откуда здесь это?

Архимаг поправил очки с фиолетовыми стеклами и снова начал копошиться в бумагах.

— Ага, вот. Персональное дело члена научного совета, заслуженного тенеборца и медивиста, профессора потайных наук, лауреата «Золотого посоха и фиолетового набалдашника», редактора «За передовую магию», и прочая, и прочая — Кел-Тузеда. Я тут забыл одну вещицу в кабинете. Скоро вернусь, а пока пусть выступит председатель комиссии.

— Дорогие коллеги, волшебники, научный совет и президиум, — начал председатель, пока архимаг неловко трансгрессировал себя из зала. — Все мы знаем о многочисленных заслугах профессора Тузеда. Все мы помним, какую роль он сыграл в расследовании трагических событий в Каражане. Благодаря ему и профессору Хадгару — да будет ему эфир пухом — мы можем восстановить ход событий в те трудные для всех дни. Но когда выяснилось, что библиотека Медива потеряна для нас, Кел-Тузед начал меняться. Научная медивистика — это, товарищи, хорошо, но только если она не переходит в медивизм и медивщину (смех в зале). Мы всегда жестко выступали против всевозможных уклонов в опасные области знания. Есть, как говорится, многое на свете, друзья, что человеку и, добавлю, эльфу знать не положено (аплодисменты). Но пока Кирин-Тор зорко стоит на страже границ дозволенного знания, чем занимаются элементы вроде Кел-Тузеда? Давайте посмотрим на его читательский абонемент. Библиотекарь?

Сутулый библиотекарь доковылял до президиума и передал свиток председателю.

— Ну вот, пожалуйста — сплошь литература под грифами «Совершенно секретно», «Смертельно опасно» и «Не смотрите!». Конечно, само по себе это еще ни о чем не говорит. Экстремальное чтиво, только и всего. Но давайте взглянем на названия. «Утерянные победы» Маннорота. Мемуары? Скорее, демоническая пропаганда. Вот Магна Медив, «Как я открыл Темный портал в свободное время, и как то же самое можете сделать и вы». Мирное увлечение историей? И гульдановский опус «Черепа как магические артефакты» — тоже? А ведь это не единственный перевод с орочьего в списке. Вот, к примеру, брошюра «Бригада некромантов в составе дивизии — цели и задачи». На какую войну собрался наш любознательный коллега? «Этимология и лексика слова «Заг-заг», том первый». Но даже в литературе Орды нет ничего особо предосудительного. Куда опаснее магические гримуары. Например, этот «Текст Рулиа» со дна Маэльстрома. Или «Культы мурлоков в фольклоре рыбаков восточного побережья», «Азшарические рукописи», «Дрессировка демонических гончих» и запретная книга, одно название которой небезопасно произносить: «Некрогнумикон» безумного инженера Термаплагга.

В зале поднялся ропот. Председатель повысил голос:

— Давайте же призовем нашего любознательного коллегу и зададим ему пару вопросов. Прошу!

Двери зала распахнулись, и в зал стремительной походкой вошел пожилой маг в когда-то фиолетовой робе, на которой едва угадывался застиранный герб Кирин-Тора — глаз, испускающий три луча (в народе этот герб прозвали «палка, палка, огуречик»). Кел-Тузед выглядел моложаво — он перестал носить бороду после того, как ее несколько раз попалило в ходе экспериментов с «ведьмачьим желе».

— Зачем вы призвали меня, нарушив ход важнейших экспериментов, к которым я, между прочим, готовился долгие недели? — гневно воскликнул Кел-Тузед, стукнув посохом об пол.

— Знаем мы твои эксперименты, — ответил председатель. — Почему ты весь измазан в земле? Это камуфляж, или ты теперь агроном?

— А кто предложил перенести мои опыты на полигон в десяти лигах от Даларана? — бросил в ответ Кел-Тузед. — По крайней мере, я не просиживаю кресла в Фиолетовой цитадели, а занимаюсь делом, которое вряд ли по силам присутствующим здесь завистникам.

Внезапно во вспышке света за кафедрой вновь появился пожилой архимаг. В руках он держал деревянный ящик.

— Привет всем, привет и тебе, почтенный Кел-Тузед, — сказал он, откладывая загадочный ящик. — Как раз твои дела нас и заинтересовали.

— Ты все-таки пришел, Антонид, — ответил непокорный маг. — А я уж думал, ты заболел.

— Не дождешься, Кел, — ухмыльнулся Антонид. — Но о твоей озабоченности вопросами геронтологии мы осведомлены. Как ты думаешь, где я был?

— Дай угадаю. Постой, не подсказывай. Опять обшаривал мои лаборатории в поисках крамолы?

— Ты почти угадал, о проницательный Кел-Тузед. Но твои лаборатории мы перестали навещать. С тех пор как в опилках нашлась табличка «Это мы — опилки», все поняли, что искать в твоих лабораториях нечего — там все сделано для отвода глаз. Но теперь, боюсь, мы обнаружили нечто большее. Ничего не хочешь сказать про арендованные тобой склады на севере Лордаэрона?

«Чертовы проныры нашли северные лаборатории!» — понял Кел-Тузед, холодея и лихорадочно размышляя над возможными вариантами правдоподобного объяснения. «Э... тоже мне, повод для горя, — ответил ему голос в голове. — Ты все равно шел неправильным путем. Приходи ко мне, и я тебе покажу, где ты ошибся».

— Вот улики с севера! — объявил архимаг, вынимая из ящика деревянную клетку, мгновенно распространившую по залу мерзкий запах разложения. Волшебники заметно оживились. Раздались возмущенные голоса, и даже видавший всякое князь Кэль из Квель-Таласа поморщился.

— А теперь Кел-Тузед нам расскажет, что это такое, — сказал архимаг.

— Дохлые хомяки, — ответил маг, стараясь быть убедительным. — Результат эпидемиологических исследований.

— Дохлые? — переспросил Антонид. — Правда, что ли? А что мы скажем на это? — И с этими словами он пару раз встряхнул клетку. К всеобщему ужасу, некоторые хомяки начали дергать лапками.

— Перед нами самые настоящие зомбифицированные хомяки, — сказал председатель. — По заключению экспертов, скорее всего, это результат малоудачного ритуала «хамстери аниматус», либо же они были оставлены на одном из тролльих звериных кладбищ.

— А от чего умерли хомяки? — спросил кто-то из волшебников.

— Болели долго, — пожал плечами председатель.

— Итак, Кел-Тузед, ты у нас, оказывается, некромант-затейник, — сказал, качая головой, пожилой архимаг. — Что скажешь в оправдание?

— Да, я изучал вопросы некромантии, — горячо заговорил провинившийся волшебник. — Мы все знаем, каким шоком во времена Первой войны стали для нас некроманты Орды, которые поднимали с земли целые армии скелетов и бросали против нас. Огромных жертв стоила нам победа, и я, верный Альянсу, не допущу, чтобы подобное повторилось.

— Трогательно, — кивнул архимаг. — А ничего, что для повторения подобного нужно, чтобы полудохлые орки в наших лагерях каким-то чудом взбунтовались, перебили стражу и, смешно сказать, вновь объединились в Орду? Ты серьезно думаешь, что это квелое зверье еще способно на что-то, кроме битья баклуш и жалоб на плохое обращение? И даже если так — ты собрался бросать в бой армию хомяков-зомби?

Волшебники загоготали. Кел-Тузед счел за лучшее прикусить язык, чтобы не наговорить резкостей.

Вечерело. Кел-Тузед шел по улице Даларана, и плащ развевался за его спиной. В этот раз он отделался предупреждением, но Кирин-Тор пригрозил изгнанием, если непокорный маг не оставит запретную магию.

— Ладно, — ответил Кел-Тузед. — Я еду.

И он в последний раз бросил взгляд на башни Фиолетовой цитадели.