История мусора. От средних веков до наших дней

Мы располагаем в пятнадцать раз большим количеством предметов, чем наши деды, в частности электрической и электронной аппаратурой, чья продолжительность жизни неуклонно сокращается. Индустриальное общество порождает все более эфемерные объекты. Испорченная или сломанная вещь отправляется в мусор, даже если ее еще можно починить. «Гаджетизация», страсть к курьезным новинкам, наложила свой отпечаток на наше потребление и наполняет устаревшими изделиями все мусорные корзины. К этому изобилию, норовящему перекрыть все входы и выходы, прибавляется еще и уйма упаковок.

После бездумной эйфории осознание того, что мы портим все вокруг себя, побудило искать иные пути, позволяющие укротить неумолимый прилив отходов и даже способствовать какому-то отливу. Речь идет об участии в судьбе отходов от тех товаров, которые мы выпускаем, что позволяет предугадать пути избавления от мусорных излишков. Придя с очевидностью к убеждению, что Земля не является неиссякаемым источником ресурсов, приходится искать экономичные способы ими пользоваться. Это уже не надо доказывать. Промышленность делает более легкими упаковки. Сходные устремления движут законодателями, пытающимися приспособить существующие установления и находить новые пути экономического принуждения к экономии. Потребители меняют привычные ухватки при покупке товара и при выбрасывании отходов.

Лучше предупреждать, нежели излечивать ожирение своих мусорных корзин. Многие уже гордятся, что в наших булимических сообществах ведут себя собраннее и скромнее, чем раньше, руководствуясь (в целях экономии, разумеется) выбором более долговечной продукции, к тому же поддающейся починке, а подчас предпочитая покупке аренду или совместное пользование уже приобретенным.

Экоконцепция производства, выбор долговременных изделий, продление времени их жизни, нововведения, облегчающие переработку упаковок, компостирование в саду органических остатков, починка предметов для продления срока их службы, двустороннее использование листов писчей бумаги, отказ принимать рекламную продукцию в личный почтовый ящик — вот лишь некоторые пути сокращения объема отбросов. Более радикальным выходом было бы снижение уровня потребления зажиточных слоев в рамках стратегии «усыхания» промышленной и торговой активности.

Сегодня в развитых странах профилактика назревающих осложнений — ведущая область общественных приоритетов в тех политических процессах, что затрагивают проблему отбросов. Усилия самых энергичных вознаграждаются полнее, это относится прежде всего к Японии, где годичный объем отходов на душу населения на 100 килограммов ниже, чем во Франции. Притом наряду с уменьшением объема упор делается и на снижение токсичности.

ОХОТА ЗА ИЗЛИШНИМИ ИЛИ ЗАГРЯЗНЯЮЩИМИ СРЕДУ УПАКОВКАМИ

Производители и дистрибуторы прекращают выпуск некоторых ненужных упаковок, а также оптимизируют и облегчают другие, повышая коэффициент их «реутилизации». Так, производители стекла постепенно уменьшают толщину своих изделий, сохраняя прежнюю форму и вместимость: стеклянные бутылки полегчали наполовину. Бутылки из пластмассы, баночки для йогурта и лотки для продуктов тоже сильно потеряли в весе (на четверть за десять лет). А вес консервных банок за это время уменьшился на треть. Но тут учитывается, что новые упаковки не должны становиться чересчур хрупкими или изготовляться из материалов слишком сложного состава, не допускающего повторной утилизации.

Дистрибуторы предлагают молоко в тонких пакетиках, из которых его легко перелить в кувшинчики или бутылку, стиральные порошки большей концентрации, детергенты в экологичных упаковках, позволяющих сэкономить до 75% отходов в сравнении с твердыми вместилищами. Тубы с зубной пастой продаются без картонных коробок. Продажа продуктов навалом и россыпью тоже позволяет избавиться от лишней тары. Наши предки покупали гвозди на счет или на вес, а не порциями в прозрачных блистерных упаковках, плотно облегающих предмет и не поддающихся переработке. На сегодняшний день пищевые товары, продающиеся навалом, вытесняют расфасованные на поддонах из полиэстра или эластичной пленки. Потребители выбирают на витрине овощи и фрукты или в мясном и рыбном отделе куски мяса, или сыра в молочном и заворачивают их в листы пергаментной бумаги либо опускают в бумажные пакеты. Крупы, сахар, сухофрукты тоже предлагаются без фасовки, особенно в кооперативах, специализирующихся на продаже экологически безопасных продуктов. Ко всему прочему такой способ продажи способствует тому, чтобы покупатель не платил лишнего, а ровно за столько, сколько ему необходимо, и сокращает избыточное потребление.

Бутылки из РТТ особенно загромождают мусорные хранилища. Половина из 8,5 миллиона опорожняемых каждый год во Франции бутылок из РТТ в финале погребается в отвалах или сжигается. В 2007 году французы заняли первое место в Европе по потреблению воды из бутылок (135 литров в год). Воде из крана не могут простить привкуса хлора, предполагаемого высокого содержания нитратов и пестицидов. Однако европейские нормы предписывают верхний предел в 50 миллиграммов нитратов и 0,5 микрограмма пестицидов на литр. Этот уровень нигде не превышается, кроме разве что некоторых зон интенсивного животноводства, где это порой возможно в связи с засорением подземных водоносных слоев и гумуса.

Мировой фонд зашиты природы опубликовал в 2001 году исследование, адресованное непосредственно потребителям бутилированной воды; в нем подчеркивается, что она не надежнее и не здоровее той, что течет из крана. Хотя в Европе и Северной Америке качество водопроводной воды строго регламентировано, ловкая маркетинговая стратегия внушила многочисленным потребителям, что вода в бутылках более безопасна. Санитарные инстанции мечут громы и молнии против кампаний в СМИ, затеянных продавцами воды в бутылках и направленных против водопроводной воды с целью вызвать сомнение в ее пригодности для питья. Власти уверяют, что вода никогда еще не была такого высокого качества: ее берут из подземных водоносных слоев или из рек, обрабатывают на заводских установках и тщательно контролируют. Санитары добавляют обычно, что вода в бутылках сплошь и рядом перенасыщена минералами и микроэлементами, а потому для питья вообще-то мало пригодна.

Для того чтобы выдохся запах хлора, добавляемого с целью гарантировать бактериологическую безопасность воды во время ее путешествия по трубам до водопроводного крана, рекомендуется дать воде отстояться в незакупоренном графине. Что до возможного попадания в стакан следов свинца, особенно когда воду не брали несколько часов, следует дать воде немного потечь, а уж потом наполнять ею посуду. Существуют также специальные аппараты, которые крепятся на кранах, они фильтруют воду и придают ей те же органолептические свойства, что и у бутылочной. Но к несчастью, они довольно дороги и громоздки.

Недалеко от Сан-Франциско один из ресторанов, пользующихся в Калифорнии самой почтенной репутацией, отказался подавать клиентам воду в бутылках, хотя это снижало выручку, поскольку бутылка минеральной воды обходилась клиенту подчас в четыре раза дороже ее закупочной стоимости. Официанты подавали в графинах водопроводную воду, дополнительно отфильтрованную и насыщенную газом. Экологические организации этого американского штата провели активную кампанию, выявляя пагубность чрезмерных затрат на 31 миллиард пластиковых бутылок, перевозимых на миллионы километров и производящих невероятный объем отбросов. По оценке вашингтонского Института политики в отношении Земли (Earth Policy Institute), на производство этих бутылок (без учета горючего, что тратится на их транспортировку) требуется полтора миллиарда баррелей нефти.

Мэры 17 крупных городов США в 2008 году решили не выставлять бесплатно бутылки с водой работникам государственных служб, хотя этому очень противилось торговое лобби. По сути, борьба против воды в бутылках стала частью более масштабных планов по противодействию стремлениям торгового сектора наложить руку на отечественные ресурсы пресной воды.

Французы тоже стали воротить нос от бутылочной воды, в частности из-за ее неэкономичности и обилия пластиковых отходов. Водопроводная вода стоит примерно 0,003 евро за литр, а минеральная — в сто раз дороже, причем 80% дополнительных денег платится именно за упаковку. Теперь «входит в моду» пузатая бутыль, наполненная прямо из крана.

Американским экологам и потребителям удалось обуздать массированный выпуск фастфуда в коробках из полистирола. Они стали инициаторами национальной кампании «Отошли назад» (Sent it back), цель которой — отсылать почтой на адрес одной их ресторанных сетей баркетки и другие пластиковые емкости. Через три года фастфудный гигант отказался от употребления подобных упаковок, к тому же сработал «эффект домино»: остальные рестораны подобного типа последовали его примеру.

ВЫБОР В ПОЛЬЗУ МНОГОКРАТНО ИСПОЛЬЗУЕМЫХ МЕШКОВ, ПАКЕТОВ И БУТЫЛОК

Пластиковый пакет, верный компаньон человека, путешествует вместе с ним, выполняя самые неблагодарные функции, например храня в себе его отбросы. Непреклонно защищаемый своими верными поклонниками благодаря таким неоспоримым достоинствам, как легкость, прочность и непромокаемость, он страдает от суровых нареканий, ибо сильно способствует загрязнению окружающей среды. Его легко подхватывает ветер, забрасывая на деревья, и вообще он портит вид окрестностей. Он очень медленно рвется на куски, а затем еще медленнее превращается в бионеразложи-мую пыль, снижая плодородие почвы и нередко нанося серьезный урон. Конечно, часть полиэтиленовых пакетиков, выдаваемых кассиром в магазине, превращается в мешки для мусора, что нередко уменьшает угрызения совести пользователей. Но нельзя не констатировать, что число таких пакетиков, которое скапливается на кухне, превышает то их количество, что нужно для опорожнения мусорных корзин.

Постепенно гипермаркеты и другие торговые площадки перестают использовать пакеты и продают у касс плоские плетеные корзинки многоразового использования. Они также предоставляют своим клиентам картонные ящички, уже послужившие для перевозки товара. Ирландия, которая первой пошла по этому пути, оценила каждый пластиковый пакетик, выдаваемый в магазине, в 0,15 евро. Их использование тотчас понизилось на 90%. Несколько позже Корсика положила конец бесплатным раздачам пакетиков у касс больших продуктовых магазинов. В Китае такой пакет, прозванный «белой грязью», изгнан оттуда с 2008 года. Торговым заведениям теперь не предписывается бесплатно снабжать ими клиентов. Некоторые правительства предприняли схожие меры.

В странах, где не налажена система сбора и обработки отбросов, пластиковые упаковки валяются в полях, на улицах городов и селений. Пузырьки, бутылки, тюбики и мешки усеивают берега рек, морские и озерные излучины, морское дно. В толще Тихого океана сейчас больше пластика, чем зоопланктона.

Повсюду в Африке полиэтилен, попадающий в желудки жвачных, нарушает их пищеварение, способствует запорам, вызывая потерю веса и припадки агрессивности. В Индии от него дохнут священные коровы. От тропиков до полюсов от этого страдают желудком и задыхаются птицы, дельфины, прочие морские млекопитающие, принимающие пакеты за медуз и погибающие десятками тысяч ежегодно. Именно пакеты являются главными виновниками исчезновения морских черепах.

Ко всему прочему эти пакеты иногда забивают дождевые стоки и дренажные системы, вызывая подчас катастрофические последствия. В Мали они блокировали циркуляцию дождевых потоков, способствовали появлению множества луж, где гнездились личинки мух и комаров, переносчиков таких заболеваний, как малярия. В Бангладеш они забили и испортили устройства регулирования уровня воды, что послужило причиной многих наводнений и в 2002 году заставило правительство объявить вне закона фирму, пустившую эти пакеты в продажу.

А в центре Индии, в штате Сикким, во время муссона, обрушившегося в 1997 году, оползень убил двух детей. Главной его причиной оказались те же пакеты, так как они запрудили канавы, мешая стоку дождевой воды. Местные жители объединились для коллективных протестов и добились запрета подобных пакетов, учредив комитет надзора, требующий, в частности, и от полицейских следить за соблюдением принятых указов. Теперь торговец рискует заплатить большой штраф, если даст клиенту тонкий пластиковый мешочек. Отныне отбросы, подчас завернутые в газетный лист, отправляются в короба многократного использования, сплетенные из джутовой ткани или из плотного пластика.

Иногда разгораются целые сражения в связи с попытками остановить лавину полиэтиленовых пакетов, несмотря на сопротивление их производителей и потребителей. Некоторые носятся с мыслью о биоразложимых пластмассах, но это решение не кажется универсальным. По крайней мере, на их исчезновение уходит несколько месяцев. В конце концов они, как и все прочие, оказываются зарытыми на свалке или сожженными.

Выбрасываемые бутылки и пивные банки тоже переполняют свалку. Сделанные из пластика, стекла, стали или алюминия, они почти везде вытеснили старую добрую стеклянную бутылку, которую можно было сдать в пункт сбора и получить за нее или за ту или иную ей подобную емкость какую-то плату, что побуждало потребителя возвращать опустевшую тару. До 1970 года напитки продавались в отмываемых бутылках, которые использовались два десятка раз. Правила и средства обработки бутылок и стаканов стали многофункциональными, а потом канули в небытие.

Когда стеклодувные фабрики стали менять по своему усмотрению форму и размеры бутылок, они, в полном согласии с представителями пищевой промышленности и общественного питания, установили для их обозначения термин «бросовое стекло» (verre perdu), утверждая, что он удобен для всех, в том числе и для потребителей. Бутылка для одноразового использования появилась в США в 1930-х, но особое распространение получила позже, когда увеличилось количество марок вин. Наряду с разрастанием питейных заведений и предприятий, производящих спиртное, разнообразие типов бутылок усложнило устройства для их обработки и подготовки к новому использованию. Это требовало как минимум некоей стандартизации и близости мест потребления от цехов, где спиртное разливалось в свою тару. Упаковки, которые можно было просто выбрасывать, упростили поглощение местных маленьких предприятий большими фирмами.

Занимающиеся розливом в бутылки и транспортировкой напитков сопротивляются, когда их принуждают забирать пустую тару, поскольку это предполагает технологические и логистические новации, связанные с ее очищением, а также увеличение объемов складирования. Они приводят доводы, связанные с низкой рентабельностью и санитарными рисками. Однако экологи и экономисты сокрушаются, что системы предписаний и запретов в этой области исчезли, и с нетерпением ждут их возможного возврата.

Некоторые страны никогда не отказывались от повторной утилизации бутылок, подчас запрещая употребление одноразовой тары для пива и прочих напитков. В Дании и Финляндии большинство бутылок из стекла и часть — из пластмассы предписано использовать повторно. Сегодня некоторые поклонники новшеств из Германии, Голландии и Скандинавских стран выпускают серии бутылок для многократного использования, в частности из высокопрочного РТТ — потребители приносят их назад в магазин и помещают в специальный автомат. Одиннадцать американских штатов, применяющих бутылки, признаваемые годными в повторное употребление, добиваются более чем 70%-ной их реутилизации, что в два раза выше, нежели в прочих регионах США.

Повторное применение тары связано с уменьшением энергозатрат на ее изготовление (около 300 килограммов нефти на тонну бутылок). Конечно, на деле экономится несколько меньше: часть энергии тратится на транспортировку, отмывку и стерилизацию. Но по оценке знаменитого Института всемирной вахты (World Watch Institute), общий выигрыш выглядит весьма значительным, если принимать во внимание процесс изготовления новых стеклянных бутылок или металлических банок, причем сюда следует включать и расходы на транспортировку упаковок в центры по их сортировке и на заводы по переработке, а затем стоимость перевозки обновленных бутылок в разливочные цеха. В сравнении с сосудами одноразового использования повторное применение тары дает тройную выгоду: экономия сырья и энергии, сокращение потока отбросов и уменьшение загрязнений воздуха и почвы.

КАК ЧИНИТЬ И ПРИСПОСАБЛИВАТЬ К ДЕЛУ ТО, ЧТО ВЫШЛО ИЗ СТРОЯ

Наши предки заботились о своем имуществе, аккуратно с ним обходились, чинили, штопали, подправляли мелкие поломки, чтобы продлить его жизнь. Детей и внуков учили беречь свои игрушки. Чем более труднодостижимыми и редко приобретаемыми были вещи, тем уважительнее к ним относились. Уже редко кто решит чинить свою мебель, стиральную машину, часы или ботинки. Никто теперь не накладывает латку на дыру в маленьком пластиковом садовом бассейне или на велосипедную камеру — все это выбрасывается, потому что низкие цены новых вешей не побуждают к починкам.

До середины XX века все оборудование изготовлялось для длительной службы. Затем, начиная с 1960-х, производители склонились к стратегии «программированного морального износа», движимые стремлением ускорять сменяемость поставляемых образцов и этим подстегивать их сбыт. В США к этому решению были склонны предприниматели, пекущиеся о крупной прибыли. Позже им пришлось защищаться от критики, ссылаясь на пользу быстрого обновления, основанного на инновациях, стремлении к комфорту, усилению безопасности, экономии воды и электроэнергии. Между тем всегда возможен выбор более крепкого и долговечного имущества, которое в случае чего можно и починить.

Культура починки пришла в упадок с расцветом культа потребления и связанным с ним появлением на рынке хрупких изделий невысокого качества, часто не поддающихся мелкому ремонту. Необходимость где-то подыскать деталь на смену негодной, при том что они изменяются от марки к марке, лишает куражу самых решительных, тем паче что это обычно люди в возрасте. Большой ассортимент дешевых устройств, произведенных в бедных и развивающихся странах, часто делает починку дороже, чем замену сломанного изделия на новое. Вдобавок при обращении к сотрудникам фир-мы-продавца клиента принимаются уверять, что прибор устарел и следует не чинить его, а поменять на более совершенный. Меркантильная ненасытность и жесткая кампания СМИ подбивают клиентов покупать самоновейшие вещи, имеющие репутацию «гвоздя сезона».

Постоянно выпускаемые технические новинки обладают неотразимой притягательностью. В этом отношении характерна шумиха, сопровождавшая рекламу телевизора с плоским экраном. Производителям брошен вызов: как обновлять парк действующих катодных телевизоров при 99%-ной насыщенности рынка? Они создают так называемый «новый страстно желаемый притягательный объект» (NODEC: Nouvel Objet de Désir et de Convoitise), названный «плоскоэкранным», на который клюнули все телеманы. Но производство этого прибора весьма энергоемко и требует много такого редкого металла, как индий. А потому производит огромное количество отходов, в то время как способы их переработки еще не освоены.

Мусорные корзины наполнены вещами, которыми еще можно пользоваться, подправив мелкую поломку, чтобы помедлить с выбрасыванием. Этому препятствует только притягательность новых соблазнительно отрекла-мированных потенциальных приобретений. Тяга к ним — вот что мешает лишний раз сходить к сапожнику или в ателье ремонта одежды, починить настенные часы у часовщика, подкрутить патрон в мигающей настольной лампе, купить в комиссионке подержанный холодильник, джинсы — в лавке «секонд-хенд», присмотреть столик у антиквара или на распродаже.

При поддержке муниципалитета Вены австрийская сеть, занимающаяся починкой и ремонтом и состоящая из шести десятков техников и ремесленников, реставрирует приносимые клиентами сломанные веши. Эта организация сопротивляется неразумному выкидыванию всего и вся, а сверх того предоставляет работу тем, кто ее лишился, став клиентом биржи труда. Она также позволяет своим членам повышать квалификацию и получать информационное обеспечение. Она доводит до жителей сведения, побуждающие каждого чинить свое добро. В 2005 году в эту венскую сеть обращались 50 000 раз для ремонта велосипедов, компьютеров, кухонных агрегатов и других предметов, что уменьшило городские отходы на 600 тонн. Поскольку этот пример кое-кому показался вдохновляющим, в окрестных городах возникли начинания сходного типа.

Искусство пускания в дело пищевых остатков ныне тоже поощряется. Мусорные корзины богатых стран содержат впечатляющее количество вполне съедобных компонентов. Так, в Великобритании подсчитали, что треть пищи отправляется именно туда. Житель Лондона каждый год выбрасывает около 140 килограммов пищевых продуктов, подчас даже не распакованных. Те же прискорбные данные получили в Австрии, где население столицы выбрасывает каждый день столько хлеба, сколько поглощают 250 000 обитателей Граца. Шокированные этим скверным открытием, венцы предприняли целую кампанию под девизом: «умнее покупать, лучше готовить, меньше выбрасывать». Основываясь на воспоминаниях тех бабушек, что доживают дни в домах для престарелых, координатор этой кампании Микаэла Книли составила целую книжку практических советов под заглавием: «Готовьте из остатков — и ничего не останется!» В Брюсселе, где неиспользованные продукты тоже составляют немалый процент содержимого корзин (8%), Наблюдательный комитет по проблемам надежного потребления (l’Observatoire de la consommation durable), основанный в 1999 году, рассылает схожие рекомендации и рецепты вроде того, как приготовить «испанскую тортилью» или «элитные хлебцы из сухарей».

МОЮЩИЕСЯ ПЕЛЕНКИ ДЛЯ МАЛЫШЕЙ, ЧЬИ МАМЫ РАДЕЮТ ОБ ЭКОЛОГИИ

Взаимодействие западного младенца с природой начинается довольно скверно, хоть он в том и неповинен. До трех лет дитя снашивает пять-шесть тысяч сменных пеленок и подгузников. Таким образом, оно потребляет древесину примерно пяти-шести деревьев и выдает до тонны отходов — и все это относится только к деятельности его мочевого пузыря и кишечного тракта. Выброшенные на рынок в конце 1960-х, одноразовые бумажные пеленки и подгузники пользовались большим успехом и обогатили своих производителей.

Производство этих изделий, служащих от нескольких часов до нескольких минут и пожирающих не только тонны леса, но сверх того массу энергии и воды, дало 6% в объеме отходов в западных мусорных корзинах. На свалках их пластмассовый компонент разлагается очень медленно, за несколько десятков лет. Все попытки вторичного использования остаются пока в эмбриональной стадии. В Северной Америке предприятия пытаются использовать заключенную в пеленках органику в форме компоста и биогаза.

Альтернативный выход — моющийся подгузник. Он теперь стал удобным и легко крепится. Ничего общего с былыми пеленками из ткани. Как и одноразовые изделия, с которыми ему приходится конкурировать, он крепится эластичными тесемками с липучками или кнопками на талии и ляжках. Непромокаемая накладка под биоразложимым слоем позволяет собрать все испражнения ребенка и выбросить их прямо в туалет. Это предотвращает застаивание подобных отходов в корзинах, на свалках, и, как следствие, распространение вирусных и бактериальных заболеваний.

Такой подгузник можно стирать вместе с остальным бельем или сдавать в профессиональную прачечную, если таковая находится поблизости. Некоторые предприятия предлагают услуги по прокату, стирке и доставке на дом таких изделий. Они собирают грязные подгузники и возвращают чистые. Моющиеся подгузники и специальные фирмы, занимающиеся их выработкой, уже завоевали немалую клиентуру в некоторых европейских странах, таких, как Германия, Нидерланды, Великобритания, Бельгия. Во Франции несколько магазинов предлагают подобные услуги, в частности по Интернету.

Этот тип подгузников требует гораздо меньше сырья и энергии, чем одноразовые. Чтобы сравнить данные о влиянии использования тех и других на окружающую среду, принимали во внимание количество использованной воды, энергии и детергентов для мытья. Однако экоисследования в данном случае осуществлять сложно, и они дают различные противоречивые результаты. Это дало повод производителям одноразовых подгузников утверждать, что их продукция менее вредоносна для природы! Однако многие экологические организации и некоторые муниципалитеты настойчиво предлагают многоразовые изделия. Так, администрация многих бельгийских городов побуждает граждан к их применению, вводя дотированное снижение розничной цены при покупке.

Законодатели города Милтон-Кейнс с 200 000 жителей, расположенного к югу от Лондона, решили в 1999 году сократить на 6% объем выбрасываемого мусора за счет подгузников, каковых накапливалось за год до 25 миллионов. Чтобы помочь родителям инвестировать организацию складов многоразовых подгузников и примкнуть к тем, кто пользуется услугами по их отмывке, муниципалитет посодействовал этому начинанию финансовыми вливаниями и советами. Специальная служба раз в неделю собирала грязные подгузники и выдавала чистые взамен. В Великобритании более 20% младенцев пользуются сменными подгузниками дюжины марок.

Содержать в чистоте попку ребенка в течение примерно двух с половиной лет — очень недешевое удовольствие: в 2007 году оно составляло от 1000 до 2200 евро (в зависимости от стоимости подгузников), не беря в расчет те деньги, что выделяются городскими властями для обработки отбросов, связанных с этим процессом. Что до моющихся подгузников, их общая стоимость, включая затраты воды, электричества и детергентов, в два-три раза меньше, чем у одноразовых.

ДАДИМ ШАНС ТОМУ, ЧТО ВЫБРОШЕНО ЗА НЕНАДОБНОСТЬЮ

Чтобы освободиться от устаревших вещей, их иногда отдают благотворительным организациям или тем, что занимаются «починкой и переделкой» выброшенных за ненадобностью предметов и умудряются найти им новое применение. Вслед за обществом «Эммаус» эти мелкие предприятия принимают все «лишнее в хозяйстве» и в последнюю минуту спасенное от окончательного выброса. После сортировки каждый предмет осматривается, проверяется, а затем направляется на починку или продажу. Чаще всего вещи выполняют те же функции, что и прежде, но тщательная инспекция готовит их к дополнительным приключениям. Так старый холодильник превращается в шкафчик для предметов, связанных с уборкой квартиры, а радиатор преображается в лампу.

Все началось с экспериментов в мастерских «Берже-рет», расположенных в Бове (департамент Уаза), но теперь у этой затеи уже есть и продолжатели. Некоторые берут себе за образец мастерские, появившиеся в Квебеке в 1980-х под названием «Новые возможности». Большинство из них (около трех десятков) объединились в сеть. Чтобы не доламывать по пути поступающие вещи, они принимают их непосредственно у приходящих к ним жителей или сами являются за ними. Под одной крышей там обычно объединены центр сбора предметов, ремонтная мастерская и магазин восстановленных вещей.

Подобные заведения пытаются добиться, чтобы продажа обновленных предметов была признана действенным средством уменьшения основных отходов бытового назначения и того, что сочли ненужным на складах фабрик и магазинов: мебели, светильников, велосипедов, одежды, строительных материалов… Подобные лавки и ателье уже несколько лет процветают в развитых странах, в частности в Нидерландах, где они — непременная достопримечательность каждого города. Магазинчики перекупленных вешей прочно укоренились на улочках во многих кварталах.

Невзирая на многочисленные попытки, традиционное вторичное использование текстиля и мебели в сильном упадке с тех пор, как рынок завален недорогими изделиями, имеющими, однако, такой короткий срок годности, что невозможно и помыслить о повторном их использовании. При этом пробуждаются ностальгические воспоминания об одежде и деревянной мебели минувших лет, сопротивлявшихся старости и переживших несколько поколений своих владельцев.

Иногда мы избавляемся от вещей, кладя их у двери подъезда. В немецких городах жители выносят старье из дома в объявленные заранее дни сбора, и городская администрация увозит все это с улиц. Ночь дается прохожим, чтобы они могли унести из этих мелких свалок все, что им нужно, с перепродажи налог не взимается. Можно пополнить нехватку чего-то из мебели. Студенты так меблируют съемные комнаты, занося туда шаткие торшеры, круглые зеркальца для ванной, продавленные кресла или потертые ковры.

Движение, поощряющее подобные акции, распространяется по всему миру. Интернет позволяет предлагать свои вещи в режиме «онлайн». Теперь есть даже социальная сеть «Freecycle», которая определяет себя как «средство свободного обмена в рамках сообщества». Она основана в 2003 году экологом из Таксона (Аризона); в 2007-м в ней уже принимало участие около четырех миллионов человек, распределенных по сотням локальных групп. В пределах своего региона люди бесплатно предлагали и забирали предметы, которые были им нужны. Под лозунгом: «не выбрасывать, но вывешивать в онлайне» группы, связанные сетью «Freecycle», налаживали связи между теми, кто освобождался от лишних вещей, и людьми, которые в них нуждались. Если хотите избавиться от старой двери, диванчика, телефакса или журнальной подшивки о гладкошерстных таксах, достаточно послать сообщение о своем предложении и назначить место и время свидания с получателем. Все операции через «Freecycle» бесплатны. Целью сети остается более полная и комфортная утилизация всего уже существующего ради обуздания галопирующего потребления.

Отдельные ассоциации специализируются на сборе электрических и электронных устройств. Множатся шаги, предпринимаемые для спасения их от перспективы очутиться на свалке. Первый центр сети «Хорошо на зависть» (Envie) увидел свет в Страсбурге в 1984 году, он поставил себе задачу выручить молодых людей из отчаянного положения, заняв их починкой электробытовых приборов (которые еще можно оживить), чтобы дать им и работу, и профессиональную квалификацию. Вскоре у этого центра появились подражатели: к 2006 году в его сети уже были заняты 45 предприятий с 750 работниками.

Рабочие собирают, разбирают на составляющие, а иногда чинят или обновляют приборы, продаваемые за недорогую цену, притом с гарантией на несколько месяцев. В мастерских они выбирают лучшие детали, вычищают их, тестируют на безопасность. Разборка аппаратуры, извлечение полезных элементов и сортировка требуют многих рабочих рук. Полученные от демонтажа детали нередко идут на замену при ремонте других приборов, предназначенных для удешевленных распродаж, например на магрибских рынках. А специалисты по железному лому собирают не пошедшие в дело металлические фрагменты, прессуют их и отправляют на переплавку.

В иных местах предпринимались подобные эксперименты, подчас сопровождаемые требованиями к ремонтникам и техникам соблюдать те же требования, что действуют на заводах таких фирм, как бельгийская «Electrorev». При всем том починки нередко оказываются экологически менее значимыми, чем приобретение нового материала. Прежде всего это касается таких изделий, как стиральные машины, очень прожорливые в потреблении энергии и воды. В этом случае оптимальные условия функционирования значат гораздо больше, нежели продление жизни устаревших образцов.

Здесь количество выбрасываемого подчас зависит от времени года, поскольку это совпадает с флуктуациями в сбыте новых устройств: летом возрастает продажа холодильников, а зимой — моечных аппаратов и приборов для подогрева пищи. Напротив, продажи в лавках подержанных товаров не зависят от сезона, поскольку клиентура заходит туда не после сезонных всплесков рекламной активности, а по мере возникновения нужды в чем-то конкретном.

Так, «Эммаус» неоднократно предпринимал сбор мобильных телефонов. В некоторых магазинах ставились специальные урны для выбрасываемых аппаратов. Рабочие из ремонтных мастерских «Ателье дю Бокаж» приводили их в порядок или разбирали для получения исходных компонентов. Повторное применение изделий из сферы информатики вызывает повышенный интерес у тех, кто готов затратить на их приобретение небольшие суммы, поскольку нуждается в выполнении простых операций (например, в обработке текста или в произведении несложных расчетов).

Продление жизни предметов обихода осуществляется разными способами: в лавке антиквара реставрируют траченую мебель, покупают по случаю, но с гарантией холодильник или компьютер, подыскивают одежду в магазинчике «секонд-хенд», на блошином рынке присматривают посуду, утварь, книги и оборудование, разного рода распродажи вещей и одежды тоже не остаются без внимания, не говоря уже о рекламных страничках местной прессы и специальных сайтах в сети.

Во Франции, если не считать знаменитой толкучки в Лилле, известной еще с XV века, обмен и покупка вещей непосредственно частными лицами развились лишь с 1970 года и особенно расширились десятью годами позже. Праздный люд копошился в скоплениях самых невероятных предметов, выставленных на временных прилавках, нередко туда приходили целые семьи в полном составе. Такие воскресные толкучки притягивали коллекционеров и антикваров, ищущих, чем бы поживиться.

Используя вещь, видимо прошедшую починку или доводку, вы снижаете объем выбрасываемого в отвалы и потребность в новом сырье. Кроме прочего, это способствует поддержке некоторых ремесел, ремонтных и реставрационных мастерских и промыслов.

СОПРОТИВЛЕНИЕ НАЖИМУ РЕКЛАМЫ И ПРИЗЫВАМ К ИЗЛИШЕСТВАМ В ПОТРЕБЛЕНИИ

Очень многие из наших современников терзаются, выбирая, следует ли «потреблять, чтобы жить», или «жить, чтобы потреблять». Реклама вбивает в сознание эмоционально насыщенные настоятельные призывы, которые трансформируются в потребности, мечты и почти рефлекторную тягу к покупкам. Такое свойство теперешнего западного образа жизни, неразрывно спаявшего счастье с потреблением, диктует свои требования. Некоторые, отказываясь им подчиняться, выбирают более простой стиль существования под девизом «меньше работать, меньше тратить, меньше потреблять», и выступают противниками накопительства, противопоставляя ему более разностороннее и полноценное развитие связей между людьми.

Сопротивление рекламе и культу потребления проявило себя в Америке в 1960-х, когда пришло понимание того, какой вред наносится экологии. Публикация знаменитой книги Рэйчел Карсон «Молчаливая весна» подействовала, как удар током. Там прослеживалось, насколько губительны пестициды для птиц, рыб и насекомых. В эти годы адепты контркультуры уходили от нового потребительского стиля жизни, считая его поверхностным и полным условностей. Они нередко пускали в повторный оборот то, что выбрасывали зажиточные общественные слои.

На сегодняшний день ассоциации пытаются выйти из-под контроля рекламы и навязываемых ею искусственных потребностей. Они предпочитают «умеренность как залог счастья», к которой призывал еще Эпиктет, и провозглашенные немецким философом-экзистен-циалистом Францем Йонасом постулаты строгой этики, проповедующей воздержанность и уважение к естественной простоте жизни. Так они пытаются понизить зависимость человека от скоростей, денег и от ископаемых ресурсов планеты. Сторонники «снижения темпов» борются с господствующими идеологическими установками, связывающими воедино рост производства, прогресс и преуспеяние. Такие движения обычно зарождаются в США. Они призывают людей искать независимые ниши, в которых можно уберечься от системы, враждебной всем проявлениям креативности.

Другое решение — паузы в покупках, препятствующие возникновению излишков. Международное движение «День без потребления» призывает делать паузы в безостановочном приобретательстве. Перед наступлением нового 2006 года несколько домохозяев с побережья залива Сан-Франциско выразили намерение не приобретать ничего нового в течение целого года. Они решились обмениваться вещами, перекупать их друг у друга, заглядывать только в магазины «секонд-хенд», делая исключение лишь для покупок нижнего белья, продуктов и того, что связано с поддержанием здоровья. Объединившись в ассоциацию, названную «Спаянные» (The Compact), ее члены заявляли, что отрицают общество неумеренного потребления, которое скорее разрушает, нежели укрепляет жизнь на земле. И вот они вновь открыли для себя преимущества ремонта предметов и починки одежды. Они выступали против такого порядка вещей, когда «иметь» значит больше, чем «быть», когда второстепенное заслоняет собою главное, а эфемерное и обреченное на выброс занимает место долговечного. Инициатива этой американской группы ярким пятном выделяется на общем фоне. Самые ярые экстремисты оспаривают даже покупку чрезмерного количества «естественной продукции», считая, что это хотя и менее вредоносно, но тоже не вполне нейтрально для окружающей среды.

Не доходя до такого самоограничения, прочие противники сверхпотребления советуют предварительно составлять список покупок, особенно перед входом в новейшие храмы торговли, проще говоря, гипермаркеты, чтобы избежать приобретений по мимолетной прихоти (точнее бы сказать: «похоти»). Они настаивают на том, что рекламные списки и бесплатные каталоги следует вынимать из почтового ящика и выбрасывать, не читая, или отказываться от их получения, дабы не задыхаться в ворохах ненужной бумаги и избавить себя от искушения покупки лишних бытовых мелочей.

Каждая французская семья получает по почте в среднем по 40 килограммов рекламных проспектов и бесплатных газет, выпускаемых, как правило, крупными фирмами. Все ящики переполнены нежелательными отправлениями. Существует возможность остановить эту лавину, заявив, что не желаешь их получать. В 2006 году 40% почтовых ящиков Швейцарии были снабжены бирками, запрещающими поступление рекламы. А вот во Франции только 5% жителей не допускают в свои ящики весь этот бумажный поток. Если бы половина семейств отказалась от их получения, такое противодействие экономило бы несколько десятков тысяч тонн бумаги в год.

А ведь в почтовые ящики запихивают вдобавок и массу проспектов в конвертах. Американцы ежегодно получают до двух миллионов тонн подобного чтива, причем 40% таких поступлений даже не раскрываются. А для их производства тратится столько электричества, сколько понадобилось бы для освещения 250 000 жилищ. Некоторые отсылают эти конверты назад с отметкой «не принято». В Дании жители имеют право официально отказаться от такого рода корреспонденции и потребовать от почты ее возвращения непосредственно пославшим фирмам. Подчас возможно даже добиться, чтобы ваше имя было вычеркнуто из списка рекламной рассылки.

Между тем изменение привычного обихода часто тормозится тем доминирующим в умах постулатом, что увеличение занятости прямо связано с экономическим ростом и покупками новых товаров. Всемогущая доктрина потребления изо всех сил поддерживается СМИ, производителями и продавцами. Отказ от консюмеризма признается неполиткорректным. Уже в 1930-х главный редактор пользующегося большим спросом англоязычного журнала «Дом и сад» писал: «Хороший гражданин своей страны не ремонтирует старья — он покупает все новое». Верный этой идее президент Джордж Буш-младший после катастрофы 11 сентября 2001 года призывал всех жителей страны выходить из дома и покупать, покупать, покупать…

ПРОКАТ ОБОРУДОВАНИЯ И ОСНАСТКИ, СУЛЯЩИЙ ДАРЫ «НЕМАТЕРИАЛЬНОГО СВОЙСТВА»

Другая стратегия, направленная на уменьшение объема покупок того, что приходится впоследствии выбрасывать, — обращение в разнообразные бюро проката. Тогда продажу предметов и устройств заменяет обеспечение клиента теми функциями, которые они выполняют в хозяйстве. Услуги замещают материальные блага. Скажем, одна компания предложила прокат электронных приборов, взяв на себя их профилактику, ремонт, эвакуацию и вторичное использование отдельных деталей и материалов. Там вторсырье входит в состав 90% веса сдаваемых внаем приборов. А промышленники, которые берут их в аренду, заранее дополнительно заинтересованы продлевать сроки их службы.

Можно сделать утилизацию оборудования и материалов более полной, если использовать их по от-дель-ности. Прокат машин и инструментов для ручных поделок или для работ в саду, которыми пользуются далеко не каждый день, подчас оказывается выигрышным во многих отношениях. Соответствующие фирмы предлагают широкий выбор современных устройств в хорошем состоянии; среди них — газонокосилки, дробилки, мини-экскаваторы, триммеры, обрубщики сучьев, шлифовальные машины, электропилы, скреперы, моющие пылесосы для ковровых покрытий, машинки для отпаривания старых обоев, устройства для очистки под давлением. Можно также брать внаем мебель, белье, посуду для домашних празднеств и т. п. Можно стирать белье в прачечных самообслуживания. Все это позволяет избежать большого количества одноразовых стаканов, тарелок и скатертей из картона и пластика.

В прачечных самообслуживания машины используются совместно. Эти прачечные часто становятся местом встреч, как раньше места на берегах рек и озер, где стирали белье большие группы селянок. Начиная с 2002 года, в одном из кварталов Анжера ассоциация под названием «Связующая нить» преобразовала прачечную-автомат в место встреч и совместных мероприятий для лиц с ограниченными возможностями, часто страдающих от одиночества. В прачечной установлены стиральные машины и сушилки с различными наборами функций и операций. Члены ассоциации заранее резервируют себе временные промежутки в их расписании для обработки своего белья или ковров, притом за умеренную плату. Раз в неделю на несколько часов заведение превращается в пошивочную мастерскую. Группа добровольцев проводит там собрания, во время которых обсуждаются планы коллективных действий: подготовка к местным праздникам, совместные трапезы, групповые походы с целью покупки овощей у местных земледельцев.

Медиатеки, библиотеки, игротеки, клубы просмотра видеопродукции также позволяют заменить прокатом покупку книг, игровых приставок, компакт-дисков, часто нужных лишь для кратковременного использования. В игротеках, например, предоставляется возможность опробовать игру до ее покупки; игры всякого рода предлагают во Франции уже более 8090 игротек. Развитию подобной же стратегии, заменяющей большие траты более мелкими, обеспечивающими временное пользование, способствуют и пункты проката велосипедов. Особенно велопрокат процветает в Париже.

Объем отходов возрастает, и существенно, также вследствие роста производства игрушек. Особенно не следует ждать добра от тех, что предназначены развлекать нас весьма непродолжительное время: их обычно продают на выходе из кинотеатров или с модных просмотров, культивируя у подростков тягу к бездумному потреблению и погоню за всяческими новинками. Ушли в прошлое способные служить подольше крепкие вещицы, поддающиеся починке, отмыванию, переодеванию и т. п. А кроме того, сами дети уже не мастерят для себя игрушек из подобранных ненужных вешей или из того, что они нашли в лесу или в поле, а ведь это развивало их творческие способности. Игры дают на время, их одалживают, ими меняются. Перед Новым годом дети перебирают свои запасы, находя то, что можно передать благотворительным фондам. Всяческие лотереи игрушек, куда они передают то, что им уже надоело, дают возможность обрадовать неожиданными приобретениями и других детей, и их самих. Другие удачные способы облегчить поклажу Дедов Морозов — «нематериальные» дары: поход в ресторан, в театр, подписка на журнал или абонемент в концертный зал либо музей, прокат фильмов, кружки рисования или спортивные секции, воскресные прогулки на природу или, что предпочтительнее, экскурсии на поезде по интересным маршрутам. В декабре 2005 года на стенах финской столицы, в радио- и телепередачах красовался и звучал новый слоган: «Дарите то, что дает больше радости, чем отбросов!» Специальный веб-сайт давал каждому возможность сформулировать свои предложения «нематериальных даров»: билеты в театр, сеансы релаксирующего массажа, фотосессии с участием всех членов семьи, уроки ныряния и плавания, чтение сказок вслух… Были и шуточные пожелания вроде: «Одолжите мужа или бой-френда одинокой подружке!» Финская столица бросила этот клич не без финансовой поддержки Европейского союза, стремясь несколько замедлить поток отбросов после Нового года.

ЭКОЛОГИЧЕСКИ ЧИСТЫЕ ПРОДУКТЫ, ОСТАВЛЯЮЩИЕ ПОСЛЕ СЕБЯ МЕНЬШЕ ОТХОДОВ

Взгляд на проблему с точки зрения экологии призван сводить к минимуму безмерные траты и вредные воздействия на окружающую среду промышленных изделий в период их производства и во время их функционирования. Речь идет об экономии сырьевых, энергетических и водных ресурсов и, в частности, об ограничении вредоносности отходов на каждом этапе изготовления и утилизации продукции. Исследования показали, что современная экономика могла бы обходиться в три или четыре раза меньшим количеством сырья. В самых разных секторах предприятия начинают прибегать к стратегиям «дематериализации», сокращая исходные объемы компонентов и энергии для получения изделий и тары для них, отнюдь не уменьшая функциональных характеристик товара. Один из нетрадиционных подходов состоит в переосмыслении экономических решений, чтобы они полнее согласовывались с охраной окружающей среды. Это требует создания материалов, легче поддающихся реутилизации или переработке, и вынуждает совершенствовать технологию производства, искать менее энергоемких операций и снижения объема отходов.

Технологи значительно уменьшают количество сырья, необходимого для производства и конечной доводки изделий. Новые изделия выходят у них более легкими, компактными, целенаправленно функциональными, оставаясь удобными в пользовании, эффективными и устойчивыми к внешним воздействиям. В процессе поиска не столь громоздких и вредоносных для среды упаковок предприятия нередко находят способ выпускать продукцию, экологически более полноценную. Производство изделий из материалов повышенной резистентности порождает меньше отходов. Пример тому — садовые рукавицы из более прочных тканей или не столь прожорливые, зато более долговечные светодиодные лампы.

Некоторые экологически благонадежные изделия легче разбираются на составляющие, ремонтируются, включают в себя детали из переработанного утильсырья, сами поддаются переработке и притом малотоксичны. Дизайнеры современной мебели и аксессуаров отказываются от гвоздей и шурупов. А скажем, для изготовления одеял и носков они останавливают свой выбор на волокнах из бамбука и иных растений, окрашенных безвредными для здоровья красителями.

Разукомплектование и ремонт электробытовых товаров способствуют уменьшению разнообразия и много-составности употребляемых материалов. Инновации в этой области весьма многообещающи: например, легкий пылесос, в котором на 30% меньше деталей, или телевизор, в два раза быстрее разбирающийся на части, стиральная машина с барабаном из нержавеющей стали, более удобным для реутилизации, чем пластмассовый, при том что его крепежное гнездо, полностью перерабатываемое, теперь замещает три десятка деталей из металла, резины и других материалов.

Однако подчас слишком высокая стоимость экологически терпимых изделий действует обескураживающе, тем более что потребитель не считает защиту окружающей среды одним из критериев, влияющих на его выбор. Он с большим вниманием относится к цене, к пользе или вреду для здоровья, к функциональным свойствам или марке. Сверх того обилие лейблов путает и смущает покупателей. Самые причудливые пояснения, фигурирующие на этикетке, и заверения в отличных свойствах предлагаемого товара, делают малозаметными официальные ярлычки, свидетельствующие об экологической пригодности. (Такими ярлычками добровольно обзаводятся производители; «эколейблы» говорят о гарантированном качестве и минимизированном воздействии на окружающую среду. Подобных ярлычков удостаиваются товары, чье бытование прослежено на всем протяжении их «жизненного цикла», от рождения до смерти, то есть от выбора компонентов сырья до переработки отходов или свалки. Присуждаемый в Германии «Голубой ангел» стал первым из «эколейблов». Французский товарный знак «NF Environnement» («Охрана окружающей среды. Французский стандарт») или логотип европейского экостандрта, представляющий собой маленький цветок, теперь украшают мешки для мусора, кофейные фильтры, кухонные приборы, детергенты, упаковки с красителями, обувь, рулоны туалетной бумаги.) Для поощрения тех деловых людей и потребителей, кого заботит экология, существует много успешно действующих информационных источников и советов, а точнее — инструментов финансового понуждения, подобных экопошлинам и повышению либо понижению размера страховых взносов. Высокие налоги на товары одноразового использования и налоговые льготы тем производителям, что выпускают товары с «эколейблами», способны повлиять на выбор потребителей. Анализ охватывает не только свойство товара, но и технологии, а также состояние мест производства (о планах экологического развития отрасли см. главу «Переработка как золотоносная жила»).

СКОЛЬКО ВЫБРАСЫВАЕТЕ, СТОЛЬКО И БУДЕТЕ ПЛАТИТЬ!

Стоимость работы с отходами растет и отягощает финансовые отчеты муниципальных служб. Большинство французских коммун объединяют усилия по сбору и дальнейшей обработке отбросов. Частенько к этому привлекаются и частные фирмы. «Мусороводство» стало масштабной промышленной отраслью и сферой рыночной деятельности конкурирующих мультинациональных компаний. Обычно оно финансируется из двух источников: налога на удаление хозотбросов, включенного в общий список сборов за жилье (их выплачивают до 90% французов), и персонального подушного налога на отбросы. Но эти способы оплаты, увы, совершенно не побуждают население сокращать объем выбрасываемого или сортировать содержимое корзин.

Поощрительным системам исчисления налога оказывают предпочтение отдельные муниципии в городах, пригородах и сельской местности. Цель этих инициатив — сокращение потока отбросов, оставляемых на тротуаре для мусоросборщиков. Жители там платят за объем или вес отходов. Идет в счет количество либо мешков, либо опорожненных баков. Если выкидывающие находят применение части отбросов своего хозяйства, а также если они их сортируют либо перерабатывают (целиком или частично, тем или иным образом), им снижают выплаты за оставшийся вывозимый мусор.

Методики пересчетов варьируются. Иногда домохозяева помещают на мусорные баки наклейки или приобретают специальные мешки, которые убирают сборщики, целенаправленно заинтересованные их содержимым. Таким образом, уборка этого рода отходов оплачивается вперед, исходя из их объема. Иногда общины выбирают для использования баки с электронной сигнализацией. Вмонтированный чип позволяет определить, что там внутри, еще до их опоражнивания в мусоросборник. Их номера запоминает компьютер, находящийся в кабине водителя. Жители выставляют такие баки на шоссе не раньше, чем они заполняются. Таким образом, взимаемая плата пропорциональна весу собранных отбросов. Все данные хранятся централизованно вплоть до завершающего выписывания счетов.

Опрокидывающий былые привычки лозунг «Рау as you throw» (Платите только за то, что выбросили) был выдвинут еще в 1916 году в Ричмонде (Калифорния). Его подхватили далеко не сразу. С 1993 года к этой стратегии стало склоняться EPA («US Environmental Protection Agency»: американское Агентство защиты окружающей среды), а в 2006 году ее взяли на вооружение уже 7000 муниципальных объединений, среди которых такие крупные города, как Сан-Франциско и Миннеаполис. Налоговые таксы, склоняющие к подобным действиям жителей, получили хождение в Канаде, в Скандинавии, а в немецкоязычной Швейцарии и во Фландрии сделались основным средством оплаты за мусор. Во Франции же к 2007 году только 400 коммун решились действовать сходным образом.

Большинство французских муниципий выступают против подобной практики. Они ссылаются на риск появления массы «путешествующих отбросов», ибо, желая платить меньше, уклоняющиеся тайком будут оставлять свои отбросы невесть где: в лесу, в паркинге, на обочине дороги, в мусорном баке соседей, в контейнерах для складывания бутылок или бумаги. А кто-то будет сжигать отходы в саду или в очаге, загрязняя атмосферу. Между тем нарушители, что играют в прятки со своими отбросами ради мелочной экономии, явно не в большинстве. Еще один приводимый довод: дополнительные финансовые тяготы, которые могут лечь на беднейшую часть общества в силу этих персонализированных начислений. Но существует и другое, главное объяснение нежелания городских и сельских властей принять новый порядок оплаты: обычную плату за отбросы получает казначейство, а разбираться в персональных счетах и взыскивать недоимки придется именно местным чиновникам.

Между тем введение целевой персональной оплаты за оказанные услуги, воду и газ способствует тому, чтобы граждане сознательнее относились к выбрасываемому ими, селекционировали то, что подлежит вторичной переработке, по возможности компостировали органику в собственных садах. Такой принцип оплаты сильно уменьшает приток отходов. Остаточные отбросы сокращаются на 15–50%, перерабатываемые возрастают на 10—100%, а их общий объем стабилизируется, следовательно, уменьшается по сравнению с его ростом там, где все остается по-старому. Об этом свидетельствуют многочисленные эксперименты, проведенные как в Европе, так и в США. В Порт-д’Альзас (департамент Верхний Рейн), например, вес остаточных отходов снизился от 275 килограммов в 1990-м до менее 100 килограммов в 2007 году.

Чтобы побудить население к предварительной сортировке отбросов и прочим уже описанным действиям, немаловажно информировать его и принимать меры, призванные пробудить заинтересованность, но если к этому добавить еще и финансовую компенсацию усилий, такая стратегия даст более весомые результаты.

Выписывание счетов за конкретные объемы и характеристики мусора рождает иную мотивацию действий. Мусорные баки уже не так раздуваются от переизбытка содержимого.

СТРАТЕГИЯ НУЛЕВЫХ ОТХОДОВ: ПОДХОДЫ И ПЛАНЫ

Глобальные мероприятия по сокращению отходов часто оказываются многоэтапными. В операциях по предварительной обработке выбрасываемого нередко задействованы большие торговые центры, как, например, в Ватерлоо, где предпринята целая широковещательная кампания под девизом: «Покупаешь с умом — меньше выбрасываешь». В ее рамках специальные дополнительные этикетки сообщают о наличии деталей для замены, об изделиях, изготовленных с учетом их будущей реутилизации, о товарах в облегченных упаковках или продающихся на вес незапакованными. Клиентам сообщается, сколько весят продукты, уже лежащие в их ручных тележках. Покупателей призывают оказывать больше внимания тому, что оставляет мало отходов, поощряя особо сознательных отметками в клубных картах, со временем превращающимися в такие «долговременные приобретения», как, скажем, хозяйственные сумки из вторсырья или садовые компостеры.

Дилбек во Фландрии и еще несколько валлонских коммун были первыми, кто с 1990 года стал осуществлять особый «муниципальный план по предупреждению». В его рамках предпринимается целый ряд мероприятий, в частности вводятся разные тарифы на сбор отходов, о чем говорилось выше, пропагандируется компостирование в личных садах и оказывается содействие переменам в выборе покупок. В Фужере (Иль-э-Вилен) в 2005 году прошла акция под девизом: «Буду выбрасывать меньше». Тридцать домохозяев вызвались добровольно покупать продукты без излишних упаковок, компостировать органические остатки и снабдить почтовые ящики наклейками: «Никакой рекламы!» Результат оказался весьма обнадеживающим: у них выбрасывалось заметно меньше отходов, чем у среднестатистического жителя их городка.

Глобальные проекты сокращения отходов постепенно вырабатываются на уровне территориальных объединений, как тот, что возник в 2004 году в департаменте Дё-Севр. В нем задействованы предприятия-производители, торговые комплексы, ремесленные мастерские, ассоциации, муниципальные службы, объединения жителей и отдельные граждане. Все мотивированы на поиск средств уменьшения отбросов и на выявление того, что еще способно пойти в дело. Их девиз: «Спроектировать, изготовить, продать, купить, использовать, а выбрасывать лучше, меньше и по-иному». Здесь действия весьма различны: пропаганда экологических представлений о природе и хозяйстве, определение малоотходных продуктов и изделий, пособия по починке и мелкому ремонту, побуждение жителей к компостированию на своем участке, отказ от рекламы в почтовых ящиках, бонусы, поощряющие к покупкам и услугам, сопряженным с меньшим замусориванием. Территориальные ассоциации вместе подготавливают планы по предотвращению замусоривания и обмениваются накопленным опытом. В 2005 году был разработан межнациональный проект «Сократим!» («Reduce»), его участники — Бельгия, Франция и Великобритания — объединились для выработки эффективных стратегий борьбы с мусором.

Некоторые сообщества идут дальше и берут на вооружение лозунг «Нулевые отходы». Это что, сладкая утопия? Нет, энтузиасты объясняют, что речь идет о замысле глобального подхода к минимизации потоков, идущих на свалки и мусоросжигатели. К решению вопроса приглашаются все граждане: промышленники, земледельцы, коммерсанты и прочие — каждый, кто готов вновь рассмотреть проблему отходов, напрячь воображение и волю, пробуя приблизиться к точке «Ноль отходов».

Австралийская столица Канберра первой в 1996 году нацелилась на решение этой задачи. За шесть лет там умудрились наполовину уменьшить приток отбросов. Более восьмидесяти канадских городов (прежде всего Галифакс и Торонто) и примкнувшие к ним города из Калифорнии и с Филиппин последовали по ее стопам. Была разработана стратегия, призванная минимизировать отходы перед их выбрасыванием, а затем трансформировать наибольшую их часть в новое сырье. Прежде всего надлежало превратить большинство цепочек в замкнутые циклы, реинтегрируя извлеченное из отбросов в производство.

Средства, используемые для достижения «ноля отходов», весьма разнообразны. Все они так или иначе соотносятся с древней стратегией кнута и пряника: информирование, создание необходимого оборудования, законодательное принуждение, финансовые поощрения и штрафы. Экономическое равновесие проектов реутилизации и переработки отходов смещается в сторону большей жизнеспособности: растут субвенции, налоговые послабления, надбавки и компенсации. Между тем главные усилия в основном направляются на повторное применение и переработку отходов, а не на сокращение их объемов уже на первых этапах процесса. Еще предстоят большие задачи в области отходов производственного цикла, сулит новые сложности и рассмотрение всей проблемы под экологическим углом зрения.

Наши предки не торопились выбрасывать, стараясь продлить жизнь вещей и распоряжаться ими с должной осторожностью. Ныне же эта стратегия не в чести, против нее сложилось множество предубеждений. Здесь требуются серьезные перемены, чтобы однажды не утонуть бесповоротно в нахлынувшем мусоре.