Итоги № 29 (2012)

Неправильный мед / Общество и наука / Культурно выражаясь

Неправильный мед

/ Общество и наука / Культурно выражаясь

Обновленный российский парламент превратился не только в место для дискуссий, но и в эпицентр бурной законотворческой деятельности, от которой у общества волосы порой встают дыбом. Вице-президент «МедиаСоюза» Елена Зелинская попыталась отыскать в повышенной депутатской активности чисто биологические закономерности

Если неподготовленный наблюдатель увидит, как роятся пчелы, ему может показаться, что их движение хаотично и бесцельно. Но только если он не понимает, что на самом деле пчелы так собирают мед. Скорость и активность наших депутатов в последние месяцы напоминает роение пчел — то разлетятся по городам и весям, то стайкой присядут на цветущую лужайку, то снова соберутся в рой. Результат этих движений — огромное количество законов, которые они клепают, как стахановцы, и которые со стороны кажутся предельно бессмысленными. Предлагаю рассмотреть несколько свежих примеров...

Закон об Интернете нацелен на благородную, казалось бы, цель — пресечь распространение педофилии в Сети. Всем, кроме пчел, понятно — это толкучка у открытой двери, поскольку существует огромное количество способов легального прекращения деятельности порносайтов. А бороться с распространителями педофильского контента, не борясь c производителями, бессмысленно. Но производителей-то новый закон почему-то не касается.

Три месяца действует петербургский закон, запрещающий пропаганду гомосексуализма. Я, как гетеросексуал со стажем, за этой темой пристально не следила, но, передвигаясь по Петербургу, как раньше не видела, так и сейчас не вижу ни растяжек, призывающих заняться этим увлекательным делом, ни рекламных роликов, направленных на поднятие боевого духа сексменьшинств. Для запретов гей-парадов такой закон не нужен — для этого достаточно решения городской администрации. Что изменилось с принятием закона? Сколько детей спасено от растлевающего влияния незримой пропаганды? Депутат Милонов, где ответ? Нет ответа...

Или вот еще: в депутатских мозгах возникла, как может показаться, повторим, неподготовленному наблюдателю, бредовая идея: запретить рекламу лекарств, а то человек, увидев в журнале рекламу какой-нибудь чудодейственной мази, намажет себе не то место и умрет. Такую страшную перспективу нам нарисовал депутат Нилов. Но чтобы это предотвратить, достаточно наладить систему отпуска рецептурных лекарств. В европейских странах редкое лекарство можно получить без назначения врача. И если какой-нибудь энтузиаст, насмотревшись рекламы, придет за широко разрекламированной мазью от геморроя с тайной целью протирать ею лысину, от него потребуют рецепт.

Тогда зачем нужен этот закон? Пользы он приносит чуть, а вреда массу. Ведь закроются просветительские медицинские программы, потому что они существуют как раз в рамках рынка рекламы медикаментов. Потребитель, а это не просто потребитель, это больной человек, будет лишен необходимой информации и в результате не сможет отличить даже по внешнему виду оригинальный продукт от контрафакта.

В этом же ряду любой из горячо обсуждаемых в обществе законов: и о клевете, и об «иностранных агентах». Ни один из них декларируемых целей не достигает в принципе. Напротив, приводит к вредным побочным эффектам.

Первое впечатление — что в Думе заседают люди неграмотные, непрофессиональные, отобранные по каким-то специально составленным спискам, а потому не ведают, что творят.

Большая ошибка так думать! Пчелы собирают мед. И чтобы понять, что это за мед, не нужно быть семи пядей во лбу.

Цель этих законов одна — остановить свободное распространение информации. Флажки расставляются очень верно и точно. Закон об Интернете дает возможность во внесудебном порядке закрыть любой сайт — носитель информации. Мы часто ругаем наш суд, но это тем не менее площадка, дающая человеку возможность публично защищаться.

Что такое закон о запрете рекламы лекарственных препаратов? Это удар по экономической базе независимых СМИ, которых и без того осталось немного, особенно в регионах, где они часто полностью зависят от финансирования местной администрации или аффилированного бизнеса.

Закон о клевете позволит уже в судебном порядке прикрыть любую газету, в которой было высказано неудобное кому-то предположение или описан некий факт, не вписывающийся в привычную для властей предержащих картину мира.

Часть депутатов вряд ли знает, что такое бензольное кольцо, и, возможно, пишет по-русски с ошибками. Но как у настоящего советского человека, дорвавшегося до власти, у депутата отлично работает инстинкт сохранения кресла: он прекрасно понимает, что ему на пользу, а что — во вред.

Сегодня между семиметровой волной коррупции и населением не стоит уже ничего, кроме информационной среды. Отсюда лихорадочное затыкание всех щелей, закрытие любых шлюзов, через которые может проникать информация со стороны. Попытки это остановить — тщетны. Политика запретов — недальновидна и неэффективна. С таким же успехом сегодня можно было бы начать борьбу с электричеством и перевод массового пользователя на лучину.

...Однажды британская The Times вышла с заголовком на первой полосе: «Половина английского парламента — дураки и голубые» и, естественно, тут же получила судебный иск. Парламент выиграл суд, а газету обязали опубликовать опровержение. На следующий день The Times вышла с заголовком, точно следующим предписанию суда: «Половина английского парламента — не дураки и не голубые»...