Итоги № 38 (2012)

Олландофобия / Дело / Капитал

Олландофобия

/ Дело / Капитал

«Что французам с их сверхналогом на богатых хорошо, то российскому «больному» — смерть»

В современном мире распространенной хворью становится социальный астигматизм (в просторечии — двойные стандарты), типической презентацией коего в наши дни стали то ли драконовские, то ли справедливые шаги французского президента Франсуа Олланда по ужесточению налогообложения богатеев. Еще во время президентской кампании «социальный змей» Олланд вознамерился обложить нуворишей, чей доход превышает миллион евро в год, 75-процентной бюджетной данью. А сегодня грозится обещание выполнить. Кризис, мол, и все такое. К тому же нелишним будет проверить галльских буржуев на социальную слепоту.

Днями проявились первые незрячие — одним из таких стал самый крутой француз Бернар Арно (состояние 32 миллиарда евро), глава компании LVMH (бренды Louis Vuitton, Christian Dior, Givenchy, Bulgari, Hennessy и все такое). Данный коллаборационист во всеуслышание заявил, что, кроме бельгийской тихой гавани, никаких других берегов не видит, хотя французский край ему также по душе. Только дороговат слегка.

Тут-то наши уездные врачеватели и повылезали — взахлеб принялись скептицировать об олландовских видах на снижение бюджетного дефицита, создание новых рабочих мест, да что там — прямо сравнивать французского президента с любителями идти с Донкихотовым копьем на адскую мельницу глобального кризиса.

Мы экономически слабовидящих в беде не бросаем, а потому будем считать Гиппократовой доблестью раскраску окружающей картины хозяйственного мира.

Штришок первый. Франсуа Олланд — никакой не первопроходец, а идейный последователь антикризисного «Нового курса» Ф. Д. Рузвельта. В США в 20-е годы ХХ века самая высокая ставка подоходного налога была всего 24 процента, а налога на наследство и недвижимость — 20 процентов. В первый рузвельтовский срок верхняя планка подоходного увеличилась до 63 процентов, а во второй — до 79 процентов (впоследствии Трумэн с Эйзенхауэром «догнали» аж до 91 процента). Максимальная ставка налога на наследство возросла сначала до 45 процентов, затем до 60, 70 и, наконец, до 77 процентов. Эй, камрады, не злите Олланда! Зрительная память у него, судя по всему, хорошая.

Следующая черточка. Справиться с бюджетным дефицитом, то есть вытащить Францию из кризисного болота за счет одного повышения подоходного налога Олланду не удастся. По итогам прошлого года бюджетный дефицит родины Экзюпери и де Голля составил 117,1 миллиарда евро (5,4 процента ВВП), а госдолг – 1,8 триллиона евро (84,7 процента ВВП). Повышение подоходного налога даст всего 11 миллиардов дополнительных доходов в бюджет. Трепещите, френчи: не ровен час, Олланд повысит и корпоративные налоги (в США федеральный налог на корпоративную прибыль возрос с 14 процентов в 1929 году до 45 в 1955-м).

В довершение еще одна линия. Наши не терпящие инакомыслия экономические провидцы прозрачно намекают Олланду на безальтернативную необходимость сокращения социальных расходов, забывая проецировать свои экивоки на собственную отчизну. Франция, как и Россия, — социальное государство: интересно, что бы наши доморощенные всезнайки сказали, если бы кто-то из французов, также принципиально не пользующийся экономическим биноклем, посоветовал нам нечто подобное?

Вот, наконец, мы Россию и узрели. Если уж старая Европа так давит на своих богатеньких буратино, почему бы и нам не поскрести собственных миллиардеров? Ведь 13 процентов российского подоходного для них — сущая мелочь. Здесь-то некомпетентность примитивных окулистов становится видна невооруженным глазом.

Во-первых, налоги наши финансовые тузы в России платят. И платят столько, сколько постановил законодатель. Не их это вина, что НДФЛ у нас ценится всего в 13 процентов, а налог на дивиденды — в 9 процентов. Больше того, уплата подоходного налога стала для российских воротил эдакой пиар-удалью, особенно когда в региональные бюджеты через них попадает чуть ли не половина всего прибытка субъектов Федерации.

Во-вторых, основные доходы российские магнаты получают не в российских, а в офшорных кассах. Российское правительство попыталось было ввести налог на операции с офшорными компаниями, да такой отлуп получило, что теперь само к «доктору» бегает.

В-третьих, и это главное: а не кажется ли вам, что такие антикризисные лекарства, как повышение подоходного налога, отмена возврата экспортного НДС или введение налогообложения толлинга, могут быть задействованы российскими властями в расчете на будущие голодные годы? Интересная мысль. Но по здравом рассуждении она должна быть отвергнута. Если изменить порядок налогообложения сейчас, сбалансированный на сегодня бюджет мгновенно распухнет и по доходам, и по расходам. Что мы будем делать, когда нефтяные денежки внезапно кончатся?

Потому, как ни крути, что позволено французам с их сверхналогом на богатых, то российскому «больному» — смерть.