Избранница Торкела

Глава 23

Фэй проснулась, когда медсестра принесла ей обед или ужин. Она не могла сказать, чем именно был желтый бульон в миске.

— Доктор Маку говорит, что это будет полезно для вашего желудка, потому что вы не ели несколько дней.

— Дней? — Она задумалась, делая первый восхитительный глоток.

— Да, — медсестра проверила ее жизненные показатели, прокручивая данные на экране компьютера, встроенном в спинку кровати. — Вы были без сознания три дня.

— Думаю, мне нужно поблагодарить его. — Фэй знала, что была в плохом состоянии после побоев и тех условий, в которых ее держали.

Медсестра закончила и взглянула на нее:

— И еще Торкела. Ваш Избранник не покидал вас все это время, — улыбка осветила ее лицо. — Надеюсь, что сумею найти того, кто будет так же любить меня.

Фэй вздрогнула, но медсестра уже уходила. Торкел оставался со своей Избранницей, зная, что она натворила. Она отставила полупустую миску с бульоном в сторону, не в силах доесть. Сердце Фэй ныло, а страх подрывал уверенность. Она не хотела оказаться в заключении или в инопланетном варианте тюрьмы. За проведенное с маренианцами время она в этом убедилась.

Дверь в ее комнату снова открылась. Фэй подняла глаза. Она ожидала увидеть доктора или кого-то еще. Ярон взглянул на нее и закрыл за собой дверь.

— Кайл сказал, что ты наконец-то очнулась.

Она никогда не видела его настолько злым. Не было никаких признаков того беззаботного человека, к которому она привязалась. Фэй поднялась на постели.

— Я рада, что ты зашел. Я хотела поблагодарить тебя и команду Один за свое спасение.

Ярон закатил глаза и ухмыльнулся.

— Мы ходили не для того, чтоб спасти тебя, и я уверяю, если бы мы знали, мы бы оставили тебя там.

Фэй дернулась от холодных слов, и раскаяние наполнило ее:

— Я сожалею о том, что сделала, Ярон.

— Да? — Он стремительно пронесся через всю комнату и встал над ней, резко выдохнув. — Мы каждый день рискуем нашими жизнями. Мы пытаемся спасти людей, попавших в рабство к маренианцам. Но, — объяснял он с пеной у рта, — ты помогала им, а не нам.

Он уперся руками в кровать, глядя Фэй в глаза. За гневом в них мерцала боль.

— Мы доверяли тебе. Торкел доверял тебе.

Ничего из того, что она скажет, не ослабит ее вины в его глазах.

— Я знаю. Я сожалею.

— И это все! — выкрикнул он и отошел. — Ты сожалеешь.

— Что еще ты хочешь? — огрызнулась Фэй, уже уставшая от этого. — Да, это было неправильно. Я понимаю, что извинения ничего не изменят, и я тоже страдала из-за моей ошибки. Я страдала, Ярон!

— Возможно, этого недостаточно.

Его ответ будто окатил Фэй ледяной водой.

Рот Ярона довольно скривился, когда он понял, что причинил ей боль.

После его ухода Фэй поспала. А потом она словно отключилась. Она ела, когда ей говорили, и отвечала на вопросы доктора Маку каждый раз, когда тот приходил. В их разговорах не было того взаимопонимания, которого они достигли раньше. Она была отверженной, потому что ни один из людей Торкела больше не приходил. Фактически, все ее избегали до тех пор, пока однажды утром Торкел не пришел, чтоб рассказать о скором приземлении.

— Мы добрались до Инотии. Кто-нибудь придет, поможет тебе приготовиться.

— Я очень сожалею обо всем, Торкел. — Кайл был прав, она сама должна была извиняться.

Он повернулся спиной, и она могла видеть, как он тяжело дышит, пытаясь успокоиться прежде, чем повернуться к ней лицом.

— Ты поставила меня в трудное положение, Фэй.

Страх скользнул по ее спине:

— Что ты собираешься делать?

Он покачал головой.

— Мы поговорим после. После того, как сдадим тебя под стражу.

Фэй побледнела, подтянула ноги к краю кровати и встала.

— Торкел, ты не можешь.

Он проигнорировал ее протест и, вздохнув, запрокинул голову к потолку.

— Ты совершила преступление, Фэй. Ты нарушила закон, который я защищаю.

— Пожалуйста, — взмолилась она, делая шаг к нему. Ее еще неокрепшие ноги и ослабленное состояние заставляли ее покачиваться. — Торкел.

Ей удалось сделать шаг в его сторону, прежде чем она упала.

Он выругался и поймал ее, когда она падала. Фэй обхватила его и прижалась носом к шее. Она вдыхала знакомый запах и впитывала тепло и комфорт его объятий.

Торкел опустил ее обратно на кровать.

— Нет! — закричала она, когда он отстранился. — Не оставляй меня, Торкел. Прости. Прости. Мне так жаль, — бормотала она.

Он потянулся и оторвал ее руки от себя:

— Мне тоже жаль. Мне жаль, что ты выбрала обманывать, вместо того, чтобы довериться мне, чтобы я мог помочь тебе.

Острые бритвы его слов прорезали ее насквозь. Боль взорвалась в груди. Фэй вздрогнула и попыталась остановить боль, разраставшуюся в груди. Слезы брызнули из-под век.

Торкел отступил от нее. Перед Фэй предстала картина того, какой станет ее жизнь без него. Он никогда не простит. Она наконец-то осознала правду. Хоть и случайно, но она разбила оба их сердца. Понимание этого и боль сковали ее тело.

Фэй откинулась на кровать.

— Я понимаю.

И так и было. Своим предательством она разрушила основу того, что они разделили и сумели построить. Холод маренианской клетки вернулся. Дюйм за дюймом Фэй позволила ему занять место любви, которую надеялась оживить все это время. Кусочек за кусочком она запирала свою любовь глубоко внутри. Так глубоко, чтобы больше она не могла причинить ей боль.

Она храбро заставила себя улыбаться. Уголки губ трепетали, но она держалась за улыбку с мрачной решимостью.

— Хотели вы или нет, я благодарю тебя и команду за спасение моей жизни.

Его карие глаза потемнели, пока он изучал ее. Пытался прочесть, что стояло за словами, которые она произнесла, но Фэй сохранила выражение спокойного принятия, пока внутри бушевала буря эмоций.

Затем, как и Кайл, Торкел ушел не оглядываясь.

Фэй схватила поднос с едой и бросила его на пол. Она вскрикнула в агонии, цепляясь за простыни. Но на этот раз никто не пришел, чтобы проверить ее.

* * *

Рассерженный Торкел поспешно покинул комнату Фэй. Почему он не мог игнорировать боль и невинность в ее глазах? Ее предательство причинило ему острую боль, но его эмоции были выше этого. Какая-то часть его стремилась простить ее. Часть, которая все еще отчаянно любила трясущуюся женщину на узкой кровати. Другая часть его бушевала, как раненое животное. Разочарование и боль столкнулись, не найдя выхода. Маренианская наследственность взывала к мести. Он мысленно взвыл от боли.

Он доверял Фэй. Отдал ей свое сердце и открылся как никогда раньше. Единственными людьми, достаточно близкими, чтобы причинить ему боль, были родители и сестра, но Фэй с легкостью преодолела его защиту. Отдала ему свою любовь без злого умысла. Или Торкел так думал. То, что она сделала, чтобы помочь маренианцам, сожгло его, но все же он почти сломался, когда она сегодня цеплялась за него и плакала.

Он почти дошел до конца зала, когда услышал грохот со стороны ее комнаты. Когда крик достиг его ушей, Торкел замер.

Это был крик, который раздробил остатки его сердца. Осколки разлетелись, его глаза защипало, когда он заставил себя продолжить путь. Заставил себя оставить ее наедине с ее болью и страданием. Он отказывался лить слезы по Фэй. Она разрушила его иллюзии о любви.