Избранное [компиляция]

Первая картина

Богатая, заново отделанная зала в старинном рыцарском замке. На стенах фрески; кое-где старые, потемневшие картины; оружие и скульптуры. Все блещет золотом, яркими красками мозаики, нежною прозрачностью цветных стекол. Налево и частью в задней стене три высоких полуготических окна, наполовину задернутых тяжелыми, шитыми золотом завесами; поворачивая под прямым углом, задняя стена уходит в глубину до пересечения с рядом двойных мраморных невысоких колонн, на которых лежит верхняя часть здания. За колоннами очень светлая, просторная прихожая; направо видны огромные входные двери. Там, где задняя стена уходит в глубину, прямо против зрителя, широкая мраморная лестница с массивною скульптурною балюстрадой; на высоте мраморных колонн лестница сворачивает вправо, где находятся другие помещения. В стене над колоннами несколько небольших окон с цветными стеклами, пронизанными каким-то ярким и сильным светом.

Идут последние спешные приготовления к маскараду. Все залито ярким светом многочисленных канделябров и светильников причудливой красивой формы; несколько человек богато, но однообразно одетых слуг перебегают с места на место, то зажигая новые свечи, то отставляя вглубь тяжелые кресла и освобождая место для танцев. Минутами, точно вспомнив о чем-то несделанном, некоторые из них устремляются наверх или же ко входным дверям; сдержанный, но деловитый голос управляющего, синьора Петруччио, усиливает их рвение и торопливость. Но все очень веселы: и сам синьор Петруччио и слуги, которые на ходу обмениваются шутками и короткими, быстрыми улыбками. Всех веселее, однако, сам юный Лоренцо, владетельный герцог ди-Спадаро; стройный, изящный, немного томный, нежно-внимательный и ласковый со всеми, он легко передвигается по зале и весь горит восторгом предвкушения. Распоряжаясь и шутя, подгоняя слуг веселым окриком и шутливо-гневным жестом, он на ходу бросает счастливые улыбки красавице Франческе, своей молодой жене, и та отвечает взглядами, полными нежности и любви. Несколько человек дам и господ, составляющих свиту герцога и его супруги, также не остаются без дела: одни, подобно юному герцогу, радостно и беспокойно готовятся к принятию гостей; другие, пользуясь веселой суматохой, обмениваются влюбленными взглядами, осторожными пожатиями рук, быстрым и дерзким шепотом в раскрасневшееся ухо. Где-то наверху готовятся к предстоящему балу музыканты: доносятся отрывки музыкальных арий; вдруг кто-то начинает петь густым, красивым баритоном, но песня почти тотчас же переходит в смех, — очевидно, весело и там. На ковре перед пылающим камином растянулась собака герцога, огромный сенбернар, и дремлет в сладкой истоме. Невысоко на лестнице сидит шут герцога Экко, и, подражая господину, распоряжается, но все забавно путает.

Петруччио. Если ты будешь двигаться так быстро, Марио, то ты скоро станешь своим собственным дедушкою. Живей! Живей!

Марио. Помилуйте, синьор Петруччио, лучшая лошадь герцога не бегает так быстро, как я.

Один из слуг. Когда ее кусают мухи.

Другой слуга. Иль подгоняет бич.

Петруччио. Живей! Живей!

Лоренцо. Сюда, сюда поставьте. Разве вы не видите, как темен этот угол? Ничего темного, синьор Петруччио, ничего темного!

Господин (даме). Нас лишили последнего приюта, — но это не значит, что в другом месте я не поцелую вас.

Дама. В темноте меня очень трудно найти.

Господин. В темноте я шире расставлю руки и обниму всю ночь.

Второй господин. У вас будет богатый улов, синьор Сильвио.

Экко (кричит). Марио, Карло, Пиетро, скорее свечу к самому носу этого синьора: он умирает от страха в темноте.

Франческа (герцогу, влюбленно). Мой дорогой, мой любимый, мой божественный. Мне так нравится ваш новый костюм. В нем вы как солнечный луч, когда он пронизывает высокие окна нашего собора, и я молитвенно созерцаю вашу божественную красоту.

Лоренцо. Ты — нежный цветок, Франческа. Ты — нежный цветок, и солнце дерзко, когда целует тебя. (Почтительно и нежно целует руку; и вдруг с поддельным ужасом говорит управляющему.) А башня? Синьор Петруччио, а башня? Я прикажу посадить тебя на кол, как некрещеного турка, если ты забыл осветить ее.

Петруччио. Она освещена.

Лоренцо. Освещена! Как смеете вы так выражаться, синьор? Она должна гореть, сверкать, она должна подниматься к черному небу, как один огромный пламенный язык!

Экко. Ай-ай, Лоренцо, не показывай небу языка, иначе оно ответит тебе фигой.

Лоренцо. Не огорчай меня твоими шутками, дружок. Я жду светлого праздника, и моей душе болен твой колючий упрек. Ничего темного, Экко, ничего темного.

Экко. Тогда зажги волосы на голове твоей жены, они слишком черны, Лоренцо, слишком черны. И брось по факелу в ее глаза: они слишком темны, Лоренцо, слишком темны.

Франческа. Негодный шут! Здесь так много красивых дам — неужели никто не влюбит в себя этого негодного шута?

Первая дама. Он горбат.

Вторая дама. Прежде чем поцеловать, он проткнет меня носом, как шпагой.

Господин. О ваше сердце сломается всякая шпага, синьора.

Входит высокий, как жердь, крайне худощавый синьор, с обвисшими, как будто постоянно мокрыми усами. Похож на Дон Кихота. Мрачно обращается к герцогу:

Кристофоро. Я должен сообщить вам страшную весть, синьор.

Лоренцо. Что́ такое? Вы пугаете меня, синьор Кристофоро.

Кристофоро. Я имею основание думать, синьор, что у нас не хватит ни кипрского, ни фалернского. Эти господа (длинным пальцем указывает на свиту)пьют вино, как верблюды воду в пустыне.

Один из свиты. А отчего у вас, синьор Кристофоро, постоянно мокрые усы?

Кристофоро (с достоинством). Я обязан пробовать все вина.

Лоренцо (весело). Мой друг, вы преувеличиваете опасность: наши погреба неистощимы.

Кристофоро (упрямо). Они пьют вино, как верблюды. Я радуюсь вашему прекрасному настроению, синьор, но вы слишком легко смотрите на вещи. Когда с вашим покойным батюшкой мы ходили на освобождение Гроба Господня…

Лоренцо (с нежным упреком). Мой старый друг, неужели вы вашей милой воркотнею захотите испортить этот прекрасный вечер?

Кристофоро (добродушно). Ну, ну, не сердись, мальчик! (Грозно.) Эй, Мануччи, Филиппо, за мной! (Уходит.)

Лоренцо. А дорога? Синьор Петруччио, вас накажет Господь. А дорога? Ты забыл осветить дорогу, и наши гости не найдут нас.

Петруччио. Она освещена, синьор.

Лоренцо. Освещена! Ваш язык как дрянная кляча, которая только машет хвостом, когда в бока ей вонзаются шпоры. Нужно, чтобы весь путь сверкал, горел огнями, как дорога в рай. Поймите меня, синьор управляющий: нужно, чтобы тени кипарисов в ужасе бежали в горы, где спят драконы. Разве у тебя не достаточно факелов и слуг, разве мало смоляных бочек у тебя?

Экко. Если у тебя, Петруччио, не хватает смолы, то займи ее в аду: ты в таких отношениях с Сатаною, что он поверит тебе на слово.

Один из слуг. Он и взял бы, но боится, что тогда не на чем будет погреться самому.

Второй слуга. Синьор Петруччио так зябок.

Петруччио. Живей, живей!

Франческа (герцогу). Вы забываете меня, Лоренцо, вы освещаете все, а меня оставляете в темноте без вашей улыбки. Ужели вас так занимают маски?

Лоренцо. Они обещали так много интересного, что я умираю от нетерпения, дорогая. Там будут цветы и змеи, Франческа, там будут цветы и змеи меж цветов. Там будет дракон, Франческа, и вы увидите, как из пасти его пышет самый настоящий огонь. Это будет так весело. Но вы не бойтесь, все это только шутка, все это наши друзья! И мы так славно посмеемся. Почему они не едут?

Слуга (вбегает). Я смотрел с башни, там по дороге что-то движется, синьор! Как будто черная змея ползет меж кипарисов.

Лоренцо (радостно). Они! Они!

Второй слуга (вбегает). Я смотрел с башни: на нас ползет дракон. Я видел, как красным огнем горят его глаза; и я испугался, синьор.

Лоренцо (радостно). Это они! Они! Петруччио, ты слышишь?

Петруччио. Все готово, синьор!

Третий слуга (вбегает). У подъемного моста крик и движение, синьор. Требуют, чтобы их впустили. Я слышал лязг оружия, синьор.

Лоренцо (гневно). Разве мост не спущен? Так-то ты, Петруччио, встречаешь моих гостей. Завтра же я уволю тебя, если ты…

Петруччио. Простите, синьор. Я бегу. (Убегает.)

Лоренцо. Они приехали. Улыбнитесь же, Франческа. Они приехали.

Шут громко смеется.

Экко. Ну и посмеемся же мы с тобою, Лоренцо. Нужно расправить челюсти. (Зевает.)

Лоренцо. Боже мой, а музыканты? Почему я не вижу их — неужели этот негодяй забыл все мои распоряжения?

Франческа. Не огорчайтесь, мой дорогой. Музыканты готовы.

Лоренцо. Но почему же их нет?

Франческа. Вот вы и заставили меня проболтаться, мой любимый. Вам готовят неожиданность: все музыканты также будут в масках.

Лоренцо. И я не узнаю их? Как это мило. Это вы позаботились, синьора? Вы, вы, я это вижу по вашим лукавым смеющимся глазам. Но музыка? Они не забыли, конечно, разучить то, что я написал для них. Ах, этот толстый негодяй Петруччио, кончится тем, что я действительно прикажу посадить его на кол.

Экко. Как ты расточителен, Лоренцо. Ведь Петруччио украдет кол и убежит с ним.

Лоренцо. Ах, да, пока они не пришли, Экко, мой дружок, ты можешь смеяться надо мною, я знаю твои шутки и люблю их, — но я прошу тебя, не обижай моих гостей. Не нужно быть злым, Экко, даже в смехе. У тебя нежное сердце, маленький горбун, и ты вовсе не зол — зачем же остротами бить людей по щекам. Смейся, потешай других, говори дамам любезности — здесь ты можешь кое-чем рискнуть — но никого не огорчай. Сегодня мой день, Экко!

Слуга (распахивая двери). Они у дверей, синьор!

Лоренцо. Иду! Иду! Зовите музыкантов.

В зале движение. Появляются несколько замаскированных; костюмы обыкновенные, как в маскарадах — арлекины, пьеро, сарацины, турки и турчанки, животные, цветы — но на всех лицах плотные сплошные маски. Входят очень молчаливо и молчаливо поклоном отвечают на любезные приветствия герцога.

Лоренцо (кланяясь очень любезно и низко.) Благодарю вас, синьоры. Я так счастлив приветствовать вас в моем замке. Простите за рассеянность моего управляющего, который забыл спустить мост и несколько задержал вас. Я так огорчен этим, синьоры.

Маска (глухо). Мы все-таки прошли. Ведь мы прошли, синьоры?

Вторая маска. Мы прошли.

Третья маска. Мы прошли.

Странный глухой смех из-под тяжелых масок.

Лоренцо. Я очень счастлив, что вы в таком приятном настроении, синьоры. С этой минуты мой замок — ваш.

Маска. Да, он наш. Он наш.

Тот же странный глухой смех.

Лоренцо (весело приглядываясь). Но я никого не узнаю. Это поразительно, синьоры! Я никого не узнаю. Это не вы, синьор Базилио? Мне кажется, я узнаю ваш голос.

Голос. Синьора Базилио здесь нет.

Другой голос. Синьора Базилио здесь нет. Синьор Базилио умер.

Лоренцо (смеясь). Какая смешная шутка — синьор Базилио умер. Он так же жив, как и я.

Маска. А разве ты жив?

Лоренцо (нетерпеливо, но очень любезно). Оставим смерть в покое, господа.

Голос. Проси ее, чтобы она оставила тебя в покое. Она в покое не нуждается.

Лоренцо. Кто это говорит? Это вы, синьор Сандро? (Смеется.) Узнаю вас по вашей мрачности, синьор. Но будьте веселее, мой мрачный друг: смотрите, сколько огней, сколько живых, прекрасных огней.

Маска. Синьора Сандро здесь нет. Он умер.

Тот же глухой и странный смех. Подходят новые маски.

Лоренцо. Так, так, я понимаю теперь (смеется): мы все умерли, и синьор Базилио, и синьор Сандро, и, наконец, я сам. Это очаровательно, синьоры. Поздравляю вас с преинтересной шуткой. Но я все же бы хотел узнать, кто это? Ах, вот и еще. Приветствую вас, дорогие гости… Какая странная маска! Отчего вы вся в красном и что значит эта противная черная змея, что обвивает вас? Надеюсь, она не живая, синьора? Иначе мне было бы жаль ваше бедное сердце, в которое так яростно впилась она зубами.

Красная маска (глухо смеясь). Ты не узнал меня, Лоренцо?

Лоренцо (радостно). Ах, это вы, синьора Эмилия? Но нет, та синьора ниже вас ростом, и голос ее нежнее и громче, чем ваш.

Красная маска. Я твое сердце, Лоренцо.

Лоренцо. Какая очаровательная шутка! Я поистине счастлив, синьора, что пригласил вас сегодня. Вы так остроумны! Но только вы ошиблись, синьора, это не мое сердце. В моем сердце нет змей.

Новая маска. Не это ли твое сердце, Лоренцо?

Лоренцо (отступая, сдержанно). Вы испугали меня, синьор! Вы так неожиданно и сзади подошли ко мне. Этот черный мохнатый паук, это отвратительное чудовище на зыбких, колеблющихся ногах, эти тупые, жадно-свирепые глаза, — это мое сердце? О нет, синьор. Мое сердце полно любви и привета. В моем сердце так же светло, как в этом замке, который так радушно встречает вас, мои странные гости.

Паук. Лоренцо, Лоренцо, пойдем ловить мух. Там на башне в паутине давно запуталось что-то и ждет тебя. Идем, Лоренцо. Разве тебе не хочется свежей крови?

Лоренцо (смеясь). В моем замке нет паутины, и в башне нет темноты, которая необходима таким гадким созданиям, как ты, мой странный гость! Но кто ты?

Красная маска. Лоренцо, змея шевелится. Она хочет жалить меня, Лоренцо! Мне больно, мне страшно. Погладь ее по голове, герцог, у нее такая славная плоская головка, — и она ведь не живая! Приласкай ее, Лоренцо!

Глухой смех.

Лоренцо (поддерживая шутку, осторожно гладит змею). Когда Дьявол искушает, — он принимает вид змеи, — но ведь ты же не Дьявол: ты только чучело, ты только чучело, конечно. (Торопливо.) Но не пора ли, синьоры, танцевать? Нас, вероятно, уже ждут с нетерпением музыканты. Петруччио!

Маска (подходя). Что прикажет господин?

Лоренцо. Простите, но я вас не звал, синьор. Я звал моего управляющего… Петруччио.

Маска. Это я, Петруччио.

Лоренцо (смеясь). Ах, вот что! Ах ты, старый, толстый плут — ты также захотел играть? И я не узнал тебя? Нет, это очень, очень мило. Ну, пойди скажи… Но где же ты? Петруччио! Петруччио! Положительно, я должен посадить на кол этого негодного толстяка. Эй, кто-нибудь: Мануччи! Пиетро!

Первая маска. Вы звали меня, синьор?

Вторая маска. Вы звали меня, синьор?

Лоренцо (в недоумении). Нет, я вас не звал. (Догадывается и смеется.) Ах, вот что! Да как же вы смели, мои милейшие, вмешаться в толпу господ?

Первая маска. Нам приказали.

Вторая маска. Нам приказали.

Лоренцо (дружелюбно ударяя маску по плечу). Я шучу, конечно: пусть все веселятся в эту прекрасную ночь. Но мне так странно, что я никого не узнаю. Решительно никого. Вот, кажется, я снова потерял моих слуг… Марио! Пиетро! Не правда ли, как странно, синьор: я потерял всех моих слуг!

Маска (обращаясь к другим). Господа, Лоренцо потерял своих слуг.

Громкий смех. Иронические поклоны.

Голос. А где твоя свита, Лоренцо?

Лоренцо (смеясь, оглядывается). Я вижу одни только маски. Вот интересно, синьоры: только у меня лицо, и лишь относительно меня нельзя ошибиться — кто я.

Снова смех.

Голос. Теперь мы — твои слуги, герцог. Приказывай!

Смех.

Лоренцо (очень любезно, но с достоинством). Я очень счастлив, господа, что вы настроены так приятно. Я без ума от ваших очаровательных шуток, но я был бы очень огорчен, если бы вам действительно пришлось служить мне… Марио!

Подходят новые маски. Теперь вместо плотных масок на лицах большею частью грим; только женщины по-прежнему скрывают свои черты под цветным шелком. Загримированные лица вновь являющихся отвратительны и страшны. Есть мертвецы, есть калеки и уроды; мотается на длинных ногах что-то серое, беспомощное, часто кашляет и стонет. Весело подпрыгивая, ударяя в кастаньеты, гуськом вбегают семь горбатых, сморщенных Старух.

Лоренцо (любезно кланяясь). Рад приветствовать вас в моем замке, дорогие гости. С этой минуты он весь в вашем распоряжении. Ах, какая очаровательная процессия: скажите мне, мои красавицы, где же ваш жених, Дьявол?

Старуха (пробегая). Идет за нами.

Длинное Серое (нагибаясь к герцогу и кашляя). Зачем ты поднял меня с постели, Лоренцо?

Лоренцо (приветливо). А где же ваше ложе, синьор?

Длинное Серое. В твоем сердце, Лоренцо.

Лоренцо (весело). Как здесь клевещут, однако, на мое бедное сердце… Я счастлив… (Отшатываясь.) Какой у вас удивительный грим, синьор! Я положительно принял вас за труп! Скажите мне имя гениального художника, что так искусно изменил ваши черты?

Маска. Смерть.

Лоренцо. Ах, это очаровательно! Но позвольте, дорогой синьор: в ваших измененных чертах я несомненно узнаю дорогие сердцу черты моего друга синьора Сандро ди-Града. Боже мой, как ты напугал меня, мой друг. Знаешь, эти маски, эти странные маски — я положительно не могу догадаться, кто они. Быть может, вы, синьор, поможете мне в этом?

Маска. Темно, Лоренцо.

Лоренцо. Но я приказал зажечь столько огней… Я прикажу еще. Петруччио! Петруччио!

Маска. Холодно, Лоренцо.

Лоренцо. Холодно? Но мне кажется, что здесь адская жара. Но, если вам холодно, пойдите к огню, мой дорогой синьор Сандро. Выпейте вина. Эй, Петруччио! Лентяй!

Одновременно подбегают несколько одинаковых масок и почти одновременно отвечают:

Маски. Я здесь, синьор.

Лоренцо (не понимая). Петруччио!

Маски (одновременно). Я здесь, синьор. Я здесь.

Лоренцо (смеясь). Ах, вот что! То я потерял моих слуг, а теперь потерял управляющего. (С комическим ужасом.) Но кто же даст вина синьору Сандро, прозябшему в могиле? Простите, синьор… Ах, он уже ушел. Его тянет к огню, беднягу. Ну, я сам бы выпил вина, я так устал. Синьор Кристофоро! Не видал ли кто-нибудь синьора Кристофоро?

Подходит высокая худая маска.

Маска. Что прикажете, синьор?

Лоренцо. Это ты, мой честный друг? Узнаю тебя по росту. Дай мне вина. Я несколько утомлен приемом.

Маска. С нашим вином что-то случилось, Лоренцо. Оно стало красно, как кровь Сатаны, и дурманит голову, как змеиный яд. Не пей вина, Лоренцо.

Лоренцо (смеясь). Что может сделаться с нашим старым прекрасным вином? Ты слишком много пробовал, Кристофоро, и оттого в голове у тебя неясно.

Маска (упрямо). Я уже видел много пьяных, Лоренцо. Отчего им быть пьяными, если вино честно?

Лоренцо. Давай, ворчун! Давай! (Пьет — и после первых же глотков отбрасывает кубок.) Что ты мне дал? Мне кажется, что адский огонь лизнул мое горло и проник до самого сердца. Кристофоро!.. Но где же он? Простите, синьоры, но с вином действительно что-то случилось непонятное. Ах, еще маски! Я так рад приветствовать вас в моем замке, дорогие гости.

Тем временем, пока утомленный Лоренцо, кланяясь все ниже, встречает новые странные маски, — в зале идет сдержанный шум и говор.

Первая маска. Вы откуда, синьор?

Вторая маска. Из ночи. А вы откуда изволили пожаловать, синьор?

Первая маска. Оттуда же, синьор: из ночи.

Смеются. Говорят две другие маски.

Первая маска. Он выпил всю мою кровь. На моем теле нет ни одного живого места: оно сплошь покрыто язвами и кровью.

Вторая маска. Он убивает тех, кого любит.

Первая маска. Вы знаете, конечно, что́ сегодня произойдет?

Отходят. Разговаривают новые маски.

— Напрасно Лоренцо осветил так свой замок. Вы заметили, когда проезжали, что в тени кипарисов шевелилось что-то?

— Я видел только тьму.

— А разве вы не боитесь тьмы?

— Мне кажется, синьор, что для нас ничего не может быть страшного. Что с нами может сделать тьма? А вам не жаль немного безумного Лоренцо?

— Не знаю. Уверяю вас, там что-то шевелилось.

— Смотрите, как весел Лоренцо! А ведь не правда ли, приятно иметь такого расторопного слугу?

Смеются. На хорах занимают свои места замаскированные музыканты. У ног гостей вертится шут Экко, стараясь заглянуть под маски и вызывая смех своими неудачными попытками.

Экко. Вы не из болота ли, синьор? Я вижу в вас поразительное сходство с лихорадкою, которая два месяца трепала меня, как собака зайца.

Длинное Серое равнодушно бьет Экко, и тот падает.

Экко. Что за странная игра, синьоры: я шут и почти пла́чу, а вы, над кем я должен смеяться, улыбаетесь… Ай, кто-то ущипнул меня! Это вы, синьора?

Красивая маска. Да, это я, Экко.

Экко. Я вижу, синьора, что горб на груди так же портит характер, как и горб на спине.

Молча и быстро Красивая маска ударяет шута кинжалом. Блестящее лезвие скользит по шее; и с визгом шут взбегает на лестницу и оттуда перебирается на один из каменных выступов. Хохот. Музыканты начинают играть что-то дикое, где одновременно звучит злой смех, крики отчаяния и боли, и тихо жалуется чья-то печаль. Так же странен и дик танец масок.

Лоренцо. Как я счастлив, синьоры, вашему веселью. Хотя я несколько утомлен… Но что́ это за музыка? Боже мой, что́ это за дикая музыка, терзающая слух? Луиджи, ты пьян или ты с ума сошел? Что ты играешь там с твоими переодетыми разбойниками? Простите, дорогие гости, но этот осел Петруччио все перепутал.

Маска с хор. Мы играем то, что нам дали, синьор.

Лоренцо (вспыхивая). Ты лжешь, Луиджи: Лоренцо не мог сочинить такой адской какофонии. Я слышу здесь вопли мучеников, которых безжалостно терзают, я слышу хохот Сатаны.

Старухи (пробегая с кастаньетами). Идет жених! Идет жених! Идет жених!

Лоренцо. Простите, очаровательные шутницы, но я должен сделать внушение этому наглому мошеннику Луиджи!

Маска с хор. Луиджи здесь нет, синьор.

Лоренцо. А кто же говорит? Это ты, Стампа?

Маска. Нет, другой. Мы играем только то, что вы дали нам, синьор.

Лоренцо (смеясь). Ах, вот что́ — замаскированные звуки. Как это мило, синьоры! Вы послушайте — сегодня даже звуки замаскированы. Правда, я и не знал, что звуки также могут одевать отвратительные маски. Но это так забавно!

Голос. А ты этого еще не знал, Лоренцо? Как мало ты знаешь.

Второй голос. Так вот твоя музыка, герцог.

Третий голос. А где ты сам, Лоренцо?

Смех. Музыка продолжается. Пробегают с кастаньетами Старухи.

Старухи. Идет жених! Идет жених! Идет жених!

Лоренцо (низко кланяясь). Простите, дорогой синьор, что я не приветствовал вас, как подобает. Но здесь так много народу, и я никого не узнаю, решительно никого! Представьте себе: я даже не узнаю своей музыки — не правда ли, как смешно, мой дорогой синьор?

Маска. А себя ты узнаешь, Лоренцо?

Лоренцо. Себя? (Смеется.) Конечно, конечно, ведь вы же видите, что я без маски. Но что это?

Мимо герцога медленно проходит странная процессия: молодую, красивую и гордую королеву ведет, обнимая, полупьяный конюх; впереди кормилица-крестьянка несет на руках маленького уродца, полуживотное, получеловека.

Лоренцо (возмущенно). Что это значит, синьоры? Даже под покровом масок такое соединение мне кажется отвратительным и неприличным. А что это несут впереди? — какая противная маска!

Маска. Это конюх спознался с королевой, и у них родился очаровательный сын. Дорогу королевскому сыну!

Конюх (пьяный). Ну, вы, рыцари! Крестоносцы! Прочь с дороги! Прогони их, королева, а то они еще ушибут нашего драгоценного сына.

Смех; голоса: «Дорогу королевскому сыну!»

Лоренцо (возмущенно отворачиваясь). Мне не особенно нравится эта игра, синьоры… Эй, Экко, негодный шут! Ты почему забрался так высоко? Отчего ты не радуешь господ твоими милыми остротами?

Экко (плача). Я боюсь твоих гостей, Лоренцо. Они мне сделали больно. Прогони их, Лоренцо.

Лоренцо (вспыхивая). Кто смел обидеть тебя? Этого не может быть. Мои почтенные гости так добры и любезны, что никому не станут делать зла. Вероятно, ты сам, негодный шутник, оскорбил кого-нибудь злой шуткою и теперь прячешься от наказания.

Экко (плача). Хороши твои гости, Лоренцо: мой горб плавает в крови, как горный остров в море. Нет ли у тебя костюмчика, Лоренцо? Я тоже хочу переодеться.

Лоренцо. Пойди сюда.

Шут, опасливо озираясь, спускается к Лоренцо.

Экко. Ну что? Говори поскорее, а то я убегу. Мне страшно.

Лоренцо (тихо). Мне также немного страшно, дружок. Я не совсем понимаю, что это делается. Кто они? — Я никого не узнаю. И их, кажется, больше, чем я звал. Это так странно. Не узнал ли ты кого-нибудь, Экко? Правда, их лица скрыты, но ты так хорошо запоминаешь походку, голос и фигуру, — может быть, ты узнал кого-нибудь?

Экко. Никого. Пусти меня, Лоренцо.

Лоренцо (грустно). Ты меня оставляешь, дружок?

Экко. Я надену костюмчик.

Лоренцо. Ну, иди, если ты так боишься, маленький горбун. Но позови ко мне тогда донну Франческу. Ты не знаешь, где она?

Экко. Она наверху. Прогони их, Лоренцо. А я бегу. (Уходит вверх по лестнице.)

Лоренцо (обращаясь к новой, очень красивой маске). Приветствую вас, синьора! Вы очаровательны, как мечта. Вы нежны, как серебристый луч луны, — я почтительно преклоняю перед вами колена. (Становится на одно колено и почтительно целует руку. Встает.) Я вижу только ваш гибкий стан и маленькую ножку, но позвольте, божественная, мне быть нескромным и заглянуть в ваши глаза… Как светятся они! Даже сквозь отверстия этой черной и злой маски я вижу, как они прекрасны. Кто вы, синьора?.. Я вас не знаю.

Маска. Я твоя ложь, Лоренцо.

Лоренцо (смеясь). Разве может быть ложь так прекрасна, как вы, дорогая синьора? И вы ошибаетесь: во мне нет лжи, синьора. Если бы вы знали мысли Лоренцо, его чистые и светлые мечты, его душу, поющую в небесах, как весенний жаворонок над разлившимся Арно… (Испуганно.) Ай, кто это?

Подползает Нечто многорукое, многоногое, лишенное образа и формы. И говорит многими голосами.

Нечто. Мы твои мысли, Лоренцо.

Лоренцо. Какая дерзкая шутка, синьоры. Но вы мои гости, я пригласил вас…

Нечто. Мы твои хозяева, Лоренцо. Этот замок наш.

Лоренцо (хватаясь за голову). Ах, эта ужасная музыка! Она способна свести с ума! Луиджи, или кто там, я никого не знаю, я прошу, я приказываю, наконец, — играйте то, что я вам дал. Снимите маски со звуков. Вы помните, как прекрасно то, что я написал? Оно немного грустно, это правда, синьоры, я нередко поддаюсь томной и нежной грусти, но в нем так много гармонии, лучезарной и чистой. Ты, может быть, забыл, Луиджи, так слушай же, я тебе напомню. (Начинает петь что-то красивое, но после первых же двух тактов повторяет то, что играют музыканты. Испуганно обрывает.) Как смешно! Вы сбили меня, господа музыканты. У меня немного кружится голова: действительно, с вином что-то случилось. Как смешно, синьоры: вместо мозгов у меня точно расплавленный свинец!

Громкий хохот.

Голос. Что же ты замолк, Лоренцо?

Второй голос. Лоренцо пьян. Лоренцо, герцог ди-Спадаро, пьян.

Хохот.

Второй голос. Мы приготовились тебя слушать, Лоренцо. Мы знаем, какой ты великий артист, Лоренцо.

Третий голос. Мы требуем, Лоренцо. Пой!

Лоренцо (с достоинством). Синьоры… (Испуганно.) Ай, кто же трогает меня за плечо? Все уже пришли, синьора, и вы лишняя, и я не знаю вас.

Красивая маска. Это я, мой любимый.

Лоренцо. Простите меня, синьора, но так меня может называть только моя жена, донна Франческа.

Маска (с тихим смехом). Ты не узнаёшь меня, Лоренцо?

Лоренцо. Мне что-то напоминает в вас мою жену, прекрасная маска. Но это черное покрывало… Позвольте мне заглянуть в ваши глаза: из тысячи тысяч женщин я узна́ю мою возлюбленную по ее глазам. (Смотрит и радостно смеется.) Франческа, моя любовь, как ты напугала меня. Зачем ты в маске? Ты знаешь… (Отводит ее в сторону и, обнимая крепко, говорит почти шепотом.) Дорогая моя, я так устал, и моему сердцу так больно, как будто его жалит змея. Мои мысли путаются. Вы видели здесь страшное чудовище, вон там, оно сейчас в углу, — говорит, что оно мои мысли. Но ведь это неправда, Франческа, моя дорогая, моя возлюбленная?

Маска. Это только маска, Лоренцо.

Лоренцо (недоверчиво). Да, вы так думаете, синьора? И они уедут, и мы останемся одни?.. Скажите.

Маска. И мы останемся одни. (Страстно.) Я так крепко обниму тебя, Лоренцо: тебе покажется, что еще никогда я не обнимала тебя.

Лоренцо (рассеянно). Да? Я очень счастлив, мадонна… Но эти маски, но этот ужасный синьор Сандро, так искусно загримированный трупом, что любой могильщик вдастся в обман. Мне показалось, что я вижу червей, — даже в шутку не надел бы я такой страшной, такой отвратительной маски.

Маска (с испугом). Синьор Сандро? Ведь он же действительно умер. Ты ошибся, мой милый!

Лоренцо (медленно). Зачем вы смеетесь надо мной, Франческа? Если бы он умер, я получил бы сообщение о его смерти.

Маска. Но ты получил его, Лоренцо. Ты забыл. И ты устал. У тебя такие холодные руки. На нас смотрят, — но я не могу удержаться и целую твою руку, возлюбленный… (Целует руку.)

Сзади подходит новая красивая маска и говорит громко.

Новая маска. Лоренцо, ты звал меня?

Лоренцо (с ужасом). Голос Франчески!

Новая маска. Экко сказал, что ты зовешь меня.

Лоренцо. Экко? (Медленно отстраняя от себя маску, которую обнимал, и с ужасом глядя на нее.) Но кто же вы, синьора?.. Как же вы осмелились обмануть меня? Ведь я оказал вам честь и обнял вас! (Отталкивает тихо.) Отойдите от меня прочь!

Первая маска (заламывая руки). Лоренцо, что с тобою? Ты прогоняешь меня? Что с тобою, Лоренцо?

Вторая маска (нетерпеливо). Вы звали меня, Лоренцо? Кто эта синьора, что смеет так нежно обращаться с вами?

Лоренцо. Франческа! Франческа! (Смотрит в недоумении то на ту, то на другую женщину, подходит ко второй и, сдвинув брови, с выражением странного вопроса вглядывается в ее глаза.) Глаза! Глаза! Покажи мне твои глаза. Да, это ты, Франческа. Это твой мягкий и нежный взор, это твоя прекрасная душа. Дай мне твою руку. (К первой маске, с презрением.) А вы, синьора, отойдите прочь!

Вторая маска (прижимаясь к герцогу). Лоренцо, меня пугают твои маски: весь наш замок населился какими-то чудовищами. Я видела синьора Сандро, он ужасен.

Лоренцо (хватаясь за голову). Синьора Сандро? Но ведь он же умер, ты сама сказала мне об этом.

Сзади подходит третья, такая же красивая маска. Говорит громко.

Третья маска. Лоренцо, мой милый, вы звали меня? Шут Экко сказал, что вы зовете меня. Кто эта синьора с вами? И что это за неприличная близость, Лоренцо?

Лоренцо (отступая со смехом, в котором звучит безумие). Какая прекрасная шутка, синьоры, какая восхитительная шутка! Теперь я потерял жену. Посмейтесь, дорогие гости: у меня была жена, ее звали донна Франческа, и я потерял ее. Какая странная шутка!

Три женские маски (одновременно). Лоренцо! Мой любимый!

Лоренцо (со смехом). Вы слышите, синьоры?

Общий неудержимый смех.

Голос. Лоренцо потерял жену. Плачьте, синьоры. Лоренцо потерял жену. Дайте новую жену Лоренцо.

С разных концов доносятся плачущие женские голоса: «Я здесь, Лоренцо. Я здесь, Лоренцо. Возьми твою Франческу». Откуда-то отдельный, полный испуга голос: «Спаси меня, Лоренцо. Я здесь». Хохот. Семь Старух, с видом стыдливых и смущенных невест, выражают желание броситься на шею Лоренцо.

Голос. Будем венчать Лоренцо. Синьоры, герцог Лоренцо вступает в новый брак. Свадебный марш, музыканты!

Музыканты играют что-то дикое, отдаленно напоминающее свадебную музыку, но музыку, которую исполняют в аду на маскарадной свадьбе Сатаны. К Лоренцо приближается Красная маска со змеей.

Красная маска. Теперь ты узнаёшь свое сердце, Лоренцо? (Жалобно.) Приласкай змейку, приласкай змейку — она выпила всю мою кровь.

Паук. Теперь ты узнаёшь свое сердце, Лоренцо? Поползем на башню, приятель, там в паутине запуталось что-то и ждет тебя. Но остра ли твоя шпага, Лоренцо? Но остра ли твоя шпага, Лоренцо?

Лоренцо. Прочь! Прочь, исчадия тьмы! Я не знаю вас. (Взбегает на несколько ступеней вверх по лестнице и, одиноко возвышаясь над толпою масок, хочет что-то крикнуть. Но вдруг хватается за сердце и с печальною улыбкой, по-прежнему трогательный, доверчивый, и благородный, и красивый, обращается вниз.) Простите меня за невольную горячность, мои дорогие гости, но ваши милые шутки, ваша удачная игра несколько взволновали меня. И я потерял жену. Ее звали донна Франческа. Позвольте же теперь, — уже близится час расставания, — позвольте же теперь вернуть вас к действительности музыкой. Не той отвратительной какофонией, которою измучил ваш слух этот переодетый разбойник Луиджи, желая внести и свою лепту в общее веселье, — но музыкой моею. Я плохой сочинитель, синьоры, небесные мелодии редко балуют мой человеческий слух, но вы не осудите меня строго. В чистоте и невинности звуков вы найдете тихую отраду и отражение чьей-то неземной мечты… И я потерял жену, синьоры. Я потерял жену. Ее звали донна Франческа.

Маски. Мы ждем вашей музыки, Лоренцо. Всем в мире известна очаровательная музыка герцога Лоренцо. Но час расставания еще не близок!

Лоренцо. К вашим услугам, дорогие гости. (Совещается с музыкантами.)

Незадолго перед этим в зале появилась первая из Черных масок, уродливое и странное существо, похожее на ожившую частицу мрака. Недоверчиво и пугливо озираясь, дивясь новому, незнакомому и чуждому, Черная маска виновато крадется у стены и неловко прячется за спины. Но все, к кому приближается она, отступают назад, полные недоумения и тревоги.

Голос. Кто это? Это не маска.

Второй голос. Я не знаю. Кто пригласил вас, синьор?

Черная маска не отвечает и, съежившись, тихонько прячется за других.

Разговаривают две другие маски.

Первая маска (к другой, тихо). Сколько нас было?

Вторая маска. Нас было сто.

Первая маска. Но теперь нас больше. Кто это? Вы не знаете?

Вторая маска. Не знаю. Но боюсь сказать: кажется, они летят на свет.

Первая маска. Безумный Лоренцо слишком ярко осветил свой замок.

Вторая маска. Огонь среди ночи опасен.

Первая маска. Для тех, кто блуждает?

Вторая маска. Для того, кто зажег.

Лоренцо. Прошу вашего внимания, синьоры. Вот этот замаскированный синьор — его зовут Ромуальдо, и он прекрасный певец — исполнит сейчас перед вами маленькую песенку, которую я имел дерзость сочинить. Ромуальдо, ноты у тебя?

Замаскированный. Здесь, синьор.

Лоренцо. И слова? Ты чаще поглядывай в ноты, в одном месте ты часто ошибаешься, мой друг.

Замаскированный. И слова здесь, синьор.

Лоренцо. Луиджи, разбойник, если ты мне ошибешься хоть в одной ноте, я завтра же велю тебя вздернуть на стене моего замка.

Маска с хор. Вам не придется на меня тратить веревку, синьор.

Лоренцо. Внимание, господа. Внимание. (Взволнованно.) Ну, Ромуальдо, постарайся, мой друг, не осрами меня, и я завтра же подарю тебе драгоценный пояс.

Красивыми, нежными, безоблачно-ясными, как глаза ребенка, мягкими аккордами начинается аккомпанемент. Но с каждою последующею фразою, которую поет замаскированный, музыка становится отрывистее, беспокойнее, переходит в крики и хохот, в трагическую бессвязность чувств. Заканчивается она торжественным и мрачным гимном.

Замаскированный (поет). «Моя душа — заколдованный за́мок. — Светит ли солнце в высокие окна — из лучей золотых оно ткет золотистые сны. — Глядит ли печально луна в туманные окна — в серебристых лучах серебристые сны. Кто смеется? Кто смеется так нежно над печальною лютней?»

Лоренцо. Так, так, Ромуальдо.

Замаскированный (поет). «И осветил я мой замок огнями. — Что случилось с моею душой? Черные тени побежали к горам — и вернулись чернее. — Кто рыдает? — Кто стонет так тяжко в черной тени кипарисов? Кто пришел на мой зов?»

Лоренцо (в недоумении). Там этого нет, Ромуальдо. И что это за музыка?

Замаскированный (поет). «И страхи вошли в мой сияющий замок. Что случилось с моею душою? — Гаснут огни под дыханием мрака. — Кто смеется? Кто смеется так страшно над безумным Лоренцо? Пожалей меня, о властитель! — Страшно душе моей, о властитель, о владыка мира — Сатана».

Маски (со смехом). Сжалься над ним, Сатана.

Лоренцо. Ты лжешь, певец. Я, Лоренцо, герцог ди-Спадаро, рыцарь Святого Духа, никогда не мог назвать владыкой мира — Сатану. Дай сюда ноты. Я моей шпагой научу тебя читать! (Выхватывает ноты и с ужасом читает.) «И страшно моей душе, о владыка мира — Сатана». Это ложь. Кто-то подделал мой почерк, синьоры. Я этого не писал никогда. Клянусь всемогущим небом, синьоры, — клянусь святой памятью матери моей, — клянусь моим рыцарским словом: здесь таится какой-то гнусный обман. Слова подменили, синьоры.

Маски. Нам не нужно твоих клятв, Лоренцо. Иди каяться в церковь. А здесь повелеваем мы. Продолжай, певец.

Лоренцо (слабо улыбаясь). Простите, синьоры: я позабыл, что сегодня мне все изменяет — и лица, и звуки, и, наконец, слова. Но кто бы мог подумать, мои дорогие гости, что слова также могут одевать отвратительные маски. Продолжай твою шутку, певец!

Замаскированный (поет). «В черной глубине моего сердца я воздвигну тебе престол, о Сатана. — В черной глубине моей мысли я воздвигну тебе престол, о Сатана. — Божественный — бессмертный — всесильный — отныне и навсегда стань над душою Лоренцо, счастливого, безумного Лоренцо».

Аплодисменты. Хохот.

Голоса. Браво, Лоренцо! Браво! Браво!

— Лоренцо — вассал Сатаны!

— Преклоним колени, Лоренцо!

— Лоренцо, герцог ди-Спадаро — вассал Сатаны!

— Браво! Браво!

Лоренцо (кричит). Во имя Божие, синьоры! Нас всех обманули. Это не мой певец, это не Ромуальдо, это кто-то неведомый — его послал сюда Сатана. Что-то страшное случилось, синьоры!

Голос. Он пел твою песню, Лоренцо.

Второй голос. Твоими устами он исповедовал Сатану, герцог ди-Спадаро.

Лоренцо (прижимая руки к груди). Это ужасная неправда, синьоры. Вы только подумайте, мои дорогие гости, как мог я, герцог Лоренцо, рыцарь Святого Духа, сын крестоносца…

Голос. А тебе мать сказала, чей ты сын, герцог Лоренцо?

Хохот. Простирая руки, Лоренцо хочет что-то сказать, но слов его не слышно. И, схватившись за голову руками, он быстро бежит вверх по лестнице. Крики «Дорогу королевскому сыну!». Появляются еще две Черных маски.

Голос. Кто это? Нас было меньше.

Испуганный голос. Идут незваные. Идут незваные.

Третий голос. Они летят на огонь. Снимите маску, синьор. (Пытается сорвать черную маску с лица неизвестного и в испуге отскакивает. Кричит:) На нем нет маски, синьоры!

Смятение. Все одевается тьмою, но дикая музыка все еще звучит, удаляясь.

Занавес

Вторая картина

Откуда-то издали доносятся звуки музыки; сливаясь с завываниями и свистом ветра, бушующего вокруг башни, они наполняют воздух дикой дрожащей мелодией.

Старинная библиотека в за́мковой башне; низкая, массивная дубовая дверь приоткрыта, и видны ступени вниз и еще куда-то дальше, наверх. Сводчатые тяжелые потолки, маленькие окна в глубоких каменных нишах, кое-где на стенах и под потолком паутина. Всюду старые, большие книги: на полу, в тяжелых, окованных железом сундуках, на маленьких деревянных пюпитрах. Часть стен, углубленных в виде ниш, также представляет собою книгохранилище, местами закрытое тяжелыми завесами.

У одного из раскрытых сундуков, полного пожелтевших бумаг, на низенькой скамеечке сидит Лоренцо; возле него на подставке стоит кованный из железа фонарь, бросающий то яркие полосы света, то черные тени от поперечин. Некоторое время длится молчание: слышны только отдаленная музыка да шорох переворачиваемых Лоренцо листов. Одет Лоренцо так же, как и на балу.

Лоренцо (поднимая голову). Какой ужасный ветер сегодня! Уже третью ночь бушует он и становится все сильнее и так страшно походит на музыку моих мыслей. Мои бедные мысли! Как испуганно бьются они в этом тесном костяном ящике. Давно ли Лоренцо был юношей, и вот прошло немного времени, и вот только два раза обернулось Солнце вокруг Земли, а он уже старик, и под бременем страшных испытаний, ужасной правды о делах человеческих и божьих горбится его молодая спина. Бедный Лоренцо! Бедный Лоренцо! (Читает.)

Лоренцо (отрываясь на мгновение.) Если все правда в этих пожелтевших листках, то кто же властитель мира: Бог или Сатана? И кто же я, тот, что называл себя Лоренцо, герцогом Спадары? Ужасна правда дел человеческих. Полна печали моя юная душа.

Читает. Затем откладывает бережно листки и говорит:

Лоренцо Так это правда! Так это правда, мать моя! Я считал тебя святою, мать моя, и клялся твоею памятью, и так же тверда была моя клятва, как если бы клялся я на моем рыцарском мече. И ты, моя святая мать, — ты была любовницей конюха, пьяницы и вора. И мой благородный отец, вернувшись из Палестины, чтобы умереть в родном гнезде, узнал об этом и простил тебя — и страшную тайну унес в могилу. Чей же я сын, о моя святая мать: сын рыцаря, всю кровь свою отдавшего Господу, или же сын грязного конюха, отвратительного обманщика и вора, обокравшего господина во время его молитвы? Бедный Лоренцо! Бедный Лоренцо!

Задумывается. По лестнице слышны быстрые шаги, и в комнату, схватившись за голову, в той самой позе, в какой он покинул залу, вбегает Лоренцо. Отнимает руки от лица, видит сидящего Лоренцо и испуганно кричит.

Лоренцо Вошедший. Кто это?

Лоренцо Бывший (поднимаясь в испуге). Кто это?

Лоренцо Вошедший бросается на Лоренцо Бывшего и роняет на землю фонарь; комната слабо озарена только тем светом, который падает из открытой двери. Короткая и глухая борьба, и два тела разъединяются.

Лоренцо Вошедший. Ваша шутка слишком дерзка, синьор. Снимите маску! Я приказываю вам, или я заставлю снять ее. Я отдал вам мой замок, но я не отдавал себя, и, надев мою личину, вы оскорбляете меня. Есть только один Лоренцо, только один герцог Спадары — это я. Долой маску, синьор! (Наступает.)

Лоренцо Бывший (дрожащим голосом). Если ты только страшный призрак, то заклинаю тебя во имя Божие — исчезни. Лоренцо только один. Герцог Спадары только один — это я!

Лоренцо Вошедший (бешено). Долой маску, синьор! Я слишком долго поддавался вашей неприличной шутке, и мое терпение истощилось. Долой маску, синьор, или обнажайте шпагу — герцог Лоренцо сумеет наказать вас за дерзость!

Лоренцо Бывший. Во имя Божие!

Лоренцо Вошедший. Во имя Дьявола, хочешь ты сказать, несчастный. Шпагу, синьор! Шпагу! Иначе я на месте заколю вас, как провинившуюся собаку.

Лоренцо Бывший. Во имя Божие!

Лоренцо Вошедший (в неистовстве). Шпагу, синьор! Шпагу!

В полумраке слышен свист и лязг встречающихся шпаг; оба Лоренцо яростно нападают друг на друга, но Лоренцо Бывший, видимо, слабеет.

Короткие, глухие восклицания:

— Во имя Божие!

— Долой маску!

— Ты убил меня, Лоренцо! (Падает и умирает.)

Лоренцо становится ногой на труп и, вытирая шпагу, говорит неожиданно грустно и мягко:

Лоренцо. Мне жаль вас, синьор самозванец: по вашей руке, по вашему сильному дыханию я вижу, что вы были молоды, как и я. Но ваше несчастье в том, мой бедный синьор, что герцог Лоренцо устал смеяться над милыми шутками своих гостей. Жалкою жертвою маскарадной шутки бесславно погиб ты, юноша, но все же мне жаль тебя, и если бы я знал, где живет твоя мать, я отнес бы ей твое последнее дыхание. Прощайте, синьор.

Уходит. Некоторое время стоит тишина, затем все окутывается мраком, и звуки дикой музыки становятся громче и ближе.

Занавес

Третья картина

Бал продолжается.

Как будто прибавилось масок — стало теснее и беспокойнее. Похоже и на то, как будто на гостей начало действовать странное, загадочно изменившееся вино. Музыка играет несколько утомленно, но все так же дико: печальная и красивая мелодия, точно случайно попавшая в этот хаос буйных и диких криков, немедля разрывается ими, разносится по ветру, как сорванный пожелтевший лист, и, крутясь, умирает. Часть масок продолжает танцевать, но большинство в непонятном беспокойстве движется взад и вперед, собираясь на мгновение в группы, обмениваясь короткими взволнованными замечаниями. Совсем одиноко бродят среди толпы Черные маски: лохматые и черные снизу до самой головы, похожие не то на орангутангов, не то на те чудовищные, мохнатые насекомые, что ночью прилетают на огонь. Они виновато, с видом конфузливым и несколько растерянным, пробираются у стен и прячутся по углам. Но любопытство превозмогает: крадучись осторожно, они рассматривают вещи, близко поднося к глазам, трогают лохматыми черными пальцами белые мраморные колонны, берут в руки драгоценные кубки и как-то беспомощно роняют их. Другие маски, прежде явившиеся, видимо, боятся их.

Голоса. Где Лоренцо?

— Где Лоренцо? Необходимо найти Лоренцо. Разве никто не видал, где герцог? Ему необходимо сказать, иначе будет поздно.

— Они летят на свет.

— Видимо, они здесь в первый раз: смотрите, как они оглядывают все, с каким любопытством трогают они вещи. Кто их звал?

— Их не звали. Они пришли сами по освещенной дороге.

— Но, может быть, это наши?

— Нет, нет, — это чужие.

— Все это сделал огонь в башне. Какой ужас!

— Безумный Лоренцо! Безумный Лоренцо! Безумный Лоренцо!

— Нужно, чтобы спустили мост. Тогда они не смогут пройти.

— Зовите Лоренцо!

Черная маска с любопытством трогает за рукав одну из прежних масок; та в испуге отскакивает.

Прежняя маска. Что вам угодно, синьор? Я вас не знаю — кто вы? Кто пригласил вас сюда?

Черная маска. Я не знаю, кто я. Кто-то зажег на башне свет, и мы пришли сюда. У нас очень темно. И очень холодно у нас. А кто вы? Я тоже вас не знаю. (Хочет обнять маску, та отскакивает.)

Прежняя маска. Прочь руки, синьор, иначе я обрублю вам пальцы.

Пошатываясь, Черная маска подходит к огню камина, садится на корточки и греется. К ней присоединяются другие такие же, черным кольцом окружая слабеющий огонь.

Первая Черная маска. Холодно. Холодно.

Вторая Черная маска. Холодно.

Третья Черная маска. Это называется огонь? Какой красивый огонь. Чей это дом? Почему мы раньше не пришли сюда?

Первая Черная маска. Потому что нас не было тогда. Нас родил огонь.

Вторая Черная маска. А отчего огонь гаснет? Я так люблю его, а он гаснет. Отчего огонь гаснет?

Маска. Герцог Лоренцо предатель. Он изменяет нам. Он сказал, что замок наш, — зачем же он позвал этих сюда?

Вторая маска. Он их не звал. Они пришли сами. Но этот замок наш, и мы прикажем спустить мост. Эй, слуги, слуги синьора Лоренцо! Сюда!

Никто не подходит.

Третья маска. Слуги разбежались. Зовите Лоренцо! Зовите Лоренцо!

Старухи (пробегая с кастаньетами). Жених идет. Жених идет. Жених идет.

Голоса. Лоренцо! Лоренцо! Лоренцо!

На лестнице показывается улыбающийся Лоренцо. Платье его разорвано. На обнаженной груди большое кроваво-красное пятно, но он не замечает этого и держится все с тем же достоинством и строгим изяществом владетельного принца.

Лоренцо. Великодушно простите меня, синьоры, что я осмелился покинуть вас на минуту. Вы подумайте, дорогие мои гости, какая смешная и забавная шутка: я сейчас видел одного очень остроумного синьора, который надел на себя маску герцога Лоренцо. Вы бы удивились, до того было поразительное сходство, — искусный шутник украл не только мой костюм, но мой голос, мое лицо, синьоры. Не правда ли, как смешно? (Смеется.)

Маска. Ты в крови, Лоренцо.

Лоренцо (оглядывая себя, равнодушно). Это не моя кровь. Кажется (задумчиво потирает лоб), кажется, я убил того шутника. Вы не слыхали падения тела, синьоры?

Маска. Герцог Лоренцо — убийца! Кого ты убил, Лоренцо?

Лоренцо. Простите, синьоры, но я, право, не знаю, кого я убил. Он лежит там. И если вам угодно, вы можете взглянуть на него: он лежит там. Но что же не играет музыка? И отчего вы не танцуете, мои дорогие гости?

Маска. Музыка играет, Лоренцо.

Лоренцо. Да? А мне показалось, что это ветер, что это просто сильный ветер. Танцуйте же, господа, я так счастлив вашему беззаботному веселью. Петруччио! Кристофоро! Еще вина нашим дорогим гостям. (Грустно.) Ах, да (смеется), я ведь потерял их, и Петруччио, и Кристофоро, и донну Франческу. Так звали жену мою — донна Франческа. Не правда ли, какое очаровательное имя? Донна Франческа…

Число Черных масок увеличивается. Одна из них всходит по ступеням и обращается к герцогу.

Черная маска. Это ты зажег огонь?

Лоренцо. Кто вы, синьор? У вас такой странный и грубый голос, и, мне кажется, я не звал вас. Как вы сюда вошли?

Черная маска. Это ты зажег огонь?

Лоренцо. Да, мой очаровательный незнакомец, это я приказал осветить мой замок; не правда ли, как далеко он светится огнями?

Черная маска. Ты разбудил всю ночь. Там все зашевелилось. Ночь идет сюда. Ничего, что мы пришли к тебе? Это тебя зовут Лоренцо? Это твой дом? Это твой огонь? (Хочет обнять Лоренцо, тот с силою отталкивает ее.)

Маски (снизу). Остерегайся его, Лоренцо. Лоренцо, твой замок в опасности. Пришли незваные. Прикажи спустить мост и наглухо закрыть все двери.

Голос. Мост уже спущен. Но они лезут через стены.

Другой голос. Весь мрак ночи превратился в живые существа, и отовсюду они идут сюда. Запирайте двери.

Маска (снизу). Лоренцо, ты звал нас, и мы твои гости! Ты должен нас защитить! Созови вооруженных слуг и убей их. Иначе они убьют тебя и нас.

Третий голос. Смотрите: с каждым из них гаснет по огню, они пожирают огонь, они тушат огонь своим черным телом.

Первый голос. Кто они? Они любят огонь — и тушат его. Они летят на огонь, и огонь гаснет. Кто они?

Лоренцо. Какая очаровательная шутка, синьоры, — вы так остроумны. Но мне кажется, что огни действительно гаснут и что здесь странно холодеет. Не потрудится ли кто-нибудь из вас, синьоры, позвать моих слуг, и они дадут нового огня? Я, право, не знаю, где они.

Запертые двери сразу распахиваются, точно под сильным напором, и впускают целую толпу Черных масок; и так же сразу и значительно слабеет свет. С тем же застенчивым, но назойливым любопытством Черные маски лезут всюду и целою черною кучею приваливаются к камину, окончательно гася слабо тлеющий огонь.

Черные маски. Холодно. Холодно. Холодно.

Голоса. Зажигайте огни! Огни гаснут! Кто открыл двери? Несите факелы! Факелы!

В поднявшейся суматохе некоторые пытаются закрыть двери, но отступают перед натиском все прибывающих Черных масок; другие так же безуспешно пытаются зажечь погасшие светильники, и те загораются, но тотчас же гаснут вновь. Появляются две-три маски с пылающими факелами, и их красный колеблющийся свет наполняет залу фантастическою пляскою теней.

Лоренцо (любуясь происходящим). Как это очаровательно, синьоры. Мне еще никогда не доводилось видеть такой интересной борьбы между тьмою и светом. Тысячу благодарностей тому из вас, синьоры, кто придумал это! Я до гроба его верный слуга.

Голоса. Факелы гаснут! Несите факелы!

Маска. Необходимо погасить на башне огонь. Этот безумный Лоренцо погубит всех нас.

Вторая маска. Туда уже пошли.

Паук (давно уже подбирающийся к Черной маске, спрашивает ее). Вы от Сатаны?

Черная маска. Кто такой Сатана?

Паук (недоверчиво). Ты не знаешь Сатаны? Кто же вас прислал сюда?

Черная маска. Я не знаю. Мы сами пришли.

Хочет обнять Паука; тот в испуге на зыблющихся ногах отбегает.

Лоренцо. Луиджи, разбойник, что же замолк ты с твоими артистами? Я прошу тебя, сыграй нам вот эту песенку — ты помнишь? Простите, синьоры, у меня очень слабый голос, но я должен напомнить этому забывчивому артисту… Слушай, Луиджи.

Напевает трогательную простую песенку, которою матери укачивают детей.

И странно: тихими и нежными аккордами музыка отзывается на песенку. Все затихает. В нелепых и безобразных позах, разинув рты, с наивным любопытством прислушиваются Черные маски. Только в двери, которые изо всех сил, упираясь плечами, держат прежние маски, что-то стучит, скребется и ноет тихими плаксивыми голосами. Закрыв глаза, слегка покачиваясь, Лоренцо тихо поет. Вдруг сзади него по лестнице раздается топот многочисленных ног, явственно слышимый в тишине. Мимо Лоренцо, толкая его, сбегает несколько прежних масок.

Лоренцо. (с тихим упреком.) Вы мне помешали петь, синьоры.

Одна из пробежавших масок (задыхаясь). Убийство! Убийство! В башне совершилось убийство!

Голоса. Кто убит?

Первая маска. Господа! Убит сам Лоренцо, герцог Спадары, владелец этого замка.

Вторая маска. Мы видели его труп. Несчастный герцог лежит в библиотеке, пронзенный ударом — в спину. Тот, кто сразил его, не только убийца, но и предатель!

Лоренцо. Это ложь, синьоры! Я бил его в сердце! Я сразил его в честном бою! Он яростно защищался, но господь бог укрепил мою руку, и я сразил его.

Голоса. К мщению, синьоры! К оружию! К оружию! Изменнически убит герцог Спадары.

Первая маска (указывая на Лоренцо). А вот — его убийца. Долой маску, синьор!

Лоренцо. Маску? (С достоинством). Действительно, синьоры, я убил кого-то на башне, какого-то наглого шутника. Но то не был герцог Лоренцо. Герцог Лоренцо — я.

Крики. Долой маску, убийца!

Тем временем наплыв Черных масок продолжается, и продолжают гаснуть огни. Появляются еще несколько факелов взамен угасших. Дальнейшие речи Лоренцо и масок перебиваются частыми криками: «Несите факелы. Огни гаснут».

Лоренцо. Почему вы думаете, что на мне маска, синьоры? (Ощупывая лицо.) Это обыкновенное лицо, это мое лицо, уверяю вас, синьоры.

Голоса. Долой маску, убийца!

Лоренцо (вспыхивая). Прошу вас прекратить эту неприличную шутку. Клянусь честью, что это лицо, данное мне Господом Богом при рождении моем, а не одна из тех отвратительных масок, какие я вижу на вас, синьоры! Маска не может улыбаться, как улыбаюсь я в ответ на ваши дерзкие шутки. (Хочет улыбнуться, но только конвульсивно передергивает ртом; на одно мгновение, оскалив зубы, дает подобие страшной смеющейся маски, — но тотчас же лицо становится неподвижным, бледнеет и стынет.

Лоренцо (в ужасе.) Что это? Что сделалось с моим лицом? Оно не слушается меня. Оно не хочет улыбнуться, — оно стынет. (Жалобно.) Я, вероятно, с ума схожу, синьоры! Поглядите на меня, ведь это же не маска, это же лицо, живое человеческое лицо.

Хохот, крики.

— Долой маску, убийца! Смотрите! Смотрите! Лоренцо каменеет.

Лоренцо (с каменным лицом). Все погибло, синьоры. Я хотел улыбнуться — и не мог. Я хотел заплакать, и не мог я заплакать, синьоры. На мне каменная маска. (В бешенстве хватает себя за лицо. пытаясь содрать его.) Я сдеру тебя, проклятая маска, с мясом и кровью я сорву тебя! Помогите мне, донна Франческа! Во имя нашей любви, я умоляю вас, помогите мне! Только немного подрезать кинжалом, и она свалится сейчас, и вы увидите вашего Лоренцо. Неси свой освященный меч, Кристофоро! Спасай твоего господина. Отступился от него Господь. Одно мгновение, синьоры, одно мгновение… Я сейчас, я сейчас…

Дико кричит и падает. Одновременно с этим раздается треск разломанных рам, окна распахиваются, и в них лезут те же Черные маски. В зале почти темно. Только два факела бросают свой дрожащий свет, но скоро один из них гаснет. В темноте отчаянное, полное страха движение, неудачные попытки к бегству и крики. Несколько Черных масок взбираются на хоры к музыкантам, хватают трубы и дико трубят.

Голос. Слышите? Они трубят. Они сзывают своих.

Второй голос. Это их музыка.

Третий голос. Спасайтесь. Они лезут в окна.

Первый голос. Башня полна ими. Они льются оттуда, как черный поток. Несите факелы.

Четвертый голос. Факелов больше нет. Это последний.

Многочисленные голоса. Спасайтесь! Спасайтесь!

Третий голос. Все выходы заняты ими.

Женский голос. Он обнимает меня. Я задыхаюсь. Я сейчас умру. Спасите меня! Здесь столько рыцарей, — неужели никто не защитит меня?

Голос. К оружию!

Третий голос. Мечи бессильны против них.

Четвертый голос. Спасенья нет. Мы погибли. Безумный Лоренцо! Он погубил всех нас.

Черные маски (расползаясь). Холодно. Холодно. Где же свет? Где же огонь? Нас обманули.

Голос (в бешенстве и отчаянии). Вы же сами пожрали его, порождения тьмы!

Черные маски. Холодно. Холодно. Где же свет? Где же огонь?

Льнут к последнему факелу, который в высоко поднятой руке, спасая, держит одна из масок, и факел гаснет. Тьма.

Голоса. Безумный Лоренцо! Безумный Лоренцо! Безумный Лоренцо!

Занавес