Изгнанник

Пролог

Париж, Франция

Двое мужчин сидели друг напротив друга в кабинете частного особняка на авеню Виктора Гюго. Старинные друзья, удачливые бизнесмены и ровесники, они совсем недавно перешагнули сорокалетний рубеж. Одного звали Альфред Нойс, он был американским гражданином, появившимся на свет в России. Второй, Питер Китнер, родился в Швейцарии, но являлся подданным ее величества.

Нервы обоих были напряжены до предела.

— Давай включай, — негромко сказал Китнер.

— Ты уверен?

— Да.

Нойс все еще колебался.

— Давай же, давай!

— Ну что ж…

Нойс с видимой неохотой нажал на кнопку включения кинопроектора, стоявшего возле него на столике. Сначала на белом квадрате переносного экрана замелькали яркие вспышки, а потом появилось четкое изображение.

Это была любительская съемка — «домашнее немое кино». Действо происходило в парке Монсо на правом берегу Сены и представляло собой многолюдное празднество по случаю дня рождения ребенка. Обстановка, как и положено в подобных случаях, царила веселая и дурашливая. Примерно два десятка мальчиков и девочек перебрасывались мячами, кидались друг в друга кусками праздничного торта и «стреляли» мороженым с чайных ложек, а родители с умилением наблюдали за происходящим, время от времени пытаясь немного удерживать детские шалости в рамках разумного.

Еще несколько секунд — и объектив камеры переместился правее, к еще одной группе ребятишек. Около десятка мальчишек лет десяти-одиннадцати самозабвенно гоняли мяч. Было видно, что футбол — их стихия и они отдавались игре со всем пылом, используя силовые приемы, а также незаконные подножки и удержания не хуже взрослых.

От неточного удара мяч пролетел под ветвями деревьев и упал где-то в гуще кустов. Один из мальчишек, оставаясь в поле зрения камеры, бросился за ним.

Мальчику было десять лет, и звали его Пол. Оператор сделал несколько шагов назад, чтобы не выпускать объект из поля зрения. Внезапно кусты раздвинулись, и навстречу Полу вышел незнакомый подросток — выше и явно сильнее мальчика, — остановился и что-то проговорил, указывая в ту сторону, где должен был находиться мяч. А потом, словно ниоткуда, в его руке появился какой-то темный продолговатый предмет, и в солнечном луче блеснуло длинное обоюдоострое лезвие. В следующий момент появившийся из зарослей незнакомец сделал шаг вперед и вонзил нож в грудь Пола.

Изображение на экране дернулось. Подросток с изумлением смотрел в объектив приближавшейся к нему камеры, затем повернулся и попытался бежать, но тот, кто держал камеру, схватил его за руку и развернул лицом к себе. Парень отчаянно вырывался, но у него ничего не получалось. Тогда он бросил нож на землю и изо всех сил толкнул оператора. Камера упала и, несколько раз перевернувшись, уставилась объективом на Пола. Мальчик лежал неподвижно, устремив невидящие глаза в небо.

— Хватит! Выключи к черту! — закричал Китнер.

Альфред Нойс резким движением выключил проектор. Питер закрыл глаза.

— Извини, Альфред, я не сдержался. Прости меня. — Подождав еще несколько секунд, чтобы успокоиться, он открыл глаза и посмотрел на Нойса. — Полиция знает о существовании этого фильма?

— Нет.

— А о ноже?

— Нет.

— Фильм — в единственном экземпляре?

— Да.

— Нож — у тебя?

— Да. Хочешь взглянуть?

— Нет, ни за что!

— Что я должен делать?

Лицо Китнера сделалось пепельным, взгляд блуждал по сторонам.

Наконец он словно вернулся в реальность.

— Возьми пленку, нож и спрячь их так, чтобы забрать их в случае необходимости могли только я и ты. Используй для этого кого хочешь. Если будет нужно, обратись к семье. Плати любые деньги. Но, чего бы это ни стоило, сделай так, чтобы в случае моей безвременной смерти полиция Парижа, а также мои адвокаты немедленно получили бы доступ и к пленке, и к ножу. Как это сделать, оставляю на твое усмотрение.

— А как же…

— С убийством моего сына?

— Да.

— Я сам с этим разберусь.