Изгои

Глава вторая

37.03.589 от основания Новой Империи, Демморунг

…Толстые свечи возле алтаря на мгновение погасли, а затем вспыхнули с новой силой. Трость Мертвого Курильщика исчезла с белоснежного мраморного стола, а где-то в отдалении раздался заразительный звонкий женский смех. Сама же статуя Азалии, выглядящая живой, чуть улыбнулась мне, а может это так легли тени. Гениальный скульптор смог уловить момент и передать его. Богиня удачи смотрела вполоборота. Кудрявые волосы до плеч развевались, будто подхваченные порывом ветра, который весьма фривольно повел себя и с легким воздушным платьем с разрезами на бедрах. На лице красавицы веселое озорство, и, казалось, сейчас она встряхнет головой и упорхнет по своим делам. А на душе от «общения» все вверх дном, и удивительное предчувствие близкого-близкого счастья и неизбежного чуда, какое иногда возникало только в детстве.

Стоящий рядом дер Ингертос молчаливым кивком подтвердил о доставке посылки именно до адресата, а не до промежуточной станции в виде жреческого хранилища. Маг пожертвовал двадцатью монетами из красного золота и вычурным жезлом из желтой кости. К радости колдуна его подношения, как и мои, были приняты. Что же, я выполнил одно из важных дел, запланированных на сегодня.

Впрочем, приподнятое настроение не помешало вновь окинуть быстрым взглядом убранство храма. Огромный зал с монументальной статуей бога огня и войны в центре у стены противоположной к входу. Сверху на него падал широкий луч света, учитывая дневную хмарь снаружи, он имел искусственное происхождение. Справа от Верховного место пустовало, а раньше оно принадлежало проклинаемому всеми Эйдену, и в большинстве других святилищ Империи данное место теперь занимала богиня любви — Истелла. Слева чуть позади от Кроноса находилась главная цель — благообразный старик с густой кучерявой бородой до груди. В левой руке он сжимал длинный посох с навершием в виде головы дракона, а в другой раскрытый фолиант. Смотрел божок на редких посетителей с умудренностью во взоре, будто поверх очков, каких у него не имелось.

Данная скульптура никак не соотносилась с нарисованным в воображении мелким, склочным, паскудным, обязательно однозубым хрычом, какого я представлял при упоминании имени «Ситрус». Его верных служителей поблизости не наблюдалось. Весь персонал святилища — пятеро молодых послушников, занимавшихся сейчас уборкой. Они совершенно не обращали внимания на посетителей, четверо из которых склонили головы перед статуей Мары, изображавшей высокую женщину с царственным лицом, мудрым и печальным. Фигуру владычицы мертвых, застывшую напротив Азалии, скрывал длинный плащ. На правой вытянутой руке она держала человеческий череп, обращенный пустыми глазницами к богине, в левой сжимала короткий скипетр.

Трое посетителей справа от нас с мэтром молились Иргусу — бодрому улыбчивому толстяку, чьи пальцы унизывали перстни, на шее красовались четыре толстенных золотых цепи. На широком поясе сплошь в драгоценных камнях висело двенадцать туго набитых кошелей. В одной руке он держал счеты, а в другой за спиной прятал прямой обоюдоострый окровавленный кинжал. Бог торговли и богатства.

Второе дело. Я направился к главной статуе сурового старика-воина с шипастой булавой в руке и с таким выражением на лице, что казалось он сейчас начнет разбивать головы, отрывать конечности, ломать ребра всем без разбора. Его будто вырвали из гущи яростной битвы. И по мере приближения на меня начало накатывать и накатывать желание заняться геноцидом совместно с Кроносом, а от благодушия, подаренного богиней удачи, не осталось и следа. Все вытеснила тяжелая злость, некий боевой задор и лютое, с трудом перебарываемое, желание вступить в безнадежную схватку с легионами Тьмы, сдохнуть, забрав с собой как можно больше любых тварей. Живых, мертвых… Какая разница? Главное битва. Я даже ощутил фантомные запахи парного мяса и свежепролитой крови, к ним примешивалась гарь от пожарищ.

Не без труда прогнал наваждение. Все же зря наговаривал на местных относительно неумения пользоваться ментальной магией, где хотели, там отлично работали с разумом. Воздействовали виртуозно и незаметно. О чем говорил простой факт — энергия в «Щите Ихора» не просела и на долю процента. Следовательно, артефакт не связывал храмовые внушения с пси-атаками. В черноягодской обители богов таких ощущений я не испытывал, здесь же небожители словно находились рядом и могли управлять мыслями и эмоциями паствы. Интересно, так работали некие ауры непосредственно самих божеств или же это специфическое жреческое волшебство, дабы поражать, воодушевлять прихожан и, конечно, заставлять их раскошеливаться на дары? Меня бы устроил последний вариант.

Основным итогом моего сегодняшнего паломничества стала окончательная уверенность в правильности решения отложить месть Ситрусу. Пусть все естество требовало незамедлительного ответа на происки паскудного дедушки, который издалека выглядел достаточно просто. Под «Вуалью Тьмы» проникнуть в Храм, двери которого были открыты в любое время суток, затем «Кровопийцей» уничтожить алтарь бога разума и «скормить» разлитую энергию Оринусу.

Останавливал недостаток информации, в результате просчитать последствия тех или иных действий становилось сродни гаданию на кофейной гуще. Дополнительно, практически абсолютное незнание противника, со всеми вытекающими. Поэтому просто отлично, что испытал на себе ряд воздействий, как и отметил, что у меня не имелось возможности блокировать их, кроме собственного разума. Однако, сейчас я находился в относительно мирной обстановке, поэтому наведенные мысли и эмоции не приводили к фатальным последствиям. Другое дело, когда счет шел на секунды, их доли, и тут в голове «привет» в виде непонятной дури.

Мысль о том, что не слишком ли поставил амбициозные задачи, пинком отправил в тот угол, откуда она выползла.

Небольшая лекция дер Ингертоса перед походом о новом и старом пантеоне на вопросы не отвечала, а задавать напрямую интересующие меня не стал. И не собирался даже в том случае, если маг принесет полную клятву верности. Всегда считал, что о некоторых делах никто не должен даже догадываться.

Еще одним фактором выступал лэрг, который немного зная о трениях с Ситрусом и смерти его верховного жреца от моих рук, мог при разрушении алтаря сделать правильные выводы. В прозорливости Турину не откажешь, как и в полном отсутствии доверия к людям.

Поэтому самое лучшее и правильное решение — подождать, раздобыть необходимые сведения и нанести удар тогда, когда никто не ждет и сделать все так, чтобы в итоге враги вцепились друг другу в глотки. Тем более задуманная диверсия в настоящий момент не достигала никаких целей, кроме некого морального удовлетворения. Укус комара, не более.

С этими мыслями, достал из подсумка рукоять меча Деймона, и положил ее на широкий стол, стоящий перед фигурой Кроноса. Затем с немалым пафосом произнес про себя:

— Кронос, прими в дар трофей, добытый мною в бою с адептом Оринуса! Еще обращаюсь к тебе, потому что нужно встретиться. Уверен, ты не пожалеешь!

А в ответ тишина.

Секунда… вторая… третья… Отклик нулевой. Повторил фразы вновь. Подождал с минуту. Чудес не происходило.

Я бы покривил душой, если бы заявил, что подобный вариант мною не рассматривался. Сильно не разочаровался, но некоторая досада появилась. Труды, по взращиванию веры в рядах части черноягодцев, могли пойти прахом. А так, соверши Верховный небольшое чудо для того же Улафа, выдай ему тотем и задание, и вся их косолапая банда пополнила бы ряды истово верующих. Упала бы в руки, как перезрелый плод, более того, понесла рьяно свет истины в остальные массы. Хуже всего другое — потом не докажешь собственного непосредственного участия в насаждении правильных устремлений.

Да, в целом я действовал во благо себе, прививая рефлекс — задумали пакость мне, получили по полной программе от Небес, но хотелось в счет заслуг зарядить ятаганы хотя бы пару раз. И второе, уничтожение алтаря Раоноса — деяние угодное Кроносу. За него рассчитывал выторговать не только энергию для кинжалов, но и какие-то уникальные умения или артефакты, еще точно узнать количество предметов в наборе Иммерса Сумеречного.

Оринуса я выбрасывал из этого уравнения. Не хотелось складывать все яйца в одну корзину, работая только с этим божком, становясь пусть и невольно, но только на его сторону.

Имелся запасной и очень плохой вариант — Северная Волчица. Навязчивые мысли о ее кормлении счел наведенными ею же. Отделял их и выкидывал, как деструктивные. Помогло краткое нравоучение от мэтра о детях Бездны, к каким эта сущность и относилась.

Первый раз они часто помогали невозбранно и абсолютно бесплатно, используя накродилерский подход, демонстрируя собственные возможности, а затем делали что-то только за ответные услуги и часть энергии души просителя, которую постепенно поглощали. От меня же, ввиду передачи силы и крови, сейчас фонило ею так, что Аллистерногр сочла достойным кандидатом на роль будущей жертвы. К обычным людям такие твари на ровном месте не приходили. И пока я не был связан обязательствами с этим монстром. Усугублять же, без крайне весомых причин, не хотелось. Тем паче я с детства знал поговорку, коготок увяз — всей птичке пропасть.

А действия и помыслы Бездны, в отличие от большинства божков, абсолютно не поддавались человеческой логике. Они были ей чужды. И в истории Аргасса, по словам дер Ингертоса, не имелось ни одного примера счастливого конца тех, кто связывался с ее детьми.

Да, был еще один гипотетический вариант, возникший в ходе беседы с мэтром, куда деть силу из разрушенного алтаря — собственное родовое кольцо, но он не решал главную на сегодняшний день задачу. А подталкивал меня к обращению к высшим силам низкий заряд в «Когтях Дисса», который я не знал, как восстанавливать самостоятельно. После ночных авантюр он лишь немногим превышал четверть от полного. Впереди же несколько важных дел, без подпитки от ятаганов мой боевой потенциал довольно посредственный, учитывая, что пока не восполнил артефакторный набор.

Обдумав все в несколько мгновений, вновь обратился мысленно к Кроносу:

— Хорошо. Но потом не высказывай никаких претензий и не восклицай, потрясая кулаками: почему…

Закончить фразу я не успел, глаза статуи мгновенно вспыхнули багрянцем, а жар от них едва не опалил ресницы, это при том, что с головой божества меня разделяло около трех метров. И откуда-то пришло четкое понимание, если продолжу «общение» в таком духе, то высшая тварь меня испепелит, наплевав на порученное ею же задание. В голове раздался рык:

— Ты дерзок, глэрд! Запомни, после Сумеречной ночи у тебя будет максимум две декады. Готовься хорошо. Если не успеешь справиться с заданием, то жезлом завладеют враги, и ты пожалеешь, что возродился в этом теле. И пока наследие Антонио де Тисса не ляжет на мой алтарь, не обращайся и не взывай ко мне! Помощи ты больше не получишь ни при каких обстоятельствах! Я и так слишком много потратил на тебя сил, в результате дал возможность начать действовать врагам. И что в итоге? В итоге, ты приносишь мне жалкую поделку Оринуса, моля о встрече, — теперь уже в моей душе вспыхнула ярость, не менее испепеляющая, чем огненный взгляд божества. И мысли с ударами пульса: я никого ни о чем не молил, я все возьму сам! Вовремя, практически мгновенно, смог задавить деструктивный эмоциональный порыв, не успев выкинуть какой-либо фортель. А так, или божок пребывал в мире иллюзий, или не понимал разницы между «мольбами» и обычным приглашением к беседе, которая должна была привести к взаимной выгоде сторон, — И это на фоне того, что ветренной девке ты отдаешь бесценный дар! Шедевр! Достойный только меня! Это предельное неуважение! И я с трудом сдерживаюсь, чтобы несмотря на последствия спалить тебя на месте! Уходи! Или…

С последними словами, падающими словно каменные глыбы с небес, рукоять меча Деймона окутало огненное марево, а через секунду она превратилась в черную пыль, которую налетевший откуда-то порыв ветра сдул с гладкой поверхности алтаря.

Сука какая обидчивая. И ревнивая. Или трость настолько ценна? Даже, если и так, то помощь богини удачи, стоила гораздо больше. Да, и о чем теперь жалеть? Дело сделано. Операция «Мальчишник Сепаратистов» тоже вылилась в совершенно умопомрачительные суммы. Пережил.

И запоздалые мысли. А что если архилич, походя лишил меня некого козыря в борьбе с ним? Легко и непринужденно заронил идею фикс… Если это так, то он мастер. Стратег, мать его, непрямых действий. И опасен настолько — никакому ксеноморфу не снилось. Или я параноик, что тоже со счетов сбрасывать не стоило. Известно только одно, Кронос — однозначно, лирнийский мрок, если не сказать жестче.

Прах от подношения еще не достиг каменного пола, как слева позади статуи появился жрец, присутствовавший вчера во время поединка с Лидией. Он не выскочил из неприметной ниши, а материализовался в воздухе. Правую руку деятель держал рядом с клевцом на поясе, сам был окутан пламенной аурой, видимой только в спектре Оринуса. С плохо сдерживаемой яростью он практически прорычал:

— Верховный не принял твой дар! Ты прогневал его, поэтому тебе лучше покинуть Храм, глэрд Райс глава дома Сумеречных! И да, только когда выполнишь свою часть договора, тогда сможешь обратиться к Кроносу, до тех пор не отвлекай его от важных дел! Иначе пожалеешь! Это его слова! Пров… — споткнулся на полуслове, глядя как моя ладонь легла на рукоять «Кровопийцы». Блеснуло родовое кольцо, которое я проявил поверх перчатки.

Зачем повторяться?

Но больше всего злило четкое понимание — прогибаться нельзя, ни при каких обстоятельствах, тем более на глазах дер Ингертоса. Я стал заложником обстоятельств.

Кинжал из наследия Иммерса Сумеречного вчера неплохо себя показал, рассчитывал только на него. Хотя энергия из ятаганов была доступна. Выкрутил на максимум передачу. Вдохнул, не сводя насмешливого взгляда с врага. Явно заметившего, как я практически на рефлексах обратился и к боевым, и к нелетельным артефактам. А призрачный ворон взмыл под высокий купол Храма. Райса бы еще в помощь.

Ступор служителя культа, вызванный явно неким святотатством — он пару раз даже воздух ртом поймал, как рыба, выброшенная на берег, продолжался недолго. Смелости придали товарищи по ремеслу, появившиеся в зале примерно через три секунды после того, как я взялся за рукоять кинжала.

Шестнадцать человек во главе с верховным жрецом, и все напитанные некой энергией по самую маковку. Возникало две версии: либо телепортация, либо они скрывались под мощными амулетами или чарами невидимости. «Пронзающий взгляд» их раньше не подсвечивал, как и птица не фиксировала.

Купируя готовый сорваться с уст визави новый поток явно нецензурщины, которая не оставила бы ни одного шанса избежать конфликта, потому что я сам назвался груздем, сообщил ему:

— Жрец, хорошо подумай прежде, чем открывать рот. Клянусь кровью, если ты меня оскорбишь, тебя ничего не спасет. И помни, я ценнее для высших, потому что они знают мое имя. А твое?

За мое правое плечо шагнул дер Ингертос, который до этого момента молча стоял в стороне, к алтарю Кроноса он не подходил, сейчас фигура мэтра в магическом зрении просто запылала, интенсивность свечения была сильнее на порядок жреческих. Это отметил краем глаза. Вполне возможно, именно присутствие колдуна и наша готовность действовать совместно, стала ушатом воды на разгоряченные и промытые головы окружающих.

Так, вперед из толпы медленно вышел верховный жрец, одним взглядом заставил опустить глаза последователя Кроноса, покрасневшего от гнева и продолжавшего ловить ртом воздух. Новый участник посмотрел на меня внимательно, и произнес скрипучим голосом:

— Не нужно лишних слов, как и проливать кровь в доме богов. Тебе, глэрд, всего лишь передали послание свыше, без желания оскорбить. Поэтому просто уходите. Вам никто не чинит препятствий.

Эхо, а может и магия, усилило звуки, они словно прозвучали со всех сторон одновременно. В результате, если бы не видел перед собой оратора, то определить его местоположение не получилось бы. Нормально. Разведка дала больше, чем рассчитывал изначально. И позволяла теперь без всяких подозрений задать множество вопросов дер Ингертосу.

Не отвечая служителю культа, я мазнул презрительным взглядом по прислужнику Кроноса, развернулся и зашагал к выходу. Толстяк, молившийся до этого Иргусу, в последний момент убрался с нашего пути. Его взгляд мне не понравился — цепкий, оценивающий, примеривающийся, будто обладатель готовился нанести смертельный удар.

Стоп!

Вот оно в чем дело.

Лицо жирдяя, словно отражение лика статуи бога богатства и торговли. А тот улыбнулся масляными толстыми губами, отчего выражение стало умильно-добрым. Ощущение, будто с раксом встретился. Его миловидность и мнимая безобидность многих сбивала с толку. Жертва, особенно в начале Вторжения, сама брала в руки эту крайне ядовитую, зубастую и очень-очень опасную тварь, которую хотелось потискать, прижать к себе.

Миг, и наваждение исчезло. Пару секунд даже недоумевал, как смог рассмотреть в чертах этого купчины или дельца сходство с Иргусом. Абсолютно непохож. Хотя… А не свою ли харю и заинтересованность продемонстрировал еще один представитель пантеона?

Когда спустились с храмовой лестницы, мэтр пристроился рядом, а я сказал:

— Ты сам все видел. Кронос моих даров не принял. Пока не выполню поручение, он помогать не станет.

— А так ли нужна его помощь? — спросил глубокомысленно дер Ингертос, на лице которого не дрогнул ни один мускул, и продолжил спокойно, — Воспринимай это как благо. Запомни, боги никогда не дают соразмерно, они берут всегда больше. Те же гномы и гоблины по сравнению с ними — дети. Я в своем решении только укрепился. Верховный и остальные жрецы с адептами выступили, чтобы поддержать главного служителя Кроноса, напитанного силой хозяина под завязку, находящегося в Храме, это о чем-то говорит… Да, говорит. Единственное, непонятно, почему служитель Ситруса остался в стороне. Обычно в охлаждении горячих голов ему нет равных.

— Думаю, по уважительной причине, — ответил я.

Меня свойства мешков Рунигиса порадовало, могущественный маг находился рядом с трупами и живым последователем Оринуса, и ничего не почувствовал. Хотя в сторону подвала мэтр порой косился. Видимо остался след от Волчицы. Но пока тот не принес клятву, я ни о чем не спрашивал, чтобы в свою очередь не отвечать на неудобные вопросы.

— Дер Ингертос, я не понял, а откуда появились жрецы? Никого же не было?

— Они могут многое в Храмах, перемещаться мгновенно в том числе. Фактически неуязвимы, их очень трудно уничтожить, а у нас при всей моей мощи, не имелось шансов. Конечно, верховного и трех-четырех обычных жрецов я бы убил, ты, может быть, еще пару при помощи «Кровопийцы», про родовые кинжалы — не знаю. Однако, мы бы там остались. Лучший способ совершить самоубийство — напасть на служителей официального пантеона в их святилищах, связанных с другими в общую сеть в пределах Империи. Это одно из сосредоточий сил богов. Присутствуют даже аватары, ауры которых ты мог почувствовать. Да, они не обладают собственными мыслями и эмоциями, они всего лишь отражения. Я их отношу к големам, но с прописанными алгоритмами поведения практически на любой случай, отчего иногда они даже кажутся разумными. А если кто-то из них пострадает, то может явиться сам небожитель. Но до этого вряд ли дойдет, два десятка боевых жрецов круглосуточно находятся на дежурстве. Они и высшее отродье Хаоса или Тьмы смогут угомонить. Тайно тоже никто не проникнет. Так, лет сорок назад один удачливый вор — Пруст Идущий Тенями, попытался украсть пояс Иргуса. Обласкан Азалией он был ровно до этого момента. А затем умирал десять декад прилюдно, подвергаясь самым страшным пыткам, ночью его исцеляли и с утра вновь калечили. В назидание всем. Ему не помогли ни собственные навыки, ни уникальные амулеты древних артефакторов, ничего.

— И ты был готов умереть? Почему?

— Мы все когда-то умрем. Я решил, что так будет правильно, — позволил себе намек на пожимание плечами мэтр. И в его словах не было ни фальши, ни бравады, становилось понятно, он, действительно, был готов к любому развитию событий. Паломничество приносило больше плодов, чем рассчитывал. Гораздо больше.

— Получается жрецы в Империи представляют высшую силу? — никак вслух не прокомментировал его высказывание, перевел беседу на другое, не менее важное.

— Нет. Боевая звезда истинных магов, а при Академии их не одна сотня, на месте любого храма не оставит и пыли. И аватары не помогут, впрочем, они и вмешиваться не станут.

Нет, даже Кронос пока не испортил сегодняшний день. Уже почти одиннадцать, а никто не пытался убить меня, и я никого не прикончил, попутно находя новые проблемы. Но главное, получил важнейшую информацию, которая не позволит совершить ошибок в будущем. Проверил дер Ингертоса, пусть все вышло и случайно.

Отписал Турину, что мы вскоре будем в Канцелярии. Он обрадовался еще утром, узнав, что передать права на собственность в Черноягодье его людям смогу в течение ближайших пары часов. Обещал быть на месте. А у меня все звезды сошлись для более раннего, чем запланировал, посещения Храма. Норг, посланный за эрином Роммом Брукусом, пока того не нашел. Берг ждал строителей, они мне тоже потребовались. За Енгой отправился Ленар, не стал препятствовать Кевину, когда он решил отправить именно его. Я бы для ускорения процесса послал Баска, который помчался в итоге за Амелией. И данный факт еще одной гирькой лег на правильность выводов относительно десятника. Точно, не на своем месте.

Перед посещением Канцелярии, где требовалось заплатить налог на собственность, а также зарегистрировать герб и девиз — одно из пусть и необязательных, но довольно важных условий принятия непосредственно в Дом новых членов, мы посетили лавку при Храме, торгующую жреческими артефактами, зельями и другими товарами.

Я купил тридцать амулетов Мары, которые фиксировали смерть владельца. За каждый черный камень с белыми прожилками, выглядящий как обычная речная галька с отверстием для шнурка или цепочки, пришлось выложить по десять золотых. Еще по пять за штуку отдал для формирования связи с моим родовым кольцом. Их планировал раздать своим людям. Оказалось, погорячился, мои возможности оказались скромнее желаний, потолок — восемнадцать подобных артефактов.

Вот еще один важный аспект. Вчера маги на прямой вопрос об ограничениях ответили довольно размыто и уклончиво, ссылаясь на передачу силы и крови, после которой и прояснится обстановка.

— Ты всегда можешь отдать остальные верным разумным, и связать их и тех, о гибели которых знать необходимо. Но помни, возможности обычных хуманов гораздо скромнее. И хорошо, если удастся привязать четыре к одному, — с благостной улыбкой выдал рекомендации продавец, молчавший про подобные нюансы до момента перехода денег в его руки. Дер Ингертос в лавку не зашел, я связал это с нежеланием соприкасаться с некой энергией божеств. И сделал пометку еще одну мысленную пометку, разобраться с данным вопросом.

В обители бюрократии первым делом заплатил налог за имущество Деймона. На векселя усатый чиновник с прохиндейской мордой посмотрел, как на ядовитую гадину. А одутловатое лицо начало покрываться красными пятнами. Он явно искал причины, чтобы не принимать деньги.

— Я обязан по закону, — делая акцент на последнем слове, наконец заявил он, — Спросить, откуда у тебя средства, еще и в таком количестве.

— Это не тайна. Мне их выдал лэрг Турин, являющийся моим наставником. Кроме этого, вчера я поставил на себя в поединке с Лидией все деньги, какие были с собой. Выиграл больше ста тысяч. Клянусь кровью! — объявшее правый кулак пламя, засвидетельствовало правдивость слов.

— А он? Откуда их взял он? — деятель без раздумий, зацепился за источник доходов сотника.

— Ты всегда можешь поинтересоваться непосредственно у него, — ответил я, и пристально посмотрел в глаза слишком ретивому работнику.

— Но…

— Эрин, ты не забываешься? — перебил мрачный дер Ингертос, в глазах которого читалось раздражение и злость, — Без всяких «но», действуй по закону, к которому апеллируешь. Ставь отметки, что деньги получены, и глэрд Райс вступает во владение движимым и недвижимым имуществом, принадлежащим ему по праву силы и крови, незамедлительно! Передавай управление над невольничьими ошейниками, защитой дома и всем остальным, по списку, а я, уж поверь, прослежу!

— Понимаешь…

— Я ничего не понимаю и не собираюсь понимать. Еще одна проволочка, и вряд ли это поймет новый наместник, который узнает, что…

— Хорошо, хорошо! Мэтр, я просто неправильно сказал, а ты неправильно меня понял, — перебил усач, покивав, как китайский болванчик, а взгляд же из бегающего превратился в затравленный, — Я лишь хотел сказать, что это может занять некоторое время! И придется подождать.

— Не зли меня, эрин! Или ты в сговоре с поверенным Пасклей? — чуть сузил глаза дер Ингертос, а над правой ладонью мага вспыхнул фиолетовый, окутанный ветвистыми молниями, шарик.

— Нет-нет…

Ровно пять минут потребовалось на все процедуры, которые для не обладающих магическим зрением выглядели, как приложение потной пухлой ладони к прозрачной призме, вмонтированной в канцелярский стол. И все. А для посвященных от нее забили в мое кольцо разноцветные энергетические потоки. Напоследок мне выдали бумаги с печатями, которые дублировали записи в родовой печатке.

— Продажные крысы, место которым на рудниках. Кстати, скорее всего, он, — едва заметный кивок в сторону закрытой за нами двери, прокомментировал произошедшее дер Ингертос, — Передает сейчас весточку эрину Старку Татугле о проваленной им миссии, — если это так, то «Глас Струве» ничего не зафиксировал, — Маячок на тебя повесить не решился, но хотел. И без меня, учитывая, что лэрг Турин пока занят, он бы тянул время. Для чего? О рабах и наложницах я тебе рассказал, — да, там тоже все непросто, но будем разбираться по ходу пьесы, — Учеников я предупредил, поэтому они будут бдительны. Клинки Инта пока на службе, охраняют имущество. Вчера они заметили подозрительных личностей возле особняка, но те близко к периметру не подходили.

— Ясно, — кивнул.

Нет, день просто отличный. Раз поверенного трогать нельзя, то про его окружение никаких ценных указаний не поступало. Здесь же явно присутствовала коррупционная связь. Единственное, следовало не забывать, что любые поползновения против имперских служащих карались весьма жестоко.

В соседнем кабинете я доплатил пятьсот золотых и официально зарегистрировал герб и девиз, которые обдумывал последние несколько часов. Первым взял земной черный знак биологической угрозы, в который я добавил больше острых граней и углов, на багряно-пурпурном фоне. Исходил из того, что он бросался в глаза, легко рисовался и запоминался.

К моей радости в магической геральдической базе данных подобных или схожих изображений не нашлось. Все стремились нарисовать страшных тварей и вполне себе мирных животных, флаги, оружие щиты, предметы обихода.

Со вторым пришлось поломать голову, пусть латинских многозначительных изречений, к каким обращались создатели сериалов, я знал множество. Хельга тоже сыпала ими постоянно. Но первоначальные варианты крутились вокруг «сквозь тернии к звездам» или переделок уже с местным колоритом: «сталью, кровью и магией», кстати, несмотря на простоту, последний тоже оказался свободным, то после посещения Храма и слов чертового Кроноса про мои «мольбы», на ум приходили только слова деда, пусть и лишенные всяких красивостей:

— Запомни, внук, в этой жизни никто просто так ничего не дает, по крайней мере, таким, как мы. И тебе придется выгрызать и брать все самому, насколько хватит сил и дерзости.

Поэтому девиз: «возьму все сам» соответствовал устремлениям, внутренним парадигмам и мироощущению.

— Что значит этот символ? — подозрительно спросил дер Ингертос.

— Предельная угроза для всего живого и мертвого, которое с любыми намерениями преодолеет границы дозволенного. В результате могут пострадать все, кто имел хоть какие-то отношния с этим смертником. В особой зоне риска — близкие.

— Хорошо, хоть и необычно. Девиз мне понравился. А то Кронос, Кронос, хорошо, что не мама, мама… — маг с легкой усмешкой довольно умело передразнил интонации плачущего и капризничающего ребенка, вышло необидно. Затем мэтр посерьезнел, и произнес зловеще, — И мы возьмем все! Сами! Да, именно так. А вот и лэрг…

Турин появился с пятеркой бородачей, следующих чуть позади командира. Все, как один, высокие, широкоплечие, без грамма жира или лишнего мяса. По повадкам становилось понятно — матерые волчары. И готовы в любой момент начать действовать решительно, безжалостно и на опережение. Они могли дать прикурить многим несмотря на отсутствие доспехов — амулетов у них хватало, и судя по интенсивности свечения, очень и очень мощных. Вооружены короткими зачарованными мечами, похожими на земные гладиусы, а также кинжалами и ножами, которые тоже имели дополнительную магическую составляющую. Григ, Тарли, Эйсмин, Джастин и Лорри — познакомил нас Турин.

В первую очередь отвел сотника в сторону, попросил установить над нами купол безмолвия. Тот ни слова не говоря создал сферу. Только тогда я начал довольно непростой разговор, по крайней мере я думал, что он выйдет тяжелым и придется торговаться.

— Дер Ингертос хочет вступить в мой Дом, кроме этого, у меня сейчас появятся еще люди, которых требуется нормально разместить, — конечно, с кандидатами, которые пока об этом не знали, предстояло поработать, но дело того стоило, — Поэтому возник вопрос, так ли тебе необходимо подворье Санти?

— Неожиданно, хоть и ожидаемо, — задумчиво заявил Турин, не обращая внимания на оксюморон. Лэрг явно просчитывал новые варианты и открывающиеся возможности, наконец он заговорил. Я ожидал решительного отказа, — В принципе, так будет даже лучше. Решено! Оставляй его за собой. Азалия, как обычно выступила на твоей стороне. Скажу по секрету, сегодня с утра Улаф предложил за помощь в обращении к Кроносу, несколько пустующих поместий. Учитывая, что Верховный откликнулся на мои слова, и выдал ему задание, а также авансом тотем и умение, пусть начальных уровней. То… Он землю будет рыть. А для тебя это отличная весть, кроме некоторых Медведей, больше из них никто вредить не будет. И уж тем более, стараться убить среди белого дня. Мне тоже неплохо зачлось, считай один из могущественных родов принял правильную веру. Это существенное усиление Кроноса не только в Черноягодье, но и в самом Демморунге. В итоге всем хорошо.

— Точно, хорошо, — давя злобу, и какую-то невнятную обиду, согласился я. Теперь становились немного понятными действия Кроноса, который решил таким образом не вознаграждать того, кто сделал больше всех. Как я и думал. А Верховный разыграл обиду на ровном месте, как маленькая девочка… Сука. Хотя, вполне возможно, он не занимался лицедейством, просто ревность и алчность так себя проявили. Все могло быть.

— И когда ты успеваешь?.. — задал риторический вопрос.

— Кто рано встает, с тем весь день боги, — позволил покровительственную улыбку Турин, — Кстати, скоро подойдет дер Вирго, и мы огласим, что в итоге тебе досталось. Обрадуем.

— Что именно?

— Узнаешь в свое время, а пока давай займемся делами, — безапелляционно заявил сотник и кивнул в сторону ожидающих нас людей.

— Один вопрос, чем принятие в Дом дер Ингертоса может мне грозить?

— Тебе? — чуть задумался тот, — Ничем. Наоборот, многим твоим врагам станет страшно. Я же сказал сразу, после твоей дуэли с Деймоном, что теперь мэтр за тебя убьет любого, не разбираясь в том, прав ты или не прав. Да, и вчера его удалось привлечь к поискам только потому, что он узнал о твоем участии. Ты его избавил от такого унижения, какое представить не можешь. Дер Ингертос до магической стези, носил титул — эрлглэрд, а это самая древняя кровь, фактически, изначальная. И еще, он воспитан иначе, чем мы. Он — белая кость, аристо старой закалки. Вот и подумай, каково ему было, когда он фактически являлся прислугой у бастарда какого-то жалкого эрга? Кстати, дер Вирго, как и ты глэрд. Конечно, по факту они таковыми являются и сейчас, но путь мага, есть путь мага. У них статус определяется со времен Древней Империи не по крови, а по силе и мастерству. Все, заканчиваем с разговорами, времени мало. Еще нужно твою церемонию принятия в Дом первого члена провести, как полагается, дер Вирго сейчас предупрежу, чтобы он поспешил. Это важный день. И дер Ингертос не зря сменил обычный наряд. А я сразу не догадался о причинах, хотя должен был. Ты готовь тысячу золотых. Герб и девиз, конечно, зря взял не посоветовавшись хотя бы со мной. Но дело уже сделано. Теперь будет всегда, пока Дом Сумеречных не исчезнет. Пусть сейчас он смотрится вызывающе — еще и какой-то непонятный символ на фоне крови… отсылка к позабытым богам, но… в целом… да, так даже лучше. Потому что тебе необходимо доказывать право на существование, а чтобы не сдохнуть прикладывать запредельные усилия. Но если выплывешь — далеко пойдешь.

— Дер Ингертосу понравился девиз.

— Он всегда пытался достичь недостижимого без помощи богов и других могущественных сущностей. Только куда его привели эти пути? Где ты его встретил? И в качестве кого? Вот-вот. И никогда об этом не забывай…